Увидев повязку на лице мужчины, она охнула:
— Где же вы так… Давайте-ка в дом.
В печи разгорался огонь, согревая причудливую избу. Кроме того, что она обладала ногами и могла спокойно перемещаться по собственному желанию (или желанию своей хозяйки), так ещё и внутри она была раза в два, а то и в три больше, чем снаружи.
Хагалаза усадили на лавку, сняли с глаз повязку, и незнакомка склонилась над ним, осматривая рану. Когда она попыталась оттянуть его веки, Повелитель Душ снова зашипел от боли.
— Неси сюда бутыль с болиголовом, — произнесла старуха. Вика замешкалась, не понимая, что вообще от неё хотят. — Высокая такая, тёмная. За печкой на полке.
Девушка кивнула и направилась туда. К её счастью, подходящих под описание бутылей было всего две. От обоих пахло одинаково, и Виктория взяла одну из них, вернувшись назад. Старуха взяла бутыль, плеснула из неё в подвернувшуюся под руку кружку и дала выпить мужчине мутную жидкость, пахнувшую завалявшимся сеном. Он чуть не выплюнул противную жижу, но ему зажали рот, и тогда Повелитель Душ, морщась, всё проглотил.
— Сейчас подействует и смогу осмотреть рану, — произнесла незнакомка, направившись к полкам, где стояло множество склянок.
— Простите, но как я могу к вам обращаться? — всё-таки спросила Вика. Ей было не по себе, что она не знала имени их спасительницы.
— Ну, — прокряхтела та, — Яга я для местных. А кто травницей зовёт, кто чародейкой. — Яга взяла с полки одну из бутылей, небольших размеров с прозрачной жидкостью. — Да ты приляг, голубчик. От этой настойки и уснуть можно, легче станет, — обратилась она к Хагалазу. Мужчина нерешительно опустился на лавку, выпрямляясь во весь рост. — Поди сюда, деточка, — поманила она рукой Вику.
Девушка нерешительно подошла к ней. Яга, кряхтя, опустилась на близстоящую лавку и кивком пригласила сесть и её. Виктория села рядом. Старуха недолго помолчала, отряхивая подолы своего одеяния, а потом заговорила тихим голосом, хотя Хагалаз уже уснул:
— Не ожидала я увидеть ещё одного Проводника, — покачала Яга головой.
— Проводника? — удивилась Вика, слишком громко, что на неё шикнули.
— Тише ты. Пусть спит пока, — нахмурилась старуха, но тут же морщины на её лице разгладились, оставляя лишь «лапки» у глаз и глубокие морщины у щёк. — Проводник ты, деточка. Как и я. Мёртвых умеешь провожать, живых — встречать. Осколок того мира у тебя, — она указала пальцем на её лицо, — спрятан внутри. С ним ты и видишь мир мёртвых, и способности Проводника у тебя проявились.
— Я не некромант, — покачала головой Виктория.
— Тьфу! Никто из некромантов и не считается Проводником, коли мир мёртвых не может увидеть. Батюшка наш, Хаагалаз, вот он первый тот мир увидел благодаря матушке нашей. И нас научил. Двенадцать Проводников всегда было, в разных местах позабытых. Но тринадцать нас теперь стало.
— Я не понимаю…
— Поймёшь, деточка. Всё ты поймёшь со временем. А сейчас, помоги-ка мне с твоим товарищем. Посмотрим, как ему помочь можно, — Яга, снова кряхтя, встала. На какие-то мгновения подолы её одежд задрались достаточно, чтобы Виктория разглядела, что одна её нога была полностью костяной, а вторая — самой обычной, босой, и немного покрытой грязью. Видимо, травница ходила босиком.
Девушка встала с лавки и принялась выполнять указания старухи. Приносила нужные склянки и травы, промывала рану Хагалаза. Яга наконец смогла сказать, что же случилось. Рана была вызвана проклятьем, и излечить это — непосильная задача для Проводницы.
— Боли он сейчас чувствовать пока не будет. Со временем она совсем исчезнет, как проклятие успокоится. Но исцелить его невозможно, пока цела сущность заклятия, — вытирая руки, проговорила старуха. — Давай, перенесём его на кровать, пусть поспит. Во сне всяко легче переносится. Как горячка пройдёт — сможете дальше идти.
