— И больше никаких женщин, — попросил Руперт, скатываясь с парня, — они для нашей миссии не годятся. Как вспомню Фаизу… Брр.
Он поежился.
— Она обрела свое счастье, — многозначительно заметил Талис, садясь на пол возле узкой кровати и, пытаясь в ворохе валявшейся одежды, отыскать свою. — Я есть хочу, — протянул он, надув губы.
— Что же, — кивнул Руперт, — закажем завтрак в комнату. Прости, друг, но вниз я не смогу тебя вести. Я приехал один — должен и уехать один.
— Нет, — покачал головой Талис. — Мне здесь спрятаться негде.
Он обвел руками комнату, в которой даже шкафа не было.
— Возьмешь мне кусок мяса с хлебом. А пока ты ешь, я посижу у тебя за пазухой, послушаю, как бьется твое сердце…
Руперт тоже не стал завтракать, успеется — на другой постоялый двор они войдут вместе Талисом. Взял с собой в дорогу бутылку вина, буханку и отварного мяса. Хозяин вынул приличный кусок говядины прямо из кипящего в котле бульона и любовно завернул в холщовую тряпицу. Постоялец щедро заплатил. Почему не оказать ему любезность в ответ? К тому же ему это ничего не стоит, зато тот сможет рассказать о небольшой гостинице на дороге и ее радушном хозяине.
Руперт с улыбкой принял сверток, добавил к оплате еще один медяк и, поклонившись, покинул гостиницу. Неспешно он оседлал отдохнувшего коня. Сын хозяина крутился под ногами, пытаясь помочь или что-то выведать, но Руперт никак не отзывался на его болтовню, а, может, старался заработать еще один медяк. Руперт вскочил в седло, уже выехал в распахнутые ворота, но потом вернулся и, склонившись к мальчишке, вложил в его ладонь монету.
— Распорядись ею грамотно, — произнес он, напуская в голос таинственности, — и она принесет тебе радость и счастье.
А потом развернул коня и во весь опор поскакал по дороге. Когда гостиница скрылась из вида, а впереди замаячила роща, Руперт направил своего уже слегка притомившегося от быстрой скачки жеребца туда — там есть тень, а, может, и ручеек, чтобы смыть с лица дорожную пыль. Да и утолить голод, в конце концов, не помешало бы…
— Что хочу заметить… — произнес Талис с полным ртом, запивая вином при этом прямо из бутылки.
— Поешь сначала, — предложил Руперт, сам с удовольствием поглощая хорошо проваренное нежирное мясо.
Талис кивнул, но продолжил:
— И все же следи за словами.
— Это ты про монету? — улыбнулся Руперт.
— Про нее самую, — снова кивнул Талис.
Он взял еще кусок хлеба с мясом — казалось, вкуснее он ничего не едал.
— Мальчишка купит себе на ярмарке леденец на палочке, куда совсем скоро повезет его отец, — рассмеялся Руперт. — Только это я имел в виду. Но совет твой учту. Я порой и сам еще не понимаю, где я, а где уже гуль.
— Внутри, — покачал головой Талис. — Прислушивайся, кто ты внутри себя. И очень быстро научишься отделять себя настоящего от джинна.
— А ты? — спросил Руперт. — Ты так мне и не ответил, кто ты на самом деле.
— Дракон, — грустно вздохнул Талис. — Я им родился, им хочу и оставаться все время.
— Дракон, дракон, — Руперт несколько раз повторил слово. — Почему Повелитель ночи не вернул тебе истинную сущность? — спросил он и выразительно взглянул на Талиса. — Ты что-то скрываешь.
Талис молчал. Властитель всегда считал его человеком, а не драконом. А сам, сам ушел в ночь, ничего не сказав не простив.
— Почему не отвечаешь? — спросил Руперт.
А что Талис мог ему сказать? Даже покаяться не в чем. Он слишком человечен, чтобы быть драконом. Это и Руперт скоро поймет и расстанется с ним, потому что он ни человек, ни дракон, даже ни ворот, в личине которого пребывал почти все время.
— Сказать нечего, — грустно произнес Талис.
— Значит, хотел бы быть драконом все время? Да? — повторил свой вопрос Руперт.
Талис неопределенно пожал плечами. Зачем задавать вопросы, если на них нет ответов?
