Все неупокоенные души переходили под владычество Карачуна. Опытный некромант мог призвать его. Для этого требовалось построить алтарь из костей младенцев, принести в жертву сотню живых и сотню заложных покойников, обитающих на перекрёстках, обочинах, лесных опушках и ничейных полосах земли.
Только зачем обращаться к столь страшным силам? Разве что как отец Майли… чтобы погубить своих собратьев.
В заключительной части пересказывалась легенда о мести мертвошёпта, чьё войско разбил Карачун. Сумеречник пронзил гнилое сердце повелителя нежити посохом, но вместо того, чтобы развеять прах по ветру, янтарный набалдашник впитал демоническую силу и передал её своему хозяину. Так мертвошёпт стал новым Карачуном.
На основании этой легенды автор утверждал, что повелителя нежити, как и остальных призраков, можно склонить к своей воле. В ночь мертвецов, когда луна умоется кровью, Карачун должен вкусить аромат нераспустившейся чёрной розы. Тогда повелитель нежити станет уязвим и некромант получит его силы.
Как луна может умыться кровью? В книге говорилось, что явления, связанные со смертью, зависели от возраста луны. В полнолуние увеличивались как силы призраков, так и способности мертвошёптов.
Герда потянулась за календарём и нашла ближайшие даты. Ага! Этой ночью будет затмение – кругляш луны был зарисован красной краской. Это и есть ночь мертвецов. Ритуал должен быть проведён именно сегодня. Но что такое эта чёрная роза?
Снова послышался шум. Висевший на одной из стен меч зашатался с угрожающим скрежетом. Сейчас снова нападёт!
Герда бросилась к приметному шкафу и начала перебирать книги. Которая из них открывала потайную дверь? Ну же! «По ту сторону», – было выведено на одном корешке. Герда дёрнула за него, и шкаф повернулся. Она снова оказалась посреди длинного тёмного коридора.
Показалась развилка с отметиной. В комнату для гостей через зеркало лучше не ходить – там могли поставить охрану. Герда выбрала среднюю галерею и вскоре набрела на завал. Пришлось вернуться и исследовать левый коридор. Он был самым тёмным и узким. Здесь тоже встречались завалы, но до потолка они не доходили. Ползком преодолевая груды камней, Герда медленно продвигалась вперёд. Одежда протёрлась в нескольких местах, саднили руки.
Впереди забрезжил свет, коридор вывел в большой зал. Стены, потолок и пол покрывали зеркала с надписями, сделанными углём. В центре в неглубокой выемке стояла ловушка для призраков. Раздался щелчок. Стеклянную крышку ящика будто ножом срезало. Две половинки разъехались в стороны.
Пол начал вращаться, за ним – потолок. Зеркала на стенах тоже закрутились вокруг своей оси и по открывшимся в полу желобам помчались к ящику. Из него выползла полупрозрачная, будто обсыпанная мукой фигура в трепещущих лоскутах одежды и гниющих язвах. Зеркала окружили её, ловя в плен из отражений. Раздался душераздирающий крик, и призрак исчез.
Бежать! Отсюда нужно бежать как можно скорее!
Но как? Проход ещё мелькал, но стёкла двигались так быстро, что при попытке пройти разрубили бы смельчака на части. Отражения мельтешили в бешеном хороводе. Страх сдавливал грудь, мешая дышать и думать.
В одном из зеркал показалась воздушная фея с картины. На руках она держала рыжего кота с белой мордой. Герда протянула к нему руки. Незнакомка печально улыбнулась и, не отпуская его, показала в сторону. Там стёкла на мгновение замирали. Можно проскочить, если улучить момент.
Незнакомка подняла руку и начала загибать пальцы. Как только последний прижался к ладони, Герда ринулась вперёд, и, проскочив мимо зеркал, покатилась по полу.
Когда она поднялась, позади осталась лишь чёрная стена. Впереди – кромешная тьма. Что, если за поворотом очередной тупик или обвал? Тогда она застрянет здесь навсегда!
Издалека доносились плач и всхлипывания. Хоть бы не призрак.
Герда двинулась на звук. Вскоре она оказалась у распахнутой настежь двери. За ней находилась маленькая келья с деревянным настилом, накрытым периной и подушками. Там лежала темноволосая девушка в белой сорочке и громко стенала.
