Вспомнил фотку греющихся в термальных источниках японских макак, представил себя, заржал в голос, сбегая по ступенькам.
Мелькнула мысль, что темная полоса сменилась на светлую. И теперь мне будет снова везти.
Вадим
Кайфовал в горячей воде, следя за лениво колышущимся паром. Расслабился, улетая мыслями и, кажется, заснул. Телефонный звонок вырвал из дремы, возвращая в реал к повседневным заботам. Это Роман. Пару секунд сомневался, стоит ли отвечать. Виски заломило, сердце бешено гнало кровь. Я, кажется, перестал дышать от волнения. Утром получил инфу от детектива, Ромка уже узнал и звонит именно по этой причине. На секунду меня охватила злость на сына. В сердцах ударил по воде кулаком и выругался.
Почему бы ему не оставить все так, как есть. Зачем доискиваться до истины, которая его точно не обрадует. Сомневаюсь, что из этого выйдет что-то хорошее. Если его родная мать не асоциальная личность, еще жива и на свободе, то захочет получить из ситуации свою выгоду. Испытывать к нему нежные чувства – это вряд ли. Но узнав, что Ромка в бизнесе и при деньгах, начнет вымогать. Требовать помочь братьям или сестрам. Таких случаев в жизни хватает. Мерзко это. Ему бы оставить свои копания и жить дальше.
Телефон продолжал трезвонить, накаляя и без того натянутые нервы. Выругавшись, принял вызов.
- Слушаю, - получилось резче и грубее, чем хотелось.
В ухо ворвался и оглушил шум улицы: визги клаксонов, рык двигателей, обрывки речи на немецком.
- Бать, ты чего злой такой? Утра доброго. Все норм у тебя? Новости есть?
- Дня. У нас уже день, - педантично уточняю я. Когда злюсь на него, становлюсь занудным и душным. Сам знаю, но поделать ничего не могу. – Чего ты хотел? Ночь была тяжелой. Прорвало батареи в квартире. Пришлось ехать спасать.
- Вроде меняли все, когда делали ремонт. Как там сейчас? Ты бригаду вызвал?
- Алексей занимается всем сам. Я уехал в Старокрыжи. Решил взять на сутки тайм-аут. Чет подустал, - надеялся на сочувствие, жаловался, хотя это не в моем характере. Не хотелось разговоров Романа о матери. – В бассейне сейчас – откисаю.
- Ясно. Я вот чего звоню… Тебе должен был позвонить детектив. Я дал твой номер, пока за границей.
- Каримов и Ко? Такой звонил.
Сам не люблю, когда тянут кота за хвост, когда нужно вытягивать из человека каждое слово. Но сейчас поступал именно так, не желая говорить на эту тему. Мне было обидно: я вырастил сына, благодаря мне он крепко стоит на ногах в свои тридцать. А он решил найти ту, которая вот так легко от него отказалась и даже не искала все эти годы. Вначале я не верил в его затею. А теперь, когда дело сдвинулось и одна из девяти может быть той самой, цепляло, задевало отцовские чувства.
- Он что-то нашел? Есть фамилия? – Роман кашлянул. Голос сына срывался и дрожал от волнения.
- Он прислал список имен женщин и рожденных детей. Всего девять. Обещал достать досье на каждую. И на детей, если понадобится.
- Ты сохранил информацию? – обидел вопросом и тут же поправился. - Лишний вопрос. Если кто умеет хранить секреты, то это ты. Нужно перевести ему деньги на счет. Номер сумму я скину.
- Хорошо, помогу, - он даже не просил, уверенный, что я ему обязан.
Проблема в том, что я сам так же думал. Чувствовал непонятную вину. Я вырастил хорошего парня, не дал ему скатиться вниз с безответственными родителями. И я же чувствую себя виноватым перед ним… за них. За брата, который легко отдал малыша мне и до самой смерти не интересовался им.
- Если он добудет адреса, придется проверять всех, кто родил мальчиков.
- Предлагаешь ездить по адресам лично? – все же не сдержался, уколол.
Поставил себя на его место: стал бы искать мать. Стал бы, но сам, не привлекая к этому делу родителей. Пожалел бы их.
- Сам буду ездить, - решительно произнес Роман. – Хочу ей в глаза посмотреть лично.
