Поэтому и принял решение дочери, прекрасно её понимая. Да и ему самому хотелось, чтобы дочь достигла успехов в жизни сама для себя, а не с подачи той же бабули.
После разговора с родителями Фима позвонила девчонкам на Урнас. Там была глубокая ночь, но Юлиана и Анита с большой охотой протрещали с ней полчаса, рассказав, как задержали Мантьяна и ещё парочку студентов вместе с Гавриловым, не пожелавшим оставлять ребят одних. На Урнас тоже прилетели представители из посольства и заверили, что инцидент скоро будет исчерпан, а вора уже арестовали.
Фима успокоила девчонок, объяснив, что её не задержали, а пригласили посетить музей, что, собственно, она сейчас и собиралась сделать, как только выпьет энергетический напиток, чтобы от усталости не сморило сном. Она хоть и поспала, но организм требовал отдыха. А о каком отдыхе могла идти речь, если с Ходом нельзя знать заранее, что он придумает в следующую минуту. Поэтому Заречина и спешила.
Аранс по-деловому объяснил правила, прежде чем выдать ей гостевой ключ, который будет деактивирован, как только Фима покинет хранилище.
Выслушав нотацию: ничего не бить, не ломать, не портить и даже не чихать, Серафима получила от Аранса чёрную женскую куртку в фирменном пакете, которую он заказал для неё, и банковскую карту-чип, чтобы девушка приобрела что-то по своему вкусу. Накинув куртку, Фима удивлялась странностям Хода. Заботится, хоть и огрызается. Хамит, но руки свои тянет. Он сам-то осознавал, что вёл себя как избалованный ребёнок? Заречина и хотела бы на него разозлиться, да только не получалось. Не могла она не оценить его заботу, его беспокойство. Ведь сам прилетел. Чего он опасался? Что такого знала Фима, что могло сыграть на руку Земной Федерации? Или что он хотел показать послу, чтобы пустить ему пыль в глаза?
Рассматривая себя в зеркальном отражении кабины лифта на фоне высокого атландийца, Фима вдруг чётко вспомнила момент, когда Дантэн погладил её по волосам на глазах у посла. Чертыхнувшись, девушка разочарованно выдохнула. Ну точно. Опять играл на публику, опять использовал её. Выделил, подставил! Как тогда, когда отдал ей победу!
- Сиара, вам нехорошо? – вежливо осведомился Аранс, заметив, как скривилось лицо землянки.
Девушка поймала его обеспокоенный взгляд и взяла себя в руки. Нужно было собраться. Ход честно предупреждал, что сама Фима ему не нужна. Он использует её, чтобы выманить неизвестного врага, пока недоступного ему. Даже подачку ей кинул, чтобы сильно не злилась, и она заглотила приманку. Хранилища Первого исторического музея открыты перед ней. И теперь она должна успокоиться и играть по своим правилам, на свой интерес. Почему бы и не выжать из атландийца максимум. Зато её диплом точно будет самым интересным.
- Я же могу делать снимки? – уточнила она у Аранаса, когда они шли по подземному гаражу к ряду одинаковых серебристых небольших флаеров.
- Конечно, - отозвался секретарь, первым поднявшись на борт машины.
Первым впечатлением Фимы, когда она очутилась в стеклянном лабиринте подвала музея, был шок. Такого она не ожидала увидеть. Длинный коридор вёл её по стеклянному лабиринту, состоящему из больших и малых залов, в которых хранилась самая богатая коллекция исторических экспонатов, какую только доводилось видеть Фиме. Хотя, конечно же, девушка мало что и видела в своей ещё короткой жизни, но дух у неё захватило и хотелось зайти в каждое помещение, чтобы более детально всё рассмотреть. Каждая дверь требовала ключ, прежде чем открыть перед гостьей свои сокровища. И здесь были собраны самые древние книги со всей галактики. Не только атландийцев и имперцев, но и землян. Архаические статуи, украшения, картины, оружие. Всё строго систематизировано по временным отрезкам.
