Цитрина смотрела в окно. Там водили хороводы гости из Огненных земель, приехавшие в к их князю Хризопразу. Что они хотели получить и что предложить взамен, девушка не ведала. Да и знать особо не хотела. А вот бы посмотреть поближе на приехавших огневиков девушка бы не отказалась. Ну и что, что гости время от времени в стихийный облик перекидываются. Огонь камню не страшен. Даже попади несколько искорок, лишь ярче каменный облик сиять начинает.
- Цитри, дочка, ты на что там засмотрелась? Ужинать пора – Мама подошла, мельком глянула в окно, молча покачала головой и задернула занавеску.
И Цитрина прекрасно поняла несказанное - дочь простого мастера княжескому сыну не пара.. .
Хотя, мастером Алмаз был вовсе не простым. Чувствовал, где какой камень отыскать и что из него сделать можно. Один подойдёт для перстенька простого, другой – для короны княжеской, третий – для цветка драгоценного. Цветы тоже у Алмаза получались особенные, не похожие один на другой. В княжеском доме, больше похожем на дворец, стояли несколько каменных ваз с драгоценными во всех смыслах букетами. И князь Хризопраз не раз говорил, что каждый обладает своими, удивительными, свойствами. Зал с цветами из аметистов помогает обрести спокойствие, привести мысли в порядок. И до ссор на переговорах там никогда не случается. Изумрудный букет же князь распорядился поставить к целителям, и все заболевшие или раненые выздоравливали на удивление быстро. А перед всеми публичными выступлениями или официальными речами Хризопраз надевал всегда браслет из голубых топазов, хотя и скрывал его за широкими рукавами парадной одежды.
В доме князя Алмаз бывал достаточно часто, поэтому, когда гонец принёс приглашение от князя, никто в доме Хризопраза не удивился.
Вот только обычно Алмаз возвращался домой довольный, начинал сразу рисовать цветы или зверей диковинных, а после отправлялся «слушать горы». Но на этот раз отец Цитрины пришёл домой мрачным. Прикрикнул на игравших младших сыновей, позвал жену за собой. Цитрина не удержалась, приникла к каменной кладке дома, прося дать возможность открыть невидимое. И камень откликнулся. Не рассыпался, а лишь немного подвигал своими каменными частичками, давая возможность услышать то, о чем разговаривали родители.
- Беда у нас, - отец тяжело вздохнул, - просят огневики отдать Цитрину нашу
- Да неужто согласится Хризопраз наш? Никого своих он в обиду не давал…
- Да не согласился бы. Вот только беда у огневиков случилась, гибнут их змейки огненные путеводные. А Изначальная знак дала, что только Цитрина наша спасти может.
- Да чем же?
- О том мне неведомо…
Цитрина едва слышно поблагодарила камень и отпрянула от стены. Первым порывом девушки было собрать вещи и бежать. Бежать, не оглядываясь, затеряться в одной из дальних пещер, слиться с камнем, чтобы не нашли ни за день, ни за год… Она даже сделала пару шагов к едва заметному, своему тайному входу. В своё время Алмаз как-то смог упросить дом создать для каждого свой вход, точнее, выход чрезвычайных ситуаций крайней опасности. Но там, где есть выход, второй стороной всегда станет вход. Правда, до сегодняшнего дня Цитрина и представить себе не могла, что ей придётся пробираться тайком в свою комнату. Девушка протянула руку, чтобы повернуть видимую лишь ей ручку двери, но замерла. Её побег могла бы ещё понять Циркония, княжеская дочь, но не сам Хризопраз. Исчезни девица Цитрина, и князь либо отыщет замену достойную, чтобы с соседями-огневиками не ссориться, либо найдёт виновных в пропаже. И первыми под гнев княжеский попадёт семья Цитрины.
