Я же едва не падаю, споткнувшись на ровном месте. Твердая рука Винсента не дает мне упасть. Я благодарно киваю, позволяя увести себя к простой неприметной карете. В голове набатом звучит одна только мысль: «У меня получилось».
Я смогла, я выбралась, все действительно получилось, остальное пока подождет. Именно с этой мыслью я и вырубилась, едва успев занять свое место в карете.
В полумраке комнаты на самом верху башни в одном из кресел сидела девушка, глядя в зеркало, которое все еще показывало происходящее у границы. Сейчас в ее облике не было ничего от горничной Анны и уж тем более от их недавней пленницы, чье место она заняла для обмена.
Перемещение в пространстве разрушило наложенную на нее зеркальную иллюзию, а облик служанки сняла она сама, не отказав себе в удовольствии полюбоваться идеальным маникюром в тон своему наряду из черной кожи и идеально прямым угольно-черным волосам.
Она была наполовину азиатка, наполовину европейка. Взяв лучшее от обоих своих родителей, она обладала по-настоящему яркой запоминающейся внешностью, которая едва не стоила ей жизни и свободы, стоило только оказаться в этом мире. Если бы не вмешательство мужчины, который ныне прятался под личиной капитана местной стражи.
Девушка еще раз взглянула в зеркало, где недавнюю пленницу аккуратно укрывал плащом старший из имперских псов, пришедший к ним за двумя пленниками. Девчонка еще не осознавала этого, но она-то уже точно знала, что жизни этих троих окончательно прочно переплелись. Как бы та не шарахалась от магов и не ненавидела их, ее узы с этими двумя разорвать могла разве что смерть. И то не факт.
Устав наблюдать за этими тремя, она развеяла наложенную на зеркало магию и откинулась на спинку кресла, подобрав под себя ноги. Как же оказывается выматывает принудительное перемещение через пространство.
Но кто бы мог предположить, что все так идеально получится? Разве что Алекс. Девушка готова была поспорить, что ни одна имперская крыса не могла даже подумать, что из обозленного на весь этот мир мальчишки получится гениальный в своей жажде мести и справедливости стратег и тактик. Тринадцать лет подготовки, и вот наконец, их план начал действовать.
В этот момент по плечам девушки скользнули крепкие мужские руки, а щеки коснулся легкий поцелуй. Девушка даже не вздрогнула, безошибочно узнав того, о ком только что думала.
— Думаешь, все это действительно было необходимо? Она ведь ушла от нас и впредь будет еще более осторожна, чем была.
Девушка встала из кресла, обошла его и подошла вплотную к своему гостю.
— Да. Ты этого еще не видишь, но она уже ступила на подготовленный для нее путь. По сравнению с прошедшими годами, пройдет еще совсем немного времени, и этот мир потрясут такие изменения, о которых ни один из пресловутых имперских святых или пророков и помыслить не мог. Нам еще многое надо сделать, а пока эти две имперские шавки присмотрят за нашей девочкой. Они даже не подозревают, что пресловутое оружие, за которым они так упорно гоняются уже находится рядом с ними.
Девушка только улыбнулась в ответ на слова мужчины, обвивая его шею руками. Сейчас ей было все равно, что будет с той девчонкой. Ее даже не волновала реакция тех двоих, когда они обо всем узнают, и что они с этой правдой будут делать. Куда важнее для нее был этот мужчина, ради которого она тринадцать лет назад избавилась от той малолетки, что ошивалась рядом с их компанией.
Даже не подозревала тогда, во что выльется тот ее поступок, но очевидно все обернулось к лучшему. С тех самых пор Алекс был только ее, а совсем скоро само существование империи может уйти в прошлое.
Просыпалась я с неохотой. Выныривать из теплой уютной кровати было сравнимо для меня с подвигом Геракла, вышедшего на бой с Лернейской гидрой. Роль гидры отводилась мягкой перине, удобной подушке и пушистому теплому одеялу. Никогда еще в своей жизни мне не доводилось спать на такой кровати, из которой даже вылезать не хотелось.
