Кивнув, предводящий, опустившись на колено и приложив ладонь к земле, что-то прошептал и тотчас перед ними выскочил здрад. Он был старше и намного выше Сицица. Отдав ему распоряжение так тихо, что Елизавета услышала лишь отдельные слова, Махарадж повернулся к ней:
- Вам необходимо обработать повреждения и после этого вы продолжите отвечать на вопросы.
Ну, а что оставалось Лизе? Только молча кивнуть и, бросив беглый взгляд по сторонам, пройти за уже установленную здрадом весьма широкую ширму. Одно её порадовало – воины, мазнув по женщине взглядами, тут же вернулись к своим делам.
Вопреки ожиданиям, вся процедура в отличие от вчерашней, прошла очень быстро. Елизавета, через пару минут вскочив с воздушного матраса, споро натягивала штаны, при этом старательно отводя глаза в сторону от мужчины.
И даже когда проворный здрад убрал и ширму, и матрас, а она отвечала на вопросы, то всё равно чувство неловкости не покидало её. Да ещё и понимание того, что сейчас предстоит опять передвигаться в одном седле, а вечером пройти ту же самую процедуру лечения, не добавляло ей спокойствия.
Даже когда они выдвинулись, Махарадж, держа в ладони кристалл уже другой формы, продолжал в пути задавать ей вопросы. Его очень удивила информация, случайно оброненная Лизой о глобальной сети.
Само понятие интернет и то, что любой желающий от мала до велика, вне зависимости от социального статуса мог найти любые данные - начиная от букваря, заканчивая квантовой механикой – его просто шокировала! И хоть он и пытался скрыть свой вспыхнувший интерес за чуть нахмуренными бровями, старательно сдерживая всякое проявление и отражение эмоций на лице, но вот искры любопытства в глазах скрыть не удалось.
Лиза, отворачиваясь, тихонько улыбалась - это ведь как ребёнку рассказывать, что существуют вещи вполне обыденные, но сказочные для него.
Привал на дневной отдых в этот раз был необычен. Если до этого они останавливались в приспособленных пещерах, то теперь Лиза с удивлением наблюдала, как рашцизы в буквальном смысле вырывают целые пласты каменистой почвы, образуя при этом внушительные круглые углубления, в которые появившиеся здарады установили сооружения очень сильно похожие на земные шатры.
С радостным облегчением она наблюдала, как Сициц влился в работу, помогая другим сородичам и при этом даже о чём-то переговариваясь с парой из них. Затем подошла к одному из воинов, который сейчас чистил от пыли и комьев грязи своего рашциза:
- Извините. - Дождавшись когда мужчина, обернувшись, обратит на неё внимание, при этом так распахнув от удивления глаза, словно с ним табуретка заговорила, Лиза улыбнулась и задала интересующий её вопрос: - Прошу прощения, что отвлекаю вас, но просветите меня, пожалуйста, по поводу этих шатров. В них нам предстоит провести день?
- Да, цишисса, вы верно поняли, - тут же отозвался он. - Дело в том, что поблизости нет подходящих полостей, где мы могли бы переждать день. В шатрах хоть и душновато, но от губительного излучения Зааншары укрывают хорошо.
- О, понятно, но… а как же рашцизы? Или для них излучение не опасно?
- Опасно, цишисса, но для них ставится специальный полог и углубление более объёмное и глубокое, так что не беспокойтесь, места всем хватит, - успокоил он женщину, к концу разговора уже более добродушно глядя на неё.
Кивнув и поблагодарив воина, Елизавета отошла в сторону, при этом мельком заметив недовольно поглядывающего на неё Махараджа. Только когда она опять бросила на него взгляд, он спокойно беседовал с группой своих подчинённых.
Местная звезда едва осветила небосвод, а лагерь уже был готов, и все разошлись по подготовленным для них местам. Елизавета, похвалив Сицица за спорую работу при установке лагеря и за то, что он не тушевался, не стеснялся и работал на равных с взрослыми сородичами, скрылась за ширмой. Искупавшись, присела на матрас в ожидании Махараджа.