– Майли? – не поверила своим глазам сиротка.
Та перестала плакать и испуганно уставилась на гостью.
– Т-ты что здесь делаешь?
– Тебя ищу. Твои люди решили, что ты умерла, и обвинили в этом нас.
– А я жива? Мы живы?
На призраков она совсем не походила, да и разговаривала, как человек.
– Майли, что с тобой?
– Я выпила пузырёк сонного зелья. Хотела заснуть так крепко, чтобы больше не просыпаться одной. А потом меня притащили сюда, к маме. Здесь была моя мама, представляешь? Я говорила с ней. Она просила, чтобы я не расстраивалась из-за пустяков и постаралась забыть того, кто причинил мне столько боли. Но... моя мама умерла. Мы похоронили её на кладбище за холмом. Как я могу её видеть? И ещё этот жуткий тип. Чего он хочет?
Герда недоумённо оглянулась по сторонам:
– Здесь никого нет.
– Как нет? Вот же он, сидит тут, рядом с нами.
– Должно быть, это из-за зелья.
Сиротка взяла наследницу за руки, чтобы ободрить. По коже прокрался могильный холод, мороз поцарапал горло. Из воздуха соткалась полупрозрачная фигура.
Зеленью светились глаза и лоскутья одежды. К девушкам тянулись руки с жёлтыми ногтями, дырки в плоти обнажали куски челюсти и черепа. Звенели призрачные цепи на запястьях. Протяжное уханье давило на уши.
В углу зашевелились зелёные тени.
– Опять начинается! – простонала Майли, натягивая одеяло выше.
Из стены появились новые полупрозрачные фигуры, самой яркой из которых была изящная женщина в пышном белом платье.
– Мама, – одними губами прошептала наследница.
– Призраки, Майли, это призраки. Они не живые! – вскрикнула Герда и, вскочив с кровати, потащила наследницу за собой.
Женщина, мягко улыбаясь, подплыла к Майли. Та будто приросла к постели.
– П-призраков не бывает. Это бред. Мы все сошли с ума.
– Бежим, слышишь, бежим! – кричала Герда, пытаясь сдвинуть её с места. – Нужно спасти Финиста!
На затылок упало что-то тяжёлое. Сиротка рухнула на пол.
– Т-ты? – клацая зубами, спросила наследница. – Ты тоже п-призрак?
Где искать вход в подземелье, Ждан не знал. После долгих блужданий он вернулся в холл. Сейчас тут никого не осталось. Лишь на каменном полу красовались пятна крови. Так, откуда пришли охранники?
Ждан покрутился на месте и свернул в тёмную узкую галерею, которая вела на юг. Идти пришлось долго. Ход петлял и извивался, но ни одной двери или развилки не попадалось. Тоннель точно вёл под землю. Финист говорил, что ветроплавы обладают хорошим чувством направления, но так как он, Ждан, большой болван, то не может им воспользоваться. А сейчас смог. Перестал думать о даре и ощутил чутьём. Хоть что-то хорошее в мерзкой ситуации.
Вдалеке забрезжил свет. Замечательно! В темноте было не по себе, к тому же от затхлого запаха становилось тяжело дышать. Ждан ускорил шаг и с облегчением выбрался в подземелье, где горели факелы. Вдоль стен располагалось два десятка зарешеченных келий. Странно, но их никто не охранял. У двери на гвозде висела связка ключей.
Сняв её, Ждан позвал шёпотом:
– Финист?
– Здесь, – донеслось из глубины темницы.
Ученик поспешил вперёд. Наставника заперли в дальней келье. Наверное, боялись, что сбежит. Он безучастно сидел на полу, обхватив прутья руками.
– Чего расселся? – разозлился ученик. – Не важно, давай я тебя спасу, а потом будем соображать, что к чему.
– А кто тебя спасёт, герой? – Финист указал ему за спину.
Тот обернулся. В футе от него застыла алебарда. Руки задрожали. Ждан попытался отпереть келью, оглядываясь на маячившее у лица остриё. Оно так и норовило впиться ему под лопатку или в плечо. Приходилось уклоняться.
