Светлана
Титова
Хроники болотной ведьмы
- То же претендуешь? – девушка кивнула на тело, прикрытое нижними ветками разлапистого куста.
На мое изумление нахмурилась, красивые глаза стали узкими щелками. Вся напряженная поза говорила, что красотка мне недовеляет от слова "совсем". Но естественного в этом случае страха я не заметил. Если и скрывала его, то лучше профессиональной актрисы.
Что-то знакомое было в ней. Точно я видел эту девушку совсем недавно, и даже познакомился, но не мог вспомнить. А она, припомнилось мне, небрежно мазнув взглядом, совсем мной не впечатлилась.
- Да я как бы не по этой части, - растерялся, сообразив, что она приняла меня за еще одного мародера вроде тех зеленых.
- Тогда топай ножками… - она огляделась и махнула в сторону, откуда я шел, - туда. И шустрее, пока моя смена. В мой патруль тут тихо. А к вечеру можешь как он…
Она кивнула на лежащее под кустом тело и поморщилась. Поймал ее взгляд и вздрогнул. Мне показалось, зеленые радужки вспыхнули расплавленным золотом. Опешив от самой ситуации, во все глаза рассматривал девушку, кажущуюся сказочным видением, если бы не форма и сурово сдвинутые брови. Высокая и тонкая с правильными чертами лица и потрясающей красоты глазами, она казалась нереальной. Точно кинодива, снимающая очередной кадр какой-нибудь серии «Лары Крофт». Умом понимал, что быть такого не может. Девушка не актриса и за деревьями не прячутся операторы и световики.
- Так вы… из полиции… Панамы, - неуверенно улыбнулся я, вовсе не уверенный, что вооруженная до зубов девица имеет отношение к полиции.
- Ага… оттуда, - кивнула она, равнодушно разглядывая тела погибшего и странного существа. Задумчиво пробормотала под нос: – Теперь еще объяснительную писать о… смерти заключенного по неосторожности. Много их последнее время. Не прокатит еще одна объяснительная… Или прокатит? Начос озвереет. Рвать и метать начнет. Надо ему в ром сон-травы добавить… побольше.
Рассуждая вслух, закончив осмотр места преступления, девушка уминала тропку в обратном направлении. Еще секунду не мог поверить, что она вот так меня отпустит и уйдет. Я же свидетель и подозреваемый. А вдруг я этих… Я глянул на тела инопланетян и открыл рот. Там, где еще недавно лежали их туши, осталась примятая трава. Безотчетный страх сжал сердце. Боязливо оглянувшись по сторонам, я рванул за девушкой, бредущей по тропке. Решив, что с представителем закона мне будет куда безопаснее. Пристроившись сзади, разглядывал ее ладную фигурку, затянутую в пятнистую форму. Карамельного цвета коса с изумрудными прядями лениво покачивалась, гипнотизируя.
Точно малышка из полиции Панамы. Вон и знак похожий на плече. Беленькая. Симпатичная. Со светлой косой. Явно из гринго. Что ее сюда занесло? На адову работу по отлову дилеров. Была любовницей шишки из столичной полиции, и жена узнала? Или перешла дорогу кому не надо.
М-да, девочка-загадка. Как раз для тебя, Халмар Сверин. Разгадать бы да времени нет – автопробег этот… Будь он неладен!
В стылом воздухе тоскливым эхом разнесся крик диких лебедей, неровным клином прорисованных на серой хмари роняющего редкие холодные капли неба. Зеркальная поверхность озера повторила унылую картинку осеннего прощания. Воздух дышал прохладой – предвестником настоящих холодов, идущих на смену затяжным дождям. Легкая изморозь празднично посеребрила жухлую поникшую траву, бриллиантово искрила под лучами восходящего солнца, украсив тонким кружевом редкие листья барбариса с крупными бусами ягод, кровавыми каплями алевшие на лаково-коричневых веточках. Возмущенно зашуршавших, когда стайка свиристелей решила устроить себе завтрак. Нагловатые птицы лакомились последним угощением щедрой на дары осени.
Долгожданная зима уже в пути. Снег оденет все в белый саван. Лед скует воды, а если повезет, то озеро промерзнет до самого дна.
