Взмахнув хвостом, кот закрыл лапой потухшие глаза Ягини. Волшебство исчезло с последним её вздохом. Кожу стянули глубокие морщины, спина согнулась в три погибели. Тело сморщилось в сухой комок и разлетелось по полу пожухлой листвой.
– Дом сейчас рухнет! – предупредил кот.
Всё вокруг загрохотало и зашаталось. Хоромы превращались в избушку на сваях. Как только пол перестал трястись, снизу донёсся стук.
– Эй, откройте нас, эй! – кричали из погреба у двери.
Финист поднял люк.
– Вы здесь? Всё в порядке? – облегчённо спросил он.
– Да-да! – послышался низкий голос Ждана.
Он поднял Дугаву на плечи. Финист схватил её за руки и вытащил наверх. Изба снова задрожала.
– Быстрее, дом вот-вот рассыплется! – предупредила Герда.
Ждан встал на носки, но до верха не дотянулся.
– Поищите лестницу или верёвку! – попросил он.
– Нет времени! Левитируй!
– Я не умею!
– Учись! – наставник лёг на пол и протянул руки. – Ну же!
Ждан с кряхтением подлетел в воздух на пару футов. Финист едва успел схватить его до того, как он рухнул.
Герда распахнула дверь. Лестница уже обвалилась.
– Прыгайте! – скомандовал наставник.
Друг за другом они вылетели с порога и упали на землю. Избушка превратилась в кучу трухлявых брёвен, а потом и те истлели.
Путники перевернулись на спины, переводя дух.
– Кошмар, а не лес! – запричитала Дугава. – Не уверена, что на тракте было бы хуже.
– Эй, Финист, что это ты на себя напялил? – засмеялся Ждан. – Неужто бабой вместо суслика обернуться решил?
Суслика? Но он – сокол. Даже внешне на птицу похож.
Финист пошевелил волосатыми лодыжками. Дугава тоже засмеялась.
Герда поднялась и подошла к месту, где раньше стояла избушка. Посреди горы мусора лежала старая одежда и кинжал с волнистым лезвием.
Собрав вещи в охапку, сиротка спросила ровным голосом:
– Почему не предупредили, что вы – Сумеречники?
Смех стих. Все трое испуганно уставились на неё. Она вынула из вещей амулет Финиста. Наставник подскочил и забрал свою побрякушку, воровато оглядываясь по сторонам.
– Сумеречников больше нет. Мы просто одарённые, спасающиеся от гонений. Не выдавай нас, я заплачу больше!
– Не выдам, – ответила Герда, отмахнувшись от денег.
Спрятавшись за можжевеловыми кустами, она скинула с себя рубаху Ягини и натянула походную одежду.
Сумеречники! Говорили, они сгинули во время Войны за веру, а волшебный дар выродился из крови из-за того, что люди отвернулись от питавших его богов-Первостихий. Но нет, видно, ещё остались люди с невероятными способностями: превращаться в птиц, парить-левитировать…
Герда отёрла ладонью горевшее лицо и принялась заплетать распущенные волосы в косы. Только тогда пришло осознание: они победили Жупелу и остались живы. Все. Даже Герда.
Сидевший рядом кот мыл лапами заострённую мордочку.
– Почему это всё случилось со мной, с отцом? Ведь Горний мир демонов доступен только Сумеречникам. Даже староверам без дара туда хода нет.
– Ошибаешься. Важен не дар, а внутренняя суть и личный выбор. Ты выбрала не поддаваться на посулы Ягини, и все спаслись. Был бы твой отец жив, сказал бы то же самое.
Герда зябко обняла себя руками.
– Что с моим голосом? За кого я отдала своё волшебство?
– Прости! – понурился кот.
– За что? – недоумевала Герда.
– Не важно. Просто прости!
– Прощаю, – спешно ответила она, чтобы перейти к следующей партии вопросов. – Может, Ягиня спутала меня с одарённой Дугавой? Как ты спас моего отца и почему назвал Хозяйку кузиной?
– Ох, сколько вопросов для маленького и ненастоящего меня! Ягиня была младшей дочерью Повелительницы Земли Калтащ, Хозяйкой лесов Мунгарда. Старым богам сейчас ещё хуже, чем одарённым, приходится. Всеми покинутые, преданные забвению, они копят обиду и обращаются к Мраку. А победить его можно только чистым сердцем, как у тебя.
