Он даже во сне обнимает меня. Наверное, это не слишком хорошо, тайком пробираться в спальню к женщине и уносить её из дома, пользуясь тем, что она спит. И неважно, что мы женаты...
– Удивительная... Проснулась?
Синие глаза весело прищурены, чёртики в них скачут на одной ножке, показывая мне длиннющие языки. Сахарные зубы сверкают в улыбке. С иссиня-чёрных волос на гладкую кожу падают капельки воды. Опять вспомнила пророческую, как оказалось, фразу из древнего романа: "он был красив и коварен, как сатана". Смотрю на мужа, и не знаю, то ли скандал закатить, то ли попробовать какова на вкус вода на его коже. От такого разнообразия начинаю злиться, чувствуя себя ослом между двух кормушек. Муж избавил меня от выбора, схватив в охапку и вытащив из бунгало. Зажмурилась, когда он, перекинув меня через плечо, по примеру Вителлия Севера, быстро спускался с огромного дерева. По спиральной бамбуковой лестнице, обвивающей ствол! Конечно, бамбук – материал прочный. Я знаю. Но глаза открыла только на земле. Открыть открыла, а что толку? Алонсо босыми ступнями переступает по камням, продвигаясь от дерева, на котором мы ночевали. Куда он меня несёт?
Крик мой был перекрыт ладонью мужа. А то бы я захлебнулась. Вода ледяная! Одного купания Алонсо оказалось мало, и он решил окунуться ещё раз. Вместе со мной!
– Миранда, ты меня оглушишь!
– Я тттеббяя ввввооооббббщщще убьбббьью!
Стучу зубами от холода, пока муж растирает меня невесть откуда взявшимся махровым полотенчиком.
– Местные жители верят, что вода этого озера смывает все несчастья.
– Ещё бы! Если она всегда такая ледяная, то смоет. Останется одно только счастье, что выбрался живым! Почему ты никогда не привозил меня сюда?
– Это земли Энрике, удивительная. Команданте пригласил нас пожить у него. Я принял предложение, и мы с тобой пробудем неделю на этом острове. Энрике нас не побеспокоит. У него полно дел.
Говоря это, муж втащил меня в небольшой шатёр, которого не было на этом импровизированном пляже. Между двумя поцелуями ухитрилась спросить:
– А откуда здесь всё появляется? За нами наблюдают?
– Удивительная, здесь вся обслуга из местных. А на этой планете жители способны при желании поглощать световые волны.
Отпихнула от себя распалившегося супруга. Не сильно, а чтобы успеть вопрос задать:
– Кожа, как антирадар? Пигментация? Или специальный фермент?
– Не совсем, но смысл ты уловила. Не отталкивай меня, удивительная, я соскучился.
Выбрались из шатра через два часа. Отправились в бунгало. Принимать ванну и обедать. Есть и спать всю неделю... От такого отдыха я превращусь в бегемота. Поделилась этой мыслью с мужем. Алонсо очень серьёзно пообещал сделать всё, чтобы этого не допустить. О недавнем прошлом не заговариваем. Для меня – слишком свежи ссадины на душе. Алонсо, скорее всего, не хочет напоминать. Я знаю, что он сделал то, что должен был сделать. Вителлий Север, когда-то, тоже не удосужился поставить меня в известность о том, что пропадёт на год. Но тогда была война. И решения принимались мгновенно. И мгновенно воплощались в жизнь. Задумалась... А как бы поступил Вителлий Север в такой ситуации?
– Думаешь о консуле, удивительная?
– Откуда... Ах, ну да! У меня же всё на лице написано! Да. Я пытаюсь понять, как в такой ситуации действовал бы мой муж.
– Твой муж не ставил бы тебя в известность, удивительная. Сидела бы ты в родовом поместье Вителлиев Северов. И ни о чём не догадывалась бы. Ткала ковры, делала платья, играла с детьми, и ждала мужа.
– Что в этом плохого, Алонсо? – Тихо спрашиваю мягким тоном, не доверяя своему голосу. Хочется заорать, и вцепиться в наглые синие глаза. Черти в них попрятались. Выглядывают опасливо из уголков...
