Пролог
- Отсюда не убежать, - сказал Судья. – Поверьте мне на слово.
Гранитный диск медленно плыл через восхитительно чистый, прозрачный воздух, никогда не знавший смога. Сквозь пение неведомых птиц, сквозь чувствующийся даже на такой высоте запах разнотравья, нагретого солнцем. Яркие блики играли на полированном камне.
- Каждый из вас – преступник! - продолжал Судья. Слова его падали, точно тяжелые камни, а голос был слышен, даже, наверное, за горизонтом. Он хотел было проложить нести всю эту обвинительную чушь, но Защитник тронул его за плечо и показал на что-то внизу. Судья вгляделся, потом кивнул и соблаговолил сделать паузу.
Диск проплывал над крестьянским хутором. Нам были видны даже разинутые рты высыпавшей из домов ребятни. Кто-то из них азартно кричал, кто-то плакал, а взрослые лихорадочно метались, потрясая каким-то примитивным оружием. Смелый народец. Плывет в небе неведомая штуковина, слышен грозный голос сверху, а они и не думают пугаться. Мне всегда нравились отчаянные мужчины…
Мне? Кому мне? Шестнадцать абсолютно одинаковых тел. Мы стояли на диске, выстроившись в ряд - массивные, алебастрово-белые фигуры, лишенные волос, ушей и признаков пола. Големы. Одушевленные манекены. Кто из них я?
Хутор остался позади. Судья откашлялся и возобновил грозные речи.
- Сейчас вы только приходите в себя. Постарайтесь спокойно меня выслушать, пока нам не пришла пора расставаться. Повторюсь, все вы – преступники. В прошлом – весьма могущественные, умные и безжалостные существа. Да, в своих мирах вы достигли статуса божеств, но морально не смогли ему соответствовать. На вашей совести – преступления одно ужаснее другого, от массовых убийств до попытки захвата власти над целыми Системами Миров. Решением Высокого Трибунала вы осуждаетесь на пожизненное заключение здесь. И, как я уже сказал, отсюда не выбраться. Знаю, будете пытаться, но скажу заранее – тюрьмы лучше во всем Междумирье нет.
Защитник снова тронул Судью за плечо и что-то зашептал на ухо. Вернее, в то место, где у человека находилось бы ухо – они оба выглядели точно так же, как мы. Временные тела, в которые можно запихнуть любую душу. Идеальный костюм для выживания в мирах, мало пригодных для жизни… или смирительная рубашка для могущественных пленников.
Один Палач из нас всех имел хоть какую-то одежду. И то, всего лишь грубые штаны да потертый плащ. Он был неестественно худ, да и тело под плащом заметно отличалось от человеческого – создавалось впечатление, что его скелет обмотали цепями вместо мышц, а затем уже покрыли бледной кожей. Брр, ну и типчик, всегда терпеть не могла палачей…
«Не могла?» Я – женского рода? Сознание, которому всё никак не получалось зацепиться ни за одну из этих лысых голов, кажется, делало первые успехи. Просыпалась память – мне разом вспомнилось серое небо с фиолетовыми облаками, пирамиды храмов в мою честь, многотысячный гарем моих неутомимых любовников… Активная мыслительная работа словно что-то сдвинула в картине мира - восприятие на секунду помутилось, и я ощутила, что могу смотреть только вперед, прямо на Судью с Защитником. А с обеих сторон от меня могучие плечи белоснежных големов.
Таких же, как я. Добро пожаловать в тюрьму, владычица Эмилита.
- Защитник просит сообщить вам вот о чем, - неохотно продолжал Судья. - Пожелай Трибунал просто вашей изоляции, вас запихнули бы в любой из необитаемых миров. Но мы хотим дать вам шанс. Лучший – или лучшие - из вас смогут отсюда выбраться. Тот, кто сумеет пройти все испытания и преодолеет себя. Чтобы наблюдать за этим процессом, мы трое останемся вместе с вами на весь срок заключения.
Он снова замолчал, внимательно нас разглядывая. Видимо, ему не очень понравились застывшие физиономии големов, потому что он приказал куда-то в сторону, находящемуся вне поля моего зрения Палачу:
- Отпусти их.