Только эта мысль окончательно подтвердила мои догадки, что я не дома в своей лавке. И кошмар последних двух дней моей жизни куда реальнее, чем мне хотелось бы надеяться. Да и в ногах чувствовалось присутствие большой пушистой грелки.
Интересно, как он выбрался из сумки, если я его оттуда не доставала? Или я его засунула в обычное отделение сумки, а не в пространственный карман? Я так торопилась в тот момент, что совершенно не обратила на это внимание.
Я все же набралась сил и привела себя в сидячее положение, осматривая комнату все еще немного сонным взглядом.
Комната тонула в предрассветном полумраке. Я сидела посреди широкой кровати с балдахином, полупрозрачные шторки которого были раздвинуты, позволяя более четко разглядеть очертания мебели в комнате. Разглядев камин, пару кресел, очертания кофейного столика, я пришла к выводу, что нахожусь в гостевой спальне. В очень богатом доме.
Душу царапнуло ощущение дежа-вю. Когда-то я уже вот так вот просыпалась в богато обставленной спальне. Хозяева дома были добры и радушны по отношению ко мне. И я позволила себе обмануться их притворной доброжелательностью. Платой за мою ошибку едва не стала моя собственная жизнь.
А хозяевами того дома были маги.
Я с кряхтением сползла с кровати, чувствуя себя старой развалиной. Хотелось спать, но банальные естественные физиологические потребности требовали навестить соответствующую комнату. А еще хотелось пить и есть. Я будто бы марафон по пустыне пробежала, не останавливаясь ни на минуту.
Скверное чувство, переживать которое повторно лично мне не хотелось. Но что-то мне подсказывало, что мое мнение в этом вопросе не учитывалось. Пользоваться магией, будучи лишенной магического дара, мягко говоря, не благодарное дело.
Но это так… простое ворчание. Как бы то ни было, я была рада, что мне удалось выбраться. И мое нынешнее состояние — разумная плата за свободу. Пусть и относительную.
Когда я вернулась в комнату, намереваясь урвать еще хоть пару часиков сна, мои надежды наткнулись на Данте, восседавшего в одном из кресел возле кофейного столика. Видимо маги все же установили какое-то следящее заклинание (этакую сигнализацию), которое среагировало на мое пробуждение и тут же оповестило об этом.
Ничем иным я не могу объяснить столь «своевременное» появление мага в моей спальне в такой час. Я даже не удивилась, так… чуточку огорчилась. Но кого, кроме меня самой, волнуют мои переживания?
Данте внимательно осмотрел меня с ног до головы. Особенно пристальное внимание уделил моему лицу. После чего, наконец-таки, отвел взгляд и чуть устало вздохнул.
«Неужели я настолько страшно выгляжу?» — Мелькнула в моей голове мысль, которую я постаралась тут же отогнать, как бредовую.
О чем я только думаю? И почему меня вообще волнует, как я выгляжу в его глазах? Я, конечно, догадывалась, что сейчас мой облик едва ли лучше моего самочувствия, но откуда взялись эти мысли и эта чисто женская обида на оценку моего внешнего вида?
Он же маг. Я должна сейчас быть в панике, судорожно искать выход. Но все что я испытывала — легкий страх неизвестности. Сам мужчина не вызывал того панического желания просочиться сквозь стену или пол, как при нашей первой встрече. Скорее наоборот, дарил чувство защищенности. Как будто бы с его появлением все мои проблемы разом стали незначительными и не такими уж неразрешимыми.
— Выпей это. — Маг указал на незамеченный мной ранее стакан с каким-то зельем на кофейном столике. — Это поможет восстановить силы. А они тебе еще понадобятся. Поговорим об остальном, когда проснешься.
