Все посмеялись с разной степенью искренности, но неказистая шутка немного разрядила обстановку. Головой все понимали, что тяжелее всех родителям, особенно Людмиле Евгеньевне, а она держится ровно и не показывает нервозности. Поэтому Алина собралась сама, взяла за руку дочь, и они секунду смотрели друг на друга. Кивнули, вздохнули, но лица сделали всё же повеселее. В этот вечер, против обыкновения, быстро разошлись, разговоры были скомканными и обрывочными. Лялька с детьми опять легли все вместе, ждать, пока позвонит папа. Алина, наоборот, уложила детей побыстрее, и ждала звонка мужа одна - не хотелось ни с кем делиться. Матвей смотрел со своими близнятками фотографии и видео с Ритой, рассказывал истории, и с грустью видел, что мальчишки не особо интересуются встречей с мамой, которую не видели десять месяцев. Отвыкли.
«Расстроится моя Ритуля. Но ничего, скоро будет дома, дети с ней. Подружатся», - думал он, гладя мягкие кудряшки Рафа и Михи, уснувших на его кровати. Он старался, чтобы они не привыкали, но последнее время одному было совсем тоскливо, и дети этим беззастенчиво пользовались.
Игорь дожидался, пока все разойдутся, невозмутимо подливая себе травяного чая из огромного чайника. Мила было дёрнулась уходить, но муж удержал её за руку и налил и ей в кружку, подвинул печенье. Она понятливо уселась рядом, отпила, отломила печенье. Перестала хлопать дверь предбанника, дети не носились, как угорелые, взрослых не было слышно. Одно за другим гасли окна, а супруги всё сидели в беседке и чаёвничали.
- Мы совсем спать не будем? - с улыбкой спросила Мила, поглаживая Игоря по руке.
- Нет, - муж обнял её за плечи. - Мы ещё немного посидим…
- В засаде?
- В засаде. А потом поедем в ЦПК…
У Людмилы Евгеньевны сердце на секунду остановилось.
- Я с Бью договорился, они нас пустят в химзащите, только не в палату…
Мила рванулась бежать, Игорь удержал.
- Спокойно, спокойно, родная. Не волнуйся так.
Она закивала, слёзы катились по бледным щекам. Села, с силой потёрла лицо, несколько раз глубоко вздохнула.
- На, выпей, - протянул лекарство. - Давай на брудершафт.
В карантинном корпусе было темно и тихо. Бью встретил чету Серебро у тамбура служебного входа, облаченный в костюм высшей биозащиты.
- Проходите через шлюз и одевайтесь, - голос из-под шлема звучал с экрана глухо.
Игорь и Людмила прошли через бактерицидный «душ», в стерильной зоне помогли друг другу одеться, проверили герметичность. Бью открыл дверь и выпустил их в длинный коридор. В него выходили двери всех боксов, в том числе спальных.
- Помните - внутрь не входить, не шуметь, никого не будить.
Серебро не ответили, потому что сил говорить уже не было. Людмила вздохнула, крепко взялась за локоть мужа и шагнула к первой двери.
За ней было почти темно, горел слабый свет. Они больше угадали, чем рассмотрели Сашу Колодея. Тот лежал на спине, без подушки, с валиком под шеей. Серебро сочувственно переглянулись и пошли дальше.
К следующей двери Мила прильнула всем телом - в боксе спали её мальчишки. Было темно, но ей казалось, что она до морщинки, до малейшей чёрточки видит лица сыновей. Повзрослевших, усталых… Живых и здоровых!
На тяжёлых ватных ногах пошла дальше. Рита спала как в детстве, свернувшись кошечкой, коса змеилась по подушке.
- Похудела как, - беззвучно прошептала мама, глядя на свесившуюся руку.
Они простояли бы так до утра, наверное, переходя от двери к двери, но подошедший Камара деликатно кашлянул.
- Пора? - понял Игорь Вадимович, обнял жену. Она кивнула, но так и шла, оглядываясь.
- Спасибо, - сказала она ему в машине, положив голову на плечо. - Как будто огромную тяжесть с меня сняли.
Он покивал - она почувствовала это макушкой.
