– Кот! – позвала Герда.
Это ведь он шипел в библиотеке, но теперь отвечало лишь эхо.
Возвращаться к летающей секире точно не стоит. Нужно идти вперёд.
Вскоре показалась развилка. Герда нацарапала кремнём крест возле галереи, уходившей направо. Коридор начал сужаться, а потолок опускаться. Дышать стало тяжело, повеяло кухонными запахами, всё отчётливей слышалась человеческая речь. В стене обнаружилась небольшая щель, сквозь которую лился свет. Она находилась так высоко над полом, что пришлось встать на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь.
– Их сиятельство недовольны, – говорил управляющий в длиннополой лакейской ливрее. – Бродяг должны были задержать или хотя бы выставить из замка. Если они будут тут шляться, то не ручаюсь…
– Не будут, – отмахнулся мужчина в белой рубашке повара. – После моего сбитня они проспят до утра, а там отправятся восвояси. Почему нельзя было просто их отравить?
– Не велено! – строго отозвался управляющий.
– Тебе не кажется это странным? Их сиятельство в таких делах щепетильностью не отличались, а тут вдруг пожалели какую-то голытьбу.
– Не нашего ума дело. Мы люди маленькие, нам только верхушка горы видна, а что там внизу…
По спине побежали мурашки. Привидения, отравители, потайные ходы – хватит с неё древнего замка! Надо предупредить остальных.
Герда поспешила вперёд в поисках выхода. Показалась узкая винтовая лестница. Через две сотни ступенек она упёрлась в дубовую дверь. Тяжело дыша, Герда прислонилась к ней плечом и поцарапалась о ржавый гвоздь. Рукав порвался – ещё одна латка. Скоро одежда совсем обветшает.
Кровь попала на дерево, и дверь отворилась. Заговорённая, что ли? За ней находился небольшой кабинет, настолько пыльный, словно здесь давно не прибирались. Посреди комнаты стоял письменный стол, на одной стене висел портрет женщины, а на второй таких же размеров зеркало.
Герда поднесла к картине факел. Мать Майли? Муж настолько болезненно переносил её утрату, что спрятал её портрет подальше от своих глаз?
Невысокая и тонкая, как тростинка. Длинные светлые волосы распущены, пронзительно смотрели огромные кристально-голубые глаза, на тонких губах застыла умиротворённая полуулыбка. Воздушная фея.
Нет, это не мать Майли. Это женщина из видений в Ильзаре, только совсем юная, возраста Герды. Может, она и предыдущий хозяин-сокол были близки?
Нежный голос запел колыбельную, старинную, какую не всякая бабка в Волынцах помнила. Глаза слипались. Сиротка зевнула и потёрла их кулаком. В зеркале что-то зашевелилось – словно ветер играл в волосах, подбирая их и стягивая на затылке. Герда дёрнула головой, будто вырывая их из рук матери, которая любила заплетать ей косы.
Пение прекратилось, дремота отступила, но на зеркале остались рисунки инея. Сиротка подула на стекло, чтобы они растаяли. Сквозь мокрые потёки стали видны ребята: Ждан с Дугавой сидели на диване у камина. Герда ударила кулаками в зеркало и закричала. Стекло зазвенело, но с места не сдвинулось.
Со стола упала книга. Сиротка подхватила её. Раздался щелчок. Зеркало отъехало в сторону. Вдруг закроется, и она навсегда останется блуждать в потайных ходах! Герда бросилась в образовавшийся проход и ввалилась в комнату.
Ребята подскочили к ней.
– Где ты была? – требовательно спросила Дугава. – Финист тебя весь вечер ищет.
– Я бы начал с того, как ты сюда попала, не проходя через дверь, – подал голос Ждан.
– Зеркало… потайной ход… напиток отравлен… призраки! – переведя дыхание, затараторила Герда.
– Тише, успокойся! – подруга убрала с её лица сбившиеся волосы и обняла.
– Надо бежать. Здесь творится что-то ужасное. Призраки…
– Тебе почудилось. Не стоило бродить по замку одной, тем более в таком состоянии, – покачал головой Ждан. – Не в каждом лесу живут варги, не в каждом замке обитают призраки. И уж точно не все они хотят нас убить.
