Пролог
Откуда, когда и при каких обстоятельствах в тайге вдруг появился Григорий Петрович или просто Петрович, как стали его все звать позже, никто уже и не помнил. Одни говорили, что он родился здесь, в одном из посёлков, прилегающих к тайге. Другие говорили, что когда-то приехал золото добывать, да так и остался. А третьи — что сошёлся с кем-то из местных жителей, стал заниматься с ним таёжным промыслом, да так и остался в тайге. Сам он только посмеивался, слухи не подтверждал и не опровергал, но и про себя не рассказывал. Говорил только, что родился в средней полосе России, а где именно, не называл. Его все уважали за то, что он никогда никому не отказывал в помощи. Разбираясь в травах и таёжных растениях, всегда мог помочь в лечении болезней и хворей или дом от мышей избавить. Только иногда у него самого на сердце становилось неспокойно, и тогда Петрович надолго уходил в тайгу. Так и дали ему прозвище — Таёжник.
Глава 1
– Ну, Петрович, ты смотрю с добычей. Гостинцы принёс? — сказал Алексей, старший научный сотрудник, входящему в дом Петровичу.
– Ну, а как же? Кто же вас накормит. Вы всё в науке, а о пище и позаботится некому, — улыбаясь ответил Петрович. — У вас, смотрю, пополнение? Здравствуйте.
– Да вот, новые работники. Вот эти, — и Алексей кивнул в сторону стоявших рядом парней. — Учёные будущие, а пока студенты, Костя и Егор. А это, — он показал на сидевшую недалеко от них молодую женщину. — Екатерина или просто Катя — работник сферы туризма. А это и есть наш Таёжник, Григорий Петрович.
Григорий встретился взглядом с Екатериной. Что-то вдруг больно кольнуло в сердце. Ему показалось, что он уже видел раньше Катю. Ему захотелось поскорее уйти, так неловко, так неуверенно он не чувствовал себя давно.
– Григорий Петрович, садитесь с нами. Чай попьёте, — предложила ему Катя.
– Да я бы с удовольствием, но мне бы поскорее с делами закончить, да назад к себе. Я сюда по делу пришёл, да и вам вот гостинцы заодно принёс, — ответил ей Григорий, чтобы не задерживаться лишний раз.
Он был уверен, что Катю видит в первый раз, только недавно появилась она у них. Но почему тогда он так себя чувствовал? Он не мог понять.
– Слушай, Петрович. Мы к тебе на днях собираемся. В тайгу отправляемся, поведу студентов, и Екатерине надо. Может на ночлег придётся остаться. Ты как, не против? Дома-то будешь? — спросил Алексей.
– А куда я денусь? Вроде не куда не собирался. Приходите, раз надо.
***
– Дед. Мы ждём кого-то? — спросил Мишка, внучатый племянник Григория.
Михаил или просто Мишка жил с дедом почти все каникулы. Валентина — сестра Григория — растила его одна, и боялась за внука, что он без мужского присмотра пойдёт по стопам матери и отца. Дочь Валентины пила и моталось по всей России, то там себе мужа или работу найдёт, то здесь. Родительских прав её лишили, и Валентина стала сама растить внука. Отец Мишки тоже был не лучше матери, спился и по пьяни умер, провалившись под лёд. И, чтобы внук не рос без мужского присмотра, Валентина переехала поближе к брату. Тем более, и он звал — один без женской руки, да и квартира в городе всегда пустует. Так Мишка и рос. Когда постарше стал, всё школьное время в городе проводил, а летом и на зимних каникулах у деда Григория. Дед был не против — природу научиться любить, да и ему веселей.
– С чего ты взял?
– Суетишься очень. Вон, мяса нажарил, — кивнул Мишка на самодельную жаровню, придуманную и сделанную самим Григорием.
– Так время какое? То геологи, то учёные эти, теперь вот туристов иногда водят. Мало ли кто нагрянуть может. Да и Алексей обещал зайти.
– Вон, кстати, идёт Алексей Игнатич. Слушай дед, а с ним новые какие-то.
– Да студенты приехали. Летом работают, помогают. Учись, сам скоро так будешь. Ты лучше воды принеси. На вот ведро. Люди голодные небось.
