А я прикрыла рот ладошкой и зажмурилась, недовольство мамы вынести тяжелее всего. Я прекрасно знала, как сильно она любит своих дочерей, как волнуется за нас, как корит себя за необдуманное решение с этим гадким лавочником, а теперь еще и это.
– Конечно, она была там без приглашения, – вставила Талинка, – а если ты не заметила, то там еще стояла уйма народа, которая наблюдала за торжеством. Даже больше скажу, я тоже ходила в ратушу, а мне стукнуло в этом году только четырнадцать.
Софа разгневанно посмотрела на младшенькую, но неожиданно промолчала, а я облегченно отмерла: неужели скандал отменяется? На этом, казалось бы, можно было и забыть сегодняшнее приключение, если б оно не получило неожиданное продолжение.
Вечером, когда наша семья села пить чай, раздался звон дверного колокольчика. «Неужели опять господин Дуглас пожаловал?!» – испуганно подумала я, глядя на дверь, как кролик на удава. Первой очнулась конечно же Талинка и ринулась в коридор, а чуть позже снова влетела в гостиную и взволнованно протараторила:
– Там ОН пришел! – и сделала совершенно круглые глаза.
Мы с мамой переглянулись: мой жених такой реакции вызвать не мог, тогда кто же заявился к нам на порог этим поздним вечером?
– Я не смогла не впустить ЕГО, – растерянно пробормотала Талинка.
И тут из коридора послышались шаги, а затем к нам вошел высокий молодой человек – и я пропала, только не думайте, что от внезапно нахлынувших чувств любви с первого взгляда и прочей дребедени, хотя, не спорю, в такого статного красавца влюбиться наверняка легко, но меня сейчас волновало явно не это. «Неужели раскрыта, и о моем обмане сейчас заговорят вслух?» – подумала, вмиг бледнея как полотно.
– О, это вы?! – раздалось восхищенное со стороны моей старшей сестры.
Талинка громко хмыкнула, и Софа поспешила продолжить:
– Познакомьтесь, это господин Ян Гойл, но вы все, конечно же, знаете его как стража, который присутствовал на сегодняшнем Благословении.
– И что нужно в моем доме стражу? – чуть хмурясь спросила мама.
Господин Гойл только попытался раскрыть рот для ответа, как в разговор снова вмешалась Софа:
– Мы познакомились на празднике. Он выходил из ратуши, где я с ним и столкнулась совершенно случайно.
Младшая сестренка фыркнула. Ну, конечно же, в «случайность» этого события не поверил никто, даже, наверное, сам страж, но Софе не сказал ни слова.
– А затем я предложила провести по нашему городу небольшую экскурсию и пригласила господина Гойла к нам в гости, – продолжила она, радостно улыбаясь, но при этом скорее напоминая не милую девушку, а бульдога, который ни за что не выпустит свою жертву из зубастой пасти. – Так что Ян пришел ко мне, – закончила она с ликованием в голосе, и в комнате повисла удивительная тишина, которую через несколько секунд нарушил сам страж.
– Вообще-то я пришел не к вам, – насмешливо начал он, – а вон к этой девушке, – и внезапно указал на меня.
Я дернулась от испуга. Как же мне хотелось в тот момент спрятаться куда угодно от взглядов, которые в одночасье скрестились на моей несчастной персоне.
– Разрешите поговорить с вашей дочерью, – попросил молодой человек.
Мама недоуменно посмотрела сначала на меня, затем на неожиданного гостя и согласно кивнула головой, однако потом, словно очнувшись, добавила:
– Но только в моем присутствии.
– Конечно, так будет даже лучше, – и страж пожал плечами.
А через несколько минут мы остались в комнате только втроем.
– Не буду зря тратить время, – начал молодой человек, – скажу лишь, что у меня есть предложение для вашей дочери.
«Неужели руки и сердца?» – подумала насмешливо. К этому времени я уже немного успокоилась и могла мыслить более адекватно. В приход стража по такой пустяковой причине, как мой маленький обман, я больше не верила. Ну, не могла такая важная особа явиться только чтобы меня отчитать!
