– Может мне тихонько прокусить ему ногу? – внезапно возник в голове голом Крысоловки.
– Это будет, нечестно, что ли. Сомневаюсь, что у этого агрика и так есть хоть какие-то шансы против скелетов учителя.
– Это справедливо, хозяин, – согласилась со мной Крысоловка.
Что-то крича на своём языке, агрик выхватил из кольца меч, и вновь набросился на врага, словно ожидая взять скелета измором. Какое-то время противники просто обменивались ударами, топтались друг вокруг друга, вновь обменивались ударами, но потом агрик совершил ошибку. Он нанёс мощный колющий выпад, который скелет полностью проигнорировал, в результате чего клинок меча агрика просто прошёл между рёбрами костяного воина, не причиняя вреда. Воспользовавшись тем, что противник весь ушёл в атаку, скелет тут же нанёс точный встречный укол в горло противника. Крик агрика быстро перешёл в хрип и хлюпанье, и, постояв подёргавшись так пару секунд, он упал на землю замертво. Скелет же, так и не проронив ни звука, поднял своё оружие, затем меч и бродекс убитого агрика, и вернулся к остальным.
– Зачем нам его оружие? – удивился я.
– Дань местной традиции, – ответил Барнаст. – Мне другое интересно, Ялха, а почему это он настолько подозрительно был от тебя без ума? Ладно, расскажешь об этом у нас дома, сейчас не время и не место.
Ялху мы так и не развязали, даже кляп не вытащили, а Барнаст был где-то в своих мыслях, потому большую часть обратного пути я мог поговорить только с Крысоловкой. К старому некроманту часто прилетали его жуткие наблюдатели, передавали какие-то записки, в ответ на которые он писал новые. На все мои вопросы он отвечал уклончиво, но в какой-то момент всё-таки сказал, в обмен на обещание его больше по этому вопросу не тревожить, что, возможно, ему как-то удастся повлиять на ситуацию с Зурой. Словно опасаясь вспугнуть удачу, я не только самого Барнаста больше не трогал, но и сам думать об этом всю дорогу боялся.
– Привет хозяин! – весёлый голос Эрилы было первое, что я услышал, войдя в пещеру. Какие-то необычные нотки сумасшествия насторожили меня в нём сразу, но когда я увидел свою мумию, то на мгновение остолбенел. Она где-то нашла краски, и раскрасила себе лицо, выбелив щёки, нарисовав синим цветом огромные синяки под глазами, и зачем-то покрасив губы в зелёный.
– Что с тобой? – у меня от удивления чуть шлем из рук не выпал, я его как раз в ту секунду с головы снял.
– Нравится? – восхищённо спросила Эрила. – Когда-нибудь мне придётся искать себе мужа, а значит я должна уметь произвести впечатление. Жена должна не только уметь готовить, но и быть красивой.
– У тебя действительно получилось, – рассмеялся я. – Я очень впечатлён.
– Вот уж точно, – подтвердил Барнаст.
Помимо этого, Эрила успела ещё наготовить нам еды. И если большая часть блюд была выше всяких похвал, то с компотом вышел казус. По какой-то причине она насыпала туда сушёных муравьёв, вместо сахара. Причём объяснить не могла, ибо была абсолютно уверена, что всё делает правильно. Как мне, чуть позже, объяснил учитель, это и есть своего рода трещина в личности. Будучи нежитью, она на самом деле не понимает разницы между сахаром и муравьями, как и вообще значение пищи для живых. Она просто готовит по рецептам, потому что когда-то учила их. Видимо, не все рецепты она помнит верно. Причём Барнаста значительно сильнее заинтересовал тот факт, что она собиралась искать мужа. Оказывается, Эрила относится ко мне как к отцу.
Между тем, некромант приказал развязать Ялху, в том числе убрать кляп, но перед этим лично одел на неё какой-то ошейник, из плотной чёрной ткани. Очень скоро, потирая изрезанные верёвками запястья, ведьма стояла в центре нашей, увешенной гамаками, комнаты.
