- Кто вас нанял?
- Я умираю... - жалобно сказал мужчина, - Тяжко мне, покаяться не успел... много греха... Прости за себя хоть.
Простить? Сразу после того, как его чуть не убили? Этот убийца сейчас познавал то, что чувствуют его жертвы перед смертью.
- Иди с миром, - всё-таки сказал Назар после небольшой паузы.
Глаза наёмника остекленели, дыхание остановилось. Набежавшим с вилами сельчанам Назар велел положить тела обоих разбойников в холодный погреб, до особого распоряжения. Под личную ответственность старосты брать что-то с их тел запретил категорически - это может помешать в расследовании.
Весь обратный путь до города он думал о свершившемся нападении и о том, что точно не продержался бы столько времени, сколько понадобилось мужикам, чтобы прибежать на помощь. Сейчас он был бы мёртв, если бы не Тина. Дестини Сондер.
Хельга встревоженной птицей металась по залу, где собрались все члены семьи Свешниковых. Она поминутно нервными движениями поправляла локоны своих светлых волос, с утра уложенных в красивую причёску, но теперь выглядевших растрёпанными. Царапину на груди Назара уже обработал лекарь. О причинах покушения Назар сказал лишь, что это был оплаченный кем-то неизвестным заказ, по словам одного из напавших. При этом он выразительно взглянул в глаза деда, давая понять, что ему есть что добавить, но эта информация не для ушей некоторых из присутствующих.
- Зачем вообще ты поехал в ту деревню? - возмущённо спрашивала Хельга, а потом тут же осекала себя, - Ах, если это наёмники, они нападут в любом месте. Мирон! Срочно подними на уши клановую охранку, всю городскую полицию! Необходимо найти того, кто хочет убить Назарушку. Ах, сыночек, ты ведь не станешь дома сидеть, даже если я тебя попрошу...
Власу, видимо, надоели эти причитания, и он сообщил, что ждёт сына и внука в своём кабинете. Немедленно.
Там он самолично разлил в три рюмки французский коньяк, самую щедрую порцию впервые выделив внуку. Мужчины расселись - каждый на своё любимое место. Назар занял низкое кресло с деревянными ножками и поручнями, Мирон уместился на коротком диванчике, задрав на него одну ногу, а сам Влас уселся за массивный письменный стол. После первого глотка глава клана требовательно взглянул на внука.
- Рассказывай.
- Перед смертью наёмник поведал, что им объяснили причины для убийства - я, мол, обрюхатил в Мурашкино девку, а потом, вместо того, чтобы откупиться на приданое, продолжил ездить к ней и дальше грешить.
- Что за бред?! - возмущённо воскликнул Мирон.
- За что купил, за то и продаю, - сухо ответил отцу Назар.
- Объяснение такое, которое подействует на тех наёмников, которые сами от сохи, - поморщился Влас, - обычно, правда, за такие дела деревенские сами с обидчиком разбираются, а не к наёмникам обращаются. Но, если подкрепить кошельком с монетами, те сомневаться да разбираться не станут.
- Знать бы, кто эта вражина, сам шею ему свернул бы, - проговорил Мирон, сжимая ладонь в массивный кулак.
- Шею свернуть - дело нехитрое, - вздохнул Влас, - узнать, почему враг появился и стал действовать - главнее.
- Понять бы ещё, чей это враг, - задумчиво проговорил Назар, - мой лично или всего нашего клана.
- Знаешь за собой что? - нахмурился Мирон.
- Нет. Ничего нового в последнее время у меня не случилось. Кроме Дестини Сондер.
- Эту девицу за твоё спасение надо отблагодарить щедро, - кивнул Влас, - а если она гордячка, так и по-умному, чтобы не обидеть. А есть ли другие девицы, которые заявляют себя обиженными тобой, за которых могли родные или женихи вступиться?
- Заявляют много, каждый год. Ни одно заявление при проверке полицией не подтверждается.
- А у этой Сондер нету ли жениха или брата полоумного, которому не понравился бы прошедший День энерговампира? - спросил Мирон.