– Я предлагаю вашей дочери отправиться вместе со мной, – пояснил он.
А мы с мамой так и уставились на него широко раскрытыми глазами.
– Простите, а в качестве кого? – первой очнулась все-таки родительница. – Если у вас серьезные намерения, то мое согласие уже в ваших руках.
Я возмущенно уставилась на нее.
– Молчи, – прошептала мама одними губами.
А мне тотчас вспомнился ненавистный жених и предложение стража тут же показалось не таким уж и неподходящим.
Но молодой человек быстро развеял все наши сомнения, когда произнес:
– Я приглашаю вашу дочь пройти обучение у наших наставников и получить профессию лекаря. Еще на Благословении мне стало понятно, что у нее есть к этому способности.
Мы снова переглянулись, и я пожала плечами: никогда не замечала за собой тяги к медицине, но может стражу виднее?
– С радостью бы приняли ваше приглашение, – грустно усмехнувшись начала мама, – но вы ведь не знаете, что у нас очень туго с финансами. Боюсь, наша семья не потянет обучение Аники.
– Вы не поняли, – и молодой человек отрицательно покачал головой, – для вашей дочери все будет бесплатно, она только подпишет контракт, по которому по истечению учебы отработает потраченные на нее деньги на северной границе, а лекари, кстати, там зарабатывают вполне прилично.
Мама всплеснула руками:
– Но это же так далеко!
– Решайтесь! – твердо проговорил он.
А до меня вдруг дошло, что если я отправлюсь со стражем, то навсегда освобожусь от злополучного замужества, не отказывая напрямую своему жениху, а значит и не стану виновницей разрыва нашего соглашения.
– Мам, можно тебя на минуточку, – сказала я и улыбнулась.
– Не спишь еще?! – спросила старшая сестра, заглядывая ко мне в комнату.
– Нет, – и я изумленно взглянула на нее.
Странно, она не разговаривала со мной уже несколько дней. Обида за то, что у нее якобы увели стража, не давала сестре покоя. И сколько бы мы не убеждали ее, что дело совершенно не в каких-то симпатиях и чувствах, Софа оставалась непреклонна. А тут вдруг такая разительная перемена. С чего бы это?
– Знаешь, я тут все обдумала и решила, что возможно была не права, – заявила она, устраиваясь в моем любимом кресле и ставя перед собой поднос с чашками и заварником.
Мои глаза широко раскрылись. Да что б Софа сама признала вину, быть такого не может!
– Прости меня! – проговорила она.
А у меня появилось непреодолимое желание протереть глаза и уши: передо мной вообще Софа или кто-то другой, искусно маскирующийся под нее?
– В знак примирения я заварила вкусный чай, – добавила она.
Мое удивление еще больше поползло вверх по невидимой шкале, потому что все в нашей семье знали, как она не любит возиться на кухне, считая это ниже своего достоинства. «Найду себе богатого жениха, – всегда заявляла она, – вот пусть он и заботиться о том, чтобы его жена не торчала целыми днями у плиты».
– Я разолью чай, а ты сбегай за сахаром, кажется, он так и остался на кухонном столе, – заявила Софа.
«Ну, вот, что не сделаешь ради примиренья?!» – подумала я, кутаясь в домашний халат и одновременно пытаясь нашарить ногами тапочки. В конце концов под недовольными взглядами сестры я все же выползла из комнаты и отправилась вниз, но, спускаясь по ступенькам, внезапно услышала какой-то подозрительный шорох, раздавшийся как раз таки из кухни.
«Интересно, кто там? Неужели грабители?» – подумала я и тут же представила, как злобные страшные бандиты, с во-о-от такущими ножами режут… у нас пирог или подбираются к головке сыра, которая храниться в ледяном шкафу (ведь ничего более ценного в нашем доме, увы, не найти), и тихонечко рассмеялась, понимая всю абсурдность нарисованной картины. А шорох на кухне объяснился совсем просто: хитрюга Талинка стояла на стуле и пыталась снять с верхней полки небольшую жестяную коробку, где у нас хранились конфеты.