— Если я помогу тебе…
Руперт недоговорил. Он хотел преданности и верности не за подарки. Безусловная любовь, так сказать. Хотел, чтобы его любили просто так. Ну что же, если и Талис уйдет от него, став драконом, значит, он сам виноват во всех своих бедах, и любить его просто не за что.
— На, — стараясь не смотреть на Талиса, Руперт протянул ему кольцо.
— Что это? — спросил тот недоуменно.
— Кольцо Нарельга, — ответил Руперт. — Оно поможет тебе стать тем, кем ты хочешь.
— И каким это образом? — хмыкнул Талис.
— Нет ничего проще, — улыбнулся Руперт. — Надень на палец и подумай, чего ты желаешь больше всего на свете. Кольцо исполняет ровно одно желание. А потом это только красивая безделушка, не представляющая никакой ценности. Не ошибись в выборе желания.
Талис подкинул кольцо на ладони.
— Благодаря ему, ты победил воина? — спросил он.
— Нет, — покачал головой Руперт. — Свое желание я использовал давно. Оно просто, как яйцо — я хотел всегда выбираться из мертвого города. Ничего благородного, возвышенного. А у тебя есть шанс.
— Хочу вернуть свою драконью сущность, — произнес Талис и снова подкинул кольцо на ладони.
Ничего не происходило.
— На палец надень, — посоветовал Руперт.
— Не время для драконов, — отозвался Талис, возвращая кольцо Руперту. — Я еще немного побуду вороном и недочеловеком. Сохрани его для меня. На будущее.
— Тогда в столицу? — спросил Руперт дрогнувшим голосом.
— Куда же еще?
Талис, обернувшись вороном, примостился по привычке на плече у Руперта.
— У тебя там дела. А потом посмотрим.
— Дела подождут. — Руперт потрепал птицу по крылу. — Там письма от друзей меня дожидаются. По крайней мере, я на это искренне надеюсь. В путь.
Он вскочил на коня и пришпорил его.
— Вот теперь надо поспешить, чтобы попасть в город до закрытия ворот…
Дальнейшее их путешествие прошло без приключений…
Заплатив медную монету на входе, Руперт с вороном на плече въехал в город…
Идти в чайхану было несколько поздновато, Талис предложил найти более-менее приличную гостиницу, комнату в которой можно снять на медяки. Руперт настоял на этом. Пусть у них оставалось еще немного серебра, но трясти им перед чужими взорами не хотелось бы — Руперт всего лишь небогатый путешественник…
Ни писем, ни даже записки от Болдера в чайхане Руперта не ждало. На следующий день за дастарханом чайханщик поделился, что караван Ланзо давно не приходил в город.
— Как такое может быть? — забеспокоился Руперт. — Ланзо всегда приводил богатые караваны.
— Причин на то много, но мне ничего об этом не известно, — слегка скривился чайханщик. — Повыспрашивайте на базаре. Умело заданный вопрос вкупе с монетой порой развязывали языки и немым от рождения.
— А парень по имени Гоц для меня ничего не оставлял? — без надежды на успех все же спросил Руперт.
— Была записка. — Поднялся чайханщик из-за дастархана и, порывшись среди посуды, извлек слоенный вчетверо листок.
Нахмурившись, Руперт прочитал сообщение. Озабоченное выражение не покинуло его лицо.
— Все хорошо? — поинтересовался чайханщик на всякий случай.
Он заволновался, что сообщал раз за разом своему довольно щедрому посетителю только плохие новости.
— Все хорошо, — покачал головой Руперт, но сразу засобирался уходить…
— Что случилось?
Занервничал и Талис. До того, пока они не покинули чайхану, он молчал, не встревал в разговор Руперта и чайханщика, но, оказавшись на пустынной улице, где никто не мог слышать говорящего ворона, от вопроса все же не удержался.
— Ничего особенного, — зло проговорил Руперт. — Этот глупец Гоц вместе с Назаром, который оказался не умнее парня, повели караван через пустыню.
— И пусть, — взъерошился Талис. — Где мертвый город он знает, обойдет его. А чего им еще опасаться?
— Вот-вот, — стукнул Руперт кулаком о ладонь. — А ловушки, в одну из которых чуть не угодил Нарельг? Погибнут все, как пить дать не доведут караван до моря.
