Дорога не запомнилась совершенно. Я впитывала ощущение счастья, стараясь запомнить, – мне не надо объяснять, что я вторглась в запретную зону, и это путешествие будет единственным. Несколько часов пролетели, как минуты. Тигрица уже ощутила близость нужного нам места, и тут на нашем пути встала многометровая стена чёрно-синей воды. Багрово-красные огни зажглись на её гребне, разглядывая мчащийся на неё корабль.
– Сдохните!
Возмущённо уточняю:
– Что, вот прямо сейчас?! Кстати, приветствую тебя, уважаемый Эа.
– А когда?.. – простодушный, по-детски, вопрос вызывает улыбку.
– Когда срок придёт.
– А когда срок придёт, сдохнете?
– Обязательно. Куда ж мы денемся.
Я-акулы плавно затормозили меня-корабль. Я-море удерживаю нас в дрейфе рядом с Эа.
– Хочу рыбок!
– Они неживые, Эа. На них нужно накладывать знак, чтобы удержать от распада.
– Сделай это.
Я, не задумываясь, простёрла руки, и акульи лбы украсились ярко-голубыми рунами полного восстановления. Или абсолютного бессмертия, если угодно. Оказывается, это так просто… И не надо никаких расчётов, – достаточно пожелать.
Эа-волна схлынула, зашвырнув корабль в бухту; мегалодоны исчезли вместе с хозяином. С кем они будут играть?.. Эйфория медленно рассеивается, отпуская меня. И я отпускаю эмпатию. Трудно быть богом? Вовсе нет! Трудно возвращаться, осознавая последствия. Мегалодонам, между прочим, надо питаться. Ну… может, Эа их утащил туда, где много еды. В какой-нибудь палеозойский океан. Взятка богу должна быть крупной. Что ж, пара мегалодонов вполне заменяет борзых щенков. Отец Иаков с меня шкуру спустит, наверное.
Корабль по инерции движется в сторону берега, а я начинаю испытывать дискомфорт. И тигрица внутри прижимает уши, давая понять, что пора покинуть борт. Люгер, испытавший за несколько часов запредельные для него нагрузки, начинает разваливаться на ходу. Всё быстрее и быстрее. Вода, проникающая в образующиеся щели, своим напором ускоряет темп разрушения.
Собралась было привязаться к мачте, – до берега ещё плыть и плыть. Не удалось. Меня схватили сильные руки, и вышвырнули далеко за борт. Капитан прыгнул следом, вынырнул возле меня, и крикнул:
– Госпожа, отплывайте скорее от корабля.
И я вспомнила, – в книгах всегда описывают, что при уходе судна на дно, образуется воронка. Было бы глупо, спастись из местного Мальстрёма и погибнуть в водовороте от тонущего корабля. Однако, как вовремя Эа забрал рыбок! Нам плыть километра три ещё, если не больше.
За спиной послышался хлопок, как будто что-то взорвалось. Наверное, так оно и есть – воздушная пробка выбила палубу, и останки корабля стремительно погружаются на дно бухты. Отвернулась, стараясь отплыть подальше. Капитан держится рядом, не думая уходить на дно с кораблём. Слава Богу! Не знаю, как бы я его удерживала от этого решения. Mea culpa, mea maxima culpa! Обо всём этом я подумаю позже. Сейчас надо выжить. Доплыть, и выбраться на берег. Придётся, наверное, попробовать новый облик. Сама я, – точно не доплыву.
Капитан довольно хладнокровно воспринял моё преображение в дельфина. Акулой становиться я не рискнула – вдруг не смогу удержаться от попытки попробовать на зуб своего спутника. Моряк увеличил скорость, и рванул к берегу. Бултыхаясь рядом со мной, он мог умереть от охлаждения. Теперь уже я плаваю рядом, оберегая, – расстояние, ничтожное для дельфина, для человека очень велико.
Глубина бухты почти не уменьшается с приближением к берегу. В таких местах хорошо делать стоянки подводных лодок. За пятьдесят метров до берега я вернулась в человеческий облик, и кое-как доплыла до кромки прибоя. Выползла на камни, прогретые солнцем, тяжело вздохнула, и поползла выше – надо успеть до прилива убраться подальше от воды.