Вика лишь кивнула и помогла перенести мужчину в гостевую комнату. Здесь стояла широкая кровать, сундук и небольшой стол. Девушка раздела товарища, оставив на нём лишь исподнее и укрыла одеялом, одежду же нужно было постирать — на ней была грязь и кровь.
Яга и ей сказала переодеться в чистое и выдала простую рубаху и штаны, идеально севшие на Викторию. Грязное бельё она сама вызвалась постирать и до сумерек провозилась на улице у корыта.
Развесив одежду сушиться, Вика вернулась в избу. Та больше не предпринимала попыток встать и удрать от неё, а вполне спокойно стояла на месте, поджав под себя куриные ноги.
Внутри пахло свежей выпечкой. Девушка увидела на столе несколько больших пирогов, от которых заманчиво пахло картошкой, капустой и мясом. Только после этого она заметила крутившуюся у печи рыжеволосую девушку, одетую в такие же одежды, как и Яга, разве что её одеяние было более открытое: руки были обнажены, а подолы скрывали её босые ноги лишь до колен.
— Ой, ты уже вернулась, — улыбнулась незнакомка, увидев Викторию. — Я Илва, помощница Яги. Садись за стол, ужин уже готов.
Илва достала деревянной лопатой из печи ещё один пирог, от которого пахло ягодами, и поставила его на стол рядом с остальными. Вика нерешительно села за стол, и тогда новая знакомая поставила перед ней кружку и налила в неё козьего молока, а после споро разрезала пироги.
— Вот, кушай, — улыбнулась юная травница. — Тут пирог с мясом, а тут с картошкой, и капустный. Вот этот ягодный, мой собственный рецепт. Только осторожнее, он очень горячий! Тебе настойку душицы может? Поможет расслабиться после пережитого.
— Нет, спасибо, — покачала головой девушка и взяла один из отрезанный кусков. Слой теста был весьма тонким, начинки в каждом из пирогов было много. Виктории попался мясной, и она осторожно откусила от него. Желудок, давно не получавший пищи, заныл от проснувшегося чувства голода.
— Я тогда тебе постелю пока, — улыбнулась Илва и убежала из её поля зрения.
Вика смогла попробовать каждый из пирогов, прежде чем насытилась. После кружки молока ощущение сонливости лишь усилилось, но к тому времени юная травница сообщила, что комната готова, и девушка ушла туда.
Это была такая же гостевая комната, как и доставшаяся Хагалазу. Виктория скинула одежду на крышку сундука и легла под одеяло, почти сразу провалившись в сон.
Спала она недолго. Ночью ей стало тревожно, и девушка, одевшись, осторожно выглянула из комнаты. Никого в полутёмной основной комнате не было. Прислушавшись к ночным звукам, Виктория услышала тихий храп со стороны печи — там и спала Яга. Илва же спала, возможно, в подобной гостевой комнате.
Девушка скользнула к другой двери, за которой была комната Хагалаза. Мужчина спал, и Вика осторожно села на его кровати, разглядывая спокойное лицо товарища. Проводница перевязала ему глаза, чтобы обезопасить рану от заражения. Виктория просидела на его кровати недолго, и только собралась уходить, как Повелитель Душ прервал нависшую тишину охрипшим голосом:
— Прости, что это случилось.
— Ты не виноват, — воспротивилась она.
— Нет. Я, дурак, думал, что успею наложить все виды антимагии, но не успел.
— Что? — удивилась Вика. Хагалаз усмехнулся уголком губ.
— Я же помню слова той ворожеи… Джейд, верно? Она сказала мне, что я заберу на себя проклятие с родного по крови человека. Но я не думал, что это будет кто-то мне близкий... Кто-то из семьи. Начал накладывать на себя защитные чары, но не успел защитить глаза. Вот и получил.
Виктория опустила взгляд на свои руки, сложенные на коленях. Она смутно помнила, что проклятие было направлено на неё. Получается, они с Хагалазом родственники?!
