Глава 1. Из света в темноту.
Mutluluk her zaman kucuk gorunur sen onu elinde tutarken.
Ama bir defa kaybedersen,
onun ne kadar buyuk ve guzel oldugunu anlars?n (Счастье всегда кажется маленьким, когда ты держишь его в руках, но потеряй его – и сразу поймешь, насколько оно огромно и прекрасно).
Айлин.
Выдался холодный октябрьский день. Пронизывающий насквозь ветер, проникал через мою куртку и пробирал до костей. Руки совсем окоченели. «Надо было надеть шерстяные варежки!» - подумала я.
Руки у меня мерзли, даже когда на улице была жуткая жара и мне было достаточно жарко. Что уж говорить сейчас, октябрь нынче стоял совсем холодный.
До университета ехать мне недолго, пара остановок на метро и вот уже попадаешь в шумный муравейник из тысяч студентов, бегущих на пары, сдающих зачеты, целующихся парочек и тихих одиночек, зубрящих по углам лекции.
Однажды мама сказала, что педагог мое призвание! И я должна посвятить свою жизнь этой прекрасной профессии. Конечно, что может знать по сути человек в восемнадцать лет? В том возрасте я хотела знать только о любви, мечтать о самом прекрасном человеке, который обязательно мне встретится, а еще я думала, что я настолько деловая, что вся жизнь с идеальной судьбой падет к моим ногам. Но в итоге , мне сейчас двадцать три года, я заканчиваю педагогический факультет, как хотела моя мама, работаю тренером в фитнес-клубе, а когда закончу университет, меня ждет место преподавателем начальных классов в школе, где работает моя мама. Да! Да! Моя мама педагог по физике! Никогда не понимала этот предмет, поэтому моя жизнь в школе из-за этого сложилась не очень. Все думали, что познания по физике передадутся мне от мамы и я буду отличником по этому предмету, но вышло так, что почти каждый вечер, моя мама занималась со мной ненавистной физикой дополнительно, чтобы подтянуть мои оценки.
А чего же мне самой хотелось на самом деле? Я хотела работать в фитнес-клубе.
Я веду восточные танцы, зумбу, так же я не плохой тренер в зале, ну по крайней мере, мне так кажется! Там я чувствую себя свободной, счастливой.
Своим телом я начала заниматься четыре года назад и добилась не плохих результатов. В девятнадцать лет и я моя подружка Катя, решили заняться фитнесом. Взяли абонементы и пошли заниматься. Тогда я встретила Андрея — инструктора. Я влюбилась. Наверно эта любовь помогла не добиться хороших результатов со своим телом. Я старалась как могла, бежала в спорт-зал как угорелая. Мне казалось, что если я буду выполнять все идеально, он поймет что лучше меня, он не встретит и влюбиться без памяти.
Андрей действительно обратил на меня внимание. Мы встречались два года. Потом все закончилось, потому что в зал пришла девушка, по имени Анна, с ногами длиннее, чем я вся вместе взятая. Я ревновала, устраивала скандалы. Тогда я не понимала, что эмоции взяли вверх на до мной и я еще больше все испортила. Моя самооценка дала трещину. Я превратилась в вечно истеричное существо, которое думало, что все ему что-то должны, хотя сама ничего не сделала тогда, чтобы исправить наши отношения, а начинать надо было с себя. Потом еще появился Олег, друг Андрея, подлил масло в огонь, намекнув, практически открыто, что Андрей всегда был не прочь приударить за красивыми девчонками. А я была слепа своей любовью! Ведь я так хотела любить и каждый взгляд и каждое объятие Андрея, воспринимала как дар небес, как сладкую пилюлю успокоительного, которая давала покой лишь на время. Я была чертовым наркоманом, готовым за дозу бежать на другой конец города.
Мама переживала за меня, как любая мать. Ей казалось, что клин клином вышибает, поэтому вдруг подвернулся сын ее подруги Елисей, с которым она решила меня познакомить. Я отнекивалась, как могла, но мама победила. Встреча с Елисеем (всегда не любила это имя), состоялась в милом кафе.