- Это я могу сказать точно, потому что давал нашим охранителям задание выяснить о ней всё возможное, - сказал Влас, - Нет у неё никого, кроме бабки, мелкой дворянки. С отцом она связь не поддерживает.
- Так что, отметаем версию, что это личный враг Назара?
- Нет. Поручим службе охраны собрать все заявления от девиц и обойти каждую. Та, кто будет настаивать на обиде, получит от нас деньги отступного. Да, знаю, это плохой шаг, но мне жизнь внука дороже. Надо исключить всякую опасность с этой стороны.
- Чтобы впредь прекратить этот балаган, женить надо Назара! - рубанул Мирон, - Девица, вон, у Автуховых уже застоялась, нас ожидаючи.
- А если это не мой враг, а враг нашего клана, тут тоже желательно выявить причины, - поспешно сказал Назар, чтобы не развивать опасную тему, чем вызвал короткую усмешку своего деда.
- Тут и политика может быть, и коммерция, - скривился Мирон.
- Политика - вряд ли, - высказал своё мнение Назар, - я давеча к матушке сунулся с предложением, чтобы её фонд занялся правами доноров аналогично вампирским, так она отмахнулась - мол, такой тенденции в обществе ещё даже не существует.
- А что это ты к матери с этакой идеей пошёл? - удивился Влас, - Почему не ко мне?
- Хотел пристроить к ним Дестини, занять её интересным и значительным делом, чтобы она в гувернантки к кому-нибудь не пошла, - признался Назар.
Мирон удивлённо посмотрел на сына. Для него было новостью то, что уже открылось Власу - Назар заинтересовался этой девицей всерьёз. А если так, то его сын легко не отступит, и Дестини Сондер ещё будет причиной каких-то событий, касающихся их семьи.
- А знаешь, так, при первом размышлении, идея эта вовсе не так уж смехотворна, - задумчиво сказал дед, - Если причиной нападения на тебя была политика отношений с донорами, то это может быть первой ласточкой, так сказать. Можно тут действовать и на опережение. Фонд государыни императрицы оставим в покое, а вот расположение и заботу о донорах неплохо бы и нам самим продемонстрировать. Вот что, Назар, пригласи-ка ты эту девицу на грядущий императорский бал. Мы позаботимся о том, как подать эту новость журналам.
- Автуховы оскорбятся, - предупредил Мирон.
- А мы им предварительно объясним, что дело только в политике, - хитро прищурился Влас и подытожил, - В Мурашкино Назару больше не следует ездить. Ну а версию нападения из-за коммерции мы обсудим с нашими управляющими да финансистами. Служба охраны клана тоже будет расследовать и проверять все версии.
В богатом доме заводчиков Таволжанских, входящим в клан Духосошественских, царило горе. Единственная дочь, краса ненаглядная, надежда на светлое будущее их дома, не сберегла себя. Падшая дочь сидела на крашенной красной скамье, тянущейся вдоль всех окон большой комнаты и исподлобья с упрямством смотрела на родителей.
- Как ты могла?! - грохотал взбешённый отец, вздымая к потолку руки, - Позволила себе соблазны, из которых нет возврата... Али забыла, что у тебя жених достойнейший есть?
- Если любит - простит, - легкомысленно заявила девица, - Такие браки нередки, когда доноры и вампиры женятся.
Мать этой девицы была ничуть не менее зла, чем отец.
- Ой, Машка, да откуда ж в тебе дурости столько? - покачала она головой, - В доме Духосошественских не может быть энерговампира. Это исключено. В клане - да, возможно. Но не в их доме! А Василий Путятич - родный племянник главы клана, носит ту же фамилию. Думаешь, у него соблазнов не было? Стать вампиром, тянуть силы из других да помыкать ими. Однако у него-то голова на плечах есть. А ты...
- Ладно, что теперь, - устало сказал отец, усевшись на лавку рядом с дочерью, - Придётся мне идти к Путяте, виниться за непутёвую дочь, да говорить о расторжении помолвки с его сынком. А ты готовься, мать, скоро дочка из нас с тобой все жизненные соки выпьет.