– И помни про ошейник, – с некоторым садизмом в голосе сказал ей Барнаст, прежде чем уйти. – Он из волос с хвостов бесов, и не даёт колдовать, вытягивая энергию. А если попробуешь снять, без специального заклятия, то он спалит тебе голову, твоей же магической силой.
Как только некромант ушёл, Ялха тут же повернулась ко мне. Но вместо полного ненависти взгляда, как у Иньека, который я ожидал увидеть, её лицо скорее выражало симпатию и заинтересованность. От былой спеси тоже не осталось и следа. Впрочем, ничего удивительного, ведь она не тупой дуболом, а искушённая в политических интригах ведьма, сместившая предшественницу, и возглавившая свою ячейку ковена. Сложно было даже представить себе всю глубину её магической мощи, раз её побаивался даже Барнаст.
– Никогда бы не подумала, что наша следующая встреча будет такой, Реб, – сказала Ялха, оторвав меня от этих мыслей. Она стояла, лениво переминаясь с ноги на ногу, передо мной, и даже босая, в грязной и порванной нижней рубахе, со спутанными волосами, всё ещё была очень красива. Как бы я ни старался заставить себя её ненавидеть, мне было сложно не поглядывать, время от времени, на её приятные женские формы.
– Эрила, покажи-ка нашей гостье, где ей мыться и переодеваться, – с максимально показушным равнодушно ответил я.
– Может, покажешь мне сам? – Ялха подошла ближе, и попыталась взять меня за руку, но я её отдёрнул, при этом слегка поцарапавшись об один из длинных ногтей ведьмы.
– Не стоит, – я, по привычке, лизнул рану, и демонстративно отправился из пещеры, вслед за Барнастом.
Старый некромант что-то рассматривал в одной из своих ловушек, затем принялся распутывать. Подойдя поближе, я рассмотрел мелкого грызуна, застрявшего в одном из магических «ловцов снов» Барнаста. На Урдулае начало темнеть, и перед этим, как всегда, меняющийся цвет устраивает на земле занимательную игру из теней. Притом, что днём на Урдулае тень всегда чётко под предметами.
– Зачем вы освободили эту ведьму, учитель? У меня нехорошее предчувствие, – спросил я, подойдя ближе, и помогая ему выпутать грызуна.
Барнаст ещё пару мгновений что-то рассматривал в ловце, видимо убеждаясь, что он цел, затем выпустил зверька, и пару секунд глядел ему вслед, и лишь после этого, всё же, ответил, правда вопросом не вопрос.
– Она тебе не нравится? – равнодушно уточнил некромант.
– Да.
– Очень?
– Да, очень, – твёрдо сказал я, и это была правда. А забавный парадокс состоял в том, что сильнее всего она мне не нравилась именно из-за тех чувств, что так легко вызывала у меня, как женщина.
– Мне тоже, если честно, – Барнаст достал откуда-то курительную трубку, уже забитую дриморнским табаком и несколько раз чикнул огнивом, пока от трубки не пошёл дым. Тогда он принялся натужно пыхтеть дымом, и лишь нормально раскурив табак, наконец, продолжил. – Но нам придётся пока смириться с её существованием тут. Ближайшие несколько дней точно. Я думаю, ты поймёшь меня, если я сообщу, что эта ведьма – важная часть моего плана, по освобождению твоей Зуры. Но к этому вернёмся потом, а пока тебе нужно всё-таки ложиться спать. Завтра у нас особенно важный день, точнее вечер, но и день тоже. Так что советую хорошенько отдохнуть и выспаться. Ах, да, ещё кое-что, пришли ко мне в лабораторию Эрилу и Крысоловку, хочу быстренько поставить один опыт, но тебе показать пока не могу. Не бойся, с ними ничего не случится.
Договорив, некромант растаял в сумерках, а я, вдруг, понял, что за все эти дни, так и не смог узнать даже, где именно он спит, и чем питался до нашего появления? Впрочем, наверное все великие маги такие таинственные. Во всяком случае, в книгах они всегда примерно такие, да и какими им ещё быть, когда годами живёшь один? Не удивлюсь, если мой учитель до сих пор мне полностью не доверяет. Кстати, а могу ли тогда я сам ему доверять?