Ключ подобрать оказалось не так-то просто – они были одинаковыми, а отпер замок, как назло, последний. Пока ученик возился, алебарда нетерпеливо раскачивалась из стороны в сторону. Когда дверь открылась, оружие ринулось на Ждана с такой скоростью, что он заскочил в келью к Финисту и забыл ключ в замке. От удара об притвор дверь зашаталась, и ключ с оглушительным звоном упал на пол.
Наставник прикрыл лицо рукой от досады. Алебарда злорадно заскрежетала по каменной стене и юркнула в угол. В коридоре показался охранник. Заглянув в келью, он рассмеялся:
– О, мышка сама забежала в клетку!
Охранник запер дверь и устроился рядом с решёткой на табурете, чтобы сторожить их.
Побродив по коридорам, Дугава натолкнулась на спрятанную за шторой галерею. Она вывела в северное крыло замка. Там и находилась самая высокая башня. На стенах висели потускневшие портреты. Люди на них были худощавыми и бледными, с угрюмыми, немного сумасшедшими взглядами. Но Майли же говорила, что от предыдущих хозяев ничего не осталось.
Стало очень неуютно. Запылённые, под портретами сохранились позолоченные таблички с рунными надписями. Жаль, прочесть не получалось. Возле последнего портрета Дугава поражённо замерла. В чертах молодого красавца с тёмными кучерявыми волосами и самодовольной улыбкой легко можно было узнать отца Майли. Выходит, это портреты рода Кшимска. Как они здесь очутились?
Не находя ответа, Дугава приблизилась к крутой лестнице. Сверху доносились едва различимые голоса. Снова призраки? Собрав волю в кулак, ученица начала взбираться. На подходе к верхнему пролёту она заметила тени двух человек и спряталась в сужающуюся нишу окна.
– Поймать удалось только одного, ваше сиятельство, – сообщил управляющий. – Трое ещё рыщут по замку.
– Вот ведь демоны принесли на мою голову. Если бы эта девка не совала нос куда не следует, мы бы спокойно их отпустили.
Голос у второго был незнакомый, властный и жёсткий, а выговор такой же певучий и протяжный, как у Майли и Герды. Пришлось выглянуть из ниши, чтобы рассмотреть лицо.
Да это же лорд Кшимска! Он сохранил привлекательность. Даже глубокие морщины, повязка на правом глазу и седые волосы не портили его, а добавляли таинственной зрелой привлекательности.
– Почему вы не расправились с ними сразу? Они же бродяги, – продолжал говорить управляющий. – А предводитель вообще разбойник. Как вашей дочери голову вскружил! Точно Сокол ясно солнышко – гроза всех дев.
Петрас вздрогнул.
– Что с вами, ваше сиятельство?
– Всё в порядке. Старею, сердце прихватило.
– Вы совсем не стары. Вам ещё жить и жить! Кто ж кроме вас план исполнит?
– Ты прав. Я слишком долго ждал и слишком многим пожертвовал, чтобы отступить в шаге от успеха.
Лорд Кшимска закрыл глаза и затаил дыхание.
– В нише, – сказал он.
Дугава вжалась в стену. Управляющий удивлённо уставился на хозяина. Видя, что слуга медлит, он сам подошёл к окну и схватил её за запястье. Ученица пискнула и попыталась укусить его, но тот извернулся, заломил ей руки за спину и вытащил на пролёт.
– Мы никого не убивали, – оправдывалась она. – Нам нет дела до ваших ритуалов. Отпустите Финиста, и вы больше нас не увидите!
– Поздно, детка, – ласково ответил Петрас. – Вы слишком увязли, дороги назад нет ни для кого из нас.
Он повернулся к управляющему:
– Осталось всего двое. Ступай! Не заставляй меня выполнять всю работу за вас. Я ещё должен подготовиться к ритуалу.
– Извините, ваше сиятельство. Конечно, ваше сиятельство.
В гнилой соломе на полу шуршали мыши. Они не слышали Финиста, сколько бы он ни звал их, словно его дар пропал. На табурете у кельи храпел во всю глотку караульный. Воздух смердел затхлой сыростью и нечистотами.