Услышав, как внезапно хлопнула дверь, сестренка мигом застыла, делая вид, что ее тут и вовсе нет.
– Слезай уже, – насмешливо фыркнула я.
Талинка вмиг развернулась и, увидев меня, облегченно выдохнула.
– Ну, и напугала же ты! – пробурчала она.
– Что сладкоежкам не до сна, когда в доме есть конфеты? – я просто не сдержалась от ехидства, хотя и сама никогда не отказывалась от вкусненького.
Младшенькая захлопала глазками, не зная, что сказать, а затем, вероятно, решив, что лучшая защитой – это все же нападение, высказалась:
– А сама то чего сюда пришла?! – и тут же ответила, обличительно ткнув в меня пальцем: – Ага! Знаю! Всем рассказываешь, как вредно есть на ночь, и при этом пока никто не видит…
– Талинка, – не выдержала я, – ко мне Софка пришла мириться! Представляешь?!
Младшенькая удивленно уставилась на меня, тут же забыв про конфеты.
– Да, ну?! Быть такого не может!
– Даже больше скажу, она САМА приготовила чай и принесла ко мне в комнату.
Глаза мелкой еще больше округлились.
– Врешь! – не сдавалась она.
– Да, чтоб мне лопнуть, когда буду трескать мамины пирожки, – поклялась самой страшной клятвой. – Я даже за сахаром сюда спустилась.
– Слушай, тут явно что-то нечисто?! – засомневалась она.
Я недоверчиво пожала плечами: ну, какая подоплека может скрываться в обычном чаепитии?
– А ты уверенна, что к тебе наша Софочка приходила? – выдала Талинка, весело поблескивая глазами.
«Шутит», – сразу же поняла я, но решила поддержать сестренку.
– Знаешь, а ты права… – и выпучила глаза для пущего эффекта. – Нашу старшенькую язвочку наверняка похитили.
– Кто?! – на полном серьезе спросила Талинка, но уголки губ у нее дрожали от едва сдерживаемого смеха.
– Ледяные демоны, – ответила ей. – Они заменили нашу вредную Софу на добрую, и теперь она сидит в комнате в ожидании сахара.
Ой! Я резко спохватилась, вспомнив вдруг о цели визита на кухню, и, махнув Талинке рукой, мол, больше я тебе не мешаю, помчалась назад, мысленно представляя гневное лицо сестры. Она наверняка уже пыхтела как кипящий чайник.
– Я с вами! Я с вами! – закричала младшенькая и увязалась за мной.
Когда мы вошли к Софе, она уже разлила чай и сидела за столом, нетерпеливо барабаня пальцами.
– Ну, наконец-то! – воскликнула она, но, заметив Талинку, разгневанно зашипела: – Что здесь делает эта малявка?!
– Чай пришла пить! – фыркнула мелкая и, подлетев к столу, ухватила одну из чашек.
– Стой! Положи немедленно! – крикнула Софа и бросилась к ней.
От неожиданности сестренка отпрыгнула, а чашка оказалась на полу, рассыпаясь на нем мелкими осколками.
– Что ты наделала?! – заорала Софа.
Я видела, как от гнева раздуваются крылья ее носа, а по ярко-красным щекам расползаются белые пятна, свидетельствующие о крайней степени гнева их хозяйки. А затем старшая сестра, окончательно теряя над собой контроль, размахнулась и резко хлестнула Талинку по лицу. Я видела, как младшая сестренка схватилась за щеку и в глубоком шоке уставилась на Софу. Ее глаза стали медленно наполняться слезами.
– Вы обе до смерти надоели мне! – при этом заорала старшая и вылетела из комнаты.
А я немедленно бросилась к пострадавшей и, усадив ее в кресло, понеслась на кухню за чем-нибудь холодным, а через несколько минут Талинка уже прикладывала лед к горящей от удара щеке. Когда боль немного прошла, сестренка заговорила:
– Знаешь, я так испугалась, никогда не видела Софу такой разъяренной.
Я согласно кивнула.
– И ведь из-за чего, главное, – не понятно, неужели из-за какой-то чашки? – не могла успокоиться Талинка.
Я пожала плечами, сама до крайности удивленная поведением старшей сестры.