— Ле Дио. — Уже менее хриплым голосом вдруг произнёс мужчина. Девушка вздрогнула. Она не желала слышать эту фамилию. — Ты же ле Дио, верно? Маркиза, про которую ещё говорили, будто она где-то учится далеко.
— Откуда ты это знаешь? — помертвевшими губами прошептала Виктория.
— Я видел герцогиню ле Дио. Вы с ней очень похожи. И твой портрет в гостиной. Тебе на нём лет пять, не больше.
— Давно ты это понял?
— Не очень давно, — покачал он головой. — Всё думал, что маркиза вряд ли будет сквернословить, драться как наёмница и… Ну, я представлял тебя иной. Именно как наследницу ле Дио.
— Когда ты был там? В поместье?
— Мне было десять, — задумался Хагалаз, ненадолго замолчав. — Да, десять. Мы с отцом приехали туда по какому-то важному делу.
— Так ты тоже, получается, маркиз? Или уже герцог?
— Виконт. В Хатуре самым высоким титулом является титул графа. Я был лишь наследником.
— И что же произошло?
— Мой брат меня убил. По-крайней мере, так он думает. Все наверняка считают меня погибшим во время несчастного случая.
— Два наследника знатных родов… Одного хотели убить, вторая сбежала от своей судьбы, — вздохнула Виктория. Хагалаз не ответил — он снова провалился в спасительный для него сейчас сон. Девушка не решилась уходить, а опустилась рядом и разглядывала его лицо. Она не ожидала, что встретит далёкого родственника. У её рода был лишь один родственный род некромантов — Дио. Получается, что Хагалаз был из него. А ведь когда-то давно их род был один… пока не раскололся из-за распрей, про которые Вика однажды прочитала в книгах.
В полутьме неожиданно что-то ярко вспыхнуло, девушка привстала на локте и увидела незнакомку, которую встретила у дерева висельников.
Но сейчас она поняла, кем же была она.
И когда эта незнакомка в белоснежных одеяниях подошла к кровати, протянув руку к Хагалазу, то Виктория смело закрыла его своим телом.
— Не трогай его. Он ещё должен жить, — словно дитя, не желавшее отдавать любимую игрушку, проговорила девушка. Смерть опустила руку и печально улыбнулась:
— Его время ещё не настало, дитя. Я лишь хочу усмирить его боль, — проговорила она чарующим голосом. Вика подняла голову, разглядывая Смерть. Почему-то ей казалось, что она должна обязательно быть уродливой старухой, а не прекрасной девушкой, и носить должна чёрные одежды, а не белые.
Лисица нехотя отстранилась от Волка, давая Смерти прикоснуться к нему. Хагалаз остался жив — лишь его боль, вновь начавшая крепнуть, ослабла.
— Я хотела поговорить с тобой, дитя, — проговорила белоснежная дева. — Идём, мне нужно многое тебе рассказать.
Виктория пошла за ней, и они вышли на улицу. Вот только снаружи вместо привычного леса, сменявшегося чистыми лугами, стелилось одно сплошное поле, покрытое белоснежными цветами, излучавшими слабое свечение в ночном сумраке. Девушка принялись вертеть головой, осматриваясь, и не узнавая это место.
— Это мир мёртвых, дитя, — ответила на немой вопрос Смерть, идя впереди.
— Что?
— Не бойся. Ты можешь быть здесь, как Проводник, — улыбнулась дева, обернувшись к ней через плечо. — Я хотела тебе рассказать кое-что. Да, ты стала Проводником против воли мироздания. Осколок артефакта внутри твоего глаза — именно он дал тебе эту силу. И кроме неё, он даровал тебе ещё кое-что… Возможность, которой не было ни у кого до сих пор.
— Мне хватило Пророчества про Четверых, — фыркнула Виктория. — Я не собираюсь пользоваться этими силами.
— Но вам нужно упокоить Дикую Охоту.
— Ты хотела сказать «убить»?
— Они уже мертвы, дитя. Их искалеченные души жаждут покоя. И ты можешь его даровать им.
— Как? — недоверчиво изогнула она брови.
— Жди, и Хаагалаз навестит тебя также, как и я. Он тебе всё расскажет.
