- Там записка, - странным тоном сказал мне Лиджиев. Я пошарила в упаковке. Действительно, записка. «Самой очаровательной и красивой коллеге с извинениями, П.Ч»
- Этого еще не хватало, - рука сама опустилась. - Минуй нас барский гнев и барская любовь. Тася, поставь, пожалуйста, в чайхане.
Чайханой мои острословы прозвали комнату отдыха - чая там и правда частенько не бывает, большинство пьет кофе, а когда кто-то приносит чай, он моментально куда-то исчезает. Второй букет от Чистоходова был отправлен туда же, третий я вернула. И еще один, и еще. В отделе сначала смеялись, потом начали перешептываться. Я понимала, что он чего-то добивается, но всерьез подумать, что он за мной ухаживает, пытается соблазнить или как это еще называет Клим, подкатывает, не могла. Скорее, это новый способ как-то меня уколоть. Мне было абсолютно все равно, я думала о муже, улетевшем за миллионы километров и каждую секунду рисковавшем жизнью, о тосковавших об отце детях, старалась как-то восполнить им его отсутствие, да и на работе некогда было отвлекаться. Когда букеты прекратились, я заметила, но опять значения не придала. Как оказалось, зря.
Начались звонки. Ладно, он звонил мне в рабочее время на служебный телефон, хотя звонки отвлекали, мешали, раздражали меня, но он начал звонить вечером. Сначала по псевдорабочим вопросам, потом перестал делать вид, что звонит по делу, а я перестала отвечать на звонки.
- Мам, что ты трубку не берешь? - удивился как-то Клим, глядя, как раз за разом вибрирует на столе мой телефон. - Это же твой начальник, вроде?
- Да он мне на работе надоел, - отмахнулась я. Мы с Климом мыли котов, уложив младших. Попробовали мыть до того, но только сами вымокли, пол залили и мелкие чуть сами не утопли и котов не утопили. Норд благоразумно ушел наверх и залег под Андрюшкиной кроватью.
- Мам, а с отцом когда связь? - спросил сын, когда после банных процедур мы сидели в кухне. У нас сложилась привычка посидеть вечером втроем, поговорить о делах, поболтать о ерунде. Клим еще и перекусывал после ужина - растет же, все время есть хочет, мы Сашей пили что-нибудь за компанию. Пока эти посиделки вдвоем, и нам с Климом они еще нужнее…
- Послезавтра большой сеанс, из Центра. Все пойдем, - обрадовала я его.
- Мария Всеволодовна, вас приглашает Павел Юрьевич, - сообщила мне секретарь Яшина.
- Алла, когда? - простонала я. - Сейчас?
- В семнадцать двадцать, - Алла понизила голос. - Злой сегодня, орет на кого-то по телефону, в приемной слышно.
- Хорошо, - я вздохнула. - Спасибо.
В назначенное время явилась, коротко постучала, вошла.
- Здравствуйте, Мария Всеволодовна, - Чистоходов кивнул мне с дивана, сделал приглашающий жест. Я поздоровалась, села напротив, на стул.
- Я вас слушаю, Павел Юрьевич.
Минут десять он говорил ни о чем, и мне показалось, чего-то ожидая и прислушиваясь. Я тоже послушала - слышно было, как ходит за стеной Алла, хлопает дверцами шкафа, закрывает входную дверь. Я так задумалась, что вздрогнула, увидев Чистоходова рядом, почти вплотную. Он поднял руку, прикоснулся к моему лицу. Я вздрогнула, отшатнулась, смахнула его прикосновение ладонью, как отвратительное насекомое, встала.
- Что вы делаете?
- Пока ничего, - он сделал ко мне еще шаг, взгляд стал самоуверенным и хищным. - Я совершил ошибку, неправильно повел себя в начале наших отношений, но мы ведь взрослые люди, Маша…
- Каких отношений? - изумилась я.
- Маша, - он обнял меня, - Ты красивая женщина и я вел себя как смущенный мальчишка, только что портфелем по голове тебя не бил, - деланно рассмеялся. - Поверь, я готов искупить свою вину…
- Вы с ума сошли, - разозлилась я, отталкивая его и поворачиваясь к двери.
