- Идем.
- Куда?
- Ты же не думала, что я буду лишать тебя невинности в коридоре?
Я вообще ни о чем таком не думала, даже сейчас все мои мысли были заняты… Ларс? Мой бывший парень двигался нам навстречу, его походка была обманчиво расслабленной, в опущенной правой руке я с ужасом заметила ледяной кинжал, единственное оружие, которым можно убить альва.
- Отойди от нее, - Ларс уже начинал боевую трансформацию, выпуская клыки.
Эмбер сильнее сжал мою ладонь.
- Вот вы где! – радостный писк Пака раздался очень не вовремя. – Дашка! Тут такое дело, Дашка!
Нюхача я не видела. Он приближался со спины, а обернуться я боялась, чтоб не упустить момент, когда Ларс начнет атаковать. Убить Эмбера я не дам. Я сама его убью, потом… как самка богомола…
- Короче. Такое дело, - Пак захлебывался от возбуждения. – На общем сборе злыдней мы единогласно выбрали тебя их королевой и поставили во главе партизанского движения! Венсеремос! Но пасаран!
Глаза Ларса побелели, он смотрел на мою грудь, где свободной рукой я придерживала полы норовящей соскользнуть мантии.
- Даша, нам надо поговорить!
- Потом поговорите! – не унимался Пак, абсолютно игнорируя разливающееся в воздухе напряжения. – Ваше величество королева злыдней! Вуа-ля! Корона для королевы!
Я почувствовала что-то на макушке.
- Мы ее в цирковом реквизите нашли, на первое время сойдет.
Я наконец обернулась к Паку:
- Как же я тебя ненавижу! Мелкий пакостник! – и взмахнула крыльями.
Как оказалось, для превращения мне всего-то и надо было – венец на чело, даже и поддельный. Коридор был узеньким, я едва в нем помещалась, но меня это не остановило. Сминая плечами стены, а макушкой потолок, я освобождалась от обломков, карабкалась вверх, чтоб взлететь, чтоб пропеть свою песнь, песнь беды. Другим песням Сирин не обучена.
От сумы и от тюрьмы, или Здравствуй, елка, Новый год…
Все поняли, что свадьба была не по любви,
когда жених отпустил голубя с запиской: "ПОМОГИТЕ!"
NN
Оттолкнувшись от крыши, я взлетела, заложив крутой вираж. Полная луна мерцала в вышине, мягкий свет звезд манил к себе. Снег, бьющий в лицо, холодный ветер – все мне нравилось. Каким-то краешком своего сознания я все понимала. Понимала, что я Даша Кузнецова, превратившаяся в Сирин, помнила, что я в Энске, что, если бы не зловредный Пак, сейчас я уже была бы наедине с принцем в процессе страшной мести. Но по сравнению с тем, что меня переполняло, Дашины мысли и разочарования казались такими мелкими и пустыми, что задвинулись куда-то вглубь и скрылись под звериной первобытной мощью вещей птицы.
- А до Бали долго лететь? Может капитан сообщит пассажирам? – в волосах копошилась какая-то козявка, но у меня не получалось ее смахнуть. – Я уж думал, ты нам опять что-нибудь петь начнешь.
- Это сугубо свойство наше причиною было… - напевно ответила я. – Воистину благая в роду нашем и не лжет о том…
Ветер зашел под крыло, я мягко развернулась, планируя на север.
- Красиво, но непонятно, - козявка куснула меня за мочку. – Вниз давай, метров за пять от земли я с тебя корону сдерну, обратно обернешься. И никто не пострадает.
- Славу себе имеем изреченную от врагов… - возразила я.
- Поворачивай, говорю, - не унималась мелочь. – Если боишься, что за крышу платить заставят…
Я запела, горло мягко вибрировало.
- Не делай так больше. – попросил меня пассажир, когда последние звуки песни унес морозный ветер. – Ты же знаешь, что в детстве тебе слон на ухо наступил…
О! А козявка-то дело говорит. Негоже мне на север лететь, ежели не все дела в яви переделаны!
Я опять развернулась, втянула ноздрями воздух. Дело мое пахло зело забористо, ошибиться в направлении я не могла. Внизу показался шатер с сорванной крышей, и я спланировала прямо в дыру. Козявки, судя по всему, чуть крупнее моей спутницы, возились на кроваво-красном полу. Козявок я не боялась. Приземлившись, я помахала крыльями, гася скорость.
