Но я не консул, и не могу манкировать своими обязанностями. Тем более, что приказ папуля отдал мне. Мне, а не моим мужьям! И Алонсо... Он здесь один, а Вителлий Север провоцирует дуэль. Не хочу! Взяла близнецов у Эльзы. Перед глазами всё расплывается... Вейгар и Вероника негодующе шипят на Вителлия Севера. Вот как они чуют? Алонсо подхватил у меня детей, и задействовал портал Союза.
Мобильные порталы Империи и Союза отличаются друг от друга. Разными путями шли к цели их создатели. Портал Союза невозможно перехватить, и проблематично отследить. Только в момент перехода. То есть доли секунды. А имперский портал оставляет след. Зато он многофункциональный и более экономичный. Дорога диверсантов отличается от общевойсковой. Тит, к примеру, всегда пользуется союзными переходами. Где он их берёт, – вопрос отдельный.
Вышли в Делоне. И уже дома я расплакалась. Алонсо устроил, уставших от обилия впечатлений, детей, и, взяв меня на руки и освободившись от излишков одежды, отправился в термы. Когда я прогрелась в бассейне с горячими минеральными ключами, муж выполоскал нас обоих в душистой жасминовой воде, и унёс меня в спальню. И только там, заговорил:
– Удивительная, я благодарен за сегодняшнее. За то, что мне не пришлось... не важно. Важно другое: если ты выбрала консула, скажи об этом. Я переправлю тебя в его зaмок.
– С помощью Тита? – пытаюсь разозлиться, а в голосе слёзы. Вителлий Север не простит...
– Зачем же? В тот раз я не смог подобрать слова, чтобы сказать тебе, что консул жив. Ты плакала каждый раз, когда думала о нём. Вот я и вызвал вашего первенца...
– Вителлий Север решил, что я не нужна тебе, Алонсо. Я... это так? Скажи мне!
– Нелепый разговор, удивительная. Я предпочёл бы жить с тобой на Модене, плавать с рыбаками к островам... растить детей. Но стражам лучше в Делоне...
– И барон... если ждать, он вернётся.
– Конечно, удивительная. Не плачь. Барон вернётся. Обязательно. Я всё же хочу услышать твоё решение.
– Ты разве не слышал, что сказал папенька?
– Миранда, я не являюсь подданным Кассия Агриппы, да живёт он вечно! Я хочу знать, что ты счастлива. Ты ушла со мной, и заливаешься слезами в ужасе, как на твой поступок отреагирует консул. Это... неприятно.
Слёзы высохли. Начинаю злиться.
– Мне тоже было неприятно очнуться неизвестно где!
Муж развёл руками, выражая отчаяние. Эта демонстрация моей тупости привела к утрате Делоном очередного сервиза. Когда барон вернётся, придётся ему пользоваться армейским котелком. Представила барона Алека за парадным столом, уставленным котелками, и повалилась на пол, завывая от хохота. Алонсо испугался за меня. Рассказала ему. Хохотали вместе. Потом муж уложил меня в кровать, и я уснула. Слишком много событий. Слишком.
Мы с Алонсо живём в Делоне. Близнецы растут. Скоро будем выращивать избушки. Дети навещают нас регулярно. Все, кроме Тита. Акулята Эльзы смогли-таки до неё добраться. Получили условный срок, и отправлены на обучение в армию. Академия им не светит. Разве что курсы повышения квалификации, если дорастут самостоятельно. Но целеустремлённости им не занимать. Я не знаю, в кого они так рациональны, но это просто монстры какие-то! Ноль эмоций, голый расчёт. Поставили вначале не на того родителя, теперь стараются исправиться. Но это ерунда! За ними присмотрит Тит. Самое главное, что встреча с детьми разозлила Эльзу настолько, что все её внутренние барьеры полетели к чертям в пекло, и теперь Эльза носит наследника Мария. Марий отправил жену к Лили под крыло. И сам, практически, переселился в столицу. Со мной молодые стараются не контактировать. Я, оказывается, произвела очень тяжёлое впечатление на Эльзу. Даже в кошмарах снилась! Какие все нежные!
Побывали с Алонсо и близнецами на Модене. Алонсо просмотрел отчёты нашего первенца. Муж доволен Тито. Сам Тито слегка перекосился от перспективы ещё около трёх лет управлять герцогством, но благоразумно промолчал.
