Лялька посмотрела в огромное, от пола до потолка зеркало, отражавшее трёх красивых девушек в свадебных платьях - разных, но объединенных одной небольшой деталью. Она не хотела надевать белое платье, но как-то так получилось, как будто не она выбрала платье, а платье её. «Чисто белого цвета не существует, обязательно белый имеет оттенок», - прочитала она когда-то. Её свадебное платье было с едва заметным оттенком нежно-нежно алого, и заткано райскими птицами чуть более тёмного оттенка причудливым узором. У Риты платье было белым с алой отделкой, очень идущей к её тёмным волосам, у Лины широкий пояс был заткан точно такими птицами, как у Ляльки, и ещё две птицы на плечах держали в клювах застёжки - платье было в греческом стиле. Чем дольше смотрела, тем больше ей нравилась картинка.
- Знаете, девочки, мне хочется это нарисовать. Попозируете мне?
- Только не сегодня, - решила Рита. Девчонки хихикнули.
- Это что за шум? - Лина прислушалась. - Это наши уже ворота штурмуют?
- До ворот дядь Макс еще шлагбаум на дороге поставил.
- Они так нас будут осаждать, как Трою. Одна надежда, что…
Рита не успела договорить, как за открытым окном раздался негромкий свист, а на лестнице странный стук и смех. Пока девчонки в недоумении крутили головами, в окно ввалился неизвестный в камуфляже и маске, ловко отцепил страховку и проговорил в гарнитуру.
- Третий, ответь первому.
- На связи.
- Как обстановка?
- Дорожку расчистили.
- Принял. Хилый, пошёл, Козырный, приготовиться.
В окно влетел Матвей Волконский в парадной форме, и, пока он отстёгивал снаряжение, девчонок, наконец, пробил смех.
- Вы сэкономить решили, что ли? - Рита тряслась от смеха.
За их спиной с подоконника спрыгнул Женя, мгновенно отстегнул «сбрую», обнял Алину.
- Авиатор, пошёл, - скомандовал Первый, неуловимо перемещаясь к двери. - Третий, внимание. Выходим.
Парни похватали невест на руки, молнией пронеслись из Риткиной спальни в родительскую. Рита успела заметить, что с пяток человек, выглядящих также, как Первый, блокируют все двери внизу и на втором этаже. Из-за дверей доносился хохот и стук, во входную дверь не стучали - барабанили. Похитители миновали спальню, вышли на балкон спустились с него по внешней лестнице, завернули за угол и перебрались в зеленый, заплетенный виноградом «тоннель», соединяющий Большой дом и Дом.
- Отходим, вторая группа на прикрытие. Третьи, блокируйте.
Женихов окружили плотным кольцом, как в фильмах про покушение на американского президента, и вся процессия быстро-быстро побежала к высокому забору из профлиста, отделяющего усадьбу от соседнего участка.
- Вадька, я через забор не полезу! - немного истерично предупредила Лина. Сзади камуфлированные выстроились, сцепившись локтями, перекрыв дорожку, и удерживали подоспевшую погоню.
Первый вдруг дернул на себя лист, как оказалось, заблаговременно отвинченный, они выскочили в новообразованные ворота, вихрем пронеслись мимо обалдевших соседей в калитку, возле которой те собирались наблюдать свадебную процессию, и метнулись к припаркованным за кустами джипам. Из машин, стоявших с заведенными двигателями, неожиданно быстро выбрались деды, за руль прыгнули Женька и Вадим, предварительно мигом посадив на передние сиденья девчонок. Матвей с Ритой забрались на заднее сиденье к Вадиму и Рите, и, взревев, машины рванули по дороге.
Давид Пойда скомандовал в гарнитуру «Отбой» и стащил с головы балаклаву.
- Ну вы совсем … - подбежавшего Сережку Нетесина, похоже, подорвало.
Следом подошли братья Золотарёвы, Клим Колодей. Все посопели сердито, даже зло, глядя друг на друга.