- Наверное, лучше никому не говорить, что мы тут были?
- Это будет наш секрет, - согласился Игорь. - Мы даже в городке не останемся, чтобы не вызвать подозрений.
- Тогда поехали. Я хоть высплюсь сегодня, за всю неделю!
Рита сидела за столом между мамой и мужем, держала Матвея за руку, смотрела на хаос вокруг и насмотреться не могла.
Во дворе хозяева и гости давно не помещались, и столы поставили в саду, в одном огромном шатре с поднятыми стенами. Никого специально не звали, но приехали все друзья - с подарками, с цветами. Сюрпризом стало то, что к воротам соседи и просто жители начали привозить и приносить цветы - в корзинах, букетами, с записками и без. Приехал местный «бургомистр» с целой клумбой и огромным семиэтажным тортом. От приглашения к столу отказался, но к предложению приехать в дом культуры на встречу со всеми желающими в ближайшие выходные отнёсся с большим энтузиазмом. Обещал, что всё организует и уехал.
Поместье бурлило привычным броуновским движением - взрослые готовили и ели, поднимали тосты, пели, разговаривали, танцевали. Дети играли, купались, носились и в промежутках уничтожали горы бутербродов, фруктов, пирогов. Играла музыка, светило солнце, дул лёгкий ветерок и праздник чувствовался во всём.
- Мне как будто сон снится. Хочется всё потрогать, - Рита глубоко вздохнула. - Как я по всем соскучилась! И по дому, по всему вообще. По Земле, - и без перехода. - Матвей, пойдём посмотрим, чем мальчишки занимаются?
Поцеловала Людмилу Евгеньевну в щеку и вслед за Матвеем выбралась наружу.
- Где они, как ты думаешь? - завертела головой.
- Вон, в бассейне торчат, как поплавки, - муж обнял её за талию, и они медленно пошли по дорожке. Ритинья щурилась на солнце, бледные плечи отливали перламутром. Яркий сарафан бил по коленям, ткань обнажала бедра, скользила, шуршала при каждом шаге, и Матвей смотрел на её ноги как загипнотизированный. Рита понятливо сжала его ладонь.
- Завтра давай загорать весь день, а то я бледная, как сметана. На озёра, может, съездим. Жалко, отпуска тебе не дадут, а то бы месяц пролежали на солнышке, как львёнок и черепаха.
Он только поцеловал её в волосы. Говорить не хотелось. Невыносимое ожидание длиной почти в год окончилось, жена вернулась, и всё, что ему было нужно - схватить её в охапку и больше никуда не отпускать. Со вчерашнего дня, когда Игорь Вадимович и Маша привезли всех домой и началась вся эта суета, он сдерживался, потому что у них было только несколько часов вдвоём. Рите хотелось побыть с детьми, пообщаться с родителями. И с ним хотелось, конечно. Но она так устала от полёта, замкнутого пространства, одиночества, тоски, ожидания… Перегорела. Лежали с Матвеем, обнявшись, целовались короткими лёгкими поцелуями, сжимали пальцы до боли и… всё.
Рита чувствовала себя немного виноватой, но была бесконечно благодарна мужу, за то, что он понял её без слов, не настаивал на близости, хотя она понимала, чего ему стоит сдерживаться. Но она даже уснуть не могла, плавала между сном и явью, вздрагивала, просыпалась, опять дремала. Вскочила ни свет ни заря, на цыпочках вышла из спальни в комнату к детям, села на пол и смотрела, невесомо гладила ручки, вспотевшие затылки, крепкие спинки, толстенькие пятки. Сердце замирало, слёзы сами лились. Мальчишки спали крепко и спокойно, и в комнате был полумрак, и тишину ничто не нарушило, а близнецы вдруг проснулись разом и сели в кровати, глядя на неё пронзительными ясными глазами, совсем не сонными.
- Папа де? - посмотрели друг на друга, молча сползли на пол и, не глядя на мать, потопали к двери.
Рита догнала их в своей спальне, карабкающимися к отцу.
- Тсс, - попыталась она остановить диверсантов. - Папу разбудите!
