Впрочем, Алдрис все же изменился. Светлые волосы теперь немного длиннее, чем раньше. Косой белый шрам через правую бровь на скулу. Короткая густая бородка, из которой выглядывает побелевшая полоска осколочного попадания.
Даже после того, как официант ушел, мужчины не спешили начать разговор. Просто смотрели друг на друга. Слишком многое их объединяло и слишком многое ставило по разные стороны нормальных человеческих отношений.
—Зачем ты приехал, Алдрис?
—Поговорить.
—О чем?
—Я знаю, что виноват…
Райан сделал предостерегающий жест, и литовец замолчал, толком не начав говорить.
—Прошло немало времени. Никто не виноват. Тем более ты. Мне нужно было кого-то винить, чтобы справиться, чтобы хоть как-то это пережить. Ты сделал все, что мог, чтобы спасти ее. Тогда я этого не понимал, да и не хотел понимать, потому что тупо ненавидел тебя за чувства к ней.
—Хочешь сказать, что больше не жаждешь меня убить?
—Смысл? Риту все равно не вернуть?
Сжав зубы и демонстрируя завидное спокойствие, Райан смотрел, как официант расставляет на столе заказ.
—Так зачем ты приехал на самом деле?
—Хочу хоть как-то загладить то, что произошло. И оказать тебе услугу.
—С чего вдруг?
—С того, что мои демоны ничуть не слабее твоих. Чтоб понятнее было, уточню сразу: друзьями мы никогда не были — так будет и впредь. Навязываться не собираюсь. Просто будем считать, что для себя это делаю.
—Что за услуга? — Райан взял тяжелый бокал и глотнул холодного пива.
—Неделю назад закончилась моя командировка. Сказать, что на границе неспокойно — ничего не сказать. Поток беженцев такой, что на пропускных пунктах очереди в километры. И что самое страшное, среди прибывающих есть и харамовцы. Вычислить их невозможно. Эти твари теперь даже детям надевают пояса. — Алдрис вертел запотевшую пинту в руках, и пена густым слоем оседала на краях бокала. Говорил спокойно, размеренно и как-то даже отрешенно, будто и не о своей работе вовсе. Словно километры сделали свое дело и оградили от происходящего.
—За последних два месяца семь взрывов и жертв столько, как после авианалета. Блокпост реально превратился в мишень и, по большому счету, не выполняет своей номинальной функции.
— А что же войска? Ведь прошел почти год. Неужели ничего не изменилось?
—Войска курят, Ивэнс. Ситуация походу на самотеке. Там и так места неспокойные, а с приходом Боко Харам так и вообще по жести стало.
—Зачем ты рассказываешь мне все это?
—Затем, что сейчас это не блокпост, а огромный палаточный лагерь, принимающий бегущих нигерийцев. И среди них есть выжившие из Нде, Базуа, Або. В том числе — из Бенде.
—Что? — Райан подумал, что ослышался.
—Сам видел списки. На три десятка точно наскребется. Аж удивился, что кто-то выжил, ведь там такая резня была. К нам по реке еще месяц, наверное, трупы доплывали.
Сердце застучало так сильно, что казалось сейчас выпрыгнет прямо на стол. Райан даже не заметил, как подался вперед.
—Ты точно уверен, что Бенде в списках?
—Да. Уверен. Точно не считал. Может, выживших даже больше, чем мне показалось.
Райан нервно потер подбородок. Мысли вихрем неслись, опережая друг друга, хаотично, почти физически ощущаемо стали давить на мозг.
—Я должен вывезти их.
—Если кого-то интересует — отпуск у меня короткий до неприличия. Через два дня улетаю назад. Могу помочь в начинаниях.
—Не думал, что скажу это — но спасибо, Алдрис.
Литовец впервые улыбнулся с момента их встречи, по-настоящему, искренне..
—Вот за ЭТИМ я приехал, Ивэнс.