С этими словами он встал и отошел к двери, я же наоборот приблизилась к креслу, где раньше сидел он. Взяла в руки стакан, понюхала его содержимое и сделала небольшой глоток, после чего скривилась. Зелье было жутко кислым. Я аж передернула плечами и сморгнула невольно выступившие слезы. Но все же допила все содержимое стакана, после чего окончательно скривилась.
— Не думал, что ты и правда выпьешь его вот так, без колебаний.
Я бросила быстрый взгляд на мага, который так и стоял у двери в комнату. На лице мужчины мелькнула ехидная улыбка и тут же исчезла, как и не было. Я безразлично пожала плечами, никак не реагируя на попытку мага подшутить надо мной.
— Ну, убивать меня пока что у тебя нет никаких причин. Я нужна тебе живой, невредимой и в здравом уме. По крайней мере, пока ты не вернул себе ту вещь. А вот после можно уже и избавляться от «ненужного свидетеля».
Маг издал какой-то непонятный звук: нечто среднее между удивленным возгласом и простым хмыканьем. Кажется, мои слова стали для него неожиданными. Он бросил на меня очередной пристальный взгляд, рассматривая как ранее неизвестное науке и магии существо. Я же равнодушно прошаркала к кровати и с нескрываемым удовольствием забралась в ее мягкие объятья.
«Можно подумать, я его во всех смертных грехах обвинила, а не описала реалии этого мира. Никто ж не говорил, что эти реалии будут радужными и полными надежд на счастливое будущее. По крайней мере, такова была моя «правда жизни», которую мне пришлось познать в этом мире».
С этими мыслями я уснула. И приснился мне очень странный сон. Я стояла посреди зеленого луга. Вокруг не было ни единой живой души, кроме меня. Теплый вечерний ветерок трепал мои волосы, играл с юбкой простого зеленого платья, цвет которого почти сливался с луговой травой. Я наблюдала за тем, как последние лучи солнца скрываются за горизонтом. В душе теплилось чувство ожидания чего-то… какой-то непонятной мне надежды. Настолько чуждой мне, что становилось страшно.
В тот самый миг, когда последний лучик солнца мигнул красным светом на прощание, в небесную высь от горизонта устремились мириады звезд. Они взмывали вверх подобно огням фейерверка, потом, будто достигнув своего предела, взрывались брызгами и устремлялись обратно вниз на землю. Каждый раз, когда такая звездочка достигала земли, внутри меня все замирало от боли за очередную погибшую душу.
Когда у моих ног приземлилась одна такая «душа», я присела на корточки возле нее, не решаясь прикоснуться. Да и кто бы на моем месте вот так сразу прикоснулся к вестнику своей погибели?
Проснулась я в холодном поту, напрочь забыв свой сон. Только внутри осталось неприятное липкое чувство обреченности. Но все же я чувствовала себя достаточно бодрой, чтобы встретить новый день. За что следовало поблагодарить Данте. Напиток действительно помог.
Не торопясь вставать с постели, я кинула ленивый взгляд на окно. Солнце лишь пару часов, как встало. Дома, в своем магазинчике, я вставала примерно в это же время, чтобы позавтракать и открыть свою книжную лавку для ранних клиентов. А таковых порой было не мало.
Я с тоской вспомнила свой книжный магазинчик, прекрасно понимая, что в ближайшее время я туда не вернусь. Что же с ним будет за это время? С учиненным разгромом я как-нибудь справлюсь, но кто компенсирует мне потерянных клиентов, для которых мой магазин был любимым местом времяпрепровождения? Ко всему прочему вполне логично предположить, что там меня будут поджидать не только любимые клиенты, но и те, кому поручено меня схватить или убить.
Пока я предавалась печальным размышлениям о потерянном на неопределенное время доме, в дверь тихо постучали. После этого дверь приоткрылась ровно на столько, чтобы в образовавшуюся щель смогла просунуть голову молоденькая девушка. Горничная, как я предполагала. Махнув ей рукой, я подтянулась и села в постели.