Я поежилась, потирая оголенные предплечья. Форма Стража-хранительницы врат совсем не грела. Тонкая синяя безрукавка из кожи виверны, такая же короткая юбка с разрезами по бокам, едва прикрывавшая бедра – вот и весь осенний гардероб. На зиму выдается подбитый мехом черной лисы плащ с капюшоном. Грудь, живот и спину прикрывает зачарованный серебряный с чернью доспех, анатомически повторяющий контуры тела. На нем чеканкой знак – ящерица. Поверх доспехов иллюзия. Маскхалат из крупноячеистой сети, украшенный жухлой травой, палой листвой и тонкими прутьями. На голове неопрятное гнездо из веток. Маскировка от любопытных местных грибников.
Потерла чеканку пальцем, и фигурка на глазах начала меняться. Выросли жабры, перепонки между пальцев. Появились спинные и боковые плавники. Хвост украсился крупной чешуей и плавником.
Это уродище я. Гибрид подвида нечисть. Болотная ведьма. Я предпочитаю называться химерой. Звучит очень опасно и предостерегающе. Сразу всем ясно, с кем имеешь дело. Да, я спуску не дам, если что.
Брехня, что нечисть серебра боится. Стражи входа в Нижний мир выбираются исключительно из болотных ведьм, нечистых дев. Нечистые девы. Вот такой оксюморон! Защита, оружие стражницы испокон веков куется только из серебра. Не украшается вовсе или украшается жемчугом. Чего же боится нечисть? Как и все остальные люди и нелюди – несправедливости и предательства.
Все беды от них. Предательство – этим словом можно охарактеризовать всю мою жизнь. Я Саяна Ай-Бес, избранная, хранительница Врат в Священной долине, дочь Великого Полоза, жительница Нижнего мира. Звучит пафосно и солидно. На деле я - жертва злой судьбы. Одна крохотная серебристая чешуйка решила всю мою жизнь.
Все началось одной темной грозовой ночью, когда мой отец, младший сын Великого Полоза был в гостях в Озерном крае, где познакомился с моей матерью – русальницей. И, как любой нормальный змей влюбился в зеленоволосую и пышногрудую девицу. Его не смутили даже жабьи лапки невесты, которые она стыдливо поджимала, прикрываясь роскошными волосами. И как все порядочные полозы украл ее, чтобы не платить ее отцу выкуп. Привез домой, представил родителям и сыграл свадьбу. Через положенное время наметала мама икры, и в одночасье оказался мой папаша многодетным отцом. Восемь дочерей и семеро сыновей принесла мужу русальница. Радости ее и батюшки не было конца. Оба старших брата детей не имели. И мой папаша благодаря потомству стал первым в очереди на престолонаследие. Радоваться бы, да Великий Оракул, честь и закон нашего народа, молвил свое слово, обращаясь к моему деду. Сама Богиня Земля благословила союз его младшего сына и русальницы, одарив щедро детьми. Потому одного ребенка нужно посвятить ей. Отдать одну из дочерей в хранительницы Священной Долины, где находятся врата в наш мир. Которую из девочек богиня укажет сама. На ней должен быть знак. Знак богини – это же что-то… Ну, не знаю… родимое пятно в форме звезды или руны по всему телу. Что-то очевидное всем. Но это была обычная чешуйка, случайно прилипшая к моему лбу. И ее посчитали знаком.
Так меня, одну из пятнадцати, отдали в служение. Дело почетное на словах, а на деле выбранная девушка становилась жертвой. Меня учили владеть всеми видами оружия, пользоваться маскировкой, точно тренировали воина. Я, как будущая хранительница, изучала тех, от кого хранила тайны моего мира – людей. Язык, быт, нравы. Когда мне исполнилось семь, мне отправили в интернат, я ходила в обычную человеческую школу. До девятого класса. С отличием окончила ее. Мечтала поступить на ветеринара в академию, но по приказу того же Оракула отправилась к прежней хранительнице Врат, которая готовила себе преемницу.