Кира бурлила, как котел. Активности и сумасбродности этой девушке было не занимать. Райан лишь удивлялся, как эти качества могут сочетаться с умом и мудростью, с которыми она подошла к делу. Объехав доставшиеся в наследство поместья, они остановили свой выбор на Нилхаус. Он более чем подходил для размещения двухсот детей и персонала, и Кира с невероятной энергией принялась обустраивать его для перезда маленьких гостей. Дело, прямо сказать, непростое. Но ведь и Кира непроста.
К сожалению, как бы Райан не хотел, остаться и помочь ей он не мог. То, что они задумали с Алдрисом требовало немало предварительных усилий и времени на подготовку. А вот его как раз- таки было вобрез. Используя старые связи, Райан уточнил реальную возможность вывоза беженцев. Возможность была. Но мужчине этого показалось мало. Хотелось все сделать в кратчайший срок и с минимальным риском. Не имело никакого значения сколько сил и денег это потребует. Он просто знал, остро чувствовал, что обязан это сделать. Для Киры. Для той части Бенде, что сумела выжить.
Просто рвался на части от переживаний: смотреть на то, как огорчается Кира, когда он задерживается в Лондоне было тяжело. Прекрасно понимал и даже знал наверняка, что в отговорки про работу она не верит. Но что мог сделать? Рассказать, дать надежду? А вдруг, потом ничего не выйдет? Пережить такое Кире будет сложно. Да и знать, что мог, но снова не справился и подвел ее? — нет уж лучше обиды и подозрения, чем так.
Как итог, в ночь перед вылетом просто собрал вещи, поцеловал спящую девушку и оставил записку: Вынужден уехать на неделю. Может, больше. Не переживай и не волнуйся, дитеныш. Это по работе. Скоро увидимся. Целую. Райан.
Вряд ли Кира обрадуется такому повороту, но по-другому никак. Приехав той же ночью в клинику и дав охраннику распоряжения относительно литовца, Райан с тревогой ждал утра.
Алдрис был у клиники гораздо раньше условленного времени. Расплатившись с таксистом, забрал сумку и вышел из машины акурат перед крыльцом. Увидев вывеску над парадным входом, сдержанно улыбнулся:
Растешь в моих глазах, Ивэнс.
Просторный холл встретил тишиной. Посетителей в такую рань, естественно не было. Сонный охранник сразу приободрился, едва литовец приблизился к ресепшену.
—Чем могу помочь?
—Я Алдрис Каустас. К мистеру Ивэнсу.
—Секунду. — мужчина посмотрпл записи. — Да, все верно. Велено Вас пропустить.
Показав, где находятся лифты, и как пройти в администрацию, охранник вернулся на свое место, а литовец направился в указанном направлении.
Просторный кабинет прост и лаконичен в обстановке, но дорог в отделке. Определенно у хозяина есть и вкус, и средства.
Райан стоял у окна, подперев стену плечом. Снобизмом и деловитостью на этот раз от него не веяло, как при первой встрече — джинсы, тонкий свитер, расслабленная поза. Будто устал. Ивэнс не заметил, что в кабинете находится кто-то еще. И даже тогда, когда Алдрис отодвинул кресло и сел за стол — не обернулся.
Столько эмоций кипело в душе, столько мыслей. Молодой человек сцепил ладони, положив их, разгоряченные, на холодную столешницу. Конраст температур привел чувства в норму. Как бы не рвалось изнутри, как бы не терзало — еще не время, не тот случай. Возможно — и что скорее всего — он никогда и не представиться, но сейчас… сейчас не та ситуация. Проглотив навязчивый в последнее время ком в горле, Алдрис решился подать голос:
—Крепко же ты задумался.
Райан слегка вздрогнул и удивленно уставился на гостя.
—Ты рано.
—Не спалось. Смотрю, ты тоже, не дремлешь. Поведай же думы свои, о… — театрально махнул рукой, но так и не додумался, как поглумливее проскланять имя Райана.
—Обойдешься.
—Как хочешь.
—Я видел надпись над входом, — внезапно сменил те у литовец: нужная клиника. Фабре гордились бы тобой.
Райан снова отвернулся к окну, пряча то, как неприятно и больно кольнуло в груди, потом сжало горло прямо на выдохе.
