Всё так, но движимый глубинными инстинктами юноша тайком поглядывал на аппетитную девичью грудь, на алые губки, представляя невольно кое-что ещё, гораздо более соблазнительное, но пока невозможное и неведомое, что путал в мыслях с возвышенными чувствами. Внутри приятно щекотало, искушало безграничными возможностями интимных отношений и пульсировало, заставляя думать исключительно о Диане. Разве это не любовь?
В любом случае, юные романтики поверили во взаимную искренность чувств, в серьёзность намерений, в то, что созданы друг для друга. Иначе, отчего нарастает и нарастает ощущение небывалого подъёма, состояние мистического транса, подобного лёгкому опьянению?
Мечтаете вы о любви или реально любите – не суть важно: вам однозначно повезло. Пусть это не счастье, размером с Вселенную, пусть песчинка блаженного состояния беспричинной радости, осколочек благодати, но он ваш. Закопайте подарок судьбы, спрячьте меж книжными страницами, поместите в несгораемый сейф: когда-нибудь, если судьба перестанет быть к вам благосклонной, эту частичку можно будет извлечь. Она поможет всё вспомнить.
Теперь друзья встречались каждый день. И целовались, целовались, целовались: изобретательно исследовали экстремальные возможности дыхания, дегустировали друг друга на вкус, разнообразя этот довольно целомудренный, но увлекательный и страстный способ близости.
Однако пришло время, когда природа заявила о прочих желаниях. Кое-что из чувственного арсенала откровенно возбуждающих ласк уже было освоено, но поверхностно, не всерьёз. Страстно хотелось большего. Даже Диана сгорала от нетерпения и любопытства.
Денис жил в общежитии, в комнате с десятью спальными местами, а у Дианы дома обстановку бдительно контролировала бабушка.
Одержимые навязчивой идеей познать на практике взрослые удовольствия ненасытная парочка уединялась на галёрке кинотеатра, в укромных уголках в парке, но незримое присутствие посторонних, возможность неожиданного разоблачения, не оставляли шанса реализовать безумные фантазии.
В стеснительности и скромности, конечно же, нет ничего плохого. Напротив, эти похвальные моральные качества потрясающе заводят, но по причине незавершённости желаний и действий у юных любовников начали проявляться неприятные физические ощущения.
Выход вскоре был найден. Удалось арендовать на пару часов маленькую комнатку в общежитии. Радости влюблённых не было предела. Но итог не вдохновил. Сначала долго сопротивлялась Диана, для которой при свете дня выставить напоказ интимные сокровища (занавески на окнах отсутствовали, а у Димы слишком уж азартно горели глаза) было немыслимо, стыдно.
– Отвернись, не подглядывай! Проверь дверь. Вдруг кто-то зайдёт! Накрой меня одеялом. Не подходи, мне страшно!
С трудом сдерживая желание, Дима выполнял все прихоти подруги, но изменить ситуацию был бессилен. Когда Девочка успокоилась, когда даже самые деликатные покровы всё же были сброшены, когда спала первая волна удивления и страха, пикантный эксперимент был завершён, так и не начавшись: стыковочный модуль по причине немыслимого перевозбуждения был безнадёжно выведен из строя.
Вполне возможно, это стало положительным моментом. Недолгое замешательство, растерянность и смятение пересилило любопытство. Порезвились ребятки на славу: всё, что можно было рассмотреть, попробовать на вкус и потрогать, было детально исследовано. Губы и руки работали неистово, задорно. Было жутко интересно, удивительно приятно и безумно весело.
– Попробуй теперь не жениться, Пичугин, – беззаботно шутила вкусившая запретный плод юная развратница, впервые в жизни испытавшая пик наслаждения со сладостными конвульсиями и кратковременной потерей сознания – ну же, изуми меня ещё чем-нибудь. Хочу попробовать всё.
Дима не имел опыта неудач, потому к интимной осечке отнёсся со значительной долей юмора, – главное не победа, а участие. Тебе ведь понравилось? Знаешь, что я вспомнил. Это конечно шутка, цитата, вырванная из контекста, но забавная – “После завтрака успеем кончить, – сказал Степан Аркадьич.” Это из Анны Корениной, Толстого. Впечатляет, да? К сожалению, наше время истекло. Сейчас в дверь начнут барабанить. Оставим самое сладкое на потом. Я тебя люблю.
– Да ну тебя, Пичугин. Будешь должен.