- Удвоить приданое и замуж за любого, срочно! - испуганно махнула обеими руками женщина.
Василий стоял, отвернувшись к окну, за которым качались на ветру ветви высокого куста сирени с обильной зелёной листвой. Узнать, что твоя невеста-красавица, за которой он три года ухаживал, свадьба с которой была назначена на осень, по своей воле сделалась энерговампиром и этим перечеркнула их будущий брак, было, мягко говоря, неприятно. У него ведь всё было готово к семейной жизни - и дом отдельный он выправил, и автомобиль, вон, купил для солидности да невестиной радости, и дядя взирал на него благосклонно - всё у племянника шло правильно. А главное, сам он не просто был готов к семейной жизни, он мечтал о ней. Ласковая, радующая глаз жёнушка, детишки-погодки, не менее троих... И - вот, "сюрпризец".
- Нет, - тихо сказал себе Василий, - Не дело это - из-за одной дуры и обманщицы свою жизнь рушить.
Просто теперь в его мечтах будет лицо не Марии Таволжанской, а другое. Только какое? Где найти девицу доброго нрава, с незапятнанной репутацией, чистого донора, да чтобы знатная и ещё не просватанная?
- А ведь есть такая, - внезапно понял Василий.
Обедали Духосошественские очень большим столом, который из-за многочисленности семьи не помещался в зале вдоль, как заведено в других дворянских домах, поэтому изгибался буквой "П".
Основателем их клана был церковнослужитель, носивший отроду непотребную фамилию Жопкин. Этот человек с принятием сана заодно, по исключительной привилегии, даваемой этим статусом, взял и новую фамилию, над которой никто смеяться не посмеет. Тот церковнослужитель, дослужившийся к концу жизни до епископа, давным-давно почил в бозе, но у его потомков было принято блюсти особую религиозность и отдавать одного из детей церкви. Разумеется, от всех домочадцев требовалось быть чистыми донорами - эти новые затеи с признанием прав энерговампиров старшие члены дома Духосошественских считали вредными. Впрочем, эти свои взгляды они не афишировали - государь император и так косо на них посматривал после издания манифеста о равенстве, словно в любой час ожидая подвоха.
Василий, зайдя в обеденный зал, перекрестился на иконостас в красном углу и прошёл к своему месту за столом. Вскоре собрались остальные домочадцы, и все посматривали на Василия, кто с сочувствием, кто с любопытством - как он переживает разрыв помолвки.
- Вот и правильно, - неожиданно сказал глава клана, Никодим Духосошественский, - гляди соколом, какая бы беда ни приключилась.
- И кушай хорошо, - поддакнула его супруга.
Василий благодарно улыбнулся:
- Спасибо, дядя, на добром слове.
- А Таволжанских надо ущемить, за то, что дочь не смогли воспитать как надо, - разошёлся Никодим.
- Её отец нижайше просил прощения за это, подарки вернул, - вступился отец Василия, - Повинную голову меч не сечёт.
- Цыц, Путька! Я - старший брат, глава клана и этого дома, мне и решать.
- Таволжанские и так в горе, единственная дочь ведь у них, а теперь надо срочно её отселять от себя, чтоб самим не пострадать, - заметила сестра главы клана, Прасковья.
- Тогда не Таволжанских старших, а токмо дочь их ущемлю, - покладисто согласился Никодим, который практически всегда прислушивался к мнению рассудительной младшей сестры, - Нынче же подыщу ей мужа из клановых вампиров, и не погляжу на возраст или богатство.
- Васеньке теперь тоже надо новую невесту сыскать, - заметила мать Василия.
- Поглядим список института благородных девиц, там и выберем подходящую, - пожал Никодим плечами, - посватаем и поженим их, как та вырастет.
- За теми девицами надо опять несколько лет ухаживать, выпуск-то у них, как и набор - раз в три года, а я уже давно в возраст для женитьбы вошёл, - заметил Василий.
