Бенедикт вновь окликнул меня.
- Иди переоденься, - неожиданно строго приказал.
Я непонимающе на него взглянула. Он подошёл вплотную, практически навис надо мной своим немалым ростом, подавляя властной тёмной аурой недовольства, и шёпотом стал выговаривать:
- В доме полно мужчин, а ты в наряде для спальни.
Оглядев себя, затем бросив взгляд на Марианну и Надежду, которые тоже были в фривольных шёлковых нарядах, я улыбнулась.
- Ревность тебе к лицу, мой специальный агент, - пропела я и покорно пошла исправлять ситуацию.
Одна ночь, а сколько гонора и собственнических замашек альфа-самца. Нет, Бенедикт не хотел отпускать меня, продолжал тревожить мою душу. Будет сложно… Очень сложно… И больно.
Переодевшись в скромный спортивный костюм, вернулась к родне. Я застала Надежду и Марианну в малой столовой, которой никто не пользовался за ненадобностью. Нашла их исключительно по крикам Марианны. Замерев перед дверью, переглянулась с Освальдом, который бесшумной тенью возник рядом.
- Господин Травин, а у нас есть семейный адвокат? – озадачилась я вопросом. Нотариус есть, логично, что и адвокат где-то должен водиться.
- Да, есть. Вызвать?
Я кивнула и открыла дверь.
- Это не я! – холодный голос Надежды коснулся моего слуха.
Мне даже немного стало жаль стоящую ровно и обнимающую себя руками молодую женщину. Переодеться обе не додумались, оставаясь в ночных нарядах, поэтому выглядели они в столовой довольно дико. Всё же аристократический образ жизни наложил на меня свой отпечаток, требуя соблюдать правила приличия.
- Как ты могла! – шипела мегера Марианна, сидя возле стола, развернувшись лицом к дочери. – Я же сказала, что не надо пока!
- Отличное признание, - я похлопала в ладоши, заходя внутрь.
Дверь за моей спиной плавно закрылась, я её заблокировала, оглядывая двух отравительниц. Мне определённо повезло, что мои провокации достигли цели, и Марианна с дочуркой решили избавиться от Давида сами. Только вот что-то их остановило, и пришлось вмешаться мне, а так бы и руки не испачкала. Но зачем разыгрывать этот спектакль?
Обе испуганно вздрогнули от моих аплодисментов, замерли, как змеюки перед прыжком. Или как там змеи готовятся напасть. Я, если честно, не в курсе. Но суть я поняла: меня сейчас растерзают.
- Только зачем же вы, тётушка, так громко ругаете свою дочь, когда особняк наполнен полицейскими? Хотите сбросить подозрения с себя, переложив его на дочь? Так поступают настоящие матери?
- Чего ты лезешь?! – встала Марианна, немного отступая от меня. Она меня боится? – Чего пришла? Снюхалась с федералом и теперь нас всех посадят!
О, значит, все в курсе с кем я провела ночь. Отлично, алиби у меня стопроцентное.
- Так это я виновата в том, что вы решили избавиться от своего мужа? Мило, - прокомментировала, обходя стол так, чтобы он оказался между мной и этими двумя опасными женщинами.
- Мы не убивали его! – выкрикнула Марианна.
- Но вы сами только что обвиняли в этом Надежду, хотя она вам упорно говорила, что она ни при чём. Создалось впечатление, что она и вправду не была в курсе вашей затеи. И появилась Надя чуть позже меня в спальне, но я заметила, как она вам кивнула. От улик заставили её избавиться? И теперь все подозрения лягут на неё?
- О чём ты вообще говоришь?
- О том, что вы не вызвали скорую. О том, что вы не пытались помочь мужу. О том, что заставили Надежду спрятать тюбик с зубной пастой, в которой и был яд. Это же очевидно, милые мои. Вы реально думали, что отвели от себя подозрения полиции? Но не понимаю, зачем вы от него избавились? Надя, ты же удостоверилась, что он твой родной отец. Зачем?
Надежда выдержала мой взгляд, затем усмехнулась и опустила глаза.
- Понимаю, Марианна решила избавиться от него, потому что у него были неприятности, кредиторы заставляли его срочно отдать долги. Но всё равно непонятно, ведь, получив наследство, тётушка, вы повесите себе на шею и эти долги.
- Какие ещё долги? – неискренне возмутилась Марианна, а мы с Надеждой дружно закатили глаза от разочарования.
- Тётушка, вчера его только глухой не слышал. Мне уже все слуги доложили, что Давид до самой ночи ругался в кабинете по поводу долгов.
- Слуги? – презрительно усмехнулся Марианна. - Презренные крысы! Ты быстро здесь освоилась, раз командуешь слугами.
- Странно, что вы не стали делать так же. Вы сами из низов и должны знать, что стоит немного заплатить, и слуги становятся отличным источником информации. Тюбик-то нашли и уже передали полиции.
Именно об этом мне поведал Освальд, когда неожиданно появился. Надежда вздрогнула и ещё больше побледнела. Чёрная вдова во всей своей красе.
- Я вызвала адвоката, Надя. Видимо, он тебе очень понадобится. И я бы на твоём месте не скрывала, что именно твоя мать заставила тебя взять в руки тюбик. Ты оставила на них отпечатки пальцев?
Порхова лишь посмотрела на меня исподлобья.
- Я ничего не делала, - упрямо выдала она, всё сильнее закрываясь.
Тогда я перевела взгляд на Марианну. Та с неприкрытой ненавистью смотрела на меня, кривя накрашенные губы. Кто-то из них должен сорваться и рассказать больше об их плане. Нужно лишь выбрать жертву. Надежда выглядела более стойкой, не то что вспыльчивая Марианна. Стоило попробовать начать с неё.
- Вы отвратительная мать, - бросила ей в лицо, так же брезгливо кривя губы, как и она. - Вы должны защищать свою дочь, а не подставлять её. Не кричать на весь особняк, что именно Надежда отравила отца.
- Не учи меня, как быть матерью! – взвилась как ужаленная Марианна. - Ты сама не рожала, и у тебя нет матери.
- Была! И я её очень хорошо помню! – я тоже стала кричать. - Моя мама защищала меня всегда! Потому что любила! А вы свою дочь точно не любите! Мне жаль Надежду!
Я давила как могла, казалось, эти змеюки непробиваемые. Но Марианна всё-таки клюнула на крючок!
- Люблю! – в ответ выпалила она – Ты ничего не знаешь! Ты хоть знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы зачать её? Думаешь, так легко было охмурить её отца. Но я сделала это! Я сама добилась всего что имею! И дочь учу этому! И ты не смей говорить, что знаешь что-то обо мне!
Надежда попыталась обнять мать, но та оттолкнула её руки.
- Да-да, так я вам и поверила! Видно же что не любите, только о себе и думаете. Вы эгоистка, ради денег наплевавшая на дочь!
Поливать масло в огонь было опасно, но так увлекательно!
- Ты родилась в богатой семье, а я нет. Меня мать не любила и не желала рожать. И ты не знаешь, каково это обслуживать богатых толстосумов ради того, чтобы подняться на одну ступень выше. А я знаю! Я этот путь прошла! Я сама прошла! А ты!..
Марианна вдруг рассмеялась как сумасшедшая, указывая на меня пальцем, медленно обходя стол. Надежда поддерживала её под локоть, испуганно поглядывая на мать.
- Это же всё ты! С твоим появлением всё пошло наперекосяк! Да, именно с твоим! Появилась ты, и беды посыпались на нашу семью! Смерть за смертью! Это всё ты! Смерть родителей, Максимилиана, потом Марк, теперь вот Давид. Ты сеешь смерть. Вокруг тебя все гибнут! Ты проклята!