Мои человеческие ровесники оканчивали школу, бегали на свидания и влюблялись. Мои братья и сестры развлекались и изучали магию в академии и тоже влюблялись. Мне пришлось пройти полный курс равный подготовке агента специального назначения и забыть про любовь навсегда. Хранительницы обязательно девственны. В компенсацию я получила возможность пользоваться всеми достижениями земного прогресса. С гаджетами я на «ты». Мои сестры выбирали прически и платья на выпускной бал, а я училась бить в движущуюся мишень на ходу. Помимо всего к своим двадцати годам я умела водить вертолет, легкий танк, автомобиль и мотоцикл, стрелять из арбалетов и луков, автоматов и гранатометов, снайперских винтовок различных модификаций, биться на клинках и метать ножи. Могла собрать бомбу или разминировать мину. Изучила приемы основных боевых искусств. Знала сорок разных способов убийства. Разбиралась в ядах и отравляющих газах.
И только раз в год мне давалось послабление. Мой день рождения я праздновала с семьей. Семья… С каждым годом я все меньше чувствовала себя их частью, все больше замечала, как они отдаляются от меня. Сначала сестры, потом братья. Мои рассказы о другом мире им, повзрослевшим, нашедшим свое место в нижнем мире, были не интересны. За все время я так ни с кем из родных не сблизилась. Родители, выкинувшие меня из своих сердец, считали это нормой. Саяна была для них отрезанный ломоть. Для всего Нижнего мира я все равно что умерла. С семи лет я жила в мире людей. Огромная территория Саяно-Шушенского водохранилища – это Священная долина Врат и территория теперь подведомственная мне.
В этом мире все в курсе легенд об одиноких старухах-колдуньях, живущих в лесах, подальше от любопытных носов. Немногие знают, что это хранительницы врат в другие миры. Старуха Лоухи, Рагана, Мари, хозяйка Медной горы, Баба Яга. Все они хранительницы, стерегущие проход в иной мир от любопытных и корыстных. Старыми и безобразными хранительниц делала иллюзия. Магический отворот для не в меру горячих парней, бегающих за юбками. Кому из молодцев пришло бы в голову тащиться в лесную глухомань к сумасшедшей нищей безобразной старухе – вопрос риторический.
Местные тувинцы испокон веков звали хранительницу Врат – Хозяйкой или Ай-Бес. Девушки-хранительницы менялись, но продолжительность жизни нечисти куда больше человеческой. Потому мы все для людей – единая Хозяйка Ай-Бес. Амулеты, прячущие реальную внешность, помогали маскировке. Так и я при ритуале принятия должности потеряла имя рода Великого Полоза и стала Саяна Ай-Бес. Ну, такое себе имечко для болотной ведьмы, если честно.
- Деточка, здоровенька была,- тоненько проблеяло рядом. – Клюковки не хочешь. Сла-а-денька… Последняя, прихваченная морозцем. Душиста.
Я оглянулась, выныривая из раздумий. Глаза сами закатились под лоб. Бабуля - божий одуванчик сладко улыбалась щербатым ртом, протягивая мне берестяной туесок с темно-бордовой крупной клюквой. Другой рукой опиралась на старую лыжную палку. Невысокая росточком, в резиновых сапожках и темном спортивном костюме, поверх которого надето серое болоньевое стеганное пальто. Вязанный берет на крашенных в сиреневый цвет мелких кудряшках. Примечательное лицо с красноватым от расширенных сосудов носом-картошкой, узенькими губами, неряшливо тронутыми алой помадой, с мягкими щеками со следами загара и сеточкой морщин у глаз. Если бы не неестественная хризолитовая зелень необычайно молодых глаз, то ничем не примечательная старушка, которых много бродит в осеннюю пору по болотам.
Кикимора. Болотная нечисть. Вновь явилась дать взятку, чтобы я пропустила ее за Ворота.
Губы сами сжались в тонкую полоску. Я подобралась, ожидая от нечистой чего угодно. Я так-то тоже нечистая, но болотные ведьмы наособицу. Другая нечисть нас не любит и не жалует, но терпят.
- Жжумыс, не положено. Я ждала тебя двадцать второго сентября. Теперь жди весны.