- Не наварились мы сегодня, - хмыкнул Клим. - Ребята, походу, раньше встали. Их тапки.
Пошли шутки, подколки, сочный мужской хохот разносился на всю улицу.
- Ну что, покрали девчат-то? - дед Женя браво расправил грудь. - От то-то ж!
- В церковь поедем или проспим и они опять вас по бороде? - Вадим Олегович пихнул в бок Ярослава.
- Ща, мы переоденемся и алга, - Глеб оглядел своих.
- Шементом у меня! - крикнул вслед Евгений Григорьевич.
- Венчается раба Божия Маргарита рабу Божию Матфею … - отец Сергий произносил слова последования звучно и как-то радостно. Может быть, потому, что под старинными сводами, видевшими за века тысячи обрядов, не так часто венчались пары, объединенные не только супружеской любовью, но и окруженные родственной любовью, связанные крепкими семейными узами.
Чуть сбоку под хорами посадили бабушек и дедов, за спинами молодых стояли родители и крестные. Игорь и Артем в парадной форме, с орденскими планками, Константин и Максим в темных строгих костюмах. Женщины нарядные, с покрытыми головами - кружевные шарфы подарила сватьям и сестре Людмила. Они с мужем нет-нет, да и касались друг друга, сжимали ладони. Из высоких окон били солнечные лучи, играли на золотых венцах, на лицах молодых, и Миле вдруг на тысячную долю секунды увиделось, что свидетелями таинства являются не только люди, но и ангелы.
Смотрела на детей, вспоминала, как крестили их, голеньких младенцев, в этом же храме, - кажется, совсем, совсем недавно! - а теперь взрослых, здоровенных, красивых - и невольно наворачивались слезы. И еще от того, как они смотрели на свои половинки. За всех материнское сердце болело и тревожилось, и за дочь, и за сыновей, но и радовалось, и нашёптывало - всё будет хорошо. Матвей глядел на Риту, как смотрят на величайшее чудо и драгоценность, и она отвечала ему таким же взглядом. Вадим с Ангелиной дышали одним дыханием. Алина поначалу казалась испуганной и растерянной, но Женя твёрдо держал её руку, смотрел с такой нежностью, с такой заботой, что она постепенно успокоилась, задышала ровнее, заулыбалась. А уж как горели их глаза невысказанной любовью…
Милашка, одетая в почти в точно такое платье, как мама, стояла рядом с дедушкой и бабушкой гордая и счастливая, поглядывала на «короны» и время от времени поворачивалась и говорила.
- Мой папа король, а мама - королева! А я принцесса, да?
Получала заверения, что так и есть, и тихонечко подпрыгивала от радости.
Обязательным условием, которое озвучили Серебро и Русановы устроителям свадьбы - большая танцплощадка и эстрада, вокруг которых должны были быть расставлены столы. Поскольку гостей было немногим меньше пятисот человек и заказчики предупредили, что все любят поесть, а также заранее, за год, зарезервировали большинство коттеджей на несколько дней, управляющий готов был не только пригласить лучшего шеф-повара, сделать полог над каждым столом, найти звукорежиссера и аппаратуру, поставить свет, построить танцплощадку и эстраду, но и станцевать на этой эстраде голым с розочкой в зубах.
За столы все гости пришли одетые нарядно, но удобно. Бросили вещи в номера те, кто только-только заселился, переоделись те, кто тут уже ночевал. Женихи сменили парадное на цивильное, невесты временно остались в белом - к вечеру планировали выгулять еще по одному платью - жемчужному.
Милашку, младших Колодеев, включая младенцев, и Золотарёвских внучек сдали в «детский сад». Всеволод Сергеевич и Вера Васильевна, усиленные Риммой Марковной, её подругой, согласились посидеть с ребятнёй пару дней, а потом остаться на базе на недельку - поправить здоровье. Милаха, прямо скажем, с самого начала была не в восторге от идеи оставить маму и папу заниматься чем-то очень интересным, да еще в компании родни, а самой отбыть куда-то на выселки, в глушь.