– Она ведь приходила мириться, – пробормотала тихонько, – и вдруг на ровном месте закатила такой скандал.
– Софка меня ненавидит больше, чем тебя, – заявила Талинка, и горячие слезы заструились по ее лицу.
– Не говори так, – и я обняла сестренку, – а та дура еще допрыгается, что мы ей хвост прижмем.
Когда Талинка ушла к себе и я осталась в комнате одна, то долго лежала в кровати, но никак не могла уснуть, прокручивая и так, и эдак странное поведение старшей сестры, но ни до чего так и не дошла.
Странности, связанных с Софой, продолжилось уже на следующий день. Собираясь в шляпный салон госпожи Бориньи, я с удивлением заметила, что старшей сестры уже и след простыл, хотя она уходила в лавку старого Бургиса всегда позже меня, и, честно говоря, я бы легко выбросила все это из головы, если б не заметила ее фигуру по дороге на работу. «Интересно, и куда это ее понесло с утра пораньше?» – подумала тут же, а затем меня словно толкнул кто-то, и я пошла за ней.
Софа быстро шагала по улице, а я – следом, как заправский сыщик. Боясь разоблачения, которое могло произойти в любой момент, я даже подготовила соответствующую речь, но Софа так ни разу и не обернулась. Остановилась она только у какой-то небольшой лавки и юркнула внутрь. «Неужели с утра отправилась за покупками?» – снова удивилась я, а затем подняла голову вверх и прочитала: «Седла и конская сбруя». Нет-нет-нет! Ну, не может моя сестрица таким интересоваться. Я покачала головой и решительно направилась за ней, хотя на двери и висела табличка «закрыто», но тем не менее она легко поддалась под моим напором, и я оказалась в небольшом помещении, увешанном какими-то хомутами, седлами, подпругами и прочей ерундой. Вокруг не было ни души. Но где же тогда сестра?
Я медленно стала пробираться в глубь магазина, который оказался на самом деле не таким уж и маленьким, и у противоположной стены обнаружила небольшую дверцу, из-за которой и доносились едва слышные голоса. Софу я узнала сразу же, а вот второй был явно мужским. «У сестры тайный поклонник?» – первым пришло на ум, но чуть позже я поняла, что серьезно ошиблась в своем предположении, а все потому что узнала незнакомца. Ним оказался господин Дуглас!
– У меня ничего не получилось! – заявила Софа раздраженно.
– Милая моя, но у нас совсем не осталось времени! – ответил мой ненавистный жених.
– Тогда начни уже действовать сам! – зашипела рассерженной змеей сестра. – Сколько можно перекладывать все на женские плечи?!
– И займусь! – рявкнул мужчина. – Толку от вас, баб, в таких делах никакого! А я давно говорил: ваше дело детей рожать и у печи стоять!
– Ты говори, да не заговаривайся! – возмутилась Софа. – Без моей помощи ничего все равно не выйдет, так что не обобщай.
– Дорогая моя, не стоит пугать старого Дугласа.
– Ладно, – внезапно вполне спокойно проговорила сестра. – Ты прав! И для глупых споров нет времени!
– Точно, детка, – ответил Дуглас.
И я услышала его тихий смех с каким-то подхрюкиванием. «Ну, точно старый хряк», – подумала неприязненно.
– А теперь, когда все решено, у меня есть для тебя небольшой подарок.
Софа ахнула, из-за двери раздалось восторженной:
– Это даже лучше, чем ты дарил противной Анике!
– Все для тебя, радость моя! А теперь пора и отблагодарить своего покровителя, – добавил господин Дуглас.
И я услышала его тяжелое прерывистое дыхание.
– О, Дуги! Мой тигр! – внезапно с придыханием проговорила сестра.
«Да, скорей уж хряк», – отметила мысленно, все еще до конца не веря собственным ушам.
Затем раздались какие-то шорохи, приглушенный смех Софы, стоны.
А дальше я просто не выдержала: честно говоря, ожидала чего угодно, но только не этого. «Неужели Софа связалась с этим старым противным лавочником? Но почему тогда он посватал меня, а не ее?» – думала я, бредя в салон госпожи Бориньи и все еще пребывая в глубоком шоке.