То, что свидание при закрытых дверях состоялось, стало предметом всеобщего достояния. Хозяева комнаты не смогли удержаться – разнесли по округе. Красочно оформленное повествование о Диминой победе будоражило молодые умы довольно долго.
Будущие генетики смущались, краснели от избыточного внимания окружающих к своим скромным персонам, но были принципиально неразлучны, поскольку отведали такое, от чего при наличии чувствительной эмоциональной памяти и искреннего любопытства, усиленных прикладными экспериментами с собственными телами, отказаться невозможно.
Диану трясло от желания провести повторные испытания. Дима и вовсе сходил с ума.
Где бы уединиться теперь искали совместно. И нашли. Счастливый случай помог взять у одноклассницы Дианы ключи от свободной загородной дачи, точнее, от ветхого вагончика с топчаном и печкой буржуйкой, на два выходных дня с гарантией, что гостей не будет.
Это была настоящая секретная спецоперация. Родителям Дианы пришлось врать, что дочь будет в гостях у одноклассницы, а той были даны чёткие инструкции, что ответить в случае чего. Подружке выдала версию, будто родители не отпускают на фестиваль авторской песни в палаточном городке.
В вагончике было неудобно, душно, но охота, сами знаете – пуще неволи. Затянувшийся эксперимент с так и не изведанным интимным наслаждением взрывал мозг, выворачивал наизнанку душу, манил искушениями и соблазнами, о которых хотелось знать всё. В конце концов, они без пяти минут муж и жена: имеют право.
Юные исследователи шумно раздевались, дразнили друг друга, шутили, смеялись, пока не дошли до точки кипения. Теперь они считали себя бывалыми, опытными. Однако первая попытка закончилась слезами Дианы, – не умеешь – не берись! Мне же больно.
Дима, было, отчаялся, но Диана сменила гнев на милость: её о возможности неприятных ощущений предупреждали подруги.
Волшебные были выходные. Влюблённые недолго плескались в воде тёплого озера, на скорую руку обсыхали, пили, обжигаясь, сладкий чай с запасёнными на два дня пирожками, после чего несколько часов старательно барахтались на жёстком топчане, открывая одну за другой запретные тайны бытия, пока не засыпали ненадолго, лишённые сил. И так оба дня.
Любовники светились от избытка счастья и предельно допустимой концентрации гормонов в крови даже в темноте как надраенные к праздникам медные самовары. Вот оно какое – настоящее счастье!
Увы, оказалось, что налюбиться впрок невозможно. Постоянное напряжение и немыслимое желание уединиться утомляло того и другого. Редко выпадающая возможность слиться в экстазе ненадолго давало интимную разрядку, но спустя несколько часов требовалось повторение.
Из изысканного удовольствия любовь стала медленно превращаться в испытание силы воли и терпения. Поцелуи и объятия временно снимали любовный голод, но раздражение от осознания интимной зависимости, которую невозможно удовлетворить, утомляла.
Влюблённые мечтали о свадьбе, о собственной квартире, хотя бы о комнате, где можно сколько угодно, хоть круглосуточно дарить и принимать нежные эротические ласки.
– Дима, когда тебе восемнадцать исполнится?
– В октябре. А тебе?
– Мне весной. Восемь месяцев мучиться. Может того, ребёночка замутим?
– Так себе идея. Сама подумай. Мне придётся на жизнь зарабатывать, тебе дитя нянчить. И всё, считай, приехали: ни образования, ни квартиры, ни денег.
– И что теперь? Я прямо сейчас хочу тебя.
– Договаривайся насчёт дачи, пока тепло.
– Думаешь, после дачи сразу расхочется? Думай, ты же глава семейства.
– Давай скажем предкам, что ты беременна.
– А если проверят?
– Как? Справку купить можно. Надо узнать, сколько это стоит.
– А жить где будем?
– У твоих, конечно.
– Ага, думаешь, согласятся?
– Попытка – не пытка.
Вот когда начали проявляться изобретательность и лукавство. Диана думала, думала и нашла выход. Одна из её подружек забеременела. Там всё было законно, правильно: беременность зафиксировали, поставили девочку на учёт, готовились к свадьбе.
Уговорить Аню было нелегко. Помогла искусно сыгранная истерика, дополненная сентиментальными слёзами якобы безнадёжно влюблённой дурочки.
Подруга её пожалела. Девочки жили в разных районах. Авантюра состояла в том, чтобы предъявить Аннушкин плод в женскую консультацию с документами Дианы.