– Если Ягиня – твоя кузина, значит, ты тоже бог. Кому из Первостихий ты приходишься сыном? Повелительнице Огня Уот? Не хочешь ли ты того же, что и Ягиня? – продолжала подозревать его Герда.
– Нет, я следую твоей воле, даже если ты поступаешь глупо, и стараюсь тебя защитить!
Она готовилась задать следующий вопрос, но кот ответил на него загодя.
– Потому что ты мне нравишься!
Зашелестели кусты. Из-за них показался встревоженный Финист.
– С кем ты ругаешься?
– С самой собой, – пробурчала она.
– Я тут подумал… – он завёл руку за спину и почесал лопатку. – Если хочешь, поехали с нами. У тебя ведь здесь ничего не осталось. На новом месте и скорбь пройдёт быстрее, и люди отнесутся лучше. Я пригляжу за тобой и помогу устроиться. Вместе веселее и безопаснее.
– Соглашайся! – поддержал его кот.
– Нет! – резко ответила Герда. – Если бы вы доверились мне, я бы помогла вам, не требуя платы. А теперь ты предлагаешь врать твоим ученикам о твоём превращении в сокола?
Финист помрачнел:
– Не всякая правда полезна. Иногда мы вынуждены скрывать её, чтобы защитить близких. Ложь во спасение – не зло, а благо.
– Но я не хочу жить во лжи! Идём, завтра к закату мне надо отдать Вальдемару деньги, – оборвала разговор она.
Впятером путники направились в сторону валежника на противоположном краю поляны. Сорочья стая пропала, вернулись обычные лесные птицы. Из земли пробивалась свежая трава, на ветках набухали почки, ветер стряхивал с деревьев старую листву.
Дорога назад отыскалась на удивление быстро: то ли лес поредел, то ли помогли метки. Через несколько часов путники уже выбрались на поляну возле болота, где остались фляга и одежда Финиста. На месте маслянистых пятен прорастали белые кувшинки одолень-травы, вода очищалась.
Рядом пасся табун из четырёх лошадей. Похоже, Золотинка, учуяв хозяина, согнала сюда своих товарищей. Пустельга счастливо фыркнула, завидев людей. Толстун, не обращая на них внимания, продолжил стричь пожухлую траву. Яшка отвернулась, негодуя, что её бросили. Но стоило подойти к ней поближе, как кобыла подставила морду, чтоб её почесали между ушей.
Дело шло к закату, и путники решили дождаться утра на поляне. Когда доедали ужин у костра, мимо пролетел рой светляков. Теперь они мерцали ровным жёлтым цветом.
– Подложные сороки! – встревожился Ждан. – Это они нас в ловушку загнали!
– Видно, Ягиня создала их, чтобы заманивать людей в своё логово, – пожал плечами Финист.
– Нет, это болотные огоньки, – возразила Герда. – Волшебство Ягини превращало их в злых сорок-падальщиков. Теперь они освободились, но не исчезли, как терем.
– Куда это они? – удивилась Дугава.
– Новый дом ищут. Осядут на болоте побольше и упокоятся, – ответил кот, но его услышала только Герда.
Наутро они тронулись в путь. Лес посветлел и расступился. Дорога стала значительно легче. Сосны уже не взирали с мрачностью чёрных туч, подлесок прорастал молодыми ёлками. Бодро щебетали птицы.
Возле русла пересохшей реки Герда спешилась, подняла с земли сухую ветку и пошарила под корягами у оврага. Ждан с Дугавой уехали вперёд, а Финист остался ждать у тропы.
– Что там? – настороженно спросил он.
– Нет ничего, – озадаченно ответила она.
– Тогда едем.
Герда забралась обратно в седло.
– Здесь из-под коряг исчез большой гадючник, – едва слышно произнесла она.
Кот перелез с крупа Яшки на переднюю луку седла:
– Чары Ягини покидают Пущу вместе с демонами.
– Но… – сдавленно выдохнула Герда. – Я не хочу, чтобы что-то менялось. Здесь всегда было так хорошо и спокойно. Теперь лес погибнет!
Финист пристально наблюдал за ней. У его виска вздулась жилка, на лбу блестел пот.
