– Лайсве? – лихорадочно спросил некромант, растопырив исцарапанные пальцы и глядя сквозь них единственным целым глазом. По щекам текли слёзы. – Ты пришла простить меня и спасти? Я смогу всё исправить!
Герда заговорила непохожим на свой голосом:
– Оживишь меня? Вернёшь моему мужу честь и душу? Из-за тебя он превратился в чудовище! Из-за тебя!
– Это Лучезарные! Это сидело в нём с самого начала! – запричитал Петрас.
– Нет! Вечерний Всадник соберёт долги со всех. Меня, моего мужа, весь наш сошедший с оси мир спасёт только возродившийся Безликий. Его волей заклинаю, Карачун, не тронь живых! Возьми лишь того, кто взалкал твоей силы. Прощай, Петрас!
С хлопком, окутав себя дымом, сокол обернулся человеком. Свечи погасли. Закружилась голова, Герда без сил рухнула на пол.
Мотыльки озарились мертвецкой зеленью, захлопали крылья. Раздался пронзительный крик, долгий, непрекращающийся. Захрустели, ломаясь, кости, затрещала, разрывая, плоть. Карачун люто мстил посмевшему бросить ему вызов некроманту.
Финист натянул на себя одежду и помог Герде подняться.
– Бежим! Живей! – приказал он остальным.
Стараясь не смотреть на останки Петраса, путники вместе с Майли помчались к выходу. Ждана мутило, Дугава хромала, Герда постоянно спотыкалась, борясь с некстати накатившей слабостью.
По просторному коридору они выбрались в холл, где сваленными в углу остались их вещи. Забрав их, путники поспешили на улицу. Никто бедняг не преследовал, но основание замка тряслось, дрожали стены. Вдоль них до самого верха бежали трещины.
– Скорее, сейчас всё рухнет! – подгонял Финист.
Они заскочили в конюшни, поседлали лошадей и вывели их во двор. Поднатужившись, Финист со Жданом раскрутили лебёдку, чтобы опустить мост через ров.
Как только все пятеро оказались на противоположной стороне, послышался грохот. Замок разрушался прямо на глазах: обваливалась крыша, стены крошились и осыпались. Будескайск складывался, как карточный домик.
Путники бешеным галопом помчались прочь, стремясь оставить между собой и местом, где совсем недавно красовался замок из белого мрамора, как можно большее расстояние. Кровавая вуаль спала с лика луны, и небесное светило вновь воссияло чистым бледно-жёлтым светом.
Вслед за Финистом они неслись ещё долго, боясь оглянуться или уж тем более передохнуть. Но бежать вечно не получилось. Яшка, резво скакавшая за Золотинкой, сбавляла темп, пока не оказалась в хвосте. Встав как вкопанная, она заржала истошно заржала.
Наставник спешился и подбежал проверить, что случилось. Герда плавно скатилась по отощавшему конскому боку и упала на пожухлые листья. Положив её голову себе на колени, Финист проверил дыхание и пульс.
– Сегодня отдохнём здесь, – скомандовал он.
– Почему? В нескольких часах пути есть небольшая деревушка. Там меня знают и пустят на ночлег, – возмутилась Майли, но заметив, что её никто не поддерживает, замолчала.
Ждан слез со своего мерина и опустился на колени рядом с Гердой:
– Что с ней?
– Изнеможение, – загадочно ответил наставник.
– Но ведь это ты обернулся! Впервые! – недоумевал ученик.
– В неё вселился призрак. Это страшнее! – отмахнулся Финист.
Дугава шепнула товарищу, чтобы не нарывался.
Наставник перебирал пальцами волосы Герды, нежные, мягкие, пушистые. Ветер так любил развевать их во время скачки.
– Воздух, ей нужно больше воздуха!
Финист поднял сиротку на руки и понёс к видневшемуся вдали полю.
– Вы что-нибудь понимаете? – спросила Майли.
Дугава со Жданом покачали головами и, взяв лошадей под уздцы, направились следом.
Взобравшись на самый высокий пригорок, наставник расстелил на пожухлой траве плащ и уложил на него Герду. Было ещё темно.
– Разбить лагерь здесь? Нас же сдует! – возмутился Ждан.