- Лучше шантажа только подкуп! - изрёк дед Бородин и продемонстрировал принцессе карету - электромобиль, заблаговременно доставленный вместе с остальным имуществом. Милашка взвизгнула и начала рулить, выписывая восьмерки по дорожке между коттеджами, под поощрительные комментарии Веры Васильевны, выгуливавшей Даньку и Олежку в двухместной коляске. Римма Марковна опытным глазом наблюдала, как кузины Золотарёвы бойко ползают по манежу. Внукам постарше была вручена взятка в виде прогулки на озеро с катанием на моторке и рыбалкой, и мужчины отбыли. Сдав детей в надёжные и опытные руки, родители сбежали на праздник.
- Дорогие молодожёны! - на эстраду вышел Стас Золотарёв.
- Дамы и господа! - подхватил поднявшийся следом Ярослав. - Сегодняшнее событие является для нашей семьи эпохальным, а потому, без ложной скромности, никому, кроме нас, доверить конферанс не могли.
- Вы не могли, - поправил Клим Колодей. - Ничего, я здесь, ребята, - подмигнул гостям. - Всё под контролем.
Братья переглянулись и двинулись к конкуренту, но в последний момент остановились. Переглянулись.
- Ладно, оставайся, - решил старший. - Три невесты, три жениха, три ведущих.
- По фен шую, - подтвердил младший.
- Вы забыли ещё что-то, чего должно быть три, - Клим повернулся к молодым. - Ваш свадебный вальс.
- Вадим и Лина, этот танец для вас, - объявил Стас.
Три красивых пары по очереди выходили на танцпол. Вадим и Лина танцевали под «Метель» Свиридова, Матвею и Рите поставили вальс Евгения Доги, а Жене и Алине - «Маскарад» Хачатуряна. Все танцевали очень неплохо, но Лялька летала, не касаясь пола, как будто была эфемерной. Рита с Матвеем смотрелись так колоритно и шикарно, что гостям виделись на нём эполеты и гусарский ментик. Даже шпоры звенели, как будто.
- Это было очень красиво, - Клим поаплодировал вместе со всеми. - Я думаю, только за это стоит выпить шампанского.
Ребята вели свадьбу то вместе, то по очереди. Сценарий никто, кроме них, не знал. Ну, может, только жёны, но и они молчали, как немые, поэтому каждый их выход был для кого-то чреват сюрпризом.
- Я думаю, самое время поздравить молодых родителям. Дядь Игорь, дядь Артём, не все знают, что вы пишете песни, но мы-то в курсе. Наверняка у вас есть новая, написанная именно к этому торжеству. Пожалуйста, просим.
Клим оперативно принёс Артёму Русанову гитару, поставил микрофоны.
- Отношения надо уметь создавать,
Делать знаки любви, и навстречу шаги.
Вместе жить - это больше, чем есть вместе, спать,
Вместе жить - это мир разделить на двоих.
На двоих и печали, и радости дня,
Принимая в свой круг тех, кто дорог и друг,
Помогая, поддерживая и любя,
И в сплетении чувств, и в сплетении рук...
Вместе жить - это больше, чем просто "иметь",
Это больше, чем секс, не касается трат,
Вместе жить - проживая рожденье и смерть,
В боли, в радости, в старости, как говорят.
Надо слышать и слушать, ценить и дарить
И доверие бережно в сердце нести...
Создавая свой рай, надо просто любить,
Повторяя волшебное слово "ПРОСТИ"...
(стихи Татьяны Резниковой)
«В подарок» пели много - и молодёжь, и гости постарше. Своим родителям Клим предложил станцевать.
- Не спрашивайте меня, откуда я знаю, но мне кажется, это композиция вам подходит, - и улыбнулся, глядя на приятно-удивлённые лица Саши и Маши, когда зазвучала медленная латина.
Совсем удивительно получилось с Татьяной, женой Лялькиного крёстного. Собственно, сначала Константину и Татьяне предложили выбор - петь или танцевать. Костя очень комично выставил руки и затряс головой.