Вернулись в Делон. Близнецы знакомятся с замком, Алонсо летает в гости к баронам, я наблюдаю за детьми, и тку ковры. Ну, ещё бегаю в лабиринте, гуляю с детьми в саду, разговариваю с портретом Алека. Может, он услышит? В гости не летаю. Не хочу встретиться с Зигги. Или с Вителлием Севером. Незачем провоцировать.
Сглазила, наверное! Не успел Алонсо улететь в гости, как Вителлий Север прошёл порталом в замок.
– Кариссима... Скучаешь?
– Нет! Алонсо нет в замке, пожалуйста, уходи.
– С какой стати? Я твой муж, кариссима.
– Через три года, Вителлий Север. А сейчас, – уходи. Это неприлично.
– С каких пор ты стала думать о приличиях? Кариссима? И что неприличного в исполнении супружеских обязанностей?
Смотрю на консула в абсолютном шоке. Он с ума сошёл? Глаза злые, улыбка-оскал.
– Вителлий Север...
– Хватит, кариссима!
И сгрёб меня своей ручищей. Вырываюсь, пытаясь оттолкнуть... бесполезно.
– Императору это не понравится, Вителлий Север.
– Да неужели?
– Вителлий, пожалуйста, Алонсо...
– Не вспоминай синеглазого, кариссима. Его здесь нет. А мы с тобой, – есть.
– Здесь его дети! Как ты можешь?!
– Я тебе напомню, кариссима, КАК я могу.
И тут во мне проснулась давно похороненная дорогая мамочка. И отбиваться я начала, как учили в Резервации. Не отбиваться, а убивать. Я вся была переполнена ледяной яростью. Не слепящей, когда человек не осознаёт, что делает. Нет. Я вполне сознательно пыталась убить Вителлия Севера. Потому что Вителлий Север, которого я любила, никогда бы не стал смешивать меня с грязью. Может быть, я идеализировала мужа. Может быть. Но это не значит абсолютно ничего сейчас. Сейчас я пресекаю попытку принудить меня делать то, чего я не хочу делать. Что для меня неприемлемо.
Холод стали в руке... Презрительная улыбка консула. Опять вывернул мне руку, а я, легко роняя нож из правой руки, полосую противника клинком, зажатым в левой. Пока полосую... даю возможность одуматься.
– Кариссима, выбрось ножик. Это не игрушка. Тебе всё равно со мной не справиться.
Молчу. Излучаю ледяное неудовольствие "дорогой мамочки". Уговоры закончены. Решать каждый из нас будет сам. Мне надо добраться до ящика стола. Там Алонсо оставил свой револьвер. Очередной рывок ко мне мужа закончился глубоким порезом на его руке. Если не забинтует, – истечёт кровью. Наконец-то отскочил, зажимая рану. А я смогла открыть ящик и взять оружие. Хорошо, что Алонсо учил меня стрелять. И плохо, что стрелять придётся в Вителлия Севера.
– Убирайся вон!
– Я ведь не вернусь, кариссима. Если я сейчас уйду, то уже навсегда.
– Вон!
– Ты с предохранителя сначала сними, а потом угрожай. Он, знаешь ли, на предохранителе не стреляет.
– Готов поставить на это?
Спрашиваю безразличным тоном, выбирая слабину курка.
– Прощай, кариссима.
Вителлий Север уходит порталом. А я, зная мужа, цепляю револьвер к поясу. Потом, положив руки на тёплую стену недоумевающего Делона, обращаюсь к замку с просьбой не пускать никого в отсутствие Алонсо. Замок излучает тепло и любопытство. А меня начинает бить дрожь. Стресс спадает. Я не испытываю сожалений о сделанном. Если бы это повторилось, я опять поступила бы так же.
Вернувшийся Алонсо с удивлением разглядывает разгромленную гостиную с пятнами крови на полу.
– Миранда? Ты поранилась?
– Со мной всё в порядке.
Муж взял меня за руку, отбросил широкий рукав, и присвистнул, глядя на синяки. Потом сказал утвердительно:
– Вителлий Север.
– Он больше не придёт, Алонсо. Никогда.