Когда же мужчина не пришёл ни через десять минут, ни через полчаса, она раздосадованная на своё ожидание и нервозность, перекусила, замоталась в лёгкий халат, который ей передал улыбающийся Сициц, явно гордый за свою предусмотрительность и легла спать.
Сон был тяжёлый: ей снился сын именно в том состоянии, в каком она его оставила, снился бывший муж, словно он пришёл к ним и хочет забрать Егорушку, но она, вцепившись в сынишку – не отпускает и с вскриком: «Не отдам!», Лиза проснулась.
В шатре было ужасно душно. Теперь она поняла огромную разницу - её палатка-полог хоть и была маленькой, но всё же так не накалялась и сохраняла хоть немного прохладу, а нахождение здесь было сравнимо с баней. Вздохнув и умывшись тёплой водой, она опять легла, и только промаявшись с час, смогла опять погрузиться пусть и в тревожный, но уже не кошмарный сон.
Вечер Елизавета встретила в плохом настроении: она не выспалась, после проведённого дня в ужасно душной палатке-шатре опять вспотела и чувствовала себя грязной, потной, липкой, а когда Сициц, подготовив ей завтрак, сообщил, что сразу после него предводящий посетит Лизу для процедуры лечения, настроение испортилось совершенно.
Она едва успела перекусить, как полог палатки откинулся, пропуская Махараджа. Он тоже явно был не в настроении. Хмуро осмотрев женщину, только кивнул на её вежливое приветствие и чуть ли не приказал принять лежачее положение.
«Ещё бы отжаться приказал» - мысленно огрызнулась Лиза явно не в восторге от тона и поведения предводящего, который в её палатке смотрелся великаном в доме лилипутов.
Как и в прошлый раз Махарадж нанёс мазь быстро, даже немного грубовато касаясь кожи, а про внутреннюю поверхность бёдер вообще забыл. Лиза и сама легла так, что ему пришлось бы опять просить немного раздвинуть ноги. Но он молча нанёс мазь, резко встал и покинул шатёр, даже не накинув ткань халата обратно.
Откинув ткань и прикрыв ягодицы, Лиза, полежав пару минут, чтобы мазь успела хоть немного впитаться, вынужденно поднялась. Уж очень отчётливо было слышно, как собирается лагерь.
Последующий ночной переход пролетел в полном молчании. Махарадж не проронил ни слова и сидел в седле так, словно палку проглотил, а Лиза, если и хотела бы у него поинтересоваться чем-либо, не стала. Стоило взглянуть на мужчину, и весь интерес пропадал, поэтому она во время привала лаконично ответила на такие же лаконичные вопросы, и они опять выдвинулись в путь.
Только спешившись у очередных полостей планеты, в которых им предстояло провести следующий день, Лиза, улучив момент, подошла к тому же воину, с которым беседовала накануне и поинтересовалась: через сколько ночей они доберутся до Ведающей. И к её огромному удивлению воин, хмуро посмотрев на женщину и посоветовав все вопросы задавать предводящему, круто развернувшись, отошёл в сторону.
Немного постояв, переосмысливая и ответ, и поведение воина, Лиза, прикусив губу, спустилась по тоннелю в подготовленную Сицицом комнату.
Уже перед сном она пыталась понять, где же она поступила не так, что могло такого произойти, что отношение и воинов и предводящего к ней резко изменилось?
Елизавета даже не догадывалась, что Махарадж действительно запретил воинам с ней общаться. Мужчине до ужаса не понравился её разговор с его воином и то, как она при этом улыбалась.
А Елизавета, перебрав в памяти последние события и так не найдя ответа, погрузилась в сон.
Следующие две ночи были похожи на прошедшую как близнецы. Напряжённое молчание во время поездки, воины, которые отворачивались в сторону, стоило ей только бросить на них взгляд и отвратительное ощущение, что она в чём-то виновата. В конце концов, она, так и не разобравшись, что же произошло, решительно отогнала от себя начавшее терзать её чувство обидной несправедливости.