Ребята переглянулись и потупились. Похоже, обсуждали Герду за её спиной. Забыв о страхе, она возмущённо упёрла руки в бока. Что предосудительного она сделала? Ну, увидела то, что не предназначалось для посторонних глаз. Подумаешь – мелочь!
– Мы позовём Финиста, а ты пока помойся. Чан с водой за занавеской, правда, всё уже остыло, – Дугава развела руками.
– Ничего страшного, я закалённая, – пробормотала сиротка.
Она зашла за занавеску и попробовала ногой воду в медном чане. Едва тёплая, а так хотелось окунуться с головой в кипяток и согреться. Раздевшись, Герда забралась внутрь. Начало колотить, то ли от страха, то ли от перенапряжения. Лишь сделав над собой усилие, сиротка расслабилась, закрыла глаза и опустила в воду подбородок.
Стало так тихо: ни звука, даже мыслей не слышно. Почему вдруг стало так зябко? Чья-то рука надавила на макушку, и голова ушла под воду.
Герда оттолкнулось от дна. Вода плеснулась, но выбраться не получилось. Сиротка загребала руками воздух, захлёбываясь.
Послышались крики и торопливые шаги. Чьи-то руки встряхнули её и достали из чана. Она упала на пол и закашлялась.
– Живая? – раздался голос Финиста.
Он протянул ей полотенце.
– Я же говорила, она не в себе! – прозвучал рядом встревоженный голос Дугавы. – Скажи, что забудешь про Майли, как только мы ступим за порог. Скажи, что Герда для тебя особенная. Чтобы завоевать наше расположение, необязательно спасать от всех опасностей и тем более придумывать их на пустом месте!
– Правда, Герда! Мы все тебя любим, даже если я грублю. Иногда. Не надо из-за этого сходить с ума и сводить счёты с жизнью! – подхватил Ждан.
Сиротка плотно запахнулась в полотенце. Финист пытался разглядывать её голые ноги и плечи одновременно.
– Если я захочу наложить на себя руки, то найду менее болезненный способ, – ответила Герда. – Здесь, и правда, обитают призраки. Почему вы не верите? Вы же Сумеречники!
Ученики устало переглянулись.
– Оставьте нас, – велел Финист.
– Будь помягче, – попросила подруга.
Герда затравленно прятала взгляд.
– Оденься и не сиди на холодном полу – заболеешь, – сказал наставник и отвернулся.
Она сняла с себя полотенце и принялась натягивать сложенную рядом одежду. Хорошо, что не промокла – лужи были повсюду.
– Думаешь, я теряю рассудок? – спросила сиротка с вызовом.
– Нет, просто я хотел… сказать правду.
– Я всё знаю. Случайно наткнулась на вас с Майли в лесу. Прости! Я не обижаюсь и не переживаю, – поспешила внести ясность Герда.
– Что? – поперхнулся Финист. – Я не об этом. Хочешь мою версию сказки Майли? Меня тоже пугали ею в детстве.
Сиротка закончила одеваться, и он повернулся к ней лицом.
– Мой отец родился в семье потомственных коневодов. Он немного умел разговаривать с лошадьми, но для посвящения в орден его способностей не хватало. Он был ещё юнцом, когда на Авалоре объявили о капитуляции. Тогда Сумеречники стали собирать отряд добровольцев, чтобы сопроводить одного важного человека в убежище, которое построила Компания «Норн» в Золотом Дюарле.
– Какого человека?
– Не знаю, – пожал плечами наставник. – С отца взяли клятву о неразглашении. На самом деле важно другое. Ему посчастливилось попасть в этот отряд, потому что желающих вызвалось очень мало. Они ехали той же дорогой, что и мы. Поздней осенью погода стояла промозглая, припасы заканчивались, люди выбивались из сил. Тогда хозяин Будескайска, мертвошёпт Петрас из знатного рода Гедокшимска, предложил приютить отряд у себя. Сумеречники обрадовались передышке и поспешили в замок. Но один из командиров заподозрил неладное и послал моего отца в разведку. Он отыскал потайной ход за замковым рвом и пробрался внутрь. Знаешь, что он здесь увидел?