– Придёт, удивительная. Как только близнецы отправятся в Академию, он придёт. Или даже раньше. Ты сегодня повысила свой статус в его глазах.
– Откуда ты...
– У тебя на поясе мой револьвер, удивительная. И ты дома. А если бы консулу удалось, он увёз бы тебя к себе. Я поговорю с ним.
– Нет, Алонсо! Не надо! Я хочу забыть об этом. Мне неприятно...
– Консул... обидел тебя?
– Нет. Я порезала его ножом, и успела достать револьвер. И почему я думала, что вы нашли общий язык?
– Удивительная... Как мы можем найти общий язык, когда у нас одна на двоих жена? Это смешно.
***
Алонсо, конечно, меня не послушал. Вызвал Алана, и отправил с ним вызов Вителлию Северу. Мне запретил покидать Делон. Останусь я вдовой...
Попыталась скандалить, муж взял меня за плечи, заглянул в глаза...
– Миранда. Посиди с детьми в Делоне. Здесь безопасно. Если что, Алан переправит вас к отцу.
Я испугалась.
– Что значит: "если что"? Алонсо! Зачем эти выяснения отношений? Всё уладилось...
Закончила фразу еле слышным шёпотом... Сама понимаю, что ничего не уладилось, что Алонсо не может "не обратить внимания" на произошедшее. Это баронства, – с ним перестанут считаться.
– Миранда, когда ты оплакивала Вителлия Севера, я тебя отпустил к нему. Я принял указ Императора, да живёт он вечно! и готов ждать четырнадцать лет. Но если дело дошло до того, что ты ходишь с револьвером, я не могу не реагировать. Кстати, почему ты взялась за револьвер? Мне непонятно.
– Потому что слов мой муж не слышит. И ты... ты бы ушёл... Алонсо?
Взяла протянутый мужем платок, уткнулась в него, продолжая плакать. Алонсо молчит. Конечно, он бы ушёл! Или умер бы, вызвав консула на дуэль. Он и так его вызвал... Алека нет... Барон мог бы помочь... К папуле не обратишься, это отправит Вителлия Севера на плаху... Император "не может не реагировать"...
– Я был готов к тому, что увижу пустой зaмок, Миранда. Я знал, что ты не будешь лгать, и изворачиваться. Я не предполагал, что тебе придётся отбиваться... Консул славится своим хладнокровием.
– Он не за нами пришёл, Алонсо. Я выполнила волю отца, и не подчинилась мужу. Вот Вителлий Север и решил указать мне моё место.
Обняла плечи руками, озябнув от безотрадности бытия. Алонсо ушёл, поцеловав мне руку. Сижу, жду...
Дети подкрались, играя в хищников. Присоединилась. Перевернули замок вверх дном. Бегали по коридорам, выскакивали из за угла, пугая... Не заметила, когда начала смеяться. Вейгар и Вероника шипят, радостные...
Именно этот момент выбрал Алан, чтобы открыть дорогу стражей. Посмотрела на сына, замерла... Ребёнок подхватил меня на руки.
– Мама, не бойся, отец жив.
– Жив? А где он тогда? Отпусти меня, Алан!
– Он сейчас в регенераторе. В госпитале Академии.
– Почему там?
– Потому что Вителлий Север консул Империи. Мы не стали рисковать. Академия подчиняется только деду.
Испугалась так, что руки затряслись.
– Что с Вителлием Севером?
Ребёнок с шипящей интонацией ответил:
– Жив. В регенераторе на имперском линкоре.
– Отец не...
– Император, да живёт он вечно! не выразил неудовольствия. Пока.
Ответ сына вызвал нервную дрожь. Папуля ещё не придумал наказание. Вот, что это означает!
Отправилась в лабиринт. С корзинкой. Сижу в пещере, рядом с озером, высвистываю сатх. Вначале появилось ощущение присутствия... Потом холодная злоба... Продолжаю насвистывать. Наконец, под потолком зажглись пурпуром глаза огромной змеи. Встала, смотрю, стараясь передать просьбу. Барон Алек... где ты? Барон объяснял, как можно общаться с этими порождениями Бездны. Только у меня нет ауры стражей... Но мне нужна помощь. Иначе, мой муж может не выйти из регенератора. Сейчас рядом с ним Ада. Но Ада не может находиться в Академии безотлучно. Она и так там держится только на силе стража. К ней боятся подойти.