– Не погибнет, а переродится, станет обычным, – возразил кот. – Лихорадка уже ушла из Волынцов и Подгайска. Скоро люди начнут собирать здесь грибы и ягоды, дрова рубить, на зверя охотиться, вычистят старые больные деревья. Может, дорогу проложат. Будут тут большие обозы из сёл и местечек на ярмарку ездить. За всё надо платить, за победу над Ягиней-Жупелой тоже. Хотя бы её чарами. Может, оно и к лучшему. Уходить проще, когда за спиной ничего не остаётся.
– Я остаюсь! – упрямо стиснула зубы Герда.
Кот перелез обратно на круп, где сидеть было удобней.
К закату они добрались до опушки. Герда спешилась и показала широкую дорогу, ведшую в обход Подгайска к границе с Кундией.
– Там есть место, где можно ночью незаметно проскочить мимо патрулей. Суеверные люди что у нас, что в Кундии его очень боятся.
Финист протянул ей кожаный мешочек с монетами.
– Точно не хочешь с нами? Может, сходить с тобой?
– Тогда о нас вся округа судачить будет. Вальдемара это только разозлит, – покачала головой сиротка. Чтобы жить одной, надо справляться со всем самостоятельно. – Прощайте! Удачной дороги!
– Прощай, – помахала ей Дугава.
Мужчины хмуро молчали.
Ведя Яшку в поводу, Герда направилась по дорожке к охотничьему домику.
Не отрывая взгляда от её тонкой фигуры, Финист велел ученикам:
– Езжайте вперёд. Я догоню.
Ждан с Дугавой удивлённо покосились на него и направили лошадей вверх по дороге.
Охотничий домик – крохотная избушка с соломенной крышей – находилась у опушки. Здесь оставались на ночь припозднившиеся охотники, чтобы не бродить по городу в потёмках и не беспокоить сон своих домочадцев.
Набравшись мужества, Герда постучала в дверь. На пороге показался Вальдемар. Ворот его рубахи был распахнут, выставляя напоказ смуглую грудь. Вид вызывал брезгливость. От хмельного запаха живот свело судорогой.
– Явилась-таки, – маслянисто ухмыльнулся он.
– Я… Долг отдать. Вот, – Герда протянула ему мешочек.
– Кто ж через порог деньги передаёт? Заходи! – он схватил её за запястье и дёрнул на себя, затворяя дверь изнутри. – У нас ведь общее горе – обоих лихорадка сиротами оставила. Давай вместе помянем наших отцов. У меня сливовица есть – сладкая! Тебе понравится.
Взяв со стола кувшин, Вальдемар налил напиток в кружку и вручил Герде.
– Пускай земля им будет пухом.
– Нет… нет времени. Меня ждут… – отчаянно замотала головой она.
– Кто? Охотник на демонов?
Щуря тёмные глаза, Вальдемар плотоядно осмотрел её фигуру. Сердце ухнуло в пятки. Герда попятилась, пока не упёрлась спиной в дверь.
– Выпусти меня! – взмолилась она.
– Уходишь так быстро? Это неучтиво, – Вальдемар приподнял её подбородок кончиком пальца. – Личико красивое, а манер не хватает. Мне следует поучить тебя вежливости? Послушанию? Смирению?
Будто играя с загнанной дичью, он наматывал кончик её косы себе на палец. Герда сжалась. Вальдемар приобнял и запустил руки под её рубашку. Чуть не стошнило.
– Что ты делаешь? Мы же почти родственники! – заливаясь слезами, пыталась вырваться Герда.
– Это не мешало тебе и твоему обожаемому отцу смотреть на меня свысока, – захохотал он в самое ухо.
Зубы больно впились в шею.
– Знаешь, где теперь твоё место?
Вальдемар достал из-за пояса охотничий нож, натянул волосы Герды и ударил по ним лезвием. Косы упали на пол.
– У моих ног! – Вальдемар ударил сиротку по затылку и опрокинул.
Она стукнулась лбом о доски. На губах засолонела кровь. Как только перед глазами просветлело, Герда протянула руку к своим отрезанным волосам. Без них она уже не будет прежней. Противный липкий страх растекался по телу, отупляя.
Вальдемар снова притянул её к себе и приник к губам. Сделает её своей потаскушкой, и останется только умереть. А ведь она обещала сохранить себя для… мертвеца?! Нет!