– Конечно, она была там без приглашения, – вставила Талинка, – а если ты не заметила, то там еще стояла уйма народа, которая наблюдала за торжеством. Даже больше скажу, я тоже ходила в ратушу, а мне стукнуло в этом году только четырнадцать.
Софа разгневанно посмотрела на младшенькую, но неожиданно промолчала, а я облегченно отмерла: неужели скандал отменяется? На этом, казалось бы, можно было и забыть сегодняшнее приключение, если б оно не получило неожиданное продолжение.
Вечером, когда наша семья села пить чай, раздался звон дверного колокольчика. «Неужели опять господин Дуглас пожаловал?!» – испуганно подумала я, глядя на дверь, как кролик на удава. Первой очнулась конечно же Талинка и ринулась в коридор, а чуть позже снова влетела в гостиную и взволнованно протараторила:
– Там ОН пришел! – и сделала совершенно круглые глаза.
Мы с мамой переглянулись: мой жених такой реакции вызвать не мог, тогда кто же заявился к нам на порог этим поздним вечером?
– Я не смогла не впустить ЕГО, – растерянно пробормотала Талинка.
И тут из коридора послышались шаги, а затем к нам вошел высокий молодой человек – и я пропала, только не думайте, что от внезапно нахлынувших чувств любви с первого взгляда и прочей дребедени, хотя, не спорю, в такого статного красавца влюбиться наверняка легко, но меня сейчас волновало явно не это. «Неужели раскрыта, и о моем обмане сейчас заговорят вслух?» – подумала, вмиг бледнея как полотно.
– О, это вы?! – раздалось восхищенное со стороны моей старшей сестры.
Талинка громко хмыкнула, и Софа поспешила продолжить:
– Познакомьтесь, это господин Ян Гойл, но вы все, конечно же, знаете его как стража, который присутствовал на сегодняшнем Благословении.
– И что нужно в моем доме стражу? – чуть хмурясь спросила мама.
Господин Гойл только попытался раскрыть рот для ответа, как в разговор снова вмешалась Софа:
– Мы познакомились на празднике. Он выходил из ратуши, где я с ним и столкнулась совершенно случайно.
Младшая сестренка фыркнула. Ну, конечно же, в «случайность» этого события не поверил никто, даже, наверное, сам страж, но Софе не сказал ни слова.
– А затем я предложила провести по нашему городу небольшую экскурсию и пригласила господина Гойла к нам в гости, – продолжила она, радостно улыбаясь, но при этом скорее напоминая не милую девушку, а бульдога, который ни за что не выпустит свою жертву из зубастой пасти. – Так что Ян пришел ко мне, – закончила она с ликованием в голосе, и в комнате повисла удивительная тишина, которую через несколько секунд нарушил сам страж.
– Вообще-то я пришел не к вам, – насмешливо начал он, – а вон к этой девушке, – и внезапно указал на меня.
Я дернулась от испуга. Как же мне хотелось в тот момент спрятаться куда угодно от взглядов, которые в одночасье скрестились на моей несчастной персоне.
– Разрешите поговорить с вашей дочерью, – попросил молодой человек.
Мама недоуменно посмотрела сначала на меня, затем на неожиданного гостя и согласно кивнула головой, однако потом, словно очнувшись, добавила:
– Но только в моем присутствии.
– Конечно, так будет даже лучше, – и страж пожал плечами.
А через несколько минут мы остались в комнате только втроем.
– Не буду зря тратить время, – начал молодой человек, – скажу лишь, что у меня есть предложение для вашей дочери.
«Неужели руки и сердца?» – подумала насмешливо. К этому времени я уже немного успокоилась и могла мыслить более адекватно. В приход стража по такой пустяковой причине, как мой маленький обман, я больше не верила. Ну, не могла такая важная особа явиться только чтобы меня отчитать!
– Я предлагаю вашей дочери отправиться вместе со мной, – пояснил он.
А мы с мамой так и уставились на него широко раскрытыми глазами.