Каждый раз, повторяя про себя: «Я еду к Зацисше за лекарством для сына! И катитесь вы к чертям со своими тараканами!» - Лиза пыталась отогнать мысли непонятной обиды, которое вызывали в ней холодные взгляды воинов, причём они же, не так давно смотрели с дружелюбием.
Резко изменилось поведение Махараджа, с которым они нормально беседовали и он даже проявил вполне человеческую заботу о ней, пока у кого-то что-то не переклинило.
Всё-таки тяжело находиться среди тех, кто вроде и с тобой, и в тоже время совершенно отдельно. Пять ночей в пути и столько всего интересного вокруг, что Елизавете хотелось бы многое узнать, но спросить было не у кого. Если раньше она хоть немного отвлекалась на окружающее, то в последние дни тревожность её мыслей зашкаливала.
На каждом привале, она доставала телефон, включала буквально на пять минут и пересматривала фотографии сына. После этого ритуала ей казалось, что даже дышать становилось легче.
Окружающий ландшафт постепенно изменился. Стали чаще появляться горные возвышенности. Рашцизы смешно переваливались на появившихся холмах, которые были покрыты редкими кустиками совершенно высохшей травы. На пустынной, безжизненной земле к удивлению Лизы редко, но всё же начала появляться растительность, мимо которой рашцизы проносились на приличной скорости и рассмотреть, что же это за кустики, по размеру не выше метра, не представлялось возможным.
На шестую ночь отряд остановился задолго до появления звезды и по тому, как рашцизы начали опять углублять землю, вырывая пласты земли, Лиза сделала вывод, что спать придётся опять в шатре, а это значит опять духота.
Постояв пару минут и понаблюдав за работой животных, бросив взгляд на отдалившихся воинов, которые сейчас устроили нечто напоминающее разминку, женщина отвернулась. Заметив невысокий кустик, направилась к нему. Природное любопытство никуда не денешь, тем более женское, а побыть на другой планете и не рассмотреть это чудо природы, для Лизы казалось преступлением.
Чудо оказалось вовсе не чудом, а колючкой и очень напоминала виденную много раз на иллюстрациях верблюжью, что растёт и на Земле в пустынях. Посмотрев ещё раз на растительность этого мира, покрутив головой и обнаружив земляную кочку, подошла, устроилась на ней, сразу же достав телефон. Глядя на родное лицо сынишки, перелистывая фотографии, Лиза, улыбаясь и полностью отключившись, не услышала раздавшихся рядом шагов.
- Что это у вас?
От голоса предводящего, раздавшегося совсем рядом, женщина испуганно вздрогнула, тут же нажав на кнопку отключения экрана. Настороженно посмотрев на мужчину, она всё же ответила:
- Телефон. На моей планете его используют для связи на расстоянии.
- Зачем он вам, если не может здесь действовать? - Равнодушно спросил он холодным тоном, у неё даже создалось впечатление, что он вынужденно подошёл и сам разговор ему в тягость. Нахмурившись, отвернулась от него.
- Да, естественно он здесь не действует, я просто смотрела фотографии.
- Что такое фотографии? - Тут же раздался новый вопрос, и как бы ей не хотелось сказать грубость, она помнила, что главное условие её сопровождения – отвечать на вопросы:
- Фотография – это снимок, кадр который ухватил только что свершившееся мгновение или, проще говоря, изображение либо человека, либо природы. Всё зависит от того, кого или что захотел оставить в памяти человек.
- И на кого же вы смотрели? - Не отставал он.
- На самого лучшего в мире мужчину, - улыбнулась женщина, не замечая, как по лицу Махараджа проскользнула тень раздражения.
- Лучшего мужчину?
- Да. Самого красивого, обаятельного, дорогого и любимого!
