Лебедев знал, что высшим предназначением для Веры является материнство. Выросшие в детдоме, не знающие родительской ласки, они оба хотели дать своим будущим детям то, чего лишены были сами. Домашний уют, тёплые пироги с повидлом и тихие домашние вечера возле камина…
Дети… Они оба хотели много детей. Как минимум троих. А лучше - пять. Мальчики, девочки – не важно!
Первенцем стала Сонечка.
Когда в роддоме Иван увидел её маленькое сморщенное личики и огромные синие-синие глаза, тепло доброты разлилось по всему телу. Он понял, что хочет испытать это чувство ещё и ещё, снова и снова. Чувство отцовства.
Он - отец! Что может быть лучше?
И пусть наступают бессонные ночи, плачи по ночам, беготня по аптекам и врачам, работа допоздна ради дополнительных заработков…
Разве может всё это сравниться с тем чувством, которое ты испытаешь при слове «папа»?
Первая улыбка, первое слово, первые неуверенные шажки…
И первая годовщина. Что может быть прекраснее измазанного тортом детского личика, первой разбитой кружки и лопнувшего шарика?
Только другое личико, другая кружка и другой шарик.
И вскоре появилась Лиза.
Потом Аня…
Потом…
Потом мечтали о Сашеньке или Вареньке.
Лебедев много работал и многого достиг к тридцати годам. Лекции в университете, процветающая фирма, размеренный, как по часам стиль жизни, загородный дом и любящая семья. Что ещё надо успешному мужчине?
Во время нечастых встреч с друзьями Иван слушал их рассказы о встречах с разными женщинами, пивных вечеринках и сумасшедших поступках.
Многие из них не были женаты и прожигали свою жизнь, попусту тратя деньги и молодость.
« Расслабься. Живём один раз – и прожить надо весело. Семья – это здорово. И, наверное, каждый из нас завидует тебе, видя такую жену, как твоя Вера. Она красивая, любящая, верная. Но, согласись, слишком занята домашними делами и детьми. Неужели не тянет на сторону? Да брось ты, поехали! Знаешь, какие там девочки? А что они вытворяют!»
И в который раз Иван слушал про очередную Лену или Валю, про обесбашенные оргии в саунах и на природе. Усмехался, соглашался, что, да, наверное, это интересно, здорово и…
…ехал домой, к жене и детям.
А по дороге вспоминал, как много лет назад к нему во сне пришла другая Вера…
Майор Метелин нехотя открыл один глаз. Потом второй. Зевнул во весь рот. Белый потолок.
Обшарпанные стены.
Всё как всегда.
За столом что-то горячо обсуждали коллеги.
На старой тумбочке ревел кипящий чайник.
Один из оперов подошёл к нему и, увидев проснувшегося Метелина, бодро хлопнул его по плечу:
- Здорово! Проснулся?
Майор молча кивнул головой, поднялся и размял затёкшие от неудобного сна мышцы.
-Тогда давай кофейку! Крепкий, горячий!
Один из сидевших за столом обернулся:
-Лихо ты их вчера!.. Расколол.
-Да, лихо, - пробормотал Метелин, беря кружку с водой.
Обмакнул в неё ладонь, протёр небритое несколько дней лицо, встряхнулся и бодрячком направился к спорящим:
- Ну, что тут у вас, мелюзга?
-Смотри, Сергеич, сейчас, сейчас…
-Да левее его, левее!
-Вот, ёшкин кот!..
-Держи, держи…
-Да не того, другого!
На столе, огороженном локтями кричащих мужчин, весело бежали два подгоняемых пальцами…
Метелин громко захохотал.
…ТАРАКАНА!
Один из атлетов упорно стремился свернуть с дистанции, но каждый раз возвращался на помеченную мелом дорожку преграждающим путь арбитром в виде толстого волосатого пальца Степана.
Второй же уверенно продвигался к победе, рассчитывая на милость публики.
Впереди уже развивалась красная ленточка, заботливо изготовленная из полоски бумаги, раскрашенной чернилами затейником Колькой.
Ещё немного и…
-Всё, - махнул рукой Степан, - продул.
Мужики, кто то весело зааплодировал, кто то с огорчением сплюнул, а не увидевший преграды победитель весело добежал до края стола и свалился на пол.