Греюсь на солнышке, набираясь сил. Капитан бродит по берегу. Обломки ищет? Оказалось, – крабов собирает. Сосредоточилась на его чувствах, памятуя о предостережении отца Иакова касательно воздействия эмпатией на телепатов и обычных людей. От меня и так один вред, ещё не хватало душу из человека вынуть по своей безграмотности. А откуда набраться знаний, если никто меня не учит? Отец Иаков только запугивает последствиями, Толий учил некромантии, а об эмпатии ни слова не говорил... малыш Сальвио... вообще не учил. Всё самой приходится осваивать.
Капитан не отправился на дно вместе с кораблём только потому, что – Внимание! – я несамостоятельная, и за мной нужен присмотр. Ну как тут матом не ругаться?!!
Крабов запекли в яме с углями. Обернули в листья пряных трав, благо они здесь как сорняки растут, обмазали глиной и эти вот глиняные "беляши" положили в угли томиться. Пришлось подождать. Сначала ждали, когда дерево прогорит до углей, потом, – когда крабы запекутся. Вкус... специфический, – как Аркадий Райкин говорил. В хорошем смысле этого слова. Облизывая пальцы от крабового сока, смотрю в будущее с оптимизмом. Если есть бухта, значит, где-то рядом и жильё найдётся. Можно будет нанять повозку, или, если оттуда ходит почтовый дилижанс, купить билеты до города. В принципе, я и тигрицей могу добежать. Или в птицу преобразиться?.. Надо бы потренироваться с обликами. Позже. Капитана бросать я опасаюсь. Он нуждается в присмотре. Надо его Карлу передать с рук на руки. Сейчас его от шока ограждает забота обо мне. А когда я отсюда уйду? Корабль потерял, команда... сама потерялась. Хорошо, что груз не брали, – за утрату отвечать не придётся.
До города добрались ночью на динозаврах. Я хотела пройти в селение – всего-то пара километров. Но капитан отсоветовал, пояснив, что бухта используется контрабандистами.
– Добрые возчики не любят, когда за ними наблюдают.
"Добрые", – видимо потому, что продают товар по дешёвке. А что не продать, если акцизный сбор не платится. Но свидетелей они, конечно, сначала убьют, а потом спрашивать будут. И знакомство с Карлом не выручит. Ему и не скажет никто. А я устала. Действую уже на автомате. Как сказал Мартин? "Однажды нарушив…" Так что, дождавшись сумерек, тупо выдернула с глубины пару ящеров, и мы отправились. По обочине, ага. Чтобы силуэты сливались с кустами. А то пара динозавров с всадниками на загривках несущаяся по дороге в лунном свете могут смутить общественность. "А вдоль дороги мёртвые с косами стоят. И тишинааа…" (фраза из к/ф "Неуловимые мстители"). А по обочине – нормально. Направление задавал капитан. По звёздам. К утру добрались. Ящеров я упокоила, а через городскую стену перебираться не стали. Воспользовались рекой. Капитан знает выходы гидротехнических тоннелей. Пришлось понырять, но совсем немного. Я даже испугаться не успела. Вышли, практически, в центре города. Недалеко от места, где мы с Мартином и Карлом обнаружили древний клад.
– Я провожу вас к вашим знакомым, госпожа. Женщина не должна ходить по улицам без сопровождения.
Капитан не спрашивает. Он ознакомил меня со своим решением.
– Вряд ли нам откроют перед рассветом. Лучше подождать утра. И банки откроются только через несколько часов.
– Вы мне ничего не должны, госпожа. Я не выполнил условий договора.
Капитан катает желваки по скулам. Гордость!
– Мы договаривались, что с вашей помощью я попаду в этот город. Каким образом вы меня сюда доставите, не оговаривалось. – Подумала, что фраза звучит двояко. Можно сделать вывод, что я пытаюсь откреститься от компенсации ущерба. Решила уточнить. – Стоимость корабля я, конечно, сразу не потяну. Понадобится время.
– Простите, госпожа, я сейчас вернусь.