– Разведите костёр у подножья на безветренной стороне и оставайтесь там, – распорядился Финист. – Я вернусь, когда Герда очнётся.
Спорить никто не решился, как и продолжать расспросы. Когда наставник был не в духе, то уходил в себя, да и действия свои, кроме тех, что касались обучения, не объяснял. Похоже, он руководствовался только чутьём, даже когда вёл себя настолько уверенно, будто точно знал, что делал.
Майли к такому не привыкла, поэтому беспокоилась.
– Финист что-то к ней испытывает? – спросила она, когда все расселись на брёвнах у костра.
– К Герде? – удивилась Дугава. – Не знаю. Она не раз выручала нас, а Финист никого в беде не бросает, особенно друзей.
– Какой молодец, – съязвила Майли. – А вы ему кто?
– Мы? – замялась Дугава. – Мы его ученики.
– И чему он вас учит? Колдовать?
– Мы не колдуем, – Ждан не на шутку разозлился. – Мы используем свои способности: я левитирую, Дугава создаёт иллюзии, Финист разговаривает со зверями. По-настоящему колдовал только твой отец.
Майли поджала губы.
– У тебя тоже есть дар. Ты управляла призраками с его помощью, – попыталась растопить лёд Дугава.
– Странно, я ведь никаких усилий не прикладывала.
– Поначалу всегда так. Кажется, что дар действует помимо твоей воли, но со временем ты его обуздаешь. Финист поможет.
Наследница задумчиво посмотрела на вершину холма.
– А какой дар у Герды?
– Никакого, – замялся Ждан. – Она просто путешествует с нами.
– Странно. Мне казалось, что если кто и способен на колдовство, так именно она.
– Это не колдовство! – взъярились Дугава и Ждан.
Её кожа была бледной, словно воск, а руки холодными, как у мертвеца. Финист сидел рядом на коленях и вглядывался в её умиротворённое лицо.
– Герда-Герда, – вздохнул он, гладя её по щеке. – Что же мне с тобой делать?
Надо бы её раздеть, но мало ли, как к этому отнесутся остальные, а уж как испугается Герда, когда очнётся! Нет, отталкивать её ещё больше нельзя.
В лицо подул холодный ветер с запада. Видно, скоро снова зарядят дожди. Вот и наступила осень. Дорога сделается ещё труднее. По плану они должны бы уже приближаться к Лапии. В Компании будут недовольны. К демонам её! Дурацкий чин ничего не значит по сравнению с жизнями друзей. Дугава и Ждан за время путешествия стали ему как родные, а Герда… Нет, он доставит их в безопасное место, целых и невредимых, во что бы то ни стало!
Ветер гонял сухую листву, качал верхушки вековых сосен и завывал раненым зверем. Финист продрог, но удивительное дело: на щеках Герды появился румянец, да и руки потеплели. Значит, всё правильно.
Её веки зашевелились, когда предрассветные сумерки уже расползись по тенистым оврагам.
– Финист? – слабо спросила Герда.
– Ты ожидала кого-то другого? – весело поинтересовался он.
Она улыбнулась и покачала головой.
– Хорошо! Тогда давай спускаться, а то очень хочется есть.
К утру ребята приготовили жидкую похлёбку. Сказать точно, из чего она была сделана – из чечевичной крупы или дорожной пыли, – не решался даже Ждан, которого назначили поваром.
Майли отведала завтрак первая и задумчиво изрекла:
– Похоже, пост в этом году начнётся на пару месяцев раньше.
Путники питались скудно во время всего путешествия, но голодать не хотелось никому. А уж на препирательства сил и вовсе не осталось.
Все трое молча наблюдали, как по пологому склону холма спускался наставник, придерживая за локоть Герду.
– Ты очнулась! Мы чуть от беспокойства не умерли, – ученики бросились обнимать подругу. – Что стряслось? Финист сказал, что в тебя вселился призрак.
– Да-да, я видела, как её окутал яркий белый свет, – подтвердила дочь некроманта.
– Не помню. Голова раскалывается, – пожаловалась сиротка, массируя виски пальцами.
– Странно, что он вселился в тебя, а не в Майли. Ты ведь не мертвошёпт, – Дугава вопросительно глянула на Финиста.