– Это прекрасно, Миранда. К сожалению, мне не хватило опыта семейной жизни. Я всюду возил тебя с собой, а следовало закрыть на асиенде. Тогда бы не пришлось включать тебя в игру. Твоё отсутствие вызвало бы подозрения. Мы не могли этого допустить. В наших мирах стараются решать проблемы малой кровью.
– Моё горе послужило дополнительным подтверждением твоей гибели?
Молчаливое согласие. Муж не опускает глаз. Он всё сделал правильно. "Закрыть на асиенде!" Вителлий Север тоже высказал как-то моему отцу, "моя жена не покинет поместье". Мерзавцы! Что один, что второй! Опомнилась... Я злюсь на Вителлия Севера, как будто он жив... Мёртвым я его не видела. Алонсо видела, а что толку?
– О чём задумалась, удивительная?
– О том, что верить нельзя никому! Только траур сняла, как муж вернулся.
– Кхм?
Алонсо в шоке. Я и сама, сижу думаю: а что, собственно, я хотела сказать? На всякий случай, разозлилась. Кинула в мужа яблоко. Поймал, конечно.
– Удивительная, ты предлагаешь мне запретный плод?
– Какая скромность! Почему не "прекраснейшему"?
– Ты не похожа на пастушку, удивительная.
Молчу. Не хочется дурачиться. Алонсо, усадив меня к себе на колени, легонько прижал к груди и начал тихо говорить:
– Я понимаю, что ты чувствовала, Миранда. Двадцать четыре года назад я, стоя над останками твоего клона, думал, что мне незачем больше жить. Что я не сберёг тебя. Вителлий Север с полным основанием надеялся на моё самоубийство. Если бы ты послушала меня, и убрала след от ожога... Мы бы сейчас не разговаривали. И не было бы Ченте... Я надеялся, что как чистокровная, ты перенесёшь это легче.
– Ты надеялся?! Ты постоял и посмотрел на растерзанные останки несчастного создания. А я... Я вся в крови и ошмётках мозга с костными осколками, пыталась удержать пикирующий флаер. Или это такой бонус? Возможность отвлечься?! Ты знаешь, как липнет густеющая кровь, Алонсо? И мозги, – они жирные! А обломки кости – царапают, если к ним прикоснуться. Меня отмыли, пока я была под действием лекарств. Иначе я не смогла бы это забыть никогда. Никогда, Алонсо!
– Миранда, не надо плакать. Прошу тебя...
Муж расстроен. Позволяю ему себя обнять. Надо жить дальше.
– Если ты ещё раз сделаешь нечто подобное, я с тобой разведусь.
– У нас нет разводов, удивительная.
– Хочешь сказать, мне придётся самой тебя убить?
– Не надо меня убивать, я хороший.
Последнюю фразу промурлыкал на ушко... Все мои попытки поссориться с мужьями заканчиваются одинаково.
О признании в любви, посещении Империи, женитьбе Мария, жизни в Делоне.
Потом, когда мы валялись на циновках, наблюдая за облаками, Алонсо сказал мне:
– Удивительная, я считал излишним говорить то, что и так понятно. Я ошибался. Я скажу сейчас. Пожалуйста, выслушай меня молча.
Молча смотрю на мужа. Что он ещё выдумает? Чего мне ожидать?
– Я решил увезти тебя, когда вы гостили на моём рейдере. Нет... не так! Я не собирался дёргать тигра за усы. Мне нужен был договор. Граница закрывалась быстрее, чем обычно. Но ты полыхнула своими глазищами, и я понял, что без тебя не уйду из этого мира. Твой муж отказался разговаривать, пока тебя не вернут. Что ж, я отправился заложником, чтобы познакомиться с тобой поближе. Просмотрел архивы... Мало что понял. Зато постепенно приучал тебя к своему обществу. А когда ты вернулась, сопровождая раненого сына... Я до сих пор, спустя столько лет, помню, как ты вышла из шлюзового отсека. В голубом наряде с рукавами, подобными крыльям сказочной птицы. Маленькая, изящная, и преисполненная женской силы. Тогда я решил, что сделаю тебя своей женой. Не наложницей, как собирался раньше, а именно женой. Я подумал, – патрицианки живут недолго, и чистокровную ещё успею себе добыть... Не поверил глазам, когда увидел метку на твоём плече. Немыслимо тяжело было оторваться от тебя. Я не позволил себе лишнего, просто разбудил твои женские инстинкты. Я нёс тебя по спящим коридорам. Сонную и тёплую. И сходил с ума от желания. Ты меня ненавидела. Даже осознав, что граница закрыта... Ты ненавидела. Я хотел постепенно приручать тебя. Для начала, позволил попытку вызова ройха. Ты так плакала, удивительная... Я плакал вместе с тобой, не в силах помочь. Только, когда ты отключилась, обессилев, я внёс тебя в дом. Наутро, ты полностью пришла в себя. К счастью ты унаследовала характер своего отца, да живёт он вечно! и, приняв решение, уже не мучилась угрызениями совести. Я намеревался подождать, собрать семью... Но Франциско принёс письмо Хосе, которое вёз курьер, и я понял, что время вышло. Отпустить тебя – немыслимо. И всё получилось очень хорошо. Ты стала моей. А когда на яхте ты сказала, что в следующий раз, стрелять будешь ты, я понял, что ты моя судьба. Именно тебя я должен был получить в жёны.