- Сонышко, - возразил Миха, залезая к отцу на грудь.
- Хватит спать! - объявил Раф, усаживаясь рядом и поднимая отцу веки, как Вию.
- Идёмте оденемся и поиграем, - беспомощно уговаривала Рита, пытаясь поднять Мишу. - А папа пусть поспит.
- Неть, - сын выскальзывал из рук не хуже тренированного борца сумо.
- А, может, вы есть хотите? Давайте кашу сварим или омлет сделаем? Блинчики? - попробовала взять на руки Рафаильчика.
- С папой! - вывернулся младший, обрушиваясь отцу на живот. А поскольку дети были высокие и крепкие, все в отца, и весили почти по двадцать килограмм, даже его тренированный пресс не выдержал.
- Эй, - сложился ножиком отец. - Вы что хулиганите?
- Папуля!
- Папуся!
Подползли повыше, обняли, прижались. Целовали, целовали. Рита села рядом, смотрела, как Матвей обнимает мальчишек и чувствовала себя лишней. Муж понимающе улыбнулся, глаза говорили: «Всё будет хорошо».
- Они всегда так рано встают? - она постаралась, чтобы голос не сильно выдавал огорчение.
- Обычно в семь, в половине восьмого. Но если я вечером поздно приезжаю, они вскакивают, чуть рассветёт. Вчера день был суматошный, вот и…
- А сейчас полшестого только, - посмотрела на телефон Рита. - Может, поспим?
- Будете спать?
Дети дружно замотали головами.
- Давайте тогда книжку читать? - потянулся к тумбочке за сказками.
Улеглись на обе руки к отцу, ревниво косясь на мать, приготовились слушать. Рита аккуратно легла на бок лицом к мужу и детям, положила голову на согнутую руку. Матвей забрал другую, поглаживал пальцы, выразительно читая своим глубоким низким голосом. Дети внимательно слушали, по очереди переворачивая страницы. Рита смотрела на мужа, на детей, чувствовала счастье и умиротворение, и сама не заметила, как уснула.
- Миха, Раф, - в который раз безответно позвала Рита. Дети прятались от мамы всё утро, с каждым разом всё изобретательнее.
- Ну и сидите, где вы там… сидите, - обиделась Ритинья. - Я вас на велосипеде покатать хотела. Теперь одна поеду.
- Не идут? - крикнул с детской площадки Вадим. - И мои не идут. На всё приманивал, даже на квадроцикл.
- И я, - Женька сел с кружкой холодного лимонада на скамейку, две поставил рядом. - Они нам, похоже, бойкот объявили.
- Мы их залюбили, наверное, - тройняшки сидели, пили и загорали - парни в одних шортах, Рита в шортах и коротком топе. - Вот они и слились с местностью.
- Папа? - с крыльца сбежала Камилла. - Ты тройняшек ищешь?
- И двойняшек тоже, - вздохнула тётушка. - А они куда-то испарились.
Ками хищно прищурилась и упёрла руки в бока.
- Ну, я им покажу, - угрожающе. - Сейчас все тут будут, - и побежала в глубь сада.
- Всё, пленных приведёт, - рассмеялся отец. - Давайте в лес или на озёра на пикник, что ли?
- Чур только пешком или на велосипедах, - предложила Рита. - Не на машинах.
- Давайте, - оживился Евгений. - Там такой овраг классный по дороге, с малиной.
- Я в кухню, собирать продукты, - вскочила Рита.
- Я в гараж, проверять велосипеды, - вызвался Вадим.
- А я пойду желающих собирать, - и все трое разошлись в разные стороны.
Через некоторое время послышался командный голос Ками и протестующий писк малышни, опытной рукой Камиллы собранной вместе и построенной, как в учебке. Под раздачу, то бишь под построение, попали и Колодеи-младшие, и Золотарёвы. На шум подошли Игорь с Андреем и Лора с Лерой.
- Что тут за митинг? - начал Андрюха.
- Не санкционированный? - включился тот еще тролль Игорёня.
- Ты зачем миньонов строишь? - Лора кокетливо поправила чёлку, глядя вовсе не на Камиллу, а на Андрея.