Девушка, получившая разрешение войти, открыла дверь еще шире, чтобы поспешно зайти внутрь. Поклонившись мне, она зачастила, выплескивая на сонную меня кучу информации. За короткое время я узнала, что зовут девушку Рози, меня ожидают к завтраку оба молодых господина, ей поручено помочь мне умыться и собраться, а также прислуживать мне до тех пор, пока я гощу в этом доме.
Рози оказалась весьма энергичной девушкой. Мы с проснувшимся котом взирали на нее одинаковым шальным взглядом, слегка сбитые с толку ее напором. А когда она подобно вихрю унеслась в ванную комнату приготовить мне воду для утреннего омовения, то синхронно вздохнули. Кот в отличие от меня вздыхал с облегчением, еще и не упустил возможности прокомментировать:
— Хорошо, что мне хватает тщательного вылизывания, чтобы быть чистым и ванная мне не грозит.
Кошачье ехидство как-то сразу меня взбодрило, я мысленно себе пообещала однажды все-таки организовать этому комку шерсти помывочные процедуры, после чего слезла с кровати и утопала в ванную следом за служанкой. Пусть лучше кровать застелет и позаботится о наряде для меня, пока я приму душ. Сама.
Спустя полчаса неторопливых сборов я была полностью готова и покинула комнату, оставив в ней кота на попечение Рози. Слава всем богам, горничная не стала мудрить с нарядом и прической, ограничившись самым простым из возможных для богатой леди вариантов. В прическе она так же придерживалась простого домашнего варианта. Глянув на себя в зеркало, прежде чем выйти, я лишний раз убедилась в том, как человека меняет подходящая одежда. Не зная моего происхождения, меня легко можно было принять за дочь какого-нибудь мелкого аристократа.
Лакей, ожидавший меня за дверью моей комнаты, учтиво поклонился и проводил меня в малую столовую, как он ее назвал. Глядя на стол на десяток персон посреди просторной комнаты, отделанной в бежево-белых тонах, мне оставалось только представлять себе размеры большой столовой, которая наверняка в этом доме имелась.
Данте с Винсентом, одетые с иголочки в домашние наряды, встали со своих мест, приветствуя меня. Оба занимали места по правую сторону стола. В то время, как один из лакеев отодвинул для меня один из стульев с противоположной стороны, предлагая занять место напротив господ. Место же во главе стола, хоть и было накрыто к завтраку, пустовало.
— Дед крайне редко спускается к завтраку. — Заметив мой взгляд, пояснил Данте. — Впрочем, он вообще не часто покидает свои комнаты.
От чего-то в голосе мага мне послышалось напряжение и усталость. Он будто бы надеялся в душе, что и сегодня тот не станет изменять своим привычкам, оставшись в своих покоях, но все же подозревал, что надежда эта не оправдается. Какими бы ни были отношения между старшим и младшим поколением, они явно были далеки от близких и родственных. У меня вообще появилось чувство, что, если бы не крайняя необходимость, ноги бы старшего из братьев в этом доме не было.
Я бросила быстрый взгляд на младшего из братьев. Тот чуть покачал головой, явно намекая, что это на та тема, которую стоит затрагивать в данной обстановке. Что ж, я не тот человек, который будет лезть в чужие тайны, когда своих по горло. Моя с виду идеальная жизнь не всегда была таковой.
Какое-то время ели в молчании. Тем для пустых разговоров у нас не было, а для серьезных тем столовая с обществом слуг и лакеев не самое подходящее место. Когда за дверью послышались размеренные шаги, сопровождающиеся ударом трости о пол, Данте обреченно вздохнул, я же вздрогнула всем телом, отчего вилка, на которую я нанизывала оладушек, шкрябнула по дорогому фарфору.
