— А ты возьми того, — неожиданно предложил Кен, когда Мранс в очередной раз оказался на песке ристалища, — которого волк покусал.
— Что? — побледнел парень и даже не попытался подняться.
— Зря отказываешься, — вступил в разговор наставник. — Конь очень спокойный да и всадника чувствует, как никто другой. А то, что у рыцаря разные жеребцы для разных видов сражения, кого это волнует. Герцог богат, может позволить своему сыну иметь и гораздо большее число лошадей для турнира. Ведь тому надо не просто поучаствовать, как некоторым другим, а стать победителем хотя бы в нескольких поединках.
— А что, поединков будет не один? — Мранс от ужаса закатил глаза.
— Если победишь в первом, — проговорил невесть откуда появившийся герцог, — в остальных можешь не участвовать. Советую прислушаться к совету наставника. Этот конь не сбросит.
«Но сбросил же Кена», — хотел возмутиться Мранс, но смолчал. Надо с этим ещё разобраться, почему упал сын герцога. Ему вдруг показалось, что тот чего-то недоговаривает, и не только ему. Ничего, расскажет. Что-то с тем волком не то. Или не было никакого волка?
Мранс решительно направился в конюшню — сейчас он обследует круп коня, чтобы убедиться, что тот на самом деле не был укушен волком…
Не был. Мранс не обнаружил ни шрамика. Только поэтому он согласился сесть на этого жеребца. Для сражения на мечах конь оказался просто великолепным — он продолжал стоять на месте, пока всадник чуть ли не топтался по его спине, слушался малейшей его команды.
— Только на этом жеребце я стану участвовать в турнире, — в конце дня выдал Мранс.
— Я же сказал, что этот конь тебе понравится, — улыбнулся Кен.
— А ещё я знаю, — Мранс склонился к нему и хитро прошептал:
— Ты так хотел победить в турнире, что перетренировался и уснул от усталости прямо в седле. Что произошло на охоте, я не знаю, но могу предположить, что ни ликана, ни волка не было. А ты просто упал. Но я тебя не выдам, если ты будешь по отношению ко мне честным и все расскажешь про себя и сестру. Ей все же выступать за тебя в сражениях на кинжалах.
Кен кивнул.
— А ты в ответ пообещай, что поможешь ей стать такой же гибкой и, можно сказать, изворотливой, как ты, — попросил он. — Ой, только не говори, что это природный дар, — отмахнулся Кен. — Я же не слепой и не глухой и каждое утро слышу, как ты выполняешь специальные упражнения.
Мранс не стал отнекиваться — он готов помочь и Леоне, и Кену. Вот только мало просто захотеть стать гибким, и системы упражнений мало — здесь нужны упорство, постоянство и система питания. Это только казалось, что он съедал все, что подавали.
— Конечно, я помогу Леоне, — согласился Мранс. — Только при одном условии, что эти упражнения станешь выполнять и ты.
— Я? — удивился Кен. — Ты, наверное, шутишь.
Мранс ничего не ответил. Он взял под уздцы коня и повёл в конюшню — на сегодня занятия закончены. А с Кеном он договорит, как только придумает, как и его уговорить…
— Когда начнём занятия по гибкости? — спросила Леона, толкая перед собой кресло с братом.
— Завтра и начнём, — кивнул Мранс.
Ему нетрудно показать, какие упражнения для растяжки он выполняет каждое утро.
— Почему завтра? — удивился Кен. — Почему не сегодня?
— Ну, во-первых, подобные упражнения надо выполнять с утра, когда тело расслаблено после сна, — принялся объяснять Мранс. — Во-вторых, обязательно на голодный желудок. Можно только воды выпить и то немного. В-третьих…
— Достаточно и первых двух условий, — почему-то обиделась Леона. — Не хочешь делиться секретами, так и скажи. А головы нам морочить не надо.
— Вы неправильно меня поняли, — попытался оправдаться Мранс. — На самом деле, сейчас у нас все мышцы уставшие и словно каменные. Прикиньте сами, сколько времени потребуется, чтобы они отдохнули и расслабились?
— Думаю, ещё утром все тело ломить будет, — ответил Кен.
Он прекрасно помнил, каково это — добраться до постели и рухнуть на неё в изнеможении.
— Вот и я о том же, — продолжил Мранс. — К тому же мы все очень хотим есть. А после еды надо подождать ещё часика два-три. Сколько раз пробьют часы на башне?
— Двенадцать, — ответила Леона.
— Вот видишь, — кивнул согласно Мранс. — Мы с гораздо большей пользой проведём это время перед сном.
— Например? — не удержался от вопроса Кен.