Тот уселся возле костра и налил в свою миску похлёбки, делая вид, что оглох.
– Петрас назвал этого призрака Лайсве, – припомнил Ждан. – Может, твой Охотник вернулся с Тихого берега, чтобы тебя защитить?
Наставник закашлялся, выдав, что всё-таки слышит и даже понимает.
– Лайсве – это женское имя, – задумчиво изрекла Герда и тоже принялась за похлёбку.
– Что-то вы скрываете, – продолжал подозрительно разглядывать их Ждан. – Финист, как тебе удалось обернуться? Неужели «прорыв способностей» – это пустяк не страшнее насморка? Щёлк, пух и всё! И как получилось, что твой тотем – тоже сокол? Ты ведь явно что-то знал об этом некроманте.
Тот уже заглотил две порции и отставил от себя миску, вытерев рот рукавом.
– Я… я… мне нехорошо!
Глаза закатились, голова запрокинулась, и наставник распластался на земле без чувств.
– Финист! – бросилась к нему Дугава и начала тормошить.
– Хватит притворяться! – пнул его по ноге Ждан.
Но тот оставался неподвижен. Майли поцеловала его в губы в надежде, что он проснётся, как сказочный принц. Герда наблюдала за ними с усталой улыбкой. Как же славно, что очередная передряга закончилась так удачно. И всё благодаря коту!
– Вот же лжец! Что ты скрываешь? – ученик схватил наставника за плечи и потянул к костру. – Я тебе патлы спалю, если ты сейчас же не встанешь!
– Перестань! А вдруг Финисту действительно плохо? – заступилась за него Дугава.
– Да! – поддержала её наследница и ткнула пальцем в Герду: – Если кто тут что и скрывает, так это она!
Прежде, чем та успела отреагировать, Майли выхватила у неё из-за пазухи книгу.
– Воровка! Это из библиотеки моего отца! – она отвернула потёртую обложку и показала рунные надписи. – Вот, письмо колдунов.
Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
– Твой отец погиб, замок развалился, а это, – Герда бережно забрала книгу. – Я нашла вовсе не в библиотеке. Смотрите.
Она открыла страницу, где находилась карта местности, центром которой был замок Ильзар в Белоземье. Его обозначала голубка с мечом в когтях, как на гербе над воротами.
– И правда, – поддержала подругу Дугава.
Ждан ещё раз пнул Финиста для острастки, но тот продолжил изображать из себя падаль. Майли отогнала ученика от своего возлюбленного, укутала его в тёплый плащ и легла рядом. Герда с Дугавой переглянулись и тихо засмеялись. Похоже, ласки наследницы выведут наставника на чистую воду куда быстрее, чем угрозы Ждана.
Улучив момент, сиротка спряталась за изгибом холма, чтобы побыть в одиночестве и привести мысли в порядок. О произошедшем в Будескайске лучше не вспоминать, не чувствовать себя причастной к убийству. Мёртвых к жизни не вернёшь, а остальное… Теперь Майли будет путешествовать с ними, нельзя её бросить. Ей тоже очень нужны наставник и друзья. Без отцовского наследства она всего-навсего одна из них – отверженных скитальцев в поисках безопасного места. Но, может, Майли отвлечёт Финиста от ревности к Морти. Очень не хотелось повторения ссоры.
С одной стороны, теперь остальные знают, что наставник умеет оборачиваться в сокола. С другой, скрывать придётся не только его секрет, но и свой. Герда повертела в ладонях книгу из Будескайска. Написана она была от руки, изящным женским почерком. На первой странице значилось «Путевые записки Лайсве В.».
Снова Лайсве. Видно, так звали воздушную фею из Ильзара. Что Петрас ей сделал, раз она так жестоко ему отомстила, да ещё использовала для этого Герду?
– Ты не убийца, сколько можно повторять! – донёсся из-за берёзы знакомый сварливый голос.
Сиротка подбежала к ней и взяла на руки поджидавшего у корней кота.
– Ты вернулся!
– Ты швырнула в меня шишкой, жестокая, – проворчал он, но потом замурлыкал.
– Прости! – к горлу подступил комок. – Глядя на Майли, я поняла, как выгляжу со стороны, когда вспоминаю Морти. Ты прав, нельзя быть одержимой, даже если любишь беззаветно.