– Здравствуйте, Алексей Игнатич! — крикнул, проходя мимо Мишка. — Здравствуйте, — и Мишка, слегка смущаясь, поприветствовал попутчиков Алексея.
– Здорово, Михаил! Опять к деду? Вымахал за год-то. Когда в студенты-то?
– Ещё год учиться. А там в институт, — вздохнул Мишка.
– Чего вздыхаешь? Приедешь опять к деду на каникулы. А там и сам не заметишь, как время пролетит. Да и дед у тебя не старый. Чего ему будет?
– Ну, здорово Петрович. Вот, как и обещал, пришёл. Провёл, как говорится, занятия на природе, — засмеялся Алексей. — Книжки книжками, но изучать природные богатства можно только в живую.
– На ночь останетесь или как?
– Ну, если не против? — улыбнувшись сказал Алексей и тихо, чтобы не слышали спутники добавил, подмигнув. — Да и ночную таёжную жизнь поизучают с комарьём местным,
У Алексея было такое правило: новичков и студентов обязательно в тайгу, в самую чащу водить, да у Петровича на ночь оставлять. У него хотя домик и был в несколько маленьких комнатушек, специально для таких случаев, но и удобства на улице. Так что познание таёжного мира насекомых им было обеспечено, как считал Алексей.
– Ну, что же, проходите, место всем хватит. Проголодались небось, — Григорий кивнул на студентов и Катю. — Садитесь, стол уж готов. Всё местное, природное, так сказать.
– Да, знатный стол собрал, — сказал Алексей, садясь за стол. — И мясо, и рыба, и даже десерт — ягоды.
– Сам же сказал, что придёшь. Вот и приготовил.
– Не уж-то ещё и шаманить начал или в тайге нюх так развился, за версту нас учуял?
– Да Мишка к вам заходил, вот и узнал, что вы в тайгу ушли. Знал — ко мне придёшь. Студенты ведь, новички с тобой.
– Ну, молодёжь, налетай, — смеясь обратился к студентам и Кате Алексей. — После такой прогулки аппетит-то ой-ой-ой какой. Петрович, а ты чего? Садись, с нами-то.
– Ешьте, я уж поел. Пойду чай поставлю.
***
– Григорий Петрович, давайте я вам помогу, — Катя подошла к готовившему у печки чай Петровичу.
– Да ничего, дочка, я сам уж, привык. Ты, гостья, отдыхай. Нагулялись небось сегодня от души.
– Это моя работа, — садясь на лавку, стоявшую рядом, сказала Катя.
– Туристов, значит, водишь?
– Вожу. Детей учу любви к природе, — улыбнулась Катя.
– Одна небось. Так далеко забралась, от семьи-то?
– Одна, — как-то устало сказала Катя. — Вы вот тоже один.
– Один. Я сам так решил, а ты молодая.
– Ну, и что? Мне не повезло. А вы-то почему сами себя заточили?
– Ну, почему заточил? Кто-то должен и здесь жить, я вот людям помогаю. В травах стал разбираться, кому чего вылечить — все ко мне идут. Мне-то чего уж о счастье думать, возраст не тот, а у тебя ещё жизнь впереди.
– Да какое там. Поздно уже, наверное.
– Не хорони себя раньше времени. Для счастья возраст значения не имеет. Ты лучше скажи, сама-то откуда к нам?
– Родилась в Иркутске. А потом с матерью помотались по стране. Она на разных заводах успела поработать, чуть не надорвалась, а теперь вот здесь осели. В городе живём. Она на пенсии, а я вот тут, — вздохнула Катя.
– Что вздыхаешь. Жизнь у всех разная. Мать, видать, не от хорошей жизни моталась? Отец-то есть?
– Нет. Был, но от нас быстро ушёл. Я его и не помню совсем, маленькая была. Куда-то на Север уехал.
– А чего сюда-то привело? В Иркутске тоже тайга, тяжело небось матери-то, да и климат не всем подходит.
– Привыкла уже к разному климату. Да и крепкая она всё-таки. А здесь хорошо, ей нравится.
– А тебе нет? Как я понимаю.
– Почему же. Я тайгу люблю. Хотя и маленькая была, но Иркутск помню, мне там нравилось, а здесь природа. Я люблю такие места, где людей поменьше. Вы ведь тоже от людей подальше забрались, понимаете меня.