– Нас сожгут! – причитала Дугава, обхватив кованые прутья руками.
– Скорее повесят. Убийц и разбойников обычно вешают, – хмуро возразил Ждан, подпирая собой решётку.
Оборотень лежал на деревянной лавке и изучал покрытый плесенью потолок. Как выкрутиться? Они не могут потерпеть неудачу сейчас, когда до Лапии осталось рукой подать. Наверное, так же чувствовал себя последний отряд Сумеречников. Ожидание казалось хуже смерти. Финист встал и принялся расхаживать из угла в угол, как разъярённый мелькарис в клетке. Должен же быть какой-то выход. Если бы только удалось обернуться.
Ждан уселся на солому.
– Хотя бы Герду не поймали, – сказала Дугава, устраиваясь рядом с ним. – Она умная, может, придумает, как нас освободить.
– Я бы и на это не рассчитывал, – заметил Финист.
Послышались шаркающие шаги.
– К вам прибыло, крысята, – ухмыльнулся показавшийся в коридоре управляющий.
Он отпер келью и впихнул туда Герду.
– Ничего себе шишка! – воскликнул оборотень, осмотрев её.
– Кто-то ударил сзади, я не видела, – она поморщилась, коснувшись затылка.
– Мы пропали! – Ждан готов был биться головой об решётки. – Зачем вы только спасли эту истеричку, а?! Вот вам и награда за добрые дела!
– Кстати, Майли жива. И управляющий об этом знает. Призраки сторожат её в потайном ходе. Я их видела. Они полупрозрачные, разложившиеся, точно ночные мотыльки, бр-р-р! А ещё я нашла книгу, в которой описано, как получить силу Карачуна. – Сиротка зачитала по памяти: – «В ночь, когда луна умоется кровью, стоит повелителю нежити вкусить аромат нераспустившейся чёрной розы, как он станет уязвим для оружия мертвошёпта». Сюда свозят пойманных в ловушки призраков. Замок пьёт энергию из земли, чтобы удержать их и подготовить всё для вызова Карачуна. Это случится сегодня – в ночь лунного затмения. Только не понимаю, кому это понадобилось. Майли ведь явно не искушена в некромантии, да и зачем ей разыгрывать из себя жертву?
– Это её отец, – ответил Финист. – Он призывал Карачуна и прежде.
– Так он жив? – испуганно ахнула Герда.
– А то. Вероломные твари так просто не сдыхают, – брезгливо сплюнул оборотень.
– Не понимаю, как мог Сумеречник перейти на сторону пресветловерцев, – подала голос Дугава. – И зачем ему понадобился Карачун? Ведь он давал клятву защищать людей! Он должен быть примером благородства!
– Да! Ведь если ему всё удастся, он лишится человеческого облика и будет мучиться целую вечность! – поддержала её сиротка.
– Девчонки, что за наивность? Не были Сумеречники благородными рыцарями даже в эпоху рассвета ордена, а во время кризиса и вовсе показали себя с худшей стороны. Да и человечность свою Петрас потерял много лет назад вместе с глазом, – сорвал на них раздражение Финист. – Теперь то ли остатки одарённых добить решил, то ли раскаялся и задумал Лучезарным отомстить.
– Ты что-то знаешь? – подобрался Ждан. – Майли разоткровенничалась?
– Вроде того. Кажется, проклят тут я, а не он. Злой рок притянул меня к этой девице в самый неудачный миг, – он устало покачал головой. – Видно, мы обречены повторять ошибки своих предков.
– Финист, не унывай! – зашептала ему на ухо Герда. – Сокол ясно солнышко приносит удачу, когда выхода нет. Ты – луч надежды во тьме.
– Жизнь – не сказка, – измученно ответил он.
– Но… может, нам удастся помешать Петрасу, – предложила сиротка. – Что такое «чёрная роза»? Если не дать Карачуну вкусить её аромат…
Оборотень задумчиво пожевал губами. Это-то как раз просто. Чёрный – цвет смерти. Нераспустившимся бутоном розы называли девственность. А вкусить её аромат… Нет, Петрас не мог рехнуться настолько. Или мог? Тогда его ждёт неприятный сюрприз. Впрочем, неудача некроманта их не спасёт. Разгневанный Карачун погубит всех, кого встретит на своём пути.