Вика задумалась, опустив взгляд в землю. Она начала догадываться, что же произошло тогда, у дерева висельников.
— Я видела его отражение в серпе?
— Именно так.
— И когда он придёт?
— Этого я не могу сказать, — грустно улыбнулась Смерть. — Иди назад. Этот час скоро настанет.
И белоснежная дева вновь обратилась в белую голубку, взмыв высоко в чёрное небо, усыпанное звёздами. Она дала ответы на некоторые вопросы, но оставила ещё больше вопросов без ответов.
Виктория вернулась в избу, дверь закрылась за ней сама. Ей нужно восстановить свои силы. И решить, что же делать теперь, когда они с Хагалазом остались вдвоём. Или вернее будет сказать, что Вика осталась одна решать все проблемы?
Чертоги, в которых проживали Тринадцать Генералов Хаоса, были не менее недоступными, как и Чертоги Владыки. Сотни и тысячи демонов на страже — незнающий не пройдёт безопасным маршрутом.
Тронат, один из советников Владыки Хаоса, был послан сюда, чтобы поговорить с внезапно вернувшимся Тринадцатым Генералом. И хотя его много лет тому назад вышвырнули из Тьмы, он… изменился. И нынешний Райдо уж точно не подведёт их Господина своими прихотями, желаниями и привязанностями.
По-крайней мере, Тронат надеялся, что ума у Тринадцатого Генерала прибавилось.
Но в покоях Райдо не оказалось. Советник проверил всё: и спальню, и купальню, и комнаты для прислуги — нигде того не было. В голову демона пришла догадка, что Генерал мог уйти в ещё одно место.
К его сожалению, так и было. Тронат очень не любил посещать Дорха’слад, но выхода у него просто не оставалось. И Райдо был там, в Гранитной Купальне, в окружении десятка суккубов.
— Я смотрю, ты здорово распоясался, — скрестив руки на груди, прорычал Тронат. Да, он не смел так разговаривать с тем, кто был выше его по положению, но сдерживать свою злость он не мог.
Райдо, как ни в чём ни бывало, посмотрел на него, отодвигая руку с бокалом в сторону:
— Я не могу расслабиться после утомительного возвращения домой? — притворно удивился он.
— Я ожидал чего-угодно, а не… — советник запнулся, пытаясь придумать наименее грубые определения творившегося у него перед глазами. Это было, как минимум, невежество, заявляться в Дорха’слад, занимать одну из лучших купален, да ещё и выбрать столько наложниц. — А не этого… безобразия.
— Тронат, мой дорогой советник, — улыбнулся Тринадцатый Генерал, отставив бокал на бортик купальни. Суккуб, сидевшая за его спиной, заинтересовано подняла взгляд, не переставая разминать мышцы шеи Генерала. — Меня так долго не было здесь, и я хочу наверстать упущенное. Тебе будет достаточно знать, что я помог своему дорогому отцу? Имею ли я право усладить свой взор этой красотой, — он махнул рукой в сторону, явно намекая на суккубов, — а не видом исходящего слюной старика?
— Ты поплатишься за свою грубость, — снова зарычал Тронат. — Господин не простит тебе!
— Не смей угрожать мне, сучонок, — оскалился Райдо в ответ. — Я преемник его престола, а ты лишь простой советник. Мне не составит труда поставить тебя на место, — он упёрся руками в бортик, явно желая встать, но две другие наложницы придержали его. Было ли это актом защиты Троната или просто нежеланием кровавой разборки — осталось загадкой, но Генерал остался сидеть в купальне.
— Владыка желает видеть всех Генералов на совете, — твёрдо произнёс советник, продолжая в упор смотреть на вернувшегося мерзавца немигающим взглядом раскосых козьих глаз. — У тебя не так много времени, чтобы привести себя в порядок и прийти туда.
— Я успею, — ухмыльнулся Райдо, когда двери за Тронатом закрылись.
Герренс сполз по стене на пол и обхватил колени руками. Его всего трясло от едва сдерживаемой ярости.
Он видел, как Вика сражалась. Видел, что они проиграли и едва успели сбежать. Дикая Охота отступила от крепости. Почему? Возможно, кинулась в погоню за более доступной жертвой.