— Почитаем о тех местах и обычаях, куда нам предстоит отправиться, — подхватила Леона. — А утром во сколько ты встаёшь?
— Как высплюсь, — хмыкнул Мранс. Он никогда не жил по режиму. — И ещё, не ешьте тяжёлую пищу на ночь.
— Какую-какую? — Леона повернулась в сторону Мранса.
— Тяжёлую, — улыбнулся тот. — Овощи на ужин съешь сам, мясо отдай котёнку Коте.
— Он же обожрётся, — звонко рассмеялась Леона.
— Не обожрётся, — улыбнулся Мранс. — Во-первых, нам с тобой мяса дают слишком мало, чтобы мы ненароком не разжирели, — не очень умело пошутил он. — А Кен пусть свою порцию съест сам — ему пока можно. Он сам почувствует, когда стоит отказаться вечером не только от мяса, но и вообще от еды.
— А нам? — переспросила Леона.
— А нам кушать надо, — кивнул Мранс. — Нам силы днём понадобятся с такими-то физическими нагрузками. Просто мясо надо есть с утра и в обед, но никак не вечером, если мы собираемся растяжками заниматься.
— А папа так не считает, — фыркнул Кен. — Он считает, что плотно поужинать может лишь тот, кто за день не присел.
— Ничего страшного, — улыбнулся Мранс. — С куском варёного или тушёного кролика ничего не случится до утра.
— Если только Котя не съест, — хмыкнула Леона.
— Ну да, ну да, — как-то странно хихикнул Мранс. Видимо, не раз котёнок подъедал его заначенный ужин.
— Да, кстати, — встрепенулась девушка. — Мне сегодня доставили зелье из деревни. Говорят, ведьма снадобье готовила. Начнём втирать в его головы.
— А мне зачем? — удивился Мранс. — Вроде отсутствием волос не страдаю.
— Мне так объяснили, — покачала головой Леона. — Сказали обоим втирать, значит, так и стану делать. Вдруг у Кена волосы вырастут более густые, чем у Мранса.
— В этом что-то есть, — согласился Кен.
— Предлагаю, — поднял руку Мранс, — я тоже обреюсь наголо. И начнём вместе с Кеном вмазывать в голову ведьмино снадобье. Можно предложить и Леоне, но мне жаль её кудри.
И он с любовью подхватил локон девушки и осторожно поднёс его к губам, чтобы Леона ничего не почувствовала.
— Что? — побледнел парень и даже не попытался подняться.
— Зря отказываешься, — вступил в разговор наставник. — Конь очень спокойный да и всадника чувствует, как никто другой. А то, что у рыцаря разные жеребцы для разных видов сражения, кого это волнует. Герцог богат, может позволить своему сыну иметь и гораздо большее число лошадей для турнира. Ведь тому надо не просто поучаствовать, как некоторым другим, а стать победителем хотя бы в нескольких поединках.
— А что, поединков будет не один? — Мранс от ужаса закатил глаза.
— Если победишь в первом, — проговорил невесть откуда появившийся герцог, — в остальных можешь не участвовать. Советую прислушаться к совету наставника. Этот конь не сбросит.
«Но сбросил же Кена», — хотел возмутиться Мранс, но смолчал. Надо с этим ещё разобраться, почему упал сын герцога. Ему вдруг показалось, что тот чего-то недоговаривает, и не только ему. Ничего, расскажет. Что-то с тем волком не то. Или не было никакого волка?
Мранс решительно направился в конюшню — сейчас он обследует круп коня, чтобы убедиться, что тот на самом деле не был укушен волком…
Не был. Мранс не обнаружил ни шрамика. Только поэтому он согласился сесть на этого жеребца. Для сражения на мечах конь оказался просто великолепным — он продолжал стоять на месте, пока всадник чуть ли не топтался по его спине, слушался малейшей его команды.
— Только на этом жеребце я стану участвовать в турнире, — в конце дня выдал Мранс.
— Я же сказал, что этот конь тебе понравится, — улыбнулся Кен.
— А ещё я знаю, — Мранс склонился к нему и хитро прошептал:
— Ты так хотел победить в турнире, что перетренировался и уснул от усталости прямо в седле. Что произошло на охоте, я не знаю, но могу предположить, что ни ликана, ни волка не было. А ты просто упал. Но я тебя не выдам, если ты будешь по отношению ко мне честным и все расскажешь про себя и сестру. Ей все же выступать за тебя в сражениях на кинжалах.
Кен кивнул.
— А ты в ответ пообещай, что поможешь ей стать такой же гибкой и, можно сказать, изворотливой, как ты, — попросил он. — Ой, только не говори, что это природный дар, — отмахнулся Кен. — Я же не слепой и не глухой и каждое утро слышу, как ты выполняешь специальные упражнения.