— Не переживай, — попросил Талис. — У них все будет хорошо. Драконьим нутром чую. А опасаешься, давай облетим ночью пустыню, глянем, что да как там.
— Как это облетим? — Руперт замер на месте.
— Ну, — протянул Талис. — Я полечу, а ты, свесив ноги, поедешь на мне.
Руперт рассмеялся в голос. Он бережно снял ворона со своего плеча и тут же быстро запихнул между ног.
— Так, что ли? — спросил он, продолжая смеяться.
— Веселись, веселись, — обиделся Талис. — Я покажу тебе ночью, как правильно забираться на меня.
— Ладно, — согласился Руперт, снова посерьезнев.
Он снова посадил ворона на плечо и решительно направился в сторону базара — лавочники всегда все знали, и о караванах Ланзо и Назара все без утайки расскажут, слово только нужное подобрать…
— Воин, ты?
Лавочник, у которого Руперт когда-то покупал куртку с пластинками и наплечники, радостно развел руки в стороны.
— Поговаривали, что ты сгинул в пустыне, — проговорил он после объятий, в которые заключил своего бывшего покупателя. — Потрепанный, помятый…
— Но как видишь, живой, — улыбнулся Руперт.
Он тоже был рад встрече.
— Никак разбогател и хочешь сменить защиту? — хитро прищурившись, поинтересовался лавочник и махнул рукой на дверь, предлагая пройти внутрь.
— Нет, — отрицательно покачал головой Руперт. — Разве только перчатки.
И он протянул лавочнику руки с тем, что осталось от некогда крепких краг, которым казалось не будет сноса.
— Да, — выразительно покачал тот головой. — Не могу тебе ничего предложить взамен. Да и вряд ли на базаре кто-то сможет помочь твоей беде.
— Что такое? — Руперт удивленно выгнул брови и потянулся за кошельком. — Я готов дать любые деньги.
— Не в деньгах дело, — отмахнулся от него лавочник. — Ланзо, караванщик с севера, много лун не приводил свой караван к стенам столицы Патисиды. А раз не приводил, то и товара нет.
— Советуешь поискать перчатки на севере? — поинтересовался Руперт.
Лавочник вздохнул.
— Найдешь Ланзо, скажи, мол, ждем его. Хорошо заплатим. Станет богаче во много раз. Пусть хоть раз в год приходит.
— А сами почему не идете торговать на север? — усмехнулся Руперт. — Найдется ведь товар, который будет интересен за стенами Брассера?
— Найдется, — кивнул лавочник. — Но нам нельзя… — Вздохнул он снова. — А вот тебе можно. Попробуй, может, и у тебя получится водить караваны.
Руперт покачал головой — лавочник сказал много и мало одновременно. Значит, Ланзо не приходил больше в Брассер, значит, и Болдер не мог ему написать записку. Что случилось?
Он в задумчивости собрался покинуть лавку, так ничего и не купив.
— Мне нужны только перчатки, — проговорил Руперт.
Стараясь утешить лавочника, кинул ему на прилавок прямо на золотую парчу несколько медных монет.
— Оставь для меня товар, если он появится в твоей лавке в мое отсутствие, — попросил Руперт. — Только пусть это будут перчатки от самого Ланзо, а не от других караванщиков.
— А как ты сейчас? — спросил лавочник, забирая монеты и провожая Руперта.
— Не знаю даже, — пожал плечами тот. — Буду меньше размахивать мечом. Ведь это именно он стер кожу на перчатках…
— И куда мы теперь? — Талис изо всех вороньих сил вцепился в наплечники Руперта, чтобы не сдуло от бешеной скачки.
— В пустыню…
Талису ничего не оставалось, как застонать.
— Мы же только оттуда, — проговорил он жалобно.
— Помнишь, как вызвать пещеру с сокровищами? — спросил он у Талиса, поднимая коня на дыбы.
— Да, — тот взлетел в темнеющее небо и сразу затянул заунывную песню.
Зачем пещера Руперту? Песок задрожал, запрыгать — она должна вот-вот появиться…
— Слово надо знать, — Талис, поежившись, опустился на плечо Руперта. — Нас с тобой не впустят стражи сокровищ, а главное, не выпустят с проклятыми сокровищами.