Елисей пришел, с засаленными волосами, которые он постоянно поправлял руками. Он говорил своим тихим вкрадчивым голосом, будущего педагога по социологии, будто читал мне лекцию. На что мои нервы сдали и я напилась. И громко смеялась. А потом ехала в маршрутке, на которую меня любезно посадил Елисей, слушала музыку в плеере и плакала. Почти у дома я затянулась сигаретой, которую я стрельнула у проходящего мимо паренька.
К слову, с Елисеем мы больше не встречались. Мама тоже отстала со своим «клубом знакомств» с правильными кавалерами.
Вот так и шла моя жизнь - жизнь русской девочки, по имени Айлин.
Конечно, сразу встает вопрос, почему у девушки, у которой мама Елена Дмитриевна, дочку зовут Айлин?
Потому что это история началась в девяностые годы. Моя мама всегда была ярой любительницей выставок, картинных галерей и музеев. И однажды, гуляя по Третьяковской галерее, познакомилась с красивым парнем, покорившим ее сердце, своими шоколадными глазами и яркой улыбкой. Этого парня звали Кемаль.
Их роман закрутился молниеносной волной. Кемаль приехал в Москву, с деловой поездкой на несколько дней. Все дни, проведенные с Кемалем, для моей мамы, оказались самыми счастливыми. Они гуляли по паркам, ходили в кино, любовались закатами. Они были счастливы. Кемаль уехал домой в Стамбул, но не прошло и недели, как он вернулся. И все закружилось снова - любовь, романтика, прикосновения, взгляды, красота ночей и радость каждого утра, захлестнули их с головой.
Их роман продолжался почти год. Кемаль хотел забрать маму в Стамбул, чтобы пожениться. Мои бабушка и дедушка, были не против, потому что видели, как мама счастлива, как любит ее заграничный жених.
Но вдруг Кемаль пропал. Он не звонил, не приезжал почти месяц. Мама не находила себе места.
Однажды, придя домой, она обнаружила в почтовом ящике письмо от Кемаля. Он писал, что они не могут быть вместе, потому что его влиятельная семья против отношений с русской девушкой, являющейся не такой состоятельной как они. Да, пусть она и с интеллигентной семьи, но она не ровня семье Караоглу. Кемаль писал, что любит мою маму, что время проведенное с ней, было самым лучшим временем в его жизни, что он страдает и ничего не может сделать, так как его влиятельная семья Караоглу, нашла ему невесту, под стать ему и скоро состоится помолвка.
Моя мама была разбита. Ее боль придавила ее, чуть не сломав. Спасло лишь то, что Кемаль, пропав навсегда из ее жизни, оставил ей большой подарок - меня.
Я родилась с большими голубыми глазами, черными ресницами и темными густыми волосами. «Айлин!» - сказала мама и поцеловала меня в сморщенный лоб, - «Мой лунный свет!».
Кемаль, мой отец, говорил, что девочку будут звать Айлин, когда у него родиться дочь.
Однажды, спустя пару лет, Кемаль приехал в Москву в рабочую поездку. Он пришел к нам домой, где жили я и моя мать. Тогда он и узнал, что у него есть дочь. Но мама была непреклонна. Отец уехал с моей фотографией в портфеле. Сначала звонил, порывался приехать, забрать нас в Стамбул. Но как бы мы там жили? Как жил бы отец? На две семьи? Жизни у нас бы там не было! Потом звонки стали реже, пока совсем не прекратились.
Моя мама смогла начать жить заново. Через несколько лет, встретила Сергея. Они счастливы, пусть у них и нет общих детей, а я и не стала для Сергея дочкой, а он мне отцом, зато мы всегда были хорошими друзьями.
Мама хранит фотографии отца в отдельной коробке. Иногда, когда моего отчима Сергея нет дома, она достает и долго смотрит на фотографии. Мне удивительно, но она простила Кемаля. Она не держит на него зла. Моя мама научила и меня прощать.
Мое детство проходило, как у всех детишек , сад, школа, слезы, радости.
