Зачем женщине рядом постоянный конкурент в таком щепетильном вопросе, как внешность? Лишь в подростковом возрасте часто именно эти параметры являются определяющими в предпочтениях девушек.
У Славки были негустые светлые волосы, светлые же брови, нечёткая линия пухлых губ и небольшой нос, описывать неровности которого можно долго, но он того не стоит. И всё это держалось на костлявой фигуре, которая ничем не отличалась от сотен других фигур. Поэтому девочки не оказывали Славке знаков своего внимания. А он в них и не нуждался.
То, что ему было нужно для жизни, Славке доставалось само собой. Не много, но доставалось, а ему много и не было нужно.
Сестра Танька нашла работу в городе и уехала туда. Приезжала нечасто, исключительно, чтобы посмотреть на Славика. Привозила кое-что вкусненькое, но не особо много.
В один из приездов Таня обнаружила мать с сильного похмелья, а Славку с полосами синяков по ногам и спине. Мать накануне отхлестала Славку бельевой верёвкой. Хлестала, пока он не перехватил её из рук матери. Сестра не стала разбираться, за что схлопотал Славик, накопленные обиды переполняли её, и Татьяна пожаловалась на поведение матери участковому. Славку в течении двух дней забрали в госучреждение и домой к матери он уже не вернулся в тот раз.
После карантина Славка попал в детский дом. Детдом был вполне приличным заведением, с новой мебелью, постельным бельём, одеждой. Еда тоже была вполне приличная. Масло хоть ложкой ешь, тем более, что многие девчонки его не любили. К жизни в коллективе, не обременённом работой на результат, он был вполне готов.
Он легко подружился с работницами кухни. Тётя Наташа ему так и говорила, приглаживая его вихры, когда Славка уплетал за столом компот с булкой, а она уже заканчивала основную работу по раздаче: «Славик у нас молодец! Никогда на тарелке ничего не оставляет, все кусочки доедает, аккуратный парень!» Славке было удивительно, что хвалят его сейчас за то, за что мать постоянно шипела в его адрес: «Опять ему жрать подавай! Нашёл ресторан! Первое, второе, третье! Может, тебе ещё компоту со сладкой булкой дать?»
В обиду себя он никому не давал, но и сам не стремился кого-то обижать намеренно, а размеренная жизнь, когда наперёд знаешь, что и как будет завтра, - с одной стороны делала жизнь скучноватой, а с другой стороны, давала уверенность и стабильность.
То ли регулярное питание повлияло или пришёл для этого возраст, но, Славка стал быстро расти после того, как попал в детский дом. Брюки ему меняли два раза на год, потому, что из-под коротких штанин начинали торчать голые ноги.
В те годы редко кто приезжал ради того, чтобы усыновить ребёнка. Трудно люди жили. Да, Славка и не переживал из-за этого. Ничьего душевного тепла ему не было нужно. «Кормили бы сытно, а развлекать себя мы и сами сумеем», - примерно так рассуждал он. И вообще к привязанностям он относился сдержанно. Не стремился к ним. Привяжешься к человеку, а потом он или меняется или исчезает. Так было к примеру, с дядей Серёжей. Вспоминаешь, что тебя с ним связывало, и начинает щемить на душе. А ведь, казалось бы, он же добрый, не обижал никого, ни его, ни Таньку… А почему щемит – не понятно.
Рассказывали про одну женщину из России, которая во времена Союза в детстве попала в детский дом, и её навещал регулярно дедушка. Взять внучку на воспитание он не мог или не имел возможности, об этом история умалчивает. Дед приносил ей самоучители иностранных языков, мотивировал внучку на самообразование. Так она за несколько лет пребывания в детском доме, выучила под его наущениями три или четыре иностранных, европейских языка. После школы пошла учиться по торговой части, сделала там определённые успехи, а потом при первой же возможности, познакомилась с богатым иностранцем. Ну, и дальше шансов не упускала. По запросу «миллионерша из Ленинграда» вопрос изучите более детально.
Славка, конечно, никаких языков не навыучивал за время нахождения в детском доме. Наверное, потому, что у него не было такого дальновидного дедушки. А может, потому, что Славку периодически отпускали на побывку домой, и он всегда встречался в эти дни со своими друзьями, в первую очередь, с Витькой. И бывали дни, когда они как в раннем детстве ездили в деревню к Витькиному деду.