Столько горечи и злости было в его последней фразе, что стало не по себе. В горле от волнения запершило, я прокашлялся.
- Как там дела у тебя? Как устроился? – резко сменил тему. - Ты куда-нибудь дальше отельного бара ходил?
- Представь себе… - он оторвался от разговора и коротко бросил в сторону на немецком «данке». – Алло, слушаешь? Я уже почти у цели. Но ты прав. Вчера я посидел в баре и попробовал их знаменитого пива. Отличное. Рекомендую…
- Если будет что-то интересное – скинь мне. Посмотрю на досуге.
- Ладно, я позвоню еще. На созвоне.
Не дождавшись ответа, он отключился, и тишина вновь обступила со всех сторон. Я выдохнул, прикрыл глаза и решил, что релакса на сегодня достаточно. Заказал доставку из итальянского ресторана. Они отлично готовили лазанью и вино у них вкусное.
Я только успел растереться полотенцем и накинуть теплый халат, а ноги сунуть в теплые кроссовки, позвонили у калитки. Тело горело, холода я не чувствовал. Перепад температуры горячей воды и воздуха взбодрил. Быстро рассчитавшись с доставкой, быстроногим оленем промчался по дорожке и влетел в холл. Дизайнеры постарались сделать все в моем любимом стиле – минимализм. Графитовые, серые, черные тона. Кому-то покажется мрачненько, а мне нравиться.
Поставив греться на плиту матово-черный чайник, принялся распаковывать теплые коробки, вдыхая ароматы и облизываясь в предвкушении. Лазанья с соусом бешамель… Ризотто с морепродуктами… Я захлебывался слюной, уже не первый раз подумывая научиться готовить самому, чтобы не зависеть от доставщиков. Простые блюда умел, но хотелось вот такого изыска. Чтобы баловать своих. Будут же у меня когда-нибудь внуки. Для них нужно научиться готовить разные десерты. До заказанного десерта кусочка шоколадно-орехового торта, руки так и не дошли.
Телефонные звонки вызвали стойкую мигрень. Помощник Алексей звонил в обед, ворвался к самому началу обеда, когда я еще голодный и очень злой. Неслыханный случай. Все знают, во время обеда меня беспокоят только по очень важным вопросам.
- Вадим Александрович, - оглушил панически-истерическими нотами Алексей, не дождавшись моего «слушаю», - тут к вам женщина рвется. Я сказал, что вас сегодня нет и не будет. Но она настаивает.
- Кто такая?
- Береговая Анна Витальевна из «Аудит-Консалт». Говорит, обязательная аудиторская проверка. Мы разве ждем сегодня?
Она должна быть по плану, но кто-то зачем-то подвинул сроки. Надо ехать и разбираться на месте. Прощай спокойный день…
С сожалением покосился на стоявшее на столе вино и аппетитное ризотто.
- Хорошо, я сейчас приеду. А пока угости гостью кофе, а лучше обедом. Заболтай. Тяни время, как хочешь, только не пускай ее в мой кабинет, я скоро буду.
Я отключился уже по пути в спальню, на ходу стягивая халат. Новый плохой день, замаскировавшийся с утра под хороший, набирал обороты.
Глубокой ночью возвращался домой, голодный, уставший, почти засыпая за рулем. Лучше было остаться в городе, но квартира не просохла, и мне пришлось ехать в Старокрыжи. Выпитый на дорожку стакан двойного эспрессо не помогал – глаза закрывались сами собой.
Фары выхватывали неровности сельской дороги. Слишком поздно заметил фигурку, выхваченную фарами из темноты. Визг тормозов, глухой удар. Я пару секунд сидел, не соображая, что натворил. На уши точно под водой давило. На самой высокой ноте, тонко и противно звенела паника.
Ватные ноги не слушались. Я слишком медленно вылез. Остановился, прислонясь затылком к ледяному железу кузова. Ветер тут же набросился на волосы и одежду, пытаясь сорвать все к чертям. Проникающий внутрь холод остудил и немного привел в себя. Паника отступила. Я сделал пару шагов и остановился, заглядывая под передние колеса. На прихваченной ночным морозцем земле скрючилась и тихо постанывала женщина.