– Уже забыто. Только не реви.
Герда села под берёзой. Кот улёгся у неё на коленях кверху лапами и подставил жёлтое брюшко, разрешая себя почесать.
– Я видела тебя в зеркале. С женщиной из видения в Ильзаре. Кто она?
Кот перевернулся и хмуро посмотрел на Герду.
– Старая подруга и долгая, крайне скверная история. Лучше не спрашивай.
– Почему ты ничего не рассказываешь? Так нечестно. Ты хочешь, чтобы я поверила в тебя, но сам мне не доверяешь.
– Не в этом дело, просто… Меньше знаешь – крепче спишь! – попытался отшутиться он, но Герда не поддалась.
– Её звали Лайсве? Почему она вселилась в меня?
Собираясь снова исчезнуть, кот спрыгнул с колен хозяйки.
– Что ты наговорил Финисту? Почему он ничего не помнит? – прокричала Герда.
Вопросов накопилось столько, что пухла голова. Но кот лишь махнул хвостом и скрылся в сухой листве. Иногда они с Финистом вели себя, как близнецы-братья.
Оставалось только вернуться в лагерь и лечь спать вместе с остальными.
Вскоре они добрались до городка Гульборг. Похолодало, небо затянуло тяжёлыми облаками. В самом разгаре была ярмарка в честь сезона сбора урожая. Людей у деревянных прилавков толпилось видимо-невидимо. Первым делом путники направились к торговцу лошадьми. Пока остальные глазели по сторонам, Финист удачно сбыл приметных жеребцов из Будескайска.
– Почему мы не продали книгу? Она ведь редкая и наверняка запрещённая. За неё заплатили бы не хуже, чем за моих коней! – причитала Майли.
– Потому что если бы мы показали рунную книгу перекупщику, нас бы сожгли на главной площади, – с раздражением объяснял наставник.
Герда угрюмо отмалчивалась, а Ждан с Дугавой старались не лезть.
– На чём же мне теперь ехать?
К ним подвели двух коренастых лошадок: бурого мерина с мощной шеей и кашлатую кобылу грязно-серой масти.
– Выбирай любую, – предложил Финист.
– Ты что, предлагаешь наследнице Будескайска ехать на этом?! – вознегодовала Майли.
Мерин приложил уши и шмякнул зубами по одежде, за что получил от рассерженной наследницы оплеуху.
– Тогда возвращайся в свои владения, – пожал плечами наставник.
– Мне просто жалко лошадей. От замка же больше ничего не осталось, – обиженно пробормотала она.
Бедняжка! Ведь Герда тоже потеряла отца, дом и ничего на память не захватила. А если бы Финист заставил её продать Яшку? Хотя кобыла сильно перепала и стала почти такая же мосластая, как Золотинка. Вряд ли бы за неё много дали. Герда провела ладонью по морде своей лошади. Яшка начала пихаться, требуя, чтоб её почесали.
– Если возражений больше нет, – продолжил Финист, – то пойдём устраиваться на ночлег. Я уже договорился, чтобы добрые люди пустили нас в свой хлев.
– Здесь же постоялый двор рядом. Зачем такие неудобства? – осторожно начал Ждан.
– У нас нет денег. Или вы хотите дождевую воду и талый снег есть на завтрак, обед и ужин?
– Но в хлеву… со свиньями, – простонала Майли.
Финист наградил её тяжёлым взглядом.
В хлеву оказалось не так уж плохо. Свиней тут не водилось, зато на полу лежала чистая солома. Ночью снова полил дождь. От мерного стука по крыше глаза закрывались сами собой. Кот свернулся клубком под боком и замурлыкал. Сон пришёл тихий и безмятежный, но посреди ночи разбудил голос Майли. Она тормошила лежавшего рядом Финиста.
– Отец! – едва не плача, запричитала наследница. – Он просит, чтобы я простила его и отпустила. Без этого он не может через реку переправиться. Но я не знаю, как это сделать. Он обзывает меня отцеубийцей и угрожает, что будет преследовать до конца жизни.
– Так отпусти и спи дальше, – нетерпеливо перебил Финист.
– Как?
Он сдавлено закряхтел.