—Это не та тема, которую я хотел бы развивать. С тобой. — Не видел, как у Алдриса заиграли желваки на скулах и он еще крепче сцепил ладони. — Тем более, что ты даже не знаешь, о чем…
—Сильно тебя расстрою, если скажу, что знаю?
Райан лишь слегка повернул голову в сторону литовца и вопросительно приподнял бровь:
—Откуда тебе знать?
—Скажем так: я был знаком с Фабре и знаю, насколько Бенде и ее люди важны для тебя.
Райан, наконец, повернулся, ожидая продолжения.
—Это долгая история, Ивэес. Лететь нам больше шести часов. Так что — не сейчас.
—Как знаешь. Кофе? — Очень хотелось сменить тему и не обсуждать сокровенное с Алдрисом. Сейчас он, конечно, здорово помог и пытается делать это дальше, но Райан не мог пересилить себя и смотреть на литовца более доброжелательно.
—Я б лучше покрепче чего-ибудь.
—Не рановато? — Тем не менее направился к встроенному шкафчику, взял оттуда бутылку и два стакана. Походу им обоим требовалось что-то покрепче, чем кофе.
Наполнив стаканы, Райан уселся напротив бывшего сослуживца.
—Я все никак не могу понять,— пригубил, посмотрел испытующе поверх стакана,— какие мотивы тобой движат.
—Считай, что мотивов нет. А если и есть, то сугубо мои, личные. И знать о них тебе необязательно. — Литовец залпом осушил стакан.
—Что-то ты темнишь. — Райан повторил действие Алдриса. — Хочу, чтобы ты понял: я не лох и быть твоим персональным червяком на удочке не хочу. Если что-то пойдет не так — башку отвинчу и скажу, что так было. Все понятно?
—Ага. Наливай.
Через полтора часа Райан вызвал такси. Билеты рейсом Лондон — Дуала были забронированы им и выкуплены еще позавчера сразу после встречи в пабе. Так что мужчины надеялись обойтись без лишних задержек.
Впрочем, это же Хитроу — крупнейший аэропорт Лондона и второй по загруженности в мире. Из-за низкого расположения над уровнем моря, частых туманов и превышения технической мощности ввиду чрезмерно плотных пассажирских потоков задержки рейсов в этом аэропорту довольно частое явление.
Власти, конечно, делают, что могут. В частности способствуют строительству дополнительных терминалов, но проблемы, как таковой это не решает. Пассажиров из года в год только прибавляется. Как, собственно, и авиакомпаний, желающих оказывать услуги именно в этой воздушной гавани.
Расплатившись с таксистом, мужчины взяли персональный автоматический транспорт. Это чудо техники двигалось со скоростью сорок километров в час и переместило их от автостоянки до залов вылета и прибытия за три минуты.
Пятый терминал встретил неизменным обилием стекла, глянцевой плиткой, удобными сиденьями и до профессионализма приветливым персоналом. Минут через пятнадцать Алдрис и Райан прошли паспортный контроль и вскоре оказались в самолете. После традиционного приветствия и дежурных фраз пилота, самолет пошел на разгон.
—Нервничаешь?— Наглая физиономия Алдриса расплылась в ехидной улыбке.
—С чего бы? — Райан непонимающе взглянул на попутчика.
—Не знаю. Что-то ты побледнел.
—Пошел ты. — Мужчина отвернулся и стал смотреть на асфальт взлетной полосы, стремительно проносящийся мимо.
Алдрис видел, как нелегко Райану. Страх перелетов — явление частое. Но относить это дело к военному доктору, как-то вообще смешно. Человек, который под пулями вытаскивал людей с того света и вдруг, такое.
Вон, в подлокотники впился так, что костяшки побелели. Но на лице такое независимо-спокойное выражение, что Алдрис невольно проникся уважением и позавидовал такой выдержке. Не истерит, не дышит, как роженица, спокойствие демонстрирует — это все, конечно, хорошо, но за шесть часов перелета от таких стараний может и сердце стать.
—Тебе нужно выпить.