Галина
Бедро тупо ныло. Было темно, душно и пахло странно – сосновой смолой. Пошевелилась и ойкнула: бедро до подмышки прострелило болью. Голова загудела, замутило, и я замерла, пытаясь успокоить боль.
Первая мысль - замуровали живой в гроб и похоронили, а я очнулась. Бабушка рассказала на свою беду мне, впечатлительному ребенку, такой случай, что ей ее бабка рассказала. Свадьба несчастного пришлась на лето. Когда молодые ехали из церкви, началась гроза, и молния ударила в тарантайку. Попала в жениха. Поговаривали, что он соблазнил девицу и бросил в положении, предпочтя ей богатую дочку хозяина ювелирной лавки. Лето, жарко. Похоронили в обход церковных правил – раньше. Вместо свадьбы справили поминки. А невеста как очнулась, все рвалась на кладбище, уверяя всех, что жених живой, привиделся ей. Совсем помешалась девка. Забыли этот случай, как лет через пять в той местности шли долгие дожди – потоп настоящий. Подмыло старое кладбище, и вымыло некоторые захоронения. Покорежило гроб жениха. Вскрыли, чтобы поправить и закрестились все вокруг. Крышка изнутри вся исцарапана, а тело скрючено. Очнулся несчастный и выбраться не смог. Меня, тогда девочку десяти лет, так впечатлил рассказ, что я долго боялась засыпать. А ну как засну надолго, все подумают, что умерла и похоронят заживо. Мой страх, фобия, из-за которой часто мучилась бессонницей. Переросла страх. Думала, что переросла.
- Очнулась? – поверхность подо мной прогнулась и заскрипела.
Запах хвои усилился. Добавился апельсин. Напомнило Новый год. Согрела радость любимого долгожданного праздника. Страх разжал ледяные пальцы, отступая. Приоткрыв глаза, пригляделась. Темный человеческий силуэт походил на грозовую тучу.
- Вы кто? – невнятно прохрипела. Облизнув сухие, растрескавшиеся губы, повторила уже внятнее: – Воды можно?
Туча зашевелилась, поднимаясь. Что-то тихо звякнуло, хрустнуло. Туча вернулась, губ коснулся холодный краешек чашки, и в рот полилась вкусная вода. Я пила, чувствуя, как тонкие струйки воды текут по подбородку, шее на грудь. Внутренний пожар потухал.
- Вы кто? – повторила вопрос.
- Как себя чувствуешь? Болит где?
Прислушалась к себе. Немного кружилась голова и ныло бедро, точно я упала и сильно ушиблась.
- Нога… Бедро, - честно призналась. – Я где? В морге? Умерла во сне?
- Мой дом по-всякому называли. И берлогой, и имением графьев Бекетовых, а подчиненные замком Дракулы. Но моргом первый раз.
- Графьев Бекетовых… Дракулы…? – эхом повторила я. - Я что, в прошлое попала?
Все, что смог смоделировать мой мозг – это придумать историю попаданки, попавшей в прошлое. Фэнтезийное прошлое.
- М-да, сильно я тебя приложил. Прости, соседушка, - повинился… туча. – Головой ударилась. Вот думаю, что лучше: отвести тебя в травму или тут отлежишься? Сама-то как?
Соседушка…! Кто он такой? Сосед напротив?
Тут я все вспомнила. Как звонком среди ночи разбудила Петровна, сообщить, что у нее давление и срочно нужны препараты. У нее закончились, а у знакомой с соседней улицы есть. Она уже договорилась, осталось пойти и забрать. Сама знакомая не может – ноги болят. А Петровне просить некого, и она нашла самую молодую – меня. Я предложила вызвать скорую, но Петровна решила, что скорую не стоит зря гонять. Скорую не стоит, а меня в час ночи можно. Задумавшись, шла за лекарством. Из-за поворота выскочил автомобиль. И помню только слепящий свет фар, звук работающего мотора, я закрылась и получила удар в бок. Значит, сосед сбил.
- Нормально. Я тогда домой пойду.
Попыталась встать, но притихшая было голова, закружилась, и я со стоном рухнула обратно на влажную подушку. Сморщилась. Не люблю мокрое белье, а не перевернешь – не у себя дома.
- Лежи и не двигайся. Я вот морс кисленький принес. Будешь… Галя?
