- Линда, - вскричал друг, – ты – моя богиня!
- Ва-а-адик, - решила повредничать я, - ни одна женщина не рождена богиней.
- Ты великолепна, - восхищённо выдохнул юноша.
Я печально вздохнула, бросила жалостливый взгляд на жабёныша, который никак не мог оторваться от созерцания моей открытой спины ну с о-о-очень глубоким вырезом. Это платье я одевала крайне редко. Страшно ходить в таком одеянии, когда тебя просто поедали глазами. А раритетные чулки зачем надела? Всё равно выглядывающую из-под подола ажурную резинку никто не замечал. Зря старалась.
- По-о-ойдём со мной, Ва-а-адик, в часо-о-овню, зама-а-аливать грехи-и-и, - соблазняла голосом мужчин и поманила пальцем друга.
Тот потянулся ко мне, но был остановлен новым окриком нонарца:
- Не сметь! Не сметь в этом идти в часовню! Не сметь! - зачастил он, забывая растягивать противно слова. – Переодеться и в часовню, в женскую! – уточнил Оторун, утирая со лба выступающий пот.
- Слу-у-ушаюсь, мо-о-ой повелитель.
Сказала и только потом поняла, что перегнула палку. Посол схватился за сердце, забыв, что оно у них справа, а не слева, как у нас.
- Линда, я буду ждать тебя, - прошептал Вадик, протягивая ко мне свои руки.
Я ловко увернулась и, радостно улыбаясь, направилась менять имидж. Оказавшись в своей комнате, упала на кровать, радостно рассмеялась, вспоминая, как поиздевалась над нонарцем, теперь следующей на очереди была верховная жрица. Она мне ещё заплатит за всё.
Лёжа на кровати, закинула ноги кверху, погладила шелковистые чулки. Всё же они прелесть! У Вика есть вкус. Рука так и скользила вверх и вниз. Согнув ноги в коленях, скинула туфли. Осторожно стала снимать чулки, бережно собирая их пальцами. Порвать такой раритет легко и просто, а стоил он очень дорого. Расточительство чистой воды. Скрестив ноги, согнула в коленях и стала расстёгивать платье. Удержаться от улыбки не было сил, Оторун всё время всплывал перед глазами. Как же он жадно пытался заглянуть в разрез. Люська права, платье просто бомба.
Расстегнув застёжку до конца, погладила ладонями внутренние стороны бёдер. Они до сих пор ныли, напоминая о манаукце. Как же приятно разминать уставшие мышцы, слегка вздрагивая, когда нечаянно пальцем гладила чувствительную кожу под изумрудным ажуром. Переместившись на живот, легко рисовала замысловатые круги, вызывая волны трепета. Тело всё ещё хранило воспоминания о нём. Закрыла глаза, погладила груди, слегка сжимая соски. Задержала дыхание, сжала сильнее, чувствуя приятную боль и растекающуюся по телу негу. Потом собрала их вместе, как это делал он, массируя и изнывая от желания. Невозможно о нём забыть, просто невозможно. Слёзы вновь набежали на глаза. Вспомнился страстный поцелуй. Погладила пальцами губы, облизывая их. Этого было мне мало, не то ощущение. Прикусила указательный палец, слегка посасывая, гладя языком. Стон сорвался с губ. Да, вот так. Ещё! Слёзы потекли из глаз. Хочу его целовать, его, а не пальцы. Откровенно, не таясь, как вчера в лифте. Хочу вновь оказаться в его руках, хочу, очень хочу!
Закрыв ладонями глаза, дала волю слезам.
- Сволочь, ненавижу, - прошептала, рыдая навзрыд. – Только прилети, Вик. Я убью тебя. Кобель!
Свернувшись калачиком, поскулила, жалея себя любимую.
Викрам
Джо вздрогнул, когда из кабинета, который обычно занимал Викрам, когда прилетал на Манаук, раздался рёв раненого зверя. Добежав до запертой двери, нажал на индикатор, но тот не среагировал.
- Вик! Вик! Что у тебя там?! Открой! – встревоженно вскричал Нитпин.
- Уйди! – взревел друг с той стороны. – Уйди!
- Вик, что происходит? – не отставал Джохар.
- Не смей входить! – взревел Вик так, что Джо отшатнулся.