– Скажи, что отпускаешь. Давай спать, у меня утром важное дело.
Герда заговорила непохожим на свой голосом:
– Оживишь меня? Вернёшь моему мужу честь и душу? Из-за тебя он превратился в чудовище! Из-за тебя!
– Это Лучезарные! Это сидело в нём с самого начала! – запричитал Петрас.
– Нет! Вечерний Всадник соберёт долги со всех. Меня, моего мужа, весь наш сошедший с оси мир спасёт только возродившийся Безликий. Его волей заклинаю, Карачун, не тронь живых! Возьми лишь того, кто взалкал твоей силы. Прощай, Петрас!
С хлопком, окутав себя дымом, сокол обернулся человеком. Свечи погасли. Закружилась голова, Герда без сил рухнула на пол.
Мотыльки озарились мертвецкой зеленью, захлопали крылья. Раздался пронзительный крик, долгий, непрекращающийся. Захрустели, ломаясь, кости, затрещала, разрывая, плоть. Карачун люто мстил посмевшему бросить ему вызов некроманту.
Финист натянул на себя одежду и помог Герде подняться.
– Бежим! Живей! – приказал он остальным.
Стараясь не смотреть на останки Петраса, путники вместе с Майли помчались к выходу. Ждана мутило, Дугава хромала, Герда постоянно спотыкалась, борясь с некстати накатившей слабостью.
По просторному коридору они выбрались в холл, где сваленными в углу остались их вещи. Забрав их, путники поспешили на улицу. Никто бедняг не преследовал, но основание замка тряслось, дрожали стены. Вдоль них до самого верха бежали трещины.
– Скорее, сейчас всё рухнет! – подгонял Финист.
Они заскочили в конюшни, поседлали лошадей и вывели их во двор. Поднатужившись, Финист со Жданом раскрутили лебёдку, чтобы опустить мост через ров.
Как только все пятеро оказались на противоположной стороне, послышался грохот. Замок разрушался прямо на глазах: обваливалась крыша, стены крошились и осыпались. Будескайск складывался, как карточный домик.
Путники бешеным галопом помчались прочь, стремясь оставить между собой и местом, где совсем недавно красовался замок из белого мрамора, как можно большее расстояние. Кровавая вуаль спала с лика луны, и небесное светило вновь воссияло чистым бледно-жёлтым светом.
Вслед за Финистом они неслись ещё долго, боясь оглянуться или уж тем более передохнуть. Но бежать вечно не получилось. Яшка, резво скакавшая за Золотинкой, сбавляла темп, пока не оказалась в хвосте. Встав как вкопанная, она заржала истошно заржала.
Наставник спешился и подбежал проверить, что случилось. Герда плавно скатилась по отощавшему конскому боку и упала на пожухлые листья. Положив её голову себе на колени, Финист проверил дыхание и пульс.
– Сегодня отдохнём здесь, – скомандовал он.
– Почему? В нескольких часах пути есть небольшая деревушка. Там меня знают и пустят на ночлег, – возмутилась Майли, но заметив, что её никто не поддерживает, замолчала.
Ждан слез со своего мерина и опустился на колени рядом с Гердой:
– Что с ней?
– Изнеможение, – загадочно ответил наставник.
– Но ведь это ты обернулся! Впервые! – недоумевал ученик.
– В неё вселился призрак. Это страшнее! – отмахнулся Финист.
Дугава шепнула товарищу, чтобы не нарывался.
Наставник перебирал пальцами волосы Герды, нежные, мягкие, пушистые. Ветер так любил развевать их во время скачки.
– Воздух, ей нужно больше воздуха!
Финист поднял сиротку на руки и понёс к видневшемуся вдали полю.
– Вы что-нибудь понимаете? – спросила Майли.
Дугава со Жданом покачали головами и, взяв лошадей под уздцы, направились следом.
Взобравшись на самый высокий пригорок, наставник расстелил на пожухлой траве плащ и уложил на него Герду. Было ещё темно.
– Разбить лагерь здесь? Нас же сдует! – возмутился Ждан.
– Разведите костёр у подножья на безветренной стороне и оставайтесь там, – распорядился Финист. – Я вернусь, когда Герда очнётся.