Раздались возмущённые выкрики мелких.
- А ну, тихо, - внесла свою лепту Лера, нахмурив красивые брови. - Так что за сумбур?
На неё посмотрели с уважением и выказали восхищение - старшие играли в игру «вставь книжное слово». Самый шик было ввернуть редко употребляемое и к месту.
- Так, - подошёл дед Игорь. - Камилла, доложи наличие личного состава, - глаза у него смеялись.
- Все тут, - мотнула головой назад Милаха. - Отставших нет, заболевших нет, - хихикнула.
- Всем взять панамки, купальники или плавки. Через пять минут быть у ворот, - скомандовал генерал армии. - И без разговоров! - пресёк он вопросы на корню.
- Крёстный, а нам? - уточнил Андрей.
- И вам. В оцеплении будете, - улыбнулся.
Велосипедов всё-таки на всех не хватило, и все дружно пошли пешком. Дорога шла вдоль пшеничного поля до рощи, потом надо было перебраться через глубокий овраг и пройти около километра по сосновому бору.
- Мы здесь столько раз ходили, - оглядываясь вокруг, ностальгически вздыхала Рита под бесконечную болтовню детей. Миха и Раф на удивление разрешили взять себя за ручки и вертели головами, то и дело останавливались, рассматривали букашек, цветочки, подбирали камешки и палочки. Они шли самые последние, но Рита не прибавляла шаг, не торопила. Для неё было счастьем просто сжимать маленькие пальчики, слушать лепет, рассматривать с детьми обыкновенный липучий репей с таким восторгом, будто это чудо какое-то.
- Смотрите, ласточки, - показывала мама, и близняшки запрокидывали головёнки, рассматривая вьющихся в зените почти невидимых птиц.
- А это кукушка кукует, - и они стояли и считали, а мальчишки подпрыгивали при каждом «ку-ку».
Повстречав по пути две сороки, грача и полевую мышку, у самого оврага догнали своих.
- Мы вас ждём, - Вадим потрепал по макушкам племянников.
- Будем штурмовать овраг, как Суворов Альпы? - проговорила Рита, но тут же округлила глаза. - О! Это что за чудеса?!
Через овраг красовался прекрасный подвесной мост. Подошла ближе - и с той, и с другой стороны на дно спускались деревянные лестницы с прочными поручнями с обеих сторон.
- Да это Артём, Никита и Кирилл построили, ну, ещё Матвей с Климом немного помогали, и мы, - объяснил Игорь Колодей.
- Молодцы какие! - искренне восхитилась Рита.
- А где все? - на «берегу» их встретили только эти двое.
- Внизу. Там такой малинник шикарный, и родничок. Пасутся, - Вадим поднял на руки Миху, Игорь - Рафаильчика, и они пошагали по лестнице вниз.
Внизу были настоящие малиновые джунгли. Высокие кусты с крупными листьями были усыпаны тёмными огромными ягодами. Между кустами виднелись яркие шорты и майки, мелькали панамки. Волконские тут же «просекли фишку», вывинтились из рук взрослых и колобочками покатились к остальным.
- Не потеряются? - немедленно всполошилась мама, глядя вслед детям так, будто они побежали в пещеру к саблезубому тигру.
- Где тут теряться? - оглянулся Игорёня, ещё не знакомый с фантазиями, которые родительская тревога может рождать в их головах.
- С другой стороны малинника Милаха и Эндрю сидят, - успокоил трижды отец.
- Идите, - предложил Колодей-младший. - Я тут покараулю. Не, я малину не люблю, - на приглашающий взгляд Вадима.
Маргарита скинула босоножки, пошла по ручью. Прохладные струйки щекотали и холодили тонкую кожу, песок на дне приятно массировал ступни, Рита брела и баловалась: брызгала на стрекоз и жуков, пропускала воду сквозь пальцы. Она зашла довольно далеко, туда, где малинник сменила черёмуха. Кусты стояли плотной стеной, и в их глубине Рита увидела две слившихся в объятии фигуры - Женя с Лялькой упоённо целовались. Марго засмотрелась, наступила на острый камушек или осколок ракушки и вскрикнула.