Затаенный позабытый страх поднимался из глубин души. Прошло тринадцать лет, а эти самые шаги и стук трости об пол все так же наполняют меня животным ужасом.
Я смогла, я выбралась, все действительно получилось, остальное пока подождет. Именно с этой мыслью я и вырубилась, едва успев занять свое место в карете.
В полумраке комнаты на самом верху башни в одном из кресел сидела девушка, глядя в зеркало, которое все еще показывало происходящее у границы. Сейчас в ее облике не было ничего от горничной Анны и уж тем более от их недавней пленницы, чье место она заняла для обмена.
Перемещение в пространстве разрушило наложенную на нее зеркальную иллюзию, а облик служанки сняла она сама, не отказав себе в удовольствии полюбоваться идеальным маникюром в тон своему наряду из черной кожи и идеально прямым угольно-черным волосам.
Она была наполовину азиатка, наполовину европейка. Взяв лучшее от обоих своих родителей, она обладала по-настоящему яркой запоминающейся внешностью, которая едва не стоила ей жизни и свободы, стоило только оказаться в этом мире. Если бы не вмешательство мужчины, который ныне прятался под личиной капитана местной стражи.
Девушка еще раз взглянула в зеркало, где недавнюю пленницу аккуратно укрывал плащом старший из имперских псов, пришедший к ним за двумя пленниками. Девчонка еще не осознавала этого, но она-то уже точно знала, что жизни этих троих окончательно прочно переплелись. Как бы та не шарахалась от магов и не ненавидела их, ее узы с этими двумя разорвать могла разве что смерть. И то не факт.
Устав наблюдать за этими тремя, она развеяла наложенную на зеркало магию и откинулась на спинку кресла, подобрав под себя ноги. Как же оказывается выматывает принудительное перемещение через пространство.
Но кто бы мог предположить, что все так идеально получится? Разве что Алекс. Девушка готова была поспорить, что ни одна имперская крыса не могла даже подумать, что из обозленного на весь этот мир мальчишки получится гениальный в своей жажде мести и справедливости стратег и тактик. Тринадцать лет подготовки, и вот наконец, их план начал действовать.
В этот момент по плечам девушки скользнули крепкие мужские руки, а щеки коснулся легкий поцелуй. Девушка даже не вздрогнула, безошибочно узнав того, о ком только что думала.
— Думаешь, все это действительно было необходимо? Она ведь ушла от нас и впредь будет еще более осторожна, чем была.
Девушка встала из кресла, обошла его и подошла вплотную к своему гостю.
— Да. Ты этого еще не видишь, но она уже ступила на подготовленный для нее путь. По сравнению с прошедшими годами, пройдет еще совсем немного времени, и этот мир потрясут такие изменения, о которых ни один из пресловутых имперских святых или пророков и помыслить не мог. Нам еще многое надо сделать, а пока эти две имперские шавки присмотрят за нашей девочкой. Они даже не подозревают, что пресловутое оружие, за которым они так упорно гоняются уже находится рядом с ними.
Девушка только улыбнулась в ответ на слова мужчины, обвивая его шею руками. Сейчас ей было все равно, что будет с той девчонкой. Ее даже не волновала реакция тех двоих, когда они обо всем узнают, и что они с этой правдой будут делать. Куда важнее для нее был этот мужчина, ради которого она тринадцать лет назад избавилась от той малолетки, что ошивалась рядом с их компанией.
Даже не подозревала тогда, во что выльется тот ее поступок, но очевидно все обернулось к лучшему. С тех самых пор Алекс был только ее, а совсем скоро само существование империи может уйти в прошлое.
Просыпалась я с неохотой. Выныривать из теплой уютной кровати было сравнимо для меня с подвигом Геракла, вышедшего на бой с Лернейской гидрой. Роль гидры отводилась мягкой перине, удобной подушке и пушистому теплому одеялу. Никогда еще в своей жизни мне не доводилось спать на такой кровати, из которой даже вылезать не хотелось.