Моей ноги коснулась упругая плеть... Чуть не заорала. Детёныши сатх заползают в корзинку. Три двух-с-половиной-метровых змеи. Как они там уместились? Поразительно! Попыталась корзину приподнять... Куда там! Алан, возникший из темноты коридора, взял её у меня и мы с ним низко склонили головы, благодаря сатх за дарованных детей. У папеньки во дворце, подаренные Алеком змейки выросли уже до восьмиметровой длины. Им отведена часть парка, которая быстро приобрела вид первозданных джунглей. Пещеры там искусственные, а вот заросли – настоящие. Когда Бадварда и Бальду наказывают, они чистят там дорожки. Прорубают просеки, а домики утаптывают тропинки. Непонятно зачем. Всё равно, туда никто кроме них не лезет.
Взяла детей за руки, Алан открыл дорогу, и мы шагнули в госпиталь Академии. Вовремя, надо сказать! Адьютант Кассия Агриппы, да живёт он вечно! мог погибнуть в когтях дочери. Ада раздражённо прошипела что-то, и выпустила бледного военного. Общаться со стражами, это не в атаку на превосходящие силы противника идти. Ту нужен настоящий кураж. Хотя, ежедневно общаться с папулей, – тоже работёнка та ещё!
Отправила взрослых детей отдыхать, малыши устроились рядом с регенератором на полу. К счастью, в целях безопасности, регенераторы абсолютно автономны. Поэтому нанести вред дистанционно, не получится. Придётся подойти. А на этот случай мы здесь и сидим. Госпиталь, – часть живой базы, поэтому полы тёплые, упругие и стерильные. По примеру детёнышей, села на пол. Выпустила сатх из корзины, поставленной Аланом в центре комнаты. Детёныши тут же кинулись ловить несчастных змеек. Сказала детям, что есть сатх нельзя. Обиделись. А уж как обиделись змеи! Конечно, если их за хвост вытаскивать из под регенератора, где они пытались спастись! Ничего, злее будут!
Вот так и провели неделю в медотсеке. Устроили походные постели, спали на полу. Вейгар и Вероника считают это новой игрой. И она им очень нравится. После того, как дети, в первый же день, выпустили сатх погулять в коридор, нас не беспокоили. Но когда мы с детьми отправлялись воспользоваться удобствами и к ближайшему автомату за едой, нас сменяли Алан и Ада. Сатх сатхами, но рядом с беспомощным Алонсо кто-нибудь должен быть. В скафандре высшей защиты сатх не страшны...
Какие же повреждения получил мой муж, если на регенерацию требуется неделя? Вителлий Север провёл в регенераторе пять дней. Уже приступил к обязанностям. А мы ждём. Я ношу китайские платья, – хожу, как райская птичка. Ходила бы в староиспанских нарядах, но сидеть в корсете на полу тяжело.
Бадвард и Бальда навестили нас один раз, побеседовали с близнецами, поиграли с сатх, и больше не показываются. Наверное обиделись. Я, в тревоге за Алонсо, старалась быть между детьми и регенератором. А, может быть, обиделись на то, что я не навестила Вителлия Севера. Но я не могу оставить Алонсо одного! Впрочем, детям этого не объяснишь. Они спокойно воспринимают Алонсо, как моего мужа, и не понимают, почему кому-то это не нравится.
На седьмой день, замки открылись. Подошли с детьми поближе, ждём. Сатх заманили в корзинку. На всякий случай. Крышка откинулась, и наконец-то я увидела мужа. Алонсо, поражённо, уставился на нас:
– Удивительная, как вы здесь оказались?
В коридоре послышались возмущённые голоса. Вейгар побежал к двери и открыл её. Детям очень нравятся здешние лепестковые двери. Алан и Ада ведут нашего медика. Нашего, – в смысле семейного. Дон Рамон поздоровался с нами коротким поклоном, и устремился к Алонсо. Я взяла у Алана свёрток с одеждой для мужа. Ада перекрывает дверь, не пуская штатного врача. Нам ничего не надо, у нас всё есть!