- Да где ж найдёшь такую, чтоб во всём нам подходила и сразу в поре была? - проворчал Никодим, заправляя матерчатую салфетку за воротник, - Али есть кто на примете?
- Есть, - кивнул Василий и внутренне насладился всеобщим изумлением.
Он не спеша зачерпнул тяжёлой серебряной ложкой суп, проведя по тарелке с небольшим скрежетом, который был слышен в воцарившейся тишине столовой, подул немного - горячее, мол, и только потом хлебнул.
- Васька, поведай, про кого ж ты говоришь? - не выдержал Путята.
- Только сначала обскажи, что с ней не так, - с усмешкой добавила Прасковья.
- Не так? - переспросил Василий, - есть и "не так". Приданого за ней только институтский взнос, да и тот без процентов.
- А роду она какого? - полюбопытствовал Никодим, - Мелкого, поди, раз бедная.
- Её отец - глава клана, - сказал Василий, с наслаждением понюхал краюху свежеиспечённого хлеба, с хрустом откусил и принялся жевать.
Все за столом удивлённо зашумели, перебирая фамилии и тут же отбрасывая все версии.
- Да говори ты всё, как есть, - шлёпнул ладонью по столу Никодим, - потом поешь! Ровно вампир душу тянешь... Чей клан?
- Клан тот не в России. Во Франции. Означенная девица - дочь его главы от первого брака, которую он оставил тут, с бабкой, мелкой дворянкой. Сондер его фамилия. Филипп Сондер. А девицу звать Дестини. Тина, значит. Выпускница института этого года, признанная государыней императрицей и другими попечительницами одной их шести лучших воспитанниц, о чём грамота имеется, вензель и чайная пара с царского стола. Чистый донор. Не просватанная. Красивая.
- Это всё? - спросила Прасковья.
- Всё. Разве что там каким-то боком Свешниковы замешаны, я не понял, как именно. Тина недавно трапезничала у них в доме и Влас ей лично от себя набор для рисования подарил диковинный.
- У Свешниковых сын есть, чуток помоложе тебя, - сказала Прасковья, задумчиво постукивая пальцами по покрывающей стол вышитой скатерти.
- Назар помолвлен с Автуховой Варварой, - с нотками сожаления встряла одна из младших сестриц Василия, чем заслужила быстрый колючий взгляд отца.
- Помолвлен - не значит, что обязательно женится, - рубанул Никодим, - Вон, у нас свой свежий тому пример. Ты вот что, племянник, присмотрись-ка к этой девице. Что бедна - так оно даже лучше, уважительнее потом к мужу будет. Да не зевай, а то и впрямь уведут из-под носа те же Свешниковы, и не посовестятся, вампирюги ушлые, донора в дом взять.
- Возьми её с собой на императорский бал, - посоветовала Прасковья, - там и мы на неё посмотрим.
Тина сходила на задний двор и набрала дров из высокой поленницы. Старалась выбирать берёзовые, ей больше всего нравился их запах. На улице было тепло, а в кухне от огня и вовсе жарко. Но еду всё же готовить было надо. Тина с бабушкой кухарку не держали, готовили сами - и ради экономии, и потому что ели обе мало. Большая чугунная печь приняла подношение из дров и радостно воспылала, языки огня даже доставали до съёмного кружка на поверхности.
Тина поставила на печь большой натёртый до блеска длинноносый чайник с водой, широкую сковороду, растопила на ней кусочек сливочного масла и стала быстро выкладывать туда сформованные заранее сырники. Немного подождала и перевернула их широким кухонным ножом.
- Бабушка, - громко позвала она, - ужин почти готов!
В этот момент раздался звонок входной двери. Тина сняла с печки сковороду с сырниками и пошла открывать.
Василий Духосошественский сверкал белозубой улыбкой и букетиком крупных садовых ромашек.
- Гостей принимаете, хозяюшка? - спросил он, протягивая цветы.
Девушка вытерла влажный от жары лоб локтевой частью руки и приняла подарок.
- Конечно. Вы как раз к ужину.
Себе и бабушке Тина положила в тарелки по одному сырнику, остальные смолотил гость.