Рядом зашуршало, вкусно запахло лесными ягодами.
- Почему так темно? У меня что-то с глазами? Я почти ничего не вижу.
- Я не включал свет. Слишком яркий свет вреден при сотрясе… Ночника у меня нет. В моей спальне есть, конечно. А эта комната гостевая. Ромка в ней спит, когда тут живет. Ромка – это мой сын, - зачем-то уточнил он. - Так будешь морс, Галина?
Только заметила, что он второй раз назвал меня по имени.
- Буду. Спасибо. Сколько время? – вдруг спохватилась, что меня потеряли девчонки. – Девочкам написать надо. И Петровне позвонить. Я же к ее подруге так и не дошла. Лекарство не взяла.
- Так ты за лекарством бежала, ничего перед собой не видя, а не свидание торопилась, - понятливо и немного насмешливо протянул он. – Тогда конечно.
Я ему что, школьница, по свиданкам по ночам бегать!
Голова гудела, словно в ней поселился рой встревоженных пчел. Сосед насмехался, и это я ему так не оставлю. Некстати вспомнился раскуроченный и заасфальтированный цветник… и корзинка. Теперь была уверена, что презент не от учеников, а от него. Извинялся за испорченную клумбу.
- Свидания у меня по пятницам… Вадик, - припомнила его имя.
Приподнявшись, приняла кружку еще теплого морса и отпила несколько глотков, игнорируя его хмык. Другой рукой нашарила телефон на многострадальном бедре. Экран засветился, явив мне и соседу, наблюдавшему за моими действиями, разбитую паутину трещин и потух. Я горестно выдохнула – теперь еще и на телефон тратиться.
- Буду знать. Телефон у меня есть. Можешь с моего писать. Я сейчас принесу новый. Сыну покупал в подарок. Будет подарок тебе.
Понятно, что не сыну. Видела я его сына. Женщине своей, а дарит мне – откупается за наезд. Вот ведь гад какой!
- Не надо мне нов… - переполошилась я, но висок прострелило болью. Тело не прощало малейшего напряжения. – Вадим, я этот в мастерскую сдам.
Последнее прошептала для себя больше. Закрыла глаза, чувствуя, как пульсирует в висках от напряжения. Кровать снова прогнулась, запахло хвоей и немного цитрусом. Послышалась характерная мелодия включения модного и дорогого аппарата. Дарине родители подарили похожий на прошлое день рождения. Сестры не разговаривали неделю, пока отец не пообещал Ляне через год такой же. Очень дорогая вещь. Мне точно не по карману. Да и незачем.
Разглядывала вблизи лицо соседа, подсвеченное голубым сиянием экрана. От напряжения глаза слезились, картинка немного смазывалась. Да и разглядывать там особо нечего. Обычное лицо не очень молодого мужчины. Не красавца. Со слишком густой, на мой вкус, растительностью на лице. Таких лиц тысячи.
Он сосредоточенно пялился в экран и хмурил брови.
- Я вставил симку. Диктуй, что и кому писать, - негромко проговорил Вадим. – Дарьюшка – это племянница? Ей писать?
Все силы ушли на морс и выкрик. Бороться с ним, отстаивать свои права себе дороже. Сейчас уступлю, отлежусь немного, а потом все сделаю правильно: телефон верну, выскажу все за порушенную клумбу и уйду к себе.
Пальцы ловко забегали по панели, Вадим не ждал, пока я решусь и писал Дарине сам. Как заложил мой газон плиткой, так и ей сейчас пишет племяшке, о чем я его не просила. Петровне звонить и объясняться со старушкой, что за словом в карман не лезет, тоже сам будет? Настоящий медведина в посудной лавке.
- Петровна не читает сообщений. Ей звонить надо, - предупредила его. – Дайте, я сама.
- Лежи, неугомонная, - шикнул на меня сосед. – Я сам с ней поговорю. Контактов у тебя…
- Возраст такой. Теперь все молодые мужчины, которые мной интересуются, исключительно врачи.
- Да ладно. Не прибедняйся, старушка, - протянул он недоверчиво. Меня немного царапнула такая фамильярность. Вадим быстро сокращал расстояние между нами, и мне это совсем не нравилось. – Вон как козочкой дорогу перебегала. Поскакушка!