Охотник говорил, что она должна бороться. Хотя бы ради того, чтобы не стыдно было смотреть в глаза ему и отцу, когда они встретятся на Тихом берегу. Герда укусила проникший в рот язык, разодрала клыками губу и пнула насильника между ног. Вальдемар отшатнулся, сплёвывая кровь. Сиротка бросилась к двери.
– Ах ты маленькая дрянь!
Повалив на пол, Вальдемар придавил её собственным весом. Герда брыкалась, визжала и царапалась, но всё без толку.
– Целуй мне ноги, чтобы я отодрал тебя как следует!
Ужас пополам со стыдом захлёстывал рассудок. Насильник начал стягивать с неё штаны.
– Морти!!! – вскрикнула Герда, дёрнувшись из последних сил.
Раздалось громкое шипение, перешло в грозный рык. На лицо упала тень и укрыла безмятежным забытьём.
До обострённого даром слуха доносились крики, звуки борьбы. Вот же подонок! Воспользовался беспомощностью маленькой сиротки. Финист не должен был её отпускать!
Всё замерло и разлетелось на осколки, в кожу под рубашкой будто впились иглы. Похоже, в охотничьем домике высвободилась огромная мощь. Даже деревья тряхнуло от прокатившейся волны.
Финист спрыгнул с лошади, вынес дверь плечом и заскочил внутрь.
Герда лежала на полу неподвижно. Рядом в луже крови, вытекающей из ушей, корчился и хрипел мужчина. Над ним склонилась похожая на человеческую тень. Её ладонь прикасалась ко лбу насильника, будто высасывала жизнь. Финист нащупал под рубашкой рукоять ножа. Тень медленно повернула голову и уставилась на него светящимися синевой штормового неба глазами.
– Защити её, – прозвучал в голове приказ, и тень растворилась в сумраке хижины.
Преодолев оцепенение, Финист перевернул Герду на спину и убрал со щеки концы уродливо обкорнанных волос. Кожа горела, словно от лихорадки. Дышала сиротка ровно и глубоко, видно, просто лишилась чувств.
Насильник обмяк и закрыл веки. Подхватив валявшийся на полу мешок с деньгами, оборотень сорвал покрывало с ближней лавки и завернул в него Герду.
Жив ли Вальдемар, проверять не хотелось. Финист достал кочергой из камина раскалённые головешки и раскидал по полу. Огонь накинулся на сухие доски. Оборотень подхватил сиротку и выскочил на улицу за мгновение до того, как дым заполонил весь дом.
Финист вскочил на Золотинку и устроил Герду в седле перед собой. Испуганная пожаром, кобыла помчалась по дороге, куда её направлял хозяин, Яшка устремилась следом. Вскоре они нагнали замерших у развилки учеников.
– Там лесной пожар! – воскликнула Дугава, развернув лошадь к наставнику.
– Птицы потушат. Едем! – крикнул тот.
– Стой! Холодно! Заночуем в городе! – нагнал его Ждан.
– Нет, нужно перейти границу как можно скорее, – непреклонно ответил тот.
– Мы не успеем засветло, – поравнялась с ним с Дугава. – А в темноте заблудимся.
– Что это? – перебил её Ждан, разглядев Герду на руках у Финиста.
– Потом, – отмахнулся наставник и поддал лошади, чтобы скакала быстрее.
Стемнело. Там, где должна проходить граница, дорогу заволокло туманом, а звёзды и луна скрылись за тучами. Факел не разожжёшь – огонь привлечёт внимание. Ночных птиц и зверьков тоже на помощь не позвать. Может, амулет Кишно и скрывает ауру одарённых, но если Финист использует способности, Лучезарные точно заметят, и тогда путь один – на костёр.
Он перевёл взмыленную Золотинку на шаг, остальные лошади замедлились следом. Туман становился плотным и непроглядным, словно в воздухе разлили молоко. Вот почему этот край называли «Белоземьем».
– Мы заблудились? – встревожилась Дугава.
Похоже, они ходили по кругу, натыкаясь на заколдованное озеро. От него несло сыростью, словно оно и исторгало эту густую дымку.
– Всё-таки у поваленной осины надо было повернуть направо. Попытаем счастья ещё раз! До рассвета всего ничего, а мы ещё не на той стороне, – подогнал учеников Финист.
Они принялись петлять вдоль оврагов и невысоких холмов. Когда первые лучи солнца, с трудом пробившись сквозь туман, расцветили горизонт, путники вновь очутились на берегу заколдованного озера. Вода из него стекала в ров вокруг широкого холма.