Рассуждая о доверии, я всё же отослал свои творения в лабораторию, а сам направился обратно в спальный зал, по пути потирая царапину от ногтей Ялхи, она всё ещё слегка побаливала. Небольшая часть зала оказалась отгорожена поставленной Эрилой ширмой, и по теням на ней можно было понять, что Ялха сейчас активно плещется в лоханке с водой. Поначалу меня сильно обеспокоила идея, что я останусь с этой ведьмой один на один, но, постепенно, это меня волновало это всё меньше. Что я на неё вообще взъелся, ведь она и её ковен сполна заплатили за желание меня убить. А вот хороший маг бы пригодился, да и женщина она красивая, что тоже можно использовать. Кстати, а как там Ялха, за ширмой, выглядит без одежды? Почему-то это волновало меня всё больше, занимая мою голову только мыслями о ней. Потихоньку как-то сам собой отошёл на второй план даже тот факт, что она жестокая ведьма, убившая массу народу. Мне просто хотелось посмотреть… Нет, не только посмотреть.
Внезапно, ширма отодвинулась, и из-за неё вышла замотанная в банную простыню Ялха, вытирающая на ходу полотенцем голову. Высокий рост девушки особенно хорошо подчёркивал грациозность её фигуры, а лёгкая походка была бы достойна королевы. Я не мог оторвать взгляда от шагов её изящных ног, пока она приближалась ко мне.
– Что онемел, я сяду рядом? – спросила Ялха, но села не дожидаясь ответа, параллельно заканчивая вытирать волосы и откладывая в сторону полотенце. Она села в гамак на одно колено, лицом ко мне, и ласково улыбнулась, моментально согрев, словно никогда не виденное мной Солнце, мою душу, до самых её тёмных глубин.
– Конечно, – я яростно закивал головой, чувствуя, как меня кидает в пот и учащается сердцебиение. – Можешь сидеть, где хочешь.
– Даже прямо на тебе? – от её вопроса я почувствовал, что краснею ещё сильнее. Захотелось куда-то спрятаться, или перевести тему, но я не смел, ибо в глубине души я действительно мечтал о том, что она села на меня. Просто вообще была поближе.
– А как же твои подруги? – спросил я первую попавшуюся ерунду, что бы попробовать перевести разговор.
– А что они? – Ялха, задала встречный вопрос максимально спокойным голосом, даже махнув рукой. Но сама же на него, тут же, и ответила. – Наверное, их ритуально убьют и съедят. Хотя Киоа не всегда этим ограничиваются. Но что они тебе? Они мусор, насекомые, слуги. Зачем ты о них вспомнил? Ведь здесь есть я, кто тебе ещё нужен?
Действительно, зачем? Я ненадолго задумался, но тут с одного плеча ведьмы слегка съехала простыня, и меня вновь бросило в краску. Сердце выпрыгивало из груди, немного закружилась голова, а в глазах начало темнеть.
– Тебе жарко. Может, разденешься? – настойчиво спросила она, забираясь в гамак второй ногой, и слегка наклоняясь в мою сторону, так, что бы я ощутил на себе её дыхание.
– Может, разденусь, – сказал я сам себе, словно издалека, а руки, практически без моей команды, начали пытаться как-то неловко стягивать одежду.
– Давай, чтобы ты не стеснялся, я тоже разденусь, – Ялха откинула в сторону полотенце, и наклонилась ко мне почти в упор.
Я ощутил её тело совсем близко, но в этот момент голова вновь закружилась, а перед моими глазами поплыли тёмные пятна. Я попытался взять себя в руки, но сознание упорно уезжало куда-то далеко. Перед глазами стояла какая-то круговерть из непонятных воспоминаний, в которых мы с Ялхой наслаждаемся друг другом, но она мне всё время что-то говорит. Про старика, и про ошейник, и про ромбовидный предмет, и ещё что-то. Кажется, она пыталась меня убедить в том, что Барнаст планирует меня как-то использовать и предать. Объясняла, как снять ошейник, и как нам ещё круче будет потом, но в итоге я просто окончательно вырубился.