Моряк рванул по улице, как будто знакомого увидел. Коснулась его эмпатией, – он боится, что не удержится, и начнёт сквернословить при мне. Дааа… моё демократическое воспитание дало очередной сбой. Наверное, дамам вообще неуместно обсуждать такие низменные вещи. Вот и попала я в дамы. Однако, надо резиденцию Карла найти. Не бродить же по городу до утра. И надо обязательно понаблюдать за моряком. Я ощущаю душу корабля. Наверное, слишком полным было их слияние: капитана и его корабля. Что теперь будет?.. Ну почему, за что бы я ни взялась, я всё порчу?!!
– Тигра? Это действительно ты?
– Карл. – Голос отца Иакова произнёс у меня в голове: "На ловца и зверь бежит." – Карл!!!
– Тихо… тихо… всё в порядке, девочка, я всё улажу. Тихо…
– Ты не понимаешь!..
Трясусь от рыданий, пытаясь говорить, не откусив себе язык, или кусок щеки. Карл мягко удерживает меня, позволяя выплакаться. Я почему-то решила, что стресс меня миновал… Напрасно, как оказалось. Отплакавшись, пошла в атаку:
– Почему ты один? Оте… мой куратор просил тебя озаботиться своей безопасностью.
– Тигра, не начинай. Твои друзья ждут меня дома. А мне надо было попрощаться.
Открыла рот, чтобы указать на идиотизм… Закрыла. В чужом глазу соринку видно, а в своём, – бревно не заметила. Но… "попрощаться"? Наедине? Карл навещал очередную пассию, или нечто большее, чем пассию?
– А как же Беатриче?
– Ты как раз к свадьбе, Тигра. Послезавтра венчание.
– И ты ходишь без охраны…
– Мы в прекрасных отношениях с новыми родственниками. В прекрасных!
По губам дона Джанкарло вьётся издевательская улыбка. Наверное, ему виднее.
– Пойдём домой, Тигра.
Не успела я и слова сказать, Карл, удерживая меня за плечи, приподнял над мостовой, и сделал шаг.
– Дон Джанкарло.
– Позже, Серджио. Чезаре, скажи госпоже Марии, что я сейчас к ней зайду. – И, уже мне. – Поживёшь в гостевой комнате в доме моей няни. В большом доме, извини, не поселю. Не потому, что…
– Я понимаю, Карл. За два дня до свадьбы посторонним женщинам лучше быть от тебя подальше.
Дон рассмеялся:
– Не так всё плохо, Тигра.
Няня Карла похожа на Солоху. Посмотрела на меня, с трудом удерживающуюся, чтобы не развалиться на части, и прикрыв дверь. разругала Карла на все корки. "Девочке нужен отдых, а не болтовня! Ты что, не видишь, что она сейчас упадёт?!" Выгнав смеющегося питомца, кликнула служанок, и затараторила на певучем диалекте, которого я не понимаю. Или я, действительно, уже отключаюсь…
Уснула в бочке с горячей водой. Но сначала меня долго мыли, промывали волосы от соли и песка, разбирая их чуть ли не по волоску. А потом усадили в бочку. Набросали туда листьев базилика. Такая себе ароматерапия. И я уснула. Проснулась, когда вода уже совсем остыла. Мне помогли вылезти, закутали в льняную простыню (как они будут её от листьев отстирывать, – не представляю!) и провели в гостевую комнату. Шлифованное дерево, натёртое мастикой, домотканые дорожки, кружевные салфетки и покрывало… Уютно. Надели на меня ночную сорочку до пят, с рукавами, закрывающими пальцы. И чепец, в который спрятали волосы. Укрываться предлагается периной. Ужас! Но, может, здесь сквозняки? Не стала протестовать, залезла в кровать, и отключилась, забыв, что хотела просить Карла позаботиться о моряке.
Проснулась уже после полудня. Резко, как от толчка. Меня толкнула эмпатия. Наверное, связь не обрывается полностью. Или я чувствую того, с кем была тесно связана. А я была не просто связана, я была ими. И капитаном, и кораблём. На кресле разложена моя одежда. Тщательно вычищенная, с заштопанными прорехами. Сапожки стоят рядом. Тревога гонит меня на улицу. Оделась, вышла из дома и, поскольку меня не выпустили наружу, прошла в сад, вспомнив детство, перемахнула через забор, и побежала по улицам.
