иностранные, что творят! Сталина на них нет, а то бы быстро всех к стенке поставил! Вы только полюбуйтесь - устроили конкурс школьных работ! - ворчал старик, брызгая слюной, протягивая газету Валерию.
Тот бегло просмотрел статью. Там было написано, что историко-просветительское общество, внесённое в реестр иностранных агентов, провело ежегодный конкурс исторических исследовательских работ старшеклассников. Эту организацию Валерий не только знал, но уже лет десять состоял в оргкомитете этого конкурса.
- А что конкретно Вам здесь не нравится? - спросил он старика.
- Они же все торгуют Родиной, и Госдеп им за это платит!
В другое время Валерий непременно объяснил бы попутчику, что имеет к этому конкурсу самое прямое отношение, и назадавал бы кучу вопросов, которые поставили бы ярого сталиниста в тупик, заставив злиться. Но сейчас после суток перелёта он чувствовал себя дико уставшим. К тому же другие попутчицы - молодые девушки Маша и Даша - уже ложились спать. Поэтому Валерий не сказал больше ни слова и, допив чай, последовал их примеру.
Пронзительный крик Даши ворвался в сон так внезапно, что Валерий вскочил от неожиданности.
- Что случилось? - спросил он, сонно продирая глаза.
Ответ он увидел, взглянув вниз. Старик, впившись клыками в тонкую шейку спящей Маши, сверкая в темноте красными глазами, сосал её кровь.
Раздумывать было некогда. Спрыгнув с полки, Валерий кинулся на упыря и изо всех сил дёрнул его на себя. Тому пришлось отпустить горло жертвы. Зато сам Валерий едва успел увернуться от клыков, что клацнули в нескольких сантиметрах от его шеи. Недолго думая, упырь бросился в атаку. Валерий порадовался, что в юности занимался боксом, ибо упырь обладал поистине чудовищной силой, а гнев и злоба её удваивали.
- Залезь ко мне в сумку, - попросил он Дашу. - Там бутылка. Дай её мне.
Но девушка сидела на верхней полке, прижавшись к стенке, и дрожала от страха. Дело плохо! По-видимому, придётся выкручиваться самому.
Изловчившись, Валерий схватил с полки простынь и набросил противнику на голову. Теперь главное - добраться до святой воды.
Пластиковая бутылка, по счастью, лежала недалеко. Лишь только Валерий успел вытащить её из сумки, как упырь, избавившись от простыни, снова кинулся на него.
- Получай, упырь! - крикнул Валерий, выливая на него святую воду.
Попутчик истошно завопил, так, что, казалось, все демоны восстали из преисподней. Но через пару минут затих, и посреди купе, источая зловоние, остался лежать полуразложившийся труп. Тяжело переводя дух после трудной битвы, Валерий вылил на Машу остатки святой воды. Та заорала благим матом, словно на неё вылили не иначе как серную кислоту.
- Я сделал это для того, чтобы она не стала вампиром, - рассказывал Валерий своим коллегам. - Всё-таки этот упырь её укусил. Потом вызвали скорую.
- И как? Откачали?
- Да, слава Богу! Упырь не успел выпить много крови. Век буду благодарен отцу Николаю за святую воду! Взял, чтоб его не обижать - всё-таки атеист, а она-то нас всех и спасла... Проводница потом на крики прибежала, спрашивает, что да как. А как увидела труп, всё поняла.
- Что поняла?
- Да в этом купе, оказывается, год назад старик умер от сердечного приступа, бывший майор КГБ. И как раз в этот день. Вот, видимо, и шастает неупокоенный. Вернее, шастал... Бедная Дашка! От ужаса просто на глазах поседела. Да и я, видимо, ещё долго буду бояться ездить в поездах...
ЗВЁЗДОЧКА С НЕБА
В Лолу были влюблены почти все дворовые коты. Васька не стал исключением. Упитанная домашняя кошка дымчато-серого окраса, с голубыми, как сапфиры, глазами снилась ему постоянно. Неоднократно Васька пытался набраться смелости, чтобы подойти к возлюбленной, но всякий раз его останавливала мысль: станет ли она со мной разговаривать? Вот матёрый Берт, король двора, каждую ночь поёт ей серенады. Так она даже на него ноль внимания. Что уж говорить про обычного рыжего кота?
Вздохнув, Васька побрёл вдоль пристройки с подвалом, где на покрытой шифером крыше сидел Берт и громким мяуканьем объяснялся в любви этой гордой принцессе.
- Что я должен сделать, чтобы добиться твоей любви? - спрашивал он, отчаявшись добиться её внимания.
В ответ она поглядела на усеянное звёздами ночное небо:
- Достань мне оттуда звёздочку - тогда и поговорим.
- Но это же невозможно! - воскликнул Берт. - Они слишком высоко!
Лола презрительно махнула пушистым хвостом и, отвернувшись от незадачливого кавалера, спрыгнула с крыши.
"Звёздочку с неба, - размышлял Васька. - Это значит, мне никогда не добиться её любви".
Оставалось одно - залезть на самую крышу дома и прыгнуть вниз. Лучше смерть, чем унылое существование без Лолы!
Запрыгнув на балкон первого этажа, рыжий кот принялся карабкаться вверх. А вот и крыша.
С шестнадцатого этажа ночной город был виден как на ладони. И дома, и дороги, и машины людей - всё казалось таким маленьким! Васька посмотрел вверх. Звёзды всё так же сияли, но отсюда с крыши казались ближе. Изловчившись, Васька подпрыгнул вверх, целясь лапой в одну из звёзд - самую близкую. Однако лапа поймала воздух. Нет, это точно невозможно.
- Прощай, Лола! Прощай, никчёмная жизнь! - крикнул Васька, приближаясь к краю.
Он хотел было сделать шаг. Последний шаг. Но вдруг что-то сверху упало ему на голову и пребольно ударило. Васька чисто машинально обернулся. И не поверил своим глазам. У его ног лежала звезда. Настоящая звезда с неба.
Схватив её в зубы, счастливый Васька принялся быстро карабкаться вниз. Пятнадцатый этаж, четырнадцатый... седьмой... пятый...второй... Забыв про осторожность, он поспешил убрать лапу и, не нащупав опоры, полетел вниз, приземлившись в нескольких сантиметрах от Лолы.
- Прости, напугал! - смущённый Васька попытался отряхнуться. - Я тут звёздочку принёс с неба. Для тебя.
Взгляд синих глаз Лолы сделался более благосклонным.
- Спасибо тебе, Васька! Я всегда мечтала увидеть звёздочку вблизи, подержать в лапах.
- Я достал её потому, что давно тебя люблю. Ты будешь моей?
Лола оценивающе взглянула на воздыхателя, затем, немного подумав, ответила:
- Да.
Остаток ночи Васька и его возлюбленная провели на крыше, разговаривая обо всём и в то же время ни о чём, а то и молча любуясь звёздами. Ведь с крыши они действительно ближе.
ВЫБОР АНГЕЛА
Ох, уж эта нечисть! Никак не угомонится. Приспичило же утащить кого-нибудь в ад прямо под Рождество! Впрочем, как и всегда.
Ангел сложил белоснежные крылья и задумался. Ещё раз взглянул сверху на железнодорожный переезд без шлагбаума. Сегодня в шесть вечера здесь должен погибнуть один из тех двоих, на кого пал выбор нечистого. Один - профессиональный вор Иван Григорьев, другой - федеральный судья Сергей Бровкин. Спасти и помиловать можно только одного. Но кого? Григорьев сегодня вырвал сумку из рук женщины. Многодетной матери-одиночки, между прочим. Бровкин неделю назад по явно надуманному обвинению в оправдании терроризма приговорил к неподъёмному штрафу одинокую неработающую женщину с ребёнком-астматиком на руках. Кому же из них даровать милость?
"Это я удачно "поработал"! - думал Иван, разглядывая дамскую сумочку. - Баба даже пикнуть не успела. Ну-ка посмотрим, что там интересного?".
В сумочке лежал кошелёк, мобильный телефон, паспорт, косметичка с зеркальцем и какая-то ещё бумажка.
Первым делом Иван открыл кошелёк. Внутри сиротливо лежала пятитысячная купюра. Немного! Но что за бумажка такая? Развернув её, вор с удивлением обнаружил, что это заявление на пособие матери-одиночки, воспитывающей троих детей.