После того, как мы отбыли в Делон, воспользовавшись дорогой стражей, и мы втроём с Аланом и Алонсо вернули змеёнышей в лабиринт, союзная часть моей семьи собралась в малой гостиной. Их немного, детей Алонсо: Тито, Алан и Ада, Ченте и Вейгар с Вероникой. Люциллу звать не стали. Не надо настраивать девочку против отца. Они все резкие, – эти каппы.
Мобильные порталы Империи и Союза отличаются друг от друга. Разными путями шли к цели их создатели. Портал Союза невозможно перехватить, и проблематично отследить. Только в момент перехода. То есть доли секунды. А имперский портал оставляет след. Зато он многофункциональный и более экономичный. Дорога диверсантов отличается от общевойсковой. Тит, к примеру, всегда пользуется союзными переходами. Где он их берёт, – вопрос отдельный.
Вышли в Делоне. И уже дома я расплакалась. Алонсо устроил, уставших от обилия впечатлений, детей, и, взяв меня на руки и освободившись от излишков одежды, отправился в термы. Когда я прогрелась в бассейне с горячими минеральными ключами, муж выполоскал нас обоих в душистой жасминовой воде, и унёс меня в спальню. И только там, заговорил:
– Удивительная, я благодарен за сегодняшнее. За то, что мне не пришлось... не важно. Важно другое: если ты выбрала консула, скажи об этом. Я переправлю тебя в его зaмок.
– С помощью Тита? – пытаюсь разозлиться, а в голосе слёзы. Вителлий Север не простит...
– Зачем же? В тот раз я не смог подобрать слова, чтобы сказать тебе, что консул жив. Ты плакала каждый раз, когда думала о нём. Вот я и вызвал вашего первенца...
– Вителлий Север решил, что я не нужна тебе, Алонсо. Я... это так? Скажи мне!
– Нелепый разговор, удивительная. Я предпочёл бы жить с тобой на Модене, плавать с рыбаками к островам... растить детей. Но стражам лучше в Делоне...
– И барон... если ждать, он вернётся.
– Конечно, удивительная. Не плачь. Барон вернётся. Обязательно. Я всё же хочу услышать твоё решение.
– Ты разве не слышал, что сказал папенька?
– Миранда, я не являюсь подданным Кассия Агриппы, да живёт он вечно! Я хочу знать, что ты счастлива. Ты ушла со мной, и заливаешься слезами в ужасе, как на твой поступок отреагирует консул. Это... неприятно.
Слёзы высохли. Начинаю злиться.
– Мне тоже было неприятно очнуться неизвестно где!
Муж развёл руками, выражая отчаяние. Эта демонстрация моей тупости привела к утрате Делоном очередного сервиза. Когда барон вернётся, придётся ему пользоваться армейским котелком. Представила барона Алека за парадным столом, уставленным котелками, и повалилась на пол, завывая от хохота. Алонсо испугался за меня. Рассказала ему. Хохотали вместе. Потом муж уложил меня в кровать, и я уснула. Слишком много событий. Слишком.
Мы с Алонсо живём в Делоне. Близнецы растут. Скоро будем выращивать избушки. Дети навещают нас регулярно. Все, кроме Тита. Акулята Эльзы смогли-таки до неё добраться. Получили условный срок, и отправлены на обучение в армию. Академия им не светит. Разве что курсы повышения квалификации, если дорастут самостоятельно. Но целеустремлённости им не занимать. Я не знаю, в кого они так рациональны, но это просто монстры какие-то! Ноль эмоций, голый расчёт. Поставили вначале не на того родителя, теперь стараются исправиться. Но это ерунда! За ними присмотрит Тит. Самое главное, что встреча с детьми разозлила Эльзу настолько, что все её внутренние барьеры полетели к чертям в пекло, и теперь Эльза носит наследника Мария. Марий отправил жену к Лили под крыло. И сам, практически, переселился в столицу. Со мной молодые стараются не контактировать. Я, оказывается, произвела очень тяжёлое впечатление на Эльзу. Даже в кошмарах снилась! Какие все нежные!
Побывали с Алонсо и близнецами на Модене. Алонсо просмотрел отчёты нашего первенца. Муж доволен Тито. Сам Тито слегка перекосился от перспективы ещё около трёх лет управлять герцогством, но благоразумно промолчал.