Аранс по приказу Сильнейшего вёл девушку к дневникам императора Юна Пятого. Книга была в плачевном состоянии, поэтому секретарь напомнил Серафиме, что переворачивать листы можно только с помощью робота, самой к страницам не прикасаться. Большего Фиме и не надо было, лишь бы дочитать то, что спрятано с обратной стороны, то, что так и осталось укрыто от её любопытства.
Глаб пропустил девушку в небольшую комнату с имперскими вещами. Здесь был и браслет, и дневник, а ещё пара мягких шёлковых подушек, золотая чаша.
Включив тилинг, девушка подошла к знакомой книге, лежащей за толстым стеклом.
- В тот период времени у имперцев считалось модным вручную заполнять дневники – дань уважения традициям. Хоть такие вещи и труднее сохранять, нежели магнитные носители, но именно императорские дневники являются достоянием истории, наследием следующему поколению, поэтому и использовалась бумага, а переплёт делался по старинке, потому дневники в столь плачевном состоянии, - прокомментировал атландиец странный выбор рептилоидного императора тратить драгоценную бумагу из-за формальности. – Я пытался сделать с них сканы, но Сильнейший нашёл другой выход и заказал несколько дубликатов. По мне так сущее расточительство и вандализм по отношению к природе, как только деревья не жалко.
- Я видела у сиона Хода много бумажных книг, - удивлённо отозвалась Фима.
- Сион Ход считает, что не стоит доверять компьютерам. Что-то должно храниться на естественных носителях, чтобы последующее поколение совершенствовалось и не ленилось. Сильнейший – очень сложный атландиец и порой его тяжело понять.
Фима усмехнулась, глядя на секретаря этого самого сложного атландийца. Ход оказался непонятен даже для своих, что уж говорить о ней, землянке.
Погрузившись в чтение, девушка нашла тот момент, где прервался дневник, находящийся в музее. Перевернув с помощью робота страницу, Фима задержала дыхание.
Императору Юну Пятому дали увидеться с сыном, прежде чем он дал клятву верности республике.
Фима резко выдохнула, не веря своим глазам. Дальше шло перечисление пунктов, которые были оговорены между республиканцами и императором. Атланда не стремилась завоёвывать территории империи, но блюла свои. Поэтому Юн поклялся всем своим родом, что империя никогда больше не станет врагом республике, никогда ни один наследник Юна Пятого не посягнёт на суверенитет Атланды, а та в свою очередь обещала хранить императорский дом.
- Ух ты, - выдохнула Фима, потирая вспотевшие ладошки о подол платья.
Такого она не ожидала прочесть! Получалось, что республика оберегала императорский дом, следила, чтобы только наследники Юна Пятого занимали трон. Вследствие чего те были своего рода вассалами республики! Да за такую тайну могли и убить!
От этой мысли девушка дёрнулась, отступив от дневника, и испуганно посмотрела на Аранса, который занимался своими делами, что-то передвигая пальцем на экране тилинга.
- Я так понимаю, сиара, вы сами догадались, что снимки именно этого экспоната делать нельзя, - покровительственно сообщил секретарь Хода, подмигивая напуганной Фиме. - А вот других предметов запросто.
- А многие посвящены в эту тайну? Или это не секрет?
- Как не секрет? Очень страшный секрет двух крупных держав. И знают об этом лишь избранные. Все наследники Юна Пятого, Хранители Тошана и его приближённые. Я, если честно, не понимаю, почему именно вы. Да, вы милы, даже очаровательны, но сион Ход не смотрит на внешность. Даже не возьмусь утверждать, что его привлекает в других индивидуумах, но, видимо, в вас он что-то углядел, раз позволил прочесть дневник.
Серафима отошла от дневника к браслету, в панике пытаясь просчитать ходы. Зачем? Почему? За что? Ход слишком многое даёт ей. Просто вкладывает ей в руки оружие, которым она не сумеет воспользоваться, только самоуничтожиться. Это предложение к суициду? Фима сглотнула, косясь на Аранса, который с помощью манипулятора робота вернул страницы дневника в исходное положение.