Близилась зима. Болота, вотчина кикимор, замерзали. Нечисть впадала в спячку до весны. А кто не хотел, могли согласовать с Полозом свое временное переселение в Нижний мир. Получить ВРЖ и сидеть до двадцатого марта, пока Ворота официально не откроются.
- Я опоздала, касатушка. Ревматизм прихватил вот тут,- охая, она потерла сидалище.- Еле оклемалась.
Я недоверчиво поджала губы, не веря ни единому ее слову. Кикимора знатная краснобайка. Соврет и глазом не сморгнет. Болотница славилась своей настойкой на клюкве, кедровых орехах и можжевельнике. А Кикимора ее первая подруга и дегустаторша.
- Ревматизм, да,- хмыкнула я.- Знаю я твой ревматизм. Пила неделю с Болотницей перебродившую прошлогоднюю клюкву и малину. Мне все донесли.
- А и пила!- взбеленилась Кикимора, тут же заводясь с пол оборота. Морок спал, и на меня смотрела зеленоволосая лохматая неопределенного возраста женщина. Тонкое, носатое лицо без намека на брови и ресницы искажала гневная гримаса. Угловатое тело, острое в суставах, с зеленоватой кожей прикрывала вязанка-плащ из трав и листьев. Тонкие пальцы-веточки сжали туесок. Береста затрещала, на землю закапал густое клюквенное пюре. На кочке переминались лягушачьи ласты. - Я ни у кого не украла. Честно с Баськой мухоморами рассчиталась.
- Иди уже спать ложись, Жжумыс,- посоветовала я.- Холодает. Не сегодня завтра морозы ударят. Скует ледок озеро.
- Так куда я пойду?- растерянно захлопала она глазами.- У меня и гнезда нет. Не вила я этот год. Рассчитывала в нижний уйти.
- А твое старое гнездо где?
- Так норкам сдала нору свою,- вздохнула она.- Семья целый выводок. Мать совсем отощала с малышами. Много их в этом году. Старая нора мала. А новую рыть сил нет. Вот я и пожалела ее.
- Иди к Баське в нору,- посоветовала ей.- Она только вчера залегла. Вдвоем теплее будет, и от шатуна отобьетесь, если что.
При упоминании медведя-шатуна кикимора побледнела, рот ее некрасиво приоткрылся, и она опасливо глянула по сторонам. Не любила нечисть Михаила Потаповича. Хозяин леса не видел, но отлично чуял нечисть, и не брезговал в голодный год полакомиться, подпитав магией свои жизненные силы. А шатунам, поднятым охотниками среди зимы, магическое существо могло спасти жизнь. Оттого хозяина леса боялась вся нечисть, и старалась не тревожить и обходить десятой дорогой.
- А может пустишь. Мне вот на столечко только приоткрой,- Она показала кончик мизинца.- Хватит. Я прошмыгну и…
- И сидеть мне в Дарьенских топях веки вечные,- закончила за нее я.- Иди, Жжужмыс, не доводи до греха.
Я выразительно глянула на грозный спис в своих пальцах. Кикимора покосилась на оружие Стражницы, нехорошо сощурилась и с тихим хлопком растворилась. О ней напоминал изувеченный туесок, валяющийся в стороне. Я тяжко вздохнула, мечтая, чтобы зима наступила уже поскорее, и это паломничество нечисти, наконец, закончилось.
Рядом громко чирикнула пташка, отвлекая от грустных мыслей о своей судьбе. Ветер трепал волосы, собранные в небрежный хвост. Подставив лицо его ласке, щурилась на бледно-золотой солнечный диск, изредка выныривающий из-за дымчато-серых туч.
Едва солнце окажется в зените, моя вахта на сегодня закончится. До полуночи у меня свободное время – проход закроется. Я смогу отдохнуть. Я не сплю, но энергию, потраченную на жизнедеятельность и не званых гостей, восстанавливать приходится. С каждым разом все реже.
Это раньше неугомонные и любопытные люди везде лезли, исследовали. Но телевидение, а потом интернет открыли им новые горизонты и миры, не слезая с дивана. К счастью для меня, в эпоху электронных гаджетов, подключенных к сети, все сталкеры засели по домам, читают новостные ленты и «серферят» просторы интернета.
