И как только события умудряются складываться в эти безумные калейдоскопы? Вчерашний ужасный день и прекрасная ночь затмевались болезненным утром воспоминаний. И всё это без передышек. Вика провела рукой по тёплой ещё простыни, где только что сидел мужчина, умудряющийся вынимать из неё душу без наркоза. Но близость с ним была просто… от одной только мысли об этом в животе теплело. Взгляд скользнул с края кровати и зацепился за что-то странное, лежащее на полу. Обёртка от презерватива. Вика приподнялась на локте. Странно.
Андрей вошёл в комнату, убирая мобильный в карман не застёгнутых джинсов. Вика с грустью поняла, что хотела бы, чтобы он вернулся к ней в постель голым, как и раньше. Она готова была сегодня весь день в ней провести. Но у него были другие планы.
– Разумов звонил. Из хороших новостей – доктор прислал отчёт и следов изнасилования не обнаружилось. Всё в порядке.
– Я же сказала, что ничего не было.
– Ты не могла точно знать, – возразил Андрей и продолжил, – а из плохих – ту машину, что я видел у подъезда, нашли сожжённой в лесу, по камерам наблюдения они не светились, очень удачно отворачиваясь.
– Они?
– Их было двое, один у тебя в квартире, второй за рулём. Но Лёха их найдёт, не волнуйся.
– Можно странный вопрос? – задумчиво протянула Вика, всё ещё глядя на упаковку, – где ты взял презерватив? С собой принёс?
Андрей тоже увидел упаковку и смущённо поднял её с пола, видимо, считая, что это выглядит некрасиво, что он вчера выбросил только саму резину, но не обёртку. Вике было всё равно, вчера её точно не волновали такие вещи, когда после оргазмов в голове просто выключался свет. Но вопрос оставался насущным.
– Я не помню, – засомневался Андрей, – нет, с собой у меня не было. Я не ношу… сейчас.
– У тебя, наверное, и дома их нет, судя по прошлому разу.
Андрей, кажется, немного покраснел. Пожал плечами.
– Нету.
– Это не претензия, не подумай, – поспешила она успокоить его. – Просто удивилась сейчас откуда он.
Андрей некоторое время стоял и оглядывался вокруг, будто бы вспоминая, вчерашнюю ночь. Потом указал на подоконник.
– Я у тебя его нашёл, вон упаковка на окне, – Вика тоже посмотрела в ту сторону, а он подошёл и взял коробочку, – я когда искал одеяло увидел её тут и решил, что нам… лучше с ним.
Вика посмотрела на Андрея, который отчего-то жутко смущался.
– Я боялся, что не успею, – он покачал головой, – у меня от тебя просто крышу сносит, – он замолчал, видя, как она улыбается на эти слова. Знал бы он, как у неё ум за разум заходит и коленки подгибаются. Андрей подошёл с упаковкой и сел рядом, – я подумал, что это твои.
– Не мои, – Вика с сомнением осмотрела упаковку. У неё в доме не было презервативов, и в целом эту марку она никогда не покупала. И что они тогда делали на ее подоконнике?
Андрей нахмурился.
– А если они вчерашнего гостя? Или он всё же…
– Нет! Я даже до спальни не доходила, не видела, что он тут бардак устроил. Он перехватил меня в той комнате и там же оставил, где я и упала, – продолжала Вика гнуть свою линию, – на мне была узкая юбка, которую он даже не задрал. Да и вообще, – она указала на упаковку, – они с дополнительной смазкой, её бы скорей всего нашли в анализах.
– Возможно, ты права. Но он мог планировать это сделать, вынул коробку и забыл, когда услышал, что ты вернулась. Не по плану у него вышло, – он посмотрел на Вику, – слава богу, нихрена у него не вышло по плану.
Вика придвинулась к краю кровати и попыталась встать на ноги.
– Стой, ты куда? – Андрей остановил её жестом.
– Хочу халат взять вон из той кучи вещей на полу, одеться бы немного.
Андрей поднялся и порылся в выброшенных грабителем из шкафа на пол вещах.