Капитана нашла в портовом кабаке. Где ж ещё?!! Он не пьян. Ни выпивка, ни закуска не тронуты. Сидит, поставив локти на стол и обхватив руками голову. Села напротив, отмахнувшись от хозяина. Гнать меня он не решился. Не знаю, почему. Коснулась эмпатией сходящего с ума моряка. Попыталась забрать его боль. Никакого толка! Это не боль. Душа корабля, не желая уходить, старается разделить тело капитана с его собственной душой, растворяя её в себе. Как долго это может продолжаться? Я не знаю! Потянула душу корабля на себя. Тяну, и тяну. А она не желает оставлять занятое ею тело. Попробовать вспомнить недавнее ощущение полного единения? Внутри меня тёмная жилка затрепетала: "Да! Это может помочь! Скорее!" Подсесть на собственную эмпатию, – это уже сродни онанизму. Фу! А темная сущность внутри меня не сдаётся: "Только один раз, чтобы ему помочь!" Дааа, наркоманам тяжело. Строго дозируя силу, выманила душу корабля к себе. Теперь она пытается растворить меня. Зря пытается. Я не моряк. И что делать дальше? Выбегая за дверь, увидела, что капитан удивлённо осматривается. Пришёл в себя, слава Богу! Только это ненадолго, – у меня не получится удержать корабль в себе. Разные весовые категории, и моё "Я" рывком освобождается от груза. Инстинкт самосохранения, чтоб его!
С горя купила большую бутылку рома, и выпила её на кладбище, пытаясь заглушить чувство вины. Из горлышка, как полностью опустившийся алкаш. "Кто водку в одиночку пьёт, – тот коллектив не признаёт, и страшный вред наносит организму". Нндаа... Там, на кладбище, меня и нашли ребята.
А теперь мне надо решать "тварь я дрожащая, или право имею". В смысле: отвечать за себя самой, или предоставить эту сомнительную привилегию кому-то другому. Дилемма.
Свобода имеет свою цену. Если за мои поступки отвечает куратор, или Сэ, то и распоряжается мною тот, кто за меня отвечает. Так-то! Буду подбирать слова.
Капитана Карл отключил магически. Сказал, что пока ничего сделать нельзя. Избавил меня от объяснений с моряком, и это уже огромная помощь. Я так и не придумала, ЧТО ему скажу. Он сам всё видел. И мегалодонов, и Эа, и как я в дельфина превращаюсь. Что ещё объяснять? Клаус на меня зол. Даже Серёга, обычно занимающийся моим воспитанием, попытался его приструнить.
– Клаус, девчонке и так не просто жить.
Клаус не поддался.
– Сказать тебе, как я это вижу, Серый? Бедная маленькая Тигра попала в чужой мир, и была готова на всё, лишь бы выжить. И она пошла на всё, и выжила. Вот такая непростая жизнь.
Дикое ледяное бешенство заполняет меня подобно жидкому азоту. Тьма внутри требует: "Убей!" Но… "правда глаза колет". Я действительно превратилась в палача, лишь бы выжить. Я, действительно, могу перешагнуть через вся и всех. И вот тут меня настигло понимание: ЧТО нужно делать.
Глядя сквозь Клауса (я боюсь не удержаться и всё-таки его убить: как он смеет так обо мне говорить!), я говорю, разглядывающему нашу троицу, Карлу:
– Я попробую исправить… восстановить корабль. Тогда его душа займёт полагающееся ей место.
Карл недоверчиво качает головой. Не даю ему себя отговаривать:
– Если я не справлюсь, то обращусь к тому… к тем, кто, я знаю, может это сделать. Я не хочу быть обязанной, но если без этого не обойтись, я пойду на это.
– Я слабо представляю, что твой куратор будет этим заниматься.
Посмотрела на дона, как на сумасшедшего. Непочтительно, в общем, посмотрела:
– Я говорила о своих… ты их видел.
Карл задумался, потом махнул рукой.
– Прогуляемся.
– Долгая прогулка получится, Карл. Мы ехали всю ночь.
– Порталом, Тигра. Зачем терять время?
Время всё равно пришлось потратить. Открыть портал Карл не успел. Во двор просочился (в буквальном смысле слова!) мелкий парнишка и очень эмоционально зашептал о чём-то дону. Не просто "очень эмоционально", – парень близок к панике. Посмотрела на бесстрастное лицо Карла, – сама испугалась. Маг сотворил портал и... был непочтительно перехвачен Серёгой. Телохранитель пресёк попытку вырваться, и непреклонно сказал:
– Сдохните!