Снов не было. Вообще ничего не было. Какое-то состояние пустоты и отсутствия каких-либо мыслей, но даже из этого непроглядного небытия я, вдруг, начал возвращаться в себя, на Урдулай. Но первым делом я дико пожалел о своём пробуждении, поскольку так плохо мне не было даже после того, как мы с Зурой как-то в детстве слишком хорошо нахлестались браги. Голова жутко раскалывалась, сразу по всей площади черепа, руки-ноги немели, и словно были слегка чужими, а о том, чтобы дышать, приходилось постоянно помнить, и командовать себе вдох-выдох, иначе сразу начинал задыхаться. Не смотря на всё это, у меня кое-как получилось найти в себе силы открыть глаза и оглядеться. Я всё ещё лежал в своём гамаке, любовно нарытый одеялом, а рядом стояли Барнаст и Эрила, голоса которых доносились до меня, словно из бездонного колодца.
– Что случилось? – спросил я, еле ворочая языком.
– Ялха отравила тебя приворотным зельем, и ты вырубился до утра, – ответил некромант.
– Как? – моему удивлению не было предела, ведь я ничего не ел и не пил с ней.
– Смазала ногти, – развёл руками старик. – Вот, что случилось с тем агриком, из посёлка. Я сразу подумал, что в разумном состоянии он бы ни за что не посмел на нас нападать.
– Точно, – я стукнул себя по лбу, и тут же понял, что это было глупо. – Она меня ими поцарапала. И ведь слегка поцарапала, но какой эффект. Я ещё и рану облизал по привычке.
– Но это ерунда, в остальном нам сильно повезло, – затараторила Эрила. – Зачаровать тебя на какие-то действия она не смогла. Дозировка зелья была на агрика, и вместо нормального действия – тебе просто поплохело. Хорошо, что твой учитель вовремя закончил свои эксперименты, и мы успели вернуться, как раз, когда тебе уже было плохо, а она ещё была слегка из-за этого растерявшаяся.
– А где сейчас Ялха? – я приподнял голову, и начал озираться по сторонам.
– В темнице, в карцере, – Барнаст кивнул головой в сторону тюрьмы. – Второй раз я такую ошибку не допущу, и тебя пока к ней тоже не пущу, мало ли ещё какие последствия от её зелья могут быть, неожиданные. Ладно, пока лежи и выздоравливай, этот яд быстро разрушается, так что уже через пару часов придёшь в норму, а к обеду нормально выспишься. Но после обеда, увы, подъём, и у нас сегодня будет сложный день. Точнее сложная ночь, но об этом после подъёма.
Проснувшись к обеду я обнаружил, что стол уже накрыт, а на меня смотрит пара преданных, хоть и мёртвых глаз Эрилы. Оказалось, что она беспрерывно любовалась мной уже довольно долго, за неимением других дел. Правда, перед этим она приготовила замечательное рагу из дикого ношбака, которого подстрелила из взятого в арсенале скелетов лука сама же Эрила, внезапно вспомнившая, что при жизни хорошо стреляла, и регулярно охотилась в лесу, ради увеличения разнообразия рациона посёлка. Я быстренько полистал «Шёпот костей», и нашёл там целую отдельную главу про воспоминания нежити. Из неё я узнал, что если подобные её виды вспоминают про наличие при жизни какого-то навыка, то немедленно начинают им пользоваться, правда не всегда так же хорошо, как раньше.
Но самым важным оказалось то, что таки внезапно возникающие навыки можно дублировать и совмещать. Если, например, создавать скелетов-химер, из костей разных людей, то каждый из них будет иметь шанс вспомнить какой-то навык из жизни всех людей, чьи кости есть внутри него. Правда с химерами есть другие проблемы, например они могут словно рассориться внутри самих себя, так как состоят из кусков разных людей, и такая химера просто неподвижно застывает. А если создать химеру из частей людей, которые друг друга ненавидели при жизни. Такая химера получается полностью сумасшедшей, и просто громит всё вокруг.
Пока я читал книгу, откуда-то возник Барнаст, и пригласил меня идти с ним в лабораторию. На этот раз всё было как-то очень быстро. Некромант не проверял моего пения, и не давал мне заданий, а просто быстро показал на столике образование восьми квазиэлементов.