— Где же вы так… Давайте-ка в дом.
***
В печи разгорался огонь, согревая причудливую избу. Кроме того, что она обладала ногами и могла спокойно перемещаться по собственному желанию (или желанию своей хозяйки), так ещё и внутри она была раза в два, а то и в три больше, чем снаружи.
Хагалаза усадили на лавку, сняли с глаз повязку, и незнакомка склонилась над ним, осматривая рану. Когда она попыталась оттянуть его веки, Повелитель Душ снова зашипел от боли.
— Неси сюда бутыль с болиголовом, — произнесла старуха. Вика замешкалась, не понимая, что вообще от неё хотят. — Высокая такая, тёмная. За печкой на полке.
Девушка кивнула и направилась туда. К её счастью, подходящих под описание бутылей было всего две. От обоих пахло одинаково, и Виктория взяла одну из них, вернувшись назад. Старуха взяла бутыль, плеснула из неё в подвернувшуюся под руку кружку и дала выпить мужчине мутную жидкость, пахнувшую завалявшимся сеном. Он чуть не выплюнул противную жижу, но ему зажали рот, и тогда Повелитель Душ, морщась, всё проглотил.
— Сейчас подействует и смогу осмотреть рану, — произнесла незнакомка, направившись к полкам, где стояло множество склянок.
— Простите, но как я могу к вам обращаться? — всё-таки спросила Вика. Ей было не по себе, что она не знала имени их спасительницы.
— Ну, — прокряхтела та, — Яга я для местных. А кто травницей зовёт, кто чародейкой. — Яга взяла с полки одну из бутылей, небольших размеров с прозрачной жидкостью. — Да ты приляг, голубчик. От этой настойки и уснуть можно, легче станет, — обратилась она к Хагалазу. Мужчина нерешительно опустился на лавку, выпрямляясь во весь рост. — Поди сюда, деточка, — поманила она рукой Вику.
Девушка нерешительно подошла к ней. Яга, кряхтя, опустилась на близстоящую лавку и кивком пригласила сесть и её. Виктория села рядом. Старуха недолго помолчала, отряхивая подолы своего одеяния, а потом заговорила тихим голосом, хотя Хагалаз уже уснул:
— Не ожидала я увидеть ещё одного Проводника, — покачала Яга головой.
— Проводника? — удивилась Вика, слишком громко, что на неё шикнули.
— Тише ты. Пусть спит пока, — нахмурилась старуха, но тут же морщины на её лице разгладились, оставляя лишь «лапки» у глаз и глубокие морщины у щёк. — Проводник ты, деточка. Как и я. Мёртвых умеешь провожать, живых — встречать. Осколок того мира у тебя, — она указала пальцем на её лицо, — спрятан внутри. С ним ты и видишь мир мёртвых, и способности Проводника у тебя проявились.
— Я не некромант, — покачала головой Виктория.
— Тьфу! Никто из некромантов и не считается Проводником, коли мир мёртвых не может увидеть. Батюшка наш, Хаагалаз, вот он первый тот мир увидел благодаря матушке нашей. И нас научил. Двенадцать Проводников всегда было, в разных местах позабытых. Но тринадцать нас теперь стало.
— Я не понимаю…
— Поймёшь, деточка. Всё ты поймёшь со временем. А сейчас, помоги-ка мне с твоим товарищем. Посмотрим, как ему помочь можно, — Яга, снова кряхтя, встала. На какие-то мгновения подолы её одежд задрались достаточно, чтобы Виктория разглядела, что одна её нога была полностью костяной, а вторая — самой обычной, босой, и немного покрытой грязью. Видимо, травница ходила босиком.
Девушка встала с лавки и принялась выполнять указания старухи. Приносила нужные склянки и травы, промывала рану Хагалаза. Яга наконец смогла сказать, что же случилось. Рана была вызвана проклятьем, и излечить это — непосильная задача для Проводницы.
— Боли он сейчас чувствовать пока не будет. Со временем она совсем исчезнет, как проклятие успокоится. Но исцелить его невозможно, пока цела сущность заклятия, — вытирая руки, проговорила старуха. — Давай, перенесём его на кровать, пусть поспит. Во сне всяко легче переносится. Как горячка пройдёт — сможете дальше идти.