Ход не мог её убить. Просто не мог. Это было бы подло с его стороны. Значит, он что-то замыслил, и роль отвёл ей в этом нешуточную. Почему она? Тут Фима просто терялась в догадках наравне с секретарём Хода, а этот атландиец, скорее всего, не первый год работал у Сильнейшего. За что? Когда она его так зацепила? Неужели в библиотеке? Он настолько обиделся на неё, хотя Фима и извинилась? Или же когда подслушивал её разговоры с бабулей? Наверное, стоит извиниться за «козла», а может, ещё за что.
- Вы всё? – удивился Аранс, заметив, как замерла девушка у витрины с браслетом, а сама на него даже не смотрела.
Вздрогнув, Серафима подняла на атландийца взгляд.
- Сион Ход сказал, что вы, возможно, проведёте здесь пару часов. Вот даже список прислал, что вам показать.
- Хроники! – вспомнила девушка то, что велел посмотреть ей Ход.
- Да, они как раз вторые по списку, - слегка изумился Глаб тому, что его начальник угадал желание землянки. – Вы с ним обговаривали список заранее? – уточнил атландиец у девушки, уводя её в правый коридор, туда, где располагалось хранилище видеофайлов.
- Он сказал, что я должна это увидеть сама, - не стала Фима объяснять что именно. Вероятно секретарь и сам знал что.
- Мудрое решение, - отозвался Аранс, открывая стеклянную дверь в комнату с небольшим диванчиком и огромным чёрным прямоугольником панели телевизора на серой стене.
- Располагайтесь, - предложил Глаб девушке, а сам включил экран и с помощью своего же тилинга отыскал нужную запись.
- Вам потребуется переводчик с атландийского? – вежливо уточнил он, а девушка мотнула головой, с жадностью глядя на появившуюся картинку.
Совет Сильнейших пятьдесят лет назад состоял преимущественно из мужчин, но были и женщины. Фима насчитала тринадцать собравшихся за круглым столом – чёртова дюжина. Тманг, ещё молодой, расхаживал перед экраном и докладывал о приближении к границам республики корабля-разведчика молодой расы – землян.
Глаб с удивлением отметил, что девушка знает его родной язык. Это было большой редкостью. Даже сотрудники посольства Земли предпочитали общаться с республиканцами на своём едином языке, нежели на атландийском, так как были прецеденты из-за сложностей перевода. Атландийцы сами попросили своих гостей не усердствовать, земной не такой и сложный язык, чтобы его не выучить.
Фима видела неподдельное беспокойство на лицах атландийцев, облачённых в уже виденные ранее девушкой зелёные мантии. Иорлик требовал незамедлительного решения, так как по расчётам выход землян из гиперпрыжка был в непосредственной близости от планеты Урнас. Столкновения не избежать, если не остановить землян! Могли погибнуть сотни, тысячи атландийцев.
Фима сидела затаив дыхание, слушала, как осыпают предложениями Иорлика другие Сильнейшие, и логичным из всех было установить связь с кораблём. Открыться перед новой молодой расой, нарушить правило о невмешательстве в развитие, раз они дошли до освоения космоса и стали опасны республиканцам в своём стремлении изучить космическое пространство. Имперцы давно установили торговые связи с землянами, но республиканцы считали что рано.
Теперь же нужно было принимать экстренное решение. Гиперпрыжок очень опасен тем, что корабль прыгает в неизвестность, лишь на одних расчётах, а от глаз землян были скрыты все планеты республики. Защитные экраны не давали слабой технике землян засечь обитаемые планеты, и этот участок заинтересовал их своими аномалиями. Учёные-математики с помощью своих расчётов доказали, что в системе Атлас что-то есть, и вот первая ласточка исследователей стартовала и оказалась смертельной опасностью для жителей Урнаса.
- Связь с кораблём установлена, но никто не отвечает. Видимо, они в анабиозе, - решительно ответил Иорлик. – Я отправил запрос на Землю, чтобы они дистанционно затормозили корабль.