Вскоре появился управляющий с отрядом охранников.
Только зачем обращаться к столь страшным силам? Разве что как отец Майли… чтобы погубить своих собратьев.
В заключительной части пересказывалась легенда о мести мертвошёпта, чьё войско разбил Карачун. Сумеречник пронзил гнилое сердце повелителя нежити посохом, но вместо того, чтобы развеять прах по ветру, янтарный набалдашник впитал демоническую силу и передал её своему хозяину. Так мертвошёпт стал новым Карачуном.
На основании этой легенды автор утверждал, что повелителя нежити, как и остальных призраков, можно склонить к своей воле. В ночь мертвецов, когда луна умоется кровью, Карачун должен вкусить аромат нераспустившейся чёрной розы. Тогда повелитель нежити станет уязвим и некромант получит его силы.
Как луна может умыться кровью? В книге говорилось, что явления, связанные со смертью, зависели от возраста луны. В полнолуние увеличивались как силы призраков, так и способности мертвошёптов.
Герда потянулась за календарём и нашла ближайшие даты. Ага! Этой ночью будет затмение – кругляш луны был зарисован красной краской. Это и есть ночь мертвецов. Ритуал должен быть проведён именно сегодня. Но что такое эта чёрная роза?
Снова послышался шум. Висевший на одной из стен меч зашатался с угрожающим скрежетом. Сейчас снова нападёт!
Герда бросилась к приметному шкафу и начала перебирать книги. Которая из них открывала потайную дверь? Ну же! «По ту сторону», – было выведено на одном корешке. Герда дёрнула за него, и шкаф повернулся. Она снова оказалась посреди длинного тёмного коридора.
Показалась развилка с отметиной. В комнату для гостей через зеркало лучше не ходить – там могли поставить охрану. Герда выбрала среднюю галерею и вскоре набрела на завал. Пришлось вернуться и исследовать левый коридор. Он был самым тёмным и узким. Здесь тоже встречались завалы, но до потолка они не доходили. Ползком преодолевая груды камней, Герда медленно продвигалась вперёд. Одежда протёрлась в нескольких местах, саднили руки.
Впереди забрезжил свет, коридор вывел в большой зал. Стены, потолок и пол покрывали зеркала с надписями, сделанными углём. В центре в неглубокой выемке стояла ловушка для призраков. Раздался щелчок. Стеклянную крышку ящика будто ножом срезало. Две половинки разъехались в стороны.
Пол начал вращаться, за ним – потолок. Зеркала на стенах тоже закрутились вокруг своей оси и по открывшимся в полу желобам помчались к ящику. Из него выползла полупрозрачная, будто обсыпанная мукой фигура в трепещущих лоскутах одежды и гниющих язвах. Зеркала окружили её, ловя в плен из отражений. Раздался душераздирающий крик, и призрак исчез.
Бежать! Отсюда нужно бежать как можно скорее!
Но как? Проход ещё мелькал, но стёкла двигались так быстро, что при попытке пройти разрубили бы смельчака на части. Отражения мельтешили в бешеном хороводе. Страх сдавливал грудь, мешая дышать и думать.
В одном из зеркал показалась воздушная фея с картины. На руках она держала рыжего кота с белой мордой. Герда протянула к нему руки. Незнакомка печально улыбнулась и, не отпуская его, показала в сторону. Там стёкла на мгновение замирали. Можно проскочить, если улучить момент.
Незнакомка подняла руку и начала загибать пальцы. Как только последний прижался к ладони, Герда ринулась вперёд, и, проскочив мимо зеркал, покатилась по полу.
Когда она поднялась, позади осталась лишь чёрная стена. Впереди – кромешная тьма. Что, если за поворотом очередной тупик или обвал? Тогда она застрянет здесь навсегда!
Издалека доносились плач и всхлипывания. Хоть бы не призрак.
Герда двинулась на звук. Вскоре она оказалась у распахнутой настежь двери. За ней находилась маленькая келья с деревянным настилом, накрытым периной и подушками. Там лежала темноволосая девушка в белой сорочке и громко стенала.
– Майли? – не поверила своим глазам сиротка.