Но Руперт молчал, взирал на появляющуюся среди барханов пещеру, не произнося ни слова, даже не просил умолкнуть ворона.
— Честь, хлеб и медяки! — крикнул он, встав у входа появившейся среди песчаной пустоши горы.
Талис разинув рот от удивления ошалело смотрел, как вспыхнули факелы по краям, освещая вход в пещеру.
Нисколько не опасаясь, Руперт прошел внутрь, из первой попавшейся кучи с сокровищами выхватил горсть с драгоценностями и пока не погасли факелы покинул пещеру — каменные стражи даже не пошевелились.
— Вот это да! — только и смог произнести Талис, когда они отъехали на приличное расстояние от пещеры, а та снова исчезла среди песков. — Ну ты даешь. И что, эти сокровища не прокляты?
— Нет, — усмехнулся Руперт, рассовывая серебро и камни по карманам. — Чем больше берешь, тем меньше имеешь. А я взял ровно столько, сколько нам требуется для поездки на север и поиска караванщика Ланзо.
— А слова? Слова откуда знаешь? — не унимался ворон.
— Ты ведь тоже догадался, что Повелитель Ночи, уходя, вернул тебе силы, — хмыкнул Руперт. — Поэтому и отдал мне кольцо. Ты ждал, когда я тебе поверю. Я поверил.
— Скажи еще, что знаешь, как помочь красавице Акташе и ее верной Фаизе.
Талис встал рядом с Рупертом: обращаться драконом надо по очереди — сначала ворон, потом человек и лишь затем дракон. Иначе силы не полностью вернутся — он уже знал.
— Знаю слова, — кивнул Руперт. — Но девушкам пока это не нужно. Когда он поймут, что готовы стать снова людьми, я вернусь.
— Это же может быть так долго, — ахнул Талис. — Они же каменные бабы. Можно сказать, вечные.
— Так и я никуда не тороплюсь. Жизнь у джиннов, как и у драконов — улыбнулся Руперт. — Ну давай, обращайся и полетим разыскивать Гоца, может, ему все же требуется помощь.
— Скажи слова на всякий случай, — попросил Талис, — чтобы и я их знал.
— Претендую на счастье. Это последнее, что произнес Повелитель ночи, покидая человеком пещеру.
Он поежился.
— Она обрела свое счастье, — многозначительно заметил Талис, садясь на пол возле узкой кровати и, пытаясь в ворохе валявшейся одежды, отыскать свою. — Я есть хочу, — протянул он, надув губы.
— Что же, — кивнул Руперт, — закажем завтрак в комнату. Прости, друг, но вниз я не смогу тебя вести. Я приехал один — должен и уехать один.
— Нет, — покачал головой Талис. — Мне здесь спрятаться негде.
Он обвел руками комнату, в которой даже шкафа не было.
— Возьмешь мне кусок мяса с хлебом. А пока ты ешь, я посижу у тебя за пазухой, послушаю, как бьется твое сердце…
Руперт тоже не стал завтракать, успеется — на другой постоялый двор они войдут вместе Талисом. Взял с собой в дорогу бутылку вина, буханку и отварного мяса. Хозяин вынул приличный кусок говядины прямо из кипящего в котле бульона и любовно завернул в холщовую тряпицу. Постоялец щедро заплатил. Почему не оказать ему любезность в ответ? К тому же ему это ничего не стоит, зато тот сможет рассказать о небольшой гостинице на дороге и ее радушном хозяине.
Руперт с улыбкой принял сверток, добавил к оплате еще один медяк и, поклонившись, покинул гостиницу. Неспешно он оседлал отдохнувшего коня. Сын хозяина крутился под ногами, пытаясь помочь или что-то выведать, но Руперт никак не отзывался на его болтовню, а, может, старался заработать еще один медяк. Руперт вскочил в седло, уже выехал в распахнутые ворота, но потом вернулся и, склонившись к мальчишке, вложил в его ладонь монету.
— Распорядись ею грамотно, — произнес он, напуская в голос таинственности, — и она принесет тебе радость и счастье.
А потом развернул коня и во весь опор поскакал по дороге. Когда гостиница скрылась из вида, а впереди замаячила роща, Руперт направил своего уже слегка притомившегося от быстрой скачки жеребца туда — там есть тень, а, может, и ручеек, чтобы смыть с лица дорожную пыль. Да и утолить голод, в конце концов, не помешало бы…
— Что хочу заметить… — произнес Талис с полным ртом, запивая вином при этом прямо из бутылки.