Вика лишь кивнула и помогла перенести мужчину в гостевую комнату. Здесь стояла широкая кровать, сундук и небольшой стол. Девушка раздела товарища, оставив на нём лишь исподнее и укрыла одеялом, одежду же нужно было постирать — на ней была грязь и кровь.
Яга и ей сказала переодеться в чистое и выдала простую рубаху и штаны, идеально севшие на Викторию. Грязное бельё она сама вызвалась постирать и до сумерек провозилась на улице у корыта.
Развесив одежду сушиться, Вика вернулась в избу. Та больше не предпринимала попыток встать и удрать от неё, а вполне спокойно стояла на месте, поджав под себя куриные ноги.
Внутри пахло свежей выпечкой. Девушка увидела на столе несколько больших пирогов, от которых заманчиво пахло картошкой, капустой и мясом. Только после этого она заметила крутившуюся у печи рыжеволосую девушку, одетую в такие же одежды, как и Яга, разве что её одеяние было более открытое: руки были обнажены, а подолы скрывали её босые ноги лишь до колен.
— Ой, ты уже вернулась, — улыбнулась незнакомка, увидев Викторию. — Я Илва, помощница Яги. Садись за стол, ужин уже готов.
Илва достала деревянной лопатой из печи ещё один пирог, от которого пахло ягодами, и поставила его на стол рядом с остальными. Вика нерешительно села за стол, и тогда новая знакомая поставила перед ней кружку и налила в неё козьего молока, а после споро разрезала пироги.
— Вот, кушай, — улыбнулась юная травница. — Тут пирог с мясом, а тут с картошкой, и капустный. Вот этот ягодный, мой собственный рецепт. Только осторожнее, он очень горячий! Тебе настойку душицы может? Поможет расслабиться после пережитого.
— Нет, спасибо, — покачала головой девушка и взяла один из отрезанный кусков. Слой теста был весьма тонким, начинки в каждом из пирогов было много. Виктории попался мясной, и она осторожно откусила от него. Желудок, давно не получавший пищи, заныл от проснувшегося чувства голода.
— Я тогда тебе постелю пока, — улыбнулась Илва и убежала из её поля зрения.
Вика смогла попробовать каждый из пирогов, прежде чем насытилась. После кружки молока ощущение сонливости лишь усилилось, но к тому времени юная травница сообщила, что комната готова, и девушка ушла туда.
Это была такая же гостевая комната, как и доставшаяся Хагалазу. Виктория скинула одежду на крышку сундука и легла под одеяло, почти сразу провалившись в сон.
Спала она недолго. Ночью ей стало тревожно, и девушка, одевшись, осторожно выглянула из комнаты. Никого в полутёмной основной комнате не было. Прислушавшись к ночным звукам, Виктория услышала тихий храп со стороны печи — там и спала Яга. Илва же спала, возможно, в подобной гостевой комнате.
Девушка скользнула к другой двери, за которой была комната Хагалаза. Мужчина спал, и Вика осторожно села на его кровати, разглядывая спокойное лицо товарища. Проводница перевязала ему глаза, чтобы обезопасить рану от заражения. Виктория просидела на его кровати недолго, и только собралась уходить, как Повелитель Душ прервал нависшую тишину охрипшим голосом:
— Прости, что это случилось.
— Ты не виноват, — воспротивилась она.
— Нет. Я, дурак, думал, что успею наложить все виды антимагии, но не успел.
— Что? — удивилась Вика. Хагалаз усмехнулся уголком губ.
— Я же помню слова той ворожеи… Джейд, верно? Она сказала мне, что я заберу на себя проклятие с родного по крови человека. Но я не думал, что это будет кто-то мне близкий... Кто-то из семьи. Начал накладывать на себя защитные чары, но не успел защитить глаза. Вот и получил.
Виктория опустила взгляд на свои руки, сложенные на коленях. Она смутно помнила, что проклятие было направлено на неё. Получается, они с Хагалазом родственники?!