– Лучезарных? – с сожалением спросила Герда.
– Не только. Голубые Капюшоны не гнушались заключать союзы с демонами, чтобы уничтожить наш орден. Так случилось и в этот раз. Петрас предал своих и призвал Карачуна – повелителя нежити. Его твари заполонили весь замок. Отец понял, что это ловушка и помчался предупредить Сумеречников, но опоздал.
Отряд уже въехал в замок, и предатель поднял мост, чтобы никто не сбежал. Внутри этих стен, отрезанные от своих стихий, Сумеречники лишились си. Нежить перебила их. Всех, кроме отца. Его настолько захлестнула ярость и жажда мести, что он обратился в сокола и выклевал предателю Петрасу глаз. От боли тот не смог взмахнуть мечом, и отец улетел невредимым.
Он вернулся домой в Заречье и рассказал всем о предательстве Петраса, о том, что Лучезарные сговариваются с демонами и сами могут быть одержимы ими. Он поднял восстание, которое охватило весь наш край. Но Белый Палач подавил его и поджёг наши земли. Мой отец – Кымофей Ясеньский, предводитель бунтовщиков, коварный сокол, который выклевал глаз невозможно благородному отцу Майли.
– Погоди… получается та казнь из иллюзии Дугавы … Это был твой отец? – Герда приложила ладонь к губам. – Не понимаю. Он же герой, бесстрашный и благородный. Настоящие чудовища – это жестокий Белый Палач и вероломный отец Майли. Получается, ни у кого он этот замок не отвоёвывал, а кровью Сумеречников купил себе помилование у Лучезарных. А для остальных придумал красивую сказку.
– Ты не представляешь, каково мне было жить с таким наследием, – продолжил вспоминать Финист. – Отец оставил меня на своих родителей, а сам вместе с моей матерью уехал воевать с пресветловерцами. Больше мы их не видели. Через два года пришло известие, что отца казнили в Стольном. Старики очень по нему горевали.
Было трудно. Несколько лет мы голодали, потеряли почти весь табун. Приходилось много работать, но мы выжили, хотя из бедности так и не выбрались. Все, кроме моих стариков, меня ненавидели. Винили моего отца в бедах нашего края. Он де Пресветлого-милостивого своим неповиновением разгневал. Из-за этого мне часто приходилось махать кулаками, и я постоянно ходил с разбитым носом. Как только появилась возможность, я сбежал в армию.
Несколько лет о родных не вспоминал, пока не пришло известие о новых гонениях. Устроив всё так, чтобы о моей отлучке в гарнизоне не узнали, я обернулся соколом и полетел проведать стариков. Но от их дома остались одни головешки и даже могилы не сохранились. Знакомые рассказали, что дед с бабкой умерли всего через пару лет, как я на службу отправился. А потом Голубые Капюшоны сравняли всё селение с землёй, даже кладбище не пощадили. И ещё тьму таких же селений по всему Заречью. После этого я не вернулся в армию и пустился в бега.
Закончив рассказ, наставник перевёл дух. Ошарашенная, Герда никак не могла осознать, что это значит.
– Если ты знал, чей это замок, зачем согласился сюда ехать?
– Потому что ты попросила, – пожал плечами Финист.
– Выходит, я снова во всём виновата?
Он устало закряхтел:
– Никто не виноват. Плохие вещи просто случаются. Нужно решить, что делать дальше. Тебя, и правда, топил призрак. Мертвошёпты призывают их с Тихого берега и управляют ими. Этот дар тоже относится к стихии земли, он противоположен моему, как смерть и жизнь. Будескайск пронизан тайными ходами, ловушками для призраков, магическими приспособлениями – так устроены все замки Сумеречников. Но здесь происходит что-то странное. Из земли вытягивают все соки, я ни резерв пополнить не могу, ни даже крыс на помощь призвать.
– Я слышала разговор в подземелье. Управляющий вместе с поваром хотели усыпить нас тем напитком, который я разлила. Думаешь, Майли заманила нас сюда, чтобы отомстить за отца? Тогда она великолепно притворяется. Но как она выследила тебя, если ты ото всех скрывался? И разве у неё есть дар?