Возмущённо уточняю:
– Что, вот прямо сейчас?! Кстати, приветствую тебя, уважаемый Эа.
– А когда?.. – простодушный, по-детски, вопрос вызывает улыбку.
– Когда срок придёт.
– А когда срок придёт, сдохнете?
– Обязательно. Куда ж мы денемся.
Я-акулы плавно затормозили меня-корабль. Я-море удерживаю нас в дрейфе рядом с Эа.
– Хочу рыбок!
– Они неживые, Эа. На них нужно накладывать знак, чтобы удержать от распада.
– Сделай это.
Я, не задумываясь, простёрла руки, и акульи лбы украсились ярко-голубыми рунами полного восстановления. Или абсолютного бессмертия, если угодно. Оказывается, это так просто… И не надо никаких расчётов, – достаточно пожелать.
Эа-волна схлынула, зашвырнув корабль в бухту; мегалодоны исчезли вместе с хозяином. С кем они будут играть?.. Эйфория медленно рассеивается, отпуская меня. И я отпускаю эмпатию. Трудно быть богом? Вовсе нет! Трудно возвращаться, осознавая последствия. Мегалодонам, между прочим, надо питаться. Ну… может, Эа их утащил туда, где много еды. В какой-нибудь палеозойский океан. Взятка богу должна быть крупной. Что ж, пара мегалодонов вполне заменяет борзых щенков. Отец Иаков с меня шкуру спустит, наверное.
Корабль по инерции движется в сторону берега, а я начинаю испытывать дискомфорт. И тигрица внутри прижимает уши, давая понять, что пора покинуть борт. Люгер, испытавший за несколько часов запредельные для него нагрузки, начинает разваливаться на ходу. Всё быстрее и быстрее. Вода, проникающая в образующиеся щели, своим напором ускоряет темп разрушения.
Собралась было привязаться к мачте, – до берега ещё плыть и плыть. Не удалось. Меня схватили сильные руки, и вышвырнули далеко за борт. Капитан прыгнул следом, вынырнул возле меня, и крикнул:
– Госпожа, отплывайте скорее от корабля.
И я вспомнила, – в книгах всегда описывают, что при уходе судна на дно, образуется воронка. Было бы глупо, спастись из местного Мальстрёма и погибнуть в водовороте от тонущего корабля. Однако, как вовремя Эа забрал рыбок! Нам плыть километра три ещё, если не больше.
За спиной послышался хлопок, как будто что-то взорвалось. Наверное, так оно и есть – воздушная пробка выбила палубу, и останки корабля стремительно погружаются на дно бухты. Отвернулась, стараясь отплыть подальше. Капитан держится рядом, не думая уходить на дно с кораблём. Слава Богу! Не знаю, как бы я его удерживала от этого решения. Mea culpa, mea maxima culpa! Обо всём этом я подумаю позже. Сейчас надо выжить. Доплыть, и выбраться на берег. Придётся, наверное, попробовать новый облик. Сама я, – точно не доплыву.
Капитан довольно хладнокровно воспринял моё преображение в дельфина. Акулой становиться я не рискнула – вдруг не смогу удержаться от попытки попробовать на зуб своего спутника. Моряк увеличил скорость, и рванул к берегу. Бултыхаясь рядом со мной, он мог умереть от охлаждения. Теперь уже я плаваю рядом, оберегая, – расстояние, ничтожное для дельфина, для человека очень велико.
Глубина бухты почти не уменьшается с приближением к берегу. В таких местах хорошо делать стоянки подводных лодок. За пятьдесят метров до берега я вернулась в человеческий облик, и кое-как доплыла до кромки прибоя. Выползла на камни, прогретые солнцем, тяжело вздохнула, и поползла выше – надо успеть до прилива убраться подальше от воды.
