***
Я напряженно смотрю в зеркало, настойчиво рассматривая своё отражение.
— Итак, этот день настал, — выдыхаю в тишину пустой комнаты. Страшно? Может быть, но сейчас я еще не готова переживать и бояться.
— Да, теперь все будет по-другому, — отвечаю сама себе. И напряженно вглядываюсь в свои глаза. Зеркало услужливо рисует мой бледный силуэт. Немного темно и тускло — я не стала включать свет. Успею… рассмотреть себя в красках.
Сегодня важный день в моей жизни. Решающий тест, проверка подлинных способностей, знаний, качеств… все в одном! Все решающее! Все важное! Тесты я проходила множество и множество раз, подтверждая свои знания и личностные качества баллами. Ничего… в сущности, не значащими баллами! Баллами ничего не меняющими в моей жизни!
Но сейчас все по-другому. От решающего теста зависит моя жизнь — выбор мужчины, выбор места жительства, да все мое дальнейшее существование подчинено сегодняшнему дню! Сегодня день, когда я стану женой, женщиной, вполне возможно, будущей матерью… От набранных баллов зависит, смогу ли связать свою судьбу с Яром. С момента предварительного теста мы вместе. Пусть только на бумаге, но и о подобном я не могла и мечтать! Бедная сиротка на обеспечении Системы и сын главного судьи центральной зоны! Разве можно поверить в подобное?! Но тесты на совместимость сделали подобное возможным… Дали реальный шанс дотянуться до звёзд! Да и звезды кажутся ближе, когда ты становишься «выше»!
— Я больше никогда не буду одна, — произношу тихо-тихо. — Любовь Яра всегда будет со мной...
«Любовь?!» — просыпается внутренний голос, омрачая мысли ненужными сомнениями.
— Ну, хорошо! Не любовь, а идеальная совместимость! — выкрикиваю громко своему отражению. — Но разве это не одно и то же?! Мы идеально подходим друг другу… тесты они не врут! Подделать результат невозможно, — и затихаю, прислушиваясь к собственному возмущенному дыханию. Не стоит омрачать этот день злостью и сомнениями. Зачем? Сегодня решается моя судьба, и пусть память запомнит его как самый прекрасный день в моей жизни…
Наступает мое окончательное и бесповоротное взросление и над этим процессом никто не властен! Даже постулаты Системы… говорят о том, что пришло время.
Вступление в самостоятельную жизнь — вот истинное событие для таких как я, находящихся в плену обстоятельств и ожидающих финального теста, как глотка свежего воздуха, пробившегося, несмотря на преграды в затхлые казематы государственной системы!
ГЛАВА 1
Я чувствую себя собранной, как никогда в жизни. Уверенной в себе и гордой! Я винтик Системы и скоро найду своё место в жизни… ведь Система не ошибается, она знает, что для меня лучше!
Медленно, неторопливо, с чувством собственного достоинства бреду по песку, спокойно перебирая ногами по узкой протоптанной кромке вдоль берега. Не знаю, как смотрится это со стороны, но я точно привлекаю к себе взгляды. Заинтересованные взгляды, наглые, неосторожные, ощупывающие меня со всех сторон… Конечно, день финального теста событие не только для меня, но и для всего нашего городка Райдхелла, расположенного на самой окраине центрального округа крохотной планетки под кодовым названием RF45634.