Спорить никто не решился, как и продолжать расспросы. Когда наставник был не в духе, то уходил в себя, да и действия свои, кроме тех, что касались обучения, не объяснял. Похоже, он руководствовался только чутьём, даже когда вёл себя настолько уверенно, будто точно знал, что делал.
Майли к такому не привыкла, поэтому беспокоилась.
– Финист что-то к ней испытывает? – спросила она, когда все расселись на брёвнах у костра.
– К Герде? – удивилась Дугава. – Не знаю. Она не раз выручала нас, а Финист никого в беде не бросает, особенно друзей.
– Какой молодец, – съязвила Майли. – А вы ему кто?
– Мы? – замялась Дугава. – Мы его ученики.
– И чему он вас учит? Колдовать?
– Мы не колдуем, – Ждан не на шутку разозлился. – Мы используем свои способности: я левитирую, Дугава создаёт иллюзии, Финист разговаривает со зверями. По-настоящему колдовал только твой отец.
Майли поджала губы.
– У тебя тоже есть дар. Ты управляла призраками с его помощью, – попыталась растопить лёд Дугава.
– Странно, я ведь никаких усилий не прикладывала.
– Поначалу всегда так. Кажется, что дар действует помимо твоей воли, но со временем ты его обуздаешь. Финист поможет.
Наследница задумчиво посмотрела на вершину холма.
– А какой дар у Герды?
– Никакого, – замялся Ждан. – Она просто путешествует с нами.
– Странно. Мне казалось, что если кто и способен на колдовство, так именно она.
– Это не колдовство! – взъярились Дугава и Ждан.
***
Её кожа была бледной, словно воск, а руки холодными, как у мертвеца. Финист сидел рядом на коленях и вглядывался в её умиротворённое лицо.
– Герда-Герда, – вздохнул он, гладя её по щеке. – Что же мне с тобой делать?
Надо бы её раздеть, но мало ли, как к этому отнесутся остальные, а уж как испугается Герда, когда очнётся! Нет, отталкивать её ещё больше нельзя.
В лицо подул холодный ветер с запада. Видно, скоро снова зарядят дожди. Вот и наступила осень. Дорога сделается ещё труднее. По плану они должны бы уже приближаться к Лапии. В Компании будут недовольны. К демонам её! Дурацкий чин ничего не значит по сравнению с жизнями друзей. Дугава и Ждан за время путешествия стали ему как родные, а Герда… Нет, он доставит их в безопасное место, целых и невредимых, во что бы то ни стало!
Ветер гонял сухую листву, качал верхушки вековых сосен и завывал раненым зверем. Финист продрог, но удивительное дело: на щеках Герды появился румянец, да и руки потеплели. Значит, всё правильно.
Её веки зашевелились, когда предрассветные сумерки уже расползись по тенистым оврагам.
– Финист? – слабо спросила Герда.
– Ты ожидала кого-то другого? – весело поинтересовался он.
Она улыбнулась и покачала головой.
– Хорошо! Тогда давай спускаться, а то очень хочется есть.
***
К утру ребята приготовили жидкую похлёбку. Сказать точно, из чего она была сделана – из чечевичной крупы или дорожной пыли, – не решался даже Ждан, которого назначили поваром.
Майли отведала завтрак первая и задумчиво изрекла:
– Похоже, пост в этом году начнётся на пару месяцев раньше.
Путники питались скудно во время всего путешествия, но голодать не хотелось никому. А уж на препирательства сил и вовсе не осталось.
Все трое молча наблюдали, как по пологому склону холма спускался наставник, придерживая за локоть Герду.
– Ты очнулась! Мы чуть от беспокойства не умерли, – ученики бросились обнимать подругу. – Что стряслось? Финист сказал, что в тебя вселился призрак.
– Да-да, я видела, как её окутал яркий белый свет, – подтвердила дочь некроманта.
– Не помню. Голова раскалывается, – пожаловалась сиротка, массируя виски пальцами.
– Странно, что он вселился в тебя, а не в Майли. Ты ведь не мертвошёпт, – Дугава вопросительно глянула на Финиста.
Тот уселся возле костра и налил в свою миску похлёбки, делая вид, что оглох.