– Дом сейчас рухнет! – предупредил кот.
Всё вокруг загрохотало и зашаталось. Хоромы превращались в избушку на сваях. Как только пол перестал трястись, снизу донёсся стук.
– Эй, откройте нас, эй! – кричали из погреба у двери.
Финист поднял люк.
– Вы здесь? Всё в порядке? – облегчённо спросил он.
– Да-да! – послышался низкий голос Ждана.
Он поднял Дугаву на плечи. Финист схватил её за руки и вытащил наверх. Изба снова задрожала.
– Быстрее, дом вот-вот рассыплется! – предупредила Герда.
Ждан встал на носки, но до верха не дотянулся.
– Поищите лестницу или верёвку! – попросил он.
– Нет времени! Левитируй!
– Я не умею!
– Учись! – наставник лёг на пол и протянул руки. – Ну же!
Ждан с кряхтением подлетел в воздух на пару футов. Финист едва успел схватить его до того, как он рухнул.
Герда распахнула дверь. Лестница уже обвалилась.
– Прыгайте! – скомандовал наставник.
Друг за другом они вылетели с порога и упали на землю. Избушка превратилась в кучу трухлявых брёвен, а потом и те истлели.
Путники перевернулись на спины, переводя дух.
– Кошмар, а не лес! – запричитала Дугава. – Не уверена, что на тракте было бы хуже.
– Эй, Финист, что это ты на себя напялил? – засмеялся Ждан. – Неужто бабой вместо суслика обернуться решил?
Суслика? Но он – сокол. Даже внешне на птицу похож.
Финист пошевелил волосатыми лодыжками. Дугава тоже засмеялась.
Герда поднялась и подошла к месту, где раньше стояла избушка. Посреди горы мусора лежала старая одежда и кинжал с волнистым лезвием.
Собрав вещи в охапку, сиротка спросила ровным голосом:
– Почему не предупредили, что вы – Сумеречники?
Смех стих. Все трое испуганно уставились на неё. Она вынула из вещей амулет Финиста. Наставник подскочил и забрал свою побрякушку, воровато оглядываясь по сторонам.
– Сумеречников больше нет. Мы просто одарённые, спасающиеся от гонений. Не выдавай нас, я заплачу больше!
– Не выдам, – ответила Герда, отмахнувшись от денег.
Спрятавшись за можжевеловыми кустами, она скинула с себя рубаху Ягини и натянула походную одежду.
Сумеречники! Говорили, они сгинули во время Войны за веру, а волшебный дар выродился из крови из-за того, что люди отвернулись от питавших его богов-Первостихий. Но нет, видно, ещё остались люди с невероятными способностями: превращаться в птиц, парить-левитировать…
Герда отёрла ладонью горевшее лицо и принялась заплетать распущенные волосы в косы. Только тогда пришло осознание: они победили Жупелу и остались живы. Все. Даже Герда.
Сидевший рядом кот мыл лапами заострённую мордочку.
– Почему это всё случилось со мной, с отцом? Ведь Горний мир демонов доступен только Сумеречникам. Даже староверам без дара туда хода нет.
– Ошибаешься. Важен не дар, а внутренняя суть и личный выбор. Ты выбрала не поддаваться на посулы Ягини, и все спаслись. Был бы твой отец жив, сказал бы то же самое.
Герда зябко обняла себя руками.
– Что с моим голосом? За кого я отдала своё волшебство?
– Прости! – понурился кот.
– За что? – недоумевала Герда.
– Не важно. Просто прости!
– Прощаю, – спешно ответила она, чтобы перейти к следующей партии вопросов. – Может, Ягиня спутала меня с одарённой Дугавой? Как ты спас моего отца и почему назвал Хозяйку кузиной?
– Ох, сколько вопросов для маленького и ненастоящего меня! Ягиня была младшей дочерью Повелительницы Земли Калтащ, Хозяйкой лесов Мунгарда. Старым богам сейчас ещё хуже, чем одарённым, приходится. Всеми покинутые, преданные забвению, они копят обиду и обращаются к Мраку. А победить его можно только чистым сердцем, как у тебя.