- Я хочу тебя, - он схватил меня за руку, притянул, попытался поцеловать.
- Прекратите! - я вырвалась. Мне хотелось уйти немедленно, забыть эту отвратительную сцену.
- Ты никуда не денешься, - в его лице было что-то, от чего я по-настоящему испугалась. Никогда прежде я не попадала в такую ситуацию, даже в юности, и уж совершенно не ожидала, что столкнусь с чем-то подобным сейчас.
- Я сообщу Яшину и у вас будут неприятности, - я отступала к двери, страшась повернуться к нему спиной.
- Кто тебе поверит? - уронил он презрительно. - Я, молодой красивый мужик, домогаюсь бабецлу не первой свежести?! Скорее, это ты ко мне лезла, я тебя оттопырил, ты и ноешь. Да и не скажешь ты ничего, побоишься. У тебя же муж, - протянул он язвительно. - Тебе его беречь надо, а то вдруг дойдет, не сейчас, так позже. Узнает, что изменяла, когда он там в героя играл…
Мой страх смыло накатившей неконтролируемой яростью. Я размахнулась и резко ударила его в лицо.
- Пошел на ***, м*к! - он отшатнулся, замычал, зажимая нос, я выскочила из кабинета. Первой мыслью было немедленно пойти к Яшину, и я рванула на себя его дверь, но она не поддалась. Видимо, эта сволочь знала, что Олега не будет, не даром он дожидался, пока секретарша уйдет. Вышла в коридор, быстрым шагом дошла до отдела кадров, присела у стола, стараясь, чтобы руки не дрожали, написала заявление на увольнение с завтрашнего числа, вошла.
- Здравствуйте, Мария Всеволодовна, - удивленно поздоровалась со мной сотрудница.
- Добрый день, - спокойно, Маша. - Калачаров ушел уже? - это начальник отдела.
- Да.
- Передайте ему, пожалуйста. Всего доброго, - повернулась и вышла, за долю секунды успев заметить, как у нее брови поползли вверх, пока она читала протянутый мной листок.
Я почти бежала в пустыми коридорами, потом вниз по лестнице, выскочила на улицу. Надо взять себя в руки, уговаривала я себя, надо взять себя в руки! Не рискнула зайти к себе за вещами, даже сумка осталась в отделе, телефон. Шла, как слепая, только твердила - домой, домой. Там дети, обниму, и меня перестанет тошнить от мерзости и отвращения. Скорее, скорее!
- Маша, Маша! - послышалось сзади, но я не остановилась. Кто-то взял меня за локоть, я посмотрела - меня догнала запыхавшаяся Люда Серебро. - Маша, да что случилось?! Ты вся белая!
Клим забежал домой после футбола, бросил бутсы у порога, вздохнул, поднял, аккуратно повесил мешок на крючок, двинулся дальше в кухню, налил воды из кувшина, с жадностью выпил. Поставил стакан с отпечатками пальцев, покосился на заляпанный кувшин, вытер руки о штаны. Посмотрел на нас - я сидела на диване, мелкие с криками носились по комнате, на полу валялись ровным слоем и громоздились кучками игрушки, детали от мозаики, колечки от пирамидок, кубики, книжки.
- Мам, ты как себя чувствуешь? - поинтересовался старшенький.
Я безучастно пожала плечами.
Клим еще попил, опять вздохнул, вымыл руки, вытер посудным полотенцем, подумал, протер им же кувшин и стакан, подошел к нам.
- Андрюха, Игореня, давайте игрушки собирать, - достал корзину, пластиковые ящики, показал пример. - Отдельно кладите! Машинки сюда, вот, молодец!
Прибрались быстро, малявки запрыгали вокруг него, как коты вокруг стола с мясом.
- Мам, я их возьму с Нордом гулять? А то у них шило из попы еще не выпало. Я их нормально одену. Мам? Мам!
- А? Прости, сына, я что-то задумалась. А времени сколько… - я посмотрела на телефон. - Половина девятого уже! Поздно, спать скоро.
- Мы полчасика погуляем, потом помоем их и спать. Сваришь какао пока?