Только эта мысль окончательно подтвердила мои догадки, что я не дома в своей лавке. И кошмар последних двух дней моей жизни куда реальнее, чем мне хотелось бы надеяться. Да и в ногах чувствовалось присутствие большой пушистой грелки.
Интересно, как он выбрался из сумки, если я его оттуда не доставала? Или я его засунула в обычное отделение сумки, а не в пространственный карман? Я так торопилась в тот момент, что совершенно не обратила на это внимание.
Я все же набралась сил и привела себя в сидячее положение, осматривая комнату все еще немного сонным взглядом.
Комната тонула в предрассветном полумраке. Я сидела посреди широкой кровати с балдахином, полупрозрачные шторки которого были раздвинуты, позволяя более четко разглядеть очертания мебели в комнате. Разглядев камин, пару кресел, очертания кофейного столика, я пришла к выводу, что нахожусь в гостевой спальне. В очень богатом доме.
Душу царапнуло ощущение дежа-вю. Когда-то я уже вот так вот просыпалась в богато обставленной спальне. Хозяева дома были добры и радушны по отношению ко мне. И я позволила себе обмануться их притворной доброжелательностью. Платой за мою ошибку едва не стала моя собственная жизнь.
А хозяевами того дома были маги.
Я с кряхтением сползла с кровати, чувствуя себя старой развалиной. Хотелось спать, но банальные естественные физиологические потребности требовали навестить соответствующую комнату. А еще хотелось пить и есть. Я будто бы марафон по пустыне пробежала, не останавливаясь ни на минуту.
Скверное чувство, переживать которое повторно лично мне не хотелось. Но что-то мне подсказывало, что мое мнение в этом вопросе не учитывалось. Пользоваться магией, будучи лишенной магического дара, мягко говоря, не благодарное дело.
Но это так… простое ворчание. Как бы то ни было, я была рада, что мне удалось выбраться. И мое нынешнее состояние — разумная плата за свободу. Пусть и относительную.
Когда я вернулась в комнату, намереваясь урвать еще хоть пару часиков сна, мои надежды наткнулись на Данте, восседавшего в одном из кресел возле кофейного столика. Видимо маги все же установили какое-то следящее заклинание (этакую сигнализацию), которое среагировало на мое пробуждение и тут же оповестило об этом.
Ничем иным я не могу объяснить столь «своевременное» появление мага в моей спальне в такой час. Я даже не удивилась, так… чуточку огорчилась. Но кого, кроме меня самой, волнуют мои переживания?
Данте внимательно осмотрел меня с ног до головы. Особенно пристальное внимание уделил моему лицу. После чего, наконец-таки, отвел взгляд и чуть устало вздохнул.
«Неужели я настолько страшно выгляжу?» — Мелькнула в моей голове мысль, которую я постаралась тут же отогнать, как бредовую.
О чем я только думаю? И почему меня вообще волнует, как я выгляжу в его глазах? Я, конечно, догадывалась, что сейчас мой облик едва ли лучше моего самочувствия, но откуда взялись эти мысли и эта чисто женская обида на оценку моего внешнего вида?
Он же маг. Я должна сейчас быть в панике, судорожно искать выход. Но все что я испытывала — легкий страх неизвестности. Сам мужчина не вызывал того панического желания просочиться сквозь стену или пол, как при нашей первой встрече. Скорее наоборот, дарил чувство защищенности. Как будто бы с его появлением все мои проблемы разом стали незначительными и не такими уж неразрешимыми.
— Выпей это. — Маг указал на незамеченный мной ранее стакан с каким-то зельем на кофейном столике. — Это поможет восстановить силы. А они тебе еще понадобятся. Поговорим об остальном, когда проснешься.
