… Думаю, в конце, моя воля не дрогнет. Единственное, что не смогла забрать у меня башня, так это воспоминания о нашем с тобой времени. Я их просто не отдам им! Я пронесу тебя в своей памяти до самого конца…
Записки из дневника.
Время до появления расщелины. Мир процветания магии.
29 день лета.
… Всё началось со взгляда. С него всегда всё начинается. Место и время не так уж и важны. Тогда мы не думали о таких мелочах. В тот момент, когда наши тела сцепились – всё было неважно: только дыхание и ритм. Ах да, ещё её стоны…
Из дневника.
— Если ты решил нас прибить в качестве шутки, то это вообще не смешно. — Прорычал один из трёх магов.
Их можно было считать товарищами, не будь одного маленького нюанса. Прибить они друг друга хотели по-настоящему. Чёрные полы их грязных мантий тяжело и глухо ударялись по ботинкам при ходьбе. И не было того мифического ощущения, что фигуры плывут над доро?гой к постоялому двору, как это обычно полагалось у тёмных. Также бесформенная мантия вроде должна скрывать сложение их тел, когда была полностью запаханная. Но один из них выделялся даже так! Он был массивным, на голову выше остальных. Этот маг считал, что тело его должно быть натренировано не хуже ума. И поэтому он всегда был в себе уверен. Отчего даже под тенью капюшона «товарищи» ощутили его вредный оскал.
— Жалость-то какая. — Язвительно-сладко проговорил он. — Я так старался «спасти» вас на возведённом алтаре. Но так и не смог до вас добраться…
— Сучёнышь! — прорычала самая маленькая фигура. — Ты сидел на бревне и просто лыбился, смотря в нашу сторону.
— Я непросто смотрел. — Снял он свой капюшон и рубиновые глаза въелись в маленькую фигуру. — Я переживал! — наигранно-мягко произнёс он. — Переживал всем сердцем, что алтарю не достанется жертва. И как, видимо, не зря! — он тряхнул головой в разочаровании, и чёрные волосы упали на глаза.
— Тебя суд ждёт, как только мы вернёмся в башню. — Прорычал мелкий и, открыв дверь придорожного дома, вошёл внутрь.
Мужчина молча отделился от своих двух голубков и с выдохом прошёл вглубь шумного заведения.
… В такие дни я уставал, как переработавший вол и моим: телу, и душе – требовалась разрядка…
Из дневника.
Усевшись в углу, мужчина облокотился спиной о стену, в ожидании разносчицы. Но дождаться её так и не успел... Сначала он уловил звонкий женский смех и глаза сразу открылись, отыскав его источник. Хрупкие девушки в таких гадюшниках бывают редко. Только если та не была магом, святой…
… да кто её знает? Кем она тогда была! Я лишь видел маленькое хрупкое создание. Даже её белые волосы не породили во мне ни грамма сомнений насчёт её персоны. Я встречал уйму прорву людей с таким цветом...
Из дневника.
Мужчина смотрел на хрупкое создание почти не моргая. Естественный голод уступил другому желанию. Приём пищи стал уж слишком не важным в этот момент. Его жажда опустилась ниже, поднимая стойкое вожделение.
… Мой взгляд трудно игнорировать, но она, видимо, пыталась до последнего и меня это, признать, веселило. Она сидела в компании с эльфами. Премерзкая раса, на мой взгляд. Хотя, не буду утаивать: на мой взгляд, любая раса – премерзкая. Но девушка не имела по внешним признакам с ними родства. Зачем она была там? Мне оставалось только гадать. Но эта женщина вела себя расслабленно, словно привыкла быть в таких убогих местах. Её плечи забавно тряслись при смехе. Не помню, чтоб у эльфов была хоть капля чувство юмора. Но судя по суровым минам, веселилась одна она…
Из дневника.
Мужчина, не уставая, ласкал своим взглядом её талию. Было приятно догадываться, что сейчас на ней нет корсета. Пояс из тонкой выделенной кожи, хорошо выполнял функцию поддержки женским формам.