—Мы недавно бутылку вискаря раскатили. Или память отшибло?
—Я уважаю твою собранность и стремление победить себя, но, блин — ты реально напрягаешь своей наэлектризованностью.
Алдрис нажал кнопку на сиденьи, и через пол минуты по проходу между рядами к ним подошло совершенно неземное создание. Строгая униформа, казалось, создана лишь для того, чтобы подчеркивать все точености изящной фигурки.
—Приветствую вас. Как проходит полет?
—Прекрасно. — Литовец сверкнул своей фирменной улыбкой и, слегка придвинувшись к стюардессе, доверительно зашептал. — Мой друг слегка побаивается летать. Может?..
Не договорил — понятливая фея обаятельно улыбнулась, кивнула и удалилась, чтобы через минуту вернуться с тележкой закусок и напитков. Алдрис выбрал самые крепкие из них и милостиво отпустил девушку.
—А я смотрю, твоя изукрашеная физиономия прям неизгладимое впечатление производит. — Райан хмурился: настроение на нуле, а литовец тот вообще раздражал своим оптимизмом.
—Во-первых, не физиономия, а обаяние. Во вторых, не дерзи — мы оба знаем отчего она такая изукрашеная.
—А в третьих?
—Злой ты — уйду от тебя.
—Что прям из самолета уйдешь? Твоя детская непосредственность кажется маниакальной. Но сейчас просто пугает.
—Так, ладно. Ты пить будешь или нет? — Алдрис откупорил одну из маленьких бутылочек и протянул Райану.
—Не спрыгивай. Кто-то обещал рассказать откуда у нас общие знакомые.
—Спрыгнешь тут. Собственно, в этой истории ничего интересного нет.
—Расскажи, а я решу. — бутылочку все-таки взял и, нервно глядя в иллюминатор, осушил почти наполовину.
—Когда тебя откомандировали, довольных сиим фактом было мало. Точнее, никто не был доволен. Ни для кого не было секретом, что в лагере не хватает мед персонала. Ты, конечно козел, Ивэнс, но врач хороший, так что твой отъезд стал очень заметным явлением. Истинной причины, конечно, никто не знал.
—Чуть короче. Давай без лирики.
—Давай. — Алдрис пригубил чего-то зеленого из бутылочки и поморщился. — Фу, блин, мерзость.
Ив приехал сам. Через пол года после твоего ухода. Покупал оружие в лагере. Раньше можно было легально тариться в Порт Харкоре и чуть ближе через негласные каналы. Но правительство закрыло лавочку в порту. Да и каналы стало чистить — купить все еще можно было, но и сесть потом надолго — тоже.
Фабре мне сразу понравился — сильный такой, волевой, очень фактурный мужик. Наши говорили, что он доктор. Я поржал тогда: мол не похож. А когда узнал, что они с женой восстанавливали Бенде после биафрской войны, проникся огромным уважением.
Собственно говоря, это было первое знакомство, недолгое и мимолетное. Он приезжал еще несколько раз, закупки были достаточно крупные и, честно говоря, не совсем легальные. Но ведь и времена такие.
А года два назад все стало меняться. Офигеть как в худшую сторону. Северяне стали борзеть и уже внаглую позволяли себе глумиться над игбо. Да что я рассказываю? Ты и сам, наверняка, знаешь обо всем.
Ив не бездействовал. Еще через пол года обстановка стала накаляться и он приехал в лагерь просить людей. Ресурс, сам знаешь, ценный, потому Фабре было отказано. Единственное, что пообещали: пару раз в неделю дежурный отряд будет патрулировать местность. Я наемник, мне пофиг. Платят — я работаю. Потому и пошел в патруль. Все лучше, чем на границе торчать.
Диверсантов на тот момент замечали все чаще, а когда произошли открытые стычки и нападения, стало понятно, что незащищенные военными деревни станут прекрасными мишенями. Вскоре предположения подтвердились. Окраины пошли в расход первыми. Северяне не скупились на зверства и количество жертв. Юго-восток вспыхивал столкновениями, а федералы лишь бессильно разводили руками.