Алонсо сделал паузу, притянул меня к себе, заглядывая в глаза:
– Я пытаюсь сказать тебе, что люблю.
Счастье осторожно пробралось в моё сердце... Прижалась к мужу, положив голову ему на грудь, как обычно лежала с Вителлием Севером. Вздохнула, не удержавшись.
– Удивительная, не расстраивайся. Всё будет хорошо. Так или иначе.
– Это понятно. Непонятно, почему ты решил, что я буду твоей наложницей.
Начинаю вредничать. Чтобы муж не расслаблялся.
– Миранда, ты же большая девочка. Мы женимся по политическим соображениям. Любовь в браке – редкая удача. Обычно у главы Дома имеется жена по расчёту и наложница, для души. Вы, кажется, называете их конкубинами.
– А чистокровные?
– Я же сказал, – по расчёту. Мне несказанно повезло объединить и то и другое.
Попыталась пнуть мужа ногой. Неудачно. Была скручена, и внесена в бунгало для наказания за хулиганство. Выбрались оттуда уже утром. Опять в ледяное озеро. Неделя прошла незаметно и абсолютно безмятежно. С курортной планеты дона Энрике перешли порталом в столицу Союза, забрали Ченте, и отправились на два месяца в Империю. Спросила у Алонсо, не надо ли нам задержаться, получила в ответ:
– Миранда, пора дать Тито возможность проявить себя. Пусть принимает решения. Он наследник. Маноло вмешается, если что.
Вмешательства Повелителя не потребовалось. Тито прекрасно справляется с управлением. Во всяком случае, Алонсо им доволен. Сам Тито расстроен. Мог бы управлять лучше. Что ж, пора подыскивать ему жену. Сказала об этом мужу, – отнёсся без понимания.
– Куда спешишь, удивительная? Тито ещё молод. В тридцать лет жениться слишком рано. У нас нет необходимости срочно скреплять союз с кем-либо браком детей. Пока нет.
– Предлагаешь ограничиться контрактом с Резервацией?
На непонимающий взгляд мужа, поясняю:
– Взять на полтора года чистокровную?
– Миранда!
Алонсо возмущён. Непонятно чем? Опять я запуталась в местных реалиях... Кротко спрашиваю:
– Что тебя так возмутило, муж мой?
– У нас так не принято, удивительная. Женщина, взятая в Дом, в нём и остаётся.
– Вы просто получали последние контракты, Алонсо.
– Твой отец, да живёт он вечно! объяснил мне, что раз в пятьдесят, а лучше – в тридцать лет надо расставаться. Примерно на такой же срок. Иначе, любовь умрёт. Я подозреваю, что сказано это на основании личного опыта. Спрашивать, конечно, не стал.
– В резервациях семейные пары так и живут. Те, кто не является эталоном. Генетики определяют потенциальных партнёров, и дают список...
Муж тяжело вздохнул. Наверное, в этом вопросе мы никогда не поймём друг друга. Слишком разные традиции.
– Миранда, вот представь: ты выходишь замуж. – Уловив моё стремительно ухудшающееся настроение, быстро исправляется. – Твой отец, да живёт он вечно! выдаёт тебя замуж. Представила?