- Не-не-не! Меня медведь истоптал, - отказался.
- Русскую плясовую, - заказала Татьяна, поправляя декольте.
- Позвольте, - раздался хорошо поставленный глубокий мужской голос. К столику подошёл мужчина, высокий, крепкий, несмотря на возраст. - Разрешите даму на танец пригласить?
Приосанился, притопывая с пятки на носок, вывел свою партнёршу в центр танцплощадки и кивнул - можно.
Пара так зажгла, так выдала, что Лялька, сидевшая, притопывая каблучком, вскочила, как только мелодия закончилась, затопала, захлопала. Раскрасневшаяся Татьяна и Сергей Семёнович Горелов поклонились, и Горелов предложил.
- А давайте на бис? Только не мы, а вот молодые. Попросим!
И Лялька станцевала на бис, а Женька ходил вокруг гоголем и заламывал несуществующий картуз.
Праздник был веселый и время летело быстро, никто скучать не успевал. И пели, и танцевали, и смеялись - конкурс анекдотов чего стоил, или когда в «ручеек» бегали.
- Первый раз на такой свадьбе гуляю, - обмахиваясь веером и отпивая холодного шампанского сказала Злата мужу. - Классно, скажи?
- Наших женить будем, тамаду искать не надо. Вызову вон Колодея и Ко, командующий я или нет? - пошутил Келлер.
Когда на небе зажглись первые звёзды, на эстраду опять вышло ведущее трио.
- Когда-то существовал прекрасный обычай. Мужчины пели прекрасным дамам серенады под балконами.
- Балкона у нас нет, но кавалеры имеются.
- И прекрасные дамы.
- Осталось только узнать - какие сейчас серенады.
Рита стояла на краю эстрады, Матвей встал внизу, поправил на плече гитару.
- Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков...
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал!
Я дышу — и значит, я люблю!
Я люблю — и, значит, я живу!
Владимир Высоцкий
Допел, снял инструмент, одним прыжком вскочил на метровую высоту, схватил жену на руки. Она обняла его за шею, смеясь, потянулась к губам. Матвей ответил на поцелуй, унес её в темноту, за освещенный круг.
На подиум вышла Лина, улыбнулась Вадиму, неосознанным жестом сложила руки на груди в тревожно-нежном жесте.
И Вадим прочитал, серьезно, как он делал всё и всегда.
- Я люблю тебя и небо, только небо и тебя,
Я живу двойной любовью, жизнью я дышу, любя.
В светлом небе — бесконечность: бесконечность милых глаз.
В светлом взоре — беспредельность: небо, явленное в нас.
Я смотрю в пространство неба, небом взор мой поглощен.
Я смотрю в глаза: в них та же даль пространств и даль времен.
Бездна взора, бездна неба! Я, как лебедь на волнах,
Меж двойною бездной рею, отражен в своих мечтах.
Так, заброшены на землю, к небу всходим мы, любя…
Я люблю тебя и небо, только небо и тебя.
Валерий Брюсов.
Протянул руки, обнял Лину за талию, опуская. Они постояли несколько мгновений, обнявшись, глядя друг другу в глаза…
Лялька улыбалась, спокойная и счастливая, в радостном предвкушении. И когда Женя запел, её сердце остановилось, а потом ударило набатом.
- Если однажды горячее солнце
Станет холодным как утренний лед,
Если зима жарким летом вернется
И на песок белый снег упадет,
Если беда, что ничем не измерить
Рухнет на землю косою звеня -
Я буду знать, всё равно, что ты веришь
Я буду знать, что ты любишь меня.
Денис Майданов
Женя унёс Алину на руках, закрывая от всего мира, она прятала его на плече лицо, мокрые от счастливых слёз глаза, и совсем разрыдалась от простых слов.
- Зайдем дочку проверить, да?