По мере взросления Славка обнаружил, что у него стали появляться несомненные достоинства, которых раньше никогда не было. Он стал обгонять ровесников в росте, плечи развернулись как бы, стали шире. И весь торс над узкими бёдрами стал выглядеть довольно интересно. При такой фигуре проблемы с незатейливым носом уходили на второй план, и Славка ощутил, что он стал неожиданно интересен противоположному полу. Он стал не просто мелким пацаном со сбитыми коленками, а этаким парнем, взгляд которого пытались поймать некоторые девчонки.
Славку стали замечать и деревенские девчонки, создалась компания, в которую влились и они. У Кольки неподалёку от родительского дома стоял и небольшой домик, в котором жила его бабушка. Бабка, которую Колька именовал «Баб Нина» баловала внучка, давала понемногу денег, но родители запретили ей это делать, потому, как деньги мальчишки тратили на сигареты, а позже и на пиво. Поэтому, если она и давала что-то, то строго настрого наказывала, не говорить никому, что это она им дала.
Выпив и покурив, мальчишки часто заговаривали о девчонках. Для них очень хотелось сделать что-то приятное, покатать, к примеру, кого-то из них на мотоцикле. У них такие мягкие и тёплые коленки…
А мотоцикла у компании не было.
- Колька, ты не знаешь, где можно раздобыть мотоцикл, может, недорого, может, в рассрочку.
- Ты чё? Сейчас цены меняются каждый месяц, сейчас никто не продаёт.
- Блин…
Пауза.
- А вон мужик из синего дома купил же.
- Да, он в прошлом году купил, просто ездить начал только сейчас. Он к нему коляску прилаживал. Тётку свою возить в коляске.
- Давай уведём у него моцик.
- Тут надо хорошо подумать.
Над «проблемой» думали две недели, разрабатывали план, распределяли роли. Через две недели в четыре утра мотоцикл увели, спилив замок. Мужик как что-то чувствовал, в первом часу ночи выходил проверять замок на своём гараже. А в шесть уже бегал вокруг него, пустого.
Месяц мальчишки «трудились» над изменением конструкции крыльев, над покраской, отцепили коляску, нарисовали на мотоцикле несколько ярких белых звёзд на красном фоне, так, что как говорится, мама родная не признает. В них проснулись и инженерная мысль и дизайнерская и заодно слесарский талант. Им бы в КБ крупного автозавода прямой дорогой шагать…
Девчонки визжали от восторга, когда их катали вокруг деревни, в город выезжать мальчишки не решались, там много постовых, ограничились предместьями села.
Но, потом, всё-таки решились на дальний маршрут. Хотелось показать пацанам из детского дома, как он время проводит. Приехать под окна детского дома, да так, с разворотом остановить мотоцикл. Собрались ночью с местными на трёх мотоциклах и поехали не по трассе, а козьими тропами между мелкими сёлами.
Уже подъезжали к городу, а тут видят фары, дорожный патруль. Они нырнули в кусты, залегли. Притихли. Патрульные стояли, стояли, время второй час ночи. Им тоже не очень-то хочется на обочине сельской дороги ночь проводить… Начали пацанов уговаривать, - кричат: «Выходите, мы вам ничего не сделаем!» Думают, кто-то им поверит. С часок постояли ещё, подростки не выходят, плюнули и уехали. Но, дело было уже к утру, поэтому не стали ехать в детский дом, всё равно кто там остался, спят давно.
Всё было так замечательно в течении четырёх месяцев, пока местный участковый не откликнулся на наводку местных жителей, неоднократно видевших подростков, гоняющих на неизвестном мотоцикла. А потом, хозяин тоже ведь ещё в день пропажи написал заявление в милицию.
Специалисту не составило труда определить, что номер на двигателе и раме сбит неспроста, и какая, собственно, марка перед ними. Дальше через полгода состоялся суд. Судили троих злоумышленников. Славка, Витька, Колька. Как ни странно, но, ни родители, ни бабушка Кольки, ни дед с бабушкой Витьки, не делали попыток объясниться, повиниться перед ограбленным соседом. А за Славку и некому было бегать улаживать проблемы, потому, как он числился в детском доме, а мотоцикл воровал, так сказать, факультативно, в свободное время.
Однако, до руководства детского учреждения упрёки были донесены, и Славке на долгие месяцы запретили отлучки из учреждения по выходным.