— Поешь сначала, — предложил Руперт, сам с удовольствием поглощая хорошо проваренное нежирное мясо.
Талис кивнул, но продолжил:
— И все же следи за словами.
— Это ты про монету? — улыбнулся Руперт.
— Про нее самую, — снова кивнул Талис.
Он взял еще кусок хлеба с мясом — казалось, вкуснее он ничего не едал.
— Мальчишка купит себе на ярмарке леденец на палочке, куда совсем скоро повезет его отец, — рассмеялся Руперт. — Только это я имел в виду. Но совет твой учту. Я порой и сам еще не понимаю, где я, а где уже гуль.
— Внутри, — покачал головой Талис. — Прислушивайся, кто ты внутри себя. И очень быстро научишься отделять себя настоящего от джинна.
— А ты? — спросил Руперт. — Ты так мне и не ответил, кто ты на самом деле.
— Дракон, — грустно вздохнул Талис. — Я им родился, им хочу и оставаться все время.
ГЛАВА 32
— Дракон, дракон, — Руперт несколько раз повторил слово. — Почему Повелитель ночи не вернул тебе истинную сущность? — спросил он и выразительно взглянул на Талиса. — Ты что-то скрываешь.
Талис молчал. Властитель всегда считал его человеком, а не драконом. А сам, сам ушел в ночь, ничего не сказав не простив.
— Почему не отвечаешь? — спросил Руперт.
А что Талис мог ему сказать? Даже покаяться не в чем. Он слишком человечен, чтобы быть драконом. Это и Руперт скоро поймет и расстанется с ним, потому что он ни человек, ни дракон, даже ни ворот, в личине которого пребывал почти все время.
— Сказать нечего, — грустно произнес Талис.
— Значит, хотел бы быть драконом все время? Да? — повторил свой вопрос Руперт.
Талис неопределенно пожал плечами. Зачем задавать вопросы, если на них нет ответов?
— Если я помогу тебе…
Руперт недоговорил. Он хотел преданности и верности не за подарки. Безусловная любовь, так сказать. Хотел, чтобы его любили просто так. Ну что же, если и Талис уйдет от него, став драконом, значит, он сам виноват во всех своих бедах, и любить его просто не за что.
— На, — стараясь не смотреть на Талиса, Руперт протянул ему кольцо.
— Что это? — спросил тот недоуменно.
— Кольцо Нарельга, — ответил Руперт. — Оно поможет тебе стать тем, кем ты хочешь.
— И каким это образом? — хмыкнул Талис.
— Нет ничего проще, — улыбнулся Руперт. — Надень на палец и подумай, чего ты желаешь больше всего на свете. Кольцо исполняет ровно одно желание. А потом это только красивая безделушка, не представляющая никакой ценности. Не ошибись в выборе желания.
Талис подкинул кольцо на ладони.
— Благодаря ему, ты победил воина? — спросил он.
— Нет, — покачал головой Руперт. — Свое желание я использовал давно. Оно просто, как яйцо — я хотел всегда выбираться из мертвого города. Ничего благородного, возвышенного. А у тебя есть шанс.
— Хочу вернуть свою драконью сущность, — произнес Талис и снова подкинул кольцо на ладони.
Ничего не происходило.
— На палец надень, — посоветовал Руперт.
— Не время для драконов, — отозвался Талис, возвращая кольцо Руперту. — Я еще немного побуду вороном и недочеловеком. Сохрани его для меня. На будущее.
— Тогда в столицу? — спросил Руперт дрогнувшим голосом.
— Куда же еще?
Талис, обернувшись вороном, примостился по привычке на плече у Руперта.
— У тебя там дела. А потом посмотрим.
— Дела подождут. — Руперт потрепал птицу по крылу. — Там письма от друзей меня дожидаются. По крайней мере, я на это искренне надеюсь. В путь.
Он вскочил на коня и пришпорил его.