Рита пришла домой в начале девятого вечера, уставшая, как собака, которой семь верст не крюк, и такая же грязная и замерзшая. Включила свет в комнате, в кухне, в прихожей - так надоела темнота, что она даже шторы повесила ярко-жёлтые, весёлые. Горячей воды опять не было, всё-таки хорошо, что Матвей добыл нагреватель. Пока вода грелась, закинула в стирку комбинезон, попробовала оттереть бушлат от каких-то вонючих пятен.
- Знаете, девочки, мне хочется это нарисовать. Попозируете мне?
- Только не сегодня, - решила Рита. Девчонки хихикнули.
- Это что за шум? - Лина прислушалась. - Это наши уже ворота штурмуют?
- До ворот дядь Макс еще шлагбаум на дороге поставил.
- Они так нас будут осаждать, как Трою. Одна надежда, что…
Рита не успела договорить, как за открытым окном раздался негромкий свист, а на лестнице странный стук и смех. Пока девчонки в недоумении крутили головами, в окно ввалился неизвестный в камуфляже и маске, ловко отцепил страховку и проговорил в гарнитуру.
- Третий, ответь первому.
- На связи.
- Как обстановка?
- Дорожку расчистили.
- Принял. Хилый, пошёл, Козырный, приготовиться.
В окно влетел Матвей Волконский в парадной форме, и, пока он отстёгивал снаряжение, девчонок, наконец, пробил смех.
- Вы сэкономить решили, что ли? - Рита тряслась от смеха.
За их спиной с подоконника спрыгнул Женя, мгновенно отстегнул «сбрую», обнял Алину.
- Авиатор, пошёл, - скомандовал Первый, неуловимо перемещаясь к двери. - Третий, внимание. Выходим.
Парни похватали невест на руки, молнией пронеслись из Риткиной спальни в родительскую. Рита успела заметить, что с пяток человек, выглядящих также, как Первый, блокируют все двери внизу и на втором этаже. Из-за дверей доносился хохот и стук, во входную дверь не стучали - барабанили. Похитители миновали спальню, вышли на балкон спустились с него по внешней лестнице, завернули за угол и перебрались в зеленый, заплетенный виноградом «тоннель», соединяющий Большой дом и Дом.
- Отходим, вторая группа на прикрытие. Третьи, блокируйте.
Женихов окружили плотным кольцом, как в фильмах про покушение на американского президента, и вся процессия быстро-быстро побежала к высокому забору из профлиста, отделяющего усадьбу от соседнего участка.
- Вадька, я через забор не полезу! - немного истерично предупредила Лина. Сзади камуфлированные выстроились, сцепившись локтями, перекрыв дорожку, и удерживали подоспевшую погоню.
Первый вдруг дернул на себя лист, как оказалось, заблаговременно отвинченный, они выскочили в новообразованные ворота, вихрем пронеслись мимо обалдевших соседей в калитку, возле которой те собирались наблюдать свадебную процессию, и метнулись к припаркованным за кустами джипам. Из машин, стоявших с заведенными двигателями, неожиданно быстро выбрались деды, за руль прыгнули Женька и Вадим, предварительно мигом посадив на передние сиденья девчонок. Матвей с Ритой забрались на заднее сиденье к Вадиму и Рите, и, взревев, машины рванули по дороге.
Давид Пойда скомандовал в гарнитуру «Отбой» и стащил с головы балаклаву.
- Ну вы совсем … - подбежавшего Сережку Нетесина, похоже, подорвало.
Следом подошли братья Золотарёвы, Клим Колодей. Все посопели сердито, даже зло, глядя друг на друга.
- Не наварились мы сегодня, - хмыкнул Клим. - Ребята, походу, раньше встали. Их тапки.
Пошли шутки, подколки, сочный мужской хохот разносился на всю улицу.
- Ну что, покрали девчат-то? - дед Женя браво расправил грудь. - От то-то ж!
- В церковь поедем или проспим и они опять вас по бороде? - Вадим Олегович пихнул в бок Ярослава.