- Иди переоденься, - неожиданно строго приказал.
Я непонимающе на него взглянула. Он подошёл вплотную, практически навис надо мной своим немалым ростом, подавляя властной тёмной аурой недовольства, и шёпотом стал выговаривать:
- В доме полно мужчин, а ты в наряде для спальни.
Оглядев себя, затем бросив взгляд на Марианну и Надежду, которые тоже были в фривольных шёлковых нарядах, я улыбнулась.
- Ревность тебе к лицу, мой специальный агент, - пропела я и покорно пошла исправлять ситуацию.
Одна ночь, а сколько гонора и собственнических замашек альфа-самца. Нет, Бенедикт не хотел отпускать меня, продолжал тревожить мою душу. Будет сложно… Очень сложно… И больно.
Прода от 12.09.2025, 07:34
Переодевшись в скромный спортивный костюм, вернулась к родне. Я застала Надежду и Марианну в малой столовой, которой никто не пользовался за ненадобностью. Нашла их исключительно по крикам Марианны. Замерев перед дверью, переглянулась с Освальдом, который бесшумной тенью возник рядом.
- Господин Травин, а у нас есть семейный адвокат? – озадачилась я вопросом. Нотариус есть, логично, что и адвокат где-то должен водиться.
- Да, есть. Вызвать?
Я кивнула и открыла дверь.
- Это не я! – холодный голос Надежды коснулся моего слуха.
Мне даже немного стало жаль стоящую ровно и обнимающую себя руками молодую женщину. Переодеться обе не додумались, оставаясь в ночных нарядах, поэтому выглядели они в столовой довольно дико. Всё же аристократический образ жизни наложил на меня свой отпечаток, требуя соблюдать правила приличия.
- Как ты могла! – шипела мегера Марианна, сидя возле стола, развернувшись лицом к дочери. – Я же сказала, что не надо пока!
- Отличное признание, - я похлопала в ладоши, заходя внутрь.
Дверь за моей спиной плавно закрылась, я её заблокировала, оглядывая двух отравительниц. Мне определённо повезло, что мои провокации достигли цели, и Марианна с дочуркой решили избавиться от Давида сами. Только вот что-то их остановило, и пришлось вмешаться мне, а так бы и руки не испачкала. Но зачем разыгрывать этот спектакль?
Обе испуганно вздрогнули от моих аплодисментов, замерли, как змеюки перед прыжком. Или как там змеи готовятся напасть. Я, если честно, не в курсе. Но суть я поняла: меня сейчас растерзают.
- Только зачем же вы, тётушка, так громко ругаете свою дочь, когда особняк наполнен полицейскими? Хотите сбросить подозрения с себя, переложив его на дочь? Так поступают настоящие матери?
- Чего ты лезешь?! – встала Марианна, немного отступая от меня. Она меня боится? – Чего пришла? Снюхалась с федералом и теперь нас всех посадят!
О, значит, все в курсе с кем я провела ночь. Отлично, алиби у меня стопроцентное.
- Так это я виновата в том, что вы решили избавиться от своего мужа? Мило, - прокомментировала, обходя стол так, чтобы он оказался между мной и этими двумя опасными женщинами.
- Мы не убивали его! – выкрикнула Марианна.
- Но вы сами только что обвиняли в этом Надежду, хотя она вам упорно говорила, что она ни при чём. Создалось впечатление, что она и вправду не была в курсе вашей затеи. И появилась Надя чуть позже меня в спальне, но я заметила, как она вам кивнула. От улик заставили её избавиться? И теперь все подозрения лягут на неё?
- О чём ты вообще говоришь?
- О том, что вы не вызвали скорую. О том, что вы не пытались помочь мужу. О том, что заставили Надежду спрятать тюбик с зубной пастой, в которой и был яд. Это же очевидно, милые мои. Вы реально думали, что отвели от себя подозрения полиции? Но не понимаю, зачем вы от него избавились? Надя, ты же удостоверилась, что он твой родной отец. Зачем?