- Ритинья? - обернулся Женька. - Ты что тут делаешь?
- Случилось что-нибудь? - встрепенулась Алина. - С детьми?
- Да всё в порядке, - немножко раздражённо ответила Рита, садясь и пытаясь рассмотреть колючку в ступне. - Гуляю я тут.
- Ты злая, что ли? - брат сел рядом, потянул к себе её ногу, начал нажимать пальцами, пытаясь обнаружить занозу.
«Расстроится моя Ритуля. Но ничего, скоро будет дома, дети с ней. Подружатся», - думал он, гладя мягкие кудряшки Рафа и Михи, уснувших на его кровати. Он старался, чтобы они не привыкали, но последнее время одному было совсем тоскливо, и дети этим беззастенчиво пользовались.
Игорь дожидался, пока все разойдутся, невозмутимо подливая себе травяного чая из огромного чайника. Мила было дёрнулась уходить, но муж удержал её за руку и налил и ей в кружку, подвинул печенье. Она понятливо уселась рядом, отпила, отломила печенье. Перестала хлопать дверь предбанника, дети не носились, как угорелые, взрослых не было слышно. Одно за другим гасли окна, а супруги всё сидели в беседке и чаёвничали.
- Мы совсем спать не будем? - с улыбкой спросила Мила, поглаживая Игоря по руке.
- Нет, - муж обнял её за плечи. - Мы ещё немного посидим…
- В засаде?
- В засаде. А потом поедем в ЦПК…
У Людмилы Евгеньевны сердце на секунду остановилось.
- Я с Бью договорился, они нас пустят в химзащите, только не в палату…
Мила рванулась бежать, Игорь удержал.
- Спокойно, спокойно, родная. Не волнуйся так.
Она закивала, слёзы катились по бледным щекам. Села, с силой потёрла лицо, несколько раз глубоко вздохнула.
- На, выпей, - протянул лекарство. - Давай на брудершафт.
В карантинном корпусе было темно и тихо. Бью встретил чету Серебро у тамбура служебного входа, облаченный в костюм высшей биозащиты.
- Проходите через шлюз и одевайтесь, - голос из-под шлема звучал с экрана глухо.
Игорь и Людмила прошли через бактерицидный «душ», в стерильной зоне помогли друг другу одеться, проверили герметичность. Бью открыл дверь и выпустил их в длинный коридор. В него выходили двери всех боксов, в том числе спальных.
- Помните - внутрь не входить, не шуметь, никого не будить.
Серебро не ответили, потому что сил говорить уже не было. Людмила вздохнула, крепко взялась за локоть мужа и шагнула к первой двери.
За ней было почти темно, горел слабый свет. Они больше угадали, чем рассмотрели Сашу Колодея. Тот лежал на спине, без подушки, с валиком под шеей. Серебро сочувственно переглянулись и пошли дальше.
К следующей двери Мила прильнула всем телом - в боксе спали её мальчишки. Было темно, но ей казалось, что она до морщинки, до малейшей чёрточки видит лица сыновей. Повзрослевших, усталых… Живых и здоровых!
На тяжёлых ватных ногах пошла дальше. Рита спала как в детстве, свернувшись кошечкой, коса змеилась по подушке.
- Похудела как, - беззвучно прошептала мама, глядя на свесившуюся руку.
Они простояли бы так до утра, наверное, переходя от двери к двери, но подошедший Камара деликатно кашлянул.
- Пора? - понял Игорь Вадимович, обнял жену. Она кивнула, но так и шла, оглядываясь.
- Спасибо, - сказала она ему в машине, положив голову на плечо. - Как будто огромную тяжесть с меня сняли.
Он покивал - она почувствовала это макушкой.
- Наверное, лучше никому не говорить, что мы тут были?
- Это будет наш секрет, - согласился Игорь. - Мы даже в городке не останемся, чтобы не вызвать подозрений.
- Тогда поехали. Я хоть высплюсь сегодня, за всю неделю!
Рита сидела за столом между мамой и мужем, держала Матвея за руку, смотрела на хаос вокруг и насмотреться не могла.