- Ща, мы переоденемся и алга, - Глеб оглядел своих.
- Шементом у меня! - крикнул вслед Евгений Григорьевич.
- Венчается раба Божия Маргарита рабу Божию Матфею … - отец Сергий произносил слова последования звучно и как-то радостно. Может быть, потому, что под старинными сводами, видевшими за века тысячи обрядов, не так часто венчались пары, объединенные не только супружеской любовью, но и окруженные родственной любовью, связанные крепкими семейными узами.
Чуть сбоку под хорами посадили бабушек и дедов, за спинами молодых стояли родители и крестные. Игорь и Артем в парадной форме, с орденскими планками, Константин и Максим в темных строгих костюмах. Женщины нарядные, с покрытыми головами - кружевные шарфы подарила сватьям и сестре Людмила. Они с мужем нет-нет, да и касались друг друга, сжимали ладони. Из высоких окон били солнечные лучи, играли на золотых венцах, на лицах молодых, и Миле вдруг на тысячную долю секунды увиделось, что свидетелями таинства являются не только люди, но и ангелы.
Смотрела на детей, вспоминала, как крестили их, голеньких младенцев, в этом же храме, - кажется, совсем, совсем недавно! - а теперь взрослых, здоровенных, красивых - и невольно наворачивались слезы. И еще от того, как они смотрели на свои половинки. За всех материнское сердце болело и тревожилось, и за дочь, и за сыновей, но и радовалось, и нашёптывало - всё будет хорошо. Матвей глядел на Риту, как смотрят на величайшее чудо и драгоценность, и она отвечала ему таким же взглядом. Вадим с Ангелиной дышали одним дыханием. Алина поначалу казалась испуганной и растерянной, но Женя твёрдо держал её руку, смотрел с такой нежностью, с такой заботой, что она постепенно успокоилась, задышала ровнее, заулыбалась. А уж как горели их глаза невысказанной любовью…
Милашка, одетая в почти в точно такое платье, как мама, стояла рядом с дедушкой и бабушкой гордая и счастливая, поглядывала на «короны» и время от времени поворачивалась и говорила.
- Мой папа король, а мама - королева! А я принцесса, да?
Получала заверения, что так и есть, и тихонечко подпрыгивала от радости.
Обязательным условием, которое озвучили Серебро и Русановы устроителям свадьбы - большая танцплощадка и эстрада, вокруг которых должны были быть расставлены столы. Поскольку гостей было немногим меньше пятисот человек и заказчики предупредили, что все любят поесть, а также заранее, за год, зарезервировали большинство коттеджей на несколько дней, управляющий готов был не только пригласить лучшего шеф-повара, сделать полог над каждым столом, найти звукорежиссера и аппаратуру, поставить свет, построить танцплощадку и эстраду, но и станцевать на этой эстраде голым с розочкой в зубах.
За столы все гости пришли одетые нарядно, но удобно. Бросили вещи в номера те, кто только-только заселился, переоделись те, кто тут уже ночевал. Женихи сменили парадное на цивильное, невесты временно остались в белом - к вечеру планировали выгулять еще по одному платью - жемчужному.
Милашку, младших Колодеев, включая младенцев, и Золотарёвских внучек сдали в «детский сад». Всеволод Сергеевич и Вера Васильевна, усиленные Риммой Марковной, её подругой, согласились посидеть с ребятнёй пару дней, а потом остаться на базе на недельку - поправить здоровье. Милаха, прямо скажем, с самого начала была не в восторге от идеи оставить маму и папу заниматься чем-то очень интересным, да еще в компании родни, а самой отбыть куда-то на выселки, в глушь.
- Лучше шантажа только подкуп! - изрёк дед Бородин и продемонстрировал принцессе карету - электромобиль, заблаговременно доставленный вместе с остальным имуществом. Милашка взвизгнула и начала рулить, выписывая восьмерки по дорожке между коттеджами, под поощрительные комментарии Веры Васильевны, выгуливавшей Даньку и Олежку в двухместной коляске. Римма Марковна опытным глазом наблюдала, как кузины Золотарёвы бойко ползают по манежу. Внукам постарше была вручена взятка в виде прогулки на озеро с катанием на моторке и рыбалкой, и мужчины отбыли. Сдав детей в надёжные и опытные руки, родители сбежали на праздник.