Надежда выдержала мой взгляд, затем усмехнулась и опустила глаза.
- Понимаю, Марианна решила избавиться от него, потому что у него были неприятности, кредиторы заставляли его срочно отдать долги. Но всё равно непонятно, ведь, получив наследство, тётушка, вы повесите себе на шею и эти долги.
- Какие ещё долги? – неискренне возмутилась Марианна, а мы с Надеждой дружно закатили глаза от разочарования.
- Тётушка, вчера его только глухой не слышал. Мне уже все слуги доложили, что Давид до самой ночи ругался в кабинете по поводу долгов.
- Слуги? – презрительно усмехнулся Марианна. - Презренные крысы! Ты быстро здесь освоилась, раз командуешь слугами.
- Странно, что вы не стали делать так же. Вы сами из низов и должны знать, что стоит немного заплатить, и слуги становятся отличным источником информации. Тюбик-то нашли и уже передали полиции.
Именно об этом мне поведал Освальд, когда неожиданно появился. Надежда вздрогнула и ещё больше побледнела. Чёрная вдова во всей своей красе.
- Я вызвала адвоката, Надя. Видимо, он тебе очень понадобится. И я бы на твоём месте не скрывала, что именно твоя мать заставила тебя взять в руки тюбик. Ты оставила на них отпечатки пальцев?
Порхова лишь посмотрела на меня исподлобья.
- Я ничего не делала, - упрямо выдала она, всё сильнее закрываясь.
Тогда я перевела взгляд на Марианну. Та с неприкрытой ненавистью смотрела на меня, кривя накрашенные губы. Кто-то из них должен сорваться и рассказать больше об их плане. Нужно лишь выбрать жертву. Надежда выглядела более стойкой, не то что вспыльчивая Марианна. Стоило попробовать начать с неё.
- Вы отвратительная мать, - бросила ей в лицо, так же брезгливо кривя губы, как и она. - Вы должны защищать свою дочь, а не подставлять её. Не кричать на весь особняк, что именно Надежда отравила отца.
- Не учи меня, как быть матерью! – взвилась как ужаленная Марианна. - Ты сама не рожала, и у тебя нет матери.
- Была! И я её очень хорошо помню! – я тоже стала кричать. - Моя мама защищала меня всегда! Потому что любила! А вы свою дочь точно не любите! Мне жаль Надежду!
Я давила как могла, казалось, эти змеюки непробиваемые. Но Марианна всё-таки клюнула на крючок!
- Люблю! – в ответ выпалила она – Ты ничего не знаешь! Ты хоть знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы зачать её? Думаешь, так легко было охмурить её отца. Но я сделала это! Я сама добилась всего что имею! И дочь учу этому! И ты не смей говорить, что знаешь что-то обо мне!
Надежда попыталась обнять мать, но та оттолкнула её руки.
- Да-да, так я вам и поверила! Видно же что не любите, только о себе и думаете. Вы эгоистка, ради денег наплевавшая на дочь!
Поливать масло в огонь было опасно, но так увлекательно!
- Ты родилась в богатой семье, а я нет. Меня мать не любила и не желала рожать. И ты не знаешь, каково это обслуживать богатых толстосумов ради того, чтобы подняться на одну ступень выше. А я знаю! Я этот путь прошла! Я сама прошла! А ты!..
Марианна вдруг рассмеялась как сумасшедшая, указывая на меня пальцем, медленно обходя стол. Надежда поддерживала её под локоть, испуганно поглядывая на мать.
- Это же всё ты! С твоим появлением всё пошло наперекосяк! Да, именно с твоим! Появилась ты, и беды посыпались на нашу семью! Смерть за смертью! Это всё ты! Смерть родителей, Максимилиана, потом Марк, теперь вот Давид. Ты сеешь смерть. Вокруг тебя все гибнут! Ты проклята!