- Сирин! Это птица Сирин! – пищал кто-то в толпе.
- Истину глаголешь, - дружелюбно улыбнулась я присутствующим и пошла на запах.
- Предсказание! – голос у светловолосого фея был приятным, я даже заслушалась. – Соберись и сделай его наконец!
- На перси мои пошто зенки вылупил, али бошку тебе оторвать вместе с ними, погаными?
- Наобещай ему что-нибудь, - козявка опять куснула мое ухо. – У тебя договор.
- Нечего мне ему обещать, - я принюхалась, до цели было недалеко, я чувствовала усиление запаха, цель моя нервничала.
Светловолосый фей и не думал отступать, и, хотя я могла смести его с пути одним движением корпуса, мне почему-то не хотелось его калечить.
- Неспокойно у вас тут, - сообщила я фею, заметив, что окружающие притихли и стали внимательно прислушиваться к моим словам. – За власть боретесь, друг дружку разорвать готовы… Скоро-скоро времечко ваше придет, не сегодня-завтра…
Внимание было мне приятно, я картинно склонила голову к плечу:
- Только все не так будет, как вам хочется.
- А как?
- Про то мне неведомо… - я повела подбородком в сторону светловолосого. – У тебя власть будет. Та, которой достоин, та и будет. Потому что ты – алатырь-камень, который горюч зело. Только сердечко-то тебе на осколочки побьют.
- Кто?
- Про то ты сам знаешь, - я хихикнула. – Доволен предсказанием?
- Я хотел чего-то более глобального.
- Зв что купила, за то продаю, – степенно закончила я беседу и посеменила в нужную мне сторону.
Еще один блондин следил за мной не отрывая взгляда. Внешность его вызывала во мне какие-то смутные не совсем приятные чувства, я зашипела на него и на всякий случай махнула крылом, сбивая с ног. И сразу ощутила легкость бытия.
Топ-топ-топ. Ходить ножками было трудно. В коридор я не помещалась, поэтому, цепляясь когтями за перекрытия, я взобралась повыше.
- Это наша королева, - сообщил кто-то громким шепотом. – Видали, как крушить горазда? А ты говорил, крышу перекрывали, с одного раза не сдюжить…
Кто-то дернул меня за волосы, я зашипела, заполошно маша крыльями. Моя козявка пыталась снять с меня корону. Я мотнула головой – раз, другой. Зеленоватая крошка полетела куда-то в сторону.
Все правильно, чтоб неповадно было вещим птицам мешать.
Помер? Нет вроде. Вон мельтешит в обломках, наружу выбирается.
- Дарья! Ты куда собралась?
Еще один блондин, третий (у них тут заповедник что ли?), смотрел на меня снизу-вверх.
- А твое-то желание, добрый молодец, я сей час исполню, - пояснила я, отдирая доски когтями. – Вот –вот, еще чуточку…
Цель задудела носищем, забилась в стойле, когда я подхватила его за спину, осторожно, пытаясь не повредить теплую складчатую шкуру.
- Смотри, раз хотел, - проорала я так громко, что оставшиеся еще целыми стеклянные предметы одновременно лопнули, осыпаясь осколочным водопадом. – Это слон, его еще элефантом кличут. Посмотрел?
Я бросила добычу прямо в цент залы (серое на алом смотрелось красиво) и спланировала рядом.
- Посмотрел. – кивнул блондин, - благодарствую.
А потом, сделав три огромных шага приблизился ко мне, и до того, как я успела защититься, стянул с головы корону.
- Незабываемое зрелище…
Когда приехала полиция, я не заметила. Более-менее пришла в себя уже в участке.
- Как себя чувствуешь? – Святозар степенно подвинулся на лавке, освобождая мне место.
Посадили нас с ним в «обезьянник» – клетку два на два метра, в которой кроме занозистой лавочки мебели не наблюдалось.
- Нормально, - я поправила на бедрах святозарову куртку и затянула горловину, под курткой у меня ничего не было. – Видишь, даже наручники сняли и чаем напоили.
- Про что спрашивали?
- Да так, по мелочи – про родителей, друзей…. А, еще каким образом я свои фокусы показывала.
Я покраснела, вспомнив, какую чушь несла бравому полицейскому капитану во время допроса. Незакрытый гештальт. Птица вещая. Нет синяя… Эх, стыд-то какой!