Степан со злостью приложил руку на проигравшего. Незавидная участь постигла и чемпиона. Недолго пришлось бегать ему по затёртому полу: чёрный начищенный ботинок настиг беглеца и приговорил к смертной казни.
- Так, так, - Колька довольно потирал руки, - Ну что, мужики, давайте выигрыш!
- Знал же, что продую, - недовольно бурчал Степан, вытаскивая стольник.
- Тебя никто не заставлял, - Колька ловко выхватил бумажку и пошёл к остальным.
Метелин молча сел за стол, потягивая кофе.
-Рад сообщить коллеги важную новость,- торжественно объявил Николай, - на пузырь сорокаградусной и пару огурцов нам точно хватает!
-В честь чего это?- спросил Метелин, ставя кружку на стол и доставая зажигалку, обратился к коллегам:
-У кого для начальства сигаретка найдётся?
Степан достал из помятой пачки «Бонда» последнюю:
-По случаю успешно проведённой операции. Наверху, - он многозначительно поднял указательный палец, - уже ликуют и подписывают премии и награды.
-Тебе, конечно, первому, - пошутил Колька.
- А что, я тоже приложил руки!- возразил Степан.
- Ага, и ноги – тоже!
Все в кабинете дружно заулыбались.
-Серёга!- в дверной проём просунулась взлохмаченная голова сержанта.
Все дружно повернули головы к вошедшему.
- Заходи! Чаёк будешь?- спросил Колька.
- Нет, некогда! Вот, Андреич просил передать! – протянул сержант тонкую папку Метелину и скрылся в дверном проёме, но через секунду появился снова:
-Кстати, там того, ещё одну нашли. Так что, боюсь, ваш кофе отменяется.
И действительно, не успел сержант захлопнуть дверь, как раздался телефонный звонок.
- Ну вот, - сплюнул Метелин, - рабочий день начинается, - и поднял трубку.
- Он и не заканчивался, - пробурчал Степан, натягивая куртку.
Проснулся Иван от сильного звука на улице. Открыл глаза, посмотрел на часы.
Семь ноль шесть. Пора вставать.
За окном льёт дождь. Такой сильный, что пелена застилает всё вокруг, спрятав кроны деревьев на другом конце газона у дома.
« С градом», - зевая, подумал Иван и потянулся к халату.
С первого этажа доносился вкусный запах гренок и скворчащего бекона с яйцами и голоса Веры и проснувшихся детей.
- Мам, мама, а Соня кашей кидается, - послышался голос верещащей в столовой Лизы.
-Сонечка, ты же старшая, должна показывать пример в поведении, - нравоучительно ответила мать.
- Я не хочу кашу, я не маленькая. Хочу яйца с беконом, как папе,- капризничала старшая дочка.
- Дети должны есть кашу. Вот станешь взрослой, будешь есть что хочешь, - отрезала Вера.
- А я юбъю касу. Она поесная. Мне папа скасал. В ней мнохо витавинов, - с полным ртом, коверкая слова, констатировала младшая, Аня.
Старшие девочки за столом засмеялись.
- Витавинов!- передразнила Соня.
- Анечка, - улыбнулась мама, - нужно говорить «ви-та-ми-нов»
- Вот я и ховою « ви-та-ви-нов!»- сердито прокричала Аня, беря очередную порцию овсянки в рот.
Девочки снова засмеялись, и Лиза что-то хотела сказать, но тут спустился папа и все трое, побросав ложки, кинулись к нему.
-Папа, папа, а Соня даснится!- первая подскочив к отцу и обняв его за колени, высунула язык Аня.
-А чего она… умничает!
-Девчонки!- обхватив всех руками, призвал Лебедев, - давайте жить дружно! Быстро едим - и в машину! Мы все опаздываем! Кто в школу, кто в сад, а кто и на работу!
Вера подошла к мужу и нежно поцеловала:
- Доброе утро, любимый!
- Доброе, - поцеловал в ответ Иван, - так, что тут у нас на завтрак?- и сел за стол, вдыхая аромат свежезаваренного кофе.