Девушка закусила губу, смахнула рукой пару слезинок и отошла от невидимой двери. Не сказать, что девушку воспитывали в большой строгости, но важность сохранения рода были для неё не пустыми словами. «Хоть бы поглядеть на этого огненного княжича» - подумала Цитрина и чуть не рассмеялась над собственной глупостью. Как же она не подумала о своей подруге и молочной сестре Цирконии, дочке каменного князя? Уж она-то наверняка и княжича видела, да о чём разговоры в доме правителя велись, точно знает…
В княжеский дом-замок Цитрину всегда пускали без вопросов. Дружили дочки князя и мастера практически с рождения, появившись на свет с разницей всего в несколько дней. Так уж случилось, что первая жена Хризопраза Хрусталинка оказалась такой хрупкой, что, родив дочку, рассыпалась звенящими хрусталиками, а после и вовсе исчезла. Ох, и лютовал тогда князь, едва удержался, чтобы не отдать приказ казнить ведуна, посоветовавшего принять Хрусталинке стихийный облик. Хотя, кто знает, может, иначе не только жены, но и дочки у князя не было.
Жениться второй раз Хризопраз не торопился. А маленькую Цирконию выкормила своим молоком мама Цитрины. Так что две малышки были практически неразлучны первое время. Да и после, когда и юная княжна, и дочь каменного мастера подросли немного, обе продолжали бОльшую часть времени проводить вместе, появляясь то в одном доме, то в другом.
Девочки даже внешне были похожи: высокие, статные, русоволосые с карими глазами. Вот только характеры оказались совсем не совпадающими. Спокойная, как текущая в долине река, Цитрина и подобная бурному водопаду Циркония.
Сестра-подружка встретила радостно, усадила рядом с собой, да повелела принести травяной отвар и сладостей. Выслушала Цитрину внимательно, вскочила и топнула ногой.
- Не бывать тому! – возмутилась княжеская дочка. – Если кто и должен отправляться в Огненный край, то я!
Спорить с Цирконией практически всегда было бесполезно, но Цитрина всё же попыталась.
- Цири, это же воля Изначальной…
- Цити, - отозвалась княжна ехидно, а ты сама-то эту волю слышала? Да и когда ведуны такие подробные, прям с конкретным именем, предсказания выдавали?
- Может, видение Изначальная ведуну огневиков послала? Говорят, беда у них, что-то со змейками огненными, путеводными.
Цитрина старалась говорить уверенно, но с каждым словом сомнения одолевали её всё больше и больше. Точных слов князя она не знала, как и самой формулировки просьбы огневика княжича. Так может, и не имелось в виду отдать в чужой край навсегда, а надобно лишь съездить, да посмотреть, чем помочь. Но вот чем она может помочь, Цитрина даже представить себе не могла. Размышляя, девушка посмотрела в окно.
- Закат, - негромко произнесла он. – Поднимемся на верх Закатной башни? – и Цити просительно посмотрела на княжну. Согласится ли? Это детьми они часто забирались туда, ловя отсвет заходящего солнца.
- Поднимемся, - Циркония улыбнулась. – Отец всё равно сейчас занят. Поговорю с ним утром.
Цитрина отговаривать не стала. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Может, и забудет про разговор молочная сестра. А нет – так значит таков замысел Изначальной.
Закатная башня была подарена Хризопразом молодой жене на первую годовщину свадьбы. Уж очень любила Хрусталинка любоваться закатами. Почти каждый вечер она поднималась на самую верхнюю площадку башни, снимала тонкий браслет с кусочком смолы, и становилась то хрустальной девой, то россыпью хрусталиков, в каждом из которых отражался луч светила. Потеряв любимую, князь приказал замуровать вход в башню. Прошло несколько лет. Циркония подросла и движимая детским любопытством, захотела войти и подняться наверх. Камень на просьбу дочери князя откликнулся, открыл проход, пропустив двух девочек. И на этот раз каменные створки раздвинулись, давай возможность пройти.