Во дворе хозяева и гости давно не помещались, и столы поставили в саду, в одном огромном шатре с поднятыми стенами. Никого специально не звали, но приехали все друзья - с подарками, с цветами. Сюрпризом стало то, что к воротам соседи и просто жители начали привозить и приносить цветы - в корзинах, букетами, с записками и без. Приехал местный «бургомистр» с целой клумбой и огромным семиэтажным тортом. От приглашения к столу отказался, но к предложению приехать в дом культуры на встречу со всеми желающими в ближайшие выходные отнёсся с большим энтузиазмом. Обещал, что всё организует и уехал.
Поместье бурлило привычным броуновским движением - взрослые готовили и ели, поднимали тосты, пели, разговаривали, танцевали. Дети играли, купались, носились и в промежутках уничтожали горы бутербродов, фруктов, пирогов. Играла музыка, светило солнце, дул лёгкий ветерок и праздник чувствовался во всём.
- Мне как будто сон снится. Хочется всё потрогать, - Рита глубоко вздохнула. - Как я по всем соскучилась! И по дому, по всему вообще. По Земле, - и без перехода. - Матвей, пойдём посмотрим, чем мальчишки занимаются?
Поцеловала Людмилу Евгеньевну в щеку и вслед за Матвеем выбралась наружу.
- Где они, как ты думаешь? - завертела головой.
- Вон, в бассейне торчат, как поплавки, - муж обнял её за талию, и они медленно пошли по дорожке. Ритинья щурилась на солнце, бледные плечи отливали перламутром. Яркий сарафан бил по коленям, ткань обнажала бедра, скользила, шуршала при каждом шаге, и Матвей смотрел на её ноги как загипнотизированный. Рита понятливо сжала его ладонь.
- Завтра давай загорать весь день, а то я бледная, как сметана. На озёра, может, съездим. Жалко, отпуска тебе не дадут, а то бы месяц пролежали на солнышке, как львёнок и черепаха.
Он только поцеловал её в волосы. Говорить не хотелось. Невыносимое ожидание длиной почти в год окончилось, жена вернулась, и всё, что ему было нужно - схватить её в охапку и больше никуда не отпускать. Со вчерашнего дня, когда Игорь Вадимович и Маша привезли всех домой и началась вся эта суета, он сдерживался, потому что у них было только несколько часов вдвоём. Рите хотелось побыть с детьми, пообщаться с родителями. И с ним хотелось, конечно. Но она так устала от полёта, замкнутого пространства, одиночества, тоски, ожидания… Перегорела. Лежали с Матвеем, обнявшись, целовались короткими лёгкими поцелуями, сжимали пальцы до боли и… всё.
Рита чувствовала себя немного виноватой, но была бесконечно благодарна мужу, за то, что он понял её без слов, не настаивал на близости, хотя она понимала, чего ему стоит сдерживаться. Но она даже уснуть не могла, плавала между сном и явью, вздрагивала, просыпалась, опять дремала. Вскочила ни свет ни заря, на цыпочках вышла из спальни в комнату к детям, села на пол и смотрела, невесомо гладила ручки, вспотевшие затылки, крепкие спинки, толстенькие пятки. Сердце замирало, слёзы сами лились. Мальчишки спали крепко и спокойно, и в комнате был полумрак, и тишину ничто не нарушило, а близнецы вдруг проснулись разом и сели в кровати, глядя на неё пронзительными ясными глазами, совсем не сонными.
- Папа де? - посмотрели друг на друга, молча сползли на пол и, не глядя на мать, потопали к двери.
Рита догнала их в своей спальне, карабкающимися к отцу.
- Тсс, - попыталась она остановить диверсантов. - Папу разбудите!
- Сонышко, - возразил Миха, залезая к отцу на грудь.
- Хватит спать! - объявил Раф, усаживаясь рядом и поднимая отцу веки, как Вию.
- Идёмте оденемся и поиграем, - беспомощно уговаривала Рита, пытаясь поднять Мишу. - А папа пусть поспит.
- Неть, - сын выскальзывал из рук не хуже тренированного борца сумо.
- А, может, вы есть хотите? Давайте кашу сварим или омлет сделаем? Блинчики? - попробовала взять на руки Рафаильчика.