— Ле Дио. — Уже менее хриплым голосом вдруг произнёс мужчина. Девушка вздрогнула. Она не желала слышать эту фамилию. — Ты же ле Дио, верно? Маркиза, про которую ещё говорили, будто она где-то учится далеко.
— Откуда ты это знаешь? — помертвевшими губами прошептала Виктория.
— Я видел герцогиню ле Дио. Вы с ней очень похожи. И твой портрет в гостиной. Тебе на нём лет пять, не больше.
— Давно ты это понял?
— Не очень давно, — покачал он головой. — Всё думал, что маркиза вряд ли будет сквернословить, драться как наёмница и… Ну, я представлял тебя иной. Именно как наследницу ле Дио.
— Когда ты был там? В поместье?
— Мне было десять, — задумался Хагалаз, ненадолго замолчав. — Да, десять. Мы с отцом приехали туда по какому-то важному делу.
— Так ты тоже, получается, маркиз? Или уже герцог?
— Виконт. В Хатуре самым высоким титулом является титул графа. Я был лишь наследником.
— И что же произошло?
— Мой брат меня убил. По-крайней мере, так он думает. Все наверняка считают меня погибшим во время несчастного случая.
— Два наследника знатных родов… Одного хотели убить, вторая сбежала от своей судьбы, — вздохнула Виктория. Хагалаз не ответил — он снова провалился в спасительный для него сейчас сон. Девушка не решилась уходить, а опустилась рядом и разглядывала его лицо. Она не ожидала, что встретит далёкого родственника. У её рода был лишь один родственный род некромантов — Дио. Получается, что Хагалаз был из него. А ведь когда-то давно их род был один… пока не раскололся из-за распрей, про которые Вика однажды прочитала в книгах.
В полутьме неожиданно что-то ярко вспыхнуло, девушка привстала на локте и увидела незнакомку, которую встретила у дерева висельников.
Но сейчас она поняла, кем же была она.
И когда эта незнакомка в белоснежных одеяниях подошла к кровати, протянув руку к Хагалазу, то Виктория смело закрыла его своим телом.
— Не трогай его. Он ещё должен жить, — словно дитя, не желавшее отдавать любимую игрушку, проговорила девушка. Смерть опустила руку и печально улыбнулась:
— Его время ещё не настало, дитя. Я лишь хочу усмирить его боль, — проговорила она чарующим голосом. Вика подняла голову, разглядывая Смерть. Почему-то ей казалось, что она должна обязательно быть уродливой старухой, а не прекрасной девушкой, и носить должна чёрные одежды, а не белые.
Лисица нехотя отстранилась от Волка, давая Смерти прикоснуться к нему. Хагалаз остался жив — лишь его боль, вновь начавшая крепнуть, ослабла.
— Я хотела поговорить с тобой, дитя, — проговорила белоснежная дева. — Идём, мне нужно многое тебе рассказать.
Виктория пошла за ней, и они вышли на улицу. Вот только снаружи вместо привычного леса, сменявшегося чистыми лугами, стелилось одно сплошное поле, покрытое белоснежными цветами, излучавшими слабое свечение в ночном сумраке. Девушка принялись вертеть головой, осматриваясь, и не узнавая это место.
— Это мир мёртвых, дитя, — ответила на немой вопрос Смерть, идя впереди.
— Что?
— Не бойся. Ты можешь быть здесь, как Проводник, — улыбнулась дева, обернувшись к ней через плечо. — Я хотела тебе рассказать кое-что. Да, ты стала Проводником против воли мироздания. Осколок артефакта внутри твоего глаза — именно он дал тебе эту силу. И кроме неё, он даровал тебе ещё кое-что… Возможность, которой не было ни у кого до сих пор.
— Мне хватило Пророчества про Четверых, — фыркнула Виктория. — Я не собираюсь пользоваться этими силами.
— Но вам нужно упокоить Дикую Охоту.
— Ты хотела сказать «убить»?
— Они уже мертвы, дитя. Их искалеченные души жаждут покоя. И ты можешь его даровать им.
— Как? — недоверчиво изогнула она брови.
— Жди, и Хаагалаз навестит тебя также, как и я. Он тебе всё расскажет.
Вика задумалась, опустив взгляд в землю. Она начала догадываться, что же произошло тогда, у дерева висельников.