А по ту сторону двери Викрам вцепился руками в стол, не чувствуя, как тот крошился под пальцами. Он следил за своей фавориткой и мечтал свернуть ей шею, нарушив все мыслимые законы. Она посмела надеть бельё, которое он приобрёл, надеясь в ближайшее время сам сорвать его с неё! А она посмела использовать его подарок для соблазнения Оторуна! И какими глазами этот озабоченный на неё смотрел!
Челюсти свело от бешенства. Так хотелось выдавить пальцами жёлтые глаза нонарца, чтобы почувствовать, как они вытекают из глазниц. Ещё и её сокурсник тянул к ней свои руки. Вик давно следил за этим парнем и знал, что тот имел виды на Линду. Но хитрая кошка вильнула бедром и ушла к себе.
Ущербный ещё поплатится! Вик переломает ему пальцы загребущие!
Стол хрустнул, и манаукец удивлённо стал рассматривать куски столешницы в своих руках. Бросив их на пол, отряхнул ладони и устало сел в кресло.
Линда вошла к себе в комнату, и Вик смог наконец сконцентрироваться, давя в себе раздражение. Следить за подопечной оказалось не лучшей идеей. Но никакие убеждения разума не могли дозваться до собственнических инстинктов покровителя. Манаукец понимал, что погряз в своих порочных желаниях быть всегда рядом с девушкой, а лучше на ней.
Линда упала на кровать, раскинув руки, волосы красивым ореолом рассыпались полукругом. Камера была установлена не в углу, а около плафона потолочной лампы. Поэтому Вик смотрел на Линду сверху, словно сам нависал над ней. Откровенное платье распахнулось, оголяя бёдра девушки, плоский живот и сжатые в изумрудном кружеве холмики грудей.
- Ещё и чулки надела! - взревел Вик.
Кровь ударила в голову, но тут же схлынула вниз, когда Линда, скрестив ноги, согнула их в коленях и раздвинула. Тело манаукца тут же проснулось от столь заманчивой картины. В штанах стало неожиданно тесно и горячо.
Красные глаза неотрывно следили за плавными движениями ладоней, ласкающих внутренние стороны бёдер. Бросив беглый взгляд на дверь, Вик откинулся на спинку кресла и позволил себе немного скинуть напряжение. Совсем чуть-чуть и быстро. Никто и не заметит. Ослабив ремень, расстегнул брюки. Большая ладонь нырнула под резинку нижнего белья, обхватывая подрагивающий, требующий ласки мужской орган. Рука напрягалась, скользя. Ладони девушки тоже жили своей жизнью. Тишину кабинета нарушал девичий стон из динамиков, которому вторил тихий мужской.
Линда вырисовывала круги вокруг пупка, поднимаясь всё выше и выше. Положив колени на левый бок, демонстрируя мужчине соблазнительную линию ягодиц, Линда выгибалась под лаской.
Вик рыкнул, ускоряясь, желая очутиться рядом с ней. Мечтая почувствовать бархат её кожи, шёлк волос, утонуть в аромате её духов, ворваться в мягкую и податливую плоть, пить её сладкие стоны с губ.
Руки девушки сжали груди. Она как будто слышала его желания, делая так, как он себе представлял. Дыхание участилось, сдержать стон становилось всё тяжелее, мышцы сжимались, напрягаясь до предела. Шаловливый палец проник между её розовых губ. Вик застонал. Ещё немного, ещё.
Он видел, как она его облизнула и стала посасывать. Зарычав, Викрам согнулся, упираясь лбом в пострадавший стол. Волна за волной прошлись по его телу, высвобождаясь, горячими каплями падая на пол.
Приятная слабость принесла долгожданный покой и здравомыслие. Вик не мог поверить, что повёл себя как мальчишка в период полового созревания. Линда сводила его с ума, ломая его выдержку, принося бурю эмоций, которые никто раньше не мог подарить ему. Вытерев руки салфеткой и застегнув брюки, Вик уже дёрнул ремень, как вдруг услышал тихие всхлипы. Удивлённо взглянул на экран. Линда плакала! Она всё ещё лежала на кровати, колени подтянула к груди. Её тело сотрясалось от горьких рыданий. Но Вик не понимал почему. Что её так расстроило?
Он обеспокоенно просматривал соседние камеры видеонаблюдения, вдруг он кого-то пропустил, пока был занят собой. Но никого и ничего подозрительного не увидел. А потом услышал очень слабый голос девушки.