- Что? Сварю, сына. Идите, одень их только получше.
Посидела в странном оцепенении еще немного, потом заставила себя встряхнуться. Достала ведро, швабру, протерла заляпанный чем-то липкий пол, нашла под диваном причину, даже две - блин с вареньем и раздавленную конфету. Пока варилось какао, прибралась и на кухне, собрала в стирку вещи. Тишина становилась невыносимой, и я включила телевизор, по первым кадрам и тактам музыки узнав фильм. «Д Артаньян и три мушкетера».
- Но, слава Богу, есть друзья,
И, слава Богу, у друзей есть шпаги!
Улыбнулась, потом рассмеялась - настолько созвучными моим мыслям были эти слова.
Когда Мила поймала меня тем вечером, после сцены с Чистоходовым, разумеется, вытащила из меня все. Привела домой, дала выговориться и прорыдаться. Мы сидели с ней вдвоем у них в спальне и мне постепенно становилось легче. Конечно, реальной опасности не было, но женщины, хоть раз ставшие жертвой домогательств, помнят эти страх и унижение, чувство гадливости. Домой вернулась, натискала детей, надышалась сладким запахом, нацеловала круглые щеки и животы, крепко обняла Клима, погладила костлявую спину и совсем успокоилась. Утром отвела детей в садик, проводила Клима в школу и уехала в Москву. Походила по магазинам, погуляла, пообедала на Старом Арбате, взяла с собой кучу котлет по-киевски, нам и Серебро - Мила их обожает, уж и Кате с детьми, заодно. Несколько раз звонил Яшин, но я не ответила. Я не хочу работать с этой сволочью (с Чистоходовым, не с Яшиным, конечно) и не буду. С дороги позвонила Людмиле и Кате, пригласила поужинать. Взрослые уселись в кухне, дети устроились в гостиной кто на диване, кто на полу, вышла почти вечеринка. На следующий день, проводив детей, занялась уборкой - разобрала в шкафах, вымыла кухню на манер операционной. Затеяла вареники с картошкой и творогом, для Клима сделала его любимых голубцов. Папу с Верой Васильевной еще накануне предупредила, что буду дома. Звонила папе, в твердой уверенности, что он не станет расспрашивать, и не ошиблась. Клим пришел из школы, обрадовался, что мама дома, даже не спросил, почему. Вызвался сходить за малыми, я поставила воду на вареники, когда в дверь позвонили.
- Клим, ты ключи забыл, что ли? - говорила я, открывая дверь. Однако это были не дети, а Олег Германович.
- … Игорь дал ему в морду, просто и без затей. У него с утра переносица была заклеена, аккуратненько так, а после Игоря Вадимовича пластырь уже не поможет, только гипс. Или как там сломанные челюсти лечат? - оживленно рассказывал мне Яшин, дегустируя вареники. Детей Клим увел гостить и кормить к дедушке с бабушкой.
- У Игоря будут неприятности? - я водила вилкой по краю тарелки, аппетит пропал.
- У Игоря? - переспросил Олег. - Это кому же он на него пожалуется?
- Побои снимет и в суд подаст, - я пожала плечами. - С него станется.
- Ему не до того будет, - протягивая тарелку за добавкой, убежденно ответил Яшин. - Людмила Евгеньевна - страшная женщина, бульдозер! - позвонила Горелову, раздраконила Нетесина. Ты последствия представляешь? Да Чистоходову теперь только заведующим библиотекой в Петушках… Хотя нет, это если бы Нетесин был не в курсе. Только заведующим баней.
- А Горелов - это кто?
- Маша, ты что?! Спикер Госдумы Сергей Семенович Горелов!
- Точно, я даже его немного знаю, он же у Милы на юбилее был.
- Ну вот! Так что вот тебе твое заявление, - бросил на стол смятый листок. - И выходи завтра на работу. Хватит, отдохнула. Кофе напои, да и пойду. Договорились?
Мои тягучие неторопливые мысли опять прервал дверной звонок, и я опять открыла со словами: «Клим, ты ключи…», но на пороге стояла Мила.
- Сто лет жить будешь, - впуская подругу, обрадовалась я. - Только тебя вспоминала.