Та перестала плакать и испуганно уставилась на гостью.
– Т-ты что здесь делаешь?
– Тебя ищу. Твои люди решили, что ты умерла, и обвинили в этом нас.
– А я жива? Мы живы?
На призраков она совсем не походила, да и разговаривала, как человек.
– Майли, что с тобой?
– Я выпила пузырёк сонного зелья. Хотела заснуть так крепко, чтобы больше не просыпаться одной. А потом меня притащили сюда, к маме. Здесь была моя мама, представляешь? Я говорила с ней. Она просила, чтобы я не расстраивалась из-за пустяков и постаралась забыть того, кто причинил мне столько боли. Но... моя мама умерла. Мы похоронили её на кладбище за холмом. Как я могу её видеть? И ещё этот жуткий тип. Чего он хочет?
Герда недоумённо оглянулась по сторонам:
– Здесь никого нет.
– Как нет? Вот же он, сидит тут, рядом с нами.
– Должно быть, это из-за зелья.
Сиротка взяла наследницу за руки, чтобы ободрить. По коже прокрался могильный холод, мороз поцарапал горло. Из воздуха соткалась полупрозрачная фигура.
Зеленью светились глаза и лоскутья одежды. К девушкам тянулись руки с жёлтыми ногтями, дырки в плоти обнажали куски челюсти и черепа. Звенели призрачные цепи на запястьях. Протяжное уханье давило на уши.
В углу зашевелились зелёные тени.
– Опять начинается! – простонала Майли, натягивая одеяло выше.
Из стены появились новые полупрозрачные фигуры, самой яркой из которых была изящная женщина в пышном белом платье.
– Мама, – одними губами прошептала наследница.
– Призраки, Майли, это призраки. Они не живые! – вскрикнула Герда и, вскочив с кровати, потащила наследницу за собой.
Женщина, мягко улыбаясь, подплыла к Майли. Та будто приросла к постели.
– П-призраков не бывает. Это бред. Мы все сошли с ума.
– Бежим, слышишь, бежим! – кричала Герда, пытаясь сдвинуть её с места. – Нужно спасти Финиста!
На затылок упало что-то тяжёлое. Сиротка рухнула на пол.
– Т-ты? – клацая зубами, спросила наследница. – Ты тоже п-призрак?
***
Где искать вход в подземелье, Ждан не знал. После долгих блужданий он вернулся в холл. Сейчас тут никого не осталось. Лишь на каменном полу красовались пятна крови. Так, откуда пришли охранники?
Ждан покрутился на месте и свернул в тёмную узкую галерею, которая вела на юг. Идти пришлось долго. Ход петлял и извивался, но ни одной двери или развилки не попадалось. Тоннель точно вёл под землю. Финист говорил, что ветроплавы обладают хорошим чувством направления, но так как он, Ждан, большой болван, то не может им воспользоваться. А сейчас смог. Перестал думать о даре и ощутил чутьём. Хоть что-то хорошее в мерзкой ситуации.
Вдалеке забрезжил свет. Замечательно! В темноте было не по себе, к тому же от затхлого запаха становилось тяжело дышать. Ждан ускорил шаг и с облегчением выбрался в подземелье, где горели факелы. Вдоль стен располагалось два десятка зарешеченных келий. Странно, но их никто не охранял. У двери на гвозде висела связка ключей.
Сняв её, Ждан позвал шёпотом:
– Финист?
– Здесь, – донеслось из глубины темницы.
Ученик поспешил вперёд. Наставника заперли в дальней келье. Наверное, боялись, что сбежит. Он безучастно сидел на полу, обхватив прутья руками.
– Чего расселся? – разозлился ученик. – Не важно, давай я тебя спасу, а потом будем соображать, что к чему.
– А кто тебя спасёт, герой? – Финист указал ему за спину.
Тот обернулся. В футе от него застыла алебарда. Руки задрожали. Ждан попытался отпереть келью, оглядываясь на маячившее у лица остриё. Оно так и норовило впиться ему под лопатку или в плечо. Приходилось уклоняться.