Друзья-подруги, кстати, были недовольны таким суровым решением.
Витькины и Колькины предки предпочли ожидаемым компромиссам с потерпевшими иной вариант действий, они нашли себе в городе адвокатов, заплатив немалые деньги. Для проформы, родня мальчишек долго ещё напоказ сокрушалась, рассуждали о том, что бедные мальчики «связались с плохой компанией», и потому попали в «некрасивую историю». Мальчишкам же сказали, что они опорочили доброе имя нескольких поколений своих предков, которые дружно и мирно десятилетиями жили в ладу и добрососедстве со своим окружением. Витька с Колькой делали вид, что им очень стыдно из-за произошедшего, но они подспудно чувствовали, что в правильных и мудрых словах родственников есть какая-то притянутость за уши. Да, жили мирно… Но, вероятно, люди меняются. Меняются и отношения.
В день суда приехали адвокаты. Это были двое мужчин на излёте того возрастного периода, когда их ещё можно было именовать «молодыми людьми». Под мышкой они держали папочки для бумаг. Предки с «виновниками торжества правосудия» кучковались у входа в помещение суда. Каждый из адвокатов отвел свою группу заинтересованных лиц в сторонку, за пятнадцать минут перед заседанием наговорил им план их выступления в суде, - что говорить, как держаться. Подопечные начали о чём-то догадываться, округлив, насколько было возможно, свои глаза, они спросили своих «защитников», - разве они не будут присутствовать на судебном заседании? Защитники показали на циферблаты своих часов, пояснили, что через двадцать минут отходит от причала районного центра катер «омик», на котором они, собственно, сюда и приплыли. Клиенты попытались сделать несколько хватательных движений своими ртами, но носителей ценных умений, знаний и навыков было уже не ухватить. Они быстро удалялись в сторону причала.
Во время судебного заседания ответчики неожиданно для себя получили помощь с той стороны, откуда не ждали. Истцы не стали возражать против квалификации преступления, как «угон», хотя это была явная кража со взломом группой лиц по предварительному сговору. Истцы это заметили и когда им было предоставлено слово в ходе судебного заседания, жена потерпевшего сказала, что они понимают несоответствие, но официального заявления на этот счёт делать не будут. Мало того, если закон допускает дать подросткам наказание, не связанное с лишением свободы, то они просят суд именно о таком решении. Если они так ничего и не поймут в жизни и им будет суждено попасть за решётку, то пусть это произойдёт без их посредничества, а в другой раз.
Мальчишкам дали небольшие условные срока, и они было уже начали радоваться, тем более, что их устраивало любое решение материальной стороны вопроса. Суд присудил заплатить потерпевшим несколько тысяч, которые за время, прошедшее с момента кражи обесценились настолько, что не покрывали стоимости украденного и изуродованного мотоцикла. Это осознавали и потерпевшие и ответчики. Поэтому, когда истцы запросили кроме денег оставить им ещё и мотоцикл, семьи ответчиков начали было пускать пузыри по этому поводу, но услышав, что в случае отказа истцы подадут на пересуд, тут же передали деньги, а мотоцикл был уже у потерпевших дома давно. Казалось бы, легко отделались, и жизнь дала опыт, который должен был бы пойти впрок.
Проблемы были только у Славки, потому, как деньги сестра собирала на выплату ущерба с трудом. Часть заняла у своей подруги Светланы, часть у знакомого мужчины, но свою долю ущерба потерпевшим они тоже возместили.
Вскоре стресс от прошедшего суда и контактов с правоохранителями вообще прошёл. Колькина Баб Нина продолжала иногда спонсировать внука деньгами. Деньги тратить было веселее в компании. Поэтому и Витьке и Славке тоже перепадало от Баб Нининых щедрот. Некоторое время Баб Нина ссылалась на то, что ей физически тяжело делать некоторые дела по хозяйству. Ну, там, дров нарубить, печку переложить, картошку выкопать, Да, мало что бывает нужно сделать по хозяйству в сельском доме, не отягощённом выкрутасами цивилизации. И нанять для этих работ всегда можно внука. А внук приходил с друзьями, так работа спорилась быстрее, и мальчишкам было веселее. Баб Нина оставалась с выполненными делами по хозяйству и с ощущением, что она сделала благое дело. Заинтересованные глаза Кольки и его друзей, весёлый ажиотаж при получении награды за труд вселяли в бабушку мысль, что она на верном пути. И дела сделаны и внук доволен, и ей приятно. Да, и деньги не ушли из семьи. Всем хорошо.