– Этот? – он поднял тонкий короткий халатик из шелковистой ткани.
– Он, – кивнула Вика, – давай.
Андрей подошёл, раскрывая и рассматривая халат.
– Он симпатичный. Но без него мне нравится намного больше, – он скользнул темнеющим взглядом по её обнажённому телу.
Вика понимала, что ещё мгновение и она сама раздвинет ноги и затащит его обратно в постель. Но нужно было сделать пару важных вещей перед этим.
– Мне нужно в ванную. А ещё неплохо было бы позавтракать, а то уже скоро обед.
– Понял, – кивнул Андрей и вместо того, чтобы отбросить халатик, как он первоначально собирался, помог его надеть. Затем подхватил Вику на руки и отнёс в ванную комнату.
– Избалуешь совсем, разучусь ходить сама, – игриво прошептала она ему на ухо по дороге.
– Значит, буду носить тебя на руках вечно, – ответил он. Остановился перед дверью и, не опуская Викторию на пол, сладко поцеловал. Потом занёс внутрь и оставил в уединении.
Вика встала перед зеркалом, опираясь на раковину. И как она докатилась до жизни такой? Не так давно она пыталась убежать от Андрея как можно дальше, искала причины и объяснения, почему ни секс с ним, ни встречи не пойдут им на пользу. А теперь всё, о чём она может думать – это чтобы он не уходил. Вот он уже и шкафчиками на кухне гремит, должно быть, собирается приготовить ей завтрак. А она не знает, что ей делать дальше, смеяться, плакать, расставаться и выполнять обещание или наплевать на всех и броситься в этот бездонный засасывающий омут без шансов когда-нибудь выплыть.
Монстр стоял на столе в новом горшке, даже ни один листочек не сломался. Интересно, кто раздобыл ему новую посудину и успел посадить обратно, пока они с Андреем были в больнице? Разумов или кто-то из полицейских?
Андрей сидел напротив неё и допивал чай, задумчиво глядя в окно. У него вышел отличный чай и очень вкусный омлет на завтрак. Он приготовил их с такой обыденной деловитостью, что невольно закрадывались мысли о выработанной за годы привычке. А потом Вика вспоминала про Ольгу и их почти свершившийся брак. Он долго жил один, а потом с этой женщиной и наверняка многое умел. Не то что Ренат, избалованный своей мамой, няней, бесконечными домработницами, да и самой Викой тоже.
– А что будет дальше? – спросила она, и Андрей оторвал взгляд от качающихся на ветру зелёных крон деревьев.
– М? – не понял вопроса.
– Что будет с нами дальше? Мы заключили договор, вместе решили, что нам не хочется никаких отношений, помнишь? И вот мы опять в одной постели.
Вика всё помнила слишком хорошо, чтобы оставить за скобками и остальные грехи «отношений», которые так страшили их обоих. Слёзы, боль, предательство и разочарование. И это были слова Андрея под кронами отцовских яблонь о пережитом в прошлом. Но в то же самое время она не хотела, чтобы он помнил про них. Сейчас Вика была согласна на всё, предавая собственные убеждения и планы ради минимального шанса быть рядом с ним.
– А это так важно? – спокойно спросил Андрей, отставляя чашку, – эта определённость?
– Не знаю, – Вика пожала плечами. И вправду, важно ли это? Но и пустым местом остаться эта ночь не сможет. Для неё определённости становилось всё больше и очень хотелось чего-то подобного со стороны Андрея.
– Я всё ещё здесь. И ты хочешь этого, – Андрей произнёс без тени сомнений, будто бы совершенно не видел для них почвы. – Надо ли придумывать для этого статус и название? Что от этого изменится?
– Спокойней станет? – попыталась она.
– Разве? Я не знаю, что будет завтра, может, с работы не вернусь.
– Вернёшься! – Вика не хотела больше слышать этих слов. Никогда. Она понимала, что на его эмоции всё ещё действуют нахлынувшие ранее воспоминания, которые снова погрузили его в его проигранную битву и круги личного ада, но она не собиралась ему позволить утонуть в них. Быть может, как раз твёрдая почва под ногами – хотя бы между ними – была бы полезна.