- Опасно, - меланхолично возразил Палач. Голос у него оказался скрипучий, как колодезный ворот. – Кто-то может напасть.
- Неужели боишься? – фыркнул Судья.
- Да я просто в ужасе, - с убийственной иронией подтвердил Палач. – Ладно…ну-ка, отомри!
Тут же вернулась подвижность. Я осторожно пошевелила руками, переступила с ноги на ногу. Тело слушалось превосходно, но оно было вовсе не одно из тех тел, что я привыкла считать своими. Да, пару раз из любопытства я переселялась в мужчину, но даже это не шло ни в какое сравнение с тем, где мне приходилось обретаться ныне. Машина… всего лишь машина.
- Я знаю, вы сделаете этот мир адом, - с долей грусти сообщил нам Судья. – Шестнадцать богов-преступников вряд ли принесут этой прекрасной земле любовь и процветание. Но, что бы ни происходило, мы не будем вмешиваться – лишь наблюдать. Станем Наблюдателями.
- Разве что кто-то попытается сбежать, - весело уточнил Палач. – Тогда мои руки развязаны!
И он продемонстрировал нам свои длинные пальцы, больше бы подошедшие музыканту.
Я потихоньку дотронулась до своих соседей.
- Я Эми, - прошептала я. – Давайте держаться вместе! А то, чует мое сердце, у одиночек нет шансов…
Они отреагировали по-разному, мои одинаковые соседи. Тот, что справа, с удивлением повернул ко мне лысую голову и долго разглядывал. Тот, что слева, совершенно безумно хихикнул и, не говоря ни слова, упал на спину, да так и остался лежать.
- Ты, наверное, женщина, Эми? – спросил сосед справа после долгой паузы. Судья задумчиво разглядывал горизонт, безумец, улегшийся на спину, всё еще хихикал. Диск продолжал неспешное движение неведомо куда.
- Владычица Семи Миров Эмилита к твоим услугам, - невесело усмехнулась я.
- Дайлис, - коротко представился он. Хотел, видимо, добавить что-то еще, но не успел.
Произошло слишком много всего одновременно, поэтому я увидела лишь развязку. Шум, быстрое движение, сдавленный хрип, и вот уже неведомо как переместившийся сюда Палач одной рукой поднимает вырывающегося голема.
- Дурак! – бросил Судья, вставая с пола. – Был ведь у тебя шанс. Теперь пеняй на себя!
Длинные пальцы Палача сжались в кулак, и он ударил голема прямо в безликую физиономию. Голова разлетелась в мелкие брызги, стоящих рядом заляпало темным, но Палачу и этого показалось мало. Схватив за плечи, он разорвал труп сверху вниз, как лист бумаги. А половинки, обильно орошающие гранит черной жидкостью, выбросил вниз.
- Глупцы! – бросил нам порядком разозленный Судья. – Так будет с каждым, кто захочет бежать! Или по правилам, или никак, всем ясно?
- Да, - буркнул Дайлис.
- Да, - сказала я.
- О, всенепременнейше, ихх-хи-хи… – зашелся в смехе безумец слева от меня.
- Ладно. Довольно разговоров! – отрезал Судья.
Кажется, он не сделал ничего. Не было ни магических пассов, ни заклинания, ни потайного рычага. Диск просто наклонился, и пятнадцать белых фигур покатились через край, с высоты вниз, в зеленое разнотравье. Трое Наблюдателей даже не пошевелились, словно приклеенные подошвами к граниту.
…Так для этого мира закончилась Эпоха Полудня. И началась новая…
. Эпохи Полуночи
Дайлис и Ноэ
Дайлис задумчиво обмакнул палец в широкую чашу с кровью и рассеянно облизнул палец. Кровь настоящих, не выращенных в его Стране Мёртвых, людей была сладкой для него, и он прекрасно разбирался в её вкусе: вот сейчас, например, на языке отчётливо таяли лёгкие, пряные нотки. Жертва оказалась девушкой, довольно молодой. Но, к сожалению, не девственницей. Бог Смерти мечтательно зажмурился. О, это просто нектар, очень редкий и оттого не менее желанный. Но за неимением лучшего, можно обойтись тем, что есть. Снова макнув палец, Дайлис начертил в воздухе перед собой круг. Красные капельки повисли, не падая, и перед ним постепенно проступили очертания деревеньки в Озерном Крае, что на северо-востоке Риффлина. На полных, чувственных губах Дайлиса мелькнула довольная улыбка. Он вновь облизал остатки крови с пальца, не сводя взгляда с простенького деревенского домика.