- Я умираю... - жалобно сказал мужчина, - Тяжко мне, покаяться не успел... много греха... Прости за себя хоть.
Простить? Сразу после того, как его чуть не убили? Этот убийца сейчас познавал то, что чувствуют его жертвы перед смертью.
- Иди с миром, - всё-таки сказал Назар после небольшой паузы.
Глаза наёмника остекленели, дыхание остановилось. Набежавшим с вилами сельчанам Назар велел положить тела обоих разбойников в холодный погреб, до особого распоряжения. Под личную ответственность старосты брать что-то с их тел запретил категорически - это может помешать в расследовании.
Весь обратный путь до города он думал о свершившемся нападении и о том, что точно не продержался бы столько времени, сколько понадобилось мужикам, чтобы прибежать на помощь. Сейчас он был бы мёртв, если бы не Тина. Дестини Сондер.
ГЛАВА 5
Хельга встревоженной птицей металась по залу, где собрались все члены семьи Свешниковых. Она поминутно нервными движениями поправляла локоны своих светлых волос, с утра уложенных в красивую причёску, но теперь выглядевших растрёпанными. Царапину на груди Назара уже обработал лекарь. О причинах покушения Назар сказал лишь, что это был оплаченный кем-то неизвестным заказ, по словам одного из напавших. При этом он выразительно взглянул в глаза деда, давая понять, что ему есть что добавить, но эта информация не для ушей некоторых из присутствующих.
- Зачем вообще ты поехал в ту деревню? - возмущённо спрашивала Хельга, а потом тут же осекала себя, - Ах, если это наёмники, они нападут в любом месте. Мирон! Срочно подними на уши клановую охранку, всю городскую полицию! Необходимо найти того, кто хочет убить Назарушку. Ах, сыночек, ты ведь не станешь дома сидеть, даже если я тебя попрошу...
Власу, видимо, надоели эти причитания, и он сообщил, что ждёт сына и внука в своём кабинете. Немедленно.
Там он самолично разлил в три рюмки французский коньяк, самую щедрую порцию впервые выделив внуку. Мужчины расселись - каждый на своё любимое место. Назар занял низкое кресло с деревянными ножками и поручнями, Мирон уместился на коротком диванчике, задрав на него одну ногу, а сам Влас уселся за массивный письменный стол. После первого глотка глава клана требовательно взглянул на внука.
- Рассказывай.
- Перед смертью наёмник поведал, что им объяснили причины для убийства - я, мол, обрюхатил в Мурашкино девку, а потом, вместо того, чтобы откупиться на приданое, продолжил ездить к ней и дальше грешить.
- Что за бред?! - возмущённо воскликнул Мирон.
- За что купил, за то и продаю, - сухо ответил отцу Назар.
- Объяснение такое, которое подействует на тех наёмников, которые сами от сохи, - поморщился Влас, - обычно, правда, за такие дела деревенские сами с обидчиком разбираются, а не к наёмникам обращаются. Но, если подкрепить кошельком с монетами, те сомневаться да разбираться не станут.
- Знать бы, кто эта вражина, сам шею ему свернул бы, - проговорил Мирон, сжимая ладонь в массивный кулак.
- Шею свернуть - дело нехитрое, - вздохнул Влас, - узнать, почему враг появился и стал действовать - главнее.
- Понять бы ещё, чей это враг, - задумчиво проговорил Назар, - мой лично или всего нашего клана.
- Знаешь за собой что? - нахмурился Мирон.
- Нет. Ничего нового в последнее время у меня не случилось. Кроме Дестини Сондер.
- Эту девицу за твоё спасение надо отблагодарить щедро, - кивнул Влас, - а если она гордячка, так и по-умному, чтобы не обидеть. А есть ли другие девицы, которые заявляют себя обиженными тобой, за которых могли родные или женихи вступиться?
- Заявляют много, каждый год. Ни одно заявление при проверке полицией не подтверждается.
- А у этой Сондер нету ли жениха или брата полоумного, которому не понравился бы прошедший День энерговампира? - спросил Мирон.