- С папой! - вывернулся младший, обрушиваясь отцу на живот. А поскольку дети были высокие и крепкие, все в отца, и весили почти по двадцать килограмм, даже его тренированный пресс не выдержал.
- Эй, - сложился ножиком отец. - Вы что хулиганите?
- Папуля!
- Папуся!
Подползли повыше, обняли, прижались. Целовали, целовали. Рита села рядом, смотрела, как Матвей обнимает мальчишек и чувствовала себя лишней. Муж понимающе улыбнулся, глаза говорили: «Всё будет хорошо».
- Они всегда так рано встают? - она постаралась, чтобы голос не сильно выдавал огорчение.
- Обычно в семь, в половине восьмого. Но если я вечером поздно приезжаю, они вскакивают, чуть рассветёт. Вчера день был суматошный, вот и…
- А сейчас полшестого только, - посмотрела на телефон Рита. - Может, поспим?
- Будете спать?
Дети дружно замотали головами.
- Давайте тогда книжку читать? - потянулся к тумбочке за сказками.
Улеглись на обе руки к отцу, ревниво косясь на мать, приготовились слушать. Рита аккуратно легла на бок лицом к мужу и детям, положила голову на согнутую руку. Матвей забрал другую, поглаживал пальцы, выразительно читая своим глубоким низким голосом. Дети внимательно слушали, по очереди переворачивая страницы. Рита смотрела на мужа, на детей, чувствовала счастье и умиротворение, и сама не заметила, как уснула.
- Миха, Раф, - в который раз безответно позвала Рита. Дети прятались от мамы всё утро, с каждым разом всё изобретательнее.
- Ну и сидите, где вы там… сидите, - обиделась Ритинья. - Я вас на велосипеде покатать хотела. Теперь одна поеду.
- Не идут? - крикнул с детской площадки Вадим. - И мои не идут. На всё приманивал, даже на квадроцикл.
- И я, - Женька сел с кружкой холодного лимонада на скамейку, две поставил рядом. - Они нам, похоже, бойкот объявили.
- Мы их залюбили, наверное, - тройняшки сидели, пили и загорали - парни в одних шортах, Рита в шортах и коротком топе. - Вот они и слились с местностью.
- Папа? - с крыльца сбежала Камилла. - Ты тройняшек ищешь?
- И двойняшек тоже, - вздохнула тётушка. - А они куда-то испарились.
Ками хищно прищурилась и упёрла руки в бока.
- Ну, я им покажу, - угрожающе. - Сейчас все тут будут, - и побежала в глубь сада.
- Всё, пленных приведёт, - рассмеялся отец. - Давайте в лес или на озёра на пикник, что ли?
- Чур только пешком или на велосипедах, - предложила Рита. - Не на машинах.
- Давайте, - оживился Евгений. - Там такой овраг классный по дороге, с малиной.
- Я в кухню, собирать продукты, - вскочила Рита.
- Я в гараж, проверять велосипеды, - вызвался Вадим.
- А я пойду желающих собирать, - и все трое разошлись в разные стороны.
Через некоторое время послышался командный голос Ками и протестующий писк малышни, опытной рукой Камиллы собранной вместе и построенной, как в учебке. Под раздачу, то бишь под построение, попали и Колодеи-младшие, и Золотарёвы. На шум подошли Игорь с Андреем и Лора с Лерой.
- Что тут за митинг? - начал Андрюха.
- Не санкционированный? - включился тот еще тролль Игорёня.
- Ты зачем миньонов строишь? - Лора кокетливо поправила чёлку, глядя вовсе не на Камиллу, а на Андрея.
Раздались возмущённые выкрики мелких.
- А ну, тихо, - внесла свою лепту Лера, нахмурив красивые брови. - Так что за сумбур?
На неё посмотрели с уважением и выказали восхищение - старшие играли в игру «вставь книжное слово». Самый шик было ввернуть редко употребляемое и к месту.
- Так, - подошёл дед Игорь. - Камилла, доложи наличие личного состава, - глаза у него смеялись.