Кабинет погрузился в тишину.
- Они молчат, - холодно отозвался Тманг, поджимая губы. – Мы не можем взять управление корабля на себя. Это долго. Специалисты этим хоть и занимаются, но когда у них это получится, торможение приведёт к другой опасности – корабль врежется в Тошан.
- Ваше предложение? – спросил один из Сильнейших Тманга, а тот, чуть помедлив, взглянул на экран, где компьютер нарисовал траекторию полёта земного разведчика.
- Выбора у нас нет. Мы теряем время. Нужно уничтожить корабль, пока он не пересёк критической границы.
- А есть вероятность, что земляне замедлят корабль дистанционно? – отозвалась одна из женщин.
- Вероятность того, что они успеют, слишком мала. Через пятнадцать минут корабль достигнет нашей границы и начнёт торможение сам.
- Мы должны избежать катастрофы, - холодно произнесла другая женщина, постарше, вставая со своего места. – Мы обязаны спасти своих граждан.
- Даже если это приведёт к войне?
Женщина холодно осадила молодого Сильнейшего, который явно не был Хранителем Тошана, а вот женщина, кажется, им и являлась, так как твёрдо заявила:
- Войны с империей не будет. Они не в том положении, чтобы нам что-то указывать. Император не встанет на сторону землян.
- А другого варианта нет? – подал голос седовласый атландиец, глядя на Тманга.
Тот покачал головой.
- Я предлагаю не медлить, - добавил он, оборачиваясь на экран. – Уничтожив корабль сейчас, мы избежим катастрофы. Мне тоже тяжело принимать такое решение, но Земля молчит, хотя сообщение они получили. У нас нет права сомневаться.
- Я согласна с сионом Тмангом, - голос у Хранителя Тошана был красивым, зычным, но холодным.
Фима, закусив губу, ждала, что хоть кто-то заступится за корабль-разведчик, на котором в анабиозе спали члены его команды. Они все погибли! Все. Это уже история. Но сейчас девушка верила, что можно было их спасти. Ведь если разбудить хоть одного, он бы начал торможение.
- Что ж, тогда действуйте, - произнёс седовласый, а Тманг кивнул и включил маленький экран, на котором засветилось лицо атландийца.
- Уничтожить корабль противника, - холодный чужой голос Иорлика вызвал в сердце девушки боль.
Вот так вот решались вопросы в высших эшелонах. На кону тысячи жизней атландийцев и пара десятков землян. Почему молчало правительство Федерации? Почему не попыталось спасти своих граждан?
Зал опустел. Экран ещё светился. Тманг разговаривал со своим подчинённым, который доложил о выполнении операции. Запись велась, даже когда атландиец поздравил капитана флагмана за чётко выполненный приказ. Иорлик устало выдохнул, его плечи опустились, мужчина сел за стол, кладя на него локти, и спрятал лицо в ладонях.
- Не стоит жалеть, - голос Хранителя Тошана раздался из темноты. – Иорлик, поверь, ты сделал правильный выбор. Спас тысячи жителей своей планеты. Ты спаситель для них.
- А для землян я стану убийцей, - отозвался молодой атландиец, зарываясь в чёрные кудри пальцами.
- Земляне молоды и амбициозны. Они хотели этой провокации. Теперь пусть увидят мощь Атланды и поймут, почему даже имперцы не связываются с нами. Это просто проверка силы. Мы наперёд исключили нападки со стороны молодой расы. Поверь, появится ещё одна такая раса и всё повторится. Дети всегда провоцируют старших, пробуют границы дозволенности. Детей надо учить, чтобы они не совершали подобных ошибок впредь, порой даже такой ценой.
Женщина ушла, а Тманг ещё немного посидел, затем встал, и запись оборвалась. А Фима продолжала смотреть на чёрный экран, видя своё отражение.
Было ужасно жалко погибших разведчиков, которых, как разменную монету, бросили на произвол судьбы. И Тманга тоже было жаль, ведь он прав, земляне его считали убийцей. Фима сглотнула и стёрла пальцами слёзы со щёк.