Как и всегда, утром его ждал замечательный завтрак, приготовленный заботливой супругой, вставшей гораздо раньше мужа, что бы ни только накормить его и детей, но и привести себя в порядок. За долгие годы супружеской жизни Иван никогда не видел жену неопрятной.
Всегда в красивом домашнем платье, с причёской и макияжем, казалось, она и спать ложилась уже готовая к следующему утру.
- Я сегодня задержусь, дорогая, - намазывая масло на круглый ломоть батона, начал мужчина. - Не волнуйся, Илья привезёт девочек.
-Папа, папа, смотри, какой дость. Мы ше все ястаем!- испуганно заверещала Анечка.
Родители в ответ дружно засмеялись:
- Чтобы не растаять, нужно одеть резиновые сапожки и взять зонтики.
-Соня, Вела, - закричала девочка, - папа скасал одеть езиновые сапоски!
-Будьте осторожны, дорогой! Такой сильный ливень! – попросила Вера, поправляя галстук мужу.
- Скоро закончиться. Такие долго не идут. Посмотри, уже виден просвет.
Действительно, где то высоко-высоко тускло мелькнуло солнце, рассеивая густые капли дождя. Сквозь пелену рассеянно виднелся кирпичный забор и зелёные ели. Стали видны пышные букеты пионов в вазонах, тянущих свои головки к солнцу. Чистыми бриллиантами мерцали капельки воды на зелёных листьях, медленно скатываясь вниз и рассыпаясь на тысячи крупинок, ударяясь об асфальт.
Небо просветлело.
Солнце распахнуло свои объятия проснувшемуся миру и стремительными лучами пробило тучи. Последние тяжёлые капли дождя гулко застучали по крыше, и над лесом нависло разноцветное коромысло.
- Ой, девочки! Смотрите, радуга! – указала Вера рукой в небо.
- Ядуга, ядуга, ядуга - духа!- подпрыгивая на одной ноге, запела Анечка.
- Я же говорил, что скоро закончиться. Всё, по машинам!- скомандовал отец, и девочки разноцветным горохом высыпали на улицу.
Дождь, хоть и стал слабым, но продолжался весь день.
С утра у Лебедева была лекция по математическому анализу. А после обеда – встреча с инвесторами.
Уже несколько лет Иван разрывался между университетом и своей фирмой. Математика была его жизнью. Он любил цифры. Они зачаровывали его, манили и дразнили его. И чем сложнее была задача, тем интереснее, увлекательнее был поиск её решения. Часами мужчина мог смотреть на формулы, размышляя о природе их мироздания. Он забывал есть, пить, и, казалось, даже дышать, преодолевая очередные математические трудности.
Однако зарплата преподавателя, даже с учёной степенью, не могла обеспечить тот уровень жизни, который он хотел дать своим девочкам. Поэтому математика постепенно ушла в разряд хобби, оставив лишь несколько часов лекций в неделю. И на первое место вырвался бизнес.
Лебедев понимал, что блестящие знания математических законов и способности анализировать позволили ему быстро вырваться вперёд и занять лидирующие позиции в своей сфере. Конкуренция была высока. Но Иван не сдавался. Нужно было всегда быть начеку, что бы кто-то чужой, посторонний не смог изменить его чёткую позицию, внести коррективы в его формулу успеха. Малейшая оплошность – и решение будет не в его пользу. И кто знает, что принесёт такое решение.
И тогда лекции по математике стали отдушиной в мире борьбы за место под солнцем. Только здесь, у лекционной доски Иван чувствовал себя в полной уверенности, что его не предадут и ему не изменят. Он сам мог изменить любой результат с положительного на отрицательный.
Или наоборот.
И это не было крахом.
Это было интересно.
- …следовательно, если мы изменим, - чётко писал мелом Лебедев на доске, – то изменится всё прежнее решение. Результат будет иным, - поставил он точку. - Посмотрите, как меняется…
Лекции Ивана Владимировича были интересными, жизненными и редко, когда студентам приходилось скучать на них. И сегодня, как и всегда, аудитория была полной. Студенты вступали в жаркие дискуссии с преподавателем, не боясь казаться смешными и не сведующими.
Неожиданно в середине лекции дверь открылась и в аудиторию вошла высокая молодая брюнетка в голубых брюках и поднялась на самую дальнюю трибуну.