– Я сейчас не всё могу контролировать. И ты тоже, – продолжал он, – как можно дать какое-то обещание?
– Вопреки всему?
Андрей грустно и немного рассеянно посмотрел на неё, Вике это не нравилось. Надо было прекратить это как можно быстрей, пока его не затянуло в трясину. Она накрыла его руку своей ладонью.
– Мне хорошо с тобой. Я хочу продолжить это, будет ли у него название или нет, – решилась она.
– А будущее? – спросил он, будто что-то хотел услышать от неё, но она не могла уловить, что именно, – оно важно для тебя?
– Сейчас нет. Сейчас для меня важно настоящее. Мы важны.
– Тогда предлагаю и прошлое оставить в покое, – попросил Андрей, и Вика догадалась, о чём именно он говорит. Не расковыривать больше незаживающие раны, потому что нет таких ниток, которыми их можно вот так просто зашить, как её порезанную ногу.
– Пообещай мне только одну вещь. Пожалуйста, – Вика сжала его руку.
– Какую?
– Забудь о долге огню.
Андрей усмехнулся горькой полуулыбкой. Он, наверное, уже десять раз успел пожалеть о том, что раскрыл ей все свои секреты.
– Тогда ты забудь Рената, – ответил он.
– Что?
– Ты разговариваешь во сне. Просишь его остановиться.
Кровь отлила от лица Виктории, чего она ещё могла сказать во сне, особенно когда её мучают кошмары? Эта не та тайна, в которую она планировала погружать Андрея в ближайшем будущем. Вообще никогда!
– Не надо про него.
– Он ведь твой огонь, да? – Андрей был слишком наблюдательным. Вика отвернулась, чтобы спрятать свой взгляд. Он добавил, – оставим друг другу свободу разбираться со своими долгами?
Вот и начинаются неписаные условия, которые очерчивают границы.
– И что тогда? Если каждый останется при своём?
– Тебе было больно. Мне тоже. Я буду твоим пластырем. Ты моим.
Вика нервно рассмеялась, глотая ком в горле. Как забавно, однако, он определил их «не отношения». Слишком точно. А потом, что? Надо будет оторвать быстро и больно?
– Если бы это было так легко.
– Простое решение всегда самое правильное. Давай жить действиями, а не словами. Это просто.
Вика раздумывала, медленно поглаживая пальцами тыльную сторону его ладони. Они оба прекрасно «справлялись» с проблемами в своём прошлом самыми простыми действиями. Сбегали.
Поэтому ему так сильно хотелось оставить для себя эту дверь открытой? Но сложно было в этом упрекнуть только Андрея, учитывая, что тем же самым она занималась с момента их первой близости.
– Поможешь мне сменить повязку? – сделала она свой ход по шахматной доске действий, а не разговоров.
– Конечно, – он без промедления поднялся, взял Вику на руки и отнёс в спальню на кровать. Затем сходил за своей походной аптечкой и начал раскладывать бинты и пластырь, достал маленькие тупые ножницы.
Вика сидела, не двигаясь, и наблюдала, как он ловко, будто врач со стажем разрезал бинты на ее руке, обрабатывал порез и заклеивал его широким пластырем. Его слова не шли из головы. Так и будут они на этих качелях мотаться между небом и землёй? Пытаться залечить душевные раны друг друга, постоянно нанося новые? Заклеивать пластырем и думать, что его хватит надолго?
Замкнутый круг.
Когда он закончил с рукой, она откинулась на спину на мягкие подушки и уставилась в потолок.
– Мне надо сходить домой, когда я закончу, – сказал Андрей, разматывая бинт на ноге.
– Хорошо, – спокойно согласилась Вика, хотя ответить хотела бы совсем противоположное.
– Я должен принимать лекарства, – продолжил он объяснять, будто оправдываясь, – и ещё кое-какие дела нужно сделать. Ты не будешь беспокоиться? Из-за двери?
– Живёшь же ты с открытой дверью. Я тоже справлюсь, – она не хотела смотреть на него. Просто чувствовала, как он осторожно наносит мазь на короткий шов на ступне.