Вернулись в Делон. Близнецы знакомятся с замком, Алонсо летает в гости к баронам, я наблюдаю за детьми, и тку ковры. Ну, ещё бегаю в лабиринте, гуляю с детьми в саду, разговариваю с портретом Алека. Может, он услышит? В гости не летаю. Не хочу встретиться с Зигги. Или с Вителлием Севером. Незачем провоцировать.
Сглазила, наверное! Не успел Алонсо улететь в гости, как Вителлий Север прошёл порталом в замок.
– Кариссима... Скучаешь?
– Нет! Алонсо нет в замке, пожалуйста, уходи.
– С какой стати? Я твой муж, кариссима.
– Через три года, Вителлий Север. А сейчас, – уходи. Это неприлично.
– С каких пор ты стала думать о приличиях? Кариссима? И что неприличного в исполнении супружеских обязанностей?
Смотрю на консула в абсолютном шоке. Он с ума сошёл? Глаза злые, улыбка-оскал.
– Вителлий Север...
– Хватит, кариссима!
И сгрёб меня своей ручищей. Вырываюсь, пытаясь оттолкнуть... бесполезно.
– Императору это не понравится, Вителлий Север.
– Да неужели?
– Вителлий, пожалуйста, Алонсо...
– Не вспоминай синеглазого, кариссима. Его здесь нет. А мы с тобой, – есть.
– Здесь его дети! Как ты можешь?!
– Я тебе напомню, кариссима, КАК я могу.
И тут во мне проснулась давно похороненная дорогая мамочка. И отбиваться я начала, как учили в Резервации. Не отбиваться, а убивать. Я вся была переполнена ледяной яростью. Не слепящей, когда человек не осознаёт, что делает. Нет. Я вполне сознательно пыталась убить Вителлия Севера. Потому что Вителлий Север, которого я любила, никогда бы не стал смешивать меня с грязью. Может быть, я идеализировала мужа. Может быть. Но это не значит абсолютно ничего сейчас. Сейчас я пресекаю попытку принудить меня делать то, чего я не хочу делать. Что для меня неприемлемо.
Холод стали в руке... Презрительная улыбка консула. Опять вывернул мне руку, а я, легко роняя нож из правой руки, полосую противника клинком, зажатым в левой. Пока полосую... даю возможность одуматься.
– Кариссима, выбрось ножик. Это не игрушка. Тебе всё равно со мной не справиться.
Молчу. Излучаю ледяное неудовольствие "дорогой мамочки". Уговоры закончены. Решать каждый из нас будет сам. Мне надо добраться до ящика стола. Там Алонсо оставил свой револьвер. Очередной рывок ко мне мужа закончился глубоким порезом на его руке. Если не забинтует, – истечёт кровью. Наконец-то отскочил, зажимая рану. А я смогла открыть ящик и взять оружие. Хорошо, что Алонсо учил меня стрелять. И плохо, что стрелять придётся в Вителлия Севера.
– Убирайся вон!
– Я ведь не вернусь, кариссима. Если я сейчас уйду, то уже навсегда.
– Вон!
– Ты с предохранителя сначала сними, а потом угрожай. Он, знаешь ли, на предохранителе не стреляет.
– Готов поставить на это?
Спрашиваю безразличным тоном, выбирая слабину курка.
– Прощай, кариссима.
Вителлий Север уходит порталом. А я, зная мужа, цепляю револьвер к поясу. Потом, положив руки на тёплую стену недоумевающего Делона, обращаюсь к замку с просьбой не пускать никого в отсутствие Алонсо. Замок излучает тепло и любопытство. А меня начинает бить дрожь. Стресс спадает. Я не испытываю сожалений о сделанном. Если бы это повторилось, я опять поступила бы так же.
Вернувшийся Алонсо с удивлением разглядывает разгромленную гостиную с пятнами крови на полу.
– Миранда? Ты поранилась?
– Со мной всё в порядке.
Муж взял меня за руку, отбросил широкий рукав, и присвистнул, глядя на синяки. Потом сказал утвердительно:
– Вителлий Север.
– Он больше не придёт, Алонсо. Никогда.
– Придёт, удивительная. Как только близнецы отправятся в Академию, он придёт. Или даже раньше. Ты сегодня повысила свой статус в его глазах.
– Откуда ты...
– У тебя на поясе мой револьвер, удивительная. И ты дома. А если бы консулу удалось, он увёз бы тебя к себе. Я поговорю с ним.