- Дорогие молодожёны! - на эстраду вышел Стас Золотарёв.
- Дамы и господа! - подхватил поднявшийся следом Ярослав. - Сегодняшнее событие является для нашей семьи эпохальным, а потому, без ложной скромности, никому, кроме нас, доверить конферанс не могли.
- Вы не могли, - поправил Клим Колодей. - Ничего, я здесь, ребята, - подмигнул гостям. - Всё под контролем.
Братья переглянулись и двинулись к конкуренту, но в последний момент остановились. Переглянулись.
- Ладно, оставайся, - решил старший. - Три невесты, три жениха, три ведущих.
- По фен шую, - подтвердил младший.
- Вы забыли ещё что-то, чего должно быть три, - Клим повернулся к молодым. - Ваш свадебный вальс.
- Вадим и Лина, этот танец для вас, - объявил Стас.
Три красивых пары по очереди выходили на танцпол. Вадим и Лина танцевали под «Метель» Свиридова, Матвею и Рите поставили вальс Евгения Доги, а Жене и Алине - «Маскарад» Хачатуряна. Все танцевали очень неплохо, но Лялька летала, не касаясь пола, как будто была эфемерной. Рита с Матвеем смотрелись так колоритно и шикарно, что гостям виделись на нём эполеты и гусарский ментик. Даже шпоры звенели, как будто.
- Это было очень красиво, - Клим поаплодировал вместе со всеми. - Я думаю, только за это стоит выпить шампанского.
Ребята вели свадьбу то вместе, то по очереди. Сценарий никто, кроме них, не знал. Ну, может, только жёны, но и они молчали, как немые, поэтому каждый их выход был для кого-то чреват сюрпризом.
- Я думаю, самое время поздравить молодых родителям. Дядь Игорь, дядь Артём, не все знают, что вы пишете песни, но мы-то в курсе. Наверняка у вас есть новая, написанная именно к этому торжеству. Пожалуйста, просим.
Клим оперативно принёс Артёму Русанову гитару, поставил микрофоны.
- Отношения надо уметь создавать,
Делать знаки любви, и навстречу шаги.
Вместе жить - это больше, чем есть вместе, спать,
Вместе жить - это мир разделить на двоих.
На двоих и печали, и радости дня,
Принимая в свой круг тех, кто дорог и друг,
Помогая, поддерживая и любя,
И в сплетении чувств, и в сплетении рук...
Вместе жить - это больше, чем просто "иметь",
Это больше, чем секс, не касается трат,
Вместе жить - проживая рожденье и смерть,
В боли, в радости, в старости, как говорят.
Надо слышать и слушать, ценить и дарить
И доверие бережно в сердце нести...
Создавая свой рай, надо просто любить,
Повторяя волшебное слово "ПРОСТИ"...
(стихи Татьяны Резниковой)
«В подарок» пели много - и молодёжь, и гости постарше. Своим родителям Клим предложил станцевать.
- Не спрашивайте меня, откуда я знаю, но мне кажется, это композиция вам подходит, - и улыбнулся, глядя на приятно-удивлённые лица Саши и Маши, когда зазвучала медленная латина.
Совсем удивительно получилось с Татьяной, женой Лялькиного крёстного. Собственно, сначала Константину и Татьяне предложили выбор - петь или танцевать. Костя очень комично выставил руки и затряс головой.
- Не-не-не! Меня медведь истоптал, - отказался.
- Русскую плясовую, - заказала Татьяна, поправляя декольте.
- Позвольте, - раздался хорошо поставленный глубокий мужской голос. К столику подошёл мужчина, высокий, крепкий, несмотря на возраст. - Разрешите даму на танец пригласить?