- И что они тебе в вину ставят?
- Ничего у них на меня нет, - твердо ответила я. – Мобильный мой вскрыли, фотографии рассматривали. А так – ничего.
- Понятно. Ну телефон-то твой у меня был, так что там ничего о твоем оборачивании нету.
- Как будто это запрещено…
Говорить не хотелось. Адреналин схлынул, меня просто затопило стыдом и раскаянием. Ларс, Эмбер…
- Кстати, там сейчас принц Лета с капитаном общается. Вытаскивать нас с тобой пришел.
- Не нас, а тебя, - Святозар порылся в кармане, ничего не нашел и с тоской уставился в стену. – Я между вами вообще лишний.
Я проследила взглядом, на штукатурке расползалось влажное пятно. Труба подтекает?
- Кого еще из наших забрали, ты не заметил?
- Из наших – никого. На Пака просто внимания не обратили, а Жаннина Геннадиевна раньше сбежала и Джоконду с собой утащила, когда ты еще слона из стойла выковыривала.
Слон! Я прыснула:
- А я же возвращаться не собиралась. Совсем уже на север улетела, когда про слона вспомнила.
- Очень тронут, - широко улыбнулся Святозар. – Ничего плохого сказать не хочу, но предсказания у тебя, конечно, странности необычайной. Я думал, вещая птица петь должна.
- У меня слуха нет, - повинилась я. – И голоса. Так что я все больше в душе пою.
- Понятно.
- Кстати. Я все тебя спросить хотела, ты вещих птиц раньше не видел? Ну там, где вы сейчас обитаете?
Святозар задумался, а меня отвлек чавкающий звук, доносящийся от стены. Мокрое пятно еще расширилось, штукатурка хлопьями расползлась и на пол обезьянника шлепнулся злыдень:
- Многих лет жизни нашей королеве, - он исполнил поясной поклон и залихватски присвистнул. – Ребята велели передать, что тему ты раскрыла.
- Какую еще тему.
- Тему си…
Святозар шлепнул злыдня по затылку:
- И тебе не хворать, смешной уродец. Чего сюда приполз, спасать будешь?
- Не, спасать некогда. Просто так, поздороваться зашел, - пояснил злыдень, потирая макушку. – Там же того, слон сбежал, та еще потеха. Мы с ребятами животики надрываем. Но ежели хочешь, - он обернулся ко мне. – Я и сам туточки подмочь могу, у них сантехника туточки ржавая, туточки… вот…
- Сиди, спаситель, - велела я и повернулась к Святозару. – До чего вы там с Паком дорешались? Злыдни будут меня слушаться?
- Этот будет, - кивнул лягух. – Еще минут пять точно будет, пока ты его рядом держишь.
- И как ими управлять?
- Нами нельзя управлять! У нас конституционная монархия!
- А вот и нет. – я покачала головой. – Конституцию принимали? Значит монархия у вас – парламентская, а не конституционная. Черт! Что же мне с вами делать?
Я задумчиво смотрела на злыдня. Такой же замарашка как и тот, с которым я общалась в цирке, а может и тот же самый.
- Зовут как?
- Нет у нас имен, а вот конституционная…
- А ты ему имя дай, - вдруг предложил Святозар. – Ты же можешь.
А что. Неплохая мысль. Не в первый раз мне имена раздавать.
- Кузьма, - осторожно проговорила я, вибрируя горлом, - Ку-зя-а…
Злыдень пошевелил ушами:
- Надо чего?
- Пару-тройку друзей своих сюда приведи, - велел Святозар.
Злыдень исчез.
- Дашка, а ведь сработало! – лягух радостно хлопнул в ладоши. – Только голос береги, их тысячи полторы уже в Энске, подданных твоих.
На пол обезьянника посыпались злыдни. Представления о «паре-тройке» у Кузьмы были колоссальными.
- Азар, Виктал. Засим… - для надежности я тыкала пальцем в каждого поименованного. – Мирон, Никан, Север, Мирон…
- Мирон уже был!
- Значит будешь Мирон Серый.
- А я каким был?
- Просто Мироном.
- О-о-о! – разнеслось уважительно в толпе. – Просто Мирон! Это да! Круть!
- Сколько я уже их назвала? – спросила я Святозара.
- Под сотенку.