- Сволочь, ненавижу! Только прилети, Вик. Я убью тебя. Кобель!
С облегчением выдохнув, Викрам откинулся на спинку кресла. Закинул руки за голову и радостно улыбался, поражаясь своей фаворитке. Соблазняет в открытую одного, авансы кидает другому, а лаская себя, представляет его. Его и только его! Маленькая кошка, которую нельзя приручить, если она сама этого не пожелает. А она желает, и только его.
Плакала Линда недолго, но очень жалобно. Её стенания могли растопить лёд безразличия в сердце любого. Подавшись вперёд, опираясь локтями о стол, Вик подпёр кулаками лицо и самодовольно усмехнулся. Прислушиваясь к себе, удивился тому, что ему приятно смотреть на слёзы подопечной. Она страдала без него, скучала.
Обычно земляне или жутко боялись манаукцев, или презирали. Даже модифицированные женщины позволяли себе фыркать в его сторону после того несчастного поединка, стоящего ему репутации. Но только не Линда.
Протянув руку к монитору, Вик погладил сжавшуюся фигуру девушки.
- Прилечу, обязательно прилечу. И можешь убивать меня сколько хочешь. Только будь со мной до конца, моя фаворитка.
Неожиданно в комнату вошла соседка Линды. Она с порога стала верещать, пытаясь узнать, что произошло. Хоть подопечная и доверяла своей подруге, но всё же не сразу решилась всё рассказать, очередной раз теша самолюбие манаукца.
Линда
Я не ожидала, что Люся вернётся так скоро, и не успела стереть слёзы, которые та увидела ещё с порога. Я поздно спохватилась, и теперь пришлось выслушивать подругу, через силу принимать её навязчивую заботу.
- Люсь, всё хорошо, - попыталась я взять себя в руки, дабы не пугать её ещё больше.
- Мои глаза прекрасно видят твоё «всё хорошо». Давай рассказывай, чего тебе жабы наговорили?
- Жабы тут ни при чём, - тихо прошептала и поняла, что молчать сил больше не было никаких. – Я развратная девка.
- Да ты что? – сокрушённо протянула Люся, всплеснув руками. – А то ты этого не знала!
- Люся! Я тебе запрещала спать с унжирцем, понимаешь? Запрещала, пеклась о твоём моральном облике, а сама!
- Переспала с Ли? – в ужасе прошептала Люся, прижимая ладонь ко рту.
Нет, ну кто о чём, а она всё о своём унжирце! Ничему не учится. Я даже успокоилась от досады. Помолчав немного, решилась выговориться. Ведь подруги на то и даны, чтобы делиться своими переживаниями, облегчать душу, а именно душа моя сейчас и страдала.
- Нет! Я… Я вчера провела ночь с ним! – выразительно протянула, выпучив глаза и указала пальцем вниз, туда, где прятала альбом.
Люся поняла меня буквально и нагнулась, заглядывая под кровать. Но, не узрев никого под ней, выпрямилась, непонимающе хмурясь.
- С кем?
- С ним, Люся. С ним, - печально прошептала, смахивая наворачивающиеся слёзы. – А он, кобелина, наутро улетел. Даже не разбудил, свалил, как трусливый кобель, поджав хвост.
- И не разбудил попрощаться? – изумилась подруга, а я в ответ замотала головой. - Козёл!
- И не говори. Все они одинаковые, только и надо что потыкаться и всё. Никакой ответственности, никаких претензий. Гуляй, детка. Ещё и записку написал, чтобы ждала его.
- Самовлюблённый индюк! – возмутилась Люся. – Только я так и не поняла, кто он-то?
- Не тупи, Люся. В альбом загляни и узнаешь, кто он! – воскликнула я, свесившись с края кровати, достала альбом и, раскрыв, сунула ей под нос рисунок.
- Да ты что! - в шоке ахнула Люся. - Мать, ну ты и дура! С уродом переспала!
- Сама ты… - Слёзы вновь хлынули из глаз, а я завыла: - Я такая дура!
- Ну поплачь, поплачь. Выплачешься, станет легче. А вечером пойдём в бар, подцепим лётчиков-залётчиков и устроим оргию, чтобы стереть все плохие воспоминания о нём.
- Если бы плохие. Люся, он такой!.. – продолжая рыдать, поведала я.
- Ничего, найдём ещё лучше, - не стала ждать моих объяснений подруга. - У унжирцев есть всякие интимные игрушки, можем прикупить что-нибудь интересненькое и попробуем.
- Нет, - выдохнула я, поражаясь умению Люси всегда меня выводить из депрессии, предлагая такие вот глупости. – Давай просто оргию с обычными земными парнями. Хватит с нас экзотики.
Радостно улыбнувшись, Люся похлопала меня по спине и встала с кровати, подбадривая:
- Не кисни, детка. Ты сейчас куда?
Я вытерла руками мокрые щёки и, судорожно вздохнув, ответила:
- Месть нонарцам устраивать, а ты?
- В архив, ну а потом девчонок собирать. Оргия так оргия, а для неё требуется масштаб.
Люся, раскинув руки в стороны, подмигивая, показала мне этот самый масштаб.
- Спасибо, подруга. Ты всегда знаешь, как мне помочь, - поблагодарила я её, посылая воздушный поцелуй.
Она его поймала и пришлёпнула себе на ягодицу, проказливо показывая язык.
Вот зараза, но любимая.
- Линда, ты же моя самая единственная подруга, остальные так, - махнула рукой Люся. - Я же для тебя всё сделаю, - сказала мне она на прощание и скрылась за входной дверью.
А я, скинув с себя платье, направилась в ванную смывать с себя боевую раскраску и перевоплощаться в монахиню.
Чёрный – традиционный цвет траура как у нас, у землян, так и у нонарцев. А ещё у жабёнышей его предпочитали носить фанатики, личности, особо двинутые на религии, поэтому надела юбку, подаренную мне сегодня. Чёрная водолазка с удлинёнными рукавами замечательно сочеталась с бледностью моей кожи. Платка чёрного у меня не нашлось, поэтому спрятала волосы под выданный серый. Лёгкая спортивная обувь как нельзя лучше создавала образ забитой чёрно-серой моли. Усмехнувшись, направилась в часовню молиться о благополучном выполнении задания.
Викрам
Джо не выдержал, услышав душераздирающий вой друга, выломал дверь, проталкиваясь в образовавшуюся дыру, и замер на пороге. Вик стоял в разгромленном кабинете. В руках он держал то, что осталось от некогда новейшего визора. Звериная ярость исказила лицо преданного друга. Шрам на левой щеке белел вечным напоминанием, что нельзя выводить из себя Махтана.
- Друг, - позвал Джо, боясь приблизиться к взбешённому товарищу.
Тот медленно оглянулся на голос. Остатки монитора упали на обломки стола. Джо вздрогнул, когда понял, что Вик невменяем. Красную радужку затопил чёрный зрачок. Нижняя челюсть была воинственно оттопырена вперёд, верхняя губа чуть подрагивала, обнажая в оскале зубы.
- Это всё ты виноват! Ты! - прошипел Викрам, направляясь к Джо.
- Я? – изумился тот, не двигаясь с места.
- Ты! Из-за тебя я тут! А она там собирается найти себе другого покровителя и стать его фавориткой! – цедя каждое слово, наступал на друга разгневанный начальник службы безопасности.
- Брось, друг. Лучше тебя ей никого не найти, - попытался успокоить его Джо, понимая, о ком говорил Вик.
Зажмурившись, брюнет глубоко вздохнул и медленно выдохнул, возвращая утерянное спокойствие. Вдох-выдох, проталкивая воздух сквозь стиснутые зубы. Ужас от осознания того, что собралась совершить Линда, душил манаукца безысходностью.
- Джо, прости, - прошептал Вик, глядя ему в глаза, сообразив что натворил – разгромил свой любимый кабинет!
Тот с облегчением рассмеялся, нисколько не таясь от друга, и зарылся рукой в короткие седые волосы.
- Ты меня напугал, - признался Джохар, качая головой, осматривая учинённый погром. – Я понимаю, что у тебя давно не было фавориток. Но, Вик, надо спокойнее принимать эту обязанность. Ничего с ней не случится, пока тебя нет рядом. У тебя же там чуть ли не весь отряд за ней присматривает. Не дадут твою фаворитку в обиду.
- Да, надо сказать, чтобы переломали все замки. Она не должна выйти из своей комнаты, - зловеще произнёс Викрам. – Надо было сразу её запереть у себя.