- Все тут, - мотнула головой назад Милаха. - Отставших нет, заболевших нет, - хихикнула.
- Всем взять панамки, купальники или плавки. Через пять минут быть у ворот, - скомандовал генерал армии. - И без разговоров! - пресёк он вопросы на корню.
- Крёстный, а нам? - уточнил Андрей.
- И вам. В оцеплении будете, - улыбнулся.
Велосипедов всё-таки на всех не хватило, и все дружно пошли пешком. Дорога шла вдоль пшеничного поля до рощи, потом надо было перебраться через глубокий овраг и пройти около километра по сосновому бору.
- Мы здесь столько раз ходили, - оглядываясь вокруг, ностальгически вздыхала Рита под бесконечную болтовню детей. Миха и Раф на удивление разрешили взять себя за ручки и вертели головами, то и дело останавливались, рассматривали букашек, цветочки, подбирали камешки и палочки. Они шли самые последние, но Рита не прибавляла шаг, не торопила. Для неё было счастьем просто сжимать маленькие пальчики, слушать лепет, рассматривать с детьми обыкновенный липучий репей с таким восторгом, будто это чудо какое-то.
- Смотрите, ласточки, - показывала мама, и близняшки запрокидывали головёнки, рассматривая вьющихся в зените почти невидимых птиц.
- А это кукушка кукует, - и они стояли и считали, а мальчишки подпрыгивали при каждом «ку-ку».
Повстречав по пути две сороки, грача и полевую мышку, у самого оврага догнали своих.
- Мы вас ждём, - Вадим потрепал по макушкам племянников.
- Будем штурмовать овраг, как Суворов Альпы? - проговорила Рита, но тут же округлила глаза. - О! Это что за чудеса?!
Через овраг красовался прекрасный подвесной мост. Подошла ближе - и с той, и с другой стороны на дно спускались деревянные лестницы с прочными поручнями с обеих сторон.
- Да это Артём, Никита и Кирилл построили, ну, ещё Матвей с Климом немного помогали, и мы, - объяснил Игорь Колодей.
- Молодцы какие! - искренне восхитилась Рита.
- А где все? - на «берегу» их встретили только эти двое.
- Внизу. Там такой малинник шикарный, и родничок. Пасутся, - Вадим поднял на руки Миху, Игорь - Рафаильчика, и они пошагали по лестнице вниз.
Внизу были настоящие малиновые джунгли. Высокие кусты с крупными листьями были усыпаны тёмными огромными ягодами. Между кустами виднелись яркие шорты и майки, мелькали панамки. Волконские тут же «просекли фишку», вывинтились из рук взрослых и колобочками покатились к остальным.
- Не потеряются? - немедленно всполошилась мама, глядя вслед детям так, будто они побежали в пещеру к саблезубому тигру.
- Где тут теряться? - оглянулся Игорёня, ещё не знакомый с фантазиями, которые родительская тревога может рождать в их головах.
- С другой стороны малинника Милаха и Эндрю сидят, - успокоил трижды отец.
- Идите, - предложил Колодей-младший. - Я тут покараулю. Не, я малину не люблю, - на приглашающий взгляд Вадима.
Маргарита скинула босоножки, пошла по ручью. Прохладные струйки щекотали и холодили тонкую кожу, песок на дне приятно массировал ступни, Рита брела и баловалась: брызгала на стрекоз и жуков, пропускала воду сквозь пальцы. Она зашла довольно далеко, туда, где малинник сменила черёмуха. Кусты стояли плотной стеной, и в их глубине Рита увидела две слившихся в объятии фигуры - Женя с Лялькой упоённо целовались. Марго засмотрелась, наступила на острый камушек или осколок ракушки и вскрикнула.
- Ритинья? - обернулся Женька. - Ты что тут делаешь?
- Случилось что-нибудь? - встрепенулась Алина. - С детьми?
- Да всё в порядке, - немножко раздражённо ответила Рита, садясь и пытаясь рассмотреть колючку в ступне. - Гуляю я тут.
- Ты злая, что ли? - брат сел рядом, потянул к себе её ногу, начал нажимать пальцами, пытаясь обнаружить занозу.