- Это я могу сказать точно, потому что давал нашим охранителям задание выяснить о ней всё возможное, - сказал Влас, - Нет у неё никого, кроме бабки, мелкой дворянки. С отцом она связь не поддерживает.
- Так что, отметаем версию, что это личный враг Назара?
- Нет. Поручим службе охраны собрать все заявления от девиц и обойти каждую. Та, кто будет настаивать на обиде, получит от нас деньги отступного. Да, знаю, это плохой шаг, но мне жизнь внука дороже. Надо исключить всякую опасность с этой стороны.
- Чтобы впредь прекратить этот балаган, женить надо Назара! - рубанул Мирон, - Девица, вон, у Автуховых уже застоялась, нас ожидаючи.
- А если это не мой враг, а враг нашего клана, тут тоже желательно выявить причины, - поспешно сказал Назар, чтобы не развивать опасную тему, чем вызвал короткую усмешку своего деда.
- Тут и политика может быть, и коммерция, - скривился Мирон.
- Политика - вряд ли, - высказал своё мнение Назар, - я давеча к матушке сунулся с предложением, чтобы её фонд занялся правами доноров аналогично вампирским, так она отмахнулась - мол, такой тенденции в обществе ещё даже не существует.
- А что это ты к матери с этакой идеей пошёл? - удивился Влас, - Почему не ко мне?
- Хотел пристроить к ним Дестини, занять её интересным и значительным делом, чтобы она в гувернантки к кому-нибудь не пошла, - признался Назар.
Мирон удивлённо посмотрел на сына. Для него было новостью то, что уже открылось Власу - Назар заинтересовался этой девицей всерьёз. А если так, то его сын легко не отступит, и Дестини Сондер ещё будет причиной каких-то событий, касающихся их семьи.
- А знаешь, так, при первом размышлении, идея эта вовсе не так уж смехотворна, - задумчиво сказал дед, - Если причиной нападения на тебя была политика отношений с донорами, то это может быть первой ласточкой, так сказать. Можно тут действовать и на опережение. Фонд государыни императрицы оставим в покое, а вот расположение и заботу о донорах неплохо бы и нам самим продемонстрировать. Вот что, Назар, пригласи-ка ты эту девицу на грядущий императорский бал. Мы позаботимся о том, как подать эту новость журналам.
- Автуховы оскорбятся, - предупредил Мирон.
- А мы им предварительно объясним, что дело только в политике, - хитро прищурился Влас и подытожил, - В Мурашкино Назару больше не следует ездить. Ну а версию нападения из-за коммерции мы обсудим с нашими управляющими да финансистами. Служба охраны клана тоже будет расследовать и проверять все версии.
В богатом доме заводчиков Таволжанских, входящим в клан Духосошественских, царило горе. Единственная дочь, краса ненаглядная, надежда на светлое будущее их дома, не сберегла себя. Падшая дочь сидела на крашенной красной скамье, тянущейся вдоль всех окон большой комнаты и исподлобья с упрямством смотрела на родителей.
- Как ты могла?! - грохотал взбешённый отец, вздымая к потолку руки, - Позволила себе соблазны, из которых нет возврата... Али забыла, что у тебя жених достойнейший есть?
- Если любит - простит, - легкомысленно заявила девица, - Такие браки нередки, когда доноры и вампиры женятся.
Мать этой девицы была ничуть не менее зла, чем отец.
- Ой, Машка, да откуда ж в тебе дурости столько? - покачала она головой, - В доме Духосошественских не может быть энерговампира. Это исключено. В клане - да, возможно. Но не в их доме! А Василий Путятич - родный племянник главы клана, носит ту же фамилию. Думаешь, у него соблазнов не было? Стать вампиром, тянуть силы из других да помыкать ими. Однако у него-то голова на плечах есть. А ты...
- Ладно, что теперь, - устало сказал отец, усевшись на лавку рядом с дочерью, - Придётся мне идти к Путяте, виниться за непутёвую дочь, да говорить о расторжении помолвки с его сынком. А ты готовься, мать, скоро дочка из нас с тобой все жизненные соки выпьет.