- Ну же, девочка, покажись, - пробормотал он. В чёрных, словно дёготь глазах без зрачка зажглись огоньки, похожие на звезды в ночном небе. Зрелище, как ему говорили, жутковатое, но не лишённое привлекательности.
Словно в ответ на его слова, дверь открылась, и на ступеньках появилась миловидная стройная девушка с рыжей косой, в простом тёмно-синем платье.
- Принимайте отвар, что я оставила, три раза в день, до еды, - сказала рыженькая, обращаясь к вышедшей вслед за ней пожилой женщине с усталым лицом. – И постарайтесь больше не простужаться.
- Да, госпожа, обязательно, спасибо вам большое, - с лица хозяйки дома не сходила благодарная улыбка.
- Не болейте, и счастливо оставаться, - девушка тоже улыбнулась, поправила на плече дорожную сумку, и перехватила поудобнее светлый деревянный посох, украшенный рунами.
Развернувшись, она вышла на дорогу, по совместительству являвшуюся главной улицей деревеньки, и направилась к окраине. Бог Смерти небрежно разорвал круг из кровавых капелек, и они упали на деревянный пол. Эта деревня находилась в дне пути от таверны, где сейчас остановился Дайлис (естественно, инкогнито), и ведьма направлялась как раз в его сторону. Надо было поторопиться, и Бог Смерти, схватив со стула плащ, покинул комнату, чувствуя нетерпение, даже азарт. Эта девочка давно привлекла его внимание, а обнаружилась вообще по чистой случайности, в одном из тайных путешествий по Риффлину. На этой земле ведьмы с таким сильным даром целительства рождались редко, и тем ценнее была каждая. Кроме того, эта рыженькая обладала самым главным достоинством - девственностью. Не удержавшись, Дайлис облизнулся, накинул капюшон на голову и, завернувшись в плащ, почти сбежал по ступенькам. Обряд должен высвободить для него столько вкусной… пищи, что Дайлис почувствовал жажду, будто и в самом деле хотел пить. Этой маленькой ведьмочки должно хватить надолго, и есть шанс, что ему удастся наконец выследить, где же прячется Эми… или этот придурок Арлекин.
Выходя из таверны, Дайлис хмыкнул, презрительно усмехнувшись. Малышка Эмилита, трусиха несчастная. Испугалась она, видите ли, а ведь так хорошо всё могло получиться, и как пикантно – союз Бога Смерти и Богини Любви! Теперь вот ищи её по всему миру. Ну, ничего, ничего, ещё немного, и всё будет…
Во дворе уже стоял его конь, великолепный, чёрный как смоль – а как же, статус, как говорится, обязывает - жеребец, выносливый и быстрый. Обитель последователей Бога Смерти располагалась в нескольких часах езды от главной дороги, и, как водится, в округе ни единой деревни или жителя. Боятся - значит, уважают. Здесь была только дорога в Кирн, до которого и вовсе дня три-четыре пути.
Свернув в нужном месте, Бог Смерти добрался до поляны, над разнотравьем которой возвышалась круглая постройка из простого серого гранита. Неказистый с виду каменный пузырь совсем не походил на храм самого могущественного из оставшихся в живых богов Полуночи, но Дайлис никогда не гнался за внешними эффектами в угоду гордости. Это было бы… неумно.
А если бы он не был умным, то не находился бы сейчас в двух шагах от выигрыша в этой порядком затянувшейся игре.