Мранс не стал отнекиваться — он готов помочь и Леоне, и Кену. Вот только мало просто захотеть стать гибким, и системы упражнений мало — здесь нужны упорство, постоянство и система питания. Это только казалось, что он съедал все, что подавали.
— Конечно, я помогу Леоне, — согласился Мранс. — Только при одном условии, что эти упражнения станешь выполнять и ты.
— Я? — удивился Кен. — Ты, наверное, шутишь.
Мранс ничего не ответил. Он взял под уздцы коня и повёл в конюшню — на сегодня занятия закончены. А с Кеном он договорит, как только придумает, как и его уговорить…
— Когда начнём занятия по гибкости? — спросила Леона, толкая перед собой кресло с братом.
— Завтра и начнём, — кивнул Мранс.
Ему нетрудно показать, какие упражнения для растяжки он выполняет каждое утро.
— Почему завтра? — удивился Кен. — Почему не сегодня?
— Ну, во-первых, подобные упражнения надо выполнять с утра, когда тело расслаблено после сна, — принялся объяснять Мранс. — Во-вторых, обязательно на голодный желудок. Можно только воды выпить и то немного. В-третьих…
— Достаточно и первых двух условий, — почему-то обиделась Леона. — Не хочешь делиться секретами, так и скажи. А головы нам морочить не надо.
— Вы неправильно меня поняли, — попытался оправдаться Мранс. — На самом деле, сейчас у нас все мышцы уставшие и словно каменные. Прикиньте сами, сколько времени потребуется, чтобы они отдохнули и расслабились?
— Думаю, ещё утром все тело ломить будет, — ответил Кен.
Он прекрасно помнил, каково это — добраться до постели и рухнуть на неё в изнеможении.
— Вот и я о том же, — продолжил Мранс. — К тому же мы все очень хотим есть. А после еды надо подождать ещё часика два-три. Сколько раз пробьют часы на башне?
— Двенадцать, — ответила Леона.
— Вот видишь, — кивнул согласно Мранс. — Мы с гораздо большей пользой проведём это время перед сном.
— Например? — не удержался от вопроса Кен.
— Почитаем о тех местах и обычаях, куда нам предстоит отправиться, — подхватила Леона. — А утром во сколько ты встаёшь?
— Как высплюсь, — хмыкнул Мранс. Он никогда не жил по режиму. — И ещё, не ешьте тяжёлую пищу на ночь.
— Какую-какую? — Леона повернулась в сторону Мранса.
— Тяжёлую, — улыбнулся тот. — Овощи на ужин съешь сам, мясо отдай котёнку Коте.
— Он же обожрётся, — звонко рассмеялась Леона.
— Не обожрётся, — улыбнулся Мранс. — Во-первых, нам с тобой мяса дают слишком мало, чтобы мы ненароком не разжирели, — не очень умело пошутил он. — А Кен пусть свою порцию съест сам — ему пока можно. Он сам почувствует, когда стоит отказаться вечером не только от мяса, но и вообще от еды.
— А нам? — переспросила Леона.
— А нам кушать надо, — кивнул Мранс. — Нам силы днём понадобятся с такими-то физическими нагрузками. Просто мясо надо есть с утра и в обед, но никак не вечером, если мы собираемся растяжками заниматься.
— А папа так не считает, — фыркнул Кен. — Он считает, что плотно поужинать может лишь тот, кто за день не присел.
— Ничего страшного, — улыбнулся Мранс. — С куском варёного или тушёного кролика ничего не случится до утра.
— Если только Котя не съест, — хмыкнула Леона.
— Ну да, ну да, — как-то странно хихикнул Мранс. Видимо, не раз котёнок подъедал его заначенный ужин.
— Да, кстати, — встрепенулась девушка. — Мне сегодня доставили зелье из деревни. Говорят, ведьма снадобье готовила. Начнём втирать в его головы.
— А мне зачем? — удивился Мранс. — Вроде отсутствием волос не страдаю.
— Мне так объяснили, — покачала головой Леона. — Сказали обоим втирать, значит, так и стану делать. Вдруг у Кена волосы вырастут более густые, чем у Мранса.
— В этом что-то есть, — согласился Кен.
— Предлагаю, — поднял руку Мранс, — я тоже обреюсь наголо. И начнём вместе с Кеном вмазывать в голову ведьмино снадобье. Можно предложить и Леоне, но мне жаль её кудри.
И он с любовью подхватил локон девушки и осторожно поднёс его к губам, чтобы Леона ничего не почувствовала.