- Хорошо! – я громко хлопнула в ладоши и. опершись о руку Светозара, встала ногами на лавку. – Значит так, дорогие мои подданные! Акция по раздаче имен подходит к концу! Кто не успел, тот опоздал. В будущем ваша королева будет одаривать именами только самых достойных, самых послушных злыдней. Передайте эту весть всем своим сородичам.
Толпа зашумела. Копошащаяся масса грозила выйти из-под контроля.
- И помните, я ведь могу имя и назад отобрать, если что-нибудь не по-моему будет.
Злыдни притихли, возбужденно переглядываясь.
- А теперь делать-то нам чего? – протиснулся ко мне Кузьма, так сказать – мой первенец.
- Ищите слона, - пожала я плечами. – А завтра приходите ко мне. Я следующее задание для вас подготовлю. А если сегодня или завтра мост через Смородину рухнет, все безымянными помрете.
- Вот ведь злыдня, - восхитился мною Кузьма.
- Спасибо, дорогой, - я потрепала «первенца» по грязным волосам. - А теперь, уходите. Ваша королева требует уединения. И стену здесь поправьте. Сырость моему здоровью вредит.
Я не слезла с лавки, пока на стене не осталось и следа протечки.
- Я восхищен! – подал мне руку Святозар. – Мы с Паком, честно говоря, о будущем не задумывались, когда тебя королевой злыдней выбирали.
- Я обязательно придумаю куда их пристроить, чтоб максимальная польза была, - я вжалась спиной в уголок и натянула куртку на колени, в камере нашей было холодно. – ну, или вреда как можно меньше, потому что нельзя такое дело на самотек пускать, потому что…
Святозар придвинулся, обнял меня за плечи:
- Ну все, все, расслабься, королевишна. Все дела переделаны, хоть в остроге можешь отдохнуть.
Я уткнулась носом в кашемировую ткань свитера. Пахло приятно.
«Джоконда подбирает нашему лягуху хороший парфюм», - подумалось мимоходом.
- Тебе холодно, наверное, без куртки.
- Ну уж не хуже, чем тебе, только в куртке, - Святозар, кажется, улыбался, были у него в голосе такие специфические улыбательные нотки. – О чем хочешь поговорить? О превращениях, о злыднях, или о любви? Я же у тебя вместо личного психолога бесплатно подрабатываю?
- Чего сразу бесплатно? – понарошку обиделась я. – Я тебя прочь не гоню, мамке твоей на тебя не жалуюсь. Чем не оплата?
- Точно. Так я тебе по гроб жизни обязан, значит. Ну давай, говори. Отработаю, сколько получится. О чем думаешь?
- О мужиках, – честно сказала я. – Почему вы такие поганые в массе своей? Вот, положим, Ларс. Чего ему не хватало? Чем я была нехороша?
- Может слишком хороша, – лягух погладил меня по спине, утешая. – Мне Джоконда про горе твое рассказать успела.
- И что думаешь?
- Ну, скажем так, почему он так поступил, я доподлинно не знаю, но ведь и ты тоже не знаешь. Тебе бы сначала с ним пообщаться надо, а уже потом с плеча рубить.
- Не могу, - я всхлипнула. – Как вспомню его поцелуи с Гриделень, мутит.
- А ты не вспоминай.
- Тебе легко говорить!
- Говорить всегда легко. И ты с Ларсом побеседуй.
- Я хотела ему отомстить.
- Судя по тому как он кубарем летел, у тебя это неплохо получилось.
- Нет, не так отомстить, по-настоящему.
Видимо, в моей крови оставалось еще достаточно алкоголя, иначе ничем не объяснить то, что я за три минуты выложила добровольному психологу о своих коварных планах и их почти воплощении.
- Жанка у тебя та еще… - лягух закончил смачным, но абсолютно неприличным словом.
Я отодвинулась и залепила ему пощечину:
- Еще раз так о моей подруге отзовешься. отправишься к своей мамочке на ПМЖ! Все понял, недоросль?
Святозар потер щеку, на которой уже проступали лиловые контуры кровоподтека:
- Больше никаких плохих слов, - он зло и отстраненно улыбнулся, – про твою любимую подругу. А теперь подумай, что произошло бы, если бы Пак на тебя корону вовремя не надел? Ты бы переступила через своего Ларса и пошла бы с принцем?