Титова
Хроники болотной ведьмы
Пролог
- То же претендуешь? – девушка кивнула на тело, прикрытое нижними ветками разлапистого куста.
На мое изумление нахмурилась, красивые глаза стали узкими щелками. Вся напряженная поза говорила, что красотка мне недовеляет от слова "совсем". Но естественного в этом случае страха я не заметил. Если и скрывала его, то лучше профессиональной актрисы.
Что-то знакомое было в ней. Точно я видел эту девушку совсем недавно, и даже познакомился, но не мог вспомнить. А она, припомнилось мне, небрежно мазнув взглядом, совсем мной не впечатлилась.
- Да я как бы не по этой части, - растерялся, сообразив, что она приняла меня за еще одного мародера вроде тех зеленых.
- Тогда топай ножками… - она огляделась и махнула в сторону, откуда я шел, - туда. И шустрее, пока моя смена. В мой патруль тут тихо. А к вечеру можешь как он…
Она кивнула на лежащее под кустом тело и поморщилась. Поймал ее взгляд и вздрогнул. Мне показалось, зеленые радужки вспыхнули расплавленным золотом. Опешив от самой ситуации, во все глаза рассматривал девушку, кажущуюся сказочным видением, если бы не форма и сурово сдвинутые брови. Высокая и тонкая с правильными чертами лица и потрясающей красоты глазами, она казалась нереальной. Точно кинодива, снимающая очередной кадр какой-нибудь серии «Лары Крофт». Умом понимал, что быть такого не может. Девушка не актриса и за деревьями не прячутся операторы и световики.
- Так вы… из полиции… Панамы, - неуверенно улыбнулся я, вовсе не уверенный, что вооруженная до зубов девица имеет отношение к полиции.
- Ага… оттуда, - кивнула она, равнодушно разглядывая тела погибшего и странного существа. Задумчиво пробормотала под нос: – Теперь еще объяснительную писать о… смерти заключенного по неосторожности. Много их последнее время. Не прокатит еще одна объяснительная… Или прокатит? Начос озвереет. Рвать и метать начнет. Надо ему в ром сон-травы добавить… побольше.
Рассуждая вслух, закончив осмотр места преступления, девушка уминала тропку в обратном направлении. Еще секунду не мог поверить, что она вот так меня отпустит и уйдет. Я же свидетель и подозреваемый. А вдруг я этих… Я глянул на тела инопланетян и открыл рот. Там, где еще недавно лежали их туши, осталась примятая трава. Безотчетный страх сжал сердце. Боязливо оглянувшись по сторонам, я рванул за девушкой, бредущей по тропке. Решив, что с представителем закона мне будет куда безопаснее. Пристроившись сзади, разглядывал ее ладную фигурку, затянутую в пятнистую форму. Карамельного цвета коса с изумрудными прядями лениво покачивалась, гипнотизируя.
Точно малышка из полиции Панамы. Вон и знак похожий на плече. Беленькая. Симпатичная. Со светлой косой. Явно из гринго. Что ее сюда занесло? На адову работу по отлову дилеров. Была любовницей шишки из столичной полиции, и жена узнала? Или перешла дорогу кому не надо.
М-да, девочка-загадка. Как раз для тебя, Халмар Сверин. Разгадать бы да времени нет – автопробег этот… Будь он неладен!
Часть 1
Глава 1
В стылом воздухе тоскливым эхом разнесся крик диких лебедей, неровным клином прорисованных на серой хмари роняющего редкие холодные капли неба. Зеркальная поверхность озера повторила унылую картинку осеннего прощания. Воздух дышал прохладой – предвестником настоящих холодов, идущих на смену затяжным дождям. Легкая изморозь празднично посеребрила жухлую поникшую траву, бриллиантово искрила под лучами восходящего солнца, украсив тонким кружевом редкие листья барбариса с крупными бусами ягод, кровавыми каплями алевшие на лаково-коричневых веточках. Возмущенно зашуршавших, когда стайка свиристелей решила устроить себе завтрак. Нагловатые птицы лакомились последним угощением щедрой на дары осени.
Долгожданная зима уже в пути. Снег оденет все в белый саван. Лед скует воды, а если повезет, то озеро промерзнет до самого дна.