Сложно сказать, как они решились на такую подмену. Однако обман фантастическим образом был реализован. Справку о беременности предъявили родителям Дианы. Конечно, был скандал. Мама настаивала на аборте. Папа был против операции, – пусть рожает! У меня одна дочь.
Молодым было страшно, что авантюра вскроется, потому огонь любви не горел – тлел, но этого оказалось достаточно, чтобы воплотить в реальность создание семьи с единственной пока целью – наслаждаться сколько угодно близостью.
Действительность поманила греховными соблазнами, но выставила новые правила игры. Жить в одной комнате, спать на общей кровати, причём легально, как муж и жена – предельно здорово. Под присмотром и попечительством родителей было удобно: сытно, чистенько, уютно, но мечта о постельных утехах без границ приказала долго жить в первую же брачную ночь.
Старенькая кровать безбожно скрипела, билась спинкой о тонкую перегородку, за которой спали родители. Даша не могла обуздать бушующий шквал эмоций: сначала мычала от удовольствия, а в момент чувственного торжества громко поведала миру о выразительной кульминации диким воплем.
Муж спешно зажал супруге рот, вызвав непредвиденное негодование. Диана была уязвлена, обижена вольным поведением мужа. Супруг позорно пропустил мастерски исполненный супругой сдвоенный штрафной удар: пяткой левой ноги в грудь, правой – по чувствительным бубенчикам, по причине чего вылетел за пределы игрового поля головой о тумбочку. На ней стоял в дорогущей китайской вазе букет. Ваза грохнулась о пол. Дима вскочил в попытке начать дышать (удар по инкубатору мужского семени – испытание серьёзное), наступил на черепок от донышка вазы, вогнав его в стопу до самой кости.
В мгновение ока сбежались родители, бабушка. Опрометчиво был включен свет. Окровавленный зять голышом скакал на одной ноге, Даша нервно гоготала со слезами на глазах как умалишённая, до тех пор, пока с ней не случилась самая настоящая истерика.
Диму на карете скорой помощи увезли в отделение травмотологии. Мама принимала сердечные капли, папа ругался на языке первобытных индейцев, прикуривая одну сигарету от другой.
– Надо что-то решать, – констатировала мама.
– Так жить нельзя, – ответил папа, – пусть снимают квартиру.
– На что, позвольте узнать!
– Будем думать.
Целый месяц муж залечивал травму. Это было время райского наслаждения, казавшееся куда вкуснее батончиков Баунти: днём родителей не было, бабушка посещала службу в церкви, потом гостила у подруг. Можно сколько угодно резвиться на их кровати. Правда, с больной ногой получалось не очень впечатляюще, но всё равно гораздо слаще, чем на раздолбанном супружеском ложе под негласным наблюдением папы с мамой.
Рай продлился недолго. Всё когда-то кончается. Завершился и их интимный отпуск.
Молодые снова скисли. Сухой эротический паёк не лез в горло: кровать окончательно разболталась, интимные упражнения пришлось перенести на крепкий пока рабочий стол, но энергичные толчки заставляли предательски звенеть окна, а ластиться, затаив дыхание, контролируя каждое движение, было неинтересно.
За зиму супруги освоили множество новых интимных технологий, которые позволяли играть в любовников незаметно, но количество ограничений и условностей росло быстрее, чем молодожёны выходили на новый прикладной уровень. Не так они представляли счастливое супружество. Совсем не так.
Беременность к Новому году благополучно “рассосалась”. Лишних вопросов от родителей не последовало. Одной проблемой меньше, решили они. На нет и суда нет.
На каникулы молодожёнам купили путёвку в санаторий. Оказалось, что и там невозможно как следует разгуляться. После первой же восторженной ночи на их недостойное поведение пожаловались постояльцы из соседнего номера. Пришлось урезать интимный рацион и здесь.
Как же супруги мечтали о собственной отдельной квартире, о возможности ходить дома хоть вверх ногами, хоть нагишом, с наслаждением кувыркаться в постели, с аппетитом стонать сколь угодно громко, танцевать под любую, даже под самую громкую музыку. Желание наслаждаться жизнью приходилось откладывать и откладывать.
Живут же некоторые в отдельных квартирах. Спят, когда хочется, готовят на собственных кухнях деликатесы, сколько угодно переставляют мебель, покупают всё, чего душа требует.