Официальной поддержки шесть десятков на почти две тысячи мирного населения Бенде явно не хватило бы в случае спланированного нападения.
Даже после того, как официант ушел, мужчины не спешили начать разговор. Просто смотрели друг на друга. Слишком многое их объединяло и слишком многое ставило по разные стороны нормальных человеческих отношений.
—Зачем ты приехал, Алдрис?
—Поговорить.
—О чем?
—Я знаю, что виноват…
Райан сделал предостерегающий жест, и литовец замолчал, толком не начав говорить.
—Прошло немало времени. Никто не виноват. Тем более ты. Мне нужно было кого-то винить, чтобы справиться, чтобы хоть как-то это пережить. Ты сделал все, что мог, чтобы спасти ее. Тогда я этого не понимал, да и не хотел понимать, потому что тупо ненавидел тебя за чувства к ней.
—Хочешь сказать, что больше не жаждешь меня убить?
—Смысл? Риту все равно не вернуть?
Сжав зубы и демонстрируя завидное спокойствие, Райан смотрел, как официант расставляет на столе заказ.
—Так зачем ты приехал на самом деле?
—Хочу хоть как-то загладить то, что произошло. И оказать тебе услугу.
—С чего вдруг?
—С того, что мои демоны ничуть не слабее твоих. Чтоб понятнее было, уточню сразу: друзьями мы никогда не были — так будет и впредь. Навязываться не собираюсь. Просто будем считать, что для себя это делаю.
—Что за услуга? — Райан взял тяжелый бокал и глотнул холодного пива.
—Неделю назад закончилась моя командировка. Сказать, что на границе неспокойно — ничего не сказать. Поток беженцев такой, что на пропускных пунктах очереди в километры. И что самое страшное, среди прибывающих есть и харамовцы. Вычислить их невозможно. Эти твари теперь даже детям надевают пояса. — Алдрис вертел запотевшую пинту в руках, и пена густым слоем оседала на краях бокала. Говорил спокойно, размеренно и как-то даже отрешенно, будто и не о своей работе вовсе. Словно километры сделали свое дело и оградили от происходящего.
—За последних два месяца семь взрывов и жертв столько, как после авианалета. Блокпост реально превратился в мишень и, по большому счету, не выполняет своей номинальной функции.
— А что же войска? Ведь прошел почти год. Неужели ничего не изменилось?
—Войска курят, Ивэнс. Ситуация походу на самотеке. Там и так места неспокойные, а с приходом Боко Харам так и вообще по жести стало.
—Зачем ты рассказываешь мне все это?
—Затем, что сейчас это не блокпост, а огромный палаточный лагерь, принимающий бегущих нигерийцев. И среди них есть выжившие из Нде, Базуа, Або. В том числе — из Бенде.
—Что? — Райан подумал, что ослышался.
—Сам видел списки. На три десятка точно наскребется. Аж удивился, что кто-то выжил, ведь там такая резня была. К нам по реке еще месяц, наверное, трупы доплывали.
Сердце застучало так сильно, что казалось сейчас выпрыгнет прямо на стол. Райан даже не заметил, как подался вперед.
—Ты точно уверен, что Бенде в списках?
—Да. Уверен. Точно не считал. Может, выживших даже больше, чем мне показалось.
Райан нервно потер подбородок. Мысли вихрем неслись, опережая друг друга, хаотично, почти физически ощущаемо стали давить на мозг.
—Я должен вывезти их.
—Если кого-то интересует — отпуск у меня короткий до неприличия. Через два дня улетаю назад. Могу помочь в начинаниях.
—Не думал, что скажу это — но спасибо, Алдрис.
Литовец впервые улыбнулся с момента их встречи, по-настоящему, искренне..
—Вот за ЭТИМ я приехал, Ивэнс.
Глава 2
Кира бурлила, как котел. Активности и сумасбродности этой девушке было не занимать. Райан лишь удивлялся, как эти качества могут сочетаться с умом и мудростью, с которыми она подошла к делу. Объехав доставшиеся в наследство поместья, они остановили свой выбор на Нилхаус. Он более чем подходил для размещения двухсот детей и персонала, и Кира с невероятной энергией принялась обустраивать его для перезда маленьких гостей. Дело, прямо сказать, непростое. Но ведь и Кира непроста.