Девушки неторопливо шагали по ступенькам наверх, уже не в первый раз любуясь чуть светящимися изображениями на стенах и каждый раз открывая в них что-то новое. Мама Цирконии любила рисовать, но считала, что жене правителя горного самоцветного края не пристало такое увлечение. Оттого и наносила Хрусталинка рисунки алмазной кистью лишь на стены башни.
- Знаешь, - княжеская дочка нежно дотронулась до застывшей на камне огненной птицы,- мне иногда кажется, что мама хотела что-то рассказать мне этими рисунками, но я никак не могу понять что…
- Я видела её во сне, - тихо призналась Цитрина, - точно такой, как на портрете в твоей комнате. Улыбающейся и держащей в руках хрустальную погремушку.
- Когда?
- Накануне приезда послов из огненных земель.
- И ты молчала…?
- Я пообещала, что расскажу тебе только тут, в Закатной башне.
Циркония кивнула. Если душа просила передать информацию в каком-то определенном месте, такую просьбу всегда старались выполнить. Ушедшим из этого мира и вернувшимся в изначальную стихию ведомо было больше, чем живущим. Пару каменных пролётов девушки прошли молча. Остановились перед выходом на широкий балкон, опоясывающий всю верхушку башни.
- Тут? – шёпотом спросила Циркония. Ей было одновременно тревожно и радостно, и девушка сама не могла понять, отчего.
Цитрина оглядывалась вокруг, словно пыталась найти или вспомнить что-то очень важное. Нерешительно дотрагивалась в какой-то, только ей ведомой, последовательности до чуть выступающих камней. Циркония несколько раз хотела окликнуть подругу, но всё же сдержалась. Наконец, Цитрина прекратила кружение около двери, наклонилась и вытащила из открывшегося в одном из нижних камней кладки, тайника небольшой свёрток. Протянула, не разворачивая, своей молочной сестре. Та бережно взяла его слегка дрожащими руками, развернула и не поверила своим глазам.
- Мамина алмазная кисточка, - по щекам Цирконии покатились слёзы. Слезы печали от потери самого родного человека на свете и слезы радости от обретения дорогой сердца её мамы вещи.
Повинуясь неясному порыву, Циркония подошла к стене, где была изображена дорога, ведущая через Сверкающие горы, граничащие с Огненным краем. Поднесла кисточку и начала рисовать маленьких огненных змеек, прижимающихся к основанию гор, словно надеясь найти там спасение. Алмаз продолжал касаться камня, и картина менялась. Змейки врастали в гору, превращаясь в рубиновые жилы. Одни были ярко красные, другие – с фиолетовым отливом, третьи – с розовым, четвёртые - с жёлтым оттенком. Цитрина заметила даже изображение пары камней с проступающим силуэтом звезды. Такие рубины многие считали даром Изначальной, подтверждающим право повелевать стихийниками. Циркония, бледнея и едва не теряя сознание, ещё успела изобразить 4 фигуры (две женские и две мужские), но тут Цитрина не выдержала, забрала алмазную кисточку и вытащила подругу на балкон, снимая с себя и молочной сестры ограничивающие браслеты. Девушки практически одновременно обратились двумя сверкающими горками кристаллов. Лучи заходящего солнца коснулись их, давая возможность обрести человеческие фигуры, созданные из самоцветных камней. Розовый закатный свет наполнял их всё больше и больше. Окажись рядом случайный наблюдатель, он бы увидел, как по драгоценным полосам стихийниц пробегают огоньки розового пламени. Но рядом никого не было. Да и заметь кто такое, наверняка бы решил, что это просто искусная иллюзия. Всем же известно, что каждому при рождении Изначальная даёт дар только одной стихии.
Дева юная с именем Ци
Соединит начала и концы.
Разделённым единство вернет
И тот, кто молчал, запоет.
Дева сверкает, дева искрит
Может она мир изменить.
Чашу пустую сделает полной,
Чтобы жили все в мире спокойно.