– Есть. Просто у девушек он проявляется позже, – объяснил Финист. – Но если ты не ощутила притворства, значит, Майли ничего не знает. Отец мог кормить её теми же сказками, что и своих людей.
– Тогда кто же?
По замку эхом прокатился крик. Снова стало настолько холодно, что клацнули зубы.
– Майли! – встрепенулся наставник. – Её аура болезненно набухла и мерцает.
– Иди к ней! Попытайся что-нибудь выяснить, – предложила Герда. – А я поищу выход.
– Это опасно, – замотал головой Финист.
– Но в первый раз я справилась. Ты хорошо меня обучил. Почему не веришь, что я смогу? Это наш единственный шанс, – она протянула к нему руки, заглядывая в глаза, как делала всегда, когда кого-то уговаривала.
– Нет, – отдёрнулся наставник. – Прекрати! Не делай так!
– Как? – нахмурилась Герда.
– Не навязывай людям свою волю. Не заставляй делать то, что они не хотят.
– Да я просто прошу!
– Нет, не важно. Я схожу к Майли, а ты можешь снова прогуляться по замку, но будь осторожна!
Они выбрались из-за занавески и позвали остальных.
– Мы уж волновались, что вы непотребством занимаетесь, – заворчал Ждан.
Финист строго глянул на него.
– Собирайте вещи и будьте наготове. Как только мы вернёмся, тронемся в путь.
– Но мы же даже не ложились! – возмутилась Дугава.
– На Тихом берегу отоспимся, – отмахнулся наставник и направился к Майли.
Идей, где искать тайный ход, в голову не приходило. Значит, нужно довериться ногам.
Герда обошла весь замок, поднялась на все башни. Одна особенно длинная галерея привела к лестнице, которая спускалась во внутренний дворик. Дышалось здесь намного легче, чем в остальном замке. Не так затхло и, что удивительно, сухо. Куда спокойнее и теплее, чем внутри мрачной твердыни.
Сбоку послышалась возня. Герда вжалась спиной в стену. С противоположной стороны открылась потайная дверь. Через неё четверо мужчин внесли светящийся ящик. Они прошли мимо, даже не повернув голов в её сторону. Герда дождалась, пока за таинственными людьми захлопнулась дверь, и выбралась из укрытия.
Одолело любопытство. Луна освещала ту стену, в которой открылся потайной проход. Оказалось, что здесь нет мраморной облицовки, как в остальном замке, а оставлена голая кирпичная кладка. Пощупав пальцами образовавшуюся в растворе ложбинку, Герда нашла выемку и подковырнула кирпич. Он сидел неплотно, но стоило ему наполовину выйти наружу, как кусок стенки отъехал в сторону.
Интересно, как оно работает? С каждым новым шагом вопросов становится всё больше. Жаль, что нужно бежать, и тайна Будескайска останется неразгаданной. И кот пропал так некстати. Наверняка он знал хоть что-то.
Ход вывел на крутой склон холма, где ров совсем пересох. Отсюда можно беспрепятственно выбраться. Осталось придумать, как увести лошадей. Вот же задачка!
У кромки неба зажглась яркая полоса. Светало. Герда вернулась в замок и поспешила за Финистом.
Спальня Майли располагалась в более солнечной части замка. Наследница не хотела селить Финиста так далеко от себя, но управляющий настоял, чтобы гости спали в другом крыле. Наставник его поддержал к вящему недовольству наследницы. Но как же громко надо было кричать, чтобы звук разнёсся по всему замку!
Дверь спальни оказалась распахнута. Изнутри веяло могильным холодом. Аура Майли трепетала разорванными паутинками и мерцала ядовито-зелёными огнями мертвошёпта, призывая призраков.
Зря Финист сразу не выяснил, кто она. Пока девушка невинна и не пользуется способностями, прожилки дара в ауре остаются блёклыми. Нет, он бы заметил их, если бы приглядывался, как произошло с Гердой, но своим отказом сиротка выбила почву у него из-под ног. Он будто ослеп и перестал соображать, что делает. Очнулся, только когда Майли произнесла имя своего отца, но было уже слишком поздно.