– Петрас назвал этого призрака Лайсве, – припомнил Ждан. – Может, твой Охотник вернулся с Тихого берега, чтобы тебя защитить?
Наставник закашлялся, выдав, что всё-таки слышит и даже понимает.
– Лайсве – это женское имя, – задумчиво изрекла Герда и тоже принялась за похлёбку.
– Что-то вы скрываете, – продолжал подозрительно разглядывать их Ждан. – Финист, как тебе удалось обернуться? Неужели «прорыв способностей» – это пустяк не страшнее насморка? Щёлк, пух и всё! И как получилось, что твой тотем – тоже сокол? Ты ведь явно что-то знал об этом некроманте.
Тот уже заглотил две порции и отставил от себя миску, вытерев рот рукавом.
– Я… я… мне нехорошо!
Глаза закатились, голова запрокинулась, и наставник распластался на земле без чувств.
– Финист! – бросилась к нему Дугава и начала тормошить.
– Хватит притворяться! – пнул его по ноге Ждан.
Но тот оставался неподвижен. Майли поцеловала его в губы в надежде, что он проснётся, как сказочный принц. Герда наблюдала за ними с усталой улыбкой. Как же славно, что очередная передряга закончилась так удачно. И всё благодаря коту!
– Вот же лжец! Что ты скрываешь? – ученик схватил наставника за плечи и потянул к костру. – Я тебе патлы спалю, если ты сейчас же не встанешь!
– Перестань! А вдруг Финисту действительно плохо? – заступилась за него Дугава.
– Да! – поддержала её наследница и ткнула пальцем в Герду: – Если кто тут что и скрывает, так это она!
Прежде, чем та успела отреагировать, Майли выхватила у неё из-за пазухи книгу.
– Воровка! Это из библиотеки моего отца! – она отвернула потёртую обложку и показала рунные надписи. – Вот, письмо колдунов.
Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
– Твой отец погиб, замок развалился, а это, – Герда бережно забрала книгу. – Я нашла вовсе не в библиотеке. Смотрите.
Она открыла страницу, где находилась карта местности, центром которой был замок Ильзар в Белоземье. Его обозначала голубка с мечом в когтях, как на гербе над воротами.
– И правда, – поддержала подругу Дугава.
Ждан ещё раз пнул Финиста для острастки, но тот продолжил изображать из себя падаль. Майли отогнала ученика от своего возлюбленного, укутала его в тёплый плащ и легла рядом. Герда с Дугавой переглянулись и тихо засмеялись. Похоже, ласки наследницы выведут наставника на чистую воду куда быстрее, чем угрозы Ждана.
Улучив момент, сиротка спряталась за изгибом холма, чтобы побыть в одиночестве и привести мысли в порядок. О произошедшем в Будескайске лучше не вспоминать, не чувствовать себя причастной к убийству. Мёртвых к жизни не вернёшь, а остальное… Теперь Майли будет путешествовать с ними, нельзя её бросить. Ей тоже очень нужны наставник и друзья. Без отцовского наследства она всего-навсего одна из них – отверженных скитальцев в поисках безопасного места. Но, может, Майли отвлечёт Финиста от ревности к Морти. Очень не хотелось повторения ссоры.
С одной стороны, теперь остальные знают, что наставник умеет оборачиваться в сокола. С другой, скрывать придётся не только его секрет, но и свой. Герда повертела в ладонях книгу из Будескайска. Написана она была от руки, изящным женским почерком. На первой странице значилось «Путевые записки Лайсве В.».
Снова Лайсве. Видно, так звали воздушную фею из Ильзара. Что Петрас ей сделал, раз она так жестоко ему отомстила, да ещё использовала для этого Герду?
– Ты не убийца, сколько можно повторять! – донёсся из-за берёзы знакомый сварливый голос.
Сиротка подбежала к ней и взяла на руки поджидавшего у корней кота.
– Ты вернулся!
– Ты швырнула в меня шишкой, жестокая, – проворчал он, но потом замурлыкал.
– Прости! – к горлу подступил комок. – Глядя на Майли, я поняла, как выгляжу со стороны, когда вспоминаю Морти. Ты прав, нельзя быть одержимой, даже если любишь беззаветно.
– Уже забыто. Только не реви.