Греюсь на солнышке, набираясь сил. Капитан бродит по берегу. Обломки ищет? Оказалось, – крабов собирает. Сосредоточилась на его чувствах, памятуя о предостережении отца Иакова касательно воздействия эмпатией на телепатов и обычных людей. От меня и так один вред, ещё не хватало душу из человека вынуть по своей безграмотности. А откуда набраться знаний, если никто меня не учит? Отец Иаков только запугивает последствиями, Толий учил некромантии, а об эмпатии ни слова не говорил... малыш Сальвио... вообще не учил. Всё самой приходится осваивать.
Капитан не отправился на дно вместе с кораблём только потому, что – Внимание! – я несамостоятельная, и за мной нужен присмотр. Ну как тут матом не ругаться?!!
***
Крабов запекли в яме с углями. Обернули в листья пряных трав, благо они здесь как сорняки растут, обмазали глиной и эти вот глиняные "беляши" положили в угли томиться. Пришлось подождать. Сначала ждали, когда дерево прогорит до углей, потом, – когда крабы запекутся. Вкус... специфический, – как Аркадий Райкин говорил. В хорошем смысле этого слова. Облизывая пальцы от крабового сока, смотрю в будущее с оптимизмом. Если есть бухта, значит, где-то рядом и жильё найдётся. Можно будет нанять повозку, или, если оттуда ходит почтовый дилижанс, купить билеты до города. В принципе, я и тигрицей могу добежать. Или в птицу преобразиться?.. Надо бы потренироваться с обликами. Позже. Капитана бросать я опасаюсь. Он нуждается в присмотре. Надо его Карлу передать с рук на руки. Сейчас его от шока ограждает забота обо мне. А когда я отсюда уйду? Корабль потерял, команда... сама потерялась. Хорошо, что груз не брали, – за утрату отвечать не придётся.
***
До города добрались ночью на динозаврах. Я хотела пройти в селение – всего-то пара километров. Но капитан отсоветовал, пояснив, что бухта используется контрабандистами.
– Добрые возчики не любят, когда за ними наблюдают.
"Добрые", – видимо потому, что продают товар по дешёвке. А что не продать, если акцизный сбор не платится. Но свидетелей они, конечно, сначала убьют, а потом спрашивать будут. И знакомство с Карлом не выручит. Ему и не скажет никто. А я устала. Действую уже на автомате. Как сказал Мартин? "Однажды нарушив…" Так что, дождавшись сумерек, тупо выдернула с глубины пару ящеров, и мы отправились. По обочине, ага. Чтобы силуэты сливались с кустами. А то пара динозавров с всадниками на загривках несущаяся по дороге в лунном свете могут смутить общественность. "А вдоль дороги мёртвые с косами стоят. И тишинааа…" (фраза из к/ф "Неуловимые мстители"). А по обочине – нормально. Направление задавал капитан. По звёздам. К утру добрались. Ящеров я упокоила, а через городскую стену перебираться не стали. Воспользовались рекой. Капитан знает выходы гидротехнических тоннелей. Пришлось понырять, но совсем немного. Я даже испугаться не успела. Вышли, практически, в центре города. Недалеко от места, где мы с Мартином и Карлом обнаружили древний клад.
– Я провожу вас к вашим знакомым, госпожа. Женщина не должна ходить по улицам без сопровождения.
Капитан не спрашивает. Он ознакомил меня со своим решением.
– Вряд ли нам откроют перед рассветом. Лучше подождать утра. И банки откроются только через несколько часов.
– Вы мне ничего не должны, госпожа. Я не выполнил условий договора.
Капитан катает желваки по скулам. Гордость!
– Мы договаривались, что с вашей помощью я попаду в этот город. Каким образом вы меня сюда доставите, не оговаривалось. – Подумала, что фраза звучит двояко. Можно сделать вывод, что я пытаюсь откреститься от компенсации ущерба. Решила уточнить. – Стоимость корабля я, конечно, сразу не потяну. Понадобится время.
– Простите, госпожа, я сейчас вернусь.
Моряк рванул по улице, как будто знакомого увидел. Коснулась его эмпатией, – он боится, что не удержится, и начнёт сквернословить при мне. Дааа… моё демократическое воспитание дало очередной сбой. Наверное, дамам вообще неуместно обсуждать такие низменные вещи. Вот и попала я в дамы. Однако, надо резиденцию Карла найти. Не бродить же по городу до утра. И надо обязательно понаблюдать за моряком. Я ощущаю душу корабля. Наверное, слишком полным было их слияние: капитана и его корабля. Что теперь будет?.. Ну почему, за что бы я ни взялась, я всё порчу?!!