– Нет, Алонсо! Не надо! Я хочу забыть об этом. Мне неприятно...
– Консул... обидел тебя?
– Нет. Я порезала его ножом, и успела достать револьвер. И почему я думала, что вы нашли общий язык?
– Удивительная... Как мы можем найти общий язык, когда у нас одна на двоих жена? Это смешно.
***
Алонсо, конечно, меня не послушал. Вызвал Алана, и отправил с ним вызов Вителлию Северу. Мне запретил покидать Делон. Останусь я вдовой...
Попыталась скандалить, муж взял меня за плечи, заглянул в глаза...
– Миранда. Посиди с детьми в Делоне. Здесь безопасно. Если что, Алан переправит вас к отцу.
Я испугалась.
– Что значит: "если что"? Алонсо! Зачем эти выяснения отношений? Всё уладилось...
Закончила фразу еле слышным шёпотом... Сама понимаю, что ничего не уладилось, что Алонсо не может "не обратить внимания" на произошедшее. Это баронства, – с ним перестанут считаться.
– Миранда, когда ты оплакивала Вителлия Севера, я тебя отпустил к нему. Я принял указ Императора, да живёт он вечно! и готов ждать четырнадцать лет. Но если дело дошло до того, что ты ходишь с револьвером, я не могу не реагировать. Кстати, почему ты взялась за револьвер? Мне непонятно.
– Потому что слов мой муж не слышит. И ты... ты бы ушёл... Алонсо?
Взяла протянутый мужем платок, уткнулась в него, продолжая плакать. Алонсо молчит. Конечно, он бы ушёл! Или умер бы, вызвав консула на дуэль. Он и так его вызвал... Алека нет... Барон мог бы помочь... К папуле не обратишься, это отправит Вителлия Севера на плаху... Император "не может не реагировать"...
– Я был готов к тому, что увижу пустой зaмок, Миранда. Я знал, что ты не будешь лгать, и изворачиваться. Я не предполагал, что тебе придётся отбиваться... Консул славится своим хладнокровием.
– Он не за нами пришёл, Алонсо. Я выполнила волю отца, и не подчинилась мужу. Вот Вителлий Север и решил указать мне моё место.
Обняла плечи руками, озябнув от безотрадности бытия. Алонсо ушёл, поцеловав мне руку. Сижу, жду...
Дети подкрались, играя в хищников. Присоединилась. Перевернули замок вверх дном. Бегали по коридорам, выскакивали из за угла, пугая... Не заметила, когда начала смеяться. Вейгар и Вероника шипят, радостные...
Именно этот момент выбрал Алан, чтобы открыть дорогу стражей. Посмотрела на сына, замерла... Ребёнок подхватил меня на руки.
– Мама, не бойся, отец жив.
– Жив? А где он тогда? Отпусти меня, Алан!
– Он сейчас в регенераторе. В госпитале Академии.
– Почему там?
– Потому что Вителлий Север консул Империи. Мы не стали рисковать. Академия подчиняется только деду.
Испугалась так, что руки затряслись.
– Что с Вителлием Севером?
Ребёнок с шипящей интонацией ответил:
– Жив. В регенераторе на имперском линкоре.
– Отец не...
– Император, да живёт он вечно! не выразил неудовольствия. Пока.
Ответ сына вызвал нервную дрожь. Папуля ещё не придумал наказание. Вот, что это означает!
Отправилась в лабиринт. С корзинкой. Сижу в пещере, рядом с озером, высвистываю сатх. Вначале появилось ощущение присутствия... Потом холодная злоба... Продолжаю насвистывать. Наконец, под потолком зажглись пурпуром глаза огромной змеи. Встала, смотрю, стараясь передать просьбу. Барон Алек... где ты? Барон объяснял, как можно общаться с этими порождениями Бездны. Только у меня нет ауры стражей... Но мне нужна помощь. Иначе, мой муж может не выйти из регенератора. Сейчас рядом с ним Ада. Но Ада не может находиться в Академии безотлучно. Она и так там держится только на силе стража. К ней боятся подойти.