Лебедев никогда не обращал внимания на опоздавших и не прерывался. Но эта девушка словно зацепила его взгляд. И всё ставшееся время Иван рассказывал, будто только для неё одной.
Для её огромных глаз, чувственных губ…
Кто она? Раньше он её не видел. Первокурсница? Навряд ли: слишком уверена. Может, перевелась из другого вуза? Или с другого факультета, зашла случайно?
Где то он уже видел этот строгий профиль и длинные прямые чёрные волосы. Её взгляд был безучастным, блуждающим. Казалось, она одна в этом зале, как заблудшая душа, ищущая приют. Настолько тосклива была она в своей красоте. Чувственные пухлые ярко красные губы слегка приоткрыты и Ивану казалось, что он даже видит её прозрачное дыхание, вырывающееся из плавно поднимающейся груди.
Вот она повернула голову направо и посмотрела на сидящего впереди парня. Лебедев отчётливо увидел, как девушка сглотнула, и тонкая жилка за пульсировала на её шее.
Чушь!
Разум понимал, что он не может этого видеть! Слишком далеко она сидит.
Но душа его ясно видела каждое малейшее движение её тела, каждый её вздох отдавался в его груди. Она задерживала дыхание – и он начинал задыхаться.
Что это? Бред или наваждение?
Девушка медленно расстегнула верхнюю пуговицу блузки. Иван увидел тонкую белую полоску декольте, и кровь застучала в висках.
Словно услышав его желание, девушка томно призывно посмотрела на него и расстегнула ещё одну пуговицу, проводя тонким пальцем с длинным красным ногтем от впадинки на шее вниз…
Теперь сглотнул Лебедев, неуверенно чертя знаки на доске.
-Иван Владимирович, - но ведь…- начал кто-то из студентов.
Слова эхом прозвучали в его голове.
-…конечно же, это случайно, но вы ошиблись, - довольный сам собой продолжал студент.
-Что?!- переспросил Лебедев и перевёл взгляд с заинтересовавшей его женщины на доску.
«Ну, конечно же! Как это он!».
Быстро стирая решение, Иван краем глаза видел, как девушка медленно встала и начала спускаться вниз, медленно покачивая бёдрами.
Никто не обращал на неё внимание, увлечённые диалогом преподавателя и студента.
Кроме Ивана. Восхищённым взглядом проводил он спускающуюся девушку и с каждым её шагом жар всё сильнее пронизывал его тело.
Проходя мимо Лебедева, девушка бросила на него зазывающий взгляд и открыла дверь в коридор.
«Вера?!»- удивление и непонимание отразились в глазах мужчины.
Прозвенел звонок. Студенты зашумели на местах, а Иван выскочил в коридор.
Между серыми, красными, чёрными куртками мелькнул голубой костюм. Иван стал пробираться через толпу к девушке.
- Иван Владимирович! Ну, всё же, вы не сказали, - догнал его недавний спорящий с ним студент,- я прав или нет?
- О чём Вы?- не понял Лебедев, высматривая голубой костюм.
-Ну как же?- не понял тот.
-Молодой человек, в следующий раз, - отмахнулся Иван от удивленного студента.
«Где же она? Неужели успела выйти на улицу?»
Но ни в фойе первого этажа, ни на улице девушки не было.
« Наверное, уехала на машине», - нервно подумал Лебедев, проклиная назойливого студента.
- Дорогой! Уже утро!-
«Что это? Сон или действительно, было вчера?»- открывая глаза, подумал Иван и спросил, обращаясь к жене:
- Любимая, а где твои голубые брюки? Ты была такая милая в них.
- Ты что то путаешь. У меня нет таких, - засмеялась жена.
« Значит, приснилось. Жалко. Ей бы подошли».
Вечером Вера крутилась перед зеркалом, примеряя яркий голубой брючный костюм.
Всю неделю лил дождь.
Дорога шла через лес. Машину лихо трясло по неровной просёлочной дороге, то тут, то там заваленной мелкими ветками. Снег почти сошёл и на солнечных проталинах вытянули к солнцу свои головки первые весенние цветы. Несмотря на раннее утро, в лесу стоял полумрак. Высокие тёмные сосны макушками уходили в небо, закрывая мохнатыми ветками дорогу солнечным лучам.