К сожалению, как бы Райан не хотел, остаться и помочь ей он не мог. То, что они задумали с Алдрисом требовало немало предварительных усилий и времени на подготовку. А вот его как раз- таки было вобрез. Используя старые связи, Райан уточнил реальную возможность вывоза беженцев. Возможность была. Но мужчине этого показалось мало. Хотелось все сделать в кратчайший срок и с минимальным риском. Не имело никакого значения сколько сил и денег это потребует. Он просто знал, остро чувствовал, что обязан это сделать. Для Киры. Для той части Бенде, что сумела выжить.
Просто рвался на части от переживаний: смотреть на то, как огорчается Кира, когда он задерживается в Лондоне было тяжело. Прекрасно понимал и даже знал наверняка, что в отговорки про работу она не верит. Но что мог сделать? Рассказать, дать надежду? А вдруг, потом ничего не выйдет? Пережить такое Кире будет сложно. Да и знать, что мог, но снова не справился и подвел ее? — нет уж лучше обиды и подозрения, чем так.
Как итог, в ночь перед вылетом просто собрал вещи, поцеловал спящую девушку и оставил записку: Вынужден уехать на неделю. Может, больше. Не переживай и не волнуйся, дитеныш. Это по работе. Скоро увидимся. Целую. Райан.
Вряд ли Кира обрадуется такому повороту, но по-другому никак. Приехав той же ночью в клинику и дав охраннику распоряжения относительно литовца, Райан с тревогой ждал утра.
Алдрис был у клиники гораздо раньше условленного времени. Расплатившись с таксистом, забрал сумку и вышел из машины акурат перед крыльцом. Увидев вывеску над парадным входом, сдержанно улыбнулся:
Растешь в моих глазах, Ивэнс.
Просторный холл встретил тишиной. Посетителей в такую рань, естественно не было. Сонный охранник сразу приободрился, едва литовец приблизился к ресепшену.
—Чем могу помочь?
—Я Алдрис Каустас. К мистеру Ивэнсу.
—Секунду. — мужчина посмотрпл записи. — Да, все верно. Велено Вас пропустить.
Показав, где находятся лифты, и как пройти в администрацию, охранник вернулся на свое место, а литовец направился в указанном направлении.
Просторный кабинет прост и лаконичен в обстановке, но дорог в отделке. Определенно у хозяина есть и вкус, и средства.
Райан стоял у окна, подперев стену плечом. Снобизмом и деловитостью на этот раз от него не веяло, как при первой встрече — джинсы, тонкий свитер, расслабленная поза. Будто устал. Ивэнс не заметил, что в кабинете находится кто-то еще. И даже тогда, когда Алдрис отодвинул кресло и сел за стол — не обернулся.
Столько эмоций кипело в душе, столько мыслей. Молодой человек сцепил ладони, положив их, разгоряченные, на холодную столешницу. Конраст температур привел чувства в норму. Как бы не рвалось изнутри, как бы не терзало — еще не время, не тот случай. Возможно — и что скорее всего — он никогда и не представиться, но сейчас… сейчас не та ситуация. Проглотив навязчивый в последнее время ком в горле, Алдрис решился подать голос:
—Крепко же ты задумался.
Райан слегка вздрогнул и удивленно уставился на гостя.
—Ты рано.
—Не спалось. Смотрю, ты тоже, не дремлешь. Поведай же думы свои, о… — театрально махнул рукой, но так и не додумался, как поглумливее проскланять имя Райана.
—Обойдешься.
—Как хочешь.
—Я видел надпись над входом, — внезапно сменил те у литовец: нужная клиника. Фабре гордились бы тобой.
Райан снова отвернулся к окну, пряча то, как неприятно и больно кольнуло в груди, потом сжало горло прямо на выдохе.