Цветисто выругавшись, Иван ударил себя по лбу. Таким распоследним негодяем он себя ещё никогда не чувствовал. Но стоп! Вот же её паспорт. Адрес прописки. Только бы она жила по этому адресу!
- Вот, пришёл вернуть то, что украл, - не преступая порога, Иван протянул молодой женщине сумочку.
- Спасибо! - хозяйка квартиры явно не ожидала такого поворота.
- А ещё вот возьмите за моральный ущерб, купите что-нибудь детям.
- Нет, этого не возьму. Деньги, небось, ворованные - грех это. Бог Вас наградит за то, что не обокрали мать-одиночку.
- Ну, тогда я пошёл. С праздником вас!
- И Вас с Рождеством!
Выйдя из подъезда, Иван сел в машину. Теперь на дачу, выпить с Витьком, закусить.
Зимой темнеет стремительно рано, и вот его машина несётся в свете фар по вечернему городу. А вот и переезд. Если добавить газу, можно успеть проскочить.
Но вдруг снизу послышался хлопок. Иван притормозил и вышел наружу. Переднее колесо безжизненно болталось, проколотое разбитой бутылкой, которую кто-то от большого ума бросил прямо посреди дороги.
Пока Иван соображал, что ему делать, в нескольких сантиметрах от него промчалась машина. Судя по виду, сидевший за рулём мужик был человек небедный. Промчалась, но вдруг остановилась прямо на рельсах. Поезд, стуча железными колёсами, стремительно приближался. Казалось, вся Вселенная слышит полные смертельного ужаса крики того мужика в машине.
Поезд проехал, оставив после себя груду металлолома.
- Твою ж душу! - воскликнул Иван и, встав на колени, начал истово креститься.
СЕМЬ ЧЁРНЫХ КОШЕК
Ночной город спал. Придорожные фонари провожали взглядом одиноко шагающую по двору девушку. Марина знала этот район с детства и не боялась ходить вечером одна. Хулиганы и пьянь здесь особо не шастали, сумочек не вырывали.
Он вынырнул из темноты неожиданно - в мундире с надписью "Росгвардия", с сильным запахом перегара. Марина его знала - Пётр Филиппов из соседнего дома. Она хотела было пройти мимо, но он преградил ей дорогу.
- Далеко собралась, цыпа? - спросил он, обнимая её.
- Пустите, пожалуйста! Вы пьяный! - запротестовала Марина, пытаясь сбросить его руки со своей талии.
- Не груби старшим, девочка! - пьяно ухмыльнулся Филиппов. - А то найдут у тебя целую сумку марихуаны. Хрен докажешь, что это не твоё!
- Что Вам от меня нужно?
- Ну, ты же знаешь! Знаешь!
Руки Филиппова уже не лежали на талии девушки - теперь они бесстыдно шарили по её джинсам в поисках застёжки.
- Пустите! Я буду кричать!
- Давай! Кричи! А я тебе наркоту в карман суну - и в отделение. Сядешь по двести двадцать восьмой. Так что давай раздевайся - и без фокусов...
- Мариш, ну, покушай! Хоть немного!
Ласковый голос матери, запах свежеиспечённых блинчиков. Раньше Марина набросилась бы на них и, намазав клубничным вареньем - мама его и сейчас не забыла поставить на стол - уплела бы почти полстопки. Это раньше. А сейчас она искренне не понимала, зачем мать их испекла. Какое отношение эти блинчики имеют к тому, что произошло? Как они теперь могут помочь её горю?
Снова и снова сознание девушки прокручивало кадры произошедшего в тот вечер, который разделил всю её жизнь на "до" и "после". "До" была настоящая жизнь обычной молодой девушки. Была учёба в институте, мечта стать экономистом, встретить достойного молодого человека, были встречи с друзьями и подружками, вечеринки. А что "после"? Ничего. Только боль, стыд, грязь. И нет от этого спасения, как нет выхода. Жизнь сломалась, покатилась под откос.
- Ты бы встала, прогулялась. Чего целыми днями на диване лежишь?
Марина не ответила. Если бы мама знала, что с ней случилось! Но она не узнает, как не узнает никто другой. Филиппов ясно сказал, что если она кому-нибудь пикнет, сядет за наркотики.
