ПРОЛОГ
«Ну, что рассказать о себе?» — написал Виктор в сообщении.
Он недавно познакомился с девушкой в маршрутке. Виктор общественным транспортом пользовался крайне редко, старался вообще избегать скопления народа. А тут маршрутка и прикосновение девушки к нему на повороте. И ничего… В её хорошенькой головке билась одна-единственная мысль: «Как он мне нравится». И ничего больше. Только поэтому, покидая маршрутку, Виктор сунул ей свою визитку с адресом электронной почты без всякой надежды на успех. Кто же ожидал, что блондиночка напишет и попросит перейти для удобства общения в соцсеть?
Виктория Мальцева… Вика… А у него ник Вик.
Виктор решил, что это знак, раз они ещё и тёзками оказались.
«Напиши все, что сочтёшь нужным», — тотчас отозвалась Вика.
«Я обыкновенный парень, двадцати пяти лет от роду. Невысокий и немаленький, этак метр восемьдесят с гаком. Худоват, правда, вешу всего-то шестьдесят пять и то в одежде, так сказать, бараний вес. Одним словом, я сильный и лёгкий, как тот ёжик. Окончил универ, физфак, так что во все сверхъестественное, сами понимаете, не верю. В Бога — да, но не в черта. Ну, что ещё сказать о себе? Волосы светлые, натуральный блондин, как поётся в песне, стригу я их в стильную причёску, девушками нравится. Глаза голубые, широко распахнутые, про такие обычно говорят, по полтиннику, особенно когда удивляюсь, но не навыкате. Нос тонкий маленький, губы розовые, пухлые, красиво изогнутые. Руки тонкие, ни бицепсов тебе, ни трицепсов, хотя в зал честно хожу, и даже железо тягаю, но мышцы категорически отказываются нарастать. Пальцы на руках изящные, как у пианиста, может быть из-за того, что программистом работаю, и по клавиатуре мои пальчики, как по клавишам рояля, бегают с утра до вечера. Но на девушку никак не тяну ни при близком рассмотрении, ни на расстоянии, а если учесть, что ещё и обувь сорок второго размера ношу, ну, совсем никак. Лгу… Тот портрет, что я сейчас нарисовал, до самой последней буквы вполне может подойти для Умы Турман. Не веришь? Погугли сама».
Вика незамедлительно ответила: «Погуглила».
«Ладно, пошутил я. Живу один в своей квартирке, матушка, впрочем, она мне не матушка, а мачеха, со своими двумя дочерями, моими сводными сёстрами, и моим отцом проживают отдельно. Можно сказать, меня не беспокоят, с инспекцией появляются редко».
«Золушка», — констатировала Вика.
И тут Виктор решил подшутить над девушкой.
«А тут на днях, я прикупил старинное зеркало. У меня прихожая большая, зеркала там как раз и не хватало, чтобы бросить завершающий взгляд перед выходом на улицу. Вот я и выпендрился — зарабатываю много — купил себе зеркало в золочёной раме в антикварной лавке.
И с этих самых пор со мной стали происходить невероятные вещи. Например, оделся я, обулся, в зеркало смотрю, а на меня оттуда смотрит Красная Шапочка ростом метр восемьдесят с гаком в деревянных башмачках сорок второго размера и с пресловутой красной шапкой на голове. Сдёргиваю с головы убор, а в руках действительно красная шапка с отогнутыми ушками, как и положено, глаза опускаю — на ногах деревянные сабо. Представляешь мой ужас?
Зеркало отвернул к стене (выбросить жалко, деньги отдал-то за него немалые), когда оно русалочку показало с хвостом вместо ног. Я так и грохнулся на пол — на рыбьем хвосте устоять не смог. Головой, видимо, приложился не слабо. А когда очнулся, находился уже в нормальном виде, только моя кошка Мурка ходила вокруг и облизывалась. С чего бы это?
Зеркало-то я к стене отвернул, но чудеса не перестали со мной происходить, а дальше все чудесатее и чудесатее — на улицу выйду, а там не моя улица, или век не тот, в котором я живу, или вообще город совсем другой. Вот я и думаю, а завтра-то что будет?»
Долго Виктор ждал от Вики ответа, как тот старик прямо. Не дождался. Обиделась, похоже, на его не злую шутку. Что же, бывает.