Мелькнула мысль, что темная полоса сменилась на светлую. И теперь мне будет снова везти.
Глава 4.1.
Вадим
Кайфовал в горячей воде, следя за лениво колышущимся паром. Расслабился, улетая мыслями и, кажется, заснул. Телефонный звонок вырвал из дремы, возвращая в реал к повседневным заботам. Это Роман. Пару секунд сомневался, стоит ли отвечать. Виски заломило, сердце бешено гнало кровь. Я, кажется, перестал дышать от волнения. Утром получил инфу от детектива, Ромка уже узнал и звонит именно по этой причине. На секунду меня охватила злость на сына. В сердцах ударил по воде кулаком и выругался.
Почему бы ему не оставить все так, как есть. Зачем доискиваться до истины, которая его точно не обрадует. Сомневаюсь, что из этого выйдет что-то хорошее. Если его родная мать не асоциальная личность, еще жива и на свободе, то захочет получить из ситуации свою выгоду. Испытывать к нему нежные чувства – это вряд ли. Но узнав, что Ромка в бизнесе и при деньгах, начнет вымогать. Требовать помочь братьям или сестрам. Таких случаев в жизни хватает. Мерзко это. Ему бы оставить свои копания и жить дальше.
Телефон продолжал трезвонить, накаляя и без того натянутые нервы. Выругавшись, принял вызов.
- Слушаю, - получилось резче и грубее, чем хотелось.
В ухо ворвался и оглушил шум улицы: визги клаксонов, рык двигателей, обрывки речи на немецком.
- Бать, ты чего злой такой? Утра доброго. Все норм у тебя? Новости есть?
- Дня. У нас уже день, - педантично уточняю я. Когда злюсь на него, становлюсь занудным и душным. Сам знаю, но поделать ничего не могу. – Чего ты хотел? Ночь была тяжелой. Прорвало батареи в квартире. Пришлось ехать спасать.
- Вроде меняли все, когда делали ремонт. Как там сейчас? Ты бригаду вызвал?
- Алексей занимается всем сам. Я уехал в Старокрыжи. Решил взять на сутки тайм-аут. Чет подустал, - надеялся на сочувствие, жаловался, хотя это не в моем характере. Не хотелось разговоров Романа о матери. – В бассейне сейчас – откисаю.
- Ясно. Я вот чего звоню… Тебе должен был позвонить детектив. Я дал твой номер, пока за границей.
- Каримов и Ко? Такой звонил.
Сам не люблю, когда тянут кота за хвост, когда нужно вытягивать из человека каждое слово. Но сейчас поступал именно так, не желая говорить на эту тему. Мне было обидно: я вырастил сына, благодаря мне он крепко стоит на ногах в свои тридцать. А он решил найти ту, которая вот так легко от него отказалась и даже не искала все эти годы. Вначале я не верил в его затею. А теперь, когда дело сдвинулось и одна из девяти может быть той самой, цепляло, задевало отцовские чувства.
- Он что-то нашел? Есть фамилия? – Роман кашлянул. Голос сына срывался и дрожал от волнения.
- Он прислал список имен женщин и рожденных детей. Всего девять. Обещал достать досье на каждую. И на детей, если понадобится.
- Ты сохранил информацию? – обидел вопросом и тут же поправился. - Лишний вопрос. Если кто умеет хранить секреты, то это ты. Нужно перевести ему деньги на счет. Номер сумму я скину.
- Хорошо, помогу, - он даже не просил, уверенный, что я ему обязан.
Проблема в том, что я сам так же думал. Чувствовал непонятную вину. Я вырастил хорошего парня, не дал ему скатиться вниз с безответственными родителями. И я же чувствую себя виноватым перед ним… за них. За брата, который легко отдал малыша мне и до самой смерти не интересовался им.
- Если он добудет адреса, придется проверять всех, кто родил мальчиков.
- Предлагаешь ездить по адресам лично? – все же не сдержался, уколол.
Поставил себя на его место: стал бы искать мать. Стал бы, но сам, не привлекая к этому делу родителей. Пожалел бы их.
- Сам буду ездить, - решительно произнес Роман. – Хочу ей в глаза посмотреть лично.