– Простите, а в качестве кого? – первой очнулась все-таки родительница. – Если у вас серьезные намерения, то мое согласие уже в ваших руках.
Я возмущенно уставилась на нее.
– Молчи, – прошептала мама одними губами.
А мне тотчас вспомнился ненавистный жених и предложение стража тут же показалось не таким уж и неподходящим.
Но молодой человек быстро развеял все наши сомнения, когда произнес:
– Я приглашаю вашу дочь пройти обучение у наших наставников и получить профессию лекаря. Еще на Благословении мне стало понятно, что у нее есть к этому способности.
Мы снова переглянулись, и я пожала плечами: никогда не замечала за собой тяги к медицине, но может стражу виднее?
– С радостью бы приняли ваше приглашение, – грустно усмехнувшись начала мама, – но вы ведь не знаете, что у нас очень туго с финансами. Боюсь, наша семья не потянет обучение Аники.
– Вы не поняли, – и молодой человек отрицательно покачал головой, – для вашей дочери все будет бесплатно, она только подпишет контракт, по которому по истечению учебы отработает потраченные на нее деньги на северной границе, а лекари, кстати, там зарабатывают вполне прилично.
Мама всплеснула руками:
– Но это же так далеко!
– Решайтесь! – твердо проговорил он.
А до меня вдруг дошло, что если я отправлюсь со стражем, то навсегда освобожусь от злополучного замужества, не отказывая напрямую своему жениху, а значит и не стану виновницей разрыва нашего соглашения.
– Мам, можно тебя на минуточку, – сказала я и улыбнулась.
Глава 3
– Не спишь еще?! – спросила старшая сестра, заглядывая ко мне в комнату.
– Нет, – и я изумленно взглянула на нее.
Странно, она не разговаривала со мной уже несколько дней. Обида за то, что у нее якобы увели стража, не давала сестре покоя. И сколько бы мы не убеждали ее, что дело совершенно не в каких-то симпатиях и чувствах, Софа оставалась непреклонна. А тут вдруг такая разительная перемена. С чего бы это?
– Знаешь, я тут все обдумала и решила, что возможно была не права, – заявила она, устраиваясь в моем любимом кресле и ставя перед собой поднос с чашками и заварником.
Мои глаза широко раскрылись. Да что б Софа сама признала вину, быть такого не может!
– Прости меня! – проговорила она.
А у меня появилось непреодолимое желание протереть глаза и уши: передо мной вообще Софа или кто-то другой, искусно маскирующийся под нее?
– В знак примирения я заварила вкусный чай, – добавила она.
Мое удивление еще больше поползло вверх по невидимой шкале, потому что все в нашей семье знали, как она не любит возиться на кухне, считая это ниже своего достоинства. «Найду себе богатого жениха, – всегда заявляла она, – вот пусть он и заботиться о том, чтобы его жена не торчала целыми днями у плиты».
– Я разолью чай, а ты сбегай за сахаром, кажется, он так и остался на кухонном столе, – заявила Софа.
«Ну, вот, что не сделаешь ради примиренья?!» – подумала я, кутаясь в домашний халат и одновременно пытаясь нашарить ногами тапочки. В конце концов под недовольными взглядами сестры я все же выползла из комнаты и отправилась вниз, но, спускаясь по ступенькам, внезапно услышала какой-то подозрительный шорох, раздавшийся как раз таки из кухни.
«Интересно, кто там? Неужели грабители?» – подумала я и тут же представила, как злобные страшные бандиты, с во-о-от такущими ножами режут… у нас пирог или подбираются к головке сыра, которая храниться в ледяном шкафу (ведь ничего более ценного в нашем доме, увы, не найти), и тихонечко рассмеялась, понимая всю абсурдность нарисованной картины. А шорох на кухне объяснился совсем просто: хитрюга Талинка стояла на стуле и пыталась снять с верхней полки небольшую жестяную коробку, где у нас хранились конфеты.
Услышав, как внезапно хлопнула дверь, сестренка мигом застыла, делая вид, что ее тут и вовсе нет.
– Слезай уже, – насмешливо фыркнула я.