Подняв глаза на её белую головку, он встретился с суровым фиалковым взглядом. Нескрываемое негодование сверлило мужчину в упор, отчего губы растянулись в улыбке сами собой.
… Не знаю, как я выглядел в её очах. Но то, что она не дрогнула, увидев мои рубиновые глаза, подстёгивало подразнить её. Либо она была не ведущая, кто такие тёмные, либо чересчур смелой женщиной. Но сколько бы я ни встречал таких храбрых, в их глубине всегда таились страх и опасение, что мной ощущалось весьма остро. А эта хотела просто сжечь меня на месте своим взглядом и веником не подметать после. Само растопчется…
Из дневника.
Женщина поняла, что в гляделки мужчина может играть очень долго и встала сама. По мере её приближения улыбка мага становилась всё шире. А когда она подошла и посмотрела с презрением сверху вниз…
— Вау! — только и смог выдавить он с придыханием.
От неё он не чувствовал ни капли страха и сомнения. Такое он ощущал впервые и в груди странно царапалось, пытаясь вырваться наружу. Краем мозга маг успел слегка испугаться, не подцепил ли в последнее время болотного паразита, что паразитировал в теле человека, а во взрослом состояние выбирался, оставляя за собой дырень и мёртвое, питательное тело. Но тут же успокоился, понимая, что он подцепить, ничего не мог. Да и ощущения были неболезненные, скорее нетерпеливые.
Услышав «высказывание», её взгляд изменился: из призрения перетёк в удивление. Отчего мужчина не выдержал и засмеялся.
— Ты больной? — спросила она, не дожидаясь пока просмеются.
Девушка стояла очень близко к мужчине. Она без страха находилась у него между ног, почти упираясь в стул. Мужчине не понравилось такое большое расстояние друг от друга и поднявшись, сел ровно. Его взгляд оказался в сантиметре от её живота, который ровно вздымался при дыхании и говорил, что состояние хозяйки не возбуждённое. Мужчина улыбнулся.
«Пока»
— Стоит ли подходить к мужчине так близко?
Маг сжал свои ноги, так что женщина оказалась в них, как в тисках. Мужчина провёл своей рукой по её талии. Его всегда удивляло, насколько женщины были мягкими. Даже если у них есть немного мышц, их всё равно приятно щупать.
— Стоит ли так пристально кого-то рассматривать? — не осталась она в долгу, при этом не дрогнув от прикосновений.
— Видимо, мы и так уже переделали всё, что не стоит. — Тихо сказал он, но был полностью уверен, что она услышала. — Ты не устала?
Мужчина медленно водил рукой с её талии, животу, наслаждаясь своими ощущениями женского тела, пока та молча раздумывала. Кожаный пояс немного смущал, маги такое не носят. Но девушка явно была им, мышцы от тренировок и боёв не настолько огрубели. Мужчина ожидающе поднял свой взор. Она смотрела на него сверху задумчиво, ощущая мягкое поглаживание на своём животе.
Женщина посмотрела перед собой на стену, и рукой почесала подбородок. Это движение являлось у неё скорей машинальным. Как вредная привычка, когда думает. Чтобы подстегнуть её к правильному решению, мужчина провёл своей рукой по ягодицам женщины и подтолкнул к себе, при этом второй схватил её свободную руку и положил на свою грудь. Он никогда не сомневался в своих мышцах, они всегда были весомым аргументом в таких решениях. Наконец она снова посмотрела в его выжидающий взгляд и произнесла уже более низким и тихим голосом.
— Возможно, я и устала за сегодня. Отнесёшь меня? — улыбнулась она.
… Эта улыбка меня притянула. Я плавно и быстро поднялся параллельно её телу и слегка прикоснулся к её губам своими. Подхватив за ягодицы, притянул к себе. Её ноги обхватили мои бёдра и крепко прижались. Я почувствовал желание ещё при лёгком поцелуе. А когда она сама облизала мои губы, я еле поднялся по лестнице, с каждым мигом пьянея и одурманиваясь после прикосновений…
Из дневника.