Впрочем, Мироздание их мольбы в урезанном виде услышало: умерла, оставив внучке квартиру в наследство, мамина мама Даши. Квартирка маленькая, в старой пятиэтажке на последнем этаже, но своя. Конечно, она требовала серьёзного ремонта, но пока можно не торопиться. У бога, как говорится, дней много. Для себя пожить надо. Понятие “для себя” на данном этапе ограничивалось дерзкими эротическими мечтами.
Молодые обрадовались, приняли сенсационную весть со слезами на глазах. Родители на новоселье купили юным любовникам двуспальную деревянную кровать с ортопедическим матрасом, настоящий сексодром. Настроение взяло курс круто вверх, на Полярную звезду. Наконец-то сбывается заветная мечта.
Вот только с деньгами почти сразу возникла проблема. Родители, конечно, подкидывали, но этого оказалось недостаточно. Пришлось Диме искать работу. Третий курс – не первый, не забалуешь. Учёба отнимала массу времени.
Работа нашлась. Знакомые тестя помогли без оформления устроиться охранником в солидную фирму. Пять ночей в неделю. Два выходных.
Думали – целых два, оказалось – всего два. В аудитории Дима засыпал через пятнадцать минут после начала лекции. Диана не знала, что делать. Какая там любовь, если мужа разбудить невозможно. Хорошо хоть зарплату приносит. Если экономить, можно растянуть до конца месяца.
Первое время как-то удавалось совмещать страстные постельные марафоны с работой и учёбой, но через пару недель Дима скис.
Даше тоже пришлось не сладко. Она и не знала, что у домашней хозяйки столько обязанностей. Постирать нужно, погладить, прибраться, продукты купить, приготовить ужин. Даже краситься порой лень, да и не для кого. Димка всё время на работе.
Как же вольготно жилось в родительском доме. Вот где было настоящее счастье. Стоило ли выходить замуж, чтобы из полного благополучия одним махом нырнуть на самое дно?
Диана загрустила. Это было заметно. Настолько, что однажды её взялся утешить однокурсник, у которого была собственная квартира и машина в придачу. С ним можно было расслабиться в кафе или баре, пока Дима работает: натанцеваться всласть, выпить что-нибудь вкусненькое, бодрящее, моментально снимающее нервное напряжение, тем более, что платил всегда он. Антон оказался лёгким на подъём, общительным, щедрым, азартным.
Важно, что новый друг не посягал на супружескую честь.
В любом случае, юные романтики поверили во взаимную искренность чувств, в серьёзность намерений, в то, что созданы друг для друга. Иначе, отчего нарастает и нарастает ощущение небывалого подъёма, состояние мистического транса, подобного лёгкому опьянению?
Мечтаете вы о любви или реально любите – не суть важно: вам однозначно повезло. Пусть это не счастье, размером с Вселенную, пусть песчинка блаженного состояния беспричинной радости, осколочек благодати, но он ваш. Закопайте подарок судьбы, спрячьте меж книжными страницами, поместите в несгораемый сейф: когда-нибудь, если судьба перестанет быть к вам благосклонной, эту частичку можно будет извлечь. Она поможет всё вспомнить.
Теперь друзья встречались каждый день. И целовались, целовались, целовались: изобретательно исследовали экстремальные возможности дыхания, дегустировали друг друга на вкус, разнообразя этот довольно целомудренный, но увлекательный и страстный способ близости.
Однако пришло время, когда природа заявила о прочих желаниях. Кое-что из чувственного арсенала откровенно возбуждающих ласк уже было освоено, но поверхностно, не всерьёз. Страстно хотелось большего. Даже Диана сгорала от нетерпения и любопытства.
Денис жил в общежитии, в комнате с десятью спальными местами, а у Дианы дома обстановку бдительно контролировала бабушка.
Одержимые навязчивой идеей познать на практике взрослые удовольствия ненасытная парочка уединялась на галёрке кинотеатра, в укромных уголках в парке, но незримое присутствие посторонних, возможность неожиданного разоблачения, не оставляли шанса реализовать безумные фантазии.
В стеснительности и скромности, конечно же, нет ничего плохого. Напротив, эти похвальные моральные качества потрясающе заводят, но по причине незавершённости желаний и действий у юных любовников начали проявляться неприятные физические ощущения.
