ГЛАВА 7
Перенес и остальные коробки к себе в комнату. Глупо оставлять смертельное оружие (и когда это оружие было не смертельным?) и шпионские приборы (я в этом уже нисколько не сомневался) без присмотра. Похоже, братец был не совсем звездным десантником, или совсем не звездным десантником. А Дерек Драйк? Кем он был при нем? Постельной игрушкой — без зубов и с рядом жемчужин на языке, чтобы доставлять больше удовольствия уставшему после шпионских дел телу? Или это тоже прикрытие? Не поверю… чтобы человек даже ради прикрытия дал себя так искалечить. А кто его в таком разе довел до полуживого состояния, чтобы передать мне?
Стало как-то совершенно не по себе. Вдруг это подстава? Почему тогда оружие не конфисковали? Или думали… Кто думал? Почему я все время пытаюсь додумывать за кого-то? Даже с тростью и пистолетом я уже почти неуязвим. А что говорить про очки и наушники? Завтра я обязательно возьму их с собой на работу. Очень хотелось узнать, что говорили коллеги за закрытыми дверями. Еще бы мысли их научиться читать!..
Лег спать, но уснуть никак не получалось — все время мерещилось, что кто-то лезет в комнату, чтобы завладеть теперь уже моим оружием, которое досталось от брата. Включил защитный контур не только на окна и двери, но и на все стены, включая пол и потолок. Закодировал на себя. Теперь не только Кларисса не смогла войти ко мне в комнату, но и Уилл. Никогда раньше не пользовался даже элементарной защелкой на дверях, а сейчас и с такой мощной защитой кое-как удалось задремать…
Проснулся и похолодел от ужаса… Кричали… Это не могло быть человеческим криком. Или могло? Натянул очки, наушники не понадобились — и без них было ясно понятно, что почти нечеловеческий вопль шел из соседней комнаты. Так и было. Кричал Дерек. Я видел сквозь стену, как он выгибался, словно его тело пронзала нестерпимая боль и кричал… Кричал… Страшно кричал.
Я выскочил в коридор. Клариссы не видно — значит, до нее не доносились нечеловеческие вопли. Иначе примчалась бы вперед меня. Я сдвинул очки на лоб — пока они мне не нужны, ворвался комнату брата, одним прыжком подскочил к кровати.
— Дерек! — позвал я талийца и погладил руками корчившееся, словно в страшных муках, тело. — Тебе приснился кошмар. Пожалуйста, проснись. Успокойся. Это всего лишь кошмар.
Я был уверен, что Дерек не слышал меня, но не чувствовать моих прикосновений не мог. На лбу у талийца бисеринками выступил холодный пот, а тело под рубахой конвульсивно содрогалось. Бежать за Клариссой не хотелось, но разбудить Дерека никак не удавалось. Я схватил его за плечи и с силой тряхнул почти безвольное тело. Дерек наконец открыл глаза и ошалело уставился на меня.
— Тебе приснился плохой сон…
Я старался говорить, четко произнося слова. Даже если он меня не слышал, то смог бы по губам догадаться, что я хотел ему сказать.
— Ижвини, — прошипел Дерек.
— Ничего, — потрепал я его по щеке. На самом деле колючий — завтра вечером после работы надо побрить его. И помыть. После сегодняшнего кошмара его тело, а не только лоб, как мне показалось вначале, покрылось липким потом. А может, сейчас? После теплого душа спаться будет лучше.
Говорить что-то было бесполезно. Я потянул Дерека за рукав рубахи — он безропотно поднялся с постели и, понуро опустив голову, поплелся за мной. Я уже почти не обращал внимания на его покорный вид, когда он находился рядом со мной. Раб! Даже как-то противно. Здоровый, должно быть, мужик был, когда находился в полной силе. И раб! Домашнее животное! Презрительно скривился, глядя на талийца, шедшего чуть сзади.
Втолкнул его в свою санитарную комнату. Стащил с него промокшую от пота рубаху, штаны — дольше объяснять, проще самому сделать. Сам разделся. Взял Дерека за руку и завел в душ. С потолка сразу потеки обжигающие струи. Не знаю, как талийцу, но я люблю воду погорячее. Не нравится — пусть скажет об этом, а иначе придется потерпеть.