Ключ подобрать оказалось не так-то просто – они были одинаковыми, а отпер замок, как назло, последний. Пока ученик возился, алебарда нетерпеливо раскачивалась из стороны в сторону. Когда дверь открылась, оружие ринулось на Ждана с такой скоростью, что он заскочил в келью к Финисту и забыл ключ в замке. От удара об притвор дверь зашаталась, и ключ с оглушительным звоном упал на пол.
Наставник прикрыл лицо рукой от досады. Алебарда злорадно заскрежетала по каменной стене и юркнула в угол. В коридоре показался охранник. Заглянув в келью, он рассмеялся:
– О, мышка сама забежала в клетку!
Охранник запер дверь и устроился рядом с решёткой на табурете, чтобы сторожить их.
***
Побродив по коридорам, Дугава натолкнулась на спрятанную за шторой галерею. Она вывела в северное крыло замка. Там и находилась самая высокая башня. На стенах висели потускневшие портреты. Люди на них были худощавыми и бледными, с угрюмыми, немного сумасшедшими взглядами. Но Майли же говорила, что от предыдущих хозяев ничего не осталось.
Стало очень неуютно. Запылённые, под портретами сохранились позолоченные таблички с рунными надписями. Жаль, прочесть не получалось. Возле последнего портрета Дугава поражённо замерла. В чертах молодого красавца с тёмными кучерявыми волосами и самодовольной улыбкой легко можно было узнать отца Майли. Выходит, это портреты рода Кшимска. Как они здесь очутились?
Не находя ответа, Дугава приблизилась к крутой лестнице. Сверху доносились едва различимые голоса. Снова призраки? Собрав волю в кулак, ученица начала взбираться. На подходе к верхнему пролёту она заметила тени двух человек и спряталась в сужающуюся нишу окна.
– Поймать удалось только одного, ваше сиятельство, – сообщил управляющий. – Трое ещё рыщут по замку.
– Вот ведь демоны принесли на мою голову. Если бы эта девка не совала нос куда не следует, мы бы спокойно их отпустили.
Голос у второго был незнакомый, властный и жёсткий, а выговор такой же певучий и протяжный, как у Майли и Герды. Пришлось выглянуть из ниши, чтобы рассмотреть лицо.
Да это же лорд Кшимска! Он сохранил привлекательность. Даже глубокие морщины, повязка на правом глазу и седые волосы не портили его, а добавляли таинственной зрелой привлекательности.
– Почему вы не расправились с ними сразу? Они же бродяги, – продолжал говорить управляющий. – А предводитель вообще разбойник. Как вашей дочери голову вскружил! Точно Сокол ясно солнышко – гроза всех дев.
Петрас вздрогнул.
– Что с вами, ваше сиятельство?
– Всё в порядке. Старею, сердце прихватило.
– Вы совсем не стары. Вам ещё жить и жить! Кто ж кроме вас план исполнит?
– Ты прав. Я слишком долго ждал и слишком многим пожертвовал, чтобы отступить в шаге от успеха.
Лорд Кшимска закрыл глаза и затаил дыхание.
– В нише, – сказал он.
Дугава вжалась в стену. Управляющий удивлённо уставился на хозяина. Видя, что слуга медлит, он сам подошёл к окну и схватил её за запястье. Ученица пискнула и попыталась укусить его, но тот извернулся, заломил ей руки за спину и вытащил на пролёт.
– Мы никого не убивали, – оправдывалась она. – Нам нет дела до ваших ритуалов. Отпустите Финиста, и вы больше нас не увидите!
– Поздно, детка, – ласково ответил Петрас. – Вы слишком увязли, дороги назад нет ни для кого из нас.
Он повернулся к управляющему:
– Осталось всего двое. Ступай! Не заставляй меня выполнять всю работу за вас. Я ещё должен подготовиться к ритуалу.
– Извините, ваше сиятельство. Конечно, ваше сиятельство.
Глава 11. Чёрная роза
В гнилой соломе на полу шуршали мыши. Они не слышали Финиста, сколько бы он ни звал их, словно его дар пропал. На табурете у кельи храпел во всю глотку караульный. Воздух смердел затхлой сыростью и нечистотами.
– Нас сожгут! – причитала Дугава, обхватив кованые прутья руками.
– Скорее повесят. Убийц и разбойников обычно вешают, – хмуро возразил Ждан, подпирая собой решётку.