– Это будет, нечестно, что ли. Сомневаюсь, что у этого агрика и так есть хоть какие-то шансы против скелетов учителя.
– Это справедливо, хозяин, – согласилась со мной Крысоловка.
Что-то крича на своём языке, агрик выхватил из кольца меч, и вновь набросился на врага, словно ожидая взять скелета измором. Какое-то время противники просто обменивались ударами, топтались друг вокруг друга, вновь обменивались ударами, но потом агрик совершил ошибку. Он нанёс мощный колющий выпад, который скелет полностью проигнорировал, в результате чего клинок меча агрика просто прошёл между рёбрами костяного воина, не причиняя вреда. Воспользовавшись тем, что противник весь ушёл в атаку, скелет тут же нанёс точный встречный укол в горло противника. Крик агрика быстро перешёл в хрип и хлюпанье, и, постояв подёргавшись так пару секунд, он упал на землю замертво. Скелет же, так и не проронив ни звука, поднял своё оружие, затем меч и бродекс убитого агрика, и вернулся к остальным.
– Зачем нам его оружие? – удивился я.
– Дань местной традиции, – ответил Барнаст. – Мне другое интересно, Ялха, а почему это он настолько подозрительно был от тебя без ума? Ладно, расскажешь об этом у нас дома, сейчас не время и не место.
Ялху мы так и не развязали, даже кляп не вытащили, а Барнаст был где-то в своих мыслях, потому большую часть обратного пути я мог поговорить только с Крысоловкой. К старому некроманту часто прилетали его жуткие наблюдатели, передавали какие-то записки, в ответ на которые он писал новые. На все мои вопросы он отвечал уклончиво, но в какой-то момент всё-таки сказал, в обмен на обещание его больше по этому вопросу не тревожить, что, возможно, ему как-то удастся повлиять на ситуацию с Зурой. Словно опасаясь вспугнуть удачу, я не только самого Барнаста больше не трогал, но и сам думать об этом всю дорогу боялся.
– Привет хозяин! – весёлый голос Эрилы было первое, что я услышал, войдя в пещеру. Какие-то необычные нотки сумасшествия насторожили меня в нём сразу, но когда я увидел свою мумию, то на мгновение остолбенел. Она где-то нашла краски, и раскрасила себе лицо, выбелив щёки, нарисовав синим цветом огромные синяки под глазами, и зачем-то покрасив губы в зелёный.
– Что с тобой? – у меня от удивления чуть шлем из рук не выпал, я его как раз в ту секунду с головы снял.
– Нравится? – восхищённо спросила Эрила. – Когда-нибудь мне придётся искать себе мужа, а значит я должна уметь произвести впечатление. Жена должна не только уметь готовить, но и быть красивой.
– У тебя действительно получилось, – рассмеялся я. – Я очень впечатлён.
– Вот уж точно, – подтвердил Барнаст.
Помимо этого, Эрила успела ещё наготовить нам еды. И если большая часть блюд была выше всяких похвал, то с компотом вышел казус. По какой-то причине она насыпала туда сушёных муравьёв, вместо сахара. Причём объяснить не могла, ибо была абсолютно уверена, что всё делает правильно. Как мне, чуть позже, объяснил учитель, это и есть своего рода трещина в личности. Будучи нежитью, она на самом деле не понимает разницы между сахаром и муравьями, как и вообще значение пищи для живых. Она просто готовит по рецептам, потому что когда-то учила их. Видимо, не все рецепты она помнит верно. Причём Барнаста значительно сильнее заинтересовал тот факт, что она собиралась искать мужа. Оказывается, Эрила относится ко мне как к отцу.
Между тем, некромант приказал развязать Ялху, в том числе убрать кляп, но перед этим лично одел на неё какой-то ошейник, из плотной чёрной ткани. Очень скоро, потирая изрезанные верёвками запястья, ведьма стояла в центре нашей, увешенной гамаками, комнаты.
– И помни про ошейник, – с некоторым садизмом в голосе сказал ей Барнаст, прежде чем уйти. – Он из волос с хвостов бесов, и не даёт колдовать, вытягивая энергию. А если попробуешь снять, без специального заклятия, то он спалит тебе голову, твоей же магической силой.