Выход вскоре был найден. Удалось арендовать на пару часов маленькую комнатку в общежитии. Радости влюблённых не было предела. Но итог не вдохновил. Сначала долго сопротивлялась Диана, для которой при свете дня выставить напоказ интимные сокровища (занавески на окнах отсутствовали, а у Димы слишком уж азартно горели глаза) было немыслимо, стыдно.
– Отвернись, не подглядывай! Проверь дверь. Вдруг кто-то зайдёт! Накрой меня одеялом. Не подходи, мне страшно!
С трудом сдерживая желание, Дима выполнял все прихоти подруги, но изменить ситуацию был бессилен. Когда Девочка успокоилась, когда даже самые деликатные покровы всё же были сброшены, когда спала первая волна удивления и страха, пикантный эксперимент был завершён, так и не начавшись: стыковочный модуль по причине немыслимого перевозбуждения был безнадёжно выведен из строя.
Вполне возможно, это стало положительным моментом. Недолгое замешательство, растерянность и смятение пересилило любопытство. Порезвились ребятки на славу: всё, что можно было рассмотреть, попробовать на вкус и потрогать, было детально исследовано. Губы и руки работали неистово, задорно. Было жутко интересно, удивительно приятно и безумно весело.
– Попробуй теперь не жениться, Пичугин, – беззаботно шутила вкусившая запретный плод юная развратница, впервые в жизни испытавшая пик наслаждения со сладостными конвульсиями и кратковременной потерей сознания – ну же, изуми меня ещё чем-нибудь. Хочу попробовать всё.
Дима не имел опыта неудач, потому к интимной осечке отнёсся со значительной долей юмора, – главное не победа, а участие. Тебе ведь понравилось? Знаешь, что я вспомнил. Это конечно шутка, цитата, вырванная из контекста, но забавная – “После завтрака успеем кончить, – сказал Степан Аркадьич.” Это из Анны Корениной, Толстого. Впечатляет, да? К сожалению, наше время истекло. Сейчас в дверь начнут барабанить. Оставим самое сладкое на потом. Я тебя люблю.
– Да ну тебя, Пичугин. Будешь должен.
То, что свидание при закрытых дверях состоялось, стало предметом всеобщего достояния. Хозяева комнаты не смогли удержаться – разнесли по округе. Красочно оформленное повествование о Диминой победе будоражило молодые умы довольно долго.
Будущие генетики смущались, краснели от избыточного внимания окружающих к своим скромным персонам, но были принципиально неразлучны, поскольку отведали такое, от чего при наличии чувствительной эмоциональной памяти и искреннего любопытства, усиленных прикладными экспериментами с собственными телами, отказаться невозможно.
Диану трясло от желания провести повторные испытания. Дима и вовсе сходил с ума.
Где бы уединиться теперь искали совместно. И нашли. Счастливый случай помог взять у одноклассницы Дианы ключи от свободной загородной дачи, точнее, от ветхого вагончика с топчаном и печкой буржуйкой, на два выходных дня с гарантией, что гостей не будет.
Это была настоящая секретная спецоперация. Родителям Дианы пришлось врать, что дочь будет в гостях у одноклассницы, а той были даны чёткие инструкции, что ответить в случае чего. Подружке выдала версию, будто родители не отпускают на фестиваль авторской песни в палаточном городке.
В вагончике было неудобно, душно, но охота, сами знаете – пуще неволи. Затянувшийся эксперимент с так и не изведанным интимным наслаждением взрывал мозг, выворачивал наизнанку душу, манил искушениями и соблазнами, о которых хотелось знать всё. В конце концов, они без пяти минут муж и жена: имеют право.
Юные исследователи шумно раздевались, дразнили друг друга, шутили, смеялись, пока не дошли до точки кипения. Теперь они считали себя бывалыми, опытными. Однако первая попытка закончилась слезами Дианы, – не умеешь – не берись! Мне же больно.
Дима, было, отчаялся, но Диана сменила гнев на милость: её о возможности неприятных ощущений предупреждали подруги.
Волшебные были выходные. Влюблённые недолго плескались в воде тёплого озера, на скорую руку обсыхали, пили, обжигаясь, сладкий чай с запасёнными на два дня пирожками, после чего несколько часов старательно барахтались на жёстком топчане, открывая одну за другой запретные тайны бытия, пока не засыпали ненадолго, лишённые сил. И так оба дня.
Любовники светились от избытка счастья и предельно допустимой концентрации гормонов в крови даже в темноте как надраенные к праздникам медные самовары. Вот оно какое – настоящее счастье!