- Удвоить приданое и замуж за любого, срочно! - испуганно махнула обеими руками женщина.
Василий стоял, отвернувшись к окну, за которым качались на ветру ветви высокого куста сирени с обильной зелёной листвой. Узнать, что твоя невеста-красавица, за которой он три года ухаживал, свадьба с которой была назначена на осень, по своей воле сделалась энерговампиром и этим перечеркнула их будущий брак, было, мягко говоря, неприятно. У него ведь всё было готово к семейной жизни - и дом отдельный он выправил, и автомобиль, вон, купил для солидности да невестиной радости, и дядя взирал на него благосклонно - всё у племянника шло правильно. А главное, сам он не просто был готов к семейной жизни, он мечтал о ней. Ласковая, радующая глаз жёнушка, детишки-погодки, не менее троих... И - вот, "сюрпризец".
- Нет, - тихо сказал себе Василий, - Не дело это - из-за одной дуры и обманщицы свою жизнь рушить.
Просто теперь в его мечтах будет лицо не Марии Таволжанской, а другое. Только какое? Где найти девицу доброго нрава, с незапятнанной репутацией, чистого донора, да чтобы знатная и ещё не просватанная?
- А ведь есть такая, - внезапно понял Василий.
Обедали Духосошественские очень большим столом, который из-за многочисленности семьи не помещался в зале вдоль, как заведено в других дворянских домах, поэтому изгибался буквой "П".
Основателем их клана был церковнослужитель, носивший отроду непотребную фамилию Жопкин. Этот человек с принятием сана заодно, по исключительной привилегии, даваемой этим статусом, взял и новую фамилию, над которой никто смеяться не посмеет. Тот церковнослужитель, дослужившийся к концу жизни до епископа, давным-давно почил в бозе, но у его потомков было принято блюсти особую религиозность и отдавать одного из детей церкви. Разумеется, от всех домочадцев требовалось быть чистыми донорами - эти новые затеи с признанием прав энерговампиров старшие члены дома Духосошественских считали вредными. Впрочем, эти свои взгляды они не афишировали - государь император и так косо на них посматривал после издания манифеста о равенстве, словно в любой час ожидая подвоха.
Василий, зайдя в обеденный зал, перекрестился на иконостас в красном углу и прошёл к своему месту за столом. Вскоре собрались остальные домочадцы, и все посматривали на Василия, кто с сочувствием, кто с любопытством - как он переживает разрыв помолвки.
- Вот и правильно, - неожиданно сказал глава клана, Никодим Духосошественский, - гляди соколом, какая бы беда ни приключилась.
- И кушай хорошо, - поддакнула его супруга.
Василий благодарно улыбнулся:
- Спасибо, дядя, на добром слове.
- А Таволжанских надо ущемить, за то, что дочь не смогли воспитать как надо, - разошёлся Никодим.
- Её отец нижайше просил прощения за это, подарки вернул, - вступился отец Василия, - Повинную голову меч не сечёт.
- Цыц, Путька! Я - старший брат, глава клана и этого дома, мне и решать.
- Таволжанские и так в горе, единственная дочь ведь у них, а теперь надо срочно её отселять от себя, чтоб самим не пострадать, - заметила сестра главы клана, Прасковья.
- Тогда не Таволжанских старших, а токмо дочь их ущемлю, - покладисто согласился Никодим, который практически всегда прислушивался к мнению рассудительной младшей сестры, - Нынче же подыщу ей мужа из клановых вампиров, и не погляжу на возраст или богатство.
- Васеньке теперь тоже надо новую невесту сыскать, - заметила мать Василия.
- Поглядим список института благородных девиц, там и выберем подходящую, - пожал Никодим плечами, - посватаем и поженим их, как та вырастет.
- За теми девицами надо опять несколько лет ухаживать, выпуск-то у них, как и набор - раз в три года, а я уже давно в возраст для женитьбы вошёл, - заметил Василий.