Как только некромант ушёл, Ялха тут же повернулась ко мне. Но вместо полного ненависти взгляда, как у Иньека, который я ожидал увидеть, её лицо скорее выражало симпатию и заинтересованность. От былой спеси тоже не осталось и следа. Впрочем, ничего удивительного, ведь она не тупой дуболом, а искушённая в политических интригах ведьма, сместившая предшественницу, и возглавившая свою ячейку ковена. Сложно было даже представить себе всю глубину её магической мощи, раз её побаивался даже Барнаст.
– Никогда бы не подумала, что наша следующая встреча будет такой, Реб, – сказала Ялха, оторвав меня от этих мыслей. Она стояла, лениво переминаясь с ноги на ногу, передо мной, и даже босая, в грязной и порванной нижней рубахе, со спутанными волосами, всё ещё была очень красива. Как бы я ни старался заставить себя её ненавидеть, мне было сложно не поглядывать, время от времени, на её приятные женские формы.
– Эрила, покажи-ка нашей гостье, где ей мыться и переодеваться, – с максимально показушным равнодушно ответил я.
– Может, покажешь мне сам? – Ялха подошла ближе, и попыталась взять меня за руку, но я её отдёрнул, при этом слегка поцарапавшись об один из длинных ногтей ведьмы.
– Не стоит, – я, по привычке, лизнул рану, и демонстративно отправился из пещеры, вслед за Барнастом.
Старый некромант что-то рассматривал в одной из своих ловушек, затем принялся распутывать. Подойдя поближе, я рассмотрел мелкого грызуна, застрявшего в одном из магических «ловцов снов» Барнаста. На Урдулае начало темнеть, и перед этим, как всегда, меняющийся цвет устраивает на земле занимательную игру из теней. Притом, что днём на Урдулае тень всегда чётко под предметами.
– Зачем вы освободили эту ведьму, учитель? У меня нехорошее предчувствие, – спросил я, подойдя ближе, и помогая ему выпутать грызуна.
Барнаст ещё пару мгновений что-то рассматривал в ловце, видимо убеждаясь, что он цел, затем выпустил зверька, и пару секунд глядел ему вслед, и лишь после этого, всё же, ответил, правда вопросом не вопрос.
– Она тебе не нравится? – равнодушно уточнил некромант.
– Да.
– Очень?
– Да, очень, – твёрдо сказал я, и это была правда. А забавный парадокс состоял в том, что сильнее всего она мне не нравилась именно из-за тех чувств, что так легко вызывала у меня, как женщина.
– Мне тоже, если честно, – Барнаст достал откуда-то курительную трубку, уже забитую дриморнским табаком и несколько раз чикнул огнивом, пока от трубки не пошёл дым. Тогда он принялся натужно пыхтеть дымом, и лишь нормально раскурив табак, наконец, продолжил. – Но нам придётся пока смириться с её существованием тут. Ближайшие несколько дней точно. Я думаю, ты поймёшь меня, если я сообщу, что эта ведьма – важная часть моего плана, по освобождению твоей Зуры. Но к этому вернёмся потом, а пока тебе нужно всё-таки ложиться спать. Завтра у нас особенно важный день, точнее вечер, но и день тоже. Так что советую хорошенько отдохнуть и выспаться. Ах, да, ещё кое-что, пришли ко мне в лабораторию Эрилу и Крысоловку, хочу быстренько поставить один опыт, но тебе показать пока не могу. Не бойся, с ними ничего не случится.
Договорив, некромант растаял в сумерках, а я, вдруг, понял, что за все эти дни, так и не смог узнать даже, где именно он спит, и чем питался до нашего появления? Впрочем, наверное все великие маги такие таинственные. Во всяком случае, в книгах они всегда примерно такие, да и какими им ещё быть, когда годами живёшь один? Не удивлюсь, если мой учитель до сих пор мне полностью не доверяет. Кстати, а могу ли тогда я сам ему доверять?