Взял в руки губку, намылил ее мылом ручной работы — на дух не переносил шампуни и прочую химию. Мыло заказывал у знакомого мыловара, тот привозил товар на планету несколько раз в год и отвечал за качество — отдушки и те были натуральными. И волосы привык мыть таким же мылом. Правда, сейчас у талийца на теле не было ни волосинки — сам лично сбрил по совету медицинского анализатора. Теперь мыть его одно удовольствие — не надо задумываться, что какую-то часть тела промою не так качественно, как требовалось. Дерек стоял, как истукан, под горячем душем — поднял одну руку, когда я промывал его одну подмышку, опустил, поднял другую. Кукла-марионетка. Тьфу. Гневно сплюнул на мраморный пол, противно до тошноты. Точно так же равнодушно поднял одну ногу, когда я промывал его пах, затем другую. Раздвинул руками ягодицы, чтобы я губкой прошелся и там же. Мне не трудно, помыл Дерека целиком и полностью.
Он почти не содрогался в ужасе от моих прикосновений, как при самом первом мытье.
Пожертвовал своим самым любимым пушистым полотенцем — вытер Дерека от макушки до пяток. Сам довольствовался полотенцем поменьше. Осталось одеть его во что-нибудь чистое. Моя одежда Дереку, однозначно, маловата. А от Джеффри осталась только старая поношенная пижама. Спать в ней еще можно, но… Выходить даже на лужайку во двор дома опасно — может рассыпаться на составляющие под солнечными лучами.
Впрочем… Я могу запихнуть рубашку и штаны, которые снял с Дерека, в стиральную машину. К утру они не только постираются, но и высохнут. Придется, правда, доплатить за недогруз белья солидный штраф… А если к ним добавить еще и постельное белье с кровати Дерека? И одеяло… Для объема и веса. Поспит под простынкой, зато с утра сможет одеться во все чистое…
После мытья Дерека я упал и уснул без задних ног: если он опять станет кричать — даже не услышу, настолько устал.
Чуть не опоздал на службу — не из-за того, что поздно встал. Пришлось одевать Дерека в постиранную одежду. Не мог я это доверить Клариссе. Затем ставил защитный контур на свою комнату. Когда находился внутри, все получалось как бы само собой. Но едва я покидал помещение — защита исчезала. Выходя, я что-то нарушал, но никак не мог понять, что именно. Попытался поставить, находясь снаружи, — вообще ничего не получалось. Пришлось для чистоты эксперимента позвать Клариссу — Дерека, казалось бы, проще, но он домашнее животное и совершенно не годился со своим ошейником для проверки.
Когда злая, как сто чертей, Кларисса не смогла в конце концов отворить дверь моей комнаты, я позволил ей забрать Дерека из спальни и отправиться на завтрак.
Талиец опять довольствовался супом-пюре из брокколи. А мы с Клариссой наслаждались ароматной ветчиной, омлетом и горячими булочками с сезамом.
— Потерпи немного, — ласково попросила Дерека невестка и провела пальцами по его щеке. Тот перестал есть и, казалось, наслаждался прикосновениями женщины. — Ты не колючий, как вчера вечером? — удивилась Кларисса. — Когда ты успел побрить его? — она обратилась ко мне.
Я неопределенно пожал плечами. Ну не стану же я ей рассказывать, что ночью Дерек кричал от приснившегося кошмара, взмок, а я его помыл и побрил заодно. Это даже мне не интересно, не говоря уж о Клариссе.
— Он сам побрился, — рявкнул в ответ. — Ты же сказала, ему что он колючий. Он слышит только тебя. Как тебе это удается? На меня даже не реагирует.
— Я не знаю, — неожиданно испугалась Кларисса. — Я, правда, не знаю. Хотела бы тебе помочь, скажи только как.
— Спроси у него, как сделать так, чтобы Дерек и меня слышал, — потребовал я. — Пусть он тебе расскажет.