Дети… Они оба хотели много детей. Как минимум троих. А лучше - пять. Мальчики, девочки – не важно!
Первенцем стала Сонечка.
Когда в роддоме Иван увидел её маленькое сморщенное личики и огромные синие-синие глаза, тепло доброты разлилось по всему телу. Он понял, что хочет испытать это чувство ещё и ещё, снова и снова. Чувство отцовства.
Он - отец! Что может быть лучше?
И пусть наступают бессонные ночи, плачи по ночам, беготня по аптекам и врачам, работа допоздна ради дополнительных заработков…
Разве может всё это сравниться с тем чувством, которое ты испытаешь при слове «папа»?
Первая улыбка, первое слово, первые неуверенные шажки…
И первая годовщина. Что может быть прекраснее измазанного тортом детского личика, первой разбитой кружки и лопнувшего шарика?
Только другое личико, другая кружка и другой шарик.
И вскоре появилась Лиза.
Потом Аня…
Потом…
Потом мечтали о Сашеньке или Вареньке.
Лебедев много работал и многого достиг к тридцати годам. Лекции в университете, процветающая фирма, размеренный, как по часам стиль жизни, загородный дом и любящая семья. Что ещё надо успешному мужчине?
Во время нечастых встреч с друзьями Иван слушал их рассказы о встречах с разными женщинами, пивных вечеринках и сумасшедших поступках.
Многие из них не были женаты и прожигали свою жизнь, попусту тратя деньги и молодость.
« Расслабься. Живём один раз – и прожить надо весело. Семья – это здорово. И, наверное, каждый из нас завидует тебе, видя такую жену, как твоя Вера. Она красивая, любящая, верная. Но, согласись, слишком занята домашними делами и детьми. Неужели не тянет на сторону? Да брось ты, поехали! Знаешь, какие там девочки? А что они вытворяют!»
И в который раз Иван слушал про очередную Лену или Валю, про обесбашенные оргии в саунах и на природе. Усмехался, соглашался, что, да, наверное, это интересно, здорово и…
…ехал домой, к жене и детям.
А по дороге вспоминал, как много лет назад к нему во сне пришла другая Вера…
Майор Метелин нехотя открыл один глаз. Потом второй. Зевнул во весь рот. Белый потолок.
Обшарпанные стены.
Всё как всегда.
За столом что-то горячо обсуждали коллеги.
На старой тумбочке ревел кипящий чайник.
Один из оперов подошёл к нему и, увидев проснувшегося Метелина, бодро хлопнул его по плечу:
- Здорово! Проснулся?
Майор молча кивнул головой, поднялся и размял затёкшие от неудобного сна мышцы.
-Тогда давай кофейку! Крепкий, горячий!
Один из сидевших за столом обернулся:
-Лихо ты их вчера!.. Расколол.
-Да, лихо, - пробормотал Метелин, беря кружку с водой.
Обмакнул в неё ладонь, протёр небритое несколько дней лицо, встряхнулся и бодрячком направился к спорящим:
- Ну, что тут у вас, мелюзга?
-Смотри, Сергеич, сейчас, сейчас…
-Да левее его, левее!
-Вот, ёшкин кот!..
-Держи, держи…
-Да не того, другого!
На столе, огороженном локтями кричащих мужчин, весело бежали два подгоняемых пальцами…
Метелин громко захохотал.
…ТАРАКАНА!
Один из атлетов упорно стремился свернуть с дистанции, но каждый раз возвращался на помеченную мелом дорожку преграждающим путь арбитром в виде толстого волосатого пальца Степана.
Второй же уверенно продвигался к победе, рассчитывая на милость публики.
Впереди уже развивалась красная ленточка, заботливо изготовленная из полоски бумаги, раскрашенной чернилами затейником Колькой.
Ещё немного и…
-Всё, - махнул рукой Степан, - продул.
Мужики, кто то весело зааплодировал, кто то с огорчением сплюнул, а не увидевший преграды победитель весело добежал до края стола и свалился на пол.