– Если Ягиня – твоя кузина, значит, ты тоже бог. Кому из Первостихий ты приходишься сыном? Повелительнице Огня Уот? Не хочешь ли ты того же, что и Ягиня? – продолжала подозревать его Герда.
– Нет, я следую твоей воле, даже если ты поступаешь глупо, и стараюсь тебя защитить!
Она готовилась задать следующий вопрос, но кот ответил на него загодя.
– Потому что ты мне нравишься!
Зашелестели кусты. Из-за них показался встревоженный Финист.
– С кем ты ругаешься?
– С самой собой, – пробурчала она.
– Я тут подумал… – он завёл руку за спину и почесал лопатку. – Если хочешь, поехали с нами. У тебя ведь здесь ничего не осталось. На новом месте и скорбь пройдёт быстрее, и люди отнесутся лучше. Я пригляжу за тобой и помогу устроиться. Вместе веселее и безопаснее.
– Соглашайся! – поддержал его кот.
– Нет! – резко ответила Герда. – Если бы вы доверились мне, я бы помогла вам, не требуя платы. А теперь ты предлагаешь врать твоим ученикам о твоём превращении в сокола?
Финист помрачнел:
– Не всякая правда полезна. Иногда мы вынуждены скрывать её, чтобы защитить близких. Ложь во спасение – не зло, а благо.
– Но я не хочу жить во лжи! Идём, завтра к закату мне надо отдать Вальдемару деньги, – оборвала разговор она.
Впятером путники направились в сторону валежника на противоположном краю поляны. Сорочья стая пропала, вернулись обычные лесные птицы. Из земли пробивалась свежая трава, на ветках набухали почки, ветер стряхивал с деревьев старую листву.
Дорога назад отыскалась на удивление быстро: то ли лес поредел, то ли помогли метки. Через несколько часов путники уже выбрались на поляну возле болота, где остались фляга и одежда Финиста. На месте маслянистых пятен прорастали белые кувшинки одолень-травы, вода очищалась.
Рядом пасся табун из четырёх лошадей. Похоже, Золотинка, учуяв хозяина, согнала сюда своих товарищей. Пустельга счастливо фыркнула, завидев людей. Толстун, не обращая на них внимания, продолжил стричь пожухлую траву. Яшка отвернулась, негодуя, что её бросили. Но стоило подойти к ней поближе, как кобыла подставила морду, чтоб её почесали между ушей.
Дело шло к закату, и путники решили дождаться утра на поляне. Когда доедали ужин у костра, мимо пролетел рой светляков. Теперь они мерцали ровным жёлтым цветом.
– Подложные сороки! – встревожился Ждан. – Это они нас в ловушку загнали!
– Видно, Ягиня создала их, чтобы заманивать людей в своё логово, – пожал плечами Финист.
– Нет, это болотные огоньки, – возразила Герда. – Волшебство Ягини превращало их в злых сорок-падальщиков. Теперь они освободились, но не исчезли, как терем.
– Куда это они? – удивилась Дугава.
– Новый дом ищут. Осядут на болоте побольше и упокоятся, – ответил кот, но его услышала только Герда.
Наутро они тронулись в путь. Лес посветлел и расступился. Дорога стала значительно легче. Сосны уже не взирали с мрачностью чёрных туч, подлесок прорастал молодыми ёлками. Бодро щебетали птицы.
Возле русла пересохшей реки Герда спешилась, подняла с земли сухую ветку и пошарила под корягами у оврага. Ждан с Дугавой уехали вперёд, а Финист остался ждать у тропы.
– Что там? – настороженно спросил он.
– Нет ничего, – озадаченно ответила она.
– Тогда едем.
Герда забралась обратно в седло.
– Здесь из-под коряг исчез большой гадючник, – едва слышно произнесла она.
Кот перелез с крупа Яшки на переднюю луку седла:
– Чары Ягини покидают Пущу вместе с демонами.
– Но… – сдавленно выдохнула Герда. – Я не хочу, чтобы что-то менялось. Здесь всегда было так хорошо и спокойно. Теперь лес погибнет!
Финист пристально наблюдал за ней. У его виска вздулась жилка, на лбу блестел пот.
– Не погибнет, а переродится, станет обычным, – возразил кот. – Лихорадка уже ушла из Волынцов и Подгайска. Скоро люди начнут собирать здесь грибы и ягоды, дрова рубить, на зверя охотиться, вычистят старые больные деревья. Может, дорогу проложат. Будут тут большие обозы из сёл и местечек на ярмарку ездить. За всё надо платить, за победу над Ягиней-Жупелой тоже. Хотя бы её чарами. Может, оно и к лучшему. Уходить проще, когда за спиной ничего не остаётся.