— Вот теперь надо поспешить, чтобы попасть в город до закрытия ворот…
Дальнейшее их путешествие прошло без приключений…
Заплатив медную монету на входе, Руперт с вороном на плече въехал в город…
Идти в чайхану было несколько поздновато, Талис предложил найти более-менее приличную гостиницу, комнату в которой можно снять на медяки. Руперт настоял на этом. Пусть у них оставалось еще немного серебра, но трясти им перед чужими взорами не хотелось бы — Руперт всего лишь небогатый путешественник…
Ни писем, ни даже записки от Болдера в чайхане Руперта не ждало. На следующий день за дастарханом чайханщик поделился, что караван Ланзо давно не приходил в город.
— Как такое может быть? — забеспокоился Руперт. — Ланзо всегда приводил богатые караваны.
— Причин на то много, но мне ничего об этом не известно, — слегка скривился чайханщик. — Повыспрашивайте на базаре. Умело заданный вопрос вкупе с монетой порой развязывали языки и немым от рождения.
— А парень по имени Гоц для меня ничего не оставлял? — без надежды на успех все же спросил Руперт.
— Была записка. — Поднялся чайханщик из-за дастархана и, порывшись среди посуды, извлек слоенный вчетверо листок.
Нахмурившись, Руперт прочитал сообщение. Озабоченное выражение не покинуло его лицо.
— Все хорошо? — поинтересовался чайханщик на всякий случай.
Он заволновался, что сообщал раз за разом своему довольно щедрому посетителю только плохие новости.
— Все хорошо, — покачал головой Руперт, но сразу засобирался уходить…
— Что случилось?
Занервничал и Талис. До того, пока они не покинули чайхану, он молчал, не встревал в разговор Руперта и чайханщика, но, оказавшись на пустынной улице, где никто не мог слышать говорящего ворона, от вопроса все же не удержался.
— Ничего особенного, — зло проговорил Руперт. — Этот глупец Гоц вместе с Назаром, который оказался не умнее парня, повели караван через пустыню.
— И пусть, — взъерошился Талис. — Где мертвый город он знает, обойдет его. А чего им еще опасаться?
— Вот-вот, — стукнул Руперт кулаком о ладонь. — А ловушки, в одну из которых чуть не угодил Нарельг? Погибнут все, как пить дать не доведут караван до моря.
— Не переживай, — попросил Талис. — У них все будет хорошо. Драконьим нутром чую. А опасаешься, давай облетим ночью пустыню, глянем, что да как там.
— Как это облетим? — Руперт замер на месте.
— Ну, — протянул Талис. — Я полечу, а ты, свесив ноги, поедешь на мне.
Руперт рассмеялся в голос. Он бережно снял ворона со своего плеча и тут же быстро запихнул между ног.
— Так, что ли? — спросил он, продолжая смеяться.
— Веселись, веселись, — обиделся Талис. — Я покажу тебе ночью, как правильно забираться на меня.
— Ладно, — согласился Руперт, снова посерьезнев.
Он снова посадил ворона на плечо и решительно направился в сторону базара — лавочники всегда все знали, и о караванах Ланзо и Назара все без утайки расскажут, слово только нужное подобрать…
— Воин, ты?
Лавочник, у которого Руперт когда-то покупал куртку с пластинками и наплечники, радостно развел руки в стороны.
— Поговаривали, что ты сгинул в пустыне, — проговорил он после объятий, в которые заключил своего бывшего покупателя. — Потрепанный, помятый…
— Но как видишь, живой, — улыбнулся Руперт.
Он тоже был рад встрече.
— Никак разбогател и хочешь сменить защиту? — хитро прищурившись, поинтересовался лавочник и махнул рукой на дверь, предлагая пройти внутрь.
— Нет, — отрицательно покачал головой Руперт. — Разве только перчатки.
И он протянул лавочнику руки с тем, что осталось от некогда крепких краг, которым казалось не будет сноса.
— Да, — выразительно покачал тот головой. — Не могу тебе ничего предложить взамен. Да и вряд ли на базаре кто-то сможет помочь твоей беде.
— Что такое? — Руперт удивленно выгнул брови и потянулся за кошельком. — Я готов дать любые деньги.
— Не в деньгах дело, — отмахнулся от него лавочник. — Ланзо, караванщик с севера, много лун не приводил свой караван к стенам столицы Патисиды. А раз не приводил, то и товара нет.
— Советуешь поискать перчатки на севере? — поинтересовался Руперт.
Лавочник вздохнул.