- Покажите! - Прозвучало над ней в приказном тоне, но Лиза, впрочем, и не думала отказываться, а лишь включив экран телефона, где как раз была открыта одна из фотографий сынишки, протянула аппарат предводящему.
Тот бросил взгляд на изображение, нахмурился и только через несколько мгновений произнёс:
- Это ребёнок. Вы говорили…
- Это мой сын, - прервала его женщина. - И для меня он самый лучший, самый любимый, самый, самый!
- Но вы сказали мужчина? - Непонимающе взглянул на Лизу Махарадж.
- Да, просто ещё маленький, но будущий мужчина, мой будущий защитник! - Лицо Елизаветы озарила такая тёплая улыбка, при этом сверкнув в глазах звёздами, что Махарадж невольно залюбовался женщиной. А когда понял, что стоит и разглядывает её неприлично долго, резковатым движением вернул непонятное устройство обратно.
- Покажите ещё изображения. - Не то попросил, не то приказал он.
Лиза, молча поднявшись, перелистнула фотографию и показала следующую. На ней Егору было четыре и он, сидя на качелях, вцепившись ручками в поручни, весело смеялся. Улыбнувшись, она протянула телефон мужчине, из-под ресниц наблюдая за его реакцией. Неожиданный вопрос тут же стёр с её лица улыбку:
- Если у вас так сильно ценят потомство, то почему его отец не отправился в наш мир, а вы? Или у вас только женщины заботятся о наследниках?
Посмотрев вдаль, она опустила голову, но тут же взглянула на него:
- У вас сложилось немного неверное представление о землянах. Мы не просто ценим потомство, мы любим наших детей - и отцы, и матери. Родители в равной степени любят детей, заботятся о них. А что касается отца… он погиб.
Вернув телефон Лизе, Махарадж, заложив руки за спину, и не глядя на неё, холодным, бездушным тоном поинтересовался:
- Как давно он погиб и что произошло?
Помолчав, Лиза посмотрела на предводящего, чуть прищурившись:
- Это личные вопросы и я имею право не отвечать на них.
- Имеете, - он перевёл взгляд, в котором блеснуло нечто опасное, на Лизу. - Но я бы попросил вас ответить - это позволит мне полнее понять вашу расу.
- Не так сильно мы отличаемся, - усмехнулась она. - Хотя я, конечно, могу и ошибаться, но физиологически, да и мне кажется психоэмоционально, мы очень похожи.
- И всё же…
- Я отвечу, хотя и не понимаю, что может дать вам эта информация. Отец моего сына погиб в автомобильной аварии год назад.
Больше не глядя на предводящего, Елизавета направилась в сторону шатров, спиной ощущая пристальный взгляд. И подойдя к ним, опустилась на корточки, чтобы вызвать Сицица и узнать в каком из многих ей предстоит провести день.
«Всё приходит в своё время
для тех, кто умеет ждать»
Оноре де Бальзак
Из крепкого сна Елизавету выдернул Сициц, который легонько тряс её за плечо. Разлепив глаза и улыбнувшись, уже начала потягиваться, как заметила его серьёзное выражение мордашки. Она схватила зелёный кристалл, что позволял ей общаться с эцишисцами и спросила:
- Сициц? Что-то случилось? - Присев на матрасе, женщина с удивлением отметила, что в шатре нет ожидаемой духоты.
- Всё холошо, цишисса, но вам уже надо вставать. Пледводящий пликазал лазбудить вас, а тималы уже лашцизов седлают. - Пока Сициц всё это объяснял, успел установить треногу с чашей для умывания. Лиза, услышав про загадочных тималов, сразу вскочила и выглянула за полог шатра.
На улице было сумеречно, но вот какое время она определить не смогла - всё небо затянули плотные тучи. С удивлением посмотрев на них и покачав головой, направилась умываться. Поторопиться и впрямь следовало. Пока выглядывала, заметила здрадов, которые начали уже складывать шатры, что стояли поодаль. А вот что за тималы решила спросить у предводящего.