– Что представлять? Это уже дважды было.
– Хорошо. Ты приходишь в дом к мужу. А у него маленький ребёнок, рождённый другой женщиной. И этот ребёнок имеет преимущественное право перед детьми, которых родишь мужу ты.
– Это невозможно. Я, – чистокровная носительница генетической линии.
– А его мать тоже входит в эту когорту. И он – первый. Как тебе это понравится?
– Мне это совсем не нравится, но до пяти лет я могу потерпеть его в доме. Потом – Академия.
– А потом этот ребёнок унаследует всё. А твои дети – только имя. Свою вдовью часть ты, безусловно, получишь. А вот твои дети...
– Ну и что? Пусть сами возьмут от жизни то, что им надо.
– А ты хочешь для них власти...
– Я? Нет! Власть, – это ответственность. Я это знаю, вероятно, лучше прочих. И своим детям я такого не пожелаю. Если сами захотят, или отец решит...
– Дурацкий разговор...
– А кто первым начал?
– Я пытался объяснить тебе, что жена Тито может причинить вред его ребёнку от чистокровной, если он у него будет.
– Причинить вред ребёнку? Как это? Здоровому ребёнку, с отличной генетической картой? Это нелепо, Алонсо!
– Я забыл, что у вас другие реалии, Миранда. Извини. Забудь.
– Ты меня напугал, Алонсо. Пусть отец решает какую жену выбрать для Тито. Может быть, возьмёт патрицианку...
– А самому Тито ты не доверишь?
– Тито, – не рядовой солдат. Он наследник Великого Дома и внук Императора, да живёт он вечно! Мальчик может выбрать себе женщину. Но жениться на ней без одобрения – нет. И одобрение он должен получить не только от тебя, но и от деда.
Расстроилась от разговора с мужем. Пока из моих детей только у двоих есть семьи. Вителлий Флавиан и Милочка. Марий, Лопе, Тит и Тито с Секундом – холостяки. Терций и Люцилла с Ченте ещё не доросли до брака. Стражи... Это отдельный вопрос. Пусть сами разбираются в своих традициях. Тем более, что Бадвард и Бальда тоже ещё не доросли.
Два месяца прожили в Делоне. Алонсо, по-прежнему, летает в гости к баронам, я гуляю в саду с Ченте. Зaмок набрал нянек, так что наш сын постоянно под присмотром. Количество нянек явно увеличилось, по сравнению с предыдущим нашим гостеванием. Интересно, куда Делон их потом денет...
А на следующий год Марий представил мне свою жену. У меня возникло стойкое ощущение, что первенец нарочно выбрал женщину, чтобы надо мной поиздеваться! Сдерживалась изо всех сил, но Алонсо учуял, и быстро меня увёл. За невозможностью поговорить с сыном, устроила грандиозный скандал мужу. Алонсо послушал-послушал, и расхохотался, уворачиваясь от посуды и мелких предметов.
– Удивительная, ты просто ревнуешь первенца к его жене.
– Алонсо, она никакая! – Кидаю кофейные чашки одну за другой. – Ей больше тридцати лет, она рожала, как минимум, дважды... – Очередь дошла до блюдец. – Неизвестно, что там у неё в прошлом... – Тарелочки... – Жила где-то на задворках Империи...
Тянусь за огромной вазой из ригельского хрусталя, подскочивший муж выхватывает её у меня и усаживается в кресло со мной на коленях, держа мои руки подальше от своего лица.
– Так выясни. – Поцелуй за ушком. – Женщина милая. – Ещё поцелуй, – за другим ушком. – Много пережила...
– Ой-ой-ой! Защитник у неё уже есть! Я своего сына знаю! Когда у него такое лицо... – Уворачиваюсь от наглых рук, лезущих под одежду. – Его не сдвинуть и танком.
– Миранда, твоему первенцу сорок восемь лет. Позволь ему самому решать с кем жить.
– Да пусть живёт с кем хочет! Но жениться?!! Он внук Императора, да живёт он вечно! Что я отцу скажу?! Если она ему не понравится?
– Тебя Кассий Агриппа, да живёт он вечно! не спросит. Марий уже большой мальчик и в состоянии понять, что супруга, – это драгоценный камень, который нуждается в "шлифовке".