Однако, бабушка старела, внимание у неё рассеивалось, и иногда она вообще забывала, куда спрятала принесённую почтальонкой пенсию. Тогда она просила Кольку помочь отыскать пропажу.
Раз, было, пенсию нашли под паласом в зале, другой раз в фотоальбоме, а на прошлой неделе нашли в наволочке.
Эти квесты Кольке скоро надоели, и он предложил бабушке, чтобы не искать деньги, перевести пенсию на карточку, и тогда можно ходить в магазин не пересчитывая содержимое кошелька, потому как считать деньги ей становилось всё затруднительнее.
Но, тут возникла другая проблема, как по карточке покупать пиво, сигареты… Все знали, что Колька пока не работает, и было понятно, что покупки он делает, расплачиваясь бабкиной карточкой. А продавцы иногда закладывали его, рассказывая родителям про покупки. Да и по возрасту ему ещё не положено было такие товары приобретать.
Тогда Колькина компания, в которую уже давно входили не только парни, но и девушки, разработала компромиссный вариант заполучения средств. По мере возникновения потребности в деньгах, стали посылать наиболее шуструю девчонку из компании, - Ирку сопровождать бабку до сберкассы, чтобы она там получала определённую сумму, которой бы делилась с внуком. Дело в том, что иногда из-за больных ног бабушке было тяжело ходить, и появление Ирки при ней выглядело вполне оправданно, практически тимуровцы-переростки сопровождали немощную пожилую женщину.
Так плавно стало получаться, что процесс зарабатывания денег на мелкой помощи по хозяйству превратился в процесс «выколачивания» их из бабки.
Это непростое, местами захватывающее занятие, поглощало очень много времени и даже утомляло физически и эмоционально.
То, по приходу в сберкассу бабка обнаруживала, что карточку оставила дома, то она потеряла бумажечку, на которой был записан код для ввода в аппарат в сберкассе, создавалось вообще ощущение, что бабка хочет свинтить со стези заботы о близких. А близкие были уже настроены на результат, раскрасневшиеся, с блестящими глазами, ждали продолжения банкета.
У Славки были негустые светлые волосы, светлые же брови, нечёткая линия пухлых губ и небольшой нос, описывать неровности которого можно долго, но он того не стоит. И всё это держалось на костлявой фигуре, которая ничем не отличалась от сотен других фигур. Поэтому девочки не оказывали Славке знаков своего внимания. А он в них и не нуждался.
То, что ему было нужно для жизни, Славке доставалось само собой. Не много, но доставалось, а ему много и не было нужно.
Глава 3. Детский дом и не только.
***
Сестра Танька нашла работу в городе и уехала туда. Приезжала нечасто, исключительно, чтобы посмотреть на Славика. Привозила кое-что вкусненькое, но не особо много.
В один из приездов Таня обнаружила мать с сильного похмелья, а Славку с полосами синяков по ногам и спине. Мать накануне отхлестала Славку бельевой верёвкой. Хлестала, пока он не перехватил её из рук матери. Сестра не стала разбираться, за что схлопотал Славик, накопленные обиды переполняли её, и Татьяна пожаловалась на поведение матери участковому. Славку в течении двух дней забрали в госучреждение и домой к матери он уже не вернулся в тот раз.
После карантина Славка попал в детский дом. Детдом был вполне приличным заведением, с новой мебелью, постельным бельём, одеждой. Еда тоже была вполне приличная. Масло хоть ложкой ешь, тем более, что многие девчонки его не любили. К жизни в коллективе, не обременённом работой на результат, он был вполне готов.
Он легко подружился с работницами кухни. Тётя Наташа ему так и говорила, приглаживая его вихры, когда Славка уплетал за столом компот с булкой, а она уже заканчивала основную работу по раздаче: «Славик у нас молодец! Никогда на тарелке ничего не оставляет, все кусочки доедает, аккуратный парень!» Славке было удивительно, что хвалят его сейчас за то, за что мать постоянно шипела в его адрес: «Опять ему жрать подавай! Нашёл ресторан! Первое, второе, третье! Может, тебе ещё компоту со сладкой булкой дать?»