- Даже не буду спрашивать, как, - рассмеялась Люда. - Клим сказал, ты приболела?
- Они у вас? - ужаснулась я. - Спать пора!
- Нет, мы с Катей подышать выходили, их встретили. Так ты как?
- А, - махнула я рукой. - Цикл скоро начнется, хочется поплакать и секса.
- С сексом я тебе никак не помогу, а поплакать - легко. Детей укладывай и к нам. Катя Темку усыпит и тоже придет. Игорь у меня уж нарезку режет и «рыдательный» альбом нам поставил. Я тоже в настроении.
- Милка, вот поговоришь с тобой пять минут и плакать расхочешь, - тем не менее, смахивая слезы, проговорила я.
- Это мы исправим, - отрезала подруга, разворачиваясь. - Все, через двадцать минут жду!
- Давай, Мария Всеволодовна, пиши заявление, - подвинул мне Яшин листок, ручку. - Приказ на увольнение Чистоходова сегодняшним днем подписан, а тебя завтра назначим. А то, чего доброго, еще кого принесет на нашу голову, или вакансию сократят.
- Олег Германович, да зачем? Я не менеджер, я ученый.
- Административных обязанностей у тебя тут не больше, чем на должности начальника отдела, а времени свободного на исследования больше. К тому же полномочия, вес, в нашей системе это не лишнее. С таким ресурсом, да с твоим авторитетом в научном мире ты горы свернешь!
Так я стала заместителем по науке начальника Центра управления полетами. Первое совещание я провела через два дня - собственно, я его и планировала проводить, как начальник отдела, только с приглашенными. А тут кабинет новый, кресла удобные, стол как на пиру у Владимира Мономаха - массивней, чем у Яшина. Опять же Алла - кофе подала, воду. Пару минут народ рассаживался, обживался, шутил над «хоромами» и «апартаментами».
- Давайте начинать, - улыбнулась я, усаживаясь в председательствующее кресло. - Думаю, разумно сначала обсудить итоги эксперимента. Марк, Аким, как вы, как остальные «подопытные»?
- Вы знаете, что десять человек месяц провели в подземных городах на Урале, Алтае, в Прибайкалье. Добровольцы, разбитые на пары, не выходили на поверхность, исследования проводились в условиях автономности. Перед началом и после завершения все прошли комплекс тестов - измерение антропометрических данных, включая рентгенографию костей, измерение функциональных показателей органов и систем, в том числе ЭКГ, скорости распространения пульсовой волны, реоэнцефалографию, определение вибрационной чувствительности, тест на психомоторный темп; лабораторные исследования. В части сооружений - как мы их классифицировали, не активированных - ход времени не был нарушен. В тоннеле на Рытом, в уральских сооружениях - там, где был обнаружен зал Летающих змеев - время ускорено, в десять раз, как минимум. Помимо объективных данных - вы можете с ними ознакомиться, материал у всех есть, есть и субъективные впечатления. Исследователи могли пользоваться часами, календарем, но все испытуемые однозначно сказали, что перестали ощущать время. Через час пребывания, сутки или неделю ощущение времени все равно искажалось, правильную оценку, сколько времени он там пробыл, не дал никто.
- Но для чего древним нужно было изменять течение времени? - я спросила спокойно, но внутри неприятно царапнуло. Медики Центра, Катя и Мила по минутам восстановили день, когда меня привезли - как я выглядела, бросилось ли что-то в глаза при осмотре. Даже изменение цикла выявили - но тут надо сделать поправку на тяжелую болезнь и истощение. Кстати, нашлось объяснение ураганному развитию пневмонии… Чуть больше, чем за сутки, я прожила от двух до трех недель.
- Что такое телепортация? - неожиданно ответил вопросом на вопрос Адьян, уже вполне обжившийся на должности начальника отдела.
- Гипотетическое изменение координат объекта (перемещение), при котором траектория объекта не может быть описана математически непрерывной функцией времени, - как по учебнику ответил наш заумник, Марк Сергеевич.
- Проще говоря, мгновенное перемещение из одного места в другое, - покивал Адьян. - То есть можно предположить, что не только предмет двигается в пространстве, но и время ускоряется, сжимается.