Как в бреду, добравшись до её комнаты, мужчина повалил женщину на кровать. А после, как его колено коснулось кровати – мысли улетучились, оставляя только первобытное желание. Открыв глаза, девушка увидела, как мужчина снимает свою рубашку. Это движение вышло у него быстрым, но даже так она смогла рассмотреть выпирающие мышцы под кожей. Она коснулась до его тугой талии, и мужчина своим телом прижал к матрасу. Его губы коснулись шеи и словно поедали кожу. После каждого такого прикосновения женщина ощущала жар. Дышать становилось тяжелей и низ живота щекотала лёгкая истома желания. Она нетерпеливо поводила бёдрами по его выступающей поверхности, ещё больше раззадоривая его. В ухо рыкнули, сильнее прижав к постели, при этом прикусив кожу на шее. После, он провёл своим языком по разгорячённой кожи, так медленно, что эта наигранная неспешность сводила с ума. Ведь каждое его прикосновение глухим нетерпеливым эхом отдавалось внизу. Она желала получить его как можно быстрей. А он, дразняще медленно, дошёл до её губ и языком проник внутрь, любопытно изучая и пробуя на вкус. Женщина ответила, наслаждаясь ощущениями. И с каждым нетрепливым движением, становилось влажно, горячо. Отчего бёдра сами собой тёрлись об него, а в ответ он всё время издавал рычание. Подцепив её рубаху, он стянул эту ненужную ткань через голову, на мгновение прервав поцелуй. Но они тут же вернулись к уже привычному занятию: исследованию друг друга. На груди она ощутила сильную хватку и женщина поняла, что оказалась в тисках, когда вторая рука тугой лозой спустилось и крепко сжалась на ягодице. Он толкнул своими бёдрами, и она приглушённо застонала ему в рот, обиженно прикусив губу. Считая, что штаны уж слишком мешают сейчас.
Мужчина сам осознал эту ерунду, после второго толчка и быстренько спустился до её живота, осыпая поцелуями бархатистую кожу. Сдерживающие этих двоих штаны, мужчина ловко стянул сначала с неё, на время руками задержавшись на внутренней стороне бёдер и словно случайно коснувшись её естества, вернулся к груди. Женщина податливо раздвинула ноги, почувствовав сильную, раздвигающую хватку мужчины. Его горячие губы дразняще поднимались, оставляя после обжигающее ощущение.
Мужчина, наконец, освободил свою плотью, ощущая невыносимую пульсацию, коснулся её начала и медленно, наслаждаясь, вошёл. Она застонала, выгибаясь под ним. Зудящее ощущение ожидания проходило, наполняясь его плотью, и с каждым движением хотелось больше и сильней. Дыхание участилось и с каждым новым толчком с уст непроизвольно срывались стоны. В этот момент у них был особый язык. Мужчина по натянутым и напряжённым мышцам женщины понимал, что надо ускориться. И когда он это сделал, ощутил собственный пик напряжения. Её «начало» будораживающе затягивало естество мужчины, словно не хотело отпускать и говорило: «глубже, сильней». Бёдра женщины двигались навстречу, пытаясь как можно скорее наполниться им до отказа, а руки царапали спину, ощущая напряжение и желание быть более единым. Отчего мужчина сам не переставая кусал и целовал её в ответ. И в тот момент, когда тела достигли пика, мышцы резко содрогнулись и расслабились, оставляя сбитое дыхание и приятную разряженность.
Мужчина вышел из неё и семя вытекло наружу. Женщина довольно замычала. Приятная слабость накрыло тело и, в общем, она почувствовала, что довольна миром. А мужчина заглушил её стон в своём поцелуе, ощущая повторную пульсацию члена.
… В эту ночь мы оба достигали пика наслаждения четыре раза, прежде чем отключились. А потом, когда рассвет только желал показаться, я покинул её комнату и этот трактир. Напоследок сделав то, что я никогда не делал – поцеловал женщину на прощание…
Из дневника.
После образования расщелины. Мир священной магии и рыцарства.