Из палатки Лиза выскочила на ходу расчёсывая волосы, не хотелось, чтобы её шатёр Сициц собрал самым последним, да и малышу будет приятно, что он справился не в числе отстающих.
- Вам необходимо обработать повреждения и после этого вы продолжите отвечать на вопросы.
Ну, а что оставалось Лизе? Только молча кивнуть и, бросив беглый взгляд по сторонам, пройти за уже установленную здрадом весьма широкую ширму. Одно её порадовало – воины, мазнув по женщине взглядами, тут же вернулись к своим делам.
Вопреки ожиданиям, вся процедура в отличие от вчерашней, прошла очень быстро. Елизавета, через пару минут вскочив с воздушного матраса, споро натягивала штаны, при этом старательно отводя глаза в сторону от мужчины.
И даже когда проворный здрад убрал и ширму, и матрас, а она отвечала на вопросы, то всё равно чувство неловкости не покидало её. Да ещё и понимание того, что сейчас предстоит опять передвигаться в одном седле, а вечером пройти ту же самую процедуру лечения, не добавляло ей спокойствия.
Даже когда они выдвинулись, Махарадж, держа в ладони кристалл уже другой формы, продолжал в пути задавать ей вопросы. Его очень удивила информация, случайно оброненная Лизой о глобальной сети.
Само понятие интернет и то, что любой желающий от мала до велика, вне зависимости от социального статуса мог найти любые данные - начиная от букваря, заканчивая квантовой механикой – его просто шокировала! И хоть он и пытался скрыть свой вспыхнувший интерес за чуть нахмуренными бровями, старательно сдерживая всякое проявление и отражение эмоций на лице, но вот искры любопытства в глазах скрыть не удалось.
Лиза, отворачиваясь, тихонько улыбалась - это ведь как ребёнку рассказывать, что существуют вещи вполне обыденные, но сказочные для него.
Привал на дневной отдых в этот раз был необычен. Если до этого они останавливались в приспособленных пещерах, то теперь Лиза с удивлением наблюдала, как рашцизы в буквальном смысле вырывают целые пласты каменистой почвы, образуя при этом внушительные круглые углубления, в которые появившиеся здарады установили сооружения очень сильно похожие на земные шатры.
С радостным облегчением она наблюдала, как Сициц влился в работу, помогая другим сородичам и при этом даже о чём-то переговариваясь с парой из них. Затем подошла к одному из воинов, который сейчас чистил от пыли и комьев грязи своего рашциза:
- Извините. - Дождавшись когда мужчина, обернувшись, обратит на неё внимание, при этом так распахнув от удивления глаза, словно с ним табуретка заговорила, Лиза улыбнулась и задала интересующий её вопрос: - Прошу прощения, что отвлекаю вас, но просветите меня, пожалуйста, по поводу этих шатров. В них нам предстоит провести день?
- Да, цишисса, вы верно поняли, - тут же отозвался он. - Дело в том, что поблизости нет подходящих полостей, где мы могли бы переждать день. В шатрах хоть и душновато, но от губительного излучения Зааншары укрывают хорошо.
- О, понятно, но… а как же рашцизы? Или для них излучение не опасно?
- Опасно, цишисса, но для них ставится специальный полог и углубление более объёмное и глубокое, так что не беспокойтесь, места всем хватит, - успокоил он женщину, к концу разговора уже более добродушно глядя на неё.
Кивнув и поблагодарив воина, Елизавета отошла в сторону, при этом мельком заметив недовольно поглядывающего на неё Махараджа. Только когда она опять бросила на него взгляд, он спокойно беседовал с группой своих подчинённых.
Местная звезда едва осветила небосвод, а лагерь уже был готов, и все разошлись по подготовленным для них местам. Елизавета, похвалив Сицица за спорую работу при установке лагеря и за то, что он не тушевался, не стеснялся и работал на равных с взрослыми сородичами, скрылась за ширмой. Искупавшись, присела на матрас в ожидании Махараджа.