Для тестирования будущего «света нации», как называют в моем мире людей, достойных финального «экзамена», предназначается отдельное здание, расположенное вдоль берега крохотного озера. Оттого моя дорога пролегает по грязновато-серому песку, по узкой прибрежной зоне. Отсюда, в голубой предрассветной дымке, проступают очертания медицинского корпуса, в котором после теста пройдет процедура «объединения» — второй этап взросления. И я замираю перед величественными белыми зданиями, утопающими в зелени растительности на фоне бледно-серого неба, неизменно притягивающими мой взгляд своей чистотой и солидностью. Что-то есть в этой белизне противоестественное и масштабное, и это «что-то» не может не волновать, вызывая разный спектр эмоций. В моей ситуации он колеблется от банального страха до состояния полнейшего ужаса, с каждым шагом поглощающего душу. От собственных мыслей становится тяжело идти, но я не останавливаюсь ни на миг, споро перебираю ногами под тяжестью чужих взглядов, брошенных на меня из-под опущенных, прикрытых от проступающего во мгле солнца век. А еще я вспоминаю Яра… Наверное, я могу называть его «любимым» или «моим», но почему-то даже в мыслях не могу позволить себе подобного… Скорее «избранным». Предоставленным мне за баллы, за заслуги перед Системой…
Я делаю еще один шаг и замираю, натыкаясь взглядом на пару, весело бредущую впереди меня. Молодые люди также «спешат» на финальный тест. Я знаю это по традиционным, праздничным одеждам — ярким, вызывающе блестящим и необыкновенно красивым в лучах красноватого солнца. Лицо девушки покрывает ритуальная роспись: ярко-красные губы на неестественно белом лице… Она улыбается и доверчиво жмется к руке сопровождающего её парня. Я замираю на долю секунды и вновь натягиваю на лицо улыбку.
«Я одна», — неугомонно шепчет внутренний голос. Яр настоял на том, чтобы на финальный тест и, как следствие, ритуал «соединения» мы явились раздельно. И это его «раздельно» прозвучало в словах Яра как неприятный укор, обвинение в непонимании. Меня. Ведь ему нужно побыть одному, собраться с мыслями, подготовиться к тесту, в конце концов. И я смирилась, не посмела сопротивляться, не смотря на страх перед испытаниями… от которых зависит жизнь…
Впрочем, ведь нет ничего страшного в том, чтобы прогуляться по мягкому береговому песку, в лучах яркого предрассветного солнца перед важнейшим шагом в моей жизни. Одиночество… оно ведь иногда полезно…
Когда я была маленькой и после смерти мамы очутилась в доме престарелой тети, она каждый день провожала меня в школу. Меня жутко пугали темные петляющие улицы незнакомого города, пахнущие рыбой и нечистотами. И я боялась отпустить ее горячую, немного влажную руку. Поразительно, насколько все в жизни изменчиво. Тогда меня пугали улицы Райдхелла, и я не отходила от тети ни на шаг. Теперь я знаю их настолько хорошо, что могу с закрытыми глазами бродить по закоулкам ставшего родным города. Тёти больше нет. Неказистый домик у озера заменил интернат, а потом и «учебка». И я привыкла к одиночеству, но сегодня… сегодня я не хотела быть одна! Я хотела поддержки единственного близкого мне человека!
«Сегодня последний день, когда я буду одна! Я так хочу и так будет!» — произнесла мысленно, собирая волю в кулак. Кстати, согласно предварительному тесту этой самой воли в моем тщедушном теле оказалось достаточно, почти рекорд — 70 из 80 возможных! И вот сейчас я собрала все 70 единиц в кулак и рванула к своей цели, если хотите — к счастью…
Солнце постепенно заняло своё место на небосклоне, а перед глазами ветерок прогнал стайку мелких рыбешек, обдувая мой традиционный наряд неприятным запахом озерной тины. Неприятно?! Нет, привычно. Стало прохладно, комфортно и немного весело. А не так уж и плохо прогуляться по берегу одной, сосредоточиться на предстоящем, привести в порядок мысли.
Не привыкла себя обманывать, утешать тоже не привыкла… да и выходит как-то слабовато. А перед глазами все еще стоит непримиримое лицо Яра и его короткое:
— Встретимся в мед. корпусе. Наше время 9.30, постарайся не опоздать.
Хотя, несомненно, льстит его уверенность в моих силах, ведь… о самом тесте в его словах нет и слова. Значит, он уверен, что мы встретимся на втором этапе, а значит я спокойно преодолею «тест». Яр не сомневается… и я отброшу сомнения!