Поместье Белого ордена возле Нижней границе больше всего походит на крепость, по сравнению с другими тремя орденами. Также по сравнению с другими: носит в себе больше практичности, чем красоту. Грубые, надёжные стены вставали в три ряда, и последняя уходила лабиринтом до поместья. Ведь Нижний край особенный. Здесь каждый день ведётся осадочное положение, а рыцари готовы к сражениям в любое время и в любом состоянии. Только этот край прилегает к расщелине, из которой постоянно ползут монстры. Каждую неделю отряды сменяют друг друга с зачисткой вне стен далеко в лесу.
С многолетним напряжением духа и тела рыцари Белого ордена научились относиться к жизни и смерти куда проще, чем рыцари из других орденов. Белые знали, что у них мало времени для веселья и поэтому получают свои нотки удовольствия в любой удобный момент.
— О! Смотри ещё один! — указал мужчина на сторожевой стене вглубь леса.
День приближался к вечеру и жар долгого дня понемногу начинал спадать.
— Ща попадём! — второй, правда, не видел того, в кого нужно попадать, но своему другу верил безоговорочно. Там точно что-то есть!
В такие жаркие дни обычная норма выпитого, при котором вроде должен оставаться рассудок и небольшая координация, теряла свою точность. И троих смотрящих на стене развезло быстрей, чем те планировали. Настолько, что на штормивших ногах били только двое из них. А третий просто лежал рядом в отключке. Он сторожил по-своему. Или, как говорили многие: просто закрыл глаза подумать.
— Опять стая возле стены крутится. — Проговорил первый, пытаясь развязать свой пьяный язык.
— Ща попадём! — повторил его приятель целясь.
Его тёмные волосы растрёпано лежали на голове неделями и ему, в общем-то, было нормально. Он пытался поймать стену ногами, пока та змеёй постоянно уворачивалась и хотела уронить караульного с себя. Но рыцарь не служил бы Белому ордену, если бы обращал на это внимание. Мужчина «попадёт» в любую цель и с закрытыми глазами.
Его друг и товарищ также пытался удержаться на стене, но в отличие от тёмненького видел чуть лучше и узрев, что собрат стоит к лесу задом и целиться кирпичом в поместье, молча повернул того к лесу передом.
— Ща попадём! — повторил тот, своим тазом пытаясь найти центр тяжести, но вместо этого у него получалось некое подобие ламбады.
Товарищ откорректировал его замах руки. И махнул в сторону леса.
— Пли! — сказал он гордо.
Кирпичемётчик наконец совершил свой взмах руки, которая успела онеметь, слишком долго находясь запрокинутой за головой. Кирпичу можно отдать должное! В этот раз он не попал по голове метателю, как сделал это с третьим, который из-за этого и сдал свою позицию второму. А упал на выступ к остальным в горке недалеко от метателя и на этом успокоился. Но мужчины сосредоточенно уставились вдаль. Они верили в свои силы и были убеждены, что кирпич улетел далеко за горизонт, с невидимой для глаза скоростью.
— Нц! Блин! Далеко полетел! — сокрушался караульщик, который направлял своего друга.
— Опять за горизонт, аж не видно! — качнулся и проговорил товарищ.
— Ты силу-то поубавь! — постерёг того друг. — А то мы все кирпичи в расщелину перекидаем. А вдруг в своих попадём?
Метатель с шумом в себя вдохнул.
— Да-да-да. Ты прав! Надеюсь, мы своих не поприбивали.
— Давай ещё попробуем, в этот раз ваще силу не прикладывай!
Метатель кивнул, чуть не упав от резкой смены горизонтальности, но всё же, устояв, взял заготовленный кирпич. Тот же, что кидал и до этого. Замахнувшись, стена снова резко начала двигаться, и караульщик качнулся назад, выпуская кирпич из рук. Инерция равновесия всё же погнала славного рыцаря вперёд, так как груз за спиной исчез, а мужчина сделал замах, в такие моменты маленькие преграды пропадали – алкаш упал за стену. Товарищ смотрел на «полёт» кирпича. И не заметил капитуляции своего друга.