Резко натянув поводья, Дайлис спрыгнул с лошади и быстрыми шагами направился к входу – массивным створкам из нескольких слоёв дерева, украшенных замысловатыми узорами. Лёгкое прикосновение – и двери распахнулись, коридор с факелами по стенам вывел в просторный зал с алтарём посередине. Окон здесь тоже не было, если не считать узких прорезей в крыше, откуда падали косые лучи света. Вдоль стен стояли высокие полки с разнообразными колюще-режущими инструментами, настоящей мечтой палача. Некоторые из них вогнали бы в дрожь и заплечных дел мастера со стажем. И все сверкающие, как новые, готовые к работе. Да уж, паства не один день готовилась к приезду могущественного патрона.
Его уже, конечно, ждали - пять человек в бесформенных чёрных балахонах (на таких не слишком заметна кровь).
- О-о, Господин! - нестройный хор голосов, низкие поклоны.
- Да-да, я тоже рад вас видеть, - небрежно кивнул Дайлис, остановившись у алтаря и коснувшись ладонью шершавого камня. – Она будет здесь через несколько часов.
- Всё готово, Господин, - ответил один из них, раболепно согнувшись.
Мужчина улыбнулся, снова облизнувшись. О, его ждёт незабываемая ночь… И маленькую ведьму тоже. Жаль, что ей придётся умереть: на взгляд Дайлиса, целительница была очень даже мила.
Ноэла, или просто Ноэ, неторопливо шла по дороге, прикидывая, что всё-таки надо бы обзавестись лошадью. Какой-нибудь спокойной, не очень резвой и строптивой лошадкой. Тогда, конечно, путешествовать станет намного удобнее.
Но беда в том, что это достаточно дорогое удовольствие, а деньги Ноэ за лечение брала редко. Вздохнув, девушка поправила капюшон на голове, извлекла из сумки яблоко и захрустела, с удовольствием слизывая сладкий сок с губ. Как ей сказали в деревне, если идти по дороге, то за несколько часов вполне можно дойти до таверны, где очень недурно кормят – в кошельке завалялось пара серебряных и медная мелочь, на обед хватит.
И всё-таки до таверны она не добралась – желудок требовательно заурчал, желая еды прямо сейчас. Досадливо вздохнув, Ноэ свернула на едва заметную тропинку и некоторое время шла, косясь на небо – солнце перевалило на западную сторону неба, постепенно склоняясь к закату. Вообще, наверное, стоило потерпеть и дойти-таки до жилья, но в деревне она не стала задерживаться, и толком не поела, а лечение всегда отнимало массу сил. В сумке ещё осталось вяленое мясо, целая морковка, несколько картофелин – на суп хватит. Уйдя, по её расчётам, не слишком далеко от дороги, Ноэла остановилась и сняла сумку, прислонив к дереву посох. Побродив по окрестностям и собрав хворост, сложила костёр, достала небольшой котелок и набрала воды из пробегавшего неподалёку звонкого ручейка.
- Ох, огонь мне всегда тяжело давался, - пробормотала, наморщив лоб, и свела руки вместе. Нарисовав в воздухе над веточками руну огня, направила в неё Силу…
Прежде чем показался дымок, Ноэ пришлось повторить процедуру раза три, и пальцы после этого тряслись. Бормоча ругательства, она покрошила в котелок овощи, туда же добавила остатки мяса и повесила закипать над весёлыми язычками пламени. Подобрав под себя ноги и обняв колени, ведьма уставилась в костер – пляска огня ее всегда завораживала. Совсем не удивительно, что девушка не услышала, как сзади к ней приблизилась фигура в чёрном балахоне.
Резкая боль в затылке, и сознание будто взорвалось, утонув в хороводе звездочек…
Рывком вынырнув из забытья, Ноэ обнаружила себя обнажённой, лежащей на спине. Более того, её руки и ноги надёжно держали железные браслеты, вделанные в камень какого-то алтаря. В круглом помещении с узкими прорезями в потолке удушливо пахло нагретым железом и каким-то пряным благовонием, от которого у неё начала кружиться голова, а тупая боль в затылке от удара потихоньку отступала. Ужас запустил липкие пальцы в сердце Ноэ, она вдруг поняла, что совершенно беспомощна - для магии ей требовались руки. Лёгкая тошнота накатывала волнами, головокружение усиливалось, и хотя от страха пересохло горло, дыхание вдруг участилось, а по телу прокатилась дрожь. И не от холодного камня под спиной.