Мимо меня проезжает небольшой скуа, и я вздрагиваю, мгновенно выплывая из тягучих воспоминаний. И да, стараюсь зажать нос и не глотать пыль. А еще не думать о плохом. Второе не получается. Мне страшно. Быть в такой день одной! Когда все смотрят только на меня… смотрят оценивающе, нагло щелкая языками в знак неодобрения. На мне яркая одежда, притягивающая взгляд, измазанное краской лицо, и я надеюсь, что меня трудно узнать… Но вот это вряд ли. По мере приближения к зданию народу становиться больше, и все они точно знают… кто перед ними. Я скорее что-то «особенное», нежели закономерность и вроде как… я должна гордиться собой, но почему я стыжусь и боюсь?
Я продолжаю идти и улыбаться, что мне не свойственно, поражая встречающихся на моем пути людей ярко накрашенной физиономией. Это традиция. Яркие краски на лице — часть ритуала. И от этой «части» невыносимо чешется кожа, такое чувство, что лицо покрыто плотной пленкой густого и малоприятного вещества. В общей уборной, глядя в зеркало, я подумала, что не узнаю собственное лицо — и да, хорошо бы нарисовать себе улыбку, чтобы не трудиться и не натягивать её каждый раз, желая, чтобы окружающие были «уверены в моем нескончаемом счастье».
Никогда не любила краситься. И наряжаться. Не красавица, но и не урод. Наверное, где-то по середине… Средняя. Светло-коричневые волосы, серые глаза, не худая, не толстая. Не высокая, скорее, мелкая. Если коротко описать мою внешность — ничего особенного, как сказала бы тетя, «без особых примет». Скорее, невзрачная, чем яркая. Таких тысячи. И если пройти мимо, то, скорее, спустя минуту вы и не вспомните моего лица.
Я продолжаю медленно идти вдоль берега моря. Сегодня жаркий день и, не смотря на утренний душ и уйму дезодоранта, пот ползет по позвоночнику крупными каплями, жжет подмышки, стекает по пояснице. Я неотрывно смотрю на желтоватую воду и мрачно повторяю про себя заранее подготовленные для успокоения слова.
«Сегодня главный день в моей жизни. Я больше не буду одна… Все, чего я хочу — быть нужной для кого-то, любимой… Но, главное, я наконец послужу Системе, отплачу за своё обучение, отдам долг…за счастливую жизнь».
И продолжаю натягивать улыбку на лицо. Все же зря я не нарисовала её помадой — было бы весело и красиво… яркая припухлость губ сделала бы меня соблазнительной. Улыбчивые люди они всегда в чести…
ГЛАВА 2
Мои шаги становятся все короче по мере приближения к цели, и я немного семеню, пугая даже себя этими крохотными шажками, выражающими сплошную нервозность, неуверенность в своих силах. Узкая невзрачная тропка пересекает широкую мощеную дорогу, ведущую прямиком к медицинскому корпусу и главному административному зданию. Отсюда не видно, но я знаю — между зданиями есть связь, этакий невзрачный подземный коридор, артерия, соединяющая два жизненно важных объекта Системы.
Еще несколько шагов, и я у цели, последняя преграда на пути — массивные железные ворота, украшенные уймой искусно изогнутых завитушек. Эти ворота — визитная карточка Райтхелла, гордость, памятник архитектуры, его история. Они остались еще с прошлых времён, когда Система не существовала. Это пережиток прошлого, скупое напоминание о былом времени — времени, в котором люди не знали ни о Системе, ни о компьютерных технологиях. Сегодня красивые ставни открыты, и я медленно огибаю их, присоединяясь к очереди из собравшихся здесь людей.
Народу немного всего четыре пары «парень + девушка» ожидают своего часа. И только я одна замираю в гордом одиночестве подальше от радостных лиц.
Солнце нещадно светит, заставляя недовольно щуриться в попытке разглядеть знакомые лица. Но здесь нет никого знакомого. Яра… тоже пока нет.
— Рея!
Я оглядываюсь, встречаясь взглядом с черноволосой девушкой в ярко-красной тунике. Её зовут Ирида. Вызывающе яркий традиционный макияж удивительно ей идет. И я не сразу узнаю в знойной красавице свою бывшую одноклассницу.