— Опять за горизонт! — тихо пролепетал он. Прищуриваясь и пытаясь рассмотреть, в какие дали мог упасть кирпич.
Записки из дневника.
ГЛАВА 1.
Время до появления расщелины. Мир процветания магии.
29 день лета.
… Всё началось со взгляда. С него всегда всё начинается. Место и время не так уж и важны. Тогда мы не думали о таких мелочах. В тот момент, когда наши тела сцепились – всё было неважно: только дыхание и ритм. Ах да, ещё её стоны…
Из дневника.
— Если ты решил нас прибить в качестве шутки, то это вообще не смешно. — Прорычал один из трёх магов.
Их можно было считать товарищами, не будь одного маленького нюанса. Прибить они друг друга хотели по-настоящему. Чёрные полы их грязных мантий тяжело и глухо ударялись по ботинкам при ходьбе. И не было того мифического ощущения, что фигуры плывут над доро?гой к постоялому двору, как это обычно полагалось у тёмных. Также бесформенная мантия вроде должна скрывать сложение их тел, когда была полностью запаханная. Но один из них выделялся даже так! Он был массивным, на голову выше остальных. Этот маг считал, что тело его должно быть натренировано не хуже ума. И поэтому он всегда был в себе уверен. Отчего даже под тенью капюшона «товарищи» ощутили его вредный оскал.
— Жалость-то какая. — Язвительно-сладко проговорил он. — Я так старался «спасти» вас на возведённом алтаре. Но так и не смог до вас добраться…
— Сучёнышь! — прорычала самая маленькая фигура. — Ты сидел на бревне и просто лыбился, смотря в нашу сторону.
— Я непросто смотрел. — Снял он свой капюшон и рубиновые глаза въелись в маленькую фигуру. — Я переживал! — наигранно-мягко произнёс он. — Переживал всем сердцем, что алтарю не достанется жертва. И как, видимо, не зря! — он тряхнул головой в разочаровании, и чёрные волосы упали на глаза.
— Тебя суд ждёт, как только мы вернёмся в башню. — Прорычал мелкий и, открыв дверь придорожного дома, вошёл внутрь.
Мужчина молча отделился от своих двух голубков и с выдохом прошёл вглубь шумного заведения.
… В такие дни я уставал, как переработавший вол и моим: телу, и душе – требовалась разрядка…
Из дневника.
Усевшись в углу, мужчина облокотился спиной о стену, в ожидании разносчицы. Но дождаться её так и не успел... Сначала он уловил звонкий женский смех и глаза сразу открылись, отыскав его источник. Хрупкие девушки в таких гадюшниках бывают редко. Только если та не была магом, святой…
… да кто её знает? Кем она тогда была! Я лишь видел маленькое хрупкое создание. Даже её белые волосы не породили во мне ни грамма сомнений насчёт её персоны. Я встречал уйму прорву людей с таким цветом...
Из дневника.
Мужчина смотрел на хрупкое создание почти не моргая. Естественный голод уступил другому желанию. Приём пищи стал уж слишком не важным в этот момент. Его жажда опустилась ниже, поднимая стойкое вожделение.
… Мой взгляд трудно игнорировать, но она, видимо, пыталась до последнего и меня это, признать, веселило. Она сидела в компании с эльфами. Премерзкая раса, на мой взгляд. Хотя, не буду утаивать: на мой взгляд, любая раса – премерзкая. Но девушка не имела по внешним признакам с ними родства. Зачем она была там? Мне оставалось только гадать. Но эта женщина вела себя расслабленно, словно привыкла быть в таких убогих местах. Её плечи забавно тряслись при смехе. Не помню, чтоб у эльфов была хоть капля чувство юмора. Но судя по суровым минам, веселилась одна она…
Из дневника.
Мужчина, не уставая, ласкал своим взглядом её талию. Было приятно догадываться, что сейчас на ней нет корсета. Пояс из тонкой выделенной кожи, хорошо выполнял функцию поддержки женским формам.
Подняв глаза на её белую головку, он встретился с суровым фиалковым взглядом. Нескрываемое негодование сверлило мужчину в упор, отчего губы растянулись в улыбке сами собой.