Это ведь он шипел в библиотеке, но теперь отвечало лишь эхо.
Возвращаться к летающей секире точно не стоит. Нужно идти вперёд.
Вскоре показалась развилка. Герда нацарапала кремнём крест возле галереи, уходившей направо. Коридор начал сужаться, а потолок опускаться. Дышать стало тяжело, повеяло кухонными запахами, всё отчётливей слышалась человеческая речь. В стене обнаружилась небольшая щель, сквозь которую лился свет. Она находилась так высоко над полом, что пришлось встать на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь.
– Их сиятельство недовольны, – говорил управляющий в длиннополой лакейской ливрее. – Бродяг должны были задержать или хотя бы выставить из замка. Если они будут тут шляться, то не ручаюсь…
– Не будут, – отмахнулся мужчина в белой рубашке повара. – После моего сбитня они проспят до утра, а там отправятся восвояси. Почему нельзя было просто их отравить?
– Не велено! – строго отозвался управляющий.
– Тебе не кажется это странным? Их сиятельство в таких делах щепетильностью не отличались, а тут вдруг пожалели какую-то голытьбу.
– Не нашего ума дело. Мы люди маленькие, нам только верхушка горы видна, а что там внизу…
По спине побежали мурашки. Привидения, отравители, потайные ходы – хватит с неё древнего замка! Надо предупредить остальных.
Герда поспешила вперёд в поисках выхода. Показалась узкая винтовая лестница. Через две сотни ступенек она упёрлась в дубовую дверь. Тяжело дыша, Герда прислонилась к ней плечом и поцарапалась о ржавый гвоздь. Рукав порвался – ещё одна латка. Скоро одежда совсем обветшает.
Кровь попала на дерево, и дверь отворилась. Заговорённая, что ли? За ней находился небольшой кабинет, настолько пыльный, словно здесь давно не прибирались. Посреди комнаты стоял письменный стол, на одной стене висел портрет женщины, а на второй таких же размеров зеркало.
Герда поднесла к картине факел. Мать Майли? Муж настолько болезненно переносил её утрату, что спрятал её портрет подальше от своих глаз?
Невысокая и тонкая, как тростинка. Длинные светлые волосы распущены, пронзительно смотрели огромные кристально-голубые глаза, на тонких губах застыла умиротворённая полуулыбка. Воздушная фея.
Нет, это не мать Майли. Это женщина из видений в Ильзаре, только совсем юная, возраста Герды. Может, она и предыдущий хозяин-сокол были близки?
Нежный голос запел колыбельную, старинную, какую не всякая бабка в Волынцах помнила. Глаза слипались. Сиротка зевнула и потёрла их кулаком. В зеркале что-то зашевелилось – словно ветер играл в волосах, подбирая их и стягивая на затылке. Герда дёрнула головой, будто вырывая их из рук матери, которая любила заплетать ей косы.
Пение прекратилось, дремота отступила, но на зеркале остались рисунки инея. Сиротка подула на стекло, чтобы они растаяли. Сквозь мокрые потёки стали видны ребята: Ждан с Дугавой сидели на диване у камина. Герда ударила кулаками в зеркало и закричала. Стекло зазвенело, но с места не сдвинулось.
Со стола упала книга. Сиротка подхватила её. Раздался щелчок. Зеркало отъехало в сторону. Вдруг закроется, и она навсегда останется блуждать в потайных ходах! Герда бросилась в образовавшийся проход и ввалилась в комнату.
Ребята подскочили к ней.
– Где ты была? – требовательно спросила Дугава. – Финист тебя весь вечер ищет.
– Я бы начал с того, как ты сюда попала, не проходя через дверь, – подал голос Ждан.
– Зеркало… потайной ход… напиток отравлен… призраки! – переведя дыхание, затараторила Герда.
– Тише, успокойся! – подруга убрала с её лица сбившиеся волосы и обняла.
– Надо бежать. Здесь творится что-то ужасное. Призраки…
– Тебе почудилось. Не стоило бродить по замку одной, тем более в таком состоянии, – покачал головой Ждан. – Не в каждом лесу живут варги, не в каждом замке обитают призраки. И уж точно не все они хотят нас убить.