– Я для тебя её оставлял, – будто бы между делом сказал Андрей, наматывая новый чистый бинт. Здесь никакого пластыря.
– Не для всех? – она приподняла голову. Он не стал на неё смотреть.
– У Разумова есть ключи, на случай, если понадобится.
– Если понадобится друг или следователь? – ответила Вика и тут же пожалела, поймав его взгляд. – Прости. Кажется, я перехожу границы. Это нервное.
– У тебя теперь тоже есть ключ, – напомнил он, – ты можешь приходить в любой момент, когда захочешь. А сегодня ты можешь постучать в мою стену, и я сам приду к тебе, как только буду нужен. Просто позови, я услышу.
Вика приподнялась на локтях, Андрей собирал разрезанные бинты, аптечка была уже упакована. Сейчас он уйдёт. Она была несправедлива к нему. Ведь именно она настаивала на том, чтобы между ними ничего не было, а теперь ей же это и не нравится. Не нравятся его странные условия и границы свободы вариться в собственном соку.
– Хорошо. Я согласна, – ответила Вика и понадеялась, что он поймёт, что она имела в виду совсем не способ вызвать его стуком.
Он кивнул неопределённо и ушёл, не произнеся больше ни слова. А Вика уронила голову назад на постель, которая всё ещё пахла их телами, сексом и не оправдывающимися ожиданиями. Но видимо, именно это ожидает тех, кто так долго занимается самообманом, что, в конце концов, в это начинают верить все окружающие.
Но другая мысль, произнесённая Андреем вслух, всё же грела её изнутри. Он оставлял дверь открытой для неё. Всё это время, как бы она ни пыталась интерпретировать эту странную привычку, Вика ошибалась. Ведь мысль о том, что это было приглашением для неё, в голову так ни разу и не пришла. Теперь совсем иначе выглядели её походы в квартиру Андрея. Он хотел, чтобы она приходила. И в тот раз, когда зашла поговорить, а всё закончилось внезапным сексом, и когда искала лекарства, и когда застукала его в душе. Эти визиты были желанными с его стороны? Ожидаемыми? Как много это меняло в её представлении об Андрее. И как мало объясняло.
Валяться в кровати было невыносимо скучно, хотелось отвлечь себя от этой тоски и душного одиночества. Тем более что теперь у неё был замечательный пример того, с кем и как можно и нужно проводить время.
Выбравшись из постели, Вика долго и медленно разбирала вещи на полу, раскладывая их обратно на полки в шкаф. То и дело присаживалась на кровать, когда нога начинала болеть от излишнего давления. Хотелось надеяться, что это скоро пройдёт, потому что быть запертой дома было невыносимо. Андрей не сможет носить её на руках вечно, как бы ни мечталось об этом. Даже сейчас он не с ней, а занимается своими делами в собственной жизни.
В течение дня один раз позвонил Разумов, чтобы уточнить некоторые детали её показаний. Был необычно вежлив и терпелив несмотря на все их прошлые разговоры и постоянно всплывающую неприязнь. Это было странно и подозрительно, но наводило на мысли о банальной жалости к ней с его стороны, учитывая обстоятельства. А когда закончила с ним разговор и положила трубку, Вика вспомнила, что хотела рассказать про найденную пачку презервативов, которая не принадлежала ни ей, ни Андрею и могла быть оставлена преступником.
Внезапно мысли о грабителе заставили её вспомнить о сломанной двери. Вика выбралась из кровати и, прихрамывая, отправилась в прихожую. Покорёженная металлическая дверь выглядела ничуть не лучше, чем в ту ночь. Андрей приложил к ней всю свою силу и навык пожарного по вскрытию дверей. Сейчас этот навык оказался как нельзя кстати. На мгновение Вика представила, что она почувствовала бы, если бы они поменялись ролями, и это ей предстояло найти Андрея на полу в крови. В груди больно кольнуло, отзываясь в животе, нутро будто завернулось спазмом. Она испытывала страх от одной только мысли об этом. Необъяснимый и непреодолимый страх.