Рассуждая о доверии, я всё же отослал свои творения в лабораторию, а сам направился обратно в спальный зал, по пути потирая царапину от ногтей Ялхи, она всё ещё слегка побаливала. Небольшая часть зала оказалась отгорожена поставленной Эрилой ширмой, и по теням на ней можно было понять, что Ялха сейчас активно плещется в лоханке с водой. Поначалу меня сильно обеспокоила идея, что я останусь с этой ведьмой один на один, но, постепенно, это меня волновало это всё меньше. Что я на неё вообще взъелся, ведь она и её ковен сполна заплатили за желание меня убить. А вот хороший маг бы пригодился, да и женщина она красивая, что тоже можно использовать. Кстати, а как там Ялха, за ширмой, выглядит без одежды? Почему-то это волновало меня всё больше, занимая мою голову только мыслями о ней. Потихоньку как-то сам собой отошёл на второй план даже тот факт, что она жестокая ведьма, убившая массу народу. Мне просто хотелось посмотреть… Нет, не только посмотреть.
Внезапно, ширма отодвинулась, и из-за неё вышла замотанная в банную простыню Ялха, вытирающая на ходу полотенцем голову. Высокий рост девушки особенно хорошо подчёркивал грациозность её фигуры, а лёгкая походка была бы достойна королевы. Я не мог оторвать взгляда от шагов её изящных ног, пока она приближалась ко мне.
– Что онемел, я сяду рядом? – спросила Ялха, но села не дожидаясь ответа, параллельно заканчивая вытирать волосы и откладывая в сторону полотенце. Она села в гамак на одно колено, лицом ко мне, и ласково улыбнулась, моментально согрев, словно никогда не виденное мной Солнце, мою душу, до самых её тёмных глубин.
– Конечно, – я яростно закивал головой, чувствуя, как меня кидает в пот и учащается сердцебиение. – Можешь сидеть, где хочешь.
– Даже прямо на тебе? – от её вопроса я почувствовал, что краснею ещё сильнее. Захотелось куда-то спрятаться, или перевести тему, но я не смел, ибо в глубине души я действительно мечтал о том, что она села на меня. Просто вообще была поближе.
– А как же твои подруги? – спросил я первую попавшуюся ерунду, что бы попробовать перевести разговор.
– А что они? – Ялха, задала встречный вопрос максимально спокойным голосом, даже махнув рукой. Но сама же на него, тут же, и ответила. – Наверное, их ритуально убьют и съедят. Хотя Киоа не всегда этим ограничиваются. Но что они тебе? Они мусор, насекомые, слуги. Зачем ты о них вспомнил? Ведь здесь есть я, кто тебе ещё нужен?
Действительно, зачем? Я ненадолго задумался, но тут с одного плеча ведьмы слегка съехала простыня, и меня вновь бросило в краску. Сердце выпрыгивало из груди, немного закружилась голова, а в глазах начало темнеть.
– Тебе жарко. Может, разденешься? – настойчиво спросила она, забираясь в гамак второй ногой, и слегка наклоняясь в мою сторону, так, что бы я ощутил на себе её дыхание.
– Может, разденусь, – сказал я сам себе, словно издалека, а руки, практически без моей команды, начали пытаться как-то неловко стягивать одежду.
– Давай, чтобы ты не стеснялся, я тоже разденусь, – Ялха откинула в сторону полотенце, и наклонилась ко мне почти в упор.
Я ощутил её тело совсем близко, но в этот момент голова вновь закружилась, а перед моими глазами поплыли тёмные пятна. Я попытался взять себя в руки, но сознание упорно уезжало куда-то далеко. Перед глазами стояла какая-то круговерть из непонятных воспоминаний, в которых мы с Ялхой наслаждаемся друг другом, но она мне всё время что-то говорит. Про старика, и про ошейник, и про ромбовидный предмет, и ещё что-то. Кажется, она пыталась меня убедить в том, что Барнаст планирует меня как-то использовать и предать. Объясняла, как снять ошейник, и как нам ещё круче будет потом, но в итоге я просто окончательно вырубился.