– Я может не так просто забрался. Кто его знает, как бы жил? У каждого свои причины. Ты лучше вон помоги мне на стол накрыть.
Чуть позже — за чаем — к ним присоединились ещё и жена Алексея Галина — учёный-биолог, и местный смотритель.
– Как вы здесь живёте постоянно? Комары, одиночество, не скучно? На сотни километров ни одной живой души? — спросил Егор, студент-помощник, как назвал его Алексей.
– Привык уж. А живая душа тут есть, — хитро улыбнулся Григорий. — А медведи? Или вот, росомахи? Да мало ли кто. Тоже живые. Так что, я не один.
– Эх вы, молодёжь! Только о компаниях и думаете. На природе, в тайге, и то свои танцы и тусовки забыть не можете, — усмехнулся Алексей.
– Да я так просто спросил. А если помощь какая? Мало ли чего?
– Тайга мне всегда сама помогала. Да и за столько времени научился уж как в ней прожить и без посторонних.
– И не страшно? Одному в тайге?
– А чего страшно-то? В городе тоже может быть страшно. Если так подумать, везде страшно может быть.
– Ну, а зверьё там всякое, хищное? Ну, те же медведи, волки, росомахи?
– С людьми бывает не меньше страха. Зверьё это хищное понять можно, у них инстинкт. А вот чего человеку не хватает, если он вдруг хуже зверя этого, хищного становится? Да и знания нужны, когда в тайгу ходишь, она ошибок не прощает, — усмехнулся Григорий. — Надо замечать всё. Ты уже по разным признакам понимаешь, что рядом хищник, да чувствуешь уже его. Я же в тайге уж почти пятнадцать лет. Вот так-то.
– Ну, а всё же? Если медведь вдруг встретится? — не унимался Егор.
– Медведь не часто нападает. Он изучает вначале, если обратил на тебя внимание, смотрит, куда направляется человек. А если рычать начнёт — надо кричать громче него. Он может не напасть на того, кто выше и больше его. Много хитростей есть, чтобы отпугнуть зверя, но и ружьё всегда со мной. Но я его ещё ни разу не применил. Да и любые звуки уже различать умеешь, живя столько лет, знаешь уже по ним — где-то рядом кто-то есть, настораживаешься.
– Ну, а семья? Семья-то у тебя есть или была?
– А что семья? Вот моя семья, — и Григорий кивнул на окно, за которым виднелась находившаяся в нескольких метрах от дома тайга. — Да внук вон ещё, — дед, повернув голову, посмотрел на Мишку. — Сын моей племянницы.
– И не бывает скучно зимой? Один, вокруг людей по пальцам пересчитать можно, чем скуку-то унять?
– А чё скучать? Дела всегда найдутся, у меня вон и телевизор есть. А ты как думал? — ответил он удивлённому Егору. — Вон, Алексей постарался. Правда, смотрю его редко, интересного мало стало в нём, да и антенна ловит плохо.
– Значит и сюда цивилизация дошла, — подытожил Егор.
– А ты думал, тут край света? Нет, мы тоже современные люди. И про интернет ваш знаем.
– Ну, ты продвинутый дед, — засмеялся Егор.
Глава 2
– Дед, ты опять в тайгу собрался? Только оттуда ведь? — удивлённо спросил Мишка, увидев, как дед собирает припасы в мешок, вскоре после того, как ушли гости.
– Дела, значит, у меня. Просто так в тайгу не хожу. Ты вот лучше бабушке передай, — и Григорий протянул внуку небольшой туесок. — На, собрал ей тут.
– Дед, я только пришёл, — пробурчал недовольно Мишка. — А теперь опять уходи. За бабушкой тётя Даша смотрит.
– Тётя Даша смотрит, — недовольно повторил Григорий. — Тётя Даша вахтовым методом работает, две недели там, две дома. Ты, между прочим, сейчас единственный мужик в доме, понимать должен, не маленький уж. Иди давай. Придёшь потом, я уже тут буду. Иди.
– Ладно. Пойду. Тебе чего ещё принести, из города?
– Ничего не надо. Бабушке только привет передавай. И ступай давай, — поторапливал он внука.