Увы, оказалось, что налюбиться впрок невозможно. Постоянное напряжение и немыслимое желание уединиться утомляло того и другого. Редко выпадающая возможность слиться в экстазе ненадолго давало интимную разрядку, но спустя несколько часов требовалось повторение.
Из изысканного удовольствия любовь стала медленно превращаться в испытание силы воли и терпения. Поцелуи и объятия временно снимали любовный голод, но раздражение от осознания интимной зависимости, которую невозможно удовлетворить, утомляла.
Влюблённые мечтали о свадьбе, о собственной квартире, хотя бы о комнате, где можно сколько угодно, хоть круглосуточно дарить и принимать нежные эротические ласки.
– Дима, когда тебе восемнадцать исполнится?
– В октябре. А тебе?
– Мне весной. Восемь месяцев мучиться. Может того, ребёночка замутим?
– Так себе идея. Сама подумай. Мне придётся на жизнь зарабатывать, тебе дитя нянчить. И всё, считай, приехали: ни образования, ни квартиры, ни денег.
– И что теперь? Я прямо сейчас хочу тебя.
– Договаривайся насчёт дачи, пока тепло.
– Думаешь, после дачи сразу расхочется? Думай, ты же глава семейства.
– Давай скажем предкам, что ты беременна.
– А если проверят?
– Как? Справку купить можно. Надо узнать, сколько это стоит.
– А жить где будем?
– У твоих, конечно.
– Ага, думаешь, согласятся?
– Попытка – не пытка.
Вот когда начали проявляться изобретательность и лукавство. Диана думала, думала и нашла выход. Одна из её подружек забеременела. Там всё было законно, правильно: беременность зафиксировали, поставили девочку на учёт, готовились к свадьбе.
Уговорить Аню было нелегко. Помогла искусно сыгранная истерика, дополненная сентиментальными слёзами якобы безнадёжно влюблённой дурочки.
Подруга её пожалела. Девочки жили в разных районах. Авантюра состояла в том, чтобы предъявить Аннушкин плод в женскую консультацию с документами Дианы.
Сложно сказать, как они решились на такую подмену. Однако обман фантастическим образом был реализован. Справку о беременности предъявили родителям Дианы. Конечно, был скандал. Мама настаивала на аборте. Папа был против операции, – пусть рожает! У меня одна дочь.
Молодым было страшно, что авантюра вскроется, потому огонь любви не горел – тлел, но этого оказалось достаточно, чтобы воплотить в реальность создание семьи с единственной пока целью – наслаждаться сколько угодно близостью.
Действительность поманила греховными соблазнами, но выставила новые правила игры. Жить в одной комнате, спать на общей кровати, причём легально, как муж и жена – предельно здорово. Под присмотром и попечительством родителей было удобно: сытно, чистенько, уютно, но мечта о постельных утехах без границ приказала долго жить в первую же брачную ночь.
Старенькая кровать безбожно скрипела, билась спинкой о тонкую перегородку, за которой спали родители. Даша не могла обуздать бушующий шквал эмоций: сначала мычала от удовольствия, а в момент чувственного торжества громко поведала миру о выразительной кульминации диким воплем.
Муж спешно зажал супруге рот, вызвав непредвиденное негодование. Диана была уязвлена, обижена вольным поведением мужа. Супруг позорно пропустил мастерски исполненный супругой сдвоенный штрафной удар: пяткой левой ноги в грудь, правой – по чувствительным бубенчикам, по причине чего вылетел за пределы игрового поля головой о тумбочку. На ней стоял в дорогущей китайской вазе букет. Ваза грохнулась о пол. Дима вскочил в попытке начать дышать (удар по инкубатору мужского семени – испытание серьёзное), наступил на черепок от донышка вазы, вогнав его в стопу до самой кости.
В мгновение ока сбежались родители, бабушка. Опрометчиво был включен свет. Окровавленный зять голышом скакал на одной ноге, Даша нервно гоготала со слезами на глазах как умалишённая, до тех пор, пока с ней не случилась самая настоящая истерика.
Диму на карете скорой помощи увезли в отделение травмотологии. Мама принимала сердечные капли, папа ругался на языке первобытных индейцев, прикуривая одну сигарету от другой.
– Надо что-то решать, – констатировала мама.
– Так жить нельзя, – ответил папа, – пусть снимают квартиру.
– На что, позвольте узнать!
– Будем думать.