Талинка вмиг развернулась и, увидев меня, облегченно выдохнула.
– Ну, и напугала же ты! – пробурчала она.
– Что сладкоежкам не до сна, когда в доме есть конфеты? – я просто не сдержалась от ехидства, хотя и сама никогда не отказывалась от вкусненького.
Младшенькая захлопала глазками, не зная, что сказать, а затем, вероятно, решив, что лучшая защитой – это все же нападение, высказалась:
– А сама то чего сюда пришла?! – и тут же ответила, обличительно ткнув в меня пальцем: – Ага! Знаю! Всем рассказываешь, как вредно есть на ночь, и при этом пока никто не видит…
– Талинка, – не выдержала я, – ко мне Софка пришла мириться! Представляешь?!
Младшенькая удивленно уставилась на меня, тут же забыв про конфеты.
– Да, ну?! Быть такого не может!
– Даже больше скажу, она САМА приготовила чай и принесла ко мне в комнату.
Глаза мелкой еще больше округлились.
– Врешь! – не сдавалась она.
– Да, чтоб мне лопнуть, когда буду трескать мамины пирожки, – поклялась самой страшной клятвой. – Я даже за сахаром сюда спустилась.
– Слушай, тут явно что-то нечисто?! – засомневалась она.
Я недоверчиво пожала плечами: ну, какая подоплека может скрываться в обычном чаепитии?
– А ты уверенна, что к тебе наша Софочка приходила? – выдала Талинка, весело поблескивая глазами.
«Шутит», – сразу же поняла я, но решила поддержать сестренку.
– Знаешь, а ты права… – и выпучила глаза для пущего эффекта. – Нашу старшенькую язвочку наверняка похитили.
– Кто?! – на полном серьезе спросила Талинка, но уголки губ у нее дрожали от едва сдерживаемого смеха.
– Ледяные демоны, – ответила ей. – Они заменили нашу вредную Софу на добрую, и теперь она сидит в комнате в ожидании сахара.
Ой! Я резко спохватилась, вспомнив вдруг о цели визита на кухню, и, махнув Талинке рукой, мол, больше я тебе не мешаю, помчалась назад, мысленно представляя гневное лицо сестры. Она наверняка уже пыхтела как кипящий чайник.
– Я с вами! Я с вами! – закричала младшенькая и увязалась за мной.
Когда мы вошли к Софе, она уже разлила чай и сидела за столом, нетерпеливо барабаня пальцами.
– Ну, наконец-то! – воскликнула она, но, заметив Талинку, разгневанно зашипела: – Что здесь делает эта малявка?!
– Чай пришла пить! – фыркнула мелкая и, подлетев к столу, ухватила одну из чашек.
– Стой! Положи немедленно! – крикнула Софа и бросилась к ней.
От неожиданности сестренка отпрыгнула, а чашка оказалась на полу, рассыпаясь на нем мелкими осколками.
– Что ты наделала?! – заорала Софа.
Я видела, как от гнева раздуваются крылья ее носа, а по ярко-красным щекам расползаются белые пятна, свидетельствующие о крайней степени гнева их хозяйки. А затем старшая сестра, окончательно теряя над собой контроль, размахнулась и резко хлестнула Талинку по лицу. Я видела, как младшая сестренка схватилась за щеку и в глубоком шоке уставилась на Софу. Ее глаза стали медленно наполняться слезами.
– Вы обе до смерти надоели мне! – при этом заорала старшая и вылетела из комнаты.
А я немедленно бросилась к пострадавшей и, усадив ее в кресло, понеслась на кухню за чем-нибудь холодным, а через несколько минут Талинка уже прикладывала лед к горящей от удара щеке. Когда боль немного прошла, сестренка заговорила:
– Знаешь, я так испугалась, никогда не видела Софу такой разъяренной.
Я согласно кивнула.
– И ведь из-за чего, главное, – не понятно, неужели из-за какой-то чашки? – не могла успокоиться Талинка.
Я пожала плечами, сама до крайности удивленная поведением старшей сестры.
– Она ведь приходила мириться, – пробормотала тихонько, – и вдруг на ровном месте закатила такой скандал.