Оборотень лежал на деревянной лавке и изучал покрытый плесенью потолок. Как выкрутиться? Они не могут потерпеть неудачу сейчас, когда до Лапии осталось рукой подать. Наверное, так же чувствовал себя последний отряд Сумеречников. Ожидание казалось хуже смерти. Финист встал и принялся расхаживать из угла в угол, как разъярённый мелькарис в клетке. Должен же быть какой-то выход. Если бы только удалось обернуться.
Ждан уселся на солому.
– Хотя бы Герду не поймали, – сказала Дугава, устраиваясь рядом с ним. – Она умная, может, придумает, как нас освободить.
– Я бы и на это не рассчитывал, – заметил Финист.
Послышались шаркающие шаги.
– К вам прибыло, крысята, – ухмыльнулся показавшийся в коридоре управляющий.
Он отпер келью и впихнул туда Герду.
– Ничего себе шишка! – воскликнул оборотень, осмотрев её.
– Кто-то ударил сзади, я не видела, – она поморщилась, коснувшись затылка.
– Мы пропали! – Ждан готов был биться головой об решётки. – Зачем вы только спасли эту истеричку, а?! Вот вам и награда за добрые дела!
– Кстати, Майли жива. И управляющий об этом знает. Призраки сторожат её в потайном ходе. Я их видела. Они полупрозрачные, разложившиеся, точно ночные мотыльки, бр-р-р! А ещё я нашла книгу, в которой описано, как получить силу Карачуна. – Сиротка зачитала по памяти: – «В ночь, когда луна умоется кровью, стоит повелителю нежити вкусить аромат нераспустившейся чёрной розы, как он станет уязвим для оружия мертвошёпта». Сюда свозят пойманных в ловушки призраков. Замок пьёт энергию из земли, чтобы удержать их и подготовить всё для вызова Карачуна. Это случится сегодня – в ночь лунного затмения. Только не понимаю, кому это понадобилось. Майли ведь явно не искушена в некромантии, да и зачем ей разыгрывать из себя жертву?
– Это её отец, – ответил Финист. – Он призывал Карачуна и прежде.
– Так он жив? – испуганно ахнула Герда.
– А то. Вероломные твари так просто не сдыхают, – брезгливо сплюнул оборотень.
– Не понимаю, как мог Сумеречник перейти на сторону пресветловерцев, – подала голос Дугава. – И зачем ему понадобился Карачун? Ведь он давал клятву защищать людей! Он должен быть примером благородства!
– Да! Ведь если ему всё удастся, он лишится человеческого облика и будет мучиться целую вечность! – поддержала её сиротка.
– Девчонки, что за наивность? Не были Сумеречники благородными рыцарями даже в эпоху рассвета ордена, а во время кризиса и вовсе показали себя с худшей стороны. Да и человечность свою Петрас потерял много лет назад вместе с глазом, – сорвал на них раздражение Финист. – Теперь то ли остатки одарённых добить решил, то ли раскаялся и задумал Лучезарным отомстить.
– Ты что-то знаешь? – подобрался Ждан. – Майли разоткровенничалась?
– Вроде того. Кажется, проклят тут я, а не он. Злой рок притянул меня к этой девице в самый неудачный миг, – он устало покачал головой. – Видно, мы обречены повторять ошибки своих предков.
– Финист, не унывай! – зашептала ему на ухо Герда. – Сокол ясно солнышко приносит удачу, когда выхода нет. Ты – луч надежды во тьме.
– Жизнь – не сказка, – измученно ответил он.
– Но… может, нам удастся помешать Петрасу, – предложила сиротка. – Что такое «чёрная роза»? Если не дать Карачуну вкусить её аромат…
Оборотень задумчиво пожевал губами. Это-то как раз просто. Чёрный – цвет смерти. Нераспустившимся бутоном розы называли девственность. А вкусить её аромат… Нет, Петрас не мог рехнуться настолько. Или мог? Тогда его ждёт неприятный сюрприз. Впрочем, неудача некроманта их не спасёт. Разгневанный Карачун погубит всех, кого встретит на своём пути.
Вскоре появился управляющий с отрядом охранников.