Снов не было. Вообще ничего не было. Какое-то состояние пустоты и отсутствия каких-либо мыслей, но даже из этого непроглядного небытия я, вдруг, начал возвращаться в себя, на Урдулай. Но первым делом я дико пожалел о своём пробуждении, поскольку так плохо мне не было даже после того, как мы с Зурой как-то в детстве слишком хорошо нахлестались браги. Голова жутко раскалывалась, сразу по всей площади черепа, руки-ноги немели, и словно были слегка чужими, а о том, чтобы дышать, приходилось постоянно помнить, и командовать себе вдох-выдох, иначе сразу начинал задыхаться. Не смотря на всё это, у меня кое-как получилось найти в себе силы открыть глаза и оглядеться. Я всё ещё лежал в своём гамаке, любовно нарытый одеялом, а рядом стояли Барнаст и Эрила, голоса которых доносились до меня, словно из бездонного колодца.
– Что случилось? – спросил я, еле ворочая языком.
– Ялха отравила тебя приворотным зельем, и ты вырубился до утра, – ответил некромант.
– Как? – моему удивлению не было предела, ведь я ничего не ел и не пил с ней.
– Смазала ногти, – развёл руками старик. – Вот, что случилось с тем агриком, из посёлка. Я сразу подумал, что в разумном состоянии он бы ни за что не посмел на нас нападать.
– Точно, – я стукнул себя по лбу, и тут же понял, что это было глупо. – Она меня ими поцарапала. И ведь слегка поцарапала, но какой эффект. Я ещё и рану облизал по привычке.
– Но это ерунда, в остальном нам сильно повезло, – затараторила Эрила. – Зачаровать тебя на какие-то действия она не смогла. Дозировка зелья была на агрика, и вместо нормального действия – тебе просто поплохело. Хорошо, что твой учитель вовремя закончил свои эксперименты, и мы успели вернуться, как раз, когда тебе уже было плохо, а она ещё была слегка из-за этого растерявшаяся.
– А где сейчас Ялха? – я приподнял голову, и начал озираться по сторонам.
– В темнице, в карцере, – Барнаст кивнул головой в сторону тюрьмы. – Второй раз я такую ошибку не допущу, и тебя пока к ней тоже не пущу, мало ли ещё какие последствия от её зелья могут быть, неожиданные. Ладно, пока лежи и выздоравливай, этот яд быстро разрушается, так что уже через пару часов придёшь в норму, а к обеду нормально выспишься. Но после обеда, увы, подъём, и у нас сегодня будет сложный день. Точнее сложная ночь, но об этом после подъёма.
Глава 5. Границы.
Проснувшись к обеду я обнаружил, что стол уже накрыт, а на меня смотрит пара преданных, хоть и мёртвых глаз Эрилы. Оказалось, что она беспрерывно любовалась мной уже довольно долго, за неимением других дел. Правда, перед этим она приготовила замечательное рагу из дикого ношбака, которого подстрелила из взятого в арсенале скелетов лука сама же Эрила, внезапно вспомнившая, что при жизни хорошо стреляла, и регулярно охотилась в лесу, ради увеличения разнообразия рациона посёлка. Я быстренько полистал «Шёпот костей», и нашёл там целую отдельную главу про воспоминания нежити. Из неё я узнал, что если подобные её виды вспоминают про наличие при жизни какого-то навыка, то немедленно начинают им пользоваться, правда не всегда так же хорошо, как раньше.
Но самым важным оказалось то, что таки внезапно возникающие навыки можно дублировать и совмещать. Если, например, создавать скелетов-химер, из костей разных людей, то каждый из них будет иметь шанс вспомнить какой-то навык из жизни всех людей, чьи кости есть внутри него. Правда с химерами есть другие проблемы, например они могут словно рассориться внутри самих себя, так как состоят из кусков разных людей, и такая химера просто неподвижно застывает. А если создать химеру из частей людей, которые друг друга ненавидели при жизни. Такая химера получается полностью сумасшедшей, и просто громит всё вокруг.
Пока я читал книгу, откуда-то возник Барнаст, и пригласил меня идти с ним в лабораторию. На этот раз всё было как-то очень быстро. Некромант не проверял моего пения, и не давал мне заданий, а просто быстро показал на столике образование восьми квазиэлементов.