Я поежилась, потирая оголенные предплечья. Форма Стража-хранительницы врат совсем не грела. Тонкая синяя безрукавка из кожи виверны, такая же короткая юбка с разрезами по бокам, едва прикрывавшая бедра – вот и весь осенний гардероб. На зиму выдается подбитый мехом черной лисы плащ с капюшоном. Грудь, живот и спину прикрывает зачарованный серебряный с чернью доспех, анатомически повторяющий контуры тела. На нем чеканкой знак – ящерица. Поверх доспехов иллюзия. Маскхалат из крупноячеистой сети, украшенный жухлой травой, палой листвой и тонкими прутьями. На голове неопрятное гнездо из веток. Маскировка от любопытных местных грибников.
Потерла чеканку пальцем, и фигурка на глазах начала меняться. Выросли жабры, перепонки между пальцев. Появились спинные и боковые плавники. Хвост украсился крупной чешуей и плавником.
Это уродище я. Гибрид подвида нечисть. Болотная ведьма. Я предпочитаю называться химерой. Звучит очень опасно и предостерегающе. Сразу всем ясно, с кем имеешь дело. Да, я спуску не дам, если что.
Брехня, что нечисть серебра боится. Стражи входа в Нижний мир выбираются исключительно из болотных ведьм, нечистых дев. Нечистые девы. Вот такой оксюморон! Защита, оружие стражницы испокон веков куется только из серебра. Не украшается вовсе или украшается жемчугом. Чего же боится нечисть? Как и все остальные люди и нелюди – несправедливости и предательства.
Все беды от них. Предательство – этим словом можно охарактеризовать всю мою жизнь. Я Саяна Ай-Бес, избранная, хранительница Врат в Священной долине, дочь Великого Полоза, жительница Нижнего мира. Звучит пафосно и солидно. На деле я - жертва злой судьбы. Одна крохотная серебристая чешуйка решила всю мою жизнь.
Все началось одной темной грозовой ночью, когда мой отец, младший сын Великого Полоза был в гостях в Озерном крае, где познакомился с моей матерью – русальницей. И, как любой нормальный змей влюбился в зеленоволосую и пышногрудую девицу. Его не смутили даже жабьи лапки невесты, которые она стыдливо поджимала, прикрываясь роскошными волосами. И как все порядочные полозы украл ее, чтобы не платить ее отцу выкуп. Привез домой, представил родителям и сыграл свадьбу. Через положенное время наметала мама икры, и в одночасье оказался мой папаша многодетным отцом. Восемь дочерей и семеро сыновей принесла мужу русальница. Радости ее и батюшки не было конца. Оба старших брата детей не имели. И мой папаша благодаря потомству стал первым в очереди на престолонаследие. Радоваться бы, да Великий Оракул, честь и закон нашего народа, молвил свое слово, обращаясь к моему деду. Сама Богиня Земля благословила союз его младшего сына и русальницы, одарив щедро детьми. Потому одного ребенка нужно посвятить ей. Отдать одну из дочерей в хранительницы Священной Долины, где находятся врата в наш мир. Которую из девочек богиня укажет сама. На ней должен быть знак. Знак богини – это же что-то… Ну, не знаю… родимое пятно в форме звезды или руны по всему телу. Что-то очевидное всем. Но это была обычная чешуйка, случайно прилипшая к моему лбу. И ее посчитали знаком.
Так меня, одну из пятнадцати, отдали в служение. Дело почетное на словах, а на деле выбранная девушка становилась жертвой. Меня учили владеть всеми видами оружия, пользоваться маскировкой, точно тренировали воина. Я, как будущая хранительница, изучала тех, от кого хранила тайны моего мира – людей. Язык, быт, нравы. Когда мне исполнилось семь, мне отправили в интернат, я ходила в обычную человеческую школу. До девятого класса. С отличием окончила ее. Мечтала поступить на ветеринара в академию, но по приказу того же Оракула отправилась к прежней хранительнице Врат, которая готовила себе преемницу.