– Я остаюсь! – упрямо стиснула зубы Герда.
Кот перелез обратно на круп, где сидеть было удобней.
К закату они добрались до опушки. Герда спешилась и показала широкую дорогу, ведшую в обход Подгайска к границе с Кундией.
– Там есть место, где можно ночью незаметно проскочить мимо патрулей. Суеверные люди что у нас, что в Кундии его очень боятся.
Финист протянул ей кожаный мешочек с монетами.
– Точно не хочешь с нами? Может, сходить с тобой?
– Тогда о нас вся округа судачить будет. Вальдемара это только разозлит, – покачала головой сиротка. Чтобы жить одной, надо справляться со всем самостоятельно. – Прощайте! Удачной дороги!
– Прощай, – помахала ей Дугава.
Мужчины хмуро молчали.
Ведя Яшку в поводу, Герда направилась по дорожке к охотничьему домику.
Не отрывая взгляда от её тонкой фигуры, Финист велел ученикам:
– Езжайте вперёд. Я догоню.
Ждан с Дугавой удивлённо покосились на него и направили лошадей вверх по дороге.
Глава 4. Руины
Охотничий домик – крохотная избушка с соломенной крышей – находилась у опушки. Здесь оставались на ночь припозднившиеся охотники, чтобы не бродить по городу в потёмках и не беспокоить сон своих домочадцев.
Набравшись мужества, Герда постучала в дверь. На пороге показался Вальдемар. Ворот его рубахи был распахнут, выставляя напоказ смуглую грудь. Вид вызывал брезгливость. От хмельного запаха живот свело судорогой.
– Явилась-таки, – маслянисто ухмыльнулся он.
– Я… Долг отдать. Вот, – Герда протянула ему мешочек.
– Кто ж через порог деньги передаёт? Заходи! – он схватил её за запястье и дёрнул на себя, затворяя дверь изнутри. – У нас ведь общее горе – обоих лихорадка сиротами оставила. Давай вместе помянем наших отцов. У меня сливовица есть – сладкая! Тебе понравится.
Взяв со стола кувшин, Вальдемар налил напиток в кружку и вручил Герде.
– Пускай земля им будет пухом.
– Нет… нет времени. Меня ждут… – отчаянно замотала головой она.
– Кто? Охотник на демонов?
Щуря тёмные глаза, Вальдемар плотоядно осмотрел её фигуру. Сердце ухнуло в пятки. Герда попятилась, пока не упёрлась спиной в дверь.
– Выпусти меня! – взмолилась она.
– Уходишь так быстро? Это неучтиво, – Вальдемар приподнял её подбородок кончиком пальца. – Личико красивое, а манер не хватает. Мне следует поучить тебя вежливости? Послушанию? Смирению?
Будто играя с загнанной дичью, он наматывал кончик её косы себе на палец. Герда сжалась. Вальдемар приобнял и запустил руки под её рубашку. Чуть не стошнило.
– Что ты делаешь? Мы же почти родственники! – заливаясь слезами, пыталась вырваться Герда.
– Это не мешало тебе и твоему обожаемому отцу смотреть на меня свысока, – захохотал он в самое ухо.
Зубы больно впились в шею.
– Знаешь, где теперь твоё место?
Вальдемар достал из-за пояса охотничий нож, натянул волосы Герды и ударил по ним лезвием. Косы упали на пол.
– У моих ног! – Вальдемар ударил сиротку по затылку и опрокинул.
Она стукнулась лбом о доски. На губах засолонела кровь. Как только перед глазами просветлело, Герда протянула руку к своим отрезанным волосам. Без них она уже не будет прежней. Противный липкий страх растекался по телу, отупляя.
Вальдемар снова притянул её к себе и приник к губам. Сделает её своей потаскушкой, и останется только умереть. А ведь она обещала сохранить себя для… мертвеца?! Нет!
Охотник говорил, что она должна бороться. Хотя бы ради того, чтобы не стыдно было смотреть в глаза ему и отцу, когда они встретятся на Тихом берегу. Герда укусила проникший в рот язык, разодрала клыками губу и пнула насильника между ног. Вальдемар отшатнулся, сплёвывая кровь. Сиротка бросилась к двери.