Когда же мужчина не пришёл ни через десять минут, ни через полчаса, она раздосадованная на своё ожидание и нервозность, перекусила, замоталась в лёгкий халат, который ей передал улыбающийся Сициц, явно гордый за свою предусмотрительность и легла спать.
Сон был тяжёлый: ей снился сын именно в том состоянии, в каком она его оставила, снился бывший муж, словно он пришёл к ним и хочет забрать Егорушку, но она, вцепившись в сынишку – не отпускает и с вскриком: «Не отдам!», Лиза проснулась.
В шатре было ужасно душно. Теперь она поняла огромную разницу - её палатка-полог хоть и была маленькой, но всё же так не накалялась и сохраняла хоть немного прохладу, а нахождение здесь было сравнимо с баней. Вздохнув и умывшись тёплой водой, она опять легла, и только промаявшись с час, смогла опять погрузиться пусть и в тревожный, но уже не кошмарный сон.
***
Вечер Елизавета встретила в плохом настроении: она не выспалась, после проведённого дня в ужасно душной палатке-шатре опять вспотела и чувствовала себя грязной, потной, липкой, а когда Сициц, подготовив ей завтрак, сообщил, что сразу после него предводящий посетит Лизу для процедуры лечения, настроение испортилось совершенно.
Она едва успела перекусить, как полог палатки откинулся, пропуская Махараджа. Он тоже явно был не в настроении. Хмуро осмотрев женщину, только кивнул на её вежливое приветствие и чуть ли не приказал принять лежачее положение.
«Ещё бы отжаться приказал» - мысленно огрызнулась Лиза явно не в восторге от тона и поведения предводящего, который в её палатке смотрелся великаном в доме лилипутов.
Как и в прошлый раз Махарадж нанёс мазь быстро, даже немного грубовато касаясь кожи, а про внутреннюю поверхность бёдер вообще забыл. Лиза и сама легла так, что ему пришлось бы опять просить немного раздвинуть ноги. Но он молча нанёс мазь, резко встал и покинул шатёр, даже не накинув ткань халата обратно.
Откинув ткань и прикрыв ягодицы, Лиза, полежав пару минут, чтобы мазь успела хоть немного впитаться, вынужденно поднялась. Уж очень отчётливо было слышно, как собирается лагерь.
Последующий ночной переход пролетел в полном молчании. Махарадж не проронил ни слова и сидел в седле так, словно палку проглотил, а Лиза, если и хотела бы у него поинтересоваться чем-либо, не стала. Стоило взглянуть на мужчину, и весь интерес пропадал, поэтому она во время привала лаконично ответила на такие же лаконичные вопросы, и они опять выдвинулись в путь.
Только спешившись у очередных полостей планеты, в которых им предстояло провести следующий день, Лиза, улучив момент, подошла к тому же воину, с которым беседовала накануне и поинтересовалась: через сколько ночей они доберутся до Ведающей. И к её огромному удивлению воин, хмуро посмотрев на женщину и посоветовав все вопросы задавать предводящему, круто развернувшись, отошёл в сторону.
Немного постояв, переосмысливая и ответ, и поведение воина, Лиза, прикусив губу, спустилась по тоннелю в подготовленную Сицицом комнату.
Уже перед сном она пыталась понять, где же она поступила не так, что могло такого произойти, что отношение и воинов и предводящего к ней резко изменилось?
Елизавета даже не догадывалась, что Махарадж действительно запретил воинам с ней общаться. Мужчине до ужаса не понравился её разговор с его воином и то, как она при этом улыбалась.
А Елизавета, перебрав в памяти последние события и так не найдя ответа, погрузилась в сон.
Следующие две ночи были похожи на прошедшую как близнецы. Напряжённое молчание во время поездки, воины, которые отворачивались в сторону, стоило ей только бросить на них взгляд и отвратительное ощущение, что она в чём-то виновата. В конце концов, она, так и не разобравшись, что же произошло, решительно отогнала от себя начавшее терзать её чувство обидной несправедливости.