- Этого еще не хватало, - рука сама опустилась. - Минуй нас барский гнев и барская любовь. Тася, поставь, пожалуйста, в чайхане.
Чайханой мои острословы прозвали комнату отдыха - чая там и правда частенько не бывает, большинство пьет кофе, а когда кто-то приносит чай, он моментально куда-то исчезает. Второй букет от Чистоходова был отправлен туда же, третий я вернула. И еще один, и еще. В отделе сначала смеялись, потом начали перешептываться. Я понимала, что он чего-то добивается, но всерьез подумать, что он за мной ухаживает, пытается соблазнить или как это еще называет Клим, подкатывает, не могла. Скорее, это новый способ как-то меня уколоть. Мне было абсолютно все равно, я думала о муже, улетевшем за миллионы километров и каждую секунду рисковавшем жизнью, о тосковавших об отце детях, старалась как-то восполнить им его отсутствие, да и на работе некогда было отвлекаться. Когда букеты прекратились, я заметила, но опять значения не придала. Как оказалось, зря.
Начались звонки. Ладно, он звонил мне в рабочее время на служебный телефон, хотя звонки отвлекали, мешали, раздражали меня, но он начал звонить вечером. Сначала по псевдорабочим вопросам, потом перестал делать вид, что звонит по делу, а я перестала отвечать на звонки.
- Мам, что ты трубку не берешь? - удивился как-то Клим, глядя, как раз за разом вибрирует на столе мой телефон. - Это же твой начальник, вроде?
- Да он мне на работе надоел, - отмахнулась я. Мы с Климом мыли котов, уложив младших. Попробовали мыть до того, но только сами вымокли, пол залили и мелкие чуть сами не утопли и котов не утопили. Норд благоразумно ушел наверх и залег под Андрюшкиной кроватью.
- Мам, а с отцом когда связь? - спросил сын, когда после банных процедур мы сидели в кухне. У нас сложилась привычка посидеть вечером втроем, поговорить о делах, поболтать о ерунде. Клим еще и перекусывал после ужина - растет же, все время есть хочет, мы Сашей пили что-нибудь за компанию. Пока эти посиделки вдвоем, и нам с Климом они еще нужнее…
- Послезавтра большой сеанс, из Центра. Все пойдем, - обрадовала я его.
- Мария Всеволодовна, вас приглашает Павел Юрьевич, - сообщила мне секретарь Яшина.
- Алла, когда? - простонала я. - Сейчас?
- В семнадцать двадцать, - Алла понизила голос. - Злой сегодня, орет на кого-то по телефону, в приемной слышно.
- Хорошо, - я вздохнула. - Спасибо.
В назначенное время явилась, коротко постучала, вошла.
- Здравствуйте, Мария Всеволодовна, - Чистоходов кивнул мне с дивана, сделал приглашающий жест. Я поздоровалась, села напротив, на стул.
- Я вас слушаю, Павел Юрьевич.
Минут десять он говорил ни о чем, и мне показалось, чего-то ожидая и прислушиваясь. Я тоже послушала - слышно было, как ходит за стеной Алла, хлопает дверцами шкафа, закрывает входную дверь. Я так задумалась, что вздрогнула, увидев Чистоходова рядом, почти вплотную. Он поднял руку, прикоснулся к моему лицу. Я вздрогнула, отшатнулась, смахнула его прикосновение ладонью, как отвратительное насекомое, встала.
- Что вы делаете?
- Пока ничего, - он сделал ко мне еще шаг, взгляд стал самоуверенным и хищным. - Я совершил ошибку, неправильно повел себя в начале наших отношений, но мы ведь взрослые люди, Маша…
- Каких отношений? - изумилась я.
- Маша, - он обнял меня, - Ты красивая женщина и я вел себя как смущенный мальчишка, только что портфелем по голове тебя не бил, - деланно рассмеялся. - Поверь, я готов искупить свою вину…
- Вы с ума сошли, - разозлилась я, отталкивая его и поворачиваясь к двери.
- Я хочу тебя, - он схватил меня за руку, притянул, попытался поцеловать.