- Ва-а-адик, - решила повредничать я, - ни одна женщина не рождена богиней.
- Ты великолепна, - восхищённо выдохнул юноша.
Я печально вздохнула, бросила жалостливый взгляд на жабёныша, который никак не мог оторваться от созерцания моей открытой спины ну с о-о-очень глубоким вырезом. Это платье я одевала крайне редко. Страшно ходить в таком одеянии, когда тебя просто поедали глазами. А раритетные чулки зачем надела? Всё равно выглядывающую из-под подола ажурную резинку никто не замечал. Зря старалась.
- По-о-ойдём со мной, Ва-а-адик, в часо-о-овню, зама-а-аливать грехи-и-и, - соблазняла голосом мужчин и поманила пальцем друга.
Тот потянулся ко мне, но был остановлен новым окриком нонарца:
- Не сметь! Не сметь в этом идти в часовню! Не сметь! - зачастил он, забывая растягивать противно слова. – Переодеться и в часовню, в женскую! – уточнил Оторун, утирая со лба выступающий пот.
- Слу-у-ушаюсь, мо-о-ой повелитель.
Сказала и только потом поняла, что перегнула палку. Посол схватился за сердце, забыв, что оно у них справа, а не слева, как у нас.
- Линда, я буду ждать тебя, - прошептал Вадик, протягивая ко мне свои руки.
Я ловко увернулась и, радостно улыбаясь, направилась менять имидж. Оказавшись в своей комнате, упала на кровать, радостно рассмеялась, вспоминая, как поиздевалась над нонарцем, теперь следующей на очереди была верховная жрица. Она мне ещё заплатит за всё.
Лёжа на кровати, закинула ноги кверху, погладила шелковистые чулки. Всё же они прелесть! У Вика есть вкус. Рука так и скользила вверх и вниз. Согнув ноги в коленях, скинула туфли. Осторожно стала снимать чулки, бережно собирая их пальцами. Порвать такой раритет легко и просто, а стоил он очень дорого. Расточительство чистой воды. Скрестив ноги, согнула в коленях и стала расстёгивать платье. Удержаться от улыбки не было сил, Оторун всё время всплывал перед глазами. Как же он жадно пытался заглянуть в разрез. Люська права, платье просто бомба.
Расстегнув застёжку до конца, погладила ладонями внутренние стороны бёдер. Они до сих пор ныли, напоминая о манаукце. Как же приятно разминать уставшие мышцы, слегка вздрагивая, когда нечаянно пальцем гладила чувствительную кожу под изумрудным ажуром. Переместившись на живот, легко рисовала замысловатые круги, вызывая волны трепета. Тело всё ещё хранило воспоминания о нём. Закрыла глаза, погладила груди, слегка сжимая соски. Задержала дыхание, сжала сильнее, чувствуя приятную боль и растекающуюся по телу негу. Потом собрала их вместе, как это делал он, массируя и изнывая от желания. Невозможно о нём забыть, просто невозможно. Слёзы вновь набежали на глаза. Вспомнился страстный поцелуй. Погладила пальцами губы, облизывая их. Этого было мне мало, не то ощущение. Прикусила указательный палец, слегка посасывая, гладя языком. Стон сорвался с губ. Да, вот так. Ещё! Слёзы потекли из глаз. Хочу его целовать, его, а не пальцы. Откровенно, не таясь, как вчера в лифте. Хочу вновь оказаться в его руках, хочу, очень хочу!
Закрыв ладонями глаза, дала волю слезам.
- Сволочь, ненавижу, - прошептала, рыдая навзрыд. – Только прилети, Вик. Я убью тебя. Кобель!
Свернувшись калачиком, поскулила, жалея себя любимую.
Викрам
Джо вздрогнул, когда из кабинета, который обычно занимал Викрам, когда прилетал на Манаук, раздался рёв раненого зверя. Добежав до запертой двери, нажал на индикатор, но тот не среагировал.
- Вик! Вик! Что у тебя там?! Открой! – встревоженно вскричал Нитпин.
- Уйди! – взревел друг с той стороны. – Уйди!
- Вик, что происходит? – не отставал Джохар.
- Не смей входить! – взревел Вик так, что Джо отшатнулся.
А по ту сторону двери Викрам вцепился руками в стол, не чувствуя, как тот крошился под пальцами. Он следил за своей фавориткой и мечтал свернуть ей шею, нарушив все мыслимые законы. Она посмела надеть бельё, которое он приобрёл, надеясь в ближайшее время сам сорвать его с неё! А она посмела использовать его подарок для соблазнения Оторуна! И какими глазами этот озабоченный на неё смотрел!
Челюсти свело от бешенства. Так хотелось выдавить пальцами жёлтые глаза нонарца, чтобы почувствовать, как они вытекают из глазниц. Ещё и её сокурсник тянул к ней свои руки. Вик давно следил за этим парнем и знал, что тот имел виды на Линду. Но хитрая кошка вильнула бедром и ушла к себе.
Ущербный ещё поплатится! Вик переломает ему пальцы загребущие!
Стол хрустнул, и манаукец удивлённо стал рассматривать куски столешницы в своих руках. Бросив их на пол, отряхнул ладони и устало сел в кресло.
Линда вошла к себе в комнату, и Вик смог наконец сконцентрироваться, давя в себе раздражение. Следить за подопечной оказалось не лучшей идеей. Но никакие убеждения разума не могли дозваться до собственнических инстинктов покровителя. Манаукец понимал, что погряз в своих порочных желаниях быть всегда рядом с девушкой, а лучше на ней.
Линда упала на кровать, раскинув руки, волосы красивым ореолом рассыпались полукругом. Камера была установлена не в углу, а около плафона потолочной лампы. Поэтому Вик смотрел на Линду сверху, словно сам нависал над ней. Откровенное платье распахнулось, оголяя бёдра девушки, плоский живот и сжатые в изумрудном кружеве холмики грудей.
- Ещё и чулки надела! - взревел Вик.
Кровь ударила в голову, но тут же схлынула вниз, когда Линда, скрестив ноги, согнула их в коленях и раздвинула. Тело манаукца тут же проснулось от столь заманчивой картины. В штанах стало неожиданно тесно и горячо.
Красные глаза неотрывно следили за плавными движениями ладоней, ласкающих внутренние стороны бёдер. Бросив беглый взгляд на дверь, Вик откинулся на спинку кресла и позволил себе немного скинуть напряжение. Совсем чуть-чуть и быстро. Никто и не заметит. Ослабив ремень, расстегнул брюки. Большая ладонь нырнула под резинку нижнего белья, обхватывая подрагивающий, требующий ласки мужской орган. Рука напрягалась, скользя. Ладони девушки тоже жили своей жизнью. Тишину кабинета нарушал девичий стон из динамиков, которому вторил тихий мужской.
Линда вырисовывала круги вокруг пупка, поднимаясь всё выше и выше. Положив колени на левый бок, демонстрируя мужчине соблазнительную линию ягодиц, Линда выгибалась под лаской.
Вик рыкнул, ускоряясь, желая очутиться рядом с ней. Мечтая почувствовать бархат её кожи, шёлк волос, утонуть в аромате её духов, ворваться в мягкую и податливую плоть, пить её сладкие стоны с губ.
Руки девушки сжали груди. Она как будто слышала его желания, делая так, как он себе представлял. Дыхание участилось, сдержать стон становилось всё тяжелее, мышцы сжимались, напрягаясь до предела. Шаловливый палец проник между её розовых губ. Вик застонал. Ещё немного, ещё.
Он видел, как она его облизнула и стала посасывать. Зарычав, Викрам согнулся, упираясь лбом в пострадавший стол. Волна за волной прошлись по его телу, высвобождаясь, горячими каплями падая на пол.
Приятная слабость принесла долгожданный покой и здравомыслие. Вик не мог поверить, что повёл себя как мальчишка в период полового созревания. Линда сводила его с ума, ломая его выдержку, принося бурю эмоций, которые никто раньше не мог подарить ему. Вытерев руки салфеткой и застегнув брюки, Вик уже дёрнул ремень, как вдруг услышал тихие всхлипы. Удивлённо взглянул на экран. Линда плакала! Она всё ещё лежала на кровати, колени подтянула к груди. Её тело сотрясалось от горьких рыданий. Но Вик не понимал почему. Что её так расстроило?
Он обеспокоенно просматривал соседние камеры видеонаблюдения, вдруг он кого-то пропустил, пока был занят собой. Но никого и ничего подозрительного не увидел. А потом услышал очень слабый голос девушки.
- Сволочь, ненавижу! Только прилети, Вик. Я убью тебя. Кобель!
С облегчением выдохнув, Викрам откинулся на спинку кресла. Закинул руки за голову и радостно улыбался, поражаясь своей фаворитке. Соблазняет в открытую одного, авансы кидает другому, а лаская себя, представляет его. Его и только его! Маленькая кошка, которую нельзя приручить, если она сама этого не пожелает. А она желает, и только его.
Плакала Линда недолго, но очень жалобно. Её стенания могли растопить лёд безразличия в сердце любого. Подавшись вперёд, опираясь локтями о стол, Вик подпёр кулаками лицо и самодовольно усмехнулся. Прислушиваясь к себе, удивился тому, что ему приятно смотреть на слёзы подопечной. Она страдала без него, скучала.
Обычно земляне или жутко боялись манаукцев, или презирали. Даже модифицированные женщины позволяли себе фыркать в его сторону после того несчастного поединка, стоящего ему репутации. Но только не Линда.
Протянув руку к монитору, Вик погладил сжавшуюся фигуру девушки.
- Прилечу, обязательно прилечу. И можешь убивать меня сколько хочешь. Только будь со мной до конца, моя фаворитка.
Неожиданно в комнату вошла соседка Линды. Она с порога стала верещать, пытаясь узнать, что произошло. Хоть подопечная и доверяла своей подруге, но всё же не сразу решилась всё рассказать, очередной раз теша самолюбие манаукца.
Линда
Я не ожидала, что Люся вернётся так скоро, и не успела стереть слёзы, которые та увидела ещё с порога. Я поздно спохватилась, и теперь пришлось выслушивать подругу, через силу принимать её навязчивую заботу.
- Люсь, всё хорошо, - попыталась я взять себя в руки, дабы не пугать её ещё больше.
- Мои глаза прекрасно видят твоё «всё хорошо». Давай рассказывай, чего тебе жабы наговорили?
- Жабы тут ни при чём, - тихо прошептала и поняла, что молчать сил больше не было никаких. – Я развратная девка.
- Да ты что? – сокрушённо протянула Люся, всплеснув руками. – А то ты этого не знала!
- Люся! Я тебе запрещала спать с унжирцем, понимаешь? Запрещала, пеклась о твоём моральном облике, а сама!
- Переспала с Ли? – в ужасе прошептала Люся, прижимая ладонь ко рту.
Нет, ну кто о чём, а она всё о своём унжирце! Ничему не учится. Я даже успокоилась от досады. Помолчав немного, решилась выговориться. Ведь подруги на то и даны, чтобы делиться своими переживаниями, облегчать душу, а именно душа моя сейчас и страдала.
- Нет! Я… Я вчера провела ночь с ним! – выразительно протянула, выпучив глаза и указала пальцем вниз, туда, где прятала альбом.
Люся поняла меня буквально и нагнулась, заглядывая под кровать. Но, не узрев никого под ней, выпрямилась, непонимающе хмурясь.
- С кем?
- С ним, Люся. С ним, - печально прошептала, смахивая наворачивающиеся слёзы. – А он, кобелина, наутро улетел. Даже не разбудил, свалил, как трусливый кобель, поджав хвост.
- И не разбудил попрощаться? – изумилась подруга, а я в ответ замотала головой. - Козёл!
- И не говори. Все они одинаковые, только и надо что потыкаться и всё. Никакой ответственности, никаких претензий. Гуляй, детка. Ещё и записку написал, чтобы ждала его.
- Самовлюблённый индюк! – возмутилась Люся. – Только я так и не поняла, кто он-то?
- Не тупи, Люся. В альбом загляни и узнаешь, кто он! – воскликнула я, свесившись с края кровати, достала альбом и, раскрыв, сунула ей под нос рисунок.
- Да ты что! - в шоке ахнула Люся. - Мать, ну ты и дура! С уродом переспала!
- Сама ты… - Слёзы вновь хлынули из глаз, а я завыла: - Я такая дура!
- Ну поплачь, поплачь. Выплачешься, станет легче. А вечером пойдём в бар, подцепим лётчиков-залётчиков и устроим оргию, чтобы стереть все плохие воспоминания о нём.
- Если бы плохие. Люся, он такой!.. – продолжая рыдать, поведала я.
- Ничего, найдём ещё лучше, - не стала ждать моих объяснений подруга. - У унжирцев есть всякие интимные игрушки, можем прикупить что-нибудь интересненькое и попробуем.
- Нет, - выдохнула я, поражаясь умению Люси всегда меня выводить из депрессии, предлагая такие вот глупости. – Давай просто оргию с обычными земными парнями. Хватит с нас экзотики.
Радостно улыбнувшись, Люся похлопала меня по спине и встала с кровати, подбадривая:
- Не кисни, детка. Ты сейчас куда?
Я вытерла руками мокрые щёки и, судорожно вздохнув, ответила:
- Месть нонарцам устраивать, а ты?
- В архив, ну а потом девчонок собирать. Оргия так оргия, а для неё требуется масштаб.
Люся, раскинув руки в стороны, подмигивая, показала мне этот самый масштаб.
- Спасибо, подруга. Ты всегда знаешь, как мне помочь, - поблагодарила я её, посылая воздушный поцелуй.
Она его поймала и пришлёпнула себе на ягодицу, проказливо показывая язык.
Вот зараза, но любимая.
- Линда, ты же моя самая единственная подруга, остальные так, - махнула рукой Люся. - Я же для тебя всё сделаю, - сказала мне она на прощание и скрылась за входной дверью.
А я, скинув с себя платье, направилась в ванную смывать с себя боевую раскраску и перевоплощаться в монахиню.
Чёрный – традиционный цвет траура как у нас, у землян, так и у нонарцев. А ещё у жабёнышей его предпочитали носить фанатики, личности, особо двинутые на религии, поэтому надела юбку, подаренную мне сегодня. Чёрная водолазка с удлинёнными рукавами замечательно сочеталась с бледностью моей кожи. Платка чёрного у меня не нашлось, поэтому спрятала волосы под выданный серый. Лёгкая спортивная обувь как нельзя лучше создавала образ забитой чёрно-серой моли. Усмехнувшись, направилась в часовню молиться о благополучном выполнении задания.
Викрам
Джо не выдержал, услышав душераздирающий вой друга, выломал дверь, проталкиваясь в образовавшуюся дыру, и замер на пороге. Вик стоял в разгромленном кабинете. В руках он держал то, что осталось от некогда новейшего визора. Звериная ярость исказила лицо преданного друга. Шрам на левой щеке белел вечным напоминанием, что нельзя выводить из себя Махтана.
- Друг, - позвал Джо, боясь приблизиться к взбешённому товарищу.
Тот медленно оглянулся на голос. Остатки монитора упали на обломки стола. Джо вздрогнул, когда понял, что Вик невменяем. Красную радужку затопил чёрный зрачок. Нижняя челюсть была воинственно оттопырена вперёд, верхняя губа чуть подрагивала, обнажая в оскале зубы.
- Это всё ты виноват! Ты! - прошипел Викрам, направляясь к Джо.
- Я? – изумился тот, не двигаясь с места.
- Ты! Из-за тебя я тут! А она там собирается найти себе другого покровителя и стать его фавориткой! – цедя каждое слово, наступал на друга разгневанный начальник службы безопасности.
- Брось, друг. Лучше тебя ей никого не найти, - попытался успокоить его Джо, понимая, о ком говорил Вик.
Зажмурившись, брюнет глубоко вздохнул и медленно выдохнул, возвращая утерянное спокойствие. Вдох-выдох, проталкивая воздух сквозь стиснутые зубы. Ужас от осознания того, что собралась совершить Линда, душил манаукца безысходностью.
- Джо, прости, - прошептал Вик, глядя ему в глаза, сообразив что натворил – разгромил свой любимый кабинет!
Тот с облегчением рассмеялся, нисколько не таясь от друга, и зарылся рукой в короткие седые волосы.
- Ты меня напугал, - признался Джохар, качая головой, осматривая учинённый погром. – Я понимаю, что у тебя давно не было фавориток. Но, Вик, надо спокойнее принимать эту обязанность. Ничего с ней не случится, пока тебя нет рядом. У тебя же там чуть ли не весь отряд за ней присматривает. Не дадут твою фаворитку в обиду.
- Да, надо сказать, чтобы переломали все замки. Она не должна выйти из своей комнаты, - зловеще произнёс Викрам. – Надо было сразу её запереть у себя.