Жарен повторял про себя эти слова ведуна снова и снова, пытаясь понять, как правильно истолковать эти строки. Ведун был уверен, что деву надо искать в Горном крае, в той части, где расположены Сверкающие горы, хранящие несметные залежи драгоценных камней. Звучало вполне логично. Кому, как не владыке Горного края подсказать, как вернуть огненных путеводных змеек, внезапно ставших пропадать как раз на границе между землями огневиков и каменников. Жарен даже сначала заподозрил соседей в похищении, но следящие за границей огневики клялись, что никого рядом не было. Змейки просто пересекали определенную черту и исчезали.
Хризопраз просьбу огненного князя о помощи не отклонил, пригласил приехать. Обещал посодействовать, чем сможет, лучших горных мастеров позвать. Да вот только отец Жарена приехать не смог. Заболела любимая жена, и оставлять её огненный владыка категорически отказался, наказав наследнику ехать вместо него. А уж если переговоры зайдут в тупик, слать своего Феникса. И Жарену оставалось только поклониться, принять отцовскую волю и отправиться выполнять её.
Когда он, передав Хризопразу дары, озвучил слова ведуна, Горный владыка сначала нахмурился, а затем просиял, словно вспомнил что-то очень приятно.
- Цитрина! - воскликнул тогда Хризопраз, дочь моего лучшего мастера Алмаза. – Вот кто поможет вам. Прикажу немедля позвать.
Немедля, правда, не вышло. Именно в это время названного мастера дома не было. Он ушел изучать дальний острог, где неожиданно открылась сапфировая жила. Подозревая, что отсутствие мастера может быть всего лишь уловкой, Жарен повелел своим спутникам осторожно узнать, правда ли это, притворившись, что хотят заказать у Алмаза каменный костёр. Жарен был уверен, что за такое ни один мастер не возьмётся. Гонцы вернулись к огненному княжичу ни с чем. Мастера, действительно, дома не было. Зато им удалось узнать из подслушанных разговоров, что имя, начинающееся на «Ци» носит не только дочь горного мастера.
Когда Жарену сообщили, кем является вторая «Ци», он даже не особо удивился. Конечно, какой отец захочет отправлять единственную дочь в чуждый край для решения непонятных проблем. Да и если поразмыслить, дочь горного мастера должна была обладать бОльшие знаниями и интересующем огневиков деле. И будь молодой княжич стопроцентно уверен, что Циркония ничем помочь не сможет, он бы без малейшего сожаления оставил одну девушку дома. Вот только уверенности в том не было.
Зато Циркония была абсолютно уверена, что она должна ехать в Огненный край. Все попытки отца отговорить её не приносили результата.
- Да что я тут один без тебя буду делать? – закричал под конец разговора Хризопраз.
- Жениться, разумеется! – тут же отозвалась Циркония.
- На ком жениться?
Циркония хмыкнула.
- Ты ещё скажи, что не видишь, как на тебя Линза смотрит. Ты же ей всегда люб был отец.
- Я любил твою мать! – вскинулся владыка горного края.
- Я знаю. – Цитрина подошла к отцу, села рядом и положила свою изящную руку на его широкую ладонь. – Но я выросла и хочу посмотреть мир. Тут мне тесно. Да и характер у меня не слишком подходящий для правительницы. А замуж ни за кого из каменников я не хочу! Да и не честно будет отправлять Цитрину одну…
- Откуда узнала?
- Разве это так важно?
- Береги себя, - глухо оборонил Хризопраз. – Три дня на сборы нужно.
- Да я и быстрее, - начала было Циркония, но осеклась под взглядом отца.
- Дары ответные собрать, да выяснить поподробнее, что за беда у соседей стряслась.