Мои человеческие ровесники оканчивали школу, бегали на свидания и влюблялись. Мои братья и сестры развлекались и изучали магию в академии и тоже влюблялись. Мне пришлось пройти полный курс равный подготовке агента специального назначения и забыть про любовь навсегда. Хранительницы обязательно девственны. В компенсацию я получила возможность пользоваться всеми достижениями земного прогресса. С гаджетами я на «ты». Мои сестры выбирали прически и платья на выпускной бал, а я училась бить в движущуюся мишень на ходу. Помимо всего к своим двадцати годам я умела водить вертолет, легкий танк, автомобиль и мотоцикл, стрелять из арбалетов и луков, автоматов и гранатометов, снайперских винтовок различных модификаций, биться на клинках и метать ножи. Могла собрать бомбу или разминировать мину. Изучила приемы основных боевых искусств. Знала сорок разных способов убийства. Разбиралась в ядах и отравляющих газах.
И только раз в год мне давалось послабление. Мой день рождения я праздновала с семьей. Семья… С каждым годом я все меньше чувствовала себя их частью, все больше замечала, как они отдаляются от меня. Сначала сестры, потом братья. Мои рассказы о другом мире им, повзрослевшим, нашедшим свое место в нижнем мире, были не интересны. За все время я так ни с кем из родных не сблизилась. Родители, выкинувшие меня из своих сердец, считали это нормой. Саяна была для них отрезанный ломоть. Для всего Нижнего мира я все равно что умерла. С семи лет я жила в мире людей. Огромная территория Саяно-Шушенского водохранилища – это Священная долина Врат и территория теперь подведомственная мне.
В этом мире все в курсе легенд об одиноких старухах-колдуньях, живущих в лесах, подальше от любопытных носов. Немногие знают, что это хранительницы врат в другие миры. Старуха Лоухи, Рагана, Мари, хозяйка Медной горы, Баба Яга. Все они хранительницы, стерегущие проход в иной мир от любопытных и корыстных. Старыми и безобразными хранительниц делала иллюзия. Магический отворот для не в меру горячих парней, бегающих за юбками. Кому из молодцев пришло бы в голову тащиться в лесную глухомань к сумасшедшей нищей безобразной старухе – вопрос риторический.
Местные тувинцы испокон веков звали хранительницу Врат – Хозяйкой или Ай-Бес. Девушки-хранительницы менялись, но продолжительность жизни нечисти куда больше человеческой. Потому мы все для людей – единая Хозяйка Ай-Бес. Амулеты, прячущие реальную внешность, помогали маскировке. Так и я при ритуале принятия должности потеряла имя рода Великого Полоза и стала Саяна Ай-Бес. Ну, такое себе имечко для болотной ведьмы, если честно.
- Деточка, здоровенька была,- тоненько проблеяло рядом. – Клюковки не хочешь. Сла-а-денька… Последняя, прихваченная морозцем. Душиста.
Я оглянулась, выныривая из раздумий. Глаза сами закатились под лоб. Бабуля - божий одуванчик сладко улыбалась щербатым ртом, протягивая мне берестяной туесок с темно-бордовой крупной клюквой. Другой рукой опиралась на старую лыжную палку. Невысокая росточком, в резиновых сапожках и темном спортивном костюме, поверх которого надето серое болоньевое стеганное пальто. Вязанный берет на крашенных в сиреневый цвет мелких кудряшках. Примечательное лицо с красноватым от расширенных сосудов носом-картошкой, узенькими губами, неряшливо тронутыми алой помадой, с мягкими щеками со следами загара и сеточкой морщин у глаз. Если бы не неестественная хризолитовая зелень необычайно молодых глаз, то ничем не примечательная старушка, которых много бродит в осеннюю пору по болотам.
Кикимора. Болотная нечисть. Вновь явилась дать взятку, чтобы я пропустила ее за Ворота.
Губы сами сжались в тонкую полоску. Я подобралась, ожидая от нечистой чего угодно. Я так-то тоже нечистая, но болотные ведьмы наособицу. Другая нечисть нас не любит и не жалует, но терпят.
- Жжумыс, не положено. Я ждала тебя двадцать второго сентября. Теперь жди весны.