- Прекратите! - я вырвалась. Мне хотелось уйти немедленно, забыть эту отвратительную сцену.
- Ты никуда не денешься, - в его лице было что-то, от чего я по-настоящему испугалась. Никогда прежде я не попадала в такую ситуацию, даже в юности, и уж совершенно не ожидала, что столкнусь с чем-то подобным сейчас.
- Я сообщу Яшину и у вас будут неприятности, - я отступала к двери, страшась повернуться к нему спиной.
- Кто тебе поверит? - уронил он презрительно. - Я, молодой красивый мужик, домогаюсь бабецлу не первой свежести?! Скорее, это ты ко мне лезла, я тебя оттопырил, ты и ноешь. Да и не скажешь ты ничего, побоишься. У тебя же муж, - протянул он язвительно. - Тебе его беречь надо, а то вдруг дойдет, не сейчас, так позже. Узнает, что изменяла, когда он там в героя играл…
Мой страх смыло накатившей неконтролируемой яростью. Я размахнулась и резко ударила его в лицо.
- Пошел на ***, м*к! - он отшатнулся, замычал, зажимая нос, я выскочила из кабинета. Первой мыслью было немедленно пойти к Яшину, и я рванула на себя его дверь, но она не поддалась. Видимо, эта сволочь знала, что Олега не будет, не даром он дожидался, пока секретарша уйдет. Вышла в коридор, быстрым шагом дошла до отдела кадров, присела у стола, стараясь, чтобы руки не дрожали, написала заявление на увольнение с завтрашнего числа, вошла.
- Здравствуйте, Мария Всеволодовна, - удивленно поздоровалась со мной сотрудница.
- Добрый день, - спокойно, Маша. - Калачаров ушел уже? - это начальник отдела.
- Да.
- Передайте ему, пожалуйста. Всего доброго, - повернулась и вышла, за долю секунды успев заметить, как у нее брови поползли вверх, пока она читала протянутый мной листок.
Я почти бежала в пустыми коридорами, потом вниз по лестнице, выскочила на улицу. Надо взять себя в руки, уговаривала я себя, надо взять себя в руки! Не рискнула зайти к себе за вещами, даже сумка осталась в отделе, телефон. Шла, как слепая, только твердила - домой, домой. Там дети, обниму, и меня перестанет тошнить от мерзости и отвращения. Скорее, скорее!
- Маша, Маша! - послышалось сзади, но я не остановилась. Кто-то взял меня за локоть, я посмотрела - меня догнала запыхавшаяся Люда Серебро. - Маша, да что случилось?! Ты вся белая!
Глава 26.
Клим забежал домой после футбола, бросил бутсы у порога, вздохнул, поднял, аккуратно повесил мешок на крючок, двинулся дальше в кухню, налил воды из кувшина, с жадностью выпил. Поставил стакан с отпечатками пальцев, покосился на заляпанный кувшин, вытер руки о штаны. Посмотрел на нас - я сидела на диване, мелкие с криками носились по комнате, на полу валялись ровным слоем и громоздились кучками игрушки, детали от мозаики, колечки от пирамидок, кубики, книжки.
- Мам, ты как себя чувствуешь? - поинтересовался старшенький.
Я безучастно пожала плечами.
Клим еще попил, опять вздохнул, вымыл руки, вытер посудным полотенцем, подумал, протер им же кувшин и стакан, подошел к нам.
- Андрюха, Игореня, давайте игрушки собирать, - достал корзину, пластиковые ящики, показал пример. - Отдельно кладите! Машинки сюда, вот, молодец!
Прибрались быстро, малявки запрыгали вокруг него, как коты вокруг стола с мясом.
- Мам, я их возьму с Нордом гулять? А то у них шило из попы еще не выпало. Я их нормально одену. Мам? Мам!
- А? Прости, сына, я что-то задумалась. А времени сколько… - я посмотрела на телефон. - Половина девятого уже! Поздно, спать скоро.
- Мы полчасика погуляем, потом помоем их и спать. Сваришь какао пока?
- Что? Сварю, сына. Идите, одень их только получше.