— Он вообще не очень разговорчивый. Я не знаю, смогу ли, — пожала плечами Кларисса.
— Постарайся, — попросил я невестку уже мягче. — Я на тебя очень надеюсь.
Зачем мне это? Не понимал, если честно. Но рявкать постоянно на Дерека почему-то не хотелось. Глянул на часы, схватил булочку с маслом и выскочил за дверь — шаттл мог улететь и без меня, ждать не будет. А на личном добираться несколько не по карману. Вот стану начальником аналитического отдела. Мечты… Мечты… Да и Клариссе шаттл мог понадобиться. Ведь потом съест с потрохами вместе, если ей не удастся попасть, куда неожиданно захотелось. У нее все по принципу — хир унд етцт — здесь и сейчас. Выражение на незнакомом языке четко сформировалось в мозгу, возникнув где-то на уровне подсознания. А потом я не менее четко осознал и другие выражения — шрит фюр шрит, тобер унд разен. Вот тут точно хотелось все рвать и метать. Выражения посыпались как из рога изобилия. Что со мной?
Я перестал жевать и схватился за голову, словно у меня мгновенно возникла нестерпимая боль от перегрузки. Все пассажиры шаттла недоуменно уставились на меня. Где им понять, что со мной происходило что-то странное, а не просто голова разболелась?
В конторе стало намного легче — незнакомая речь в мозгу не возникала. Я даже разрешил себе надеть шпионские очки и вставить в уши наушники. Сначала просмотрел и прослушал, что делали и говорили со всех четырех сторон от меня. Даже стало обидно — ничего особенного, обычные конторские сплетни. Ни слова о работе. В мозг закралась противная мыслишка — а работал ли аналитический отдел вообще? Или тырили друг у друга «предположения», выдавая их за аналитику? В очках и наушниках, хотя это было категорически запрещено, неспешно прогулялся по почти бесконечному круговому коридору — и опять ничего. За одной дверью вскользь упомянули Талос, но не более того. За еще одной дверью несколько аналитиков спорили, насколько могут повыситься цены на натуральные продукты. Было бы о чем спорить? Если бы не брат генерал, который привозил из ставки все натуральное, то и мы с Клариссой питались бы голимой химией, как абсолютное большинство жителей планеты. Много ли на своем участке под ультрафиолетовым колпаком вырастишь? Многие, правда, пытались, как и наш садовник. Но ему удавалось собрать урожай только брокколи, которая сейчас пригодилась исключительно для Дерека. Кларисса начинала потреблять капусту в большом количестве, когда садилась на диету. Но надолго ее не хватало — не капусты. Клариссы. Мне нравилась брокколи в сухарях с яйцом — поесть, правда, это блюдо удавалось крайне редко, исключительно по праздникам, когда Уиллу из своих поездок удавалось привезти натуральные яйца. Он тогда выделял мне одно. Здесь покупать я не решался: по заоблачной цене могли втюхать синтетику — от натурального смог бы отличить только анализатор. И то вряд ли.
Короче, сделал я вывод, в нашем отделе подсматривать и подслушивать что-либо бессмысленно. А в другие отделы без личного досмотра меня никто не пустит. Встал перед большим зеркалом на двери в своем кабинете — повесил давно, как только начал службу в конторе, предпочитал взглянуть на себя перед тем, как отправиться на доклад к начальству. В человеке все должно быть идеально, и в первую очередь внешний вид. Вот если бы очки и наушники становились невидимыми? А в таком виде — исключительно для грубой слежки.
ГЛАВА 8
Уже не нервничал так, возвращаясь домой, — Клариссе, оказалось, вполне можно доверять. Опять же сегодня шаттл прилетел вовремя, а не с таким большим опозданием, как вчера.
Дерек с Клариссой на лужайке играли в… серсо. Они бегали, дурачились и смеялись, как дети. Но меня поразило не это… На Дереке был новенький с иголочки спортивный костюм… По размеру… Ни Джеффри, ни моя одежда талийцу не могла быть впору — мы намного ниже его ростом. А этот костюм был впору. Кларисса, конечно, могла надеть на Дерека и вещи Уилла, но насколько я помнил, едва брат стал генералом, перестал носить гражданскую одежду. А это было так давно, что все его прежние спортивные костюмы должны были, нет, просто обязаны были истлеть, превратиться в прах.