- Куда?
- Ты же не думала, что я буду лишать тебя невинности в коридоре?
Я вообще ни о чем таком не думала, даже сейчас все мои мысли были заняты… Ларс? Мой бывший парень двигался нам навстречу, его походка была обманчиво расслабленной, в опущенной правой руке я с ужасом заметила ледяной кинжал, единственное оружие, которым можно убить альва.
- Отойди от нее, - Ларс уже начинал боевую трансформацию, выпуская клыки.
Эмбер сильнее сжал мою ладонь.
- Вот вы где! – радостный писк Пака раздался очень не вовремя. – Дашка! Тут такое дело, Дашка!
Нюхача я не видела. Он приближался со спины, а обернуться я боялась, чтоб не упустить момент, когда Ларс начнет атаковать. Убить Эмбера я не дам. Я сама его убью, потом… как самка богомола…
- Короче. Такое дело, - Пак захлебывался от возбуждения. – На общем сборе злыдней мы единогласно выбрали тебя их королевой и поставили во главе партизанского движения! Венсеремос! Но пасаран!
Глаза Ларса побелели, он смотрел на мою грудь, где свободной рукой я придерживала полы норовящей соскользнуть мантии.
- Даша, нам надо поговорить!
- Потом поговорите! – не унимался Пак, абсолютно игнорируя разливающееся в воздухе напряжения. – Ваше величество королева злыдней! Вуа-ля! Корона для королевы!
Я почувствовала что-то на макушке.
- Мы ее в цирковом реквизите нашли, на первое время сойдет.
Я наконец обернулась к Паку:
- Как же я тебя ненавижу! Мелкий пакостник! – и взмахнула крыльями.
Как оказалось, для превращения мне всего-то и надо было – венец на чело, даже и поддельный. Коридор был узеньким, я едва в нем помещалась, но меня это не остановило. Сминая плечами стены, а макушкой потолок, я освобождалась от обломков, карабкалась вверх, чтоб взлететь, чтоб пропеть свою песнь, песнь беды. Другим песням Сирин не обучена.
Глава 10
От сумы и от тюрьмы, или Здравствуй, елка, Новый год…
Все поняли, что свадьба была не по любви,
когда жених отпустил голубя с запиской: "ПОМОГИТЕ!"
NN
Оттолкнувшись от крыши, я взлетела, заложив крутой вираж. Полная луна мерцала в вышине, мягкий свет звезд манил к себе. Снег, бьющий в лицо, холодный ветер – все мне нравилось. Каким-то краешком своего сознания я все понимала. Понимала, что я Даша Кузнецова, превратившаяся в Сирин, помнила, что я в Энске, что, если бы не зловредный Пак, сейчас я уже была бы наедине с принцем в процессе страшной мести. Но по сравнению с тем, что меня переполняло, Дашины мысли и разочарования казались такими мелкими и пустыми, что задвинулись куда-то вглубь и скрылись под звериной первобытной мощью вещей птицы.
- А до Бали долго лететь? Может капитан сообщит пассажирам? – в волосах копошилась какая-то козявка, но у меня не получалось ее смахнуть. – Я уж думал, ты нам опять что-нибудь петь начнешь.
- Это сугубо свойство наше причиною было… - напевно ответила я. – Воистину благая в роду нашем и не лжет о том…
Ветер зашел под крыло, я мягко развернулась, планируя на север.
- Красиво, но непонятно, - козявка куснула меня за мочку. – Вниз давай, метров за пять от земли я с тебя корону сдерну, обратно обернешься. И никто не пострадает.
- Славу себе имеем изреченную от врагов… - возразила я.
- Поворачивай, говорю, - не унималась мелочь. – Если боишься, что за крышу платить заставят…
Я запела, горло мягко вибрировало.
- Не делай так больше. – попросил меня пассажир, когда последние звуки песни унес морозный ветер. – Ты же знаешь, что в детстве тебе слон на ухо наступил…
О! А козявка-то дело говорит. Негоже мне на север лететь, ежели не все дела в яви переделаны!
Я опять развернулась, втянула ноздрями воздух. Дело мое пахло зело забористо, ошибиться в направлении я не могла. Внизу показался шатер с сорванной крышей, и я спланировала прямо в дыру. Козявки, судя по всему, чуть крупнее моей спутницы, возились на кроваво-красном полу. Козявок я не боялась. Приземлившись, я помахала крыльями, гася скорость.