И? Я хочу сказать, что? Благодаря знакомству с женой первенца, я теперь ношу близнецов.
– Удивительная... Проснулась?
Синие глаза весело прищурены, чёртики в них скачут на одной ножке, показывая мне длиннющие языки. Сахарные зубы сверкают в улыбке. С иссиня-чёрных волос на гладкую кожу падают капельки воды. Опять вспомнила пророческую, как оказалось, фразу из древнего романа: "он был красив и коварен, как сатана". Смотрю на мужа, и не знаю, то ли скандал закатить, то ли попробовать какова на вкус вода на его коже. От такого разнообразия начинаю злиться, чувствуя себя ослом между двух кормушек. Муж избавил меня от выбора, схватив в охапку и вытащив из бунгало. Зажмурилась, когда он, перекинув меня через плечо, по примеру Вителлия Севера, быстро спускался с огромного дерева. По спиральной бамбуковой лестнице, обвивающей ствол! Конечно, бамбук – материал прочный. Я знаю. Но глаза открыла только на земле. Открыть открыла, а что толку? Алонсо босыми ступнями переступает по камням, продвигаясь от дерева, на котором мы ночевали. Куда он меня несёт?
Крик мой был перекрыт ладонью мужа. А то бы я захлебнулась. Вода ледяная! Одного купания Алонсо оказалось мало, и он решил окунуться ещё раз. Вместе со мной!
– Миранда, ты меня оглушишь!
– Я тттеббяя ввввооооббббщщще убьбббьью!
Стучу зубами от холода, пока муж растирает меня невесть откуда взявшимся махровым полотенчиком.
– Местные жители верят, что вода этого озера смывает все несчастья.
– Ещё бы! Если она всегда такая ледяная, то смоет. Останется одно только счастье, что выбрался живым! Почему ты никогда не привозил меня сюда?
– Это земли Энрике, удивительная. Команданте пригласил нас пожить у него. Я принял предложение, и мы с тобой пробудем неделю на этом острове. Энрике нас не побеспокоит. У него полно дел.
Говоря это, муж втащил меня в небольшой шатёр, которого не было на этом импровизированном пляже. Между двумя поцелуями ухитрилась спросить:
– А откуда здесь всё появляется? За нами наблюдают?
– Удивительная, здесь вся обслуга из местных. А на этой планете жители способны при желании поглощать световые волны.
Отпихнула от себя распалившегося супруга. Не сильно, а чтобы успеть вопрос задать:
– Кожа, как антирадар? Пигментация? Или специальный фермент?
– Не совсем, но смысл ты уловила. Не отталкивай меня, удивительная, я соскучился.
Выбрались из шатра через два часа. Отправились в бунгало. Принимать ванну и обедать. Есть и спать всю неделю... От такого отдыха я превращусь в бегемота. Поделилась этой мыслью с мужем. Алонсо очень серьёзно пообещал сделать всё, чтобы этого не допустить. О недавнем прошлом не заговариваем. Для меня – слишком свежи ссадины на душе. Алонсо, скорее всего, не хочет напоминать. Я знаю, что он сделал то, что должен был сделать. Вителлий Север, когда-то, тоже не удосужился поставить меня в известность о том, что пропадёт на год. Но тогда была война. И решения принимались мгновенно. И мгновенно воплощались в жизнь. Задумалась... А как бы поступил Вителлий Север в такой ситуации?
– Думаешь о консуле, удивительная?
– Откуда... Ах, ну да! У меня же всё на лице написано! Да. Я пытаюсь понять, как в такой ситуации действовал бы мой муж.
– Твой муж не ставил бы тебя в известность, удивительная. Сидела бы ты в родовом поместье Вителлиев Северов. И ни о чём не догадывалась бы. Ткала ковры, делала платья, играла с детьми, и ждала мужа.
– Что в этом плохого, Алонсо? – Тихо спрашиваю мягким тоном, не доверяя своему голосу. Хочется заорать, и вцепиться в наглые синие глаза. Черти в них попрятались. Выглядывают опасливо из уголков...
– Это прекрасно, Миранда. К сожалению, мне не хватило опыта семейной жизни. Я всюду возил тебя с собой, а следовало закрыть на асиенде. Тогда бы не пришлось включать тебя в игру. Твоё отсутствие вызвало бы подозрения. Мы не могли этого допустить. В наших мирах стараются решать проблемы малой кровью.