С этими словами он встал и отошел к двери, я же наоборот приблизилась к креслу, где раньше сидел он. Взяла в руки стакан, понюхала его содержимое и сделала небольшой глоток, после чего скривилась. Зелье было жутко кислым. Я аж передернула плечами и сморгнула невольно выступившие слезы. Но все же допила все содержимое стакана, после чего окончательно скривилась.
— Не думал, что ты и правда выпьешь его вот так, без колебаний.
Я бросила быстрый взгляд на мага, который так и стоял у двери в комнату. На лице мужчины мелькнула ехидная улыбка и тут же исчезла, как и не было. Я безразлично пожала плечами, никак не реагируя на попытку мага подшутить надо мной.
— Ну, убивать меня пока что у тебя нет никаких причин. Я нужна тебе живой, невредимой и в здравом уме. По крайней мере, пока ты не вернул себе ту вещь. А вот после можно уже и избавляться от «ненужного свидетеля».
Маг издал какой-то непонятный звук: нечто среднее между удивленным возгласом и простым хмыканьем. Кажется, мои слова стали для него неожиданными. Он бросил на меня очередной пристальный взгляд, рассматривая как ранее неизвестное науке и магии существо. Я же равнодушно прошаркала к кровати и с нескрываемым удовольствием забралась в ее мягкие объятья.
«Можно подумать, я его во всех смертных грехах обвинила, а не описала реалии этого мира. Никто ж не говорил, что эти реалии будут радужными и полными надежд на счастливое будущее. По крайней мере, такова была моя «правда жизни», которую мне пришлось познать в этом мире».
С этими мыслями я уснула. И приснился мне очень странный сон. Я стояла посреди зеленого луга. Вокруг не было ни единой живой души, кроме меня. Теплый вечерний ветерок трепал мои волосы, играл с юбкой простого зеленого платья, цвет которого почти сливался с луговой травой. Я наблюдала за тем, как последние лучи солнца скрываются за горизонтом. В душе теплилось чувство ожидания чего-то… какой-то непонятной мне надежды. Настолько чуждой мне, что становилось страшно.
В тот самый миг, когда последний лучик солнца мигнул красным светом на прощание, в небесную высь от горизонта устремились мириады звезд. Они взмывали вверх подобно огням фейерверка, потом, будто достигнув своего предела, взрывались брызгами и устремлялись обратно вниз на землю. Каждый раз, когда такая звездочка достигала земли, внутри меня все замирало от боли за очередную погибшую душу.
Когда у моих ног приземлилась одна такая «душа», я присела на корточки возле нее, не решаясь прикоснуться. Да и кто бы на моем месте вот так сразу прикоснулся к вестнику своей погибели?
Проснулась я в холодном поту, напрочь забыв свой сон. Только внутри осталось неприятное липкое чувство обреченности. Но все же я чувствовала себя достаточно бодрой, чтобы встретить новый день. За что следовало поблагодарить Данте. Напиток действительно помог.
Не торопясь вставать с постели, я кинула ленивый взгляд на окно. Солнце лишь пару часов, как встало. Дома, в своем магазинчике, я вставала примерно в это же время, чтобы позавтракать и открыть свою книжную лавку для ранних клиентов. А таковых порой было не мало.
Я с тоской вспомнила свой книжный магазинчик, прекрасно понимая, что в ближайшее время я туда не вернусь. Что же с ним будет за это время? С учиненным разгромом я как-нибудь справлюсь, но кто компенсирует мне потерянных клиентов, для которых мой магазин был любимым местом времяпрепровождения? Ко всему прочему вполне логично предположить, что там меня будут поджидать не только любимые клиенты, но и те, кому поручено меня схватить или убить.
Пока я предавалась печальным размышлениям о потерянном на неопределенное время доме, в дверь тихо постучали. После этого дверь приоткрылась ровно на столько, чтобы в образовавшуюся щель смогла просунуть голову молоденькая девушка. Горничная, как я предполагала. Махнув ей рукой, я подтянулась и села в постели.