Каждый раз, повторяя про себя: «Я еду к Зацисше за лекарством для сына! И катитесь вы к чертям со своими тараканами!» - Лиза пыталась отогнать мысли непонятной обиды, которое вызывали в ней холодные взгляды воинов, причём они же, не так давно смотрели с дружелюбием.
Резко изменилось поведение Махараджа, с которым они нормально беседовали и он даже проявил вполне человеческую заботу о ней, пока у кого-то что-то не переклинило.
Всё-таки тяжело находиться среди тех, кто вроде и с тобой, и в тоже время совершенно отдельно. Пять ночей в пути и столько всего интересного вокруг, что Елизавете хотелось бы многое узнать, но спросить было не у кого. Если раньше она хоть немного отвлекалась на окружающее, то в последние дни тревожность её мыслей зашкаливала.
На каждом привале, она доставала телефон, включала буквально на пять минут и пересматривала фотографии сына. После этого ритуала ей казалось, что даже дышать становилось легче.
Окружающий ландшафт постепенно изменился. Стали чаще появляться горные возвышенности. Рашцизы смешно переваливались на появившихся холмах, которые были покрыты редкими кустиками совершенно высохшей травы. На пустынной, безжизненной земле к удивлению Лизы редко, но всё же начала появляться растительность, мимо которой рашцизы проносились на приличной скорости и рассмотреть, что же это за кустики, по размеру не выше метра, не представлялось возможным.
На шестую ночь отряд остановился задолго до появления звезды и по тому, как рашцизы начали опять углублять землю, вырывая пласты земли, Лиза сделала вывод, что спать придётся опять в шатре, а это значит опять духота.
Постояв пару минут и понаблюдав за работой животных, бросив взгляд на отдалившихся воинов, которые сейчас устроили нечто напоминающее разминку, женщина отвернулась. Заметив невысокий кустик, направилась к нему. Природное любопытство никуда не денешь, тем более женское, а побыть на другой планете и не рассмотреть это чудо природы, для Лизы казалось преступлением.
Чудо оказалось вовсе не чудом, а колючкой и очень напоминала виденную много раз на иллюстрациях верблюжью, что растёт и на Земле в пустынях. Посмотрев ещё раз на растительность этого мира, покрутив головой и обнаружив земляную кочку, подошла, устроилась на ней, сразу же достав телефон. Глядя на родное лицо сынишки, перелистывая фотографии, Лиза, улыбаясь и полностью отключившись, не услышала раздавшихся рядом шагов.
- Что это у вас?
От голоса предводящего, раздавшегося совсем рядом, женщина испуганно вздрогнула, тут же нажав на кнопку отключения экрана. Настороженно посмотрев на мужчину, она всё же ответила:
- Телефон. На моей планете его используют для связи на расстоянии.
- Зачем он вам, если не может здесь действовать? - Равнодушно спросил он холодным тоном, у неё даже создалось впечатление, что он вынужденно подошёл и сам разговор ему в тягость. Нахмурившись, отвернулась от него.
- Да, естественно он здесь не действует, я просто смотрела фотографии.
- Что такое фотографии? - Тут же раздался новый вопрос, и как бы ей не хотелось сказать грубость, она помнила, что главное условие её сопровождения – отвечать на вопросы:
- Фотография – это снимок, кадр который ухватил только что свершившееся мгновение или, проще говоря, изображение либо человека, либо природы. Всё зависит от того, кого или что захотел оставить в памяти человек.
- И на кого же вы смотрели? - Не отставал он.
- На самого лучшего в мире мужчину, - улыбнулась женщина, не замечая, как по лицу Махараджа проскользнула тень раздражения.
- Лучшего мужчину?
- Да. Самого красивого, обаятельного, дорогого и любимого!
- Покажите! - Прозвучало над ней в приказном тоне, но Лиза, впрочем, и не думала отказываться, а лишь включив экран телефона, где как раз была открыта одна из фотографий сынишки, протянула аппарат предводящему.