– Моё горе послужило дополнительным подтверждением твоей гибели?
Молчаливое согласие. Муж не опускает глаз. Он всё сделал правильно. "Закрыть на асиенде!" Вителлий Север тоже высказал как-то моему отцу, "моя жена не покинет поместье". Мерзавцы! Что один, что второй! Опомнилась... Я злюсь на Вителлия Севера, как будто он жив... Мёртвым я его не видела. Алонсо видела, а что толку?
– О чём задумалась, удивительная?
– О том, что верить нельзя никому! Только траур сняла, как муж вернулся.
– Кхм?
Алонсо в шоке. Я и сама, сижу думаю: а что, собственно, я хотела сказать? На всякий случай, разозлилась. Кинула в мужа яблоко. Поймал, конечно.
– Удивительная, ты предлагаешь мне запретный плод?
– Какая скромность! Почему не "прекраснейшему"?
– Ты не похожа на пастушку, удивительная.
Молчу. Не хочется дурачиться. Алонсо, усадив меня к себе на колени, легонько прижал к груди и начал тихо говорить:
– Я понимаю, что ты чувствовала, Миранда. Двадцать четыре года назад я, стоя над останками твоего клона, думал, что мне незачем больше жить. Что я не сберёг тебя. Вителлий Север с полным основанием надеялся на моё самоубийство. Если бы ты послушала меня, и убрала след от ожога... Мы бы сейчас не разговаривали. И не было бы Ченте... Я надеялся, что как чистокровная, ты перенесёшь это легче.
– Ты надеялся?! Ты постоял и посмотрел на растерзанные останки несчастного создания. А я... Я вся в крови и ошмётках мозга с костными осколками, пыталась удержать пикирующий флаер. Или это такой бонус? Возможность отвлечься?! Ты знаешь, как липнет густеющая кровь, Алонсо? И мозги, – они жирные! А обломки кости – царапают, если к ним прикоснуться. Меня отмыли, пока я была под действием лекарств. Иначе я не смогла бы это забыть никогда. Никогда, Алонсо!
– Миранда, не надо плакать. Прошу тебя...
Муж расстроен. Позволяю ему себя обнять. Надо жить дальше.
– Если ты ещё раз сделаешь нечто подобное, я с тобой разведусь.
– У нас нет разводов, удивительная.
– Хочешь сказать, мне придётся самой тебя убить?
– Не надо меня убивать, я хороший.
Последнюю фразу промурлыкал на ушко... Все мои попытки поссориться с мужьями заканчиваются одинаково.
Глава вторая
О признании в любви, посещении Империи, женитьбе Мария, жизни в Делоне.
Потом, когда мы валялись на циновках, наблюдая за облаками, Алонсо сказал мне:
– Удивительная, я считал излишним говорить то, что и так понятно. Я ошибался. Я скажу сейчас. Пожалуйста, выслушай меня молча.
Молча смотрю на мужа. Что он ещё выдумает? Чего мне ожидать?
– Я решил увезти тебя, когда вы гостили на моём рейдере. Нет... не так! Я не собирался дёргать тигра за усы. Мне нужен был договор. Граница закрывалась быстрее, чем обычно. Но ты полыхнула своими глазищами, и я понял, что без тебя не уйду из этого мира. Твой муж отказался разговаривать, пока тебя не вернут. Что ж, я отправился заложником, чтобы познакомиться с тобой поближе. Просмотрел архивы... Мало что понял. Зато постепенно приучал тебя к своему обществу. А когда ты вернулась, сопровождая раненого сына... Я до сих пор, спустя столько лет, помню, как ты вышла из шлюзового отсека. В голубом наряде с рукавами, подобными крыльям сказочной птицы. Маленькая, изящная, и преисполненная женской силы. Тогда я решил, что сделаю тебя своей женой. Не наложницей, как собирался раньше, а именно женой. Я подумал, – патрицианки живут недолго, и чистокровную ещё успею себе добыть... Не поверил глазам, когда увидел метку на твоём плече. Немыслимо тяжело было оторваться от тебя. Я не позволил себе лишнего, просто разбудил твои женские инстинкты. Я нёс тебя по спящим коридорам. Сонную и тёплую. И сходил с ума от желания. Ты меня ненавидела. Даже осознав, что граница закрыта... Ты ненавидела. Я хотел постепенно приручать тебя. Для начала, позволил попытку вызова ройха. Ты так плакала, удивительная... Я плакал вместе с тобой, не в силах помочь. Только, когда ты отключилась, обессилев, я внёс тебя в дом. Наутро, ты полностью пришла в себя. К счастью ты унаследовала характер своего отца, да живёт он вечно! и, приняв решение, уже не мучилась угрызениями совести. Я намеревался подождать, собрать семью... Но Франциско принёс письмо Хосе, которое вёз курьер, и я понял, что время вышло. Отпустить тебя – немыслимо. И всё получилось очень хорошо. Ты стала моей. А когда на яхте ты сказала, что в следующий раз, стрелять будешь ты, я понял, что ты моя судьба. Именно тебя я должен был получить в жёны.