Я росла своевольным ребенком, глазами похожими на маму, но внешне была копией отца. Я не высокая, но достаточно стройная. Мне так же помогают сохранять форму ежедневные упражнения и уроки, которые я веду в фитнес-клубе.
Я всегда обожала восточные танцы. Включала громко Таркана и плясала у зеркала в палантинах и платках, которые стаскивала у мамы.
Моя мама говорит, что характер у меня впитал две культуры, бывает я спокойная, как река, а иногда эмоции, как волна-цунами, берут вверх над разумом и я готова сметать все на своем пути.
Иногда, я залажу в интернет и читаю новости на турецких сайтах. Да, я знаю турецкий язык. Моя мама учила его, когда встретила Кемаля. А потом, с детства передала и мне эти знания. Мы постоянно повторяли слова, разговаривали дома, вместе читали книги. Я не знаю зачем маме это было надо. Возможно, в глубине души, она надеялась, что отец когда-нибудь еще вернется?
Порой, мне хочется увидеть родного отца, узнать какой он, смог бы он полюбить меня свою дочь, являющуюся по сути чужим человеком? Мне бывает интересно, как он живет, какая у него семья?
Однажды, я нашла в интернете информацию, что у меня есть брат и сестра. Какие они?
- Серова! Опять вы где-то парите! Ну сколько можно? Как вам удается летать в облаках и одновременно получать хорошие оценки? - вывел меня из задумчивости, профессор Липницкий. Я опять наглым образом, пропускала лекцию, одновременно присутствуя на ней.
- Возможно, это потому что быть педагогом это мое призвание, оно передалось мне по наследству от бабушки к маме, а от мамы ко мне!- мило улыбнувшись своей фирменной улыбкой, ответила я, от чего профессор Липницкий просиял.
- Будьте осторожны, постарайтесь не витать в облаках, Серова! Скоро сессия и тогда вам будет не до фантазий! - добавил профессор, при этом обводя угрожающим взглядом всю аудиторию.
«Быстрей бы уже закончилась эта учеба!» - подумала я, беря свой кожаный рюкзак и закидывая его на спину.
- Ален, пошли в столовую, кофе попьем с пирожками! - ко мне подошла моя подруга Юля, которая никогда не называла мое имя правильно. У нее я была Алена. Меня это не напрягало, раз ей так нравилось, пусть зовет меня так. Хотя, конечно, на Алену, я мало походила, из-за копны густых темных волос.
- Пойдем, я буду только кофе, а пирожки ешь сама. Я в прошлый раз, мучилась животом, от этого кулинарного шедевра нашей поварихи! - ответила я, закатывая глаза.
- Смотри, Пашка идет! - прошептала Юлька.
Пашка был звездой нашего университета. Новороченная машина, дорогая одежда, модная прическа и уйма девчонок, кидающихся под ноги и висящих на нем, как грозди винограда. Самодовольный мальчик, влюбленный в сам себя, в дорогие вещи и внимание. И как-то среди всей этой массы дорого, а так же бросающегося к ногам, он вдруг заинтересовался мной — кудрявой, не высокой и совсем на него не бросающейся. Мне не нравился Пашка. И его внимание, напрягало меня настолько, что я еле сдерживала себя, чтобы не послать. Последнее время мне казалось, что вот эта, так называемая, его любовь ко мне, как получение очередного трофея. Получит, а потом исчезнет в неизвестном направлении, со всей своей свитой девиц на высоких каблуках. К слову, я не очень люблю каблуки. И наряжаюсь в платья только в особенных случаях.
Ну ладно, сегодня на мне надета юбка, но с ботинками!
Так вот, Пашка шел ко мне на встречу, летя на всех парусах.
- Ален привет! Как дела? Ты сдала зачет по Конфликтологии? - спросил меня Паша.