… Не знаю, как я выглядел в её очах. Но то, что она не дрогнула, увидев мои рубиновые глаза, подстёгивало подразнить её. Либо она была не ведущая, кто такие тёмные, либо чересчур смелой женщиной. Но сколько бы я ни встречал таких храбрых, в их глубине всегда таились страх и опасение, что мной ощущалось весьма остро. А эта хотела просто сжечь меня на месте своим взглядом и веником не подметать после. Само растопчется…
Из дневника.
Женщина поняла, что в гляделки мужчина может играть очень долго и встала сама. По мере её приближения улыбка мага становилась всё шире. А когда она подошла и посмотрела с презрением сверху вниз…
— Вау! — только и смог выдавить он с придыханием.
От неё он не чувствовал ни капли страха и сомнения. Такое он ощущал впервые и в груди странно царапалось, пытаясь вырваться наружу. Краем мозга маг успел слегка испугаться, не подцепил ли в последнее время болотного паразита, что паразитировал в теле человека, а во взрослом состояние выбирался, оставляя за собой дырень и мёртвое, питательное тело. Но тут же успокоился, понимая, что он подцепить, ничего не мог. Да и ощущения были неболезненные, скорее нетерпеливые.
Услышав «высказывание», её взгляд изменился: из призрения перетёк в удивление. Отчего мужчина не выдержал и засмеялся.
— Ты больной? — спросила она, не дожидаясь пока просмеются.
Девушка стояла очень близко к мужчине. Она без страха находилась у него между ног, почти упираясь в стул. Мужчине не понравилось такое большое расстояние друг от друга и поднявшись, сел ровно. Его взгляд оказался в сантиметре от её живота, который ровно вздымался при дыхании и говорил, что состояние хозяйки не возбуждённое. Мужчина улыбнулся.
«Пока»
— Стоит ли подходить к мужчине так близко?
Маг сжал свои ноги, так что женщина оказалась в них, как в тисках. Мужчина провёл своей рукой по её талии. Его всегда удивляло, насколько женщины были мягкими. Даже если у них есть немного мышц, их всё равно приятно щупать.
— Стоит ли так пристально кого-то рассматривать? — не осталась она в долгу, при этом не дрогнув от прикосновений.
— Видимо, мы и так уже переделали всё, что не стоит. — Тихо сказал он, но был полностью уверен, что она услышала. — Ты не устала?
Мужчина медленно водил рукой с её талии, животу, наслаждаясь своими ощущениями женского тела, пока та молча раздумывала. Кожаный пояс немного смущал, маги такое не носят. Но девушка явно была им, мышцы от тренировок и боёв не настолько огрубели. Мужчина ожидающе поднял свой взор. Она смотрела на него сверху задумчиво, ощущая мягкое поглаживание на своём животе.
Женщина посмотрела перед собой на стену, и рукой почесала подбородок. Это движение являлось у неё скорей машинальным. Как вредная привычка, когда думает. Чтобы подстегнуть её к правильному решению, мужчина провёл своей рукой по ягодицам женщины и подтолкнул к себе, при этом второй схватил её свободную руку и положил на свою грудь. Он никогда не сомневался в своих мышцах, они всегда были весомым аргументом в таких решениях. Наконец она снова посмотрела в его выжидающий взгляд и произнесла уже более низким и тихим голосом.
— Возможно, я и устала за сегодня. Отнесёшь меня? — улыбнулась она.
… Эта улыбка меня притянула. Я плавно и быстро поднялся параллельно её телу и слегка прикоснулся к её губам своими. Подхватив за ягодицы, притянул к себе. Её ноги обхватили мои бёдра и крепко прижались. Я почувствовал желание ещё при лёгком поцелуе. А когда она сама облизала мои губы, я еле поднялся по лестнице, с каждым мигом пьянея и одурманиваясь после прикосновений…
Из дневника.