ГЛАВА 1
Виктор проснулся и открыл глаза. За окном только-только забрезжил рассвет. До звонка будильника было ещё далеко. Что могло его так рано разбудить? Он прислушался. Кто-то размеренно долбился в стену. Придётся вставать и идти разбираться к соседям. И что им там не спится? Вечером вроде бы у них все было тихо, никаких гостей не было. Обычно ему по вечерам приходилось соседей успокаивать. Шум среди ночи, точнее, ближе к утру — что-то новенькое.
Каково же было изумление Виктора, когда он вышел в прихожую — в стенку, размеренно раскачиваясь из стороны в сторону, колотилось его зеркало. Первая мысль была — землетрясение. Виктор испуганно огляделся, судорожно соображая, что хватать и куда бежать. Нет, не похоже — остальные вещи продолжали оставаться на своих местах, и даже люстра на длинной цепочке не раскачивалась.
— Эй, что с тобой? — обратился Виктор к зеркалу, как к живому.
— А, это ты, хозяин, — глухо раздалось в ответ, — ты все же меня услыхал. Я радо.
— Все, я поехала, подпись — твоя крыша, — произнёс Виктор вслух и шлёпнулся на пол там, где стоял.
— Перестань язвить и разверни меня к себе передом, — снова глухо проговорило зеркало.
— Ага, щас, к лесу задом, ко мне передом, — фыркнул Виктор, но с места не стронулся. Это не к нему — приказы неодушевлённых предметов он не готов исполнять.
— Не шучу, давай поворачивай и поговорим, — продолжило настаивать зеркало и стукнуло снова несколько раз в стену.
— Да, какие тут шутки, пора психиатров вызывать, — хмыкнул Виктор и попросил:
— Перестань стучать, всех соседей перебудишь — в доме слышимость ещё та.
— Я, конечно, и так могу разговаривать, — согласилось зеркало, — но удобнее лицом к лицу, — и добавило, — пожалуйста.
— Ну, если только пожалуйста, — вздохнул Виктор и наконец поднялся с пола, встав на ноги.
Он осторожно приблизился к зеркалу и с опаской, дотрагиваясь до него двумя пальцами, перевернул зеркальной поверхностью к себе.
В нём отразился лишь испуганный, взъерошенный со сна парень. Ничего особенного. Второго лица не наблюдалось. Получалось, что Виктор разговаривал сам с собой, а не с зеркалом.
— Спасибо, — звонким голосом на удивление поблагодарило его то. — Ты на меня не обижайся, — попросило зеркало, чуть подрагивая поверхностью. — Работа у меня такая. Я каждые двадцать лет первого июня должно сказку какую-нибудь с владельцем зеркала отыграть. Вот и присматривался к тебе. На Красную Шапочку ты слабо тянешь: от такой Шапочки все волки в округе разбежались бы. Для Русалочки ты несколько плосковат: объёмные формы в области чуть выше хвоста у неё все ж таки были, а ты на селёдку больше смахиваешь. Как ты смотришь на Золушку? Будешь у нас Золушек.
Виктор отрицательно замотал головой — никаких Золушек. Недавно его обозвали так, он пошутил неловко, и девушка больше не отвечает на его сообщения. В сказке отыграть он отыграет, если надо, но только в мужской роли. Принцем, например.
— Не качай головой, — возразило ему зеркало. — Золушкой и точка. У тебя все получится. К тому же у тебя, насколько я поняло, и мачеха в наличии имеется и пара сестрёнок сводных. Все, как в сказке.
— Нет, нет, — запротестовал Виктор и замахал руками, — матушку и сестёр не трожь, они у меня хорошие, добрые и красивые.
— А мы из них плохих сделаем, — предложило зеркало. — Какие проблемы? Красоту, так и быть, им оставим, чтобы конкуренцию составить на балу, а плохих и злых из них враз — у них будут непрерывные критические дни.
— Ты с ума сошло! — закричал Виктор.
Нет, ни мачеху, ни сестёр он никому в обиду не даст — грудью на их защиту встанет. Даже в мыслях, а уж он понаслушался их немало, ничего плохого о нём не думали.