Ребята переглянулись и потупились. Похоже, обсуждали Герду за её спиной. Забыв о страхе, она возмущённо упёрла руки в бока. Что предосудительного она сделала? Ну, увидела то, что не предназначалось для посторонних глаз. Подумаешь – мелочь!
– Мы позовём Финиста, а ты пока помойся. Чан с водой за занавеской, правда, всё уже остыло, – Дугава развела руками.
– Ничего страшного, я закалённая, – пробормотала сиротка.
Она зашла за занавеску и попробовала ногой воду в медном чане. Едва тёплая, а так хотелось окунуться с головой в кипяток и согреться. Раздевшись, Герда забралась внутрь. Начало колотить, то ли от страха, то ли от перенапряжения. Лишь сделав над собой усилие, сиротка расслабилась, закрыла глаза и опустила в воду подбородок.
Стало так тихо: ни звука, даже мыслей не слышно. Почему вдруг стало так зябко? Чья-то рука надавила на макушку, и голова ушла под воду.
Герда оттолкнулось от дна. Вода плеснулась, но выбраться не получилось. Сиротка загребала руками воздух, захлёбываясь.
Послышались крики и торопливые шаги. Чьи-то руки встряхнули её и достали из чана. Она упала на пол и закашлялась.
– Живая? – раздался голос Финиста.
Он протянул ей полотенце.
– Я же говорила, она не в себе! – прозвучал рядом встревоженный голос Дугавы. – Скажи, что забудешь про Майли, как только мы ступим за порог. Скажи, что Герда для тебя особенная. Чтобы завоевать наше расположение, необязательно спасать от всех опасностей и тем более придумывать их на пустом месте!
– Правда, Герда! Мы все тебя любим, даже если я грублю. Иногда. Не надо из-за этого сходить с ума и сводить счёты с жизнью! – подхватил Ждан.
Сиротка плотно запахнулась в полотенце. Финист пытался разглядывать её голые ноги и плечи одновременно.
– Если я захочу наложить на себя руки, то найду менее болезненный способ, – ответила Герда. – Здесь, и правда, обитают призраки. Почему вы не верите? Вы же Сумеречники!
Ученики устало переглянулись.
– Оставьте нас, – велел Финист.
– Будь помягче, – попросила подруга.
Герда затравленно прятала взгляд.
– Оденься и не сиди на холодном полу – заболеешь, – сказал наставник и отвернулся.
Она сняла с себя полотенце и принялась натягивать сложенную рядом одежду. Хорошо, что не промокла – лужи были повсюду.
– Думаешь, я теряю рассудок? – спросила сиротка с вызовом.
– Нет, просто я хотел… сказать правду.
– Я всё знаю. Случайно наткнулась на вас с Майли в лесу. Прости! Я не обижаюсь и не переживаю, – поспешила внести ясность Герда.
– Что? – поперхнулся Финист. – Я не об этом. Хочешь мою версию сказки Майли? Меня тоже пугали ею в детстве.
Сиротка закончила одеваться, и он повернулся к ней лицом.
– Мой отец родился в семье потомственных коневодов. Он немного умел разговаривать с лошадьми, но для посвящения в орден его способностей не хватало. Он был ещё юнцом, когда на Авалоре объявили о капитуляции. Тогда Сумеречники стали собирать отряд добровольцев, чтобы сопроводить одного важного человека в убежище, которое построила Компания «Норн» в Золотом Дюарле.
– Какого человека?
– Не знаю, – пожал плечами наставник. – С отца взяли клятву о неразглашении. На самом деле важно другое. Ему посчастливилось попасть в этот отряд, потому что желающих вызвалось очень мало. Они ехали той же дорогой, что и мы. Поздней осенью погода стояла промозглая, припасы заканчивались, люди выбивались из сил. Тогда хозяин Будескайска, мертвошёпт Петрас из знатного рода Гедокшимска, предложил приютить отряд у себя. Сумеречники обрадовались передышке и поспешили в замок. Но один из командиров заподозрил неладное и послал моего отца в разведку. Он отыскал потайной ход за замковым рвом и пробрался внутрь. Знаешь, что он здесь увидел?