В обратный путь послы Огненных земель отправились лишь спустя неделю после разговора Цирконии с отцом. Князь каменного края отговорить дочь больше не пытался, зато к сборам подошёл более, чем серьёзно. Кроме ответных даров ( каменных статуэток, изображающих животных и птиц, да зверей сказочных, шкатулок с драгоценными каменьями, искусными украшениями) Хризопраз вручил дочке небольшой холщовый мешочек, наказав беречь и не открывать попусту.
- Цитри, дочка, ты на что там засмотрелась? Ужинать пора – Мама подошла, мельком глянула в окно, молча покачала головой и задернула занавеску.
И Цитрина прекрасно поняла несказанное - дочь простого мастера княжескому сыну не пара.. .
Хотя, мастером Алмаз был вовсе не простым. Чувствовал, где какой камень отыскать и что из него сделать можно. Один подойдёт для перстенька простого, другой – для короны княжеской, третий – для цветка драгоценного. Цветы тоже у Алмаза получались особенные, не похожие один на другой. В княжеском доме, больше похожем на дворец, стояли несколько каменных ваз с драгоценными во всех смыслах букетами. И князь Хризопраз не раз говорил, что каждый обладает своими, удивительными, свойствами. Зал с цветами из аметистов помогает обрести спокойствие, привести мысли в порядок. И до ссор на переговорах там никогда не случается. Изумрудный букет же князь распорядился поставить к целителям, и все заболевшие или раненые выздоравливали на удивление быстро. А перед всеми публичными выступлениями или официальными речами Хризопраз надевал всегда браслет из голубых топазов, хотя и скрывал его за широкими рукавами парадной одежды.
В доме князя Алмаз бывал достаточно часто, поэтому, когда гонец принёс приглашение от князя, никто в доме Хризопраза не удивился.
Вот только обычно Алмаз возвращался домой довольный, начинал сразу рисовать цветы или зверей диковинных, а после отправлялся «слушать горы». Но на этот раз отец Цитрины пришёл домой мрачным. Прикрикнул на игравших младших сыновей, позвал жену за собой. Цитрина не удержалась, приникла к каменной кладке дома, прося дать возможность открыть невидимое. И камень откликнулся. Не рассыпался, а лишь немного подвигал своими каменными частичками, давая возможность услышать то, о чем разговаривали родители.
- Беда у нас, - отец тяжело вздохнул, - просят огневики отдать Цитрину нашу
- Да неужто согласится Хризопраз наш? Никого своих он в обиду не давал…
- Да не согласился бы. Вот только беда у огневиков случилась, гибнут их змейки огненные путеводные. А Изначальная знак дала, что только Цитрина наша спасти может.
- Да чем же?
- О том мне неведомо…
Цитрина едва слышно поблагодарила камень и отпрянула от стены. Первым порывом девушки было собрать вещи и бежать. Бежать, не оглядываясь, затеряться в одной из дальних пещер, слиться с камнем, чтобы не нашли ни за день, ни за год… Она даже сделала пару шагов к едва заметному, своему тайному входу. В своё время Алмаз как-то смог упросить дом создать для каждого свой вход, точнее, выход чрезвычайных ситуаций крайней опасности. Но там, где есть выход, второй стороной всегда станет вход. Правда, до сегодняшнего дня Цитрина и представить себе не могла, что ей придётся пробираться тайком в свою комнату. Девушка протянула руку, чтобы повернуть видимую лишь ей ручку двери, но замерла. Её побег могла бы ещё понять Циркония, княжеская дочь, но не сам Хризопраз. Исчезни девица Цитрина, и князь либо отыщет замену достойную, чтобы с соседями-огневиками не ссориться, либо найдёт виновных в пропаже. И первыми под гнев княжеский попадёт семья Цитрины.