- Паш, не называй меня Аленой. Да, зачет я сдала! И только, благодаря этому предмету и моей сдачи зачета, я не буду конфликтовать с тобой, из-за того что ты пришел вчера в зал и набросился на моего клиента! Тебе видите ли показалось, что он смотрит на меня, не скрывая своих истинных целей! Каких целей Паша? Он мой клиент, а я не твоя девушка! Мне сделали выговор. Я не хочу потерять работу из-за твоей ревности. Ты взрослый человек и я не обещала тебе ничего чтобы ты вел себя так!
- Айлин! Я не знаю, что со мной, но ты нравишься мне!
- Паш, я нравлюсь тебе недели три, хотя раньше ты и внимание на меня не обращал! Я не твоя новая цель! С меня хватит, правда! Ты можешь больше не трогать меня?
Пашино лицо резко исказилось злобой и милая юношеская улыбка превратилась в оскал озлобленного парня, не терпящего принимать отказы.
- Я понял! Смотри не пожалей, о том что потеряла!
- Хорошо, спасибо за совет! - Я прошла мимо него, чуть задев плечом.
Уже подходя к Юле, я многозначительно вздохнула.
- Похоже, меня только что кинули! Пойду с горя наемся пирогов поварихи!
Вечером, после университета и работы в зале, я попивала душистый чай, с самым вкусным пирогом на свете — с яблоками и смородиной. Только моя мама умела печь такой. Как можно было отказать себе в таком удовольствии, завершить холодный осенний день, сладким согревающим лакомством?
- Отшила парня? - спросила мама, тихонько помешивая чай серебристой ложечкой.
- Мама, не начинай, прошу тебя. Мне не нравится Павел. Он любит лишь себя, а я не хочу быть очередной победой для него. Посмотри, какой прекрасный вечер! Не напоминай мне о неудавшихся женихах, а то у меня случится несварение!
- Хорошо! Надеюсь ты не забыла, что завтра мы идем на день рождение к Кантемировым. Надеюсь, ты наденешь что-нибудь красивое, например платье!
- У меня точно случится несварение! Я успела благополучно забыть о дне рождении тети Марины. И что это будет? Опять очередное представление «смотрите у нас все самое лучшее?»
- Не преувеличивай! Да они любят играть на публику, но в прошлый раз по-моему было очень мило, когда в ресторане помимо живой музыки, было еще и представление акробатов!
- Надеюсь, клоунов завтра не будет! Потому что я ненавижу их, с времен, когда ты водила меня в цирк!
* * *
На следующий день похолодало еще больше. Ветер был настолько сильный, что у меня чуть не снесло шапку, когда я шла домой с работы.
Из-за дня рождения Марины Ивановны Кантемировой, мне пришлось судорожно бегать пол дня, чтобы все успеть. Мама просила меня заехать в салон, чтобы мне уложили мои непослушные кудри, но успеть в данное заведение, не было никакой возможности. И тем более с таким ветром, что укладывай локон к локону, что нет, все равно будет воронье гнездо!
Прибежав домой, я стала искать чулки черного цвета, которые как на зло завалились в самый дальний угол ящика. Дернув чулок со всей силы, я порвала его снизу. Выругавшись на чем свет стоит, пришлось найти лак для ногтей, чтобы замазать сетчатую ткань на скорую руку.
Мое выходное платье было прекрасным, даже мне оно нравилось! Длинное в пол, черное, с серебряной выделкой, она плавно струилось легкими волнами. Разрез на ноге доставал почти до кромки чулок.
Отыскав в коробке черные лакированные туфли на высоких каблуках, я быстро надела их. Легкий макияж, на скорую руку расчесанные волосы и я была готова к празднованию.
«Ну что Айлин Дмитриевна! Вы прекрасны, спору нет!» - сказала я своему отражению и накинув меховую шаль, спустилась к такси.
Ресторан, выбранный в этот раз семейством Кантемировых для очередной показухи, утопал в огнях дорогостоящих ламп. Огромный зал, украшенный лепниной, белые колонны, снующие туда сюда официанты, с серебряными подносами.
Стол ломился от угощений и кулинарных изысков. Интересно, сколько же зарабатывал Игорь Алексеевич, муж тети Марины, работающей завучем в гимназии, что они могли позволить себе так роскошно отмечать праздники?