Тот бросил взгляд на изображение, нахмурился и только через несколько мгновений произнёс:
- Это ребёнок. Вы говорили…
- Это мой сын, - прервала его женщина. - И для меня он самый лучший, самый любимый, самый, самый!
- Но вы сказали мужчина? - Непонимающе взглянул на Лизу Махарадж.
- Да, просто ещё маленький, но будущий мужчина, мой будущий защитник! - Лицо Елизаветы озарила такая тёплая улыбка, при этом сверкнув в глазах звёздами, что Махарадж невольно залюбовался женщиной. А когда понял, что стоит и разглядывает её неприлично долго, резковатым движением вернул непонятное устройство обратно.
- Покажите ещё изображения. - Не то попросил, не то приказал он.
Лиза, молча поднявшись, перелистнула фотографию и показала следующую. На ней Егору было четыре и он, сидя на качелях, вцепившись ручками в поручни, весело смеялся. Улыбнувшись, она протянула телефон мужчине, из-под ресниц наблюдая за его реакцией. Неожиданный вопрос тут же стёр с её лица улыбку:
- Если у вас так сильно ценят потомство, то почему его отец не отправился в наш мир, а вы? Или у вас только женщины заботятся о наследниках?
Посмотрев вдаль, она опустила голову, но тут же взглянула на него:
- У вас сложилось немного неверное представление о землянах. Мы не просто ценим потомство, мы любим наших детей - и отцы, и матери. Родители в равной степени любят детей, заботятся о них. А что касается отца… он погиб.
Вернув телефон Лизе, Махарадж, заложив руки за спину, и не глядя на неё, холодным, бездушным тоном поинтересовался:
- Как давно он погиб и что произошло?
Помолчав, Лиза посмотрела на предводящего, чуть прищурившись:
- Это личные вопросы и я имею право не отвечать на них.
- Имеете, - он перевёл взгляд, в котором блеснуло нечто опасное, на Лизу. - Но я бы попросил вас ответить - это позволит мне полнее понять вашу расу.
- Не так сильно мы отличаемся, - усмехнулась она. - Хотя я, конечно, могу и ошибаться, но физиологически, да и мне кажется психоэмоционально, мы очень похожи.
- И всё же…
- Я отвечу, хотя и не понимаю, что может дать вам эта информация. Отец моего сына погиб в автомобильной аварии год назад.
Больше не глядя на предводящего, Елизавета направилась в сторону шатров, спиной ощущая пристальный взгляд. И подойдя к ним, опустилась на корточки, чтобы вызвать Сицица и узнать в каком из многих ей предстоит провести день.
ГЛАВА 8
«Всё приходит в своё время
для тех, кто умеет ждать»
Оноре де Бальзак
Из крепкого сна Елизавету выдернул Сициц, который легонько тряс её за плечо. Разлепив глаза и улыбнувшись, уже начала потягиваться, как заметила его серьёзное выражение мордашки. Она схватила зелёный кристалл, что позволял ей общаться с эцишисцами и спросила:
- Сициц? Что-то случилось? - Присев на матрасе, женщина с удивлением отметила, что в шатре нет ожидаемой духоты.
- Всё холошо, цишисса, но вам уже надо вставать. Пледводящий пликазал лазбудить вас, а тималы уже лашцизов седлают. - Пока Сициц всё это объяснял, успел установить треногу с чашей для умывания. Лиза, услышав про загадочных тималов, сразу вскочила и выглянула за полог шатра.
На улице было сумеречно, но вот какое время она определить не смогла - всё небо затянули плотные тучи. С удивлением посмотрев на них и покачав головой, направилась умываться. Поторопиться и впрямь следовало. Пока выглядывала, заметила здрадов, которые начали уже складывать шатры, что стояли поодаль. А вот что за тималы решила спросить у предводящего.
Из палатки Лиза выскочила на ходу расчёсывая волосы, не хотелось, чтобы её шатёр Сициц собрал самым последним, да и малышу будет приятно, что он справился не в числе отстающих.