—Это не та тема, которую я хотел бы развивать. С тобой. — Не видел, как у Алдриса заиграли желваки на скулах и он еще крепче сцепил ладони. — Тем более, что ты даже не знаешь, о чем…
—Сильно тебя расстрою, если скажу, что знаю?
Райан лишь слегка повернул голову в сторону литовца и вопросительно приподнял бровь:
—Откуда тебе знать?
—Скажем так: я был знаком с Фабре и знаю, насколько Бенде и ее люди важны для тебя.
Райан, наконец, повернулся, ожидая продолжения.
—Это долгая история, Ивэес. Лететь нам больше шести часов. Так что — не сейчас.
—Как знаешь. Кофе? — Очень хотелось сменить тему и не обсуждать сокровенное с Алдрисом. Сейчас он, конечно, здорово помог и пытается делать это дальше, но Райан не мог пересилить себя и смотреть на литовца более доброжелательно.
—Я б лучше покрепче чего-ибудь.
—Не рановато? — Тем не менее направился к встроенному шкафчику, взял оттуда бутылку и два стакана. Походу им обоим требовалось что-то покрепче, чем кофе.
Наполнив стаканы, Райан уселся напротив бывшего сослуживца.
—Я все никак не могу понять,— пригубил, посмотрел испытующе поверх стакана,— какие мотивы тобой движат.
—Считай, что мотивов нет. А если и есть, то сугубо мои, личные. И знать о них тебе необязательно. — Литовец залпом осушил стакан.
—Что-то ты темнишь. — Райан повторил действие Алдриса. — Хочу, чтобы ты понял: я не лох и быть твоим персональным червяком на удочке не хочу. Если что-то пойдет не так — башку отвинчу и скажу, что так было. Все понятно?
—Ага. Наливай.
Через полтора часа Райан вызвал такси. Билеты рейсом Лондон — Дуала были забронированы им и выкуплены еще позавчера сразу после встречи в пабе. Так что мужчины надеялись обойтись без лишних задержек.
Впрочем, это же Хитроу — крупнейший аэропорт Лондона и второй по загруженности в мире. Из-за низкого расположения над уровнем моря, частых туманов и превышения технической мощности ввиду чрезмерно плотных пассажирских потоков задержки рейсов в этом аэропорту довольно частое явление.
Власти, конечно, делают, что могут. В частности способствуют строительству дополнительных терминалов, но проблемы, как таковой это не решает. Пассажиров из года в год только прибавляется. Как, собственно, и авиакомпаний, желающих оказывать услуги именно в этой воздушной гавани.
Расплатившись с таксистом, мужчины взяли персональный автоматический транспорт. Это чудо техники двигалось со скоростью сорок километров в час и переместило их от автостоянки до залов вылета и прибытия за три минуты.
Пятый терминал встретил неизменным обилием стекла, глянцевой плиткой, удобными сиденьями и до профессионализма приветливым персоналом. Минут через пятнадцать Алдрис и Райан прошли паспортный контроль и вскоре оказались в самолете. После традиционного приветствия и дежурных фраз пилота, самолет пошел на разгон.
—Нервничаешь?— Наглая физиономия Алдриса расплылась в ехидной улыбке.
—С чего бы? — Райан непонимающе взглянул на попутчика.
—Не знаю. Что-то ты побледнел.
—Пошел ты. — Мужчина отвернулся и стал смотреть на асфальт взлетной полосы, стремительно проносящийся мимо.
Алдрис видел, как нелегко Райану. Страх перелетов — явление частое. Но относить это дело к военному доктору, как-то вообще смешно. Человек, который под пулями вытаскивал людей с того света и вдруг, такое.
Вон, в подлокотники впился так, что костяшки побелели. Но на лице такое независимо-спокойное выражение, что Алдрис невольно проникся уважением и позавидовал такой выдержке. Не истерит, не дышит, как роженица, спокойствие демонстрирует — это все, конечно, хорошо, но за шесть часов перелета от таких стараний может и сердце стать.
—Тебе нужно выпить.
—Мы недавно бутылку вискаря раскатили. Или память отшибло?
—Я уважаю твою собранность и стремление победить себя, но, блин — ты реально напрягаешь своей наэлектризованностью.