Близилась зима. Болота, вотчина кикимор, замерзали. Нечисть впадала в спячку до весны. А кто не хотел, могли согласовать с Полозом свое временное переселение в Нижний мир. Получить ВРЖ и сидеть до двадцатого марта, пока Ворота официально не откроются.
- Я опоздала, касатушка. Ревматизм прихватил вот тут,- охая, она потерла сидалище.- Еле оклемалась.
Я недоверчиво поджала губы, не веря ни единому ее слову. Кикимора знатная краснобайка. Соврет и глазом не сморгнет. Болотница славилась своей настойкой на клюкве, кедровых орехах и можжевельнике. А Кикимора ее первая подруга и дегустаторша.
- Ревматизм, да,- хмыкнула я.- Знаю я твой ревматизм. Пила неделю с Болотницей перебродившую прошлогоднюю клюкву и малину. Мне все донесли.
- А и пила!- взбеленилась Кикимора, тут же заводясь с пол оборота. Морок спал, и на меня смотрела зеленоволосая лохматая неопределенного возраста женщина. Тонкое, носатое лицо без намека на брови и ресницы искажала гневная гримаса. Угловатое тело, острое в суставах, с зеленоватой кожей прикрывала вязанка-плащ из трав и листьев. Тонкие пальцы-веточки сжали туесок. Береста затрещала, на землю закапал густое клюквенное пюре. На кочке переминались лягушачьи ласты. - Я ни у кого не украла. Честно с Баськой мухоморами рассчиталась.
- Иди уже спать ложись, Жжумыс,- посоветовала я.- Холодает. Не сегодня завтра морозы ударят. Скует ледок озеро.
- Так куда я пойду?- растерянно захлопала она глазами.- У меня и гнезда нет. Не вила я этот год. Рассчитывала в нижний уйти.
- А твое старое гнездо где?
- Так норкам сдала нору свою,- вздохнула она.- Семья целый выводок. Мать совсем отощала с малышами. Много их в этом году. Старая нора мала. А новую рыть сил нет. Вот я и пожалела ее.
- Иди к Баське в нору,- посоветовала ей.- Она только вчера залегла. Вдвоем теплее будет, и от шатуна отобьетесь, если что.
При упоминании медведя-шатуна кикимора побледнела, рот ее некрасиво приоткрылся, и она опасливо глянула по сторонам. Не любила нечисть Михаила Потаповича. Хозяин леса не видел, но отлично чуял нечисть, и не брезговал в голодный год полакомиться, подпитав магией свои жизненные силы. А шатунам, поднятым охотниками среди зимы, магическое существо могло спасти жизнь. Оттого хозяина леса боялась вся нечисть, и старалась не тревожить и обходить десятой дорогой.
- А может пустишь. Мне вот на столечко только приоткрой,- Она показала кончик мизинца.- Хватит. Я прошмыгну и…
- И сидеть мне в Дарьенских топях веки вечные,- закончила за нее я.- Иди, Жжужмыс, не доводи до греха.
Я выразительно глянула на грозный спис в своих пальцах. Кикимора покосилась на оружие Стражницы, нехорошо сощурилась и с тихим хлопком растворилась. О ней напоминал изувеченный туесок, валяющийся в стороне. Я тяжко вздохнула, мечтая, чтобы зима наступила уже поскорее, и это паломничество нечисти, наконец, закончилось.
Рядом громко чирикнула пташка, отвлекая от грустных мыслей о своей судьбе. Ветер трепал волосы, собранные в небрежный хвост. Подставив лицо его ласке, щурилась на бледно-золотой солнечный диск, изредка выныривающий из-за дымчато-серых туч.
Едва солнце окажется в зените, моя вахта на сегодня закончится. До полуночи у меня свободное время – проход закроется. Я смогу отдохнуть. Я не сплю, но энергию, потраченную на жизнедеятельность и не званых гостей, восстанавливать приходится. С каждым разом все реже.
Это раньше неугомонные и любопытные люди везде лезли, исследовали. Но телевидение, а потом интернет открыли им новые горизонты и миры, не слезая с дивана. К счастью для меня, в эпоху электронных гаджетов, подключенных к сети, все сталкеры засели по домам, читают новостные ленты и «серферят» просторы интернета.