– Софка меня ненавидит больше, чем тебя, – заявила Талинка, и горячие слезы заструились по ее лицу.
– Не говори так, – и я обняла сестренку, – а та дура еще допрыгается, что мы ей хвост прижмем.
Когда Талинка ушла к себе и я осталась в комнате одна, то долго лежала в кровати, но никак не могла уснуть, прокручивая и так, и эдак странное поведение старшей сестры, но ни до чего так и не дошла.
Странности, связанных с Софой, продолжилось уже на следующий день. Собираясь в шляпный салон госпожи Бориньи, я с удивлением заметила, что старшей сестры уже и след простыл, хотя она уходила в лавку старого Бургиса всегда позже меня, и, честно говоря, я бы легко выбросила все это из головы, если б не заметила ее фигуру по дороге на работу. «Интересно, и куда это ее понесло с утра пораньше?» – подумала тут же, а затем меня словно толкнул кто-то, и я пошла за ней.
Софа быстро шагала по улице, а я – следом, как заправский сыщик. Боясь разоблачения, которое могло произойти в любой момент, я даже подготовила соответствующую речь, но Софа так ни разу и не обернулась. Остановилась она только у какой-то небольшой лавки и юркнула внутрь. «Неужели с утра отправилась за покупками?» – снова удивилась я, а затем подняла голову вверх и прочитала: «Седла и конская сбруя». Нет-нет-нет! Ну, не может моя сестрица таким интересоваться. Я покачала головой и решительно направилась за ней, хотя на двери и висела табличка «закрыто», но тем не менее она легко поддалась под моим напором, и я оказалась в небольшом помещении, увешанном какими-то хомутами, седлами, подпругами и прочей ерундой. Вокруг не было ни души. Но где же тогда сестра?
Я медленно стала пробираться в глубь магазина, который оказался на самом деле не таким уж и маленьким, и у противоположной стены обнаружила небольшую дверцу, из-за которой и доносились едва слышные голоса. Софу я узнала сразу же, а вот второй был явно мужским. «У сестры тайный поклонник?» – первым пришло на ум, но чуть позже я поняла, что серьезно ошиблась в своем предположении, а все потому что узнала незнакомца. Ним оказался господин Дуглас!
– У меня ничего не получилось! – заявила Софа раздраженно.
– Милая моя, но у нас совсем не осталось времени! – ответил мой ненавистный жених.
– Тогда начни уже действовать сам! – зашипела рассерженной змеей сестра. – Сколько можно перекладывать все на женские плечи?!
– И займусь! – рявкнул мужчина. – Толку от вас, баб, в таких делах никакого! А я давно говорил: ваше дело детей рожать и у печи стоять!
– Ты говори, да не заговаривайся! – возмутилась Софа. – Без моей помощи ничего все равно не выйдет, так что не обобщай.
– Дорогая моя, не стоит пугать старого Дугласа.
– Ладно, – внезапно вполне спокойно проговорила сестра. – Ты прав! И для глупых споров нет времени!
– Точно, детка, – ответил Дуглас.
И я услышала его тихий смех с каким-то подхрюкиванием. «Ну, точно старый хряк», – подумала неприязненно.
– А теперь, когда все решено, у меня есть для тебя небольшой подарок.
Софа ахнула, из-за двери раздалось восторженной:
– Это даже лучше, чем ты дарил противной Анике!
– Все для тебя, радость моя! А теперь пора и отблагодарить своего покровителя, – добавил господин Дуглас.
И я услышала его тяжелое прерывистое дыхание.
– О, Дуги! Мой тигр! – внезапно с придыханием проговорила сестра.
«Да, скорей уж хряк», – отметила мысленно, все еще до конца не веря собственным ушам.
Затем раздались какие-то шорохи, приглушенный смех Софы, стоны.
А дальше я просто не выдержала: честно говоря, ожидала чего угодно, но только не этого. «Неужели Софа связалась с этим старым противным лавочником? Но почему тогда он посватал меня, а не ее?» – думала я, бредя в салон госпожи Бориньи и все еще пребывая в глубоком шоке.