— Я видела его отражение в серпе?
— Именно так.
— И когда он придёт?
— Этого я не могу сказать, — грустно улыбнулась Смерть. — Иди назад. Этот час скоро настанет.
И белоснежная дева вновь обратилась в белую голубку, взмыв высоко в чёрное небо, усыпанное звёздами. Она дала ответы на некоторые вопросы, но оставила ещё больше вопросов без ответов.
Виктория вернулась в избу, дверь закрылась за ней сама. Ей нужно восстановить свои силы. И решить, что же делать теперь, когда они с Хагалазом остались вдвоём. Или вернее будет сказать, что Вика осталась одна решать все проблемы?
Глава четырнадцатая
Чертоги, в которых проживали Тринадцать Генералов Хаоса, были не менее недоступными, как и Чертоги Владыки. Сотни и тысячи демонов на страже — незнающий не пройдёт безопасным маршрутом.
Тронат, один из советников Владыки Хаоса, был послан сюда, чтобы поговорить с внезапно вернувшимся Тринадцатым Генералом. И хотя его много лет тому назад вышвырнули из Тьмы, он… изменился. И нынешний Райдо уж точно не подведёт их Господина своими прихотями, желаниями и привязанностями.
По-крайней мере, Тронат надеялся, что ума у Тринадцатого Генерала прибавилось.
Но в покоях Райдо не оказалось. Советник проверил всё: и спальню, и купальню, и комнаты для прислуги — нигде того не было. В голову демона пришла догадка, что Генерал мог уйти в ещё одно место.
К его сожалению, так и было. Тронат очень не любил посещать Дорха’слад, но выхода у него просто не оставалось. И Райдо был там, в Гранитной Купальне, в окружении десятка суккубов.
— Я смотрю, ты здорово распоясался, — скрестив руки на груди, прорычал Тронат. Да, он не смел так разговаривать с тем, кто был выше его по положению, но сдерживать свою злость он не мог.
Райдо, как ни в чём ни бывало, посмотрел на него, отодвигая руку с бокалом в сторону:
— Я не могу расслабиться после утомительного возвращения домой? — притворно удивился он.
— Я ожидал чего-угодно, а не… — советник запнулся, пытаясь придумать наименее грубые определения творившегося у него перед глазами. Это было, как минимум, невежество, заявляться в Дорха’слад, занимать одну из лучших купален, да ещё и выбрать столько наложниц. — А не этого… безобразия.
— Тронат, мой дорогой советник, — улыбнулся Тринадцатый Генерал, отставив бокал на бортик купальни. Суккуб, сидевшая за его спиной, заинтересовано подняла взгляд, не переставая разминать мышцы шеи Генерала. — Меня так долго не было здесь, и я хочу наверстать упущенное. Тебе будет достаточно знать, что я помог своему дорогому отцу? Имею ли я право усладить свой взор этой красотой, — он махнул рукой в сторону, явно намекая на суккубов, — а не видом исходящего слюной старика?
— Ты поплатишься за свою грубость, — снова зарычал Тронат. — Господин не простит тебе!
— Не смей угрожать мне, сучонок, — оскалился Райдо в ответ. — Я преемник его престола, а ты лишь простой советник. Мне не составит труда поставить тебя на место, — он упёрся руками в бортик, явно желая встать, но две другие наложницы придержали его. Было ли это актом защиты Троната или просто нежеланием кровавой разборки — осталось загадкой, но Генерал остался сидеть в купальне.
— Владыка желает видеть всех Генералов на совете, — твёрдо произнёс советник, продолжая в упор смотреть на вернувшегося мерзавца немигающим взглядом раскосых козьих глаз. — У тебя не так много времени, чтобы привести себя в порядок и прийти туда.
— Я успею, — ухмыльнулся Райдо, когда двери за Тронатом закрылись.
***
Герренс сполз по стене на пол и обхватил колени руками. Его всего трясло от едва сдерживаемой ярости.
Он видел, как Вика сражалась. Видел, что они проиграли и едва успели сбежать. Дикая Охота отступила от крепости. Почему? Возможно, кинулась в погоню за более доступной жертвой.