— Ладно, я пошутило, — смилостивилось зеркало. — Сам придумывай сказку. Для мальчика-с-пальчика ты великоват. Для Рапунцели — коротко стрижен. Для колобка — худоват.
Оно перебрало ещё с десяток сказок, столько же добавил Виктор, и по всему, выходило, что он подходит только на роль Золушка.
— Хорошо, я согласен побыть Золушком, — кивнул Виктор, не особо разделяя радость зеркала, что он не отказывается. — Делать-то что надо?
— Все очень просто, — заколыхалась гладкая поверхность. — Ты заходишь в зеркало, отыгрываешь сказку, все строго по сценарию, никакой отсебятины, и выходишь туда, откуда пришёл. А я за это время очищусь от пыли, грязи, просветлею, и все. Ты даже меня продать сможешь дороже, чем купил, что и делали все предыдущие хозяйки. Обычно меня женщины покупали, — добавило зеркало. — С ними как-то проще работать. Столько времени на тебя убило, пока уговорило.
— А почему они тебя продавали? — не удержался от вопроса Виктор.
— Со мной они почему-то этим секретом не делились, — наверное, зеркало пожало бы плечами, если бы они у него были.
— Что-то ты явно не договариваешь, — хитро прищурился Виктор. — Что-то тут нечисто, мне кажется.
— Поверь моему честному слову, все по сказке, — возмутилось зеркало. — Вы сами начинаете пороть фигню, если не сказать грубее, и я здесь не при делах. Сказка сыграна до конца, можешь выходить из неё и все. Кстати, сказку про Золушку хорошо помнишь? Ну, принц? Бал? Все дела? Ничего лишнего. Потерял туфлю и домой — Золушку пусть они без тебя разыскивают.
— Ага, помню сказку, — кивнул Виктор. — Ещё, мне помнится, вкалывала Золушка, как проклятая. Мне тоже это предстоит? Так?
Последовало многозначительное молчание в ответ.
— Спрашиваю. Так? — нахмурился Виктор.
На работе вкалывай, дома тоже покоя нет.
— Ну, было, работала она, — призналось в конце концов зеркало. — Но на бал же поехала и с принцем встретилась.
— Ладно, понял, — вздохнул Виктор. Что поделать, он всегда готов был помочь товарищу, попавшему в беду или в тяжёлое положение. — После встречи с принцем я смогу домой вернуться? — уточнил он на всякий случай.
— Сможешь, сможешь, — обрадовалось зеркало, что так легко удалось уговорить Виктора сказку отыграть.
Обычно просили что-нибудь взамен. Торговались.
— Когда начинать? — поинтересовался Виктор.
— Да хоть сейчас, — отозвалось зеркало. — Подходи ко мне и залезай внутрь.
— Там же стекло и стена за ним, — удивился Виктор.
Через стены он ходить ещё не научился.
— А ты прикоснись, — предложило зеркало, отстраняясь от стены и подставляясь ближе к руке хозяина.
И Виктор надавил на зеркальную поверхность растопыренной пятерней.
Та задрожала, как вода в озере, а рука исчезла.
— Здорово, — обрадовался Виктор, — жаль, не читал, что Алиса в Зазеркалье делала, так мог бы, как выяснилось, за неё выступить. Совершенно необязательно Золушкой. Только и помню, что она же в стране Чудес то большой, то маленькой становилась.
Но перешагнуть за край золочёной рамы и исчезнуть за дрожащей поверхностью зеркала он не спешил.
— Ну что ты? — поторопило его зеркало.
— Нет, — покачал головой Виктор. — Завтра схожу на работу, напишу заявление за свой счёт. А вдруг задержусь в сказке? А у нас с трудовой дисциплиной строго. Уволить могут. А где я ещё найду такую хорошо оплачиваемую работу?
— Ну…
Зеркало ничего не успело возразить…
***
Виктор заглушил будильник и поёжился — приснится же такое. Впрочем, и без специалистов все понятно. Он долго ждал ответа от Вики, потом полночи думал, что он такого сказал. Почему девушка на него обиделась. А уже затем во сне мозг так и не избавился от этой проблемы.