Девушка, получившая разрешение войти, открыла дверь еще шире, чтобы поспешно зайти внутрь. Поклонившись мне, она зачастила, выплескивая на сонную меня кучу информации. За короткое время я узнала, что зовут девушку Рози, меня ожидают к завтраку оба молодых господина, ей поручено помочь мне умыться и собраться, а также прислуживать мне до тех пор, пока я гощу в этом доме.
Рози оказалась весьма энергичной девушкой. Мы с проснувшимся котом взирали на нее одинаковым шальным взглядом, слегка сбитые с толку ее напором. А когда она подобно вихрю унеслась в ванную комнату приготовить мне воду для утреннего омовения, то синхронно вздохнули. Кот в отличие от меня вздыхал с облегчением, еще и не упустил возможности прокомментировать:
— Хорошо, что мне хватает тщательного вылизывания, чтобы быть чистым и ванная мне не грозит.
Кошачье ехидство как-то сразу меня взбодрило, я мысленно себе пообещала однажды все-таки организовать этому комку шерсти помывочные процедуры, после чего слезла с кровати и утопала в ванную следом за служанкой. Пусть лучше кровать застелет и позаботится о наряде для меня, пока я приму душ. Сама.
Спустя полчаса неторопливых сборов я была полностью готова и покинула комнату, оставив в ней кота на попечение Рози. Слава всем богам, горничная не стала мудрить с нарядом и прической, ограничившись самым простым из возможных для богатой леди вариантов. В прическе она так же придерживалась простого домашнего варианта. Глянув на себя в зеркало, прежде чем выйти, я лишний раз убедилась в том, как человека меняет подходящая одежда. Не зная моего происхождения, меня легко можно было принять за дочь какого-нибудь мелкого аристократа.
Лакей, ожидавший меня за дверью моей комнаты, учтиво поклонился и проводил меня в малую столовую, как он ее назвал. Глядя на стол на десяток персон посреди просторной комнаты, отделанной в бежево-белых тонах, мне оставалось только представлять себе размеры большой столовой, которая наверняка в этом доме имелась.
Данте с Винсентом, одетые с иголочки в домашние наряды, встали со своих мест, приветствуя меня. Оба занимали места по правую сторону стола. В то время, как один из лакеев отодвинул для меня один из стульев с противоположной стороны, предлагая занять место напротив господ. Место же во главе стола, хоть и было накрыто к завтраку, пустовало.
— Дед крайне редко спускается к завтраку. — Заметив мой взгляд, пояснил Данте. — Впрочем, он вообще не часто покидает свои комнаты.
От чего-то в голосе мага мне послышалось напряжение и усталость. Он будто бы надеялся в душе, что и сегодня тот не станет изменять своим привычкам, оставшись в своих покоях, но все же подозревал, что надежда эта не оправдается. Какими бы ни были отношения между старшим и младшим поколением, они явно были далеки от близких и родственных. У меня вообще появилось чувство, что, если бы не крайняя необходимость, ноги бы старшего из братьев в этом доме не было.
Я бросила быстрый взгляд на младшего из братьев. Тот чуть покачал головой, явно намекая, что это на та тема, которую стоит затрагивать в данной обстановке. Что ж, я не тот человек, который будет лезть в чужие тайны, когда своих по горло. Моя с виду идеальная жизнь не всегда была таковой.
Какое-то время ели в молчании. Тем для пустых разговоров у нас не было, а для серьезных тем столовая с обществом слуг и лакеев не самое подходящее место. Когда за дверью послышались размеренные шаги, сопровождающиеся ударом трости о пол, Данте обреченно вздохнул, я же вздрогнула всем телом, отчего вилка, на которую я нанизывала оладушек, шкрябнула по дорогому фарфору.
Затаенный позабытый страх поднимался из глубин души. Прошло тринадцать лет, а эти самые шаги и стук трости об пол все так же наполняют меня животным ужасом.