– Тигра? Это действительно ты?
– Карл. – Голос отца Иакова произнёс у меня в голове: "На ловца и зверь бежит." – Карл!!!
– Тихо… тихо… всё в порядке, девочка, я всё улажу. Тихо…
– Ты не понимаешь!..
Трясусь от рыданий, пытаясь говорить, не откусив себе язык, или кусок щеки. Карл мягко удерживает меня, позволяя выплакаться. Я почему-то решила, что стресс меня миновал… Напрасно, как оказалось. Отплакавшись, пошла в атаку:
– Почему ты один? Оте… мой куратор просил тебя озаботиться своей безопасностью.
– Тигра, не начинай. Твои друзья ждут меня дома. А мне надо было попрощаться.
Открыла рот, чтобы указать на идиотизм… Закрыла. В чужом глазу соринку видно, а в своём, – бревно не заметила. Но… "попрощаться"? Наедине? Карл навещал очередную пассию, или нечто большее, чем пассию?
– А как же Беатриче?
– Ты как раз к свадьбе, Тигра. Послезавтра венчание.
– И ты ходишь без охраны…
– Мы в прекрасных отношениях с новыми родственниками. В прекрасных!
По губам дона Джанкарло вьётся издевательская улыбка. Наверное, ему виднее.
– Пойдём домой, Тигра.
Не успела я и слова сказать, Карл, удерживая меня за плечи, приподнял над мостовой, и сделал шаг.
– Дон Джанкарло.
– Позже, Серджио. Чезаре, скажи госпоже Марии, что я сейчас к ней зайду. – И, уже мне. – Поживёшь в гостевой комнате в доме моей няни. В большом доме, извини, не поселю. Не потому, что…
– Я понимаю, Карл. За два дня до свадьбы посторонним женщинам лучше быть от тебя подальше.
Дон рассмеялся:
– Не так всё плохо, Тигра.
Няня Карла похожа на Солоху. Посмотрела на меня, с трудом удерживающуюся, чтобы не развалиться на части, и прикрыв дверь. разругала Карла на все корки. "Девочке нужен отдых, а не болтовня! Ты что, не видишь, что она сейчас упадёт?!" Выгнав смеющегося питомца, кликнула служанок, и затараторила на певучем диалекте, которого я не понимаю. Или я, действительно, уже отключаюсь…
Уснула в бочке с горячей водой. Но сначала меня долго мыли, промывали волосы от соли и песка, разбирая их чуть ли не по волоску. А потом усадили в бочку. Набросали туда листьев базилика. Такая себе ароматерапия. И я уснула. Проснулась, когда вода уже совсем остыла. Мне помогли вылезти, закутали в льняную простыню (как они будут её от листьев отстирывать, – не представляю!) и провели в гостевую комнату. Шлифованное дерево, натёртое мастикой, домотканые дорожки, кружевные салфетки и покрывало… Уютно. Надели на меня ночную сорочку до пят, с рукавами, закрывающими пальцы. И чепец, в который спрятали волосы. Укрываться предлагается периной. Ужас! Но, может, здесь сквозняки? Не стала протестовать, залезла в кровать, и отключилась, забыв, что хотела просить Карла позаботиться о моряке.
Проснулась уже после полудня. Резко, как от толчка. Меня толкнула эмпатия. Наверное, связь не обрывается полностью. Или я чувствую того, с кем была тесно связана. А я была не просто связана, я была ими. И капитаном, и кораблём. На кресле разложена моя одежда. Тщательно вычищенная, с заштопанными прорехами. Сапожки стоят рядом. Тревога гонит меня на улицу. Оделась, вышла из дома и, поскольку меня не выпустили наружу, прошла в сад, вспомнив детство, перемахнула через забор, и побежала по улицам.