Как в бреду, добравшись до её комнаты, мужчина повалил женщину на кровать. А после, как его колено коснулось кровати – мысли улетучились, оставляя только первобытное желание. Открыв глаза, девушка увидела, как мужчина снимает свою рубашку. Это движение вышло у него быстрым, но даже так она смогла рассмотреть выпирающие мышцы под кожей. Она коснулась до его тугой талии, и мужчина своим телом прижал к матрасу. Его губы коснулись шеи и словно поедали кожу. После каждого такого прикосновения женщина ощущала жар. Дышать становилось тяжелей и низ живота щекотала лёгкая истома желания. Она нетерпеливо поводила бёдрами по его выступающей поверхности, ещё больше раззадоривая его. В ухо рыкнули, сильнее прижав к постели, при этом прикусив кожу на шее. После, он провёл своим языком по разгорячённой кожи, так медленно, что эта наигранная неспешность сводила с ума. Ведь каждое его прикосновение глухим нетерпеливым эхом отдавалось внизу. Она желала получить его как можно быстрей. А он, дразняще медленно, дошёл до её губ и языком проник внутрь, любопытно изучая и пробуя на вкус. Женщина ответила, наслаждаясь ощущениями. И с каждым нетрепливым движением, становилось влажно, горячо. Отчего бёдра сами собой тёрлись об него, а в ответ он всё время издавал рычание. Подцепив её рубаху, он стянул эту ненужную ткань через голову, на мгновение прервав поцелуй. Но они тут же вернулись к уже привычному занятию: исследованию друг друга. На груди она ощутила сильную хватку и женщина поняла, что оказалась в тисках, когда вторая рука тугой лозой спустилось и крепко сжалась на ягодице. Он толкнул своими бёдрами, и она приглушённо застонала ему в рот, обиженно прикусив губу. Считая, что штаны уж слишком мешают сейчас.
Мужчина сам осознал эту ерунду, после второго толчка и быстренько спустился до её живота, осыпая поцелуями бархатистую кожу. Сдерживающие этих двоих штаны, мужчина ловко стянул сначала с неё, на время руками задержавшись на внутренней стороне бёдер и словно случайно коснувшись её естества, вернулся к груди. Женщина податливо раздвинула ноги, почувствовав сильную, раздвигающую хватку мужчины. Его горячие губы дразняще поднимались, оставляя после обжигающее ощущение.
Мужчина, наконец, освободил свою плотью, ощущая невыносимую пульсацию, коснулся её начала и медленно, наслаждаясь, вошёл. Она застонала, выгибаясь под ним. Зудящее ощущение ожидания проходило, наполняясь его плотью, и с каждым движением хотелось больше и сильней. Дыхание участилось и с каждым новым толчком с уст непроизвольно срывались стоны. В этот момент у них был особый язык. Мужчина по натянутым и напряжённым мышцам женщины понимал, что надо ускориться. И когда он это сделал, ощутил собственный пик напряжения. Её «начало» будораживающе затягивало естество мужчины, словно не хотело отпускать и говорило: «глубже, сильней». Бёдра женщины двигались навстречу, пытаясь как можно скорее наполниться им до отказа, а руки царапали спину, ощущая напряжение и желание быть более единым. Отчего мужчина сам не переставая кусал и целовал её в ответ. И в тот момент, когда тела достигли пика, мышцы резко содрогнулись и расслабились, оставляя сбитое дыхание и приятную разряженность.
Мужчина вышел из неё и семя вытекло наружу. Женщина довольно замычала. Приятная слабость накрыло тело и, в общем, она почувствовала, что довольна миром. А мужчина заглушил её стон в своём поцелуе, ощущая повторную пульсацию члена.
… В эту ночь мы оба достигали пика наслаждения четыре раза, прежде чем отключились. А потом, когда рассвет только желал показаться, я покинул её комнату и этот трактир. Напоследок сделав то, что я никогда не делал – поцеловал женщину на прощание…
Из дневника.
ГЛАВА 2.
После образования расщелины. Мир священной магии и рыцарства.