– Лучезарных? – с сожалением спросила Герда.
– Не только. Голубые Капюшоны не гнушались заключать союзы с демонами, чтобы уничтожить наш орден. Так случилось и в этот раз. Петрас предал своих и призвал Карачуна – повелителя нежити. Его твари заполонили весь замок. Отец понял, что это ловушка и помчался предупредить Сумеречников, но опоздал.
Отряд уже въехал в замок, и предатель поднял мост, чтобы никто не сбежал. Внутри этих стен, отрезанные от своих стихий, Сумеречники лишились си. Нежить перебила их. Всех, кроме отца. Его настолько захлестнула ярость и жажда мести, что он обратился в сокола и выклевал предателю Петрасу глаз. От боли тот не смог взмахнуть мечом, и отец улетел невредимым.
Он вернулся домой в Заречье и рассказал всем о предательстве Петраса, о том, что Лучезарные сговариваются с демонами и сами могут быть одержимы ими. Он поднял восстание, которое охватило весь наш край. Но Белый Палач подавил его и поджёг наши земли. Мой отец – Кымофей Ясеньский, предводитель бунтовщиков, коварный сокол, который выклевал глаз невозможно благородному отцу Майли.
– Погоди… получается та казнь из иллюзии Дугавы … Это был твой отец? – Герда приложила ладонь к губам. – Не понимаю. Он же герой, бесстрашный и благородный. Настоящие чудовища – это жестокий Белый Палач и вероломный отец Майли. Получается, ни у кого он этот замок не отвоёвывал, а кровью Сумеречников купил себе помилование у Лучезарных. А для остальных придумал красивую сказку.
– Ты не представляешь, каково мне было жить с таким наследием, – продолжил вспоминать Финист. – Отец оставил меня на своих родителей, а сам вместе с моей матерью уехал воевать с пресветловерцами. Больше мы их не видели. Через два года пришло известие, что отца казнили в Стольном. Старики очень по нему горевали.
Было трудно. Несколько лет мы голодали, потеряли почти весь табун. Приходилось много работать, но мы выжили, хотя из бедности так и не выбрались. Все, кроме моих стариков, меня ненавидели. Винили моего отца в бедах нашего края. Он де Пресветлого-милостивого своим неповиновением разгневал. Из-за этого мне часто приходилось махать кулаками, и я постоянно ходил с разбитым носом. Как только появилась возможность, я сбежал в армию.
Несколько лет о родных не вспоминал, пока не пришло известие о новых гонениях. Устроив всё так, чтобы о моей отлучке в гарнизоне не узнали, я обернулся соколом и полетел проведать стариков. Но от их дома остались одни головешки и даже могилы не сохранились. Знакомые рассказали, что дед с бабкой умерли всего через пару лет, как я на службу отправился. А потом Голубые Капюшоны сравняли всё селение с землёй, даже кладбище не пощадили. И ещё тьму таких же селений по всему Заречью. После этого я не вернулся в армию и пустился в бега.
Закончив рассказ, наставник перевёл дух. Ошарашенная, Герда никак не могла осознать, что это значит.
– Если ты знал, чей это замок, зачем согласился сюда ехать?
– Потому что ты попросила, – пожал плечами Финист.
– Выходит, я снова во всём виновата?
Он устало закряхтел:
– Никто не виноват. Плохие вещи просто случаются. Нужно решить, что делать дальше. Тебя, и правда, топил призрак. Мертвошёпты призывают их с Тихого берега и управляют ими. Этот дар тоже относится к стихии земли, он противоположен моему, как смерть и жизнь. Будескайск пронизан тайными ходами, ловушками для призраков, магическими приспособлениями – так устроены все замки Сумеречников. Но здесь происходит что-то странное. Из земли вытягивают все соки, я ни резерв пополнить не могу, ни даже крыс на помощь призвать.
– Я слышала разговор в подземелье. Управляющий вместе с поваром хотели усыпить нас тем напитком, который я разлила. Думаешь, Майли заманила нас сюда, чтобы отомстить за отца? Тогда она великолепно притворяется. Но как она выследила тебя, если ты ото всех скрывался? И разве у неё есть дар?