- Сирин! Это птица Сирин! – пищал кто-то в толпе.
- Истину глаголешь, - дружелюбно улыбнулась я присутствующим и пошла на запах.
- Предсказание! – голос у светловолосого фея был приятным, я даже заслушалась. – Соберись и сделай его наконец!
- На перси мои пошто зенки вылупил, али бошку тебе оторвать вместе с ними, погаными?
- Наобещай ему что-нибудь, - козявка опять куснула мое ухо. – У тебя договор.
- Нечего мне ему обещать, - я принюхалась, до цели было недалеко, я чувствовала усиление запаха, цель моя нервничала.
Светловолосый фей и не думал отступать, и, хотя я могла смести его с пути одним движением корпуса, мне почему-то не хотелось его калечить.
- Неспокойно у вас тут, - сообщила я фею, заметив, что окружающие притихли и стали внимательно прислушиваться к моим словам. – За власть боретесь, друг дружку разорвать готовы… Скоро-скоро времечко ваше придет, не сегодня-завтра…
Внимание было мне приятно, я картинно склонила голову к плечу:
- Только все не так будет, как вам хочется.
- А как?
- Про то мне неведомо… - я повела подбородком в сторону светловолосого. – У тебя власть будет. Та, которой достоин, та и будет. Потому что ты – алатырь-камень, который горюч зело. Только сердечко-то тебе на осколочки побьют.
- Кто?
- Про то ты сам знаешь, - я хихикнула. – Доволен предсказанием?
- Я хотел чего-то более глобального.
- Зв что купила, за то продаю, – степенно закончила я беседу и посеменила в нужную мне сторону.
Еще один блондин следил за мной не отрывая взгляда. Внешность его вызывала во мне какие-то смутные не совсем приятные чувства, я зашипела на него и на всякий случай махнула крылом, сбивая с ног. И сразу ощутила легкость бытия.
Топ-топ-топ. Ходить ножками было трудно. В коридор я не помещалась, поэтому, цепляясь когтями за перекрытия, я взобралась повыше.
- Это наша королева, - сообщил кто-то громким шепотом. – Видали, как крушить горазда? А ты говорил, крышу перекрывали, с одного раза не сдюжить…
Кто-то дернул меня за волосы, я зашипела, заполошно маша крыльями. Моя козявка пыталась снять с меня корону. Я мотнула головой – раз, другой. Зеленоватая крошка полетела куда-то в сторону.
Все правильно, чтоб неповадно было вещим птицам мешать.
Помер? Нет вроде. Вон мельтешит в обломках, наружу выбирается.
- Дарья! Ты куда собралась?
Еще один блондин, третий (у них тут заповедник что ли?), смотрел на меня снизу-вверх.
- А твое-то желание, добрый молодец, я сей час исполню, - пояснила я, отдирая доски когтями. – Вот –вот, еще чуточку…
Цель задудела носищем, забилась в стойле, когда я подхватила его за спину, осторожно, пытаясь не повредить теплую складчатую шкуру.
- Смотри, раз хотел, - проорала я так громко, что оставшиеся еще целыми стеклянные предметы одновременно лопнули, осыпаясь осколочным водопадом. – Это слон, его еще элефантом кличут. Посмотрел?
Я бросила добычу прямо в цент залы (серое на алом смотрелось красиво) и спланировала рядом.
- Посмотрел. – кивнул блондин, - благодарствую.
А потом, сделав три огромных шага приблизился ко мне, и до того, как я успела защититься, стянул с головы корону.
- Незабываемое зрелище…
Когда приехала полиция, я не заметила. Более-менее пришла в себя уже в участке.
- Как себя чувствуешь? – Святозар степенно подвинулся на лавке, освобождая мне место.
Посадили нас с ним в «обезьянник» – клетку два на два метра, в которой кроме занозистой лавочки мебели не наблюдалось.
- Нормально, - я поправила на бедрах святозарову куртку и затянула горловину, под курткой у меня ничего не было. – Видишь, даже наручники сняли и чаем напоили.
- Про что спрашивали?
- Да так, по мелочи – про родителей, друзей…. А, еще каким образом я свои фокусы показывала.
Я покраснела, вспомнив, какую чушь несла бравому полицейскому капитану во время допроса. Незакрытый гештальт. Птица вещая. Нет синяя… Эх, стыд-то какой!