Посидела в странном оцепенении еще немного, потом заставила себя встряхнуться. Достала ведро, швабру, протерла заляпанный чем-то липкий пол, нашла под диваном причину, даже две - блин с вареньем и раздавленную конфету. Пока варилось какао, прибралась и на кухне, собрала в стирку вещи. Тишина становилась невыносимой, и я включила телевизор, по первым кадрам и тактам музыки узнав фильм. «Д Артаньян и три мушкетера».
- Но, слава Богу, есть друзья,
И, слава Богу, у друзей есть шпаги!
Улыбнулась, потом рассмеялась - настолько созвучными моим мыслям были эти слова.
Когда Мила поймала меня тем вечером, после сцены с Чистоходовым, разумеется, вытащила из меня все. Привела домой, дала выговориться и прорыдаться. Мы сидели с ней вдвоем у них в спальне и мне постепенно становилось легче. Конечно, реальной опасности не было, но женщины, хоть раз ставшие жертвой домогательств, помнят эти страх и унижение, чувство гадливости. Домой вернулась, натискала детей, надышалась сладким запахом, нацеловала круглые щеки и животы, крепко обняла Клима, погладила костлявую спину и совсем успокоилась. Утром отвела детей в садик, проводила Клима в школу и уехала в Москву. Походила по магазинам, погуляла, пообедала на Старом Арбате, взяла с собой кучу котлет по-киевски, нам и Серебро - Мила их обожает, уж и Кате с детьми, заодно. Несколько раз звонил Яшин, но я не ответила. Я не хочу работать с этой сволочью (с Чистоходовым, не с Яшиным, конечно) и не буду. С дороги позвонила Людмиле и Кате, пригласила поужинать. Взрослые уселись в кухне, дети устроились в гостиной кто на диване, кто на полу, вышла почти вечеринка. На следующий день, проводив детей, занялась уборкой - разобрала в шкафах, вымыла кухню на манер операционной. Затеяла вареники с картошкой и творогом, для Клима сделала его любимых голубцов. Папу с Верой Васильевной еще накануне предупредила, что буду дома. Звонила папе, в твердой уверенности, что он не станет расспрашивать, и не ошиблась. Клим пришел из школы, обрадовался, что мама дома, даже не спросил, почему. Вызвался сходить за малыми, я поставила воду на вареники, когда в дверь позвонили.
- Клим, ты ключи забыл, что ли? - говорила я, открывая дверь. Однако это были не дети, а Олег Германович.
- … Игорь дал ему в морду, просто и без затей. У него с утра переносица была заклеена, аккуратненько так, а после Игоря Вадимовича пластырь уже не поможет, только гипс. Или как там сломанные челюсти лечат? - оживленно рассказывал мне Яшин, дегустируя вареники. Детей Клим увел гостить и кормить к дедушке с бабушкой.
- У Игоря будут неприятности? - я водила вилкой по краю тарелки, аппетит пропал.
- У Игоря? - переспросил Олег. - Это кому же он на него пожалуется?
- Побои снимет и в суд подаст, - я пожала плечами. - С него станется.
- Ему не до того будет, - протягивая тарелку за добавкой, убежденно ответил Яшин. - Людмила Евгеньевна - страшная женщина, бульдозер! - позвонила Горелову, раздраконила Нетесина. Ты последствия представляешь? Да Чистоходову теперь только заведующим библиотекой в Петушках… Хотя нет, это если бы Нетесин был не в курсе. Только заведующим баней.
- А Горелов - это кто?
- Маша, ты что?! Спикер Госдумы Сергей Семенович Горелов!
- Точно, я даже его немного знаю, он же у Милы на юбилее был.
- Ну вот! Так что вот тебе твое заявление, - бросил на стол смятый листок. - И выходи завтра на работу. Хватит, отдохнула. Кофе напои, да и пойду. Договорились?
Мои тягучие неторопливые мысли опять прервал дверной звонок, и я опять открыла со словами: «Клим, ты ключи…», но на пороге стояла Мила.
- Сто лет жить будешь, - впуская подругу, обрадовалась я. - Только тебя вспоминала.