– Есть. Просто у девушек он проявляется позже, – объяснил Финист. – Но если ты не ощутила притворства, значит, Майли ничего не знает. Отец мог кормить её теми же сказками, что и своих людей.
– Тогда кто же?
По замку эхом прокатился крик. Снова стало настолько холодно, что клацнули зубы.
– Майли! – встрепенулся наставник. – Её аура болезненно набухла и мерцает.
– Иди к ней! Попытайся что-нибудь выяснить, – предложила Герда. – А я поищу выход.
– Это опасно, – замотал головой Финист.
– Но в первый раз я справилась. Ты хорошо меня обучил. Почему не веришь, что я смогу? Это наш единственный шанс, – она протянула к нему руки, заглядывая в глаза, как делала всегда, когда кого-то уговаривала.
– Нет, – отдёрнулся наставник. – Прекрати! Не делай так!
– Как? – нахмурилась Герда.
– Не навязывай людям свою волю. Не заставляй делать то, что они не хотят.
– Да я просто прошу!
– Нет, не важно. Я схожу к Майли, а ты можешь снова прогуляться по замку, но будь осторожна!
Они выбрались из-за занавески и позвали остальных.
– Мы уж волновались, что вы непотребством занимаетесь, – заворчал Ждан.
Финист строго глянул на него.
– Собирайте вещи и будьте наготове. Как только мы вернёмся, тронемся в путь.
– Но мы же даже не ложились! – возмутилась Дугава.
– На Тихом берегу отоспимся, – отмахнулся наставник и направился к Майли.
Идей, где искать тайный ход, в голову не приходило. Значит, нужно довериться ногам.
Герда обошла весь замок, поднялась на все башни. Одна особенно длинная галерея привела к лестнице, которая спускалась во внутренний дворик. Дышалось здесь намного легче, чем в остальном замке. Не так затхло и, что удивительно, сухо. Куда спокойнее и теплее, чем внутри мрачной твердыни.
Сбоку послышалась возня. Герда вжалась спиной в стену. С противоположной стороны открылась потайная дверь. Через неё четверо мужчин внесли светящийся ящик. Они прошли мимо, даже не повернув голов в её сторону. Герда дождалась, пока за таинственными людьми захлопнулась дверь, и выбралась из укрытия.
Одолело любопытство. Луна освещала ту стену, в которой открылся потайной проход. Оказалось, что здесь нет мраморной облицовки, как в остальном замке, а оставлена голая кирпичная кладка. Пощупав пальцами образовавшуюся в растворе ложбинку, Герда нашла выемку и подковырнула кирпич. Он сидел неплотно, но стоило ему наполовину выйти наружу, как кусок стенки отъехал в сторону.
Интересно, как оно работает? С каждым новым шагом вопросов становится всё больше. Жаль, что нужно бежать, и тайна Будескайска останется неразгаданной. И кот пропал так некстати. Наверняка он знал хоть что-то.
Ход вывел на крутой склон холма, где ров совсем пересох. Отсюда можно беспрепятственно выбраться. Осталось придумать, как увести лошадей. Вот же задачка!
У кромки неба зажглась яркая полоса. Светало. Герда вернулась в замок и поспешила за Финистом.
Глава 10. Смерть ей к лицу
Спальня Майли располагалась в более солнечной части замка. Наследница не хотела селить Финиста так далеко от себя, но управляющий настоял, чтобы гости спали в другом крыле. Наставник его поддержал к вящему недовольству наследницы. Но как же громко надо было кричать, чтобы звук разнёсся по всему замку!
Дверь спальни оказалась распахнута. Изнутри веяло могильным холодом. Аура Майли трепетала разорванными паутинками и мерцала ядовито-зелёными огнями мертвошёпта, призывая призраков.
Зря Финист сразу не выяснил, кто она. Пока девушка невинна и не пользуется способностями, прожилки дара в ауре остаются блёклыми. Нет, он бы заметил их, если бы приглядывался, как произошло с Гердой, но своим отказом сиротка выбила почву у него из-под ног. Он будто ослеп и перестал соображать, что делает. Очнулся, только когда Майли произнесла имя своего отца, но было уже слишком поздно.