- И что они тебе в вину ставят?
- Ничего у них на меня нет, - твердо ответила я. – Мобильный мой вскрыли, фотографии рассматривали. А так – ничего.
- Понятно. Ну телефон-то твой у меня был, так что там ничего о твоем оборачивании нету.
- Как будто это запрещено…
Говорить не хотелось. Адреналин схлынул, меня просто затопило стыдом и раскаянием. Ларс, Эмбер…
- Кстати, там сейчас принц Лета с капитаном общается. Вытаскивать нас с тобой пришел.
- Не нас, а тебя, - Святозар порылся в кармане, ничего не нашел и с тоской уставился в стену. – Я между вами вообще лишний.
Я проследила взглядом, на штукатурке расползалось влажное пятно. Труба подтекает?
- Кого еще из наших забрали, ты не заметил?
- Из наших – никого. На Пака просто внимания не обратили, а Жаннина Геннадиевна раньше сбежала и Джоконду с собой утащила, когда ты еще слона из стойла выковыривала.
Слон! Я прыснула:
- А я же возвращаться не собиралась. Совсем уже на север улетела, когда про слона вспомнила.
- Очень тронут, - широко улыбнулся Святозар. – Ничего плохого сказать не хочу, но предсказания у тебя, конечно, странности необычайной. Я думал, вещая птица петь должна.
- У меня слуха нет, - повинилась я. – И голоса. Так что я все больше в душе пою.
- Понятно.
- Кстати. Я все тебя спросить хотела, ты вещих птиц раньше не видел? Ну там, где вы сейчас обитаете?
Святозар задумался, а меня отвлек чавкающий звук, доносящийся от стены. Мокрое пятно еще расширилось, штукатурка хлопьями расползлась и на пол обезьянника шлепнулся злыдень:
- Многих лет жизни нашей королеве, - он исполнил поясной поклон и залихватски присвистнул. – Ребята велели передать, что тему ты раскрыла.
- Какую еще тему.
- Тему си…
Святозар шлепнул злыдня по затылку:
- И тебе не хворать, смешной уродец. Чего сюда приполз, спасать будешь?
- Не, спасать некогда. Просто так, поздороваться зашел, - пояснил злыдень, потирая макушку. – Там же того, слон сбежал, та еще потеха. Мы с ребятами животики надрываем. Но ежели хочешь, - он обернулся ко мне. – Я и сам туточки подмочь могу, у них сантехника туточки ржавая, туточки… вот…
- Сиди, спаситель, - велела я и повернулась к Святозару. – До чего вы там с Паком дорешались? Злыдни будут меня слушаться?
- Этот будет, - кивнул лягух. – Еще минут пять точно будет, пока ты его рядом держишь.
- И как ими управлять?
- Нами нельзя управлять! У нас конституционная монархия!
- А вот и нет. – я покачала головой. – Конституцию принимали? Значит монархия у вас – парламентская, а не конституционная. Черт! Что же мне с вами делать?
Я задумчиво смотрела на злыдня. Такой же замарашка как и тот, с которым я общалась в цирке, а может и тот же самый.
- Зовут как?
- Нет у нас имен, а вот конституционная…
- А ты ему имя дай, - вдруг предложил Святозар. – Ты же можешь.
А что. Неплохая мысль. Не в первый раз мне имена раздавать.
- Кузьма, - осторожно проговорила я, вибрируя горлом, - Ку-зя-а…
Злыдень пошевелил ушами:
- Надо чего?
- Пару-тройку друзей своих сюда приведи, - велел Святозар.
Злыдень исчез.
- Дашка, а ведь сработало! – лягух радостно хлопнул в ладоши. – Только голос береги, их тысячи полторы уже в Энске, подданных твоих.
На пол обезьянника посыпались злыдни. Представления о «паре-тройке» у Кузьмы были колоссальными.
- Азар, Виктал. Засим… - для надежности я тыкала пальцем в каждого поименованного. – Мирон, Никан, Север, Мирон…
- Мирон уже был!
- Значит будешь Мирон Серый.
- А я каким был?
- Просто Мироном.
- О-о-о! – разнеслось уважительно в толпе. – Просто Мирон! Это да! Круть!
- Сколько я уже их назвала? – спросила я Святозара.
- Под сотенку.