– Ах ты маленькая дрянь!
Повалив на пол, Вальдемар придавил её собственным весом. Герда брыкалась, визжала и царапалась, но всё без толку.
– Целуй мне ноги, чтобы я отодрал тебя как следует!
Ужас пополам со стыдом захлёстывал рассудок. Насильник начал стягивать с неё штаны.
– Морти!!! – вскрикнула Герда, дёрнувшись из последних сил.
Раздалось громкое шипение, перешло в грозный рык. На лицо упала тень и укрыла безмятежным забытьём.
***
До обострённого даром слуха доносились крики, звуки борьбы. Вот же подонок! Воспользовался беспомощностью маленькой сиротки. Финист не должен был её отпускать!
Всё замерло и разлетелось на осколки, в кожу под рубашкой будто впились иглы. Похоже, в охотничьем домике высвободилась огромная мощь. Даже деревья тряхнуло от прокатившейся волны.
Финист спрыгнул с лошади, вынес дверь плечом и заскочил внутрь.
Герда лежала на полу неподвижно. Рядом в луже крови, вытекающей из ушей, корчился и хрипел мужчина. Над ним склонилась похожая на человеческую тень. Её ладонь прикасалась ко лбу насильника, будто высасывала жизнь. Финист нащупал под рубашкой рукоять ножа. Тень медленно повернула голову и уставилась на него светящимися синевой штормового неба глазами.
– Защити её, – прозвучал в голове приказ, и тень растворилась в сумраке хижины.
Преодолев оцепенение, Финист перевернул Герду на спину и убрал со щеки концы уродливо обкорнанных волос. Кожа горела, словно от лихорадки. Дышала сиротка ровно и глубоко, видно, просто лишилась чувств.
Насильник обмяк и закрыл веки. Подхватив валявшийся на полу мешок с деньгами, оборотень сорвал покрывало с ближней лавки и завернул в него Герду.
Жив ли Вальдемар, проверять не хотелось. Финист достал кочергой из камина раскалённые головешки и раскидал по полу. Огонь накинулся на сухие доски. Оборотень подхватил сиротку и выскочил на улицу за мгновение до того, как дым заполонил весь дом.
Финист вскочил на Золотинку и устроил Герду в седле перед собой. Испуганная пожаром, кобыла помчалась по дороге, куда её направлял хозяин, Яшка устремилась следом. Вскоре они нагнали замерших у развилки учеников.
– Там лесной пожар! – воскликнула Дугава, развернув лошадь к наставнику.
– Птицы потушат. Едем! – крикнул тот.
– Стой! Холодно! Заночуем в городе! – нагнал его Ждан.
– Нет, нужно перейти границу как можно скорее, – непреклонно ответил тот.
– Мы не успеем засветло, – поравнялась с ним с Дугава. – А в темноте заблудимся.
– Что это? – перебил её Ждан, разглядев Герду на руках у Финиста.
– Потом, – отмахнулся наставник и поддал лошади, чтобы скакала быстрее.
Стемнело. Там, где должна проходить граница, дорогу заволокло туманом, а звёзды и луна скрылись за тучами. Факел не разожжёшь – огонь привлечёт внимание. Ночных птиц и зверьков тоже на помощь не позвать. Может, амулет Кишно и скрывает ауру одарённых, но если Финист использует способности, Лучезарные точно заметят, и тогда путь один – на костёр.
Он перевёл взмыленную Золотинку на шаг, остальные лошади замедлились следом. Туман становился плотным и непроглядным, словно в воздухе разлили молоко. Вот почему этот край называли «Белоземьем».
– Мы заблудились? – встревожилась Дугава.
Похоже, они ходили по кругу, натыкаясь на заколдованное озеро. От него несло сыростью, словно оно и исторгало эту густую дымку.
– Всё-таки у поваленной осины надо было повернуть направо. Попытаем счастья ещё раз! До рассвета всего ничего, а мы ещё не на той стороне, – подогнал учеников Финист.
Они принялись петлять вдоль оврагов и невысоких холмов. Когда первые лучи солнца, с трудом пробившись сквозь туман, расцветили горизонт, путники вновь очутились на берегу заколдованного озера. Вода из него стекала в ров вокруг широкого холма.