Девушка закусила губу, смахнула рукой пару слезинок и отошла от невидимой двери. Не сказать, что девушку воспитывали в большой строгости, но важность сохранения рода были для неё не пустыми словами. «Хоть бы поглядеть на этого огненного княжича» - подумала Цитрина и чуть не рассмеялась над собственной глупостью. Как же она не подумала о своей подруге и молочной сестре Цирконии, дочке каменного князя? Уж она-то наверняка и княжича видела, да о чём разговоры в доме правителя велись, точно знает…
В княжеский дом-замок Цитрину всегда пускали без вопросов. Дружили дочки князя и мастера практически с рождения, появившись на свет с разницей всего в несколько дней. Так уж случилось, что первая жена Хризопраза Хрусталинка оказалась такой хрупкой, что, родив дочку, рассыпалась звенящими хрусталиками, а после и вовсе исчезла. Ох, и лютовал тогда князь, едва удержался, чтобы не отдать приказ казнить ведуна, посоветовавшего принять Хрусталинке стихийный облик. Хотя, кто знает, может, иначе не только жены, но и дочки у князя не было.
Жениться второй раз Хризопраз не торопился. А маленькую Цирконию выкормила своим молоком мама Цитрины. Так что две малышки были практически неразлучны первое время. Да и после, когда и юная княжна, и дочь каменного мастера подросли немного, обе продолжали бОльшую часть времени проводить вместе, появляясь то в одном доме, то в другом.
Девочки даже внешне были похожи: высокие, статные, русоволосые с карими глазами. Вот только характеры оказались совсем не совпадающими. Спокойная, как текущая в долине река, Цитрина и подобная бурному водопаду Циркония.
Сестра-подружка встретила радостно, усадила рядом с собой, да повелела принести травяной отвар и сладостей. Выслушала Цитрину внимательно, вскочила и топнула ногой.
- Не бывать тому! – возмутилась княжеская дочка. – Если кто и должен отправляться в Огненный край, то я!
Спорить с Цирконией практически всегда было бесполезно, но Цитрина всё же попыталась.
- Цири, это же воля Изначальной…
- Цити, - отозвалась княжна ехидно, а ты сама-то эту волю слышала? Да и когда ведуны такие подробные, прям с конкретным именем, предсказания выдавали?
- Может, видение Изначальная ведуну огневиков послала? Говорят, беда у них, что-то со змейками огненными, путеводными.
Цитрина старалась говорить уверенно, но с каждым словом сомнения одолевали её всё больше и больше. Точных слов князя она не знала, как и самой формулировки просьбы огневика княжича. Так может, и не имелось в виду отдать в чужой край навсегда, а надобно лишь съездить, да посмотреть, чем помочь. Но вот чем она может помочь, Цитрина даже представить себе не могла. Размышляя, девушка посмотрела в окно.
- Закат, - негромко произнесла он. – Поднимемся на верх Закатной башни? – и Цити просительно посмотрела на княжну. Согласится ли? Это детьми они часто забирались туда, ловя отсвет заходящего солнца.
- Поднимемся, - Циркония улыбнулась. – Отец всё равно сейчас занят. Поговорю с ним утром.
Цитрина отговаривать не стала. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Может, и забудет про разговор молочная сестра. А нет – так значит таков замысел Изначальной.
Закатная башня была подарена Хризопразом молодой жене на первую годовщину свадьбы. Уж очень любила Хрусталинка любоваться закатами. Почти каждый вечер она поднималась на самую верхнюю площадку башни, снимала тонкий браслет с кусочком смолы, и становилась то хрустальной девой, то россыпью хрусталиков, в каждом из которых отражался луч светила. Потеряв любимую, князь приказал замуровать вход в башню. Прошло несколько лет. Циркония подросла и движимая детским любопытством, захотела войти и подняться наверх. Камень на просьбу дочери князя откликнулся, открыл проход, пропустив двух девочек. И на этот раз каменные створки раздвинулись, давай возможность пройти.
Девушки неторопливо шагали по ступенькам наверх, уже не в первый раз любуясь чуть светящимися изображениями на стенах и каждый раз открывая в них что-то новое. Мама Цирконии любила рисовать, но считала, что жене правителя горного самоцветного края не пристало такое увлечение. Оттого и наносила Хрусталинка рисунки алмазной кистью лишь на стены башни.