В конце коридора послышалось жужжание лифта, путешествующего между этажами, Вика вздрогнула и посмотрела в ту сторону, выбираясь в одно мгновение из тяжёлого раздумья. Она хотела, чтобы Андрей вернулся к ней. Прямо сейчас.
Андрей вошёл в комнату, убирая мобильный в карман не застёгнутых джинсов. Вика с грустью поняла, что хотела бы, чтобы он вернулся к ней в постель голым, как и раньше. Она готова была сегодня весь день в ней провести. Но у него были другие планы.
– Разумов звонил. Из хороших новостей – доктор прислал отчёт и следов изнасилования не обнаружилось. Всё в порядке.
– Я же сказала, что ничего не было.
– Ты не могла точно знать, – возразил Андрей и продолжил, – а из плохих – ту машину, что я видел у подъезда, нашли сожжённой в лесу, по камерам наблюдения они не светились, очень удачно отворачиваясь.
– Они?
– Их было двое, один у тебя в квартире, второй за рулём. Но Лёха их найдёт, не волнуйся.
– Можно странный вопрос? – задумчиво протянула Вика, всё ещё глядя на упаковку, – где ты взял презерватив? С собой принёс?
Андрей тоже увидел упаковку и смущённо поднял её с пола, видимо, считая, что это выглядит некрасиво, что он вчера выбросил только саму резину, но не обёртку. Вике было всё равно, вчера её точно не волновали такие вещи, когда после оргазмов в голове просто выключался свет. Но вопрос оставался насущным.
– Я не помню, – засомневался Андрей, – нет, с собой у меня не было. Я не ношу… сейчас.
– У тебя, наверное, и дома их нет, судя по прошлому разу.
Андрей, кажется, немного покраснел. Пожал плечами.
– Нету.
– Это не претензия, не подумай, – поспешила она успокоить его. – Просто удивилась сейчас откуда он.
Андрей некоторое время стоял и оглядывался вокруг, будто бы вспоминая, вчерашнюю ночь. Потом указал на подоконник.
– Я у тебя его нашёл, вон упаковка на окне, – Вика тоже посмотрела в ту сторону, а он подошёл и взял коробочку, – я когда искал одеяло увидел её тут и решил, что нам… лучше с ним.
Вика посмотрела на Андрея, который отчего-то жутко смущался.
– Я боялся, что не успею, – он покачал головой, – у меня от тебя просто крышу сносит, – он замолчал, видя, как она улыбается на эти слова. Знал бы он, как у неё ум за разум заходит и коленки подгибаются. Андрей подошёл с упаковкой и сел рядом, – я подумал, что это твои.
– Не мои, – Вика с сомнением осмотрела упаковку. У неё в доме не было презервативов, и в целом эту марку она никогда не покупала. И что они тогда делали на ее подоконнике?
Андрей нахмурился.
– А если они вчерашнего гостя? Или он всё же…
– Нет! Я даже до спальни не доходила, не видела, что он тут бардак устроил. Он перехватил меня в той комнате и там же оставил, где я и упала, – продолжала Вика гнуть свою линию, – на мне была узкая юбка, которую он даже не задрал. Да и вообще, – она указала на упаковку, – они с дополнительной смазкой, её бы скорей всего нашли в анализах.
– Возможно, ты права. Но он мог планировать это сделать, вынул коробку и забыл, когда услышал, что ты вернулась. Не по плану у него вышло, – он посмотрел на Вику, – слава богу, нихрена у него не вышло по плану.
Вика придвинулась к краю кровати и попыталась встать на ноги.
– Стой, ты куда? – Андрей остановил её жестом.
– Хочу халат взять вон из той кучи вещей на полу, одеться бы немного.
Андрей поднялся и порылся в выброшенных грабителем из шкафа на пол вещах.
– Этот? – он поднял тонкий короткий халатик из шелковистой ткани.
– Он, – кивнула Вика, – давай.
Андрей подошёл, раскрывая и рассматривая халат.
– Он симпатичный. Но без него мне нравится намного больше, – он скользнул темнеющим взглядом по её обнажённому телу.