Алдрис нажал кнопку на сиденьи, и через пол минуты по проходу между рядами к ним подошло совершенно неземное создание. Строгая униформа, казалось, создана лишь для того, чтобы подчеркивать все точености изящной фигурки.
—Приветствую вас. Как проходит полет?
—Прекрасно. — Литовец сверкнул своей фирменной улыбкой и, слегка придвинувшись к стюардессе, доверительно зашептал. — Мой друг слегка побаивается летать. Может?..
Не договорил — понятливая фея обаятельно улыбнулась, кивнула и удалилась, чтобы через минуту вернуться с тележкой закусок и напитков. Алдрис выбрал самые крепкие из них и милостиво отпустил девушку.
—А я смотрю, твоя изукрашеная физиономия прям неизгладимое впечатление производит. — Райан хмурился: настроение на нуле, а литовец тот вообще раздражал своим оптимизмом.
—Во-первых, не физиономия, а обаяние. Во вторых, не дерзи — мы оба знаем отчего она такая изукрашеная.
—А в третьих?
—Злой ты — уйду от тебя.
—Что прям из самолета уйдешь? Твоя детская непосредственность кажется маниакальной. Но сейчас просто пугает.
—Так, ладно. Ты пить будешь или нет? — Алдрис откупорил одну из маленьких бутылочек и протянул Райану.
—Не спрыгивай. Кто-то обещал рассказать откуда у нас общие знакомые.
—Спрыгнешь тут. Собственно, в этой истории ничего интересного нет.
—Расскажи, а я решу. — бутылочку все-таки взял и, нервно глядя в иллюминатор, осушил почти наполовину.
—Когда тебя откомандировали, довольных сиим фактом было мало. Точнее, никто не был доволен. Ни для кого не было секретом, что в лагере не хватает мед персонала. Ты, конечно козел, Ивэнс, но врач хороший, так что твой отъезд стал очень заметным явлением. Истинной причины, конечно, никто не знал.
—Чуть короче. Давай без лирики.
—Давай. — Алдрис пригубил чего-то зеленого из бутылочки и поморщился. — Фу, блин, мерзость.
Ив приехал сам. Через пол года после твоего ухода. Покупал оружие в лагере. Раньше можно было легально тариться в Порт Харкоре и чуть ближе через негласные каналы. Но правительство закрыло лавочку в порту. Да и каналы стало чистить — купить все еще можно было, но и сесть потом надолго — тоже.
Фабре мне сразу понравился — сильный такой, волевой, очень фактурный мужик. Наши говорили, что он доктор. Я поржал тогда: мол не похож. А когда узнал, что они с женой восстанавливали Бенде после биафрской войны, проникся огромным уважением.
Собственно говоря, это было первое знакомство, недолгое и мимолетное. Он приезжал еще несколько раз, закупки были достаточно крупные и, честно говоря, не совсем легальные. Но ведь и времена такие.
А года два назад все стало меняться. Офигеть как в худшую сторону. Северяне стали борзеть и уже внаглую позволяли себе глумиться над игбо. Да что я рассказываю? Ты и сам, наверняка, знаешь обо всем.
Ив не бездействовал. Еще через пол года обстановка стала накаляться и он приехал в лагерь просить людей. Ресурс, сам знаешь, ценный, потому Фабре было отказано. Единственное, что пообещали: пару раз в неделю дежурный отряд будет патрулировать местность. Я наемник, мне пофиг. Платят — я работаю. Потому и пошел в патруль. Все лучше, чем на границе торчать.
Диверсантов на тот момент замечали все чаще, а когда произошли открытые стычки и нападения, стало понятно, что незащищенные военными деревни станут прекрасными мишенями. Вскоре предположения подтвердились. Окраины пошли в расход первыми. Северяне не скупились на зверства и количество жертв. Юго-восток вспыхивал столкновениями, а федералы лишь бессильно разводили руками.
Официальной поддержки шесть десятков на почти две тысячи мирного населения Бенде явно не хватило бы в случае спланированного нападения.