- Знаешь, - княжеская дочка нежно дотронулась до застывшей на камне огненной птицы,- мне иногда кажется, что мама хотела что-то рассказать мне этими рисунками, но я никак не могу понять что…
- Я видела её во сне, - тихо призналась Цитрина, - точно такой, как на портрете в твоей комнате. Улыбающейся и держащей в руках хрустальную погремушку.
- Когда?
- Накануне приезда послов из огненных земель.
- И ты молчала…?
- Я пообещала, что расскажу тебе только тут, в Закатной башне.
Циркония кивнула. Если душа просила передать информацию в каком-то определенном месте, такую просьбу всегда старались выполнить. Ушедшим из этого мира и вернувшимся в изначальную стихию ведомо было больше, чем живущим. Пару каменных пролётов девушки прошли молча. Остановились перед выходом на широкий балкон, опоясывающий всю верхушку башни.
- Тут? – шёпотом спросила Циркония. Ей было одновременно тревожно и радостно, и девушка сама не могла понять, отчего.
Цитрина оглядывалась вокруг, словно пыталась найти или вспомнить что-то очень важное. Нерешительно дотрагивалась в какой-то, только ей ведомой, последовательности до чуть выступающих камней. Циркония несколько раз хотела окликнуть подругу, но всё же сдержалась. Наконец, Цитрина прекратила кружение около двери, наклонилась и вытащила из открывшегося в одном из нижних камней кладки, тайника небольшой свёрток. Протянула, не разворачивая, своей молочной сестре. Та бережно взяла его слегка дрожащими руками, развернула и не поверила своим глазам.
- Мамина алмазная кисточка, - по щекам Цирконии покатились слёзы. Слезы печали от потери самого родного человека на свете и слезы радости от обретения дорогой сердца её мамы вещи.
Повинуясь неясному порыву, Циркония подошла к стене, где была изображена дорога, ведущая через Сверкающие горы, граничащие с Огненным краем. Поднесла кисточку и начала рисовать маленьких огненных змеек, прижимающихся к основанию гор, словно надеясь найти там спасение. Алмаз продолжал касаться камня, и картина менялась. Змейки врастали в гору, превращаясь в рубиновые жилы. Одни были ярко красные, другие – с фиолетовым отливом, третьи – с розовым, четвёртые - с жёлтым оттенком. Цитрина заметила даже изображение пары камней с проступающим силуэтом звезды. Такие рубины многие считали даром Изначальной, подтверждающим право повелевать стихийниками. Циркония, бледнея и едва не теряя сознание, ещё успела изобразить 4 фигуры (две женские и две мужские), но тут Цитрина не выдержала, забрала алмазную кисточку и вытащила подругу на балкон, снимая с себя и молочной сестры ограничивающие браслеты. Девушки практически одновременно обратились двумя сверкающими горками кристаллов. Лучи заходящего солнца коснулись их, давая возможность обрести человеческие фигуры, созданные из самоцветных камней. Розовый закатный свет наполнял их всё больше и больше. Окажись рядом случайный наблюдатель, он бы увидел, как по драгоценным полосам стихийниц пробегают огоньки розового пламени. Но рядом никого не было. Да и заметь кто такое, наверняка бы решил, что это просто искусная иллюзия. Всем же известно, что каждому при рождении Изначальная даёт дар только одной стихии.
Дева юная с именем Ци
Соединит начала и концы.
Разделённым единство вернет
И тот, кто молчал, запоет.
Дева сверкает, дева искрит
Может она мир изменить.
Чашу пустую сделает полной,
Чтобы жили все в мире спокойно.