Алонсо сделал паузу, притянул меня к себе, заглядывая в глаза:
– Я пытаюсь сказать тебе, что люблю.
Счастье осторожно пробралось в моё сердце... Прижалась к мужу, положив голову ему на грудь, как обычно лежала с Вителлием Севером. Вздохнула, не удержавшись.
– Удивительная, не расстраивайся. Всё будет хорошо. Так или иначе.
– Это понятно. Непонятно, почему ты решил, что я буду твоей наложницей.
Начинаю вредничать. Чтобы муж не расслаблялся.
– Миранда, ты же большая девочка. Мы женимся по политическим соображениям. Любовь в браке – редкая удача. Обычно у главы Дома имеется жена по расчёту и наложница, для души. Вы, кажется, называете их конкубинами.
– А чистокровные?
– Я же сказал, – по расчёту. Мне несказанно повезло объединить и то и другое.
Попыталась пнуть мужа ногой. Неудачно. Была скручена, и внесена в бунгало для наказания за хулиганство. Выбрались оттуда уже утром. Опять в ледяное озеро. Неделя прошла незаметно и абсолютно безмятежно. С курортной планеты дона Энрике перешли порталом в столицу Союза, забрали Ченте, и отправились на два месяца в Империю. Спросила у Алонсо, не надо ли нам задержаться, получила в ответ:
– Миранда, пора дать Тито возможность проявить себя. Пусть принимает решения. Он наследник. Маноло вмешается, если что.
Вмешательства Повелителя не потребовалось. Тито прекрасно справляется с управлением. Во всяком случае, Алонсо им доволен. Сам Тито расстроен. Мог бы управлять лучше. Что ж, пора подыскивать ему жену. Сказала об этом мужу, – отнёсся без понимания.
– Куда спешишь, удивительная? Тито ещё молод. В тридцать лет жениться слишком рано. У нас нет необходимости срочно скреплять союз с кем-либо браком детей. Пока нет.
– Предлагаешь ограничиться контрактом с Резервацией?
На непонимающий взгляд мужа, поясняю:
– Взять на полтора года чистокровную?
– Миранда!
Алонсо возмущён. Непонятно чем? Опять я запуталась в местных реалиях... Кротко спрашиваю:
– Что тебя так возмутило, муж мой?
– У нас так не принято, удивительная. Женщина, взятая в Дом, в нём и остаётся.
– Вы просто получали последние контракты, Алонсо.
– Твой отец, да живёт он вечно! объяснил мне, что раз в пятьдесят, а лучше – в тридцать лет надо расставаться. Примерно на такой же срок. Иначе, любовь умрёт. Я подозреваю, что сказано это на основании личного опыта. Спрашивать, конечно, не стал.
– В резервациях семейные пары так и живут. Те, кто не является эталоном. Генетики определяют потенциальных партнёров, и дают список...
Муж тяжело вздохнул. Наверное, в этом вопросе мы никогда не поймём друг друга. Слишком разные традиции.
– Миранда, вот представь: ты выходишь замуж. – Уловив моё стремительно ухудшающееся настроение, быстро исправляется. – Твой отец, да живёт он вечно! выдаёт тебя замуж. Представила?
– Что представлять? Это уже дважды было.