Герда села под берёзой. Кот улёгся у неё на коленях кверху лапами и подставил жёлтое брюшко, разрешая себя почесать.
– Я видела тебя в зеркале. С женщиной из видения в Ильзаре. Кто она?
Кот перевернулся и хмуро посмотрел на Герду.
– Старая подруга и долгая, крайне скверная история. Лучше не спрашивай.
– Почему ты ничего не рассказываешь? Так нечестно. Ты хочешь, чтобы я поверила в тебя, но сам мне не доверяешь.
– Не в этом дело, просто… Меньше знаешь – крепче спишь! – попытался отшутиться он, но Герда не поддалась.
– Её звали Лайсве? Почему она вселилась в меня?
Собираясь снова исчезнуть, кот спрыгнул с колен хозяйки.
– Что ты наговорил Финисту? Почему он ничего не помнит? – прокричала Герда.
Вопросов накопилось столько, что пухла голова. Но кот лишь махнул хвостом и скрылся в сухой листве. Иногда они с Финистом вели себя, как близнецы-братья.
Оставалось только вернуться в лагерь и лечь спать вместе с остальными.
Глава 12. Пятое колесо
Вскоре они добрались до городка Гульборг. Похолодало, небо затянуло тяжёлыми облаками. В самом разгаре была ярмарка в честь сезона сбора урожая. Людей у деревянных прилавков толпилось видимо-невидимо. Первым делом путники направились к торговцу лошадьми. Пока остальные глазели по сторонам, Финист удачно сбыл приметных жеребцов из Будескайска.
– Почему мы не продали книгу? Она ведь редкая и наверняка запрещённая. За неё заплатили бы не хуже, чем за моих коней! – причитала Майли.
– Потому что если бы мы показали рунную книгу перекупщику, нас бы сожгли на главной площади, – с раздражением объяснял наставник.
Герда угрюмо отмалчивалась, а Ждан с Дугавой старались не лезть.
– На чём же мне теперь ехать?
К ним подвели двух коренастых лошадок: бурого мерина с мощной шеей и кашлатую кобылу грязно-серой масти.
– Выбирай любую, – предложил Финист.
– Ты что, предлагаешь наследнице Будескайска ехать на этом?! – вознегодовала Майли.
Мерин приложил уши и шмякнул зубами по одежде, за что получил от рассерженной наследницы оплеуху.
– Тогда возвращайся в свои владения, – пожал плечами наставник.
– Мне просто жалко лошадей. От замка же больше ничего не осталось, – обиженно пробормотала она.
Бедняжка! Ведь Герда тоже потеряла отца, дом и ничего на память не захватила. А если бы Финист заставил её продать Яшку? Хотя кобыла сильно перепала и стала почти такая же мосластая, как Золотинка. Вряд ли бы за неё много дали. Герда провела ладонью по морде своей лошади. Яшка начала пихаться, требуя, чтоб её почесали.
– Если возражений больше нет, – продолжил Финист, – то пойдём устраиваться на ночлег. Я уже договорился, чтобы добрые люди пустили нас в свой хлев.
– Здесь же постоялый двор рядом. Зачем такие неудобства? – осторожно начал Ждан.
– У нас нет денег. Или вы хотите дождевую воду и талый снег есть на завтрак, обед и ужин?
– Но в хлеву… со свиньями, – простонала Майли.
Финист наградил её тяжёлым взглядом.
В хлеву оказалось не так уж плохо. Свиней тут не водилось, зато на полу лежала чистая солома. Ночью снова полил дождь. От мерного стука по крыше глаза закрывались сами собой. Кот свернулся клубком под боком и замурлыкал. Сон пришёл тихий и безмятежный, но посреди ночи разбудил голос Майли. Она тормошила лежавшего рядом Финиста.
– Отец! – едва не плача, запричитала наследница. – Он просит, чтобы я простила его и отпустила. Без этого он не может через реку переправиться. Но я не знаю, как это сделать. Он обзывает меня отцеубийцей и угрожает, что будет преследовать до конца жизни.
– Так отпусти и спи дальше, – нетерпеливо перебил Финист.
– Как?
Он сдавлено закряхтел.
– Скажи, что отпускаешь. Давай спать, у меня утром важное дело.