Приосанился, притопывая с пятки на носок, вывел свою партнёршу в центр танцплощадки и кивнул - можно.
Пара так зажгла, так выдала, что Лялька, сидевшая, притопывая каблучком, вскочила, как только мелодия закончилась, затопала, захлопала. Раскрасневшаяся Татьяна и Сергей Семёнович Горелов поклонились, и Горелов предложил.
- А давайте на бис? Только не мы, а вот молодые. Попросим!
И Лялька станцевала на бис, а Женька ходил вокруг гоголем и заламывал несуществующий картуз.
Праздник был веселый и время летело быстро, никто скучать не успевал. И пели, и танцевали, и смеялись - конкурс анекдотов чего стоил, или когда в «ручеек» бегали.
- Первый раз на такой свадьбе гуляю, - обмахиваясь веером и отпивая холодного шампанского сказала Злата мужу. - Классно, скажи?
- Наших женить будем, тамаду искать не надо. Вызову вон Колодея и Ко, командующий я или нет? - пошутил Келлер.
Когда на небе зажглись первые звёзды, на эстраду опять вышло ведущее трио.
- Когда-то существовал прекрасный обычай. Мужчины пели прекрасным дамам серенады под балконами.
- Балкона у нас нет, но кавалеры имеются.
- И прекрасные дамы.
- Осталось только узнать - какие сейчас серенады.
Рита стояла на краю эстрады, Матвей встал внизу, поправил на плече гитару.
- Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков...
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал!
Я дышу — и значит, я люблю!
Я люблю — и, значит, я живу!
Владимир Высоцкий
Допел, снял инструмент, одним прыжком вскочил на метровую высоту, схватил жену на руки. Она обняла его за шею, смеясь, потянулась к губам. Матвей ответил на поцелуй, унес её в темноту, за освещенный круг.
На подиум вышла Лина, улыбнулась Вадиму, неосознанным жестом сложила руки на груди в тревожно-нежном жесте.
И Вадим прочитал, серьезно, как он делал всё и всегда.
- Я люблю тебя и небо, только небо и тебя,
Я живу двойной любовью, жизнью я дышу, любя.
В светлом небе — бесконечность: бесконечность милых глаз.
В светлом взоре — беспредельность: небо, явленное в нас.
Я смотрю в пространство неба, небом взор мой поглощен.
Я смотрю в глаза: в них та же даль пространств и даль времен.
Бездна взора, бездна неба! Я, как лебедь на волнах,
Меж двойною бездной рею, отражен в своих мечтах.
Так, заброшены на землю, к небу всходим мы, любя…
Я люблю тебя и небо, только небо и тебя.
Валерий Брюсов.
Протянул руки, обнял Лину за талию, опуская. Они постояли несколько мгновений, обнявшись, глядя друг другу в глаза…
Лялька улыбалась, спокойная и счастливая, в радостном предвкушении. И когда Женя запел, её сердце остановилось, а потом ударило набатом.
- Если однажды горячее солнце
Станет холодным как утренний лед,
Если зима жарким летом вернется
И на песок белый снег упадет,
Если беда, что ничем не измерить
Рухнет на землю косою звеня -
Я буду знать, всё равно, что ты веришь
Я буду знать, что ты любишь меня.
Денис Майданов
Женя унёс Алину на руках, закрывая от всего мира, она прятала его на плече лицо, мокрые от счастливых слёз глаза, и совсем разрыдалась от простых слов.
- Зайдем дочку проверить, да?
Глава 13.
Рита пришла домой в начале девятого вечера, уставшая, как собака, которой семь верст не крюк, и такая же грязная и замерзшая. Включила свет в комнате, в кухне, в прихожей - так надоела темнота, что она даже шторы повесила ярко-жёлтые, весёлые. Горячей воды опять не было, всё-таки хорошо, что Матвей добыл нагреватель. Пока вода грелась, закинула в стирку комбинезон, попробовала оттереть бушлат от каких-то вонючих пятен.