Целый месяц муж залечивал травму. Это было время райского наслаждения, казавшееся куда вкуснее батончиков Баунти: днём родителей не было, бабушка посещала службу в церкви, потом гостила у подруг. Можно сколько угодно резвиться на их кровати. Правда, с больной ногой получалось не очень впечатляюще, но всё равно гораздо слаще, чем на раздолбанном супружеском ложе под негласным наблюдением папы с мамой.
Рай продлился недолго. Всё когда-то кончается. Завершился и их интимный отпуск.
Молодые снова скисли. Сухой эротический паёк не лез в горло: кровать окончательно разболталась, интимные упражнения пришлось перенести на крепкий пока рабочий стол, но энергичные толчки заставляли предательски звенеть окна, а ластиться, затаив дыхание, контролируя каждое движение, было неинтересно.
За зиму супруги освоили множество новых интимных технологий, которые позволяли играть в любовников незаметно, но количество ограничений и условностей росло быстрее, чем молодожёны выходили на новый прикладной уровень. Не так они представляли счастливое супружество. Совсем не так.
Беременность к Новому году благополучно “рассосалась”. Лишних вопросов от родителей не последовало. Одной проблемой меньше, решили они. На нет и суда нет.
На каникулы молодожёнам купили путёвку в санаторий. Оказалось, что и там невозможно как следует разгуляться. После первой же восторженной ночи на их недостойное поведение пожаловались постояльцы из соседнего номера. Пришлось урезать интимный рацион и здесь.
Как же супруги мечтали о собственной отдельной квартире, о возможности ходить дома хоть вверх ногами, хоть нагишом, с наслаждением кувыркаться в постели, с аппетитом стонать сколь угодно громко, танцевать под любую, даже под самую громкую музыку. Желание наслаждаться жизнью приходилось откладывать и откладывать.
Живут же некоторые в отдельных квартирах. Спят, когда хочется, готовят на собственных кухнях деликатесы, сколько угодно переставляют мебель, покупают всё, чего душа требует.
Впрочем, Мироздание их мольбы в урезанном виде услышало: умерла, оставив внучке квартиру в наследство, мамина мама Даши. Квартирка маленькая, в старой пятиэтажке на последнем этаже, но своя. Конечно, она требовала серьёзного ремонта, но пока можно не торопиться. У бога, как говорится, дней много. Для себя пожить надо. Понятие “для себя” на данном этапе ограничивалось дерзкими эротическими мечтами.
Молодые обрадовались, приняли сенсационную весть со слезами на глазах. Родители на новоселье купили юным любовникам двуспальную деревянную кровать с ортопедическим матрасом, настоящий сексодром. Настроение взяло курс круто вверх, на Полярную звезду. Наконец-то сбывается заветная мечта.
Вот только с деньгами почти сразу возникла проблема. Родители, конечно, подкидывали, но этого оказалось недостаточно. Пришлось Диме искать работу. Третий курс – не первый, не забалуешь. Учёба отнимала массу времени.
Работа нашлась. Знакомые тестя помогли без оформления устроиться охранником в солидную фирму. Пять ночей в неделю. Два выходных.
Думали – целых два, оказалось – всего два. В аудитории Дима засыпал через пятнадцать минут после начала лекции. Диана не знала, что делать. Какая там любовь, если мужа разбудить невозможно. Хорошо хоть зарплату приносит. Если экономить, можно растянуть до конца месяца.
Первое время как-то удавалось совмещать страстные постельные марафоны с работой и учёбой, но через пару недель Дима скис.
Даше тоже пришлось не сладко. Она и не знала, что у домашней хозяйки столько обязанностей. Постирать нужно, погладить, прибраться, продукты купить, приготовить ужин. Даже краситься порой лень, да и не для кого. Димка всё время на работе.
Как же вольготно жилось в родительском доме. Вот где было настоящее счастье. Стоило ли выходить замуж, чтобы из полного благополучия одним махом нырнуть на самое дно?
Диана загрустила. Это было заметно. Настолько, что однажды её взялся утешить однокурсник, у которого была собственная квартира и машина в придачу. С ним можно было расслабиться в кафе или баре, пока Дима работает: натанцеваться всласть, выпить что-нибудь вкусненькое, бодрящее, моментально снимающее нервное напряжение, тем более, что платил всегда он. Антон оказался лёгким на подъём, общительным, щедрым, азартным.
Важно, что новый друг не посягал на супружескую честь.