После разговора с родителями Фима позвонила девчонкам на Урнас. Там была глубокая ночь, но Юлиана и Анита с большой охотой протрещали с ней полчаса, рассказав, как задержали Мантьяна и ещё парочку студентов вместе с Гавриловым, не пожелавшим оставлять ребят одних. На Урнас тоже прилетели представители из посольства и заверили, что инцидент скоро будет исчерпан, а вора уже арестовали.
Фима успокоила девчонок, объяснив, что её не задержали, а пригласили посетить музей, что, собственно, она сейчас и собиралась сделать, как только выпьет энергетический напиток, чтобы от усталости не сморило сном. Она хоть и поспала, но организм требовал отдыха. А о каком отдыхе могла идти речь, если с Ходом нельзя знать заранее, что он придумает в следующую минуту. Поэтому Заречина и спешила.
Аранс по-деловому объяснил правила, прежде чем выдать ей гостевой ключ, который будет деактивирован, как только Фима покинет хранилище.
Выслушав нотацию: ничего не бить, не ломать, не портить и даже не чихать, Серафима получила от Аранса чёрную женскую куртку в фирменном пакете, которую он заказал для неё, и банковскую карту-чип, чтобы девушка приобрела что-то по своему вкусу. Накинув куртку, Фима удивлялась странностям Хода. Заботится, хоть и огрызается. Хамит, но руки свои тянет. Он сам-то осознавал, что вёл себя как избалованный ребёнок? Заречина и хотела бы на него разозлиться, да только не получалось. Не могла она не оценить его заботу, его беспокойство. Ведь сам прилетел. Чего он опасался? Что такого знала Фима, что могло сыграть на руку Земной Федерации? Или что он хотел показать послу, чтобы пустить ему пыль в глаза?
Рассматривая себя в зеркальном отражении кабины лифта на фоне высокого атландийца, Фима вдруг чётко вспомнила момент, когда Дантэн погладил её по волосам на глазах у посла. Чертыхнувшись, девушка разочарованно выдохнула. Ну точно. Опять играл на публику, опять использовал её. Выделил, подставил! Как тогда, когда отдал ей победу!
- Сиара, вам нехорошо? – вежливо осведомился Аранс, заметив, как скривилось лицо землянки.
Девушка поймала его обеспокоенный взгляд и взяла себя в руки. Нужно было собраться. Ход честно предупреждал, что сама Фима ему не нужна. Он использует её, чтобы выманить неизвестного врага, пока недоступного ему. Даже подачку ей кинул, чтобы сильно не злилась, и она заглотила приманку. Хранилища Первого исторического музея открыты перед ней. И теперь она должна успокоиться и играть по своим правилам, на свой интерес. Почему бы и не выжать из атландийца максимум. Зато её диплом точно будет самым интересным.
- Я же могу делать снимки? – уточнила она у Аранаса, когда они шли по подземному гаражу к ряду одинаковых серебристых небольших флаеров.
- Конечно, - отозвался секретарь, первым поднявшись на борт машины.
Первым впечатлением Фимы, когда она очутилась в стеклянном лабиринте подвала музея, был шок. Такого она не ожидала увидеть. Длинный коридор вёл её по стеклянному лабиринту, состоящему из больших и малых залов, в которых хранилась самая богатая коллекция исторических экспонатов, какую только доводилось видеть Фиме. Хотя, конечно же, девушка мало что и видела в своей ещё короткой жизни, но дух у неё захватило и хотелось зайти в каждое помещение, чтобы более детально всё рассмотреть. Каждая дверь требовала ключ, прежде чем открыть перед гостьей свои сокровища. И здесь были собраны самые древние книги со всей галактики. Не только атландийцев и имперцев, но и землян. Архаические статуи, украшения, картины, оружие. Всё строго систематизировано по временным отрезкам.
Аранс по приказу Сильнейшего вёл девушку к дневникам императора Юна Пятого. Книга была в плачевном состоянии, поэтому секретарь напомнил Серафиме, что переворачивать листы можно только с помощью робота, самой к страницам не прикасаться. Большего Фиме и не надо было, лишь бы дочитать то, что спрятано с обратной стороны, то, что так и осталось укрыто от её любопытства.
Глаб пропустил девушку в небольшую комнату с имперскими вещами. Здесь был и браслет, и дневник, а ещё пара мягких шёлковых подушек, золотая чаша.
Включив тилинг, девушка подошла к знакомой книге, лежащей за толстым стеклом.
- В тот период времени у имперцев считалось модным вручную заполнять дневники – дань уважения традициям. Хоть такие вещи и труднее сохранять, нежели магнитные носители, но именно императорские дневники являются достоянием истории, наследием следующему поколению, поэтому и использовалась бумага, а переплёт делался по старинке, потому дневники в столь плачевном состоянии, - прокомментировал атландиец странный выбор рептилоидного императора тратить драгоценную бумагу из-за формальности. – Я пытался сделать с них сканы, но Сильнейший нашёл другой выход и заказал несколько дубликатов. По мне так сущее расточительство и вандализм по отношению к природе, как только деревья не жалко.
- Я видела у сиона Хода много бумажных книг, - удивлённо отозвалась Фима.
- Сион Ход считает, что не стоит доверять компьютерам. Что-то должно храниться на естественных носителях, чтобы последующее поколение совершенствовалось и не ленилось. Сильнейший – очень сложный атландиец и порой его тяжело понять.
Фима усмехнулась, глядя на секретаря этого самого сложного атландийца. Ход оказался непонятен даже для своих, что уж говорить о ней, землянке.
Погрузившись в чтение, девушка нашла тот момент, где прервался дневник, находящийся в музее. Перевернув с помощью робота страницу, Фима задержала дыхание.
Императору Юну Пятому дали увидеться с сыном, прежде чем он дал клятву верности республике.
Фима резко выдохнула, не веря своим глазам. Дальше шло перечисление пунктов, которые были оговорены между республиканцами и императором. Атланда не стремилась завоёвывать территории империи, но блюла свои. Поэтому Юн поклялся всем своим родом, что империя никогда больше не станет врагом республике, никогда ни один наследник Юна Пятого не посягнёт на суверенитет Атланды, а та в свою очередь обещала хранить императорский дом.
- Ух ты, - выдохнула Фима, потирая вспотевшие ладошки о подол платья.
Такого она не ожидала прочесть! Получалось, что республика оберегала императорский дом, следила, чтобы только наследники Юна Пятого занимали трон. Вследствие чего те были своего рода вассалами республики! Да за такую тайну могли и убить!
От этой мысли девушка дёрнулась, отступив от дневника, и испуганно посмотрела на Аранса, который занимался своими делами, что-то передвигая пальцем на экране тилинга.
- Я так понимаю, сиара, вы сами догадались, что снимки именно этого экспоната делать нельзя, - покровительственно сообщил секретарь Хода, подмигивая напуганной Фиме. - А вот других предметов запросто.
- А многие посвящены в эту тайну? Или это не секрет?
- Как не секрет? Очень страшный секрет двух крупных держав. И знают об этом лишь избранные. Все наследники Юна Пятого, Хранители Тошана и его приближённые. Я, если честно, не понимаю, почему именно вы. Да, вы милы, даже очаровательны, но сион Ход не смотрит на внешность. Даже не возьмусь утверждать, что его привлекает в других индивидуумах, но, видимо, в вас он что-то углядел, раз позволил прочесть дневник.
Серафима отошла от дневника к браслету, в панике пытаясь просчитать ходы. Зачем? Почему? За что? Ход слишком многое даёт ей. Просто вкладывает ей в руки оружие, которым она не сумеет воспользоваться, только самоуничтожиться. Это предложение к суициду? Фима сглотнула, косясь на Аранса, который с помощью манипулятора робота вернул страницы дневника в исходное положение.
Ход не мог её убить. Просто не мог. Это было бы подло с его стороны. Значит, он что-то замыслил, и роль отвёл ей в этом нешуточную. Почему она? Тут Фима просто терялась в догадках наравне с секретарём Хода, а этот атландиец, скорее всего, не первый год работал у Сильнейшего. За что? Когда она его так зацепила? Неужели в библиотеке? Он настолько обиделся на неё, хотя Фима и извинилась? Или же когда подслушивал её разговоры с бабулей? Наверное, стоит извиниться за «козла», а может, ещё за что.
- Вы всё? – удивился Аранс, заметив, как замерла девушка у витрины с браслетом, а сама на него даже не смотрела.
Вздрогнув, Серафима подняла на атландийца взгляд.
- Сион Ход сказал, что вы, возможно, проведёте здесь пару часов. Вот даже список прислал, что вам показать.
- Хроники! – вспомнила девушка то, что велел посмотреть ей Ход.
- Да, они как раз вторые по списку, - слегка изумился Глаб тому, что его начальник угадал желание землянки. – Вы с ним обговаривали список заранее? – уточнил атландиец у девушки, уводя её в правый коридор, туда, где располагалось хранилище видеофайлов.
- Он сказал, что я должна это увидеть сама, - не стала Фима объяснять что именно. Вероятно секретарь и сам знал что.
- Мудрое решение, - отозвался Аранс, открывая стеклянную дверь в комнату с небольшим диванчиком и огромным чёрным прямоугольником панели телевизора на серой стене.
- Располагайтесь, - предложил Глаб девушке, а сам включил экран и с помощью своего же тилинга отыскал нужную запись.
- Вам потребуется переводчик с атландийского? – вежливо уточнил он, а девушка мотнула головой, с жадностью глядя на появившуюся картинку.
Совет Сильнейших пятьдесят лет назад состоял преимущественно из мужчин, но были и женщины. Фима насчитала тринадцать собравшихся за круглым столом – чёртова дюжина. Тманг, ещё молодой, расхаживал перед экраном и докладывал о приближении к границам республики корабля-разведчика молодой расы – землян.
Глаб с удивлением отметил, что девушка знает его родной язык. Это было большой редкостью. Даже сотрудники посольства Земли предпочитали общаться с республиканцами на своём едином языке, нежели на атландийском, так как были прецеденты из-за сложностей перевода. Атландийцы сами попросили своих гостей не усердствовать, земной не такой и сложный язык, чтобы его не выучить.
Фима видела неподдельное беспокойство на лицах атландийцев, облачённых в уже виденные ранее девушкой зелёные мантии. Иорлик требовал незамедлительного решения, так как по расчётам выход землян из гиперпрыжка был в непосредственной близости от планеты Урнас. Столкновения не избежать, если не остановить землян! Могли погибнуть сотни, тысячи атландийцев.
Фима сидела затаив дыхание, слушала, как осыпают предложениями Иорлика другие Сильнейшие, и логичным из всех было установить связь с кораблём. Открыться перед новой молодой расой, нарушить правило о невмешательстве в развитие, раз они дошли до освоения космоса и стали опасны республиканцам в своём стремлении изучить космическое пространство. Имперцы давно установили торговые связи с землянами, но республиканцы считали что рано.
Теперь же нужно было принимать экстренное решение. Гиперпрыжок очень опасен тем, что корабль прыгает в неизвестность, лишь на одних расчётах, а от глаз землян были скрыты все планеты республики. Защитные экраны не давали слабой технике землян засечь обитаемые планеты, и этот участок заинтересовал их своими аномалиями. Учёные-математики с помощью своих расчётов доказали, что в системе Атлас что-то есть, и вот первая ласточка исследователей стартовала и оказалась смертельной опасностью для жителей Урнаса.
- Связь с кораблём установлена, но никто не отвечает. Видимо, они в анабиозе, - решительно ответил Иорлик. – Я отправил запрос на Землю, чтобы они дистанционно затормозили корабль.
Кабинет погрузился в тишину.
- Они молчат, - холодно отозвался Тманг, поджимая губы. – Мы не можем взять управление корабля на себя. Это долго. Специалисты этим хоть и занимаются, но когда у них это получится, торможение приведёт к другой опасности – корабль врежется в Тошан.
- Ваше предложение? – спросил один из Сильнейших Тманга, а тот, чуть помедлив, взглянул на экран, где компьютер нарисовал траекторию полёта земного разведчика.
- Выбора у нас нет. Мы теряем время. Нужно уничтожить корабль, пока он не пересёк критической границы.
- А есть вероятность, что земляне замедлят корабль дистанционно? – отозвалась одна из женщин.
- Вероятность того, что они успеют, слишком мала. Через пятнадцать минут корабль достигнет нашей границы и начнёт торможение сам.
- Мы должны избежать катастрофы, - холодно произнесла другая женщина, постарше, вставая со своего места. – Мы обязаны спасти своих граждан.
- Даже если это приведёт к войне?
Женщина холодно осадила молодого Сильнейшего, который явно не был Хранителем Тошана, а вот женщина, кажется, им и являлась, так как твёрдо заявила:
- Войны с империей не будет. Они не в том положении, чтобы нам что-то указывать. Император не встанет на сторону землян.
- А другого варианта нет? – подал голос седовласый атландиец, глядя на Тманга.
Тот покачал головой.
- Я предлагаю не медлить, - добавил он, оборачиваясь на экран. – Уничтожив корабль сейчас, мы избежим катастрофы. Мне тоже тяжело принимать такое решение, но Земля молчит, хотя сообщение они получили. У нас нет права сомневаться.
- Я согласна с сионом Тмангом, - голос у Хранителя Тошана был красивым, зычным, но холодным.
Фима, закусив губу, ждала, что хоть кто-то заступится за корабль-разведчик, на котором в анабиозе спали члены его команды. Они все погибли! Все. Это уже история. Но сейчас девушка верила, что можно было их спасти. Ведь если разбудить хоть одного, он бы начал торможение.
- Что ж, тогда действуйте, - произнёс седовласый, а Тманг кивнул и включил маленький экран, на котором засветилось лицо атландийца.
- Уничтожить корабль противника, - холодный чужой голос Иорлика вызвал в сердце девушки боль.
Вот так вот решались вопросы в высших эшелонах. На кону тысячи жизней атландийцев и пара десятков землян. Почему молчало правительство Федерации? Почему не попыталось спасти своих граждан?
Зал опустел. Экран ещё светился. Тманг разговаривал со своим подчинённым, который доложил о выполнении операции. Запись велась, даже когда атландиец поздравил капитана флагмана за чётко выполненный приказ. Иорлик устало выдохнул, его плечи опустились, мужчина сел за стол, кладя на него локти, и спрятал лицо в ладонях.
- Не стоит жалеть, - голос Хранителя Тошана раздался из темноты. – Иорлик, поверь, ты сделал правильный выбор. Спас тысячи жителей своей планеты. Ты спаситель для них.
- А для землян я стану убийцей, - отозвался молодой атландиец, зарываясь в чёрные кудри пальцами.
- Земляне молоды и амбициозны. Они хотели этой провокации. Теперь пусть увидят мощь Атланды и поймут, почему даже имперцы не связываются с нами. Это просто проверка силы. Мы наперёд исключили нападки со стороны молодой расы. Поверь, появится ещё одна такая раса и всё повторится. Дети всегда провоцируют старших, пробуют границы дозволенности. Детей надо учить, чтобы они не совершали подобных ошибок впредь, порой даже такой ценой.
Женщина ушла, а Тманг ещё немного посидел, затем встал, и запись оборвалась. А Фима продолжала смотреть на чёрный экран, видя своё отражение.
Было ужасно жалко погибших разведчиков, которых, как разменную монету, бросили на произвол судьбы. И Тманга тоже было жаль, ведь он прав, земляне его считали убийцей. Фима сглотнула и стёрла пальцами слёзы со щёк.