Девушка… тоже одна. Я аккуратно осматриваюсь и не вижу её сопровождения, тихо выдыхаю. Все девушки и парни, которые выстроились стройными рядами в очередь к медицинскому корпусу, поворачиваются в её сторону. Ирида училась со мной и Яром в одном классе и да, её появление всегда так действует на людей. Во всяком случае, так осталось в моих воспоминаниях.
— Здравствуй, — с легким традиционным поклоном произношу я и стараюсь убраться подальше от этих взглядов, преследовавших девушку и рикошетом задевающих меня.
— Рея! Подожди! — неожиданно для нас обоих восклицает Ирида. И мне приходится остаться, беспомощно вдыхая горячий воздух, и попытаться «навесить» на лицо доброжелательную улыбку. Мне нехорошо. Только сейчас я понимаю насколько мне нехорошо, а от вида жизнерадостной девушки, её яркого счастливого лица мне становиться ещё хуже. Глаза начинают слезиться, а в носу неприятно пощипывает. К разговору с посторонними я не готова, поэтому отвожу взгляд в сторону, почему-то боясь встретиться с заинтересованным, оценивающим взглядом Ириды. Она смотрит только на меня, не стесняясь разглядывает каждую черточку моего лица, а я продолжаю отводить взгляд от стеснения.
В принципе мне не на что смотреть, только огромный медицинский корпус маячит перед глазами. Он ослепительно белый и заслоняет собой все вокруг. Я с трудом могу смотреть — глазам больно от яркого света, но оборачиваться назад не хочется — там забор, не смотря на все свои завитушки, больше напоминающий решетку для заключённых, и это навевает на неприятные мысли. Солнце продолжает светить, как прожектор, а Ирида настойчиво ловит мой взгляд. И мне ничего не остаётся, как взглянуть на нее. Отвечать пока что не требуется. Девушка улыбается, вполне доброжелательно. Молчать в её планы не входит. И она уже открывает рот, чтобы произнести речь. Но неожиданно замолкает… в нерешительности. Что-то важное, едва уловимое скользит в её глазах, но мне не важны её чувства. Я даже считаю, что они не уместны — Система против чрезмерного проявления эмоций у своих граждан, мы с детства учимся держать чувства в узде.
— Пойдём. Уже пора! — шепчет она и тянет меня за рукав традиционного платья, надетого по случаю предстоящего события.
— Но я не одна… я жду, — пытаясь сопротивляться, говорю тихо. Но Ирида продолжает тянуть меня к медицинскому корпусу. Она высокая, сильная, и мне приходиться бежать за ней вприпрыжку, потому что она не отпускает. Неприятно. Чувствуешь себя поплавком на воде… от которого ничего не зависит.
Наконец, мы встаем в конец очереди. Здесь одни «девочки». «Мальчики» сворачивают в левый коридор, и я их больше не вижу. И это хорошо, я, кажется, немного успокаиваюсь.
— Он не придет, — тихо выдыхает Ирида. — Не сейчас, — и снова улыбается. А потом неожиданное:
— Ты в это веришь?
— Что? — переспрашиваю тихо. Я еще не отошла от первоначального утверждения.
— «День соединения — волнующий ритуал, который подготовит нас к будущему счастью, стабильности и браку». В счастье, когда практически нет выбора? — Ирида цитирует мне слова из трактата о семье — первой заповеди нашего общества, заканчивая собственными умозаключениями.
Я не тороплюсь отвечать, исподлобья рассматриваю её напряжённые губы и яркие зеленые глаза. Ирида красива. Очень красива!
Медленно, выговаривая каждое слово, произношу заученное:
— Критика Системы — самый серьезный проступок, который можно ожидать от гражданина.
Девушка морщится и отходит от меня. Честно говоря, я только рада, поэтому молча смотрю ей в след. И все же… мне трудно сдержаться:
— Они дают нам выбор, — произношу тихо ей вдогонку. — И возможности таким как я. Список идеально совместимых кандидатов… после окончания школы. И время, много времени для выбора… до окончания обучения.