Степан со злостью приложил руку на проигравшего. Незавидная участь постигла и чемпиона. Недолго пришлось бегать ему по затёртому полу: чёрный начищенный ботинок настиг беглеца и приговорил к смертной казни.
- Так, так, - Колька довольно потирал руки, - Ну что, мужики, давайте выигрыш!
- Знал же, что продую, - недовольно бурчал Степан, вытаскивая стольник.
- Тебя никто не заставлял, - Колька ловко выхватил бумажку и пошёл к остальным.
Метелин молча сел за стол, потягивая кофе.
-Рад сообщить коллеги важную новость,- торжественно объявил Николай, - на пузырь сорокаградусной и пару огурцов нам точно хватает!
-В честь чего это?- спросил Метелин, ставя кружку на стол и доставая зажигалку, обратился к коллегам:
-У кого для начальства сигаретка найдётся?
Степан достал из помятой пачки «Бонда» последнюю:
-По случаю успешно проведённой операции. Наверху, - он многозначительно поднял указательный палец, - уже ликуют и подписывают премии и награды.
-Тебе, конечно, первому, - пошутил Колька.
- А что, я тоже приложил руки!- возразил Степан.
- Ага, и ноги – тоже!
Все в кабинете дружно заулыбались.
-Серёга!- в дверной проём просунулась взлохмаченная голова сержанта.
Все дружно повернули головы к вошедшему.
- Заходи! Чаёк будешь?- спросил Колька.
- Нет, некогда! Вот, Андреич просил передать! – протянул сержант тонкую папку Метелину и скрылся в дверном проёме, но через секунду появился снова:
-Кстати, там того, ещё одну нашли. Так что, боюсь, ваш кофе отменяется.
И действительно, не успел сержант захлопнуть дверь, как раздался телефонный звонок.
- Ну вот, - сплюнул Метелин, - рабочий день начинается, - и поднял трубку.
- Он и не заканчивался, - пробурчал Степан, натягивая куртку.
Проснулся Иван от сильного звука на улице. Открыл глаза, посмотрел на часы.
Семь ноль шесть. Пора вставать.
За окном льёт дождь. Такой сильный, что пелена застилает всё вокруг, спрятав кроны деревьев на другом конце газона у дома.
« С градом», - зевая, подумал Иван и потянулся к халату.
С первого этажа доносился вкусный запах гренок и скворчащего бекона с яйцами и голоса Веры и проснувшихся детей.
- Мам, мама, а Соня кашей кидается, - послышался голос верещащей в столовой Лизы.
-Сонечка, ты же старшая, должна показывать пример в поведении, - нравоучительно ответила мать.
- Я не хочу кашу, я не маленькая. Хочу яйца с беконом, как папе,- капризничала старшая дочка.
- Дети должны есть кашу. Вот станешь взрослой, будешь есть что хочешь, - отрезала Вера.
- А я юбъю касу. Она поесная. Мне папа скасал. В ней мнохо витавинов, - с полным ртом, коверкая слова, констатировала младшая, Аня.
Старшие девочки за столом засмеялись.
- Витавинов!- передразнила Соня.
- Анечка, - улыбнулась мама, - нужно говорить «ви-та-ми-нов»
- Вот я и ховою « ви-та-ви-нов!»- сердито прокричала Аня, беря очередную порцию овсянки в рот.
Девочки снова засмеялись, и Лиза что-то хотела сказать, но тут спустился папа и все трое, побросав ложки, кинулись к нему.
-Папа, папа, а Соня даснится!- первая подскочив к отцу и обняв его за колени, высунула язык Аня.
-А чего она… умничает!
-Девчонки!- обхватив всех руками, призвал Лебедев, - давайте жить дружно! Быстро едим - и в машину! Мы все опаздываем! Кто в школу, кто в сад, а кто и на работу!
Вера подошла к мужу и нежно поцеловала:
- Доброе утро, любимый!
- Доброе, - поцеловал в ответ Иван, - так, что тут у нас на завтрак?- и сел за стол, вдыхая аромат свежезаваренного кофе.
Как и всегда, утром его ждал замечательный завтрак, приготовленный заботливой супругой, вставшей гораздо раньше мужа, что бы ни только накормить его и детей, но и привести себя в порядок. За долгие годы супружеской жизни Иван никогда не видел жену неопрятной.