Жарен повторял про себя эти слова ведуна снова и снова, пытаясь понять, как правильно истолковать эти строки. Ведун был уверен, что деву надо искать в Горном крае, в той части, где расположены Сверкающие горы, хранящие несметные залежи драгоценных камней. Звучало вполне логично. Кому, как не владыке Горного края подсказать, как вернуть огненных путеводных змеек, внезапно ставших пропадать как раз на границе между землями огневиков и каменников. Жарен даже сначала заподозрил соседей в похищении, но следящие за границей огневики клялись, что никого рядом не было. Змейки просто пересекали определенную черту и исчезали.
Хризопраз просьбу огненного князя о помощи не отклонил, пригласил приехать. Обещал посодействовать, чем сможет, лучших горных мастеров позвать. Да вот только отец Жарена приехать не смог. Заболела любимая жена, и оставлять её огненный владыка категорически отказался, наказав наследнику ехать вместо него. А уж если переговоры зайдут в тупик, слать своего Феникса. И Жарену оставалось только поклониться, принять отцовскую волю и отправиться выполнять её.
Когда он, передав Хризопразу дары, озвучил слова ведуна, Горный владыка сначала нахмурился, а затем просиял, словно вспомнил что-то очень приятно.
- Цитрина! - воскликнул тогда Хризопраз, дочь моего лучшего мастера Алмаза. – Вот кто поможет вам. Прикажу немедля позвать.
Немедля, правда, не вышло. Именно в это время названного мастера дома не было. Он ушел изучать дальний острог, где неожиданно открылась сапфировая жила. Подозревая, что отсутствие мастера может быть всего лишь уловкой, Жарен повелел своим спутникам осторожно узнать, правда ли это, притворившись, что хотят заказать у Алмаза каменный костёр. Жарен был уверен, что за такое ни один мастер не возьмётся. Гонцы вернулись к огненному княжичу ни с чем. Мастера, действительно, дома не было. Зато им удалось узнать из подслушанных разговоров, что имя, начинающееся на «Ци» носит не только дочь горного мастера.
Когда Жарену сообщили, кем является вторая «Ци», он даже не особо удивился. Конечно, какой отец захочет отправлять единственную дочь в чуждый край для решения непонятных проблем. Да и если поразмыслить, дочь горного мастера должна была обладать бОльшие знаниями и интересующем огневиков деле. И будь молодой княжич стопроцентно уверен, что Циркония ничем помочь не сможет, он бы без малейшего сожаления оставил одну девушку дома. Вот только уверенности в том не было.
Зато Циркония была абсолютно уверена, что она должна ехать в Огненный край. Все попытки отца отговорить её не приносили результата.
- Да что я тут один без тебя буду делать? – закричал под конец разговора Хризопраз.
- Жениться, разумеется! – тут же отозвалась Циркония.
- На ком жениться?
Циркония хмыкнула.
- Ты ещё скажи, что не видишь, как на тебя Линза смотрит. Ты же ей всегда люб был отец.
- Я любил твою мать! – вскинулся владыка горного края.
- Я знаю. – Цитрина подошла к отцу, села рядом и положила свою изящную руку на его широкую ладонь. – Но я выросла и хочу посмотреть мир. Тут мне тесно. Да и характер у меня не слишком подходящий для правительницы. А замуж ни за кого из каменников я не хочу! Да и не честно будет отправлять Цитрину одну…
- Откуда узнала?
- Разве это так важно?
- Береги себя, - глухо оборонил Хризопраз. – Три дня на сборы нужно.
- Да я и быстрее, - начала было Циркония, но осеклась под взглядом отца.
- Дары ответные собрать, да выяснить поподробнее, что за беда у соседей стряслась.
В обратный путь послы Огненных земель отправились лишь спустя неделю после разговора Цирконии с отцом. Князь каменного края отговорить дочь больше не пытался, зато к сборам подошёл более, чем серьёзно. Кроме ответных даров ( каменных статуэток, изображающих животных и птиц, да зверей сказочных, шкатулок с драгоценными каменьями, искусными украшениями) Хризопраз вручил дочке небольшой холщовый мешочек, наказав беречь и не открывать попусту.