- Даже не буду спрашивать, как, - рассмеялась Люда. - Клим сказал, ты приболела?
- Они у вас? - ужаснулась я. - Спать пора!
- Нет, мы с Катей подышать выходили, их встретили. Так ты как?
- А, - махнула я рукой. - Цикл скоро начнется, хочется поплакать и секса.
- С сексом я тебе никак не помогу, а поплакать - легко. Детей укладывай и к нам. Катя Темку усыпит и тоже придет. Игорь у меня уж нарезку режет и «рыдательный» альбом нам поставил. Я тоже в настроении.
- Милка, вот поговоришь с тобой пять минут и плакать расхочешь, - тем не менее, смахивая слезы, проговорила я.
- Это мы исправим, - отрезала подруга, разворачиваясь. - Все, через двадцать минут жду!
- Давай, Мария Всеволодовна, пиши заявление, - подвинул мне Яшин листок, ручку. - Приказ на увольнение Чистоходова сегодняшним днем подписан, а тебя завтра назначим. А то, чего доброго, еще кого принесет на нашу голову, или вакансию сократят.
- Олег Германович, да зачем? Я не менеджер, я ученый.
- Административных обязанностей у тебя тут не больше, чем на должности начальника отдела, а времени свободного на исследования больше. К тому же полномочия, вес, в нашей системе это не лишнее. С таким ресурсом, да с твоим авторитетом в научном мире ты горы свернешь!
Так я стала заместителем по науке начальника Центра управления полетами. Первое совещание я провела через два дня - собственно, я его и планировала проводить, как начальник отдела, только с приглашенными. А тут кабинет новый, кресла удобные, стол как на пиру у Владимира Мономаха - массивней, чем у Яшина. Опять же Алла - кофе подала, воду. Пару минут народ рассаживался, обживался, шутил над «хоромами» и «апартаментами».
- Давайте начинать, - улыбнулась я, усаживаясь в председательствующее кресло. - Думаю, разумно сначала обсудить итоги эксперимента. Марк, Аким, как вы, как остальные «подопытные»?
- Вы знаете, что десять человек месяц провели в подземных городах на Урале, Алтае, в Прибайкалье. Добровольцы, разбитые на пары, не выходили на поверхность, исследования проводились в условиях автономности. Перед началом и после завершения все прошли комплекс тестов - измерение антропометрических данных, включая рентгенографию костей, измерение функциональных показателей органов и систем, в том числе ЭКГ, скорости распространения пульсовой волны, реоэнцефалографию, определение вибрационной чувствительности, тест на психомоторный темп; лабораторные исследования. В части сооружений - как мы их классифицировали, не активированных - ход времени не был нарушен. В тоннеле на Рытом, в уральских сооружениях - там, где был обнаружен зал Летающих змеев - время ускорено, в десять раз, как минимум. Помимо объективных данных - вы можете с ними ознакомиться, материал у всех есть, есть и субъективные впечатления. Исследователи могли пользоваться часами, календарем, но все испытуемые однозначно сказали, что перестали ощущать время. Через час пребывания, сутки или неделю ощущение времени все равно искажалось, правильную оценку, сколько времени он там пробыл, не дал никто.
- Но для чего древним нужно было изменять течение времени? - я спросила спокойно, но внутри неприятно царапнуло. Медики Центра, Катя и Мила по минутам восстановили день, когда меня привезли - как я выглядела, бросилось ли что-то в глаза при осмотре. Даже изменение цикла выявили - но тут надо сделать поправку на тяжелую болезнь и истощение. Кстати, нашлось объяснение ураганному развитию пневмонии… Чуть больше, чем за сутки, я прожила от двух до трех недель.
- Что такое телепортация? - неожиданно ответил вопросом на вопрос Адьян, уже вполне обжившийся на должности начальника отдела.
- Гипотетическое изменение координат объекта (перемещение), при котором траектория объекта не может быть описана математически непрерывной функцией времени, - как по учебнику ответил наш заумник, Марк Сергеевич.
- Проще говоря, мгновенное перемещение из одного места в другое, - покивал Адьян. - То есть можно предположить, что не только предмет двигается в пространстве, но и время ускоряется, сжимается.