Столько горечи и злости было в его последней фразе, что стало не по себе. В горле от волнения запершило, я прокашлялся.
- Как там дела у тебя? Как устроился? – резко сменил тему. - Ты куда-нибудь дальше отельного бара ходил?
- Представь себе… - он оторвался от разговора и коротко бросил в сторону на немецком «данке». – Алло, слушаешь? Я уже почти у цели. Но ты прав. Вчера я посидел в баре и попробовал их знаменитого пива. Отличное. Рекомендую…
- Если будет что-то интересное – скинь мне. Посмотрю на досуге.
- Ладно, я позвоню еще. На созвоне.
Не дождавшись ответа, он отключился, и тишина вновь обступила со всех сторон. Я выдохнул, прикрыл глаза и решил, что релакса на сегодня достаточно. Заказал доставку из итальянского ресторана. Они отлично готовили лазанью и вино у них вкусное.
Я только успел растереться полотенцем и накинуть теплый халат, а ноги сунуть в теплые кроссовки, позвонили у калитки. Тело горело, холода я не чувствовал. Перепад температуры горячей воды и воздуха взбодрил. Быстро рассчитавшись с доставкой, быстроногим оленем промчался по дорожке и влетел в холл. Дизайнеры постарались сделать все в моем любимом стиле – минимализм. Графитовые, серые, черные тона. Кому-то покажется мрачненько, а мне нравиться.
Поставив греться на плиту матово-черный чайник, принялся распаковывать теплые коробки, вдыхая ароматы и облизываясь в предвкушении. Лазанья с соусом бешамель… Ризотто с морепродуктами… Я захлебывался слюной, уже не первый раз подумывая научиться готовить самому, чтобы не зависеть от доставщиков. Простые блюда умел, но хотелось вот такого изыска. Чтобы баловать своих. Будут же у меня когда-нибудь внуки. Для них нужно научиться готовить разные десерты. До заказанного десерта кусочка шоколадно-орехового торта, руки так и не дошли.
Телефонные звонки вызвали стойкую мигрень. Помощник Алексей звонил в обед, ворвался к самому началу обеда, когда я еще голодный и очень злой. Неслыханный случай. Все знают, во время обеда меня беспокоят только по очень важным вопросам.
- Вадим Александрович, - оглушил панически-истерическими нотами Алексей, не дождавшись моего «слушаю», - тут к вам женщина рвется. Я сказал, что вас сегодня нет и не будет. Но она настаивает.
- Кто такая?
- Береговая Анна Витальевна из «Аудит-Консалт». Говорит, обязательная аудиторская проверка. Мы разве ждем сегодня?
Она должна быть по плану, но кто-то зачем-то подвинул сроки. Надо ехать и разбираться на месте. Прощай спокойный день…
С сожалением покосился на стоявшее на столе вино и аппетитное ризотто.
- Хорошо, я сейчас приеду. А пока угости гостью кофе, а лучше обедом. Заболтай. Тяни время, как хочешь, только не пускай ее в мой кабинет, я скоро буду.
Я отключился уже по пути в спальню, на ходу стягивая халат. Новый плохой день, замаскировавшийся с утра под хороший, набирал обороты.
***
Глубокой ночью возвращался домой, голодный, уставший, почти засыпая за рулем. Лучше было остаться в городе, но квартира не просохла, и мне пришлось ехать в Старокрыжи. Выпитый на дорожку стакан двойного эспрессо не помогал – глаза закрывались сами собой.
Фары выхватывали неровности сельской дороги. Слишком поздно заметил фигурку, выхваченную фарами из темноты. Визг тормозов, глухой удар. Я пару секунд сидел, не соображая, что натворил. На уши точно под водой давило. На самой высокой ноте, тонко и противно звенела паника.
Ватные ноги не слушались. Я слишком медленно вылез. Остановился, прислонясь затылком к ледяному железу кузова. Ветер тут же набросился на волосы и одежду, пытаясь сорвать все к чертям. Проникающий внутрь холод остудил и немного привел в себя. Паника отступила. Я сделал пару шагов и остановился, заглядывая под передние колеса. На прихваченной ночным морозцем земле скрючилась и тихо постанывала женщина.