- Хорошо! – я громко хлопнула в ладоши и. опершись о руку Светозара, встала ногами на лавку. – Значит так, дорогие мои подданные! Акция по раздаче имен подходит к концу! Кто не успел, тот опоздал. В будущем ваша королева будет одаривать именами только самых достойных, самых послушных злыдней. Передайте эту весть всем своим сородичам.
Толпа зашумела. Копошащаяся масса грозила выйти из-под контроля.
- И помните, я ведь могу имя и назад отобрать, если что-нибудь не по-моему будет.
Злыдни притихли, возбужденно переглядываясь.
- А теперь делать-то нам чего? – протиснулся ко мне Кузьма, так сказать – мой первенец.
- Ищите слона, - пожала я плечами. – А завтра приходите ко мне. Я следующее задание для вас подготовлю. А если сегодня или завтра мост через Смородину рухнет, все безымянными помрете.
- Вот ведь злыдня, - восхитился мною Кузьма.
- Спасибо, дорогой, - я потрепала «первенца» по грязным волосам. - А теперь, уходите. Ваша королева требует уединения. И стену здесь поправьте. Сырость моему здоровью вредит.
Я не слезла с лавки, пока на стене не осталось и следа протечки.
- Я восхищен! – подал мне руку Святозар. – Мы с Паком, честно говоря, о будущем не задумывались, когда тебя королевой злыдней выбирали.
- Я обязательно придумаю куда их пристроить, чтоб максимальная польза была, - я вжалась спиной в уголок и натянула куртку на колени, в камере нашей было холодно. – ну, или вреда как можно меньше, потому что нельзя такое дело на самотек пускать, потому что…
Святозар придвинулся, обнял меня за плечи:
- Ну все, все, расслабься, королевишна. Все дела переделаны, хоть в остроге можешь отдохнуть.
Я уткнулась носом в кашемировую ткань свитера. Пахло приятно.
«Джоконда подбирает нашему лягуху хороший парфюм», - подумалось мимоходом.
- Тебе холодно, наверное, без куртки.
- Ну уж не хуже, чем тебе, только в куртке, - Святозар, кажется, улыбался, были у него в голосе такие специфические улыбательные нотки. – О чем хочешь поговорить? О превращениях, о злыднях, или о любви? Я же у тебя вместо личного психолога бесплатно подрабатываю?
- Чего сразу бесплатно? – понарошку обиделась я. – Я тебя прочь не гоню, мамке твоей на тебя не жалуюсь. Чем не оплата?
- Точно. Так я тебе по гроб жизни обязан, значит. Ну давай, говори. Отработаю, сколько получится. О чем думаешь?
- О мужиках, – честно сказала я. – Почему вы такие поганые в массе своей? Вот, положим, Ларс. Чего ему не хватало? Чем я была нехороша?
- Может слишком хороша, – лягух погладил меня по спине, утешая. – Мне Джоконда про горе твое рассказать успела.
- И что думаешь?
- Ну, скажем так, почему он так поступил, я доподлинно не знаю, но ведь и ты тоже не знаешь. Тебе бы сначала с ним пообщаться надо, а уже потом с плеча рубить.
- Не могу, - я всхлипнула. – Как вспомню его поцелуи с Гриделень, мутит.
- А ты не вспоминай.
- Тебе легко говорить!
- Говорить всегда легко. И ты с Ларсом побеседуй.
- Я хотела ему отомстить.
- Судя по тому как он кубарем летел, у тебя это неплохо получилось.
- Нет, не так отомстить, по-настоящему.
Видимо, в моей крови оставалось еще достаточно алкоголя, иначе ничем не объяснить то, что я за три минуты выложила добровольному психологу о своих коварных планах и их почти воплощении.
- Жанка у тебя та еще… - лягух закончил смачным, но абсолютно неприличным словом.
Я отодвинулась и залепила ему пощечину:
- Еще раз так о моей подруге отзовешься. отправишься к своей мамочке на ПМЖ! Все понял, недоросль?
Святозар потер щеку, на которой уже проступали лиловые контуры кровоподтека:
- Больше никаких плохих слов, - он зло и отстраненно улыбнулся, – про твою любимую подругу. А теперь подумай, что произошло бы, если бы Пак на тебя корону вовремя не надел? Ты бы переступила через своего Ларса и пошла бы с принцем?