Вика понимала, что ещё мгновение и она сама раздвинет ноги и затащит его обратно в постель. Но нужно было сделать пару важных вещей перед этим.
– Мне нужно в ванную. А ещё неплохо было бы позавтракать, а то уже скоро обед.
– Понял, – кивнул Андрей и вместо того, чтобы отбросить халатик, как он первоначально собирался, помог его надеть. Затем подхватил Вику на руки и отнёс в ванную комнату.
– Избалуешь совсем, разучусь ходить сама, – игриво прошептала она ему на ухо по дороге.
– Значит, буду носить тебя на руках вечно, – ответил он. Остановился перед дверью и, не опуская Викторию на пол, сладко поцеловал. Потом занёс внутрь и оставил в уединении.
Вика встала перед зеркалом, опираясь на раковину. И как она докатилась до жизни такой? Не так давно она пыталась убежать от Андрея как можно дальше, искала причины и объяснения, почему ни секс с ним, ни встречи не пойдут им на пользу. А теперь всё, о чём она может думать – это чтобы он не уходил. Вот он уже и шкафчиками на кухне гремит, должно быть, собирается приготовить ей завтрак. А она не знает, что ей делать дальше, смеяться, плакать, расставаться и выполнять обещание или наплевать на всех и броситься в этот бездонный засасывающий омут без шансов когда-нибудь выплыть.
Глава 33
Монстр стоял на столе в новом горшке, даже ни один листочек не сломался. Интересно, кто раздобыл ему новую посудину и успел посадить обратно, пока они с Андреем были в больнице? Разумов или кто-то из полицейских?
Андрей сидел напротив неё и допивал чай, задумчиво глядя в окно. У него вышел отличный чай и очень вкусный омлет на завтрак. Он приготовил их с такой обыденной деловитостью, что невольно закрадывались мысли о выработанной за годы привычке. А потом Вика вспоминала про Ольгу и их почти свершившийся брак. Он долго жил один, а потом с этой женщиной и наверняка многое умел. Не то что Ренат, избалованный своей мамой, няней, бесконечными домработницами, да и самой Викой тоже.
– А что будет дальше? – спросила она, и Андрей оторвал взгляд от качающихся на ветру зелёных крон деревьев.
– М? – не понял вопроса.
– Что будет с нами дальше? Мы заключили договор, вместе решили, что нам не хочется никаких отношений, помнишь? И вот мы опять в одной постели.
Вика всё помнила слишком хорошо, чтобы оставить за скобками и остальные грехи «отношений», которые так страшили их обоих. Слёзы, боль, предательство и разочарование. И это были слова Андрея под кронами отцовских яблонь о пережитом в прошлом. Но в то же самое время она не хотела, чтобы он помнил про них. Сейчас Вика была согласна на всё, предавая собственные убеждения и планы ради минимального шанса быть рядом с ним.
– А это так важно? – спокойно спросил Андрей, отставляя чашку, – эта определённость?
– Не знаю, – Вика пожала плечами. И вправду, важно ли это? Но и пустым местом остаться эта ночь не сможет. Для неё определённости становилось всё больше и очень хотелось чего-то подобного со стороны Андрея.
– Я всё ещё здесь. И ты хочешь этого, – Андрей произнёс без тени сомнений, будто бы совершенно не видел для них почвы. – Надо ли придумывать для этого статус и название? Что от этого изменится?
– Спокойней станет? – попыталась она.
– Разве? Я не знаю, что будет завтра, может, с работы не вернусь.
– Вернёшься! – Вика не хотела больше слышать этих слов. Никогда. Она понимала, что на его эмоции всё ещё действуют нахлынувшие ранее воспоминания, которые снова погрузили его в его проигранную битву и круги личного ада, но она не собиралась ему позволить утонуть в них. Быть может, как раз твёрдая почва под ногами – хотя бы между ними – была бы полезна.
– Я сейчас не всё могу контролировать. И ты тоже, – продолжал он, – как можно дать какое-то обещание?
– Вопреки всему?
Андрей грустно и немного рассеянно посмотрел на неё, Вике это не нравилось. Надо было прекратить это как можно быстрей, пока его не затянуло в трясину. Она накрыла его руку своей ладонью.
– Мне хорошо с тобой. Я хочу продолжить это, будет ли у него название или нет, – решилась она.
– А будущее? – спросил он, будто что-то хотел услышать от неё, но она не могла уловить, что именно, – оно важно для тебя?
– Сейчас нет. Сейчас для меня важно настоящее. Мы важны.
– Тогда предлагаю и прошлое оставить в покое, – попросил Андрей, и Вика догадалась, о чём именно он говорит. Не расковыривать больше незаживающие раны, потому что нет таких ниток, которыми их можно вот так просто зашить, как её порезанную ногу.
– Пообещай мне только одну вещь. Пожалуйста, – Вика сжала его руку.
– Какую?
– Забудь о долге огню.
Андрей усмехнулся горькой полуулыбкой. Он, наверное, уже десять раз успел пожалеть о том, что раскрыл ей все свои секреты.
– Тогда ты забудь Рената, – ответил он.
– Что?
– Ты разговариваешь во сне. Просишь его остановиться.
Кровь отлила от лица Виктории, чего она ещё могла сказать во сне, особенно когда её мучают кошмары? Эта не та тайна, в которую она планировала погружать Андрея в ближайшем будущем. Вообще никогда!
– Не надо про него.
– Он ведь твой огонь, да? – Андрей был слишком наблюдательным. Вика отвернулась, чтобы спрятать свой взгляд. Он добавил, – оставим друг другу свободу разбираться со своими долгами?
Вот и начинаются неписаные условия, которые очерчивают границы.
– И что тогда? Если каждый останется при своём?
– Тебе было больно. Мне тоже. Я буду твоим пластырем. Ты моим.
Вика нервно рассмеялась, глотая ком в горле. Как забавно, однако, он определил их «не отношения». Слишком точно. А потом, что? Надо будет оторвать быстро и больно?
– Если бы это было так легко.
– Простое решение всегда самое правильное. Давай жить действиями, а не словами. Это просто.
Вика раздумывала, медленно поглаживая пальцами тыльную сторону его ладони. Они оба прекрасно «справлялись» с проблемами в своём прошлом самыми простыми действиями. Сбегали.
Поэтому ему так сильно хотелось оставить для себя эту дверь открытой? Но сложно было в этом упрекнуть только Андрея, учитывая, что тем же самым она занималась с момента их первой близости.
– Поможешь мне сменить повязку? – сделала она свой ход по шахматной доске действий, а не разговоров.
– Конечно, – он без промедления поднялся, взял Вику на руки и отнёс в спальню на кровать. Затем сходил за своей походной аптечкой и начал раскладывать бинты и пластырь, достал маленькие тупые ножницы.
Вика сидела, не двигаясь, и наблюдала, как он ловко, будто врач со стажем разрезал бинты на ее руке, обрабатывал порез и заклеивал его широким пластырем. Его слова не шли из головы. Так и будут они на этих качелях мотаться между небом и землёй? Пытаться залечить душевные раны друг друга, постоянно нанося новые? Заклеивать пластырем и думать, что его хватит надолго?
Замкнутый круг.
Когда он закончил с рукой, она откинулась на спину на мягкие подушки и уставилась в потолок.
– Мне надо сходить домой, когда я закончу, – сказал Андрей, разматывая бинт на ноге.
– Хорошо, – спокойно согласилась Вика, хотя ответить хотела бы совсем противоположное.
– Я должен принимать лекарства, – продолжил он объяснять, будто оправдываясь, – и ещё кое-какие дела нужно сделать. Ты не будешь беспокоиться? Из-за двери?
– Живёшь же ты с открытой дверью. Я тоже справлюсь, – она не хотела смотреть на него. Просто чувствовала, как он осторожно наносит мазь на короткий шов на ступне.
– Я для тебя её оставлял, – будто бы между делом сказал Андрей, наматывая новый чистый бинт. Здесь никакого пластыря.
– Не для всех? – она приподняла голову. Он не стал на неё смотреть.
– У Разумова есть ключи, на случай, если понадобится.
– Если понадобится друг или следователь? – ответила Вика и тут же пожалела, поймав его взгляд. – Прости. Кажется, я перехожу границы. Это нервное.
– У тебя теперь тоже есть ключ, – напомнил он, – ты можешь приходить в любой момент, когда захочешь. А сегодня ты можешь постучать в мою стену, и я сам приду к тебе, как только буду нужен. Просто позови, я услышу.
Вика приподнялась на локтях, Андрей собирал разрезанные бинты, аптечка была уже упакована. Сейчас он уйдёт. Она была несправедлива к нему. Ведь именно она настаивала на том, чтобы между ними ничего не было, а теперь ей же это и не нравится. Не нравятся его странные условия и границы свободы вариться в собственном соку.
– Хорошо. Я согласна, – ответила Вика и понадеялась, что он поймёт, что она имела в виду совсем не способ вызвать его стуком.
Он кивнул неопределённо и ушёл, не произнеся больше ни слова. А Вика уронила голову назад на постель, которая всё ещё пахла их телами, сексом и не оправдывающимися ожиданиями. Но видимо, именно это ожидает тех, кто так долго занимается самообманом, что, в конце концов, в это начинают верить все окружающие.
Но другая мысль, произнесённая Андреем вслух, всё же грела её изнутри. Он оставлял дверь открытой для неё. Всё это время, как бы она ни пыталась интерпретировать эту странную привычку, Вика ошибалась. Ведь мысль о том, что это было приглашением для неё, в голову так ни разу и не пришла. Теперь совсем иначе выглядели её походы в квартиру Андрея. Он хотел, чтобы она приходила. И в тот раз, когда зашла поговорить, а всё закончилось внезапным сексом, и когда искала лекарства, и когда застукала его в душе. Эти визиты были желанными с его стороны? Ожидаемыми? Как много это меняло в её представлении об Андрее. И как мало объясняло.
Валяться в кровати было невыносимо скучно, хотелось отвлечь себя от этой тоски и душного одиночества. Тем более что теперь у неё был замечательный пример того, с кем и как можно и нужно проводить время.
Выбравшись из постели, Вика долго и медленно разбирала вещи на полу, раскладывая их обратно на полки в шкаф. То и дело присаживалась на кровать, когда нога начинала болеть от излишнего давления. Хотелось надеяться, что это скоро пройдёт, потому что быть запертой дома было невыносимо. Андрей не сможет носить её на руках вечно, как бы ни мечталось об этом. Даже сейчас он не с ней, а занимается своими делами в собственной жизни.
В течение дня один раз позвонил Разумов, чтобы уточнить некоторые детали её показаний. Был необычно вежлив и терпелив несмотря на все их прошлые разговоры и постоянно всплывающую неприязнь. Это было странно и подозрительно, но наводило на мысли о банальной жалости к ней с его стороны, учитывая обстоятельства. А когда закончила с ним разговор и положила трубку, Вика вспомнила, что хотела рассказать про найденную пачку презервативов, которая не принадлежала ни ей, ни Андрею и могла быть оставлена преступником.
Внезапно мысли о грабителе заставили её вспомнить о сломанной двери. Вика выбралась из кровати и, прихрамывая, отправилась в прихожую. Покорёженная металлическая дверь выглядела ничуть не лучше, чем в ту ночь. Андрей приложил к ней всю свою силу и навык пожарного по вскрытию дверей. Сейчас этот навык оказался как нельзя кстати. На мгновение Вика представила, что она почувствовала бы, если бы они поменялись ролями, и это ей предстояло найти Андрея на полу в крови. В груди больно кольнуло, отзываясь в животе, нутро будто завернулось спазмом. Она испытывала страх от одной только мысли об этом. Необъяснимый и непреодолимый страх.
В конце коридора послышалось жужжание лифта, путешествующего между этажами, Вика вздрогнула и посмотрела в ту сторону, выбираясь в одно мгновение из тяжёлого раздумья. Она хотела, чтобы Андрей вернулся к ней. Прямо сейчас.