Глава 5
Галина
Бедро тупо ныло. Было темно, душно и пахло странно – сосновой смолой. Пошевелилась и ойкнула: бедро до подмышки прострелило болью. Голова загудела, замутило, и я замерла, пытаясь успокоить боль.
Первая мысль - замуровали живой в гроб и похоронили, а я очнулась. Бабушка рассказала на свою беду мне, впечатлительному ребенку, такой случай, что ей ее бабка рассказала. Свадьба несчастного пришлась на лето. Когда молодые ехали из церкви, началась гроза, и молния ударила в тарантайку. Попала в жениха. Поговаривали, что он соблазнил девицу и бросил в положении, предпочтя ей богатую дочку хозяина ювелирной лавки. Лето, жарко. Похоронили в обход церковных правил – раньше. Вместо свадьбы справили поминки. А невеста как очнулась, все рвалась на кладбище, уверяя всех, что жених живой, привиделся ей. Совсем помешалась девка. Забыли этот случай, как лет через пять в той местности шли долгие дожди – потоп настоящий. Подмыло старое кладбище, и вымыло некоторые захоронения. Покорежило гроб жениха. Вскрыли, чтобы поправить и закрестились все вокруг. Крышка изнутри вся исцарапана, а тело скрючено. Очнулся несчастный и выбраться не смог. Меня, тогда девочку десяти лет, так впечатлил рассказ, что я долго боялась засыпать. А ну как засну надолго, все подумают, что умерла и похоронят заживо. Мой страх, фобия, из-за которой часто мучилась бессонницей. Переросла страх. Думала, что переросла.
- Очнулась? – поверхность подо мной прогнулась и заскрипела.
Запах хвои усилился. Добавился апельсин. Напомнило Новый год. Согрела радость любимого долгожданного праздника. Страх разжал ледяные пальцы, отступая. Приоткрыв глаза, пригляделась. Темный человеческий силуэт походил на грозовую тучу.
- Вы кто? – невнятно прохрипела. Облизнув сухие, растрескавшиеся губы, повторила уже внятнее: – Воды можно?
Туча зашевелилась, поднимаясь. Что-то тихо звякнуло, хрустнуло. Туча вернулась, губ коснулся холодный краешек чашки, и в рот полилась вкусная вода. Я пила, чувствуя, как тонкие струйки воды текут по подбородку, шее на грудь. Внутренний пожар потухал.
- Вы кто? – повторила вопрос.
- Как себя чувствуешь? Болит где?
Прислушалась к себе. Немного кружилась голова и ныло бедро, точно я упала и сильно ушиблась.
- Нога… Бедро, - честно призналась. – Я где? В морге? Умерла во сне?
- Мой дом по-всякому называли. И берлогой, и имением графьев Бекетовых, а подчиненные замком Дракулы. Но моргом первый раз.
- Графьев Бекетовых… Дракулы…? – эхом повторила я. - Я что, в прошлое попала?
Все, что смог смоделировать мой мозг – это придумать историю попаданки, попавшей в прошлое. Фэнтезийное прошлое.
- М-да, сильно я тебя приложил. Прости, соседушка, - повинился… туча. – Головой ударилась. Вот думаю, что лучше: отвести тебя в травму или тут отлежишься? Сама-то как?
Соседушка…! Кто он такой? Сосед напротив?
Тут я все вспомнила. Как звонком среди ночи разбудила Петровна, сообщить, что у нее давление и срочно нужны препараты. У нее закончились, а у знакомой с соседней улицы есть. Она уже договорилась, осталось пойти и забрать. Сама знакомая не может – ноги болят. А Петровне просить некого, и она нашла самую молодую – меня. Я предложила вызвать скорую, но Петровна решила, что скорую не стоит зря гонять. Скорую не стоит, а меня в час ночи можно. Задумавшись, шла за лекарством. Из-за поворота выскочил автомобиль. И помню только слепящий свет фар, звук работающего мотора, я закрылась и получила удар в бок. Значит, сосед сбил.
- Нормально. Я тогда домой пойду.
Попыталась встать, но притихшая было голова, закружилась, и я со стоном рухнула обратно на влажную подушку. Сморщилась. Не люблю мокрое белье, а не перевернешь – не у себя дома.
- Лежи и не двигайся. Я вот морс кисленький принес. Будешь… Галя?