Всегда в красивом домашнем платье, с причёской и макияжем, казалось, она и спать ложилась уже готовая к следующему утру.
- Я сегодня задержусь, дорогая, - намазывая масло на круглый ломоть батона, начал мужчина. - Не волнуйся, Илья привезёт девочек.
-Папа, папа, смотри, какой дость. Мы ше все ястаем!- испуганно заверещала Анечка.
Родители в ответ дружно засмеялись:
- Чтобы не растаять, нужно одеть резиновые сапожки и взять зонтики.
-Соня, Вела, - закричала девочка, - папа скасал одеть езиновые сапоски!
-Будьте осторожны, дорогой! Такой сильный ливень! – попросила Вера, поправляя галстук мужу.
- Скоро закончиться. Такие долго не идут. Посмотри, уже виден просвет.
Действительно, где то высоко-высоко тускло мелькнуло солнце, рассеивая густые капли дождя. Сквозь пелену рассеянно виднелся кирпичный забор и зелёные ели. Стали видны пышные букеты пионов в вазонах, тянущих свои головки к солнцу. Чистыми бриллиантами мерцали капельки воды на зелёных листьях, медленно скатываясь вниз и рассыпаясь на тысячи крупинок, ударяясь об асфальт.
Небо просветлело.
Солнце распахнуло свои объятия проснувшемуся миру и стремительными лучами пробило тучи. Последние тяжёлые капли дождя гулко застучали по крыше, и над лесом нависло разноцветное коромысло.
- Ой, девочки! Смотрите, радуга! – указала Вера рукой в небо.
- Ядуга, ядуга, ядуга - духа!- подпрыгивая на одной ноге, запела Анечка.
- Я же говорил, что скоро закончиться. Всё, по машинам!- скомандовал отец, и девочки разноцветным горохом высыпали на улицу.
Дождь, хоть и стал слабым, но продолжался весь день.
С утра у Лебедева была лекция по математическому анализу. А после обеда – встреча с инвесторами.
Уже несколько лет Иван разрывался между университетом и своей фирмой. Математика была его жизнью. Он любил цифры. Они зачаровывали его, манили и дразнили его. И чем сложнее была задача, тем интереснее, увлекательнее был поиск её решения. Часами мужчина мог смотреть на формулы, размышляя о природе их мироздания. Он забывал есть, пить, и, казалось, даже дышать, преодолевая очередные математические трудности.
Однако зарплата преподавателя, даже с учёной степенью, не могла обеспечить тот уровень жизни, который он хотел дать своим девочкам. Поэтому математика постепенно ушла в разряд хобби, оставив лишь несколько часов лекций в неделю. И на первое место вырвался бизнес.
Лебедев понимал, что блестящие знания математических законов и способности анализировать позволили ему быстро вырваться вперёд и занять лидирующие позиции в своей сфере. Конкуренция была высока. Но Иван не сдавался. Нужно было всегда быть начеку, что бы кто-то чужой, посторонний не смог изменить его чёткую позицию, внести коррективы в его формулу успеха. Малейшая оплошность – и решение будет не в его пользу. И кто знает, что принесёт такое решение.
И тогда лекции по математике стали отдушиной в мире борьбы за место под солнцем. Только здесь, у лекционной доски Иван чувствовал себя в полной уверенности, что его не предадут и ему не изменят. Он сам мог изменить любой результат с положительного на отрицательный.
Или наоборот.
И это не было крахом.
Это было интересно.
- …следовательно, если мы изменим, - чётко писал мелом Лебедев на доске, – то изменится всё прежнее решение. Результат будет иным, - поставил он точку. - Посмотрите, как меняется…
Лекции Ивана Владимировича были интересными, жизненными и редко, когда студентам приходилось скучать на них. И сегодня, как и всегда, аудитория была полной. Студенты вступали в жаркие дискуссии с преподавателем, не боясь казаться смешными и не сведующими.
Неожиданно в середине лекции дверь открылась и в аудиторию вошла высокая молодая брюнетка в голубых брюках и поднялась на самую дальнюю трибуну.