Поместье Белого ордена возле Нижней границе больше всего походит на крепость, по сравнению с другими тремя орденами. Также по сравнению с другими: носит в себе больше практичности, чем красоту. Грубые, надёжные стены вставали в три ряда, и последняя уходила лабиринтом до поместья. Ведь Нижний край особенный. Здесь каждый день ведётся осадочное положение, а рыцари готовы к сражениям в любое время и в любом состоянии. Только этот край прилегает к расщелине, из которой постоянно ползут монстры. Каждую неделю отряды сменяют друг друга с зачисткой вне стен далеко в лесу.
С многолетним напряжением духа и тела рыцари Белого ордена научились относиться к жизни и смерти куда проще, чем рыцари из других орденов. Белые знали, что у них мало времени для веселья и поэтому получают свои нотки удовольствия в любой удобный момент.
— О! Смотри ещё один! — указал мужчина на сторожевой стене вглубь леса.
День приближался к вечеру и жар долгого дня понемногу начинал спадать.
— Ща попадём! — второй, правда, не видел того, в кого нужно попадать, но своему другу верил безоговорочно. Там точно что-то есть!
В такие жаркие дни обычная норма выпитого, при котором вроде должен оставаться рассудок и небольшая координация, теряла свою точность. И троих смотрящих на стене развезло быстрей, чем те планировали. Настолько, что на штормивших ногах били только двое из них. А третий просто лежал рядом в отключке. Он сторожил по-своему. Или, как говорили многие: просто закрыл глаза подумать.
— Опять стая возле стены крутится. — Проговорил первый, пытаясь развязать свой пьяный язык.
— Ща попадём! — повторил его приятель целясь.
Его тёмные волосы растрёпано лежали на голове неделями и ему, в общем-то, было нормально. Он пытался поймать стену ногами, пока та змеёй постоянно уворачивалась и хотела уронить караульного с себя. Но рыцарь не служил бы Белому ордену, если бы обращал на это внимание. Мужчина «попадёт» в любую цель и с закрытыми глазами.
Его друг и товарищ также пытался удержаться на стене, но в отличие от тёмненького видел чуть лучше и узрев, что собрат стоит к лесу задом и целиться кирпичом в поместье, молча повернул того к лесу передом.
— Ща попадём! — повторил тот, своим тазом пытаясь найти центр тяжести, но вместо этого у него получалось некое подобие ламбады.
Товарищ откорректировал его замах руки. И махнул в сторону леса.
— Пли! — сказал он гордо.
Кирпичемётчик наконец совершил свой взмах руки, которая успела онеметь, слишком долго находясь запрокинутой за головой. Кирпичу можно отдать должное! В этот раз он не попал по голове метателю, как сделал это с третьим, который из-за этого и сдал свою позицию второму. А упал на выступ к остальным в горке недалеко от метателя и на этом успокоился. Но мужчины сосредоточенно уставились вдаль. Они верили в свои силы и были убеждены, что кирпич улетел далеко за горизонт, с невидимой для глаза скоростью.
— Нц! Блин! Далеко полетел! — сокрушался караульщик, который направлял своего друга.
— Опять за горизонт, аж не видно! — качнулся и проговорил товарищ.
— Ты силу-то поубавь! — постерёг того друг. — А то мы все кирпичи в расщелину перекидаем. А вдруг в своих попадём?
Метатель с шумом в себя вдохнул.
— Да-да-да. Ты прав! Надеюсь, мы своих не поприбивали.
— Давай ещё попробуем, в этот раз ваще силу не прикладывай!
Метатель кивнул, чуть не упав от резкой смены горизонтальности, но всё же, устояв, взял заготовленный кирпич. Тот же, что кидал и до этого. Замахнувшись, стена снова резко начала двигаться, и караульщик качнулся назад, выпуская кирпич из рук. Инерция равновесия всё же погнала славного рыцаря вперёд, так как груз за спиной исчез, а мужчина сделал замах, в такие моменты маленькие преграды пропадали – алкаш упал за стену. Товарищ смотрел на «полёт» кирпича. И не заметил капитуляции своего друга.
— Опять за горизонт! — тихо пролепетал он. Прищуриваясь и пытаясь рассмотреть, в какие дали мог упасть кирпич.