Рядом зашуршало, вкусно запахло лесными ягодами.
- Почему так темно? У меня что-то с глазами? Я почти ничего не вижу.
- Я не включал свет. Слишком яркий свет вреден при сотрясе… Ночника у меня нет. В моей спальне есть, конечно. А эта комната гостевая. Ромка в ней спит, когда тут живет. Ромка – это мой сын, - зачем-то уточнил он. - Так будешь морс, Галина?
Только заметила, что он второй раз назвал меня по имени.
- Буду. Спасибо. Сколько время? – вдруг спохватилась, что меня потеряли девчонки. – Девочкам написать надо. И Петровне позвонить. Я же к ее подруге так и не дошла. Лекарство не взяла.
- Так ты за лекарством бежала, ничего перед собой не видя, а не свидание торопилась, - понятливо и немного насмешливо протянул он. – Тогда конечно.
Я ему что, школьница, по свиданкам по ночам бегать!
Голова гудела, словно в ней поселился рой встревоженных пчел. Сосед насмехался, и это я ему так не оставлю. Некстати вспомнился раскуроченный и заасфальтированный цветник… и корзинка. Теперь была уверена, что презент не от учеников, а от него. Извинялся за испорченную клумбу.
- Свидания у меня по пятницам… Вадик, - припомнила его имя.
Приподнявшись, приняла кружку еще теплого морса и отпила несколько глотков, игнорируя его хмык. Другой рукой нашарила телефон на многострадальном бедре. Экран засветился, явив мне и соседу, наблюдавшему за моими действиями, разбитую паутину трещин и потух. Я горестно выдохнула – теперь еще и на телефон тратиться.
- Буду знать. Телефон у меня есть. Можешь с моего писать. Я сейчас принесу новый. Сыну покупал в подарок. Будет подарок тебе.
Понятно, что не сыну. Видела я его сына. Женщине своей, а дарит мне – откупается за наезд. Вот ведь гад какой!
- Не надо мне нов… - переполошилась я, но висок прострелило болью. Тело не прощало малейшего напряжения. – Вадим, я этот в мастерскую сдам.
Последнее прошептала для себя больше. Закрыла глаза, чувствуя, как пульсирует в висках от напряжения. Кровать снова прогнулась, запахло хвоей и немного цитрусом. Послышалась характерная мелодия включения модного и дорогого аппарата. Дарине родители подарили похожий на прошлое день рождения. Сестры не разговаривали неделю, пока отец не пообещал Ляне через год такой же. Очень дорогая вещь. Мне точно не по карману. Да и незачем.
Разглядывала вблизи лицо соседа, подсвеченное голубым сиянием экрана. От напряжения глаза слезились, картинка немного смазывалась. Да и разглядывать там особо нечего. Обычное лицо не очень молодого мужчины. Не красавца. Со слишком густой, на мой вкус, растительностью на лице. Таких лиц тысячи.
Он сосредоточенно пялился в экран и хмурил брови.
- Я вставил симку. Диктуй, что и кому писать, - негромко проговорил Вадим. – Дарьюшка – это племянница? Ей писать?
Все силы ушли на морс и выкрик. Бороться с ним, отстаивать свои права себе дороже. Сейчас уступлю, отлежусь немного, а потом все сделаю правильно: телефон верну, выскажу все за порушенную клумбу и уйду к себе.
Пальцы ловко забегали по панели, Вадим не ждал, пока я решусь и писал Дарине сам. Как заложил мой газон плиткой, так и ей сейчас пишет племяшке, о чем я его не просила. Петровне звонить и объясняться со старушкой, что за словом в карман не лезет, тоже сам будет? Настоящий медведина в посудной лавке.
- Петровна не читает сообщений. Ей звонить надо, - предупредила его. – Дайте, я сама.
- Лежи, неугомонная, - шикнул на меня сосед. – Я сам с ней поговорю. Контактов у тебя…
- Возраст такой. Теперь все молодые мужчины, которые мной интересуются, исключительно врачи.
- Да ладно. Не прибедняйся, старушка, - протянул он недоверчиво. Меня немного царапнула такая фамильярность. Вадим быстро сокращал расстояние между нами, и мне это совсем не нравилось. – Вон как козочкой дорогу перебегала. Поскакушка!