На сердце у Григория опять стало тяжело. Вспомнилась утерянная молодость, прошлое время от времени давало себя знать. Да и приезжие эти, разбередили ему сердце. Причина, само собой, была, только он уже давно привык скрывать всё и от внука, и от сестры, всё глубоко в душу прятал. Только тайга отвлекала его, лечила его душевные раны. Поэтому и уходил он в одиночестве в тайгу время от времени. Михаила он считал своим родным внуком, любил, жалел его и, отправляя его домой, как сейчас, также бередил своё сердце, но сделать ничего не мог.
Григорий любил уходить туда, куда не доходили туристы, куда редко вступали и смотрители. Он знал все потаённые места. Был у него и свой угол в тайге, небольшой охотничий домик. Так и проводил дни и недели подальше ото всех, пока сердце не успокоится и не залечатся душевные раны.
Мишка знал всё это, знал, зачем уходил в тайгу дед, не знал только, что время от времени тревожило сердце близкого человека, не знал причину. Ему хотя и было тяжело уходить и оставлять деда одного, но нарушить его покой он не смел. Григорий заменил Мишке отца. Он и бабушка были для него самыми родными и близкими людьми, и такие периоды жизни деда вызывали тревогу и беспокойство, но, как и дед, он привык переносить всё в себе и трогать человека в такие минуты не хотел.
Мишка, прежде чем отправится домой, зашёл к Алексею Игнатьевичу. Дед попросил перед самым уходом передать ему корзинку с ягодами и какие-то таёжные растения, которые дед насобирал в самых глухих уголках тайги.
– Здравствуйте, Алексей Игнатич. Я к вам, дед просил передать вам, — Мишка протянул ему корзины. — Он опять в тайгу ушёл. А я домой, — вздохнул Мишка.
– Михаил, не вздыхай, — сказал Алексей. — Бабушке поможешь. Может у неё дел для мужских рук накопилось. Когда ещё дед придёт к вам, а ты единственный мужчина в семье, понимать должен. Дед твой всё-таки мужчина, а вот бабушке, как женщине, многое тяжело. Давно ушёл-то?
– Сегодня.
– Всё-таки разбередили душу Петровичу студенты эти. Вот Егор балабол, никак молчать не научится, только бы болтать.
– Их понять можно, — ответила на это Катя. — Для них это новое дело, они в тайге были-то может всего пару раз, поэтому и человека, живущего в тайге почти постоянно, хочется обо всём расспросить. Да и для будущего полезно, пригодиться.
– Ну, и спрашивал бы о тайге. А ему ещё и личное подавай, может у человека тайна какая? Не хочет он её рассказывать.
– Всё для молодёжи интересно, тем более для городской.
– Вот пацанам повезло, такая защитница нашлась. Ты, Екатерина, оставайся при своём мнение, а я при своём останусь, относительно этих помощников.
– Миша, а ты, когда назад — к деду — вернёшься?
– Дня через два, наверное, как пойдёт. А почему вы спрашиваете?
– Вот и поможешь мне. Ты парень деловой, тайгу знаешь хорошо, у меня работа с детьми, про природу им рассказать надо, про тайгу. Поможешь мне? Если не трудно? Тем более ты на биолога, кажется, учиться собирался?
– Да, вот собираюсь в следующем году поступать. Помогу вам. Дед всё равно к этому времени навряд ли вернётся, — и Мишка, вздохнув, посмотрел в окно. — Ну, ладно, до свидания. Пойду я.
– Чтой-то ты решила парня вовлечь? — спросил Катю Алексей, когда Михаил ушёл.
– А что ему пропадать. Деду сейчас не до него, а ему с ним хочется, рядом быть, вот и поможет мне, и дед недалеко. Да и помощники не помешают, тем более с хорошими знаниями.
– Тоже хорошо. Пусть и заработает немного, и для будущей профессии, действительно, полезно.
– Слушайте, Алексей Игнатьевич. А что за тайна такая заставляет деда Миши в тайгу уходить?
– А кто его знает. В душу человека не заглянешь, да и спрашивать неудобно. Что-то видать такое в родных местах заставило его и их покинуть, и от людей спрятаться. Он про себя только поверхностно рассказывает, вот как в тот раз вам с этими пацанами. Родился в Центральной части России, в городке небольшом, 64 года, больше ничего не известно про него. Сюда с местным жителем одним попал. Тот из местных, работали вместе или как ещё познакомились, не знаю, но вот с ним сюда и вернулся.