Капитана нашла в портовом кабаке. Где ж ещё?!! Он не пьян. Ни выпивка, ни закуска не тронуты. Сидит, поставив локти на стол и обхватив руками голову. Села напротив, отмахнувшись от хозяина. Гнать меня он не решился. Не знаю, почему. Коснулась эмпатией сходящего с ума моряка. Попыталась забрать его боль. Никакого толка! Это не боль. Душа корабля, не желая уходить, старается разделить тело капитана с его собственной душой, растворяя её в себе. Как долго это может продолжаться? Я не знаю! Потянула душу корабля на себя. Тяну, и тяну. А она не желает оставлять занятое ею тело. Попробовать вспомнить недавнее ощущение полного единения? Внутри меня тёмная жилка затрепетала: "Да! Это может помочь! Скорее!" Подсесть на собственную эмпатию, – это уже сродни онанизму. Фу! А темная сущность внутри меня не сдаётся: "Только один раз, чтобы ему помочь!" Дааа, наркоманам тяжело. Строго дозируя силу, выманила душу корабля к себе. Теперь она пытается растворить меня. Зря пытается. Я не моряк. И что делать дальше? Выбегая за дверь, увидела, что капитан удивлённо осматривается. Пришёл в себя, слава Богу! Только это ненадолго, – у меня не получится удержать корабль в себе. Разные весовые категории, и моё "Я" рывком освобождается от груза. Инстинкт самосохранения, чтоб его!
С горя купила большую бутылку рома, и выпила её на кладбище, пытаясь заглушить чувство вины. Из горлышка, как полностью опустившийся алкаш. "Кто водку в одиночку пьёт, – тот коллектив не признаёт, и страшный вред наносит организму". Нндаа... Там, на кладбище, меня и нашли ребята.
А теперь мне надо решать "тварь я дрожащая, или право имею". В смысле: отвечать за себя самой, или предоставить эту сомнительную привилегию кому-то другому. Дилемма.
Свобода имеет свою цену. Если за мои поступки отвечает куратор, или Сэ, то и распоряжается мною тот, кто за меня отвечает. Так-то! Буду подбирать слова.
***
Капитана Карл отключил магически. Сказал, что пока ничего сделать нельзя. Избавил меня от объяснений с моряком, и это уже огромная помощь. Я так и не придумала, ЧТО ему скажу. Он сам всё видел. И мегалодонов, и Эа, и как я в дельфина превращаюсь. Что ещё объяснять? Клаус на меня зол. Даже Серёга, обычно занимающийся моим воспитанием, попытался его приструнить.
– Клаус, девчонке и так не просто жить.
Клаус не поддался.
– Сказать тебе, как я это вижу, Серый? Бедная маленькая Тигра попала в чужой мир, и была готова на всё, лишь бы выжить. И она пошла на всё, и выжила. Вот такая непростая жизнь.
Дикое ледяное бешенство заполняет меня подобно жидкому азоту. Тьма внутри требует: "Убей!" Но… "правда глаза колет". Я действительно превратилась в палача, лишь бы выжить. Я, действительно, могу перешагнуть через вся и всех. И вот тут меня настигло понимание: ЧТО нужно делать.
Глядя сквозь Клауса (я боюсь не удержаться и всё-таки его убить: как он смеет так обо мне говорить!), я говорю, разглядывающему нашу троицу, Карлу:
– Я попробую исправить… восстановить корабль. Тогда его душа займёт полагающееся ей место.
Карл недоверчиво качает головой. Не даю ему себя отговаривать:
– Если я не справлюсь, то обращусь к тому… к тем, кто, я знаю, может это сделать. Я не хочу быть обязанной, но если без этого не обойтись, я пойду на это.
– Я слабо представляю, что твой куратор будет этим заниматься.
Посмотрела на дона, как на сумасшедшего. Непочтительно, в общем, посмотрела:
– Я говорила о своих… ты их видел.
Карл задумался, потом махнул рукой.
– Прогуляемся.
– Долгая прогулка получится, Карл. Мы ехали всю ночь.
– Порталом, Тигра. Зачем терять время?
***
Время всё равно пришлось потратить. Открыть портал Карл не успел. Во двор просочился (в буквальном смысле слова!) мелкий парнишка и очень эмоционально зашептал о чём-то дону. Не просто "очень эмоционально", – парень близок к панике. Посмотрела на бесстрастное лицо Карла, – сама испугалась. Маг сотворил портал и... был непочтительно перехвачен Серёгой. Телохранитель пресёк попытку вырваться, и непреклонно сказал:
