Алонсо смеётся, говоря, что зачатые после ссоры дети получаются более энергичными. Вспомнила Тита. Не могу сказать, что муж неправ. Энергии первенцу Вителлия Севера не занимать. Ловят его уже в двух державах: Империя и миры Союза; а Тит ускользает, как змей из ловушек, забирая приманки, на которые его выманивают. Впрочем, я, как и отец, знаем где он наверняка появится. Тит обязательно навестит Юлию в её прекрасный год. Чтобы проститься. До этого, к счастью, далеко. Симптомов ещё нет. Я с ужасом жду сообщения от Манлия...
Пока, впрочем, не ужасаюсь, поскольку это вредно. Ем рыбку с мясом, пью цистернами молоко, фрукты-овощи и зелень-мелень также присутствуют в рационе. В общем, готовлюсь выдать третью партию стражей. Марию с женой назначена аудиенция. Ага, через полгода. Отец мудро даёт время на "шлифовку", как выразился Алонсо. А для всех, не знающих Императора, да живёт он вечно! эта отсрочка – проявление высочайшего неудовольствия. Что ж, зато рядом с первенцем останутся только настоящие друзья. Марий, так и не сказал Эльзе о своём происхождении. Она знает только, что он – патриций. Мудрено не знать, когда свадьба была на адмиральском флагмане, с жертвоприношением в присутствии десяти свидетелей. Всё, как положено. Нет, эта рыжая бестия, ещё потребовала венчания. Священник прибыл на базу, и их обвенчали по обряду её родины.
Ладно. Злиться вредно. Хотя бы кто-то из семьи должен иметь характер. Марий – рохля. Пусть эта Эльза командует. Просто удивительно! Вителлий Север очень высоко оценивает Мария как адмирала, способного добиться результата с наименьшими затратами времени и ресурсов, – читай – быстро и без потерь. А в жизни мой первенец ни рыба, ни мясо. Как говорится: ни Богу свечка, ни чёрту кочерга. Куда всё уходит?
Полгода пролетели незаметно. Я, – замечаю. Но только потому, что тяжелею с каждым днём. Аудиенция дарована всем членам семьи. Отправляемся с Алонсо, Лопе, Тито и Ченте. Если Люцилла сбежит из Академии, то и она присоединится. Стражи прибудут, нет ли, – неизвестно.
И опять мы в доме отца на территории Академии. Как двенадцать лет назад, при представлении близнецов. В тот раз не присутствовали Алонсо и мои дети от него. А сегодня нет Тита и Милочки. Все остальные, включая стражей, здесь. Даже Люцилла ухитрилась сбежать. Умничка моя!
Наблюдаю за Эльзой. Усилия патрицианок, присланных Юлией, не пропали бесследно. Эльза научилась держаться с достоинством жены патриция, а не ждать удара, как бродячий котёнок. Наконец-то, появляются Кассий Агриппа, да живёт он вечно! с Юлией. Император как всегда сокрушительно красив, холоден, и величествен. Все вытянулись в струнку, даже Алонсо. Хотя ему это ни к чему, – он не гражданин Империи. Но папуля так действует на всех. Эльза в шоке. Переводит взгляд с Императора на Мария, потом смотрит на Алонсо и Вителлия Флавиана с Лопе. Ну да, все они выглядят ровесниками. Это из какого же захолустья Марий выкопал свою супругу? Алонсо берёт меня за руку. Высказал мне утром, что к Касе я была добрее. Сказал тоже! Кася – баронесса, и Вителлий Флавиан десять лет ухаживал за девочкой. А эта рыжая бестия... Рыжая бестия пристально смотрит на Лопе. Интересно. Нет, Марию не надо беспокоиться. Эльза, как будто, увидела знакомого. Лопе удивлённо-доброжелательно приподнял левую бровь, и Эльза, опомнившись, отвела взгляд.
Отец пошевелил пальцами, и Алонсо усадил меня в кресло. Вовремя, надо сказать. Новые стражи появятся на свет в Делоне. Я рассчитывала погостить, и вернуться, но аудиенция... Пришлось отложить визит в Делон. Зaмок сойдёт с ума. Это первые дети, которые появятся на свет без барона. Может быть и хорошо, что это произойдёт в его зaмке... Я скучаю. Скучаю по ледяным змеям ужаса, свивающим кольца в невероятных глазах Алека, по ауре, обжигающей страстью, скучаю по шелестящему "Воробышек". Конечно, у меня есть Алонсо, но... Но! Стараюсь не вздыхать, контролируя дыхание, потому что муж огорчается. Он не показывает вида, но я уже изучила его достаточно, чтобы понимать.
Марий произносит ритуальные фразы, отец внимает, отстранённо разглядывая Эльзу. Рыжая бестия почтительно улыбается Императору, да живёт он вечно! Конечно, пальчики на рукаве Мария побелели, – синяки оставит на мужниной руке, но Эльза таки молодец! Выдержать испытующий взгляд папули удаётся далеко не каждому мужчине. Тит... Но Тит воспитывался в его доме, так что привык. Не предполагала, что первенец Вителлия Севера превратится в современного Робин Гуда. Наши соседи тоже подключились к его розыску. Не знаю, чем ребёнок их обидел... Подумаешь, освободил рабов, прихватив заодно и годовую добычу какой-то там руды. А незачем экономить на рабочих. А то похищают специалистов, скупают живой товар у пиратов, и местечковых главарей, а потом ещё и недовольны! Прииски надо регистрировать! Налоги платить! Тогда и шахты будут под охраной. Впрочем, они и так были под охраной. Но малыша хорошо учили. Да ещё и курс диверсионной подготовки ребёнок прошёл... Алонсо говорит, что Тит умудрился повысить квалификацию в мирах Союза. Подделывать документы мой сын умеет не хуже, чем Алонсо. Хорошо, что Вителлий Север не знает! Слёзы навернулись на глаза, моргаю, чтобы не потекли по лицу...
Папуля жестом останавливает Мария. Холодно улыбается Эльзе. Адьютант зачитывает Указ Императора, которым Марию передаются отобранные в казну владения его отца. Хороший, жирный кусок Империи. Сумеет ли Эльза с ним управиться? Посмотрела на рыжую бестию, поняла: эта сумеет. И, как ни странно, Эльза папуле понравилась. Может быть, потому, что Марий женился?
– Жду вас через два месяца, герцог.
Алонсо почтительно склоняется перед Кассием Агриппой. Императорская чета покидает гостиную. Алан и Ада исчезают в порталах стражей, предварительно заверив меня, что помогут с детьми, когда мы вернёмся на асиенду. Бадвард и Бальда рассматривают Эльзу, ощупывая её аурой. Казармы на лапках шастают по гостиной, путаясь у всех под ногами. Нарочно делают! Пошевелила пальцами, по примеру папули, и обе будущие военные базы со всех лап кинулись ко мне, хлопая мембранами. Прижались к ногам, и затихли, излучая удовольствие. Близнецы также скользнули ко мне. Передвигаются дети своеобразно. То скользят, как стражи, то маршируют, как на плацу.
– У тебя есть родственники, Лопе?
И все присутствующие расхохотались. Марий, смеясь, притянул к себе жену:
– Эльза, не обижайся. Почти все здесь присутствующие являются родственниками Лопе. Кроме герцога Алонсо и герцогини Катаржины. Лопе мой младший брат.
– Вы все выглядите... Вы привиты?
– Разумеется. – Чёткий кивок.
– А... Император... он... Да живёт он вечно! Он тоже привит?
– Ты не это хотела спросить, жена моя. Мой дед, император Кассий Агриппа, да живёт он вечно! чистокровный. Ему не нужна прививка. – Пауза, и продолжение. – Моя мать, благородная Агриппина, герцогиня Миранда де ла Модена-Новарро, тоже чистокровная. Мои братья и сестры, которые так пугают тебя, – стражи глубин. Сам Лопе тоже чистокровный. Ещё вопросы?
Рыжая бестия вся кипит от ярости. Ага, первенцу предстоит скандал. Пора разбегаться. Алонсо смеётся. Ничего нарушающего этикет, но черти в синих глазах кувыркаются от восторга. Тенью скользнув к Эльзе, муж целует её пальчики и выражает надежду на скорую встречу. Марий старается оттеснить Алонсо от жены. Ревнует! А я хочу узнать, чем Лопе так зацепил мою сноху.
– Что насчёт родственников Лопе, Эльза?
– Я ошиблась. Или... Там, на моей родине, я знала одного человека... Он... очень помог мне. И с Лопе они похожи как братья.
– Вплоть до цвета глаз? Отвечай, Эльза! Это важно.
– На глаза я и обратила внимание. У отца Генриха они тоже сияют серебряным светом.
– У отца Генриха? Так о ком ты говоришь? О Генрихе, или о его отце?
Рыжая бестия смотрит на меня, как на идиотку. Потом спохватывается:
– Это форма обращения к священнику на моей родине, благородная Агриппина. Отец Генрих.
Убираю нож. Совсем разучилась себя контролировать! Пора идти.
– Марий, нам пора в Делон. Я хочу ночевать в зaмке.
– Да, мама.
Вителлий Флавиан приближается ко мне, повинуясь незаметному жесту. Помогает мне выбраться из кресла. Тихо говорю контрразведчику:
– Отец Генрих меня интересует. Не насторожи его. И Лопе не беспокой.
Сын молча поцеловал мою руку и, передав меня Алонсо, отошёл к Катаржине.
Начинаем прощаться. За детьми пришёл куратор. Бадвард и Бальда (благодарение небу, девочки-стражи лишены синдрома мартовской кошки) отсалютовали присутствующим, и, печатая шаг, направились к выходу. Их домики-казармы тоже печатая шаг маршируют рядом, чётко держа дистанцию. Алонсо, плеснув синевой из широко раскрытых глаз, сел мимо стула. Тренированное тело хищно извернулось, и муж выпрямился, не коснувшись пола, но... Но! Черти в его глазах так и стоят, замерев с открытыми ртами. Дааа... на этих стражей адекватно отреагировал только папуля, да живёт он вечно! И Эльза. Но Эльза скорее всего думает, что так и должно быть. И она абсолютно права, жена моего первенца.
– Эльза, помоги мне дойти до посадочной площадки.
Марий расцвёл. Как же! Мать признала его жену! Не знает, наивный, что его ждёт, когда они останутся наедине. Вителлий Флавиан, вот, – знает. Смотрит на брата с сочувствием. Но молчит. Алонсо ехидно улыбается. И тоже молчит. Эльза просто искрит от сдерживаемых эмоций. Огненная грива распушилась, аккуратная причёска патрицианки приказала долго жить. Чёрные глаза мечут молнии. Но лицо безмятежно-спокойно, на губах вежливая улыбка, рука, поддерживающая меня под локоть не дрожит. Мне даже немного жаль первенца. Вспомнилась дона Алмира, сказавшая о воспитании Милочки "ничего, злее будет". Надо бы их с Милочкой познакомить. Посмотреть, как Эльза отреагирует на женскую версию линии Сигма.
Алонсо прервал мои размышления, забрав меня у Эльзы. В антигравитационном столбе поднимались медленно. Как будто плыли. Муж обнимал меня, придерживая. Когда мы выплыли из люка в катере, осторожно отбуксировал к уже привычному креслу возле медотсека. Сел рядом, поглаживая мои пальцы.
– Удивительно... Алан и Ада больше взяли от барона. А эти дети... Копия Вителлий Север.
Вдох, выдох... Выравниваю дыхание.
– У вас с бароном Алеком больше сходства, Алонсо. Поэтому ты и считаешь, что дети похожи на него. Сам Алек утверждает, что выбор отца очень важен. И необходимо ограждать мать своих детей от нежелательных контактов.
– Какая мудрая мысль! Я обязательно учту её, удивительная!
В этот момент катер влетел в шлюзовые створы имперского флагмана, избавив меня от необходимости отвечать мужу. Да и посуды здесь под рукой нет. Придётся подождать.
Четыре часа полёта пролетели незаметно. Я дремала, утомившись на приёме. Переходя в катер, посмотрела на Мария. Первенец выглядит более энергичным чем обычно. Похоже, что из Мария вырос подкаблучник. Посоветовала ему отправить Эльзу к Серым лордам. Девочке не помешает душевная терапия. Когда-то Марий исцелил таким способом своё горе после ухода благородной Калерии. Первенец обещал подумать. Боится расстаться с женой... Потребовала не валять дурака, и слушать, что мать говорит. Опомнился, и почтительно склонился к руке. Где они так приучились? Сначала Вителлий Флавиан, теперь вот, – Марий. Вроде бы граница с мирами Союза пока закрыта...
Марий таки внял моему совету. Отправил жену к Серым лордам. Алонсо смеётся, говоря
– В древних легендах, удивительная, женщины, подобные Эльзе летали на конях.
– Крылатые кони? Бред какой!
– А женщины, похожие на тебя, потому что подобных тебе нет, удивительная! Так вот: женщины, похожие на тебя, летали исключительно на предметах хозяйственного инвентаря.
Задумалась... Потом всё же попыталась уточнить:
– Это на каких предметах?
Алонсо весело улыбнулся. Сверкнули сахарные зубы... Черти в синих глазах щёлкнули длинными хвостами, и весело запрыгали, взявшись за руки.
– Инвентарь для ручной уборки территории, удивительная.
Перебираю в голове инвентарь... Потом до меня, наконец, доходит, что надо мною просто издеваются. С шипением тянусь маникюром к бесстыжим глазам. Ладони перехватили, каждый пальчик поцеловали, попутно удерживая вырывающуюся меня.
– Ты! Меня! Мать своих... – не стала подсчитывать – детей! Ведьмой назвал!
Муж усадил меня в глубокое мягкое кресло, сел передо мной на пол, положил голову мне на колени, и замурлыкал, как огромный чёрный кот:
– Очаровательной взбалмошной ведьмочкой, удивительная. Одним взглядом колдовских глаз повергшую меня к своим маленьким ножкам, где я и пребываю до сих пор в счастливом изумлении.
Увидела в зеркале свои "колдовские" глаза, пытающиеся сфокусироваться на кончике носа. Заморочил голову полностью. Пришлось простить, пока совсем крыша не съехала от попыток понять, что он мне наплёл. Вот уж воистину: язык без костей!
О появлении на свет близнецов, сватовстве стража и начале прекрасного года Юлии.
Мы прибыли вовремя. На следующее утро, запаниковавшие Алонсо и Марий вызвали Манлия. Зачем? Все чистокровные способны родить самостоятельно. Но мужчин не переубедишь. Сейчас Вейгар и Вероника де ла Модена-Новарро-и-Делон тихо шипят в колыбельках, выращенных зaмком. Есть хотят. Алонсо сказал, что мы пробудем в Делоне, пока детям не исполнится сорок дней. Помнится, с Люциллой он тоже нас не выпускал. Странные обычаи в мирах Союза. Но самое странное, что после появления на свет близнецов, Делон признал Алонсо. Это сложно объяснить, всё на уровне ощущений, но муж мне сказал:
– Знаешь, Миранда, похоже, что зaмок барона привык ко мне. Я ощущаю себя здесь своим. А не сопровождающим тебя лицом, как все эти годы.
– Здесь родились твои дети, Алонсо.
Муж задумался. А зaмок молча подтвердил моё предположение. Когда-то я беспокоилась, как зaмок воспримет детей Алека. Нормально воспринимает. Заботится о маленьких, играет с их домиками, но... Но! Соблюдает дистанцию. Это стало понятным только в сравнении. К Вейгару и Веронике отношение – трепетное. Температура в помещении, ни малейшего сквозняка, влажность воздуха... всё отслеживается. По-моему, Делон даже звуковой полог задействует. Чтобы младенцы спокойно спали. Колыбельки вырастил! И столько нежности направлено на детей... За себя и за барона, наверное. Это первые дети, которых барон не видел... Уже девять лет прошло.
Достала из подвала портрет барона, написанный лет с тысячу назад. Не знаю, чем защищён рисунок, но краски свежи и чисты, как будто художник только что отошёл от своего творения. Алек рассказывал, что тогда он странствовал, оставив Делон на попечение слуг. И какое-то время пробыл в городе-государстве, названия которого уже не помнит. Да и континента, на котором стоял он, уже нет. Опустился в океан. Судя по религиозным книгам – это была кара за грехи жителей города. Там было много людей искусства. И нравы, судя по всему – достаточно свободны. Один из художников и написaл портрет барона. Алек был удивлён. Он не заказывал портрет, и не позировал художнику. А я, ничуть не удивилась. Я вижу портрет, и понимаю, как художник относился к барону. Вероятно, свобода нравов распространялась и на взаимоотношения полов. Неизвестный мастер, умерший много столетий назад изливал свою любовь на холст, не смея сказать о ней.
Пока, впрочем, не ужасаюсь, поскольку это вредно. Ем рыбку с мясом, пью цистернами молоко, фрукты-овощи и зелень-мелень также присутствуют в рационе. В общем, готовлюсь выдать третью партию стражей. Марию с женой назначена аудиенция. Ага, через полгода. Отец мудро даёт время на "шлифовку", как выразился Алонсо. А для всех, не знающих Императора, да живёт он вечно! эта отсрочка – проявление высочайшего неудовольствия. Что ж, зато рядом с первенцем останутся только настоящие друзья. Марий, так и не сказал Эльзе о своём происхождении. Она знает только, что он – патриций. Мудрено не знать, когда свадьба была на адмиральском флагмане, с жертвоприношением в присутствии десяти свидетелей. Всё, как положено. Нет, эта рыжая бестия, ещё потребовала венчания. Священник прибыл на базу, и их обвенчали по обряду её родины.
Ладно. Злиться вредно. Хотя бы кто-то из семьи должен иметь характер. Марий – рохля. Пусть эта Эльза командует. Просто удивительно! Вителлий Север очень высоко оценивает Мария как адмирала, способного добиться результата с наименьшими затратами времени и ресурсов, – читай – быстро и без потерь. А в жизни мой первенец ни рыба, ни мясо. Как говорится: ни Богу свечка, ни чёрту кочерга. Куда всё уходит?
Полгода пролетели незаметно. Я, – замечаю. Но только потому, что тяжелею с каждым днём. Аудиенция дарована всем членам семьи. Отправляемся с Алонсо, Лопе, Тито и Ченте. Если Люцилла сбежит из Академии, то и она присоединится. Стражи прибудут, нет ли, – неизвестно.
И опять мы в доме отца на территории Академии. Как двенадцать лет назад, при представлении близнецов. В тот раз не присутствовали Алонсо и мои дети от него. А сегодня нет Тита и Милочки. Все остальные, включая стражей, здесь. Даже Люцилла ухитрилась сбежать. Умничка моя!
Наблюдаю за Эльзой. Усилия патрицианок, присланных Юлией, не пропали бесследно. Эльза научилась держаться с достоинством жены патриция, а не ждать удара, как бродячий котёнок. Наконец-то, появляются Кассий Агриппа, да живёт он вечно! с Юлией. Император как всегда сокрушительно красив, холоден, и величествен. Все вытянулись в струнку, даже Алонсо. Хотя ему это ни к чему, – он не гражданин Империи. Но папуля так действует на всех. Эльза в шоке. Переводит взгляд с Императора на Мария, потом смотрит на Алонсо и Вителлия Флавиана с Лопе. Ну да, все они выглядят ровесниками. Это из какого же захолустья Марий выкопал свою супругу? Алонсо берёт меня за руку. Высказал мне утром, что к Касе я была добрее. Сказал тоже! Кася – баронесса, и Вителлий Флавиан десять лет ухаживал за девочкой. А эта рыжая бестия... Рыжая бестия пристально смотрит на Лопе. Интересно. Нет, Марию не надо беспокоиться. Эльза, как будто, увидела знакомого. Лопе удивлённо-доброжелательно приподнял левую бровь, и Эльза, опомнившись, отвела взгляд.
Отец пошевелил пальцами, и Алонсо усадил меня в кресло. Вовремя, надо сказать. Новые стражи появятся на свет в Делоне. Я рассчитывала погостить, и вернуться, но аудиенция... Пришлось отложить визит в Делон. Зaмок сойдёт с ума. Это первые дети, которые появятся на свет без барона. Может быть и хорошо, что это произойдёт в его зaмке... Я скучаю. Скучаю по ледяным змеям ужаса, свивающим кольца в невероятных глазах Алека, по ауре, обжигающей страстью, скучаю по шелестящему "Воробышек". Конечно, у меня есть Алонсо, но... Но! Стараюсь не вздыхать, контролируя дыхание, потому что муж огорчается. Он не показывает вида, но я уже изучила его достаточно, чтобы понимать.
Марий произносит ритуальные фразы, отец внимает, отстранённо разглядывая Эльзу. Рыжая бестия почтительно улыбается Императору, да живёт он вечно! Конечно, пальчики на рукаве Мария побелели, – синяки оставит на мужниной руке, но Эльза таки молодец! Выдержать испытующий взгляд папули удаётся далеко не каждому мужчине. Тит... Но Тит воспитывался в его доме, так что привык. Не предполагала, что первенец Вителлия Севера превратится в современного Робин Гуда. Наши соседи тоже подключились к его розыску. Не знаю, чем ребёнок их обидел... Подумаешь, освободил рабов, прихватив заодно и годовую добычу какой-то там руды. А незачем экономить на рабочих. А то похищают специалистов, скупают живой товар у пиратов, и местечковых главарей, а потом ещё и недовольны! Прииски надо регистрировать! Налоги платить! Тогда и шахты будут под охраной. Впрочем, они и так были под охраной. Но малыша хорошо учили. Да ещё и курс диверсионной подготовки ребёнок прошёл... Алонсо говорит, что Тит умудрился повысить квалификацию в мирах Союза. Подделывать документы мой сын умеет не хуже, чем Алонсо. Хорошо, что Вителлий Север не знает! Слёзы навернулись на глаза, моргаю, чтобы не потекли по лицу...
Папуля жестом останавливает Мария. Холодно улыбается Эльзе. Адьютант зачитывает Указ Императора, которым Марию передаются отобранные в казну владения его отца. Хороший, жирный кусок Империи. Сумеет ли Эльза с ним управиться? Посмотрела на рыжую бестию, поняла: эта сумеет. И, как ни странно, Эльза папуле понравилась. Может быть, потому, что Марий женился?
– Жду вас через два месяца, герцог.
Алонсо почтительно склоняется перед Кассием Агриппой. Императорская чета покидает гостиную. Алан и Ада исчезают в порталах стражей, предварительно заверив меня, что помогут с детьми, когда мы вернёмся на асиенду. Бадвард и Бальда рассматривают Эльзу, ощупывая её аурой. Казармы на лапках шастают по гостиной, путаясь у всех под ногами. Нарочно делают! Пошевелила пальцами, по примеру папули, и обе будущие военные базы со всех лап кинулись ко мне, хлопая мембранами. Прижались к ногам, и затихли, излучая удовольствие. Близнецы также скользнули ко мне. Передвигаются дети своеобразно. То скользят, как стражи, то маршируют, как на плацу.
– У тебя есть родственники, Лопе?
И все присутствующие расхохотались. Марий, смеясь, притянул к себе жену:
– Эльза, не обижайся. Почти все здесь присутствующие являются родственниками Лопе. Кроме герцога Алонсо и герцогини Катаржины. Лопе мой младший брат.
– Вы все выглядите... Вы привиты?
– Разумеется. – Чёткий кивок.
– А... Император... он... Да живёт он вечно! Он тоже привит?
– Ты не это хотела спросить, жена моя. Мой дед, император Кассий Агриппа, да живёт он вечно! чистокровный. Ему не нужна прививка. – Пауза, и продолжение. – Моя мать, благородная Агриппина, герцогиня Миранда де ла Модена-Новарро, тоже чистокровная. Мои братья и сестры, которые так пугают тебя, – стражи глубин. Сам Лопе тоже чистокровный. Ещё вопросы?
Рыжая бестия вся кипит от ярости. Ага, первенцу предстоит скандал. Пора разбегаться. Алонсо смеётся. Ничего нарушающего этикет, но черти в синих глазах кувыркаются от восторга. Тенью скользнув к Эльзе, муж целует её пальчики и выражает надежду на скорую встречу. Марий старается оттеснить Алонсо от жены. Ревнует! А я хочу узнать, чем Лопе так зацепил мою сноху.
– Что насчёт родственников Лопе, Эльза?
– Я ошиблась. Или... Там, на моей родине, я знала одного человека... Он... очень помог мне. И с Лопе они похожи как братья.
– Вплоть до цвета глаз? Отвечай, Эльза! Это важно.
– На глаза я и обратила внимание. У отца Генриха они тоже сияют серебряным светом.
– У отца Генриха? Так о ком ты говоришь? О Генрихе, или о его отце?
Рыжая бестия смотрит на меня, как на идиотку. Потом спохватывается:
– Это форма обращения к священнику на моей родине, благородная Агриппина. Отец Генрих.
Убираю нож. Совсем разучилась себя контролировать! Пора идти.
– Марий, нам пора в Делон. Я хочу ночевать в зaмке.
– Да, мама.
Вителлий Флавиан приближается ко мне, повинуясь незаметному жесту. Помогает мне выбраться из кресла. Тихо говорю контрразведчику:
– Отец Генрих меня интересует. Не насторожи его. И Лопе не беспокой.
Сын молча поцеловал мою руку и, передав меня Алонсо, отошёл к Катаржине.
Начинаем прощаться. За детьми пришёл куратор. Бадвард и Бальда (благодарение небу, девочки-стражи лишены синдрома мартовской кошки) отсалютовали присутствующим, и, печатая шаг, направились к выходу. Их домики-казармы тоже печатая шаг маршируют рядом, чётко держа дистанцию. Алонсо, плеснув синевой из широко раскрытых глаз, сел мимо стула. Тренированное тело хищно извернулось, и муж выпрямился, не коснувшись пола, но... Но! Черти в его глазах так и стоят, замерев с открытыми ртами. Дааа... на этих стражей адекватно отреагировал только папуля, да живёт он вечно! И Эльза. Но Эльза скорее всего думает, что так и должно быть. И она абсолютно права, жена моего первенца.
– Эльза, помоги мне дойти до посадочной площадки.
Марий расцвёл. Как же! Мать признала его жену! Не знает, наивный, что его ждёт, когда они останутся наедине. Вителлий Флавиан, вот, – знает. Смотрит на брата с сочувствием. Но молчит. Алонсо ехидно улыбается. И тоже молчит. Эльза просто искрит от сдерживаемых эмоций. Огненная грива распушилась, аккуратная причёска патрицианки приказала долго жить. Чёрные глаза мечут молнии. Но лицо безмятежно-спокойно, на губах вежливая улыбка, рука, поддерживающая меня под локоть не дрожит. Мне даже немного жаль первенца. Вспомнилась дона Алмира, сказавшая о воспитании Милочки "ничего, злее будет". Надо бы их с Милочкой познакомить. Посмотреть, как Эльза отреагирует на женскую версию линии Сигма.
Алонсо прервал мои размышления, забрав меня у Эльзы. В антигравитационном столбе поднимались медленно. Как будто плыли. Муж обнимал меня, придерживая. Когда мы выплыли из люка в катере, осторожно отбуксировал к уже привычному креслу возле медотсека. Сел рядом, поглаживая мои пальцы.
– Удивительно... Алан и Ада больше взяли от барона. А эти дети... Копия Вителлий Север.
Вдох, выдох... Выравниваю дыхание.
– У вас с бароном Алеком больше сходства, Алонсо. Поэтому ты и считаешь, что дети похожи на него. Сам Алек утверждает, что выбор отца очень важен. И необходимо ограждать мать своих детей от нежелательных контактов.
– Какая мудрая мысль! Я обязательно учту её, удивительная!
В этот момент катер влетел в шлюзовые створы имперского флагмана, избавив меня от необходимости отвечать мужу. Да и посуды здесь под рукой нет. Придётся подождать.
Четыре часа полёта пролетели незаметно. Я дремала, утомившись на приёме. Переходя в катер, посмотрела на Мария. Первенец выглядит более энергичным чем обычно. Похоже, что из Мария вырос подкаблучник. Посоветовала ему отправить Эльзу к Серым лордам. Девочке не помешает душевная терапия. Когда-то Марий исцелил таким способом своё горе после ухода благородной Калерии. Первенец обещал подумать. Боится расстаться с женой... Потребовала не валять дурака, и слушать, что мать говорит. Опомнился, и почтительно склонился к руке. Где они так приучились? Сначала Вителлий Флавиан, теперь вот, – Марий. Вроде бы граница с мирами Союза пока закрыта...
Марий таки внял моему совету. Отправил жену к Серым лордам. Алонсо смеётся, говоря
– В древних легендах, удивительная, женщины, подобные Эльзе летали на конях.
– Крылатые кони? Бред какой!
– А женщины, похожие на тебя, потому что подобных тебе нет, удивительная! Так вот: женщины, похожие на тебя, летали исключительно на предметах хозяйственного инвентаря.
Задумалась... Потом всё же попыталась уточнить:
– Это на каких предметах?
Алонсо весело улыбнулся. Сверкнули сахарные зубы... Черти в синих глазах щёлкнули длинными хвостами, и весело запрыгали, взявшись за руки.
– Инвентарь для ручной уборки территории, удивительная.
Перебираю в голове инвентарь... Потом до меня, наконец, доходит, что надо мною просто издеваются. С шипением тянусь маникюром к бесстыжим глазам. Ладони перехватили, каждый пальчик поцеловали, попутно удерживая вырывающуюся меня.
– Ты! Меня! Мать своих... – не стала подсчитывать – детей! Ведьмой назвал!
Муж усадил меня в глубокое мягкое кресло, сел передо мной на пол, положил голову мне на колени, и замурлыкал, как огромный чёрный кот:
– Очаровательной взбалмошной ведьмочкой, удивительная. Одним взглядом колдовских глаз повергшую меня к своим маленьким ножкам, где я и пребываю до сих пор в счастливом изумлении.
Увидела в зеркале свои "колдовские" глаза, пытающиеся сфокусироваться на кончике носа. Заморочил голову полностью. Пришлось простить, пока совсем крыша не съехала от попыток понять, что он мне наплёл. Вот уж воистину: язык без костей!
Глава третья
О появлении на свет близнецов, сватовстве стража и начале прекрасного года Юлии.
Мы прибыли вовремя. На следующее утро, запаниковавшие Алонсо и Марий вызвали Манлия. Зачем? Все чистокровные способны родить самостоятельно. Но мужчин не переубедишь. Сейчас Вейгар и Вероника де ла Модена-Новарро-и-Делон тихо шипят в колыбельках, выращенных зaмком. Есть хотят. Алонсо сказал, что мы пробудем в Делоне, пока детям не исполнится сорок дней. Помнится, с Люциллой он тоже нас не выпускал. Странные обычаи в мирах Союза. Но самое странное, что после появления на свет близнецов, Делон признал Алонсо. Это сложно объяснить, всё на уровне ощущений, но муж мне сказал:
– Знаешь, Миранда, похоже, что зaмок барона привык ко мне. Я ощущаю себя здесь своим. А не сопровождающим тебя лицом, как все эти годы.
– Здесь родились твои дети, Алонсо.
Муж задумался. А зaмок молча подтвердил моё предположение. Когда-то я беспокоилась, как зaмок воспримет детей Алека. Нормально воспринимает. Заботится о маленьких, играет с их домиками, но... Но! Соблюдает дистанцию. Это стало понятным только в сравнении. К Вейгару и Веронике отношение – трепетное. Температура в помещении, ни малейшего сквозняка, влажность воздуха... всё отслеживается. По-моему, Делон даже звуковой полог задействует. Чтобы младенцы спокойно спали. Колыбельки вырастил! И столько нежности направлено на детей... За себя и за барона, наверное. Это первые дети, которых барон не видел... Уже девять лет прошло.
Достала из подвала портрет барона, написанный лет с тысячу назад. Не знаю, чем защищён рисунок, но краски свежи и чисты, как будто художник только что отошёл от своего творения. Алек рассказывал, что тогда он странствовал, оставив Делон на попечение слуг. И какое-то время пробыл в городе-государстве, названия которого уже не помнит. Да и континента, на котором стоял он, уже нет. Опустился в океан. Судя по религиозным книгам – это была кара за грехи жителей города. Там было много людей искусства. И нравы, судя по всему – достаточно свободны. Один из художников и написaл портрет барона. Алек был удивлён. Он не заказывал портрет, и не позировал художнику. А я, ничуть не удивилась. Я вижу портрет, и понимаю, как художник относился к барону. Вероятно, свобода нравов распространялась и на взаимоотношения полов. Неизвестный мастер, умерший много столетий назад изливал свою любовь на холст, не смея сказать о ней.