— Кларисса! — рявкнул я.
Невестка кинула кольцо своему партнеру и только после этого послушно подошла ко мне.
— Откуда взялся костюм, который сейчас надет на Дереке, — продолжил я злиться.
Кларисса неопределенно пожала плечами.
— Сходили в магазин… — произнесла она.
— Что? — я удивленно уставился на невестку. — Какой еще такой магазин.
Она назвала один из недешевых бутиков, торгующий мужской одеждой.
— Всегда мечтала одеть мужчину по своему вкусу, — добавила она как бы между прочим. — Кроме спортивного костюма, я еще купила Дереку брюки и тонкий пуловер.
Все… Мир перевернулся, небеса рухнули на землю — жена старшего брата потратила деньги не на свои шмотки и развлечения любимого тела, а на кого-то другого.
— Кларисса! — простонал я. — Не порть погоду.
Невестка подняла взгляд и уставилась на лазурное небо, на котором не было ни облачка.
— Как я могу испортить погоду? — произнесла она непонимающе. — А буря уже идет на побережье и без меня.
Я незлобно усмехнулся — всегда считал невестку недалекой. А она, оказывается, еще дальше, чем можно предположить…
Но хоть Дерека одела, и на том спасибо.
— Знаешь, как на талийца, оказывается, тяжело подбирать вещи? — улыбнулась Кларисса. — Он выше среднего роста. Только в третьем по счету бутике нам смогли хоть что-то подобрать. А я хотела купить и то, и это.
— Что? — растерялся я. — Ты таскала Дерека в город с собой?
— Конечно, — кивнула довольная собой невестка. — А как я должна была на него одежду примерять.
Нет, все… Это выше моего понимания. То Кларисса закатывает глаза от ужаса, когда на ее платье оказывается едва заметное пятно, трясет своими пышными телесами от страха, что ей могут сказать подружки. А тут… Мужчину, можно сказать, в лохмотьях, который еще и при этом выглядит не лучшим образом, ведет по бутикам. И не опасается встретить своих вездесущих подружек.
— Кстати, — важно процедила Кларисса, — Леона оценила мой выбор.
Ну, если Леона, к словам которой прислушивались все дамы из высшего общества, оценила, то я мог только развести руками.
— Ты спросила у Дерека, о чем я тебя просил? — я попытался перевести разговор в другое русло.
— Он ответил мне, что ты сам все прекрасно знаешь, — фыркнула Кларисса, недовольная тем, что ей не дали рассказать про встречу с Леоной. — Больше я из него не смогла ни слова вытянуть.
Она подхватила свой пластиковый «меч» и вернулась на лужайку, оставив меня размышлять над сказанным. Действительно, зачем выяснять то, что мне и самому прекрасно известно?
До ужина оставалось еще время, поэтому я нагло позволил себе «побездельничать» за закрытыми дверями комнаты, разбирая следующую коробку. Кроме оружия, в ней оказались, на первый взгляд, обыкновенные часы. Но теперь-то я наверняка знал, что ничего обыкновенного в коробках не было. К тому же ремешок от часов невероятно сильно смахивал на ошейник Дерека. Инструкции опять не было. Наденешь такое на руку, потом не будешь знать, как избавиться. Пусть полежит без применения до лучших времен. На самом дне коробки обнаружил тонкое нефритовое кольцо. И как только не затерялось? Мы с братом с детства носили такие. Хрупкие только. Кольцо всяко без подвоха. Смело нацепил его на безымянный палец левой руки. Подошло… Улыбнулся… Хоть и отличался Джеффри силой и сложением, но пальцы на руках были такие же изящные, прямо как у меня. И кулак хоть и бил как кувалда, но кувалдой, как у Уилла, не выглядел. Вот у старшенького — кулак так кулак. От одного вида, когда он его сжимал, хотелось куда-нибудь схорониться подальше.