– Хорошо. Ты приходишь в дом к мужу. А у него маленький ребёнок, рождённый другой женщиной. И этот ребёнок имеет преимущественное право перед детьми, которых родишь мужу ты.
– Это невозможно. Я, – чистокровная носительница генетической линии.
– А его мать тоже входит в эту когорту. И он – первый. Как тебе это понравится?
– Мне это совсем не нравится, но до пяти лет я могу потерпеть его в доме. Потом – Академия.
– А потом этот ребёнок унаследует всё. А твои дети – только имя. Свою вдовью часть ты, безусловно, получишь. А вот твои дети...
– Ну и что? Пусть сами возьмут от жизни то, что им надо.
– А ты хочешь для них власти...
– Я? Нет! Власть, – это ответственность. Я это знаю, вероятно, лучше прочих. И своим детям я такого не пожелаю. Если сами захотят, или отец решит...
– Дурацкий разговор...
– А кто первым начал?
– Я пытался объяснить тебе, что жена Тито может причинить вред его ребёнку от чистокровной, если он у него будет.
– Причинить вред ребёнку? Как это? Здоровому ребёнку, с отличной генетической картой? Это нелепо, Алонсо!
– Я забыл, что у вас другие реалии, Миранда. Извини. Забудь.
– Ты меня напугал, Алонсо. Пусть отец решает какую жену выбрать для Тито. Может быть, возьмёт патрицианку...
– А самому Тито ты не доверишь?
– Тито, – не рядовой солдат. Он наследник Великого Дома и внук Императора, да живёт он вечно! Мальчик может выбрать себе женщину. Но жениться на ней без одобрения – нет. И одобрение он должен получить не только от тебя, но и от деда.
Расстроилась от разговора с мужем. Пока из моих детей только у двоих есть семьи. Вителлий Флавиан и Милочка. Марий, Лопе, Тит и Тито с Секундом – холостяки. Терций и Люцилла с Ченте ещё не доросли до брака. Стражи... Это отдельный вопрос. Пусть сами разбираются в своих традициях. Тем более, что Бадвард и Бальда тоже ещё не доросли.
Два месяца прожили в Делоне. Алонсо, по-прежнему, летает в гости к баронам, я гуляю в саду с Ченте. Зaмок набрал нянек, так что наш сын постоянно под присмотром. Количество нянек явно увеличилось, по сравнению с предыдущим нашим гостеванием. Интересно, куда Делон их потом денет...
А на следующий год Марий представил мне свою жену. У меня возникло стойкое ощущение, что первенец нарочно выбрал женщину, чтобы надо мной поиздеваться! Сдерживалась изо всех сил, но Алонсо учуял, и быстро меня увёл. За невозможностью поговорить с сыном, устроила грандиозный скандал мужу. Алонсо послушал-послушал, и расхохотался, уворачиваясь от посуды и мелких предметов.
– Удивительная, ты просто ревнуешь первенца к его жене.
– Алонсо, она никакая! – Кидаю кофейные чашки одну за другой. – Ей больше тридцати лет, она рожала, как минимум, дважды... – Очередь дошла до блюдец. – Неизвестно, что там у неё в прошлом... – Тарелочки... – Жила где-то на задворках Империи...
Тянусь за огромной вазой из ригельского хрусталя, подскочивший муж выхватывает её у меня и усаживается в кресло со мной на коленях, держа мои руки подальше от своего лица.
– Так выясни. – Поцелуй за ушком. – Женщина милая. – Ещё поцелуй, – за другим ушком. – Много пережила...
– Ой-ой-ой! Защитник у неё уже есть! Я своего сына знаю! Когда у него такое лицо... – Уворачиваюсь от наглых рук, лезущих под одежду. – Его не сдвинуть и танком.
– Миранда, твоему первенцу сорок восемь лет. Позволь ему самому решать с кем жить.
– Да пусть живёт с кем хочет! Но жениться?!! Он внук Императора, да живёт он вечно! Что я отцу скажу?! Если она ему не понравится?
– Тебя Кассий Агриппа, да живёт он вечно! не спросит. Марий уже большой мальчик и в состоянии понять, что супруга, – это драгоценный камень, который нуждается в "шлифовке".
И? Я хочу сказать, что? Благодаря знакомству с женой первенца, я теперь ношу близнецов.