- Да где ж найдёшь такую, чтоб во всём нам подходила и сразу в поре была? - проворчал Никодим, заправляя матерчатую салфетку за воротник, - Али есть кто на примете?
- Есть, - кивнул Василий и внутренне насладился всеобщим изумлением.
Он не спеша зачерпнул тяжёлой серебряной ложкой суп, проведя по тарелке с небольшим скрежетом, который был слышен в воцарившейся тишине столовой, подул немного - горячее, мол, и только потом хлебнул.
- Васька, поведай, про кого ж ты говоришь? - не выдержал Путята.
- Только сначала обскажи, что с ней не так, - с усмешкой добавила Прасковья.
- Не так? - переспросил Василий, - есть и "не так". Приданого за ней только институтский взнос, да и тот без процентов.
- А роду она какого? - полюбопытствовал Никодим, - Мелкого, поди, раз бедная.
- Её отец - глава клана, - сказал Василий, с наслаждением понюхал краюху свежеиспечённого хлеба, с хрустом откусил и принялся жевать.
Все за столом удивлённо зашумели, перебирая фамилии и тут же отбрасывая все версии.
- Да говори ты всё, как есть, - шлёпнул ладонью по столу Никодим, - потом поешь! Ровно вампир душу тянешь... Чей клан?
- Клан тот не в России. Во Франции. Означенная девица - дочь его главы от первого брака, которую он оставил тут, с бабкой, мелкой дворянкой. Сондер его фамилия. Филипп Сондер. А девицу звать Дестини. Тина, значит. Выпускница института этого года, признанная государыней императрицей и другими попечительницами одной их шести лучших воспитанниц, о чём грамота имеется, вензель и чайная пара с царского стола. Чистый донор. Не просватанная. Красивая.
- Это всё? - спросила Прасковья.
- Всё. Разве что там каким-то боком Свешниковы замешаны, я не понял, как именно. Тина недавно трапезничала у них в доме и Влас ей лично от себя набор для рисования подарил диковинный.
- У Свешниковых сын есть, чуток помоложе тебя, - сказала Прасковья, задумчиво постукивая пальцами по покрывающей стол вышитой скатерти.
- Назар помолвлен с Автуховой Варварой, - с нотками сожаления встряла одна из младших сестриц Василия, чем заслужила быстрый колючий взгляд отца.
- Помолвлен - не значит, что обязательно женится, - рубанул Никодим, - Вон, у нас свой свежий тому пример. Ты вот что, племянник, присмотрись-ка к этой девице. Что бедна - так оно даже лучше, уважительнее потом к мужу будет. Да не зевай, а то и впрямь уведут из-под носа те же Свешниковы, и не посовестятся, вампирюги ушлые, донора в дом взять.
- Возьми её с собой на императорский бал, - посоветовала Прасковья, - там и мы на неё посмотрим.
Тина сходила на задний двор и набрала дров из высокой поленницы. Старалась выбирать берёзовые, ей больше всего нравился их запах. На улице было тепло, а в кухне от огня и вовсе жарко. Но еду всё же готовить было надо. Тина с бабушкой кухарку не держали, готовили сами - и ради экономии, и потому что ели обе мало. Большая чугунная печь приняла подношение из дров и радостно воспылала, языки огня даже доставали до съёмного кружка на поверхности.
Тина поставила на печь большой натёртый до блеска длинноносый чайник с водой, широкую сковороду, растопила на ней кусочек сливочного масла и стала быстро выкладывать туда сформованные заранее сырники. Немного подождала и перевернула их широким кухонным ножом.
- Бабушка, - громко позвала она, - ужин почти готов!
В этот момент раздался звонок входной двери. Тина сняла с печки сковороду с сырниками и пошла открывать.
Василий Духосошественский сверкал белозубой улыбкой и букетиком крупных садовых ромашек.
- Гостей принимаете, хозяюшка? - спросил он, протягивая цветы.
Девушка вытерла влажный от жары лоб локтевой частью руки и приняла подарок.
- Конечно. Вы как раз к ужину.
Себе и бабушке Тина положила в тарелки по одному сырнику, остальные смолотил гость.