Грустно вздохнув, Виктор уселся на кровати. А ведь искренне поверил, что у него с Викторией что-то может получиться. Но нет, видимо, и она не его судьба…
День выдался на удивление скучным, и Виктор, поставив свой автомобиль в «кармане» возле подъезда, отправился пройтись по улице в поисках новых невероятных ощущений. Нет, к девушкам прикасаться он не станет — надо отойти от Вики. А вот двух-трёх мужчин «облапает». Иногда интересно узнать, что у случайного встречного на уме и что его ожидает в ближайшем будущем. Главное, взглянуть на себя со стороны — бывает весьма полезным.
Виктор редко кому рассказывал, что видел, особенно после случая с другом. Тот ему не поверил, а потом, уже гораздо позже, избил его чуть не до полусмерти. Впрочем, ему и раньше доставалось от одноклассников. А в чём его вина? Что он предупреждал об опасностях, их подстерегающих? Он и Федора предупредил, что тот не сдаст ЕГЭ по математике. Но тот ему лишь рассмеялся в лицо, ведь для него сдача экзамена была пустой формальностью — надо было написать тест хоть на троечку, его давно зачислили в универ по итогам олимпиад.
Ан нет. Друга выгнали с экзамена за пронесённый в класс телефон, предложив прийти на пересдачу через год. А ведь Федор шёл на золотую медаль — не поняли, не простили. В универ не зачислили без документа об образовании. Друг с горя напился, сел за руль отцовского автомобиля и сбил человека…
А ведь все могло сложиться по-другому, когда Виктор, увидев перед своими глазами жизнь Федора, предложил всего-то-навсего выбросить телефон в мусорку…
Но советы давать не прекратил. Без объяснений. Сказал, а дальше поступай, как знаешь. За это получил в универе прозвище Оракул. Советы советами, но жизнь и судьба человека все равно зависела от него самого…
Виктор неспешно брёл по тротуару, заглядывая в витрины магазинов и окна ресторанов и кафе, выискивая себе «жертву» на вечер.
Он как бы случайно прикасался к мужчине — женщины с их мыслями о нём интересовали его мало, а затем шёл с ним рядом или на некотором отдалении, проверяя все ли с ним происходит именно так, как Виктору предстало перед взором.
Но то ли звёзды легли не так, то ли никого интересного не шло с ним в одном направлении, но к кому бы ни прикасался Виктор, их будущее перед ним не открывалось — идут себе мужчины по тротуару и ничего с ними не происходит и не произойдёт. Какая скучная у них жизнь!
— Извините…
Задумавшись, Виктор чуть не сбил с ног впереди идущего человека. И вслед за этим истерично впился двумя руками в его запястье.
— Не ходите в тот переулок, — проговорил Виктор дрожащим голосом.
На этот раз он просто не смог умолчать о том, что увидел.
— Почему? — спокойно поинтересовался мужчина, нисколько не удивившись.
— Потому что, — затараторил Виктор, — в подворотне вас дожидается тот, кого вы преследуете.
— Он преступник, — даже как-то равнодушно, хмыкнув, ответила «жертва». — Я давно его выслеживал, теперь вот иду за ним, чтобы арестовать. А ты мне не советуешь этого делать. Неправильно это.
— Только ты его не арестуешь.
Виктор оттащил мужчину в сторону, не отцепляясь от него, чтобы им не мешали поговорить.
— Почему это? — снова спросил мужчина.
— Потому что…
Виктор даже потряс головой, настолько картинка происходящего была реальной.
Они с мужчиной войдут в подворотню. На них с лаем кинется собачонка. Преступник выстрелит.
— Потому что, — повторил он, — тот, кого ты преследуешь, тебя ранит. Пуля застрянет в позвоночнике, и ты останешься инвалидом.
— Вот оно что…
Мужчина свободной рукой потёр подбородок.
— И что предлагаешь сделать? — спросил он.
— Не ходить в подворотню, — вынес вердикт Виктор.
— Но он же уйдёт от возмездия, — вздохнул мужчина. — А мой долг…
— Ты его не арестуешь ни сегодня, — покачал головой Виктор, — ни в будущем, потому что будешь прикован к инвалидному креслу. О каком долге ты говоришь? Погоди, — встрепенулся он, отпуская мужчину. — Мне-то ничего не угрожает. Сейчас я сбегаю в подворотню и все узнаю о том, кого ты называешь преступником.