Лебедев никогда не обращал внимания на опоздавших и не прерывался. Но эта девушка словно зацепила его взгляд. И всё ставшееся время Иван рассказывал, будто только для неё одной.
Для её огромных глаз, чувственных губ…
Кто она? Раньше он её не видел. Первокурсница? Навряд ли: слишком уверена. Может, перевелась из другого вуза? Или с другого факультета, зашла случайно?
Где то он уже видел этот строгий профиль и длинные прямые чёрные волосы. Её взгляд был безучастным, блуждающим. Казалось, она одна в этом зале, как заблудшая душа, ищущая приют. Настолько тосклива была она в своей красоте. Чувственные пухлые ярко красные губы слегка приоткрыты и Ивану казалось, что он даже видит её прозрачное дыхание, вырывающееся из плавно поднимающейся груди.
Вот она повернула голову направо и посмотрела на сидящего впереди парня. Лебедев отчётливо увидел, как девушка сглотнула, и тонкая жилка за пульсировала на её шее.
Чушь!
Разум понимал, что он не может этого видеть! Слишком далеко она сидит.
Но душа его ясно видела каждое малейшее движение её тела, каждый её вздох отдавался в его груди. Она задерживала дыхание – и он начинал задыхаться.
Что это? Бред или наваждение?
Девушка медленно расстегнула верхнюю пуговицу блузки. Иван увидел тонкую белую полоску декольте, и кровь застучала в висках.
Словно услышав его желание, девушка томно призывно посмотрела на него и расстегнула ещё одну пуговицу, проводя тонким пальцем с длинным красным ногтем от впадинки на шее вниз…
Теперь сглотнул Лебедев, неуверенно чертя знаки на доске.
-Иван Владимирович, - но ведь…- начал кто-то из студентов.
Слова эхом прозвучали в его голове.
-…конечно же, это случайно, но вы ошиблись, - довольный сам собой продолжал студент.
-Что?!- переспросил Лебедев и перевёл взгляд с заинтересовавшей его женщины на доску.
«Ну, конечно же! Как это он!».
Быстро стирая решение, Иван краем глаза видел, как девушка медленно встала и начала спускаться вниз, медленно покачивая бёдрами.
Никто не обращал на неё внимание, увлечённые диалогом преподавателя и студента.
Кроме Ивана. Восхищённым взглядом проводил он спускающуюся девушку и с каждым её шагом жар всё сильнее пронизывал его тело.
Проходя мимо Лебедева, девушка бросила на него зазывающий взгляд и открыла дверь в коридор.
«Вера?!»- удивление и непонимание отразились в глазах мужчины.
Прозвенел звонок. Студенты зашумели на местах, а Иван выскочил в коридор.
Между серыми, красными, чёрными куртками мелькнул голубой костюм. Иван стал пробираться через толпу к девушке.
- Иван Владимирович! Ну, всё же, вы не сказали, - догнал его недавний спорящий с ним студент,- я прав или нет?
- О чём Вы?- не понял Лебедев, высматривая голубой костюм.
-Ну как же?- не понял тот.
-Молодой человек, в следующий раз, - отмахнулся Иван от удивленного студента.
«Где же она? Неужели успела выйти на улицу?»
Но ни в фойе первого этажа, ни на улице девушки не было.
« Наверное, уехала на машине», - нервно подумал Лебедев, проклиная назойливого студента.
- Дорогой! Уже утро!-
«Что это? Сон или действительно, было вчера?»- открывая глаза, подумал Иван и спросил, обращаясь к жене:
- Любимая, а где твои голубые брюки? Ты была такая милая в них.
- Ты что то путаешь. У меня нет таких, - засмеялась жена.
« Значит, приснилось. Жалко. Ей бы подошли».
Вечером Вера крутилась перед зеркалом, примеряя яркий голубой брючный костюм.
Всю неделю лил дождь.
Глава 3
Дорога шла через лес. Машину лихо трясло по неровной просёлочной дороге, то тут, то там заваленной мелкими ветками. Снег почти сошёл и на солнечных проталинах вытянули к солнцу свои головки первые весенние цветы. Несмотря на раннее утро, в лесу стоял полумрак. Высокие тёмные сосны макушками уходили в небо, закрывая мохнатыми ветками дорогу солнечным лучам.