— Найдешь Ланзо, скажи, мол, ждем его. Хорошо заплатим. Станет богаче во много раз. Пусть хоть раз в год приходит.
— А сами почему не идете торговать на север? — усмехнулся Руперт. — Найдется ведь товар, который будет интересен за стенами Брассера?
— Найдется, — кивнул лавочник. — Но нам нельзя… — Вздохнул он снова. — А вот тебе можно. Попробуй, может, и у тебя получится водить караваны.
Руперт покачал головой — лавочник сказал много и мало одновременно. Значит, Ланзо не приходил больше в Брассер, значит, и Болдер не мог ему написать записку. Что случилось?
Он в задумчивости собрался покинуть лавку, так ничего и не купив.
— Мне нужны только перчатки, — проговорил Руперт.
Стараясь утешить лавочника, кинул ему на прилавок прямо на золотую парчу несколько медных монет.
— Оставь для меня товар, если он появится в твоей лавке в мое отсутствие, — попросил Руперт. — Только пусть это будут перчатки от самого Ланзо, а не от других караванщиков.
— А как ты сейчас? — спросил лавочник, забирая монеты и провожая Руперта.
— Не знаю даже, — пожал плечами тот. — Буду меньше размахивать мечом. Ведь это именно он стер кожу на перчатках…
— И куда мы теперь? — Талис изо всех вороньих сил вцепился в наплечники Руперта, чтобы не сдуло от бешеной скачки.
— В пустыню…
Талису ничего не оставалось, как застонать.
— Мы же только оттуда, — проговорил он жалобно.
— Помнишь, как вызвать пещеру с сокровищами? — спросил он у Талиса, поднимая коня на дыбы.
— Да, — тот взлетел в темнеющее небо и сразу затянул заунывную песню.
Зачем пещера Руперту? Песок задрожал, запрыгать — она должна вот-вот появиться…
— Слово надо знать, — Талис, поежившись, опустился на плечо Руперта. — Нас с тобой не впустят стражи сокровищ, а главное, не выпустят с проклятыми сокровищами.
Но Руперт молчал, взирал на появляющуюся среди барханов пещеру, не произнося ни слова, даже не просил умолкнуть ворона.
— Честь, хлеб и медяки! — крикнул он, встав у входа появившейся среди песчаной пустоши горы.
Талис разинув рот от удивления ошалело смотрел, как вспыхнули факелы по краям, освещая вход в пещеру.
Нисколько не опасаясь, Руперт прошел внутрь, из первой попавшейся кучи с сокровищами выхватил горсть с драгоценностями и пока не погасли факелы покинул пещеру — каменные стражи даже не пошевелились.
— Вот это да! — только и смог произнести Талис, когда они отъехали на приличное расстояние от пещеры, а та снова исчезла среди песков. — Ну ты даешь. И что, эти сокровища не прокляты?
— Нет, — усмехнулся Руперт, рассовывая серебро и камни по карманам. — Чем больше берешь, тем меньше имеешь. А я взял ровно столько, сколько нам требуется для поездки на север и поиска караванщика Ланзо.
— А слова? Слова откуда знаешь? — не унимался ворон.
— Ты ведь тоже догадался, что Повелитель Ночи, уходя, вернул тебе силы, — хмыкнул Руперт. — Поэтому и отдал мне кольцо. Ты ждал, когда я тебе поверю. Я поверил.
— Скажи еще, что знаешь, как помочь красавице Акташе и ее верной Фаизе.
Талис встал рядом с Рупертом: обращаться драконом надо по очереди — сначала ворон, потом человек и лишь затем дракон. Иначе силы не полностью вернутся — он уже знал.
— Знаю слова, — кивнул Руперт. — Но девушкам пока это не нужно. Когда он поймут, что готовы стать снова людьми, я вернусь.
— Это же может быть так долго, — ахнул Талис. — Они же каменные бабы. Можно сказать, вечные.
— Так и я никуда не тороплюсь. Жизнь у джиннов, как и у драконов — улыбнулся Руперт. — Ну давай, обращайся и полетим разыскивать Гоца, может, ему все же требуется помощь.
— Скажи слова на всякий случай, — попросил Талис, — чтобы и я их знал.
— Претендую на счастье. Это последнее, что произнес Повелитель ночи, покидая человеком пещеру.