В обиду себя он никому не давал, но и сам не стремился кого-то обижать намеренно, а размеренная жизнь, когда наперёд знаешь, что и как будет завтра, - с одной стороны делала жизнь скучноватой, а с другой стороны, давала уверенность и стабильность.
То ли регулярное питание повлияло или пришёл для этого возраст, но, Славка стал быстро расти после того, как попал в детский дом. Брюки ему меняли два раза на год, потому, что из-под коротких штанин начинали торчать голые ноги.
***
В те годы редко кто приезжал ради того, чтобы усыновить ребёнка. Трудно люди жили. Да, Славка и не переживал из-за этого. Ничьего душевного тепла ему не было нужно. «Кормили бы сытно, а развлекать себя мы и сами сумеем», - примерно так рассуждал он. И вообще к привязанностям он относился сдержанно. Не стремился к ним. Привяжешься к человеку, а потом он или меняется или исчезает. Так было к примеру, с дядей Серёжей. Вспоминаешь, что тебя с ним связывало, и начинает щемить на душе. А ведь, казалось бы, он же добрый, не обижал никого, ни его, ни Таньку… А почему щемит – не понятно.
***
Рассказывали про одну женщину из России, которая во времена Союза в детстве попала в детский дом, и её навещал регулярно дедушка. Взять внучку на воспитание он не мог или не имел возможности, об этом история умалчивает. Дед приносил ей самоучители иностранных языков, мотивировал внучку на самообразование. Так она за несколько лет пребывания в детском доме, выучила под его наущениями три или четыре иностранных, европейских языка. После школы пошла учиться по торговой части, сделала там определённые успехи, а потом при первой же возможности, познакомилась с богатым иностранцем. Ну, и дальше шансов не упускала. По запросу «миллионерша из Ленинграда» вопрос изучите более детально.
Славка, конечно, никаких языков не навыучивал за время нахождения в детском доме. Наверное, потому, что у него не было такого дальновидного дедушки. А может, потому, что Славку периодически отпускали на побывку домой, и он всегда встречался в эти дни со своими друзьями, в первую очередь, с Витькой. И бывали дни, когда они как в раннем детстве ездили в деревню к Витькиному деду.
По мере взросления Славка обнаружил, что у него стали появляться несомненные достоинства, которых раньше никогда не было. Он стал обгонять ровесников в росте, плечи развернулись как бы, стали шире. И весь торс над узкими бёдрами стал выглядеть довольно интересно. При такой фигуре проблемы с незатейливым носом уходили на второй план, и Славка ощутил, что он стал неожиданно интересен противоположному полу. Он стал не просто мелким пацаном со сбитыми коленками, а этаким парнем, взгляд которого пытались поймать некоторые девчонки.
***
Славку стали замечать и деревенские девчонки, создалась компания, в которую влились и они. У Кольки неподалёку от родительского дома стоял и небольшой домик, в котором жила его бабушка. Бабка, которую Колька именовал «Баб Нина» баловала внучка, давала понемногу денег, но родители запретили ей это делать, потому, как деньги мальчишки тратили на сигареты, а позже и на пиво. Поэтому, если она и давала что-то, то строго настрого наказывала, не говорить никому, что это она им дала.
Выпив и покурив, мальчишки часто заговаривали о девчонках. Для них очень хотелось сделать что-то приятное, покатать, к примеру, кого-то из них на мотоцикле. У них такие мягкие и тёплые коленки…
А мотоцикла у компании не было.
- Колька, ты не знаешь, где можно раздобыть мотоцикл, может, недорого, может, в рассрочку.
- Ты чё? Сейчас цены меняются каждый месяц, сейчас никто не продаёт.
- Блин…
Пауза.
- А вон мужик из синего дома купил же.
- Да, он в прошлом году купил, просто ездить начал только сейчас. Он к нему коляску прилаживал. Тётку свою возить в коляске.
- Давай уведём у него моцик.
- Тут надо хорошо подумать.
Над «проблемой» думали две недели, разрабатывали план, распределяли роли. Через две недели в четыре утра мотоцикл увели, спилив замок. Мужик как что-то чувствовал, в первом часу ночи выходил проверять замок на своём гараже. А в шесть уже бегал вокруг него, пустого.
***
Месяц мальчишки «трудились» над изменением конструкции крыльев, над покраской, отцепили коляску, нарисовали на мотоцикле несколько ярких белых звёзд на красном фоне, так, что как говорится, мама родная не признает. В них проснулись и инженерная мысль и дизайнерская и заодно слесарский талант. Им бы в КБ крупного автозавода прямой дорогой шагать…
Девчонки визжали от восторга, когда их катали вокруг деревни, в город выезжать мальчишки не решались, там много постовых, ограничились предместьями села.
Но, потом, всё-таки решились на дальний маршрут. Хотелось показать пацанам из детского дома, как он время проводит. Приехать под окна детского дома, да так, с разворотом остановить мотоцикл. Собрались ночью с местными на трёх мотоциклах и поехали не по трассе, а козьими тропами между мелкими сёлами.
Уже подъезжали к городу, а тут видят фары, дорожный патруль. Они нырнули в кусты, залегли. Притихли. Патрульные стояли, стояли, время второй час ночи. Им тоже не очень-то хочется на обочине сельской дороги ночь проводить… Начали пацанов уговаривать, - кричат: «Выходите, мы вам ничего не сделаем!» Думают, кто-то им поверит. С часок постояли ещё, подростки не выходят, плюнули и уехали. Но, дело было уже к утру, поэтому не стали ехать в детский дом, всё равно кто там остался, спят давно.
Всё было так замечательно в течении четырёх месяцев, пока местный участковый не откликнулся на наводку местных жителей, неоднократно видевших подростков, гоняющих на неизвестном мотоцикла. А потом, хозяин тоже ведь ещё в день пропажи написал заявление в милицию.
Специалисту не составило труда определить, что номер на двигателе и раме сбит неспроста, и какая, собственно, марка перед ними. Дальше через полгода состоялся суд. Судили троих злоумышленников. Славка, Витька, Колька. Как ни странно, но, ни родители, ни бабушка Кольки, ни дед с бабушкой Витьки, не делали попыток объясниться, повиниться перед ограбленным соседом. А за Славку и некому было бегать улаживать проблемы, потому, как он числился в детском доме, а мотоцикл воровал, так сказать, факультативно, в свободное время.
Однако, до руководства детского учреждения упрёки были донесены, и Славке на долгие месяцы запретили отлучки из учреждения по выходным.
Друзья-подруги, кстати, были недовольны таким суровым решением.
Витькины и Колькины предки предпочли ожидаемым компромиссам с потерпевшими иной вариант действий, они нашли себе в городе адвокатов, заплатив немалые деньги. Для проформы, родня мальчишек долго ещё напоказ сокрушалась, рассуждали о том, что бедные мальчики «связались с плохой компанией», и потому попали в «некрасивую историю». Мальчишкам же сказали, что они опорочили доброе имя нескольких поколений своих предков, которые дружно и мирно десятилетиями жили в ладу и добрососедстве со своим окружением. Витька с Колькой делали вид, что им очень стыдно из-за произошедшего, но они подспудно чувствовали, что в правильных и мудрых словах родственников есть какая-то притянутость за уши. Да, жили мирно… Но, вероятно, люди меняются. Меняются и отношения.
***
В день суда приехали адвокаты. Это были двое мужчин на излёте того возрастного периода, когда их ещё можно было именовать «молодыми людьми». Под мышкой они держали папочки для бумаг. Предки с «виновниками торжества правосудия» кучковались у входа в помещение суда. Каждый из адвокатов отвел свою группу заинтересованных лиц в сторонку, за пятнадцать минут перед заседанием наговорил им план их выступления в суде, - что говорить, как держаться. Подопечные начали о чём-то догадываться, округлив, насколько было возможно, свои глаза, они спросили своих «защитников», - разве они не будут присутствовать на судебном заседании? Защитники показали на циферблаты своих часов, пояснили, что через двадцать минут отходит от причала районного центра катер «омик», на котором они, собственно, сюда и приплыли. Клиенты попытались сделать несколько хватательных движений своими ртами, но носителей ценных умений, знаний и навыков было уже не ухватить. Они быстро удалялись в сторону причала.
Во время судебного заседания ответчики неожиданно для себя получили помощь с той стороны, откуда не ждали. Истцы не стали возражать против квалификации преступления, как «угон», хотя это была явная кража со взломом группой лиц по предварительному сговору. Истцы это заметили и когда им было предоставлено слово в ходе судебного заседания, жена потерпевшего сказала, что они понимают несоответствие, но официального заявления на этот счёт делать не будут. Мало того, если закон допускает дать подросткам наказание, не связанное с лишением свободы, то они просят суд именно о таком решении. Если они так ничего и не поймут в жизни и им будет суждено попасть за решётку, то пусть это произойдёт без их посредничества, а в другой раз.
Мальчишкам дали небольшие условные срока, и они было уже начали радоваться, тем более, что их устраивало любое решение материальной стороны вопроса. Суд присудил заплатить потерпевшим несколько тысяч, которые за время, прошедшее с момента кражи обесценились настолько, что не покрывали стоимости украденного и изуродованного мотоцикла. Это осознавали и потерпевшие и ответчики. Поэтому, когда истцы запросили кроме денег оставить им ещё и мотоцикл, семьи ответчиков начали было пускать пузыри по этому поводу, но услышав, что в случае отказа истцы подадут на пересуд, тут же передали деньги, а мотоцикл был уже у потерпевших дома давно. Казалось бы, легко отделались, и жизнь дала опыт, который должен был бы пойти впрок.
Проблемы были только у Славки, потому, как деньги сестра собирала на выплату ущерба с трудом. Часть заняла у своей подруги Светланы, часть у знакомого мужчины, но свою долю ущерба потерпевшим они тоже возместили.
***
Вскоре стресс от прошедшего суда и контактов с правоохранителями вообще прошёл. Колькина Баб Нина продолжала иногда спонсировать внука деньгами. Деньги тратить было веселее в компании. Поэтому и Витьке и Славке тоже перепадало от Баб Нининых щедрот. Некоторое время Баб Нина ссылалась на то, что ей физически тяжело делать некоторые дела по хозяйству. Ну, там, дров нарубить, печку переложить, картошку выкопать, Да, мало что бывает нужно сделать по хозяйству в сельском доме, не отягощённом выкрутасами цивилизации. И нанять для этих работ всегда можно внука. А внук приходил с друзьями, так работа спорилась быстрее, и мальчишкам было веселее. Баб Нина оставалась с выполненными делами по хозяйству и с ощущением, что она сделала благое дело. Заинтересованные глаза Кольки и его друзей, весёлый ажиотаж при получении награды за труд вселяли в бабушку мысль, что она на верном пути. И дела сделаны и внук доволен, и ей приятно. Да, и деньги не ушли из семьи. Всем хорошо.
Однако, бабушка старела, внимание у неё рассеивалось, и иногда она вообще забывала, куда спрятала принесённую почтальонкой пенсию. Тогда она просила Кольку помочь отыскать пропажу.
Раз, было, пенсию нашли под паласом в зале, другой раз в фотоальбоме, а на прошлой неделе нашли в наволочке.
Эти квесты Кольке скоро надоели, и он предложил бабушке, чтобы не искать деньги, перевести пенсию на карточку, и тогда можно ходить в магазин не пересчитывая содержимое кошелька, потому как считать деньги ей становилось всё затруднительнее.
Но, тут возникла другая проблема, как по карточке покупать пиво, сигареты… Все знали, что Колька пока не работает, и было понятно, что покупки он делает, расплачиваясь бабкиной карточкой. А продавцы иногда закладывали его, рассказывая родителям про покупки. Да и по возрасту ему ещё не положено было такие товары приобретать.
Тогда Колькина компания, в которую уже давно входили не только парни, но и девушки, разработала компромиссный вариант заполучения средств. По мере возникновения потребности в деньгах, стали посылать наиболее шуструю девчонку из компании, - Ирку сопровождать бабку до сберкассы, чтобы она там получала определённую сумму, которой бы делилась с внуком. Дело в том, что иногда из-за больных ног бабушке было тяжело ходить, и появление Ирки при ней выглядело вполне оправданно, практически тимуровцы-переростки сопровождали немощную пожилую женщину.
Так плавно стало получаться, что процесс зарабатывания денег на мелкой помощи по хозяйству превратился в процесс «выколачивания» их из бабки.
Это непростое, местами захватывающее занятие, поглощало очень много времени и даже утомляло физически и эмоционально.
То, по приходу в сберкассу бабка обнаруживала, что карточку оставила дома, то она потеряла бумажечку, на которой был записан код для ввода в аппарат в сберкассе, создавалось вообще ощущение, что бабка хочет свинтить со стези заботы о близких. А близкие были уже настроены на результат, раскрасневшиеся, с блестящими глазами, ждали продолжения банкета.