Моей ноги коснулась упругая плеть... Чуть не заорала. Детёныши сатх заползают в корзинку. Три двух-с-половиной-метровых змеи. Как они там уместились? Поразительно! Попыталась корзину приподнять... Куда там! Алан, возникший из темноты коридора, взял её у меня и мы с ним низко склонили головы, благодаря сатх за дарованных детей. У папеньки во дворце, подаренные Алеком змейки выросли уже до восьмиметровой длины. Им отведена часть парка, которая быстро приобрела вид первозданных джунглей. Пещеры там искусственные, а вот заросли – настоящие. Когда Бадварда и Бальду наказывают, они чистят там дорожки. Прорубают просеки, а домики утаптывают тропинки. Непонятно зачем. Всё равно, туда никто кроме них не лезет.
Взяла детей за руки, Алан открыл дорогу, и мы шагнули в госпиталь Академии. Вовремя, надо сказать! Адьютант Кассия Агриппы, да живёт он вечно! мог погибнуть в когтях дочери. Ада раздражённо прошипела что-то, и выпустила бледного военного. Общаться со стражами, это не в атаку на превосходящие силы противника идти. Ту нужен настоящий кураж. Хотя, ежедневно общаться с папулей, – тоже работёнка та ещё!
Отправила взрослых детей отдыхать, малыши устроились рядом с регенератором на полу. К счастью, в целях безопасности, регенераторы абсолютно автономны. Поэтому нанести вред дистанционно, не получится. Придётся подойти. А на этот случай мы здесь и сидим. Госпиталь, – часть живой базы, поэтому полы тёплые, упругие и стерильные. По примеру детёнышей, села на пол. Выпустила сатх из корзины, поставленной Аланом в центре комнаты. Детёныши тут же кинулись ловить несчастных змеек. Сказала детям, что есть сатх нельзя. Обиделись. А уж как обиделись змеи! Конечно, если их за хвост вытаскивать из под регенератора, где они пытались спастись! Ничего, злее будут!
Вот так и провели неделю в медотсеке. Устроили походные постели, спали на полу. Вейгар и Вероника считают это новой игрой. И она им очень нравится. После того, как дети, в первый же день, выпустили сатх погулять в коридор, нас не беспокоили. Но когда мы с детьми отправлялись воспользоваться удобствами и к ближайшему автомату за едой, нас сменяли Алан и Ада. Сатх сатхами, но рядом с беспомощным Алонсо кто-нибудь должен быть. В скафандре высшей защиты сатх не страшны...
Какие же повреждения получил мой муж, если на регенерацию требуется неделя? Вителлий Север провёл в регенераторе пять дней. Уже приступил к обязанностям. А мы ждём. Я ношу китайские платья, – хожу, как райская птичка. Ходила бы в староиспанских нарядах, но сидеть в корсете на полу тяжело.
Бадвард и Бальда навестили нас один раз, побеседовали с близнецами, поиграли с сатх, и больше не показываются. Наверное обиделись. Я, в тревоге за Алонсо, старалась быть между детьми и регенератором. А, может быть, обиделись на то, что я не навестила Вителлия Севера. Но я не могу оставить Алонсо одного! Впрочем, детям этого не объяснишь. Они спокойно воспринимают Алонсо, как моего мужа, и не понимают, почему кому-то это не нравится.
На седьмой день, замки открылись. Подошли с детьми поближе, ждём. Сатх заманили в корзинку. На всякий случай. Крышка откинулась, и наконец-то я увидела мужа. Алонсо, поражённо, уставился на нас:
– Удивительная, как вы здесь оказались?
В коридоре послышались возмущённые голоса. Вейгар побежал к двери и открыл её. Детям очень нравятся здешние лепестковые двери. Алан и Ада ведут нашего медика. Нашего, – в смысле семейного. Дон Рамон поздоровался с нами коротким поклоном, и устремился к Алонсо. Я взяла у Алана свёрток с одеждой для мужа. Ада перекрывает дверь, не пуская штатного врача. Нам ничего не надо, у нас всё есть!
После того, как мы отбыли в Делон, воспользовавшись дорогой стражей, и мы втроём с Аланом и Алонсо вернули змеёнышей в лабиринт, союзная часть моей семьи собралась в малой гостиной. Их немного, детей Алонсо: Тито, Алан и Ада, Ченте и Вейгар с Вероникой. Люциллу звать не стали. Не надо настраивать девочку против отца. Они все резкие, – эти каппы.