Мать тем временем включила телевизор, чтобы послушать последние новости. Вот проплаченные Госдепом активисты опять устроили в центре Москвы несогласованный митинг. Полиция и Росгвардия его разгоняет. Вот трое росгвардейцев схватили молодого парня в футболке с надписью "Россия будет свободной!" и ведут в автозак.
Как ошпаренная, девушка вскочила с дивана и принялась исступлённо колотить костяшками пальцев по экрану телевизора, крича:
- Сдохни, тварь! Сдохни! Сдохни!
- Что же он тебе сделал, что ты его так ненавидишь? - спросила мать, с удивлением и испугом таращась на Марину.
Но не задержанному парню предназначались эти слова. Одним из тех, кто его задерживал, был никто иной, как Пётр Филиппов. Депрессия и безнадёга сменилась жгучей, как огонь, ненавистью.
Новости уже закончились, а Марина продолжала повторять, как заклинание, одно лишь слово:
- Сдохни!
"Наказать врага", "отомстить насильнику", "навести порчу" - Интернет выдавал одну ссылку за другой. Порча на смерть по фотографии, которую после наговора зарывают на кладбище... Порча криком в окно, когда, позвав врага со двора, нужно быстрее убегать на то же кладбище и читать заговор... Булавки и восковые куклы... Земля с кладбища под порогом дома врага... Или более современные - порча по телефону на могиле тёзки, порча через компьютерную программу, кодирующая врага на смерть. Мозг кипел от обилия информации. Если первые Марина читала с интересом и любопытством, то следующие она уже бегло просматривала, сравнивая с уже знакомыми. Проштудировав около сотни способов наведения порчи, она решительно не знала, за какой ухватиться.
Ритуал "Семь чёрных кошек". Хотя девушка порядком устала от обилия способов магическим путём свести врага в могилу, странное название не могло не привлечь её внимания.
"Если враг мешает вам жить, семь чёрных кошек помогут вам избавиться от него раз и навсегда".
Ритуал оказался несложным, равно как и подготовка к его проведению. За три дня надо купить на птичьем рынке голубя, но только не белого. Это будет кровавая жертва, которую нужно принести кошкам. Также до проведения ритуала сшить балахон из чёрной ткани с прорезями для головы и для рук. В день проведения ритуала ни с кем не разговаривать...
"Отлично!", - подумала девушка, дочитав до конца.
Впервые за неделю она почувствовала себя не раздавленной и униженной жертвой, а человеком, у которого есть силы действовать. Такие подонки недостойны того, чтобы жить! И она избавит мир от этой гниды!
Чёрная ночь давно уже опустилась на спящий город. Где-то внизу свет фонарей вырисовывал фрагменты улиц, домов, дорог со спешащими куда-то автомобилями, которые сверху казались маленькими, словно муравьи.
На крыше девятиэтажного дома стояла девушка с распущенными волосами, одетая в чёрный балахон. В её руке трепыхался, пытаясь вырваться на волю, сизый голубок. Но Марина держала его крепко. Маме так и не удалось узнать, для чего он понадобился. Иначе она бы непременно выпустила птицу из клетки и испортила бы весь ритуал.
Балахон, голубь... Всё есть... Все слова заклинания выучены наизусть... Осталось начертить круг мелом и встать вовнутрь, что Марина тотчас и сделала.
Ветер разносил над городом слова заклинания, которые девушка старалась произнести как можно громче, чтобы семь чёрных кошек её услышали и явились на зов.
Услышали. Вот они по балконам карабкаются на крышу. Первая... вторая... Но останавливаться нельзя, иначе могут разорвать. Вот уже семь пар зелёных глаз глядят из темноты, ожидая жертву.
- Замбара, яви! - закончила Марина.
С этими словами она резким движением свернула голубку шею. Тот дёрнулся в последний раз и затих.
Кошачьи глаза смотрели не мигая.
Тот бегло просмотрел статью. Там было написано, что историко-просветительское общество, внесённое в реестр иностранных агентов, провело ежегодный конкурс исторических исследовательских работ старшеклассников. Эту организацию Валерий не только знал, но уже лет десять состоял в оргкомитете этого конкурса.
- А что конкретно Вам здесь не нравится? - спросил он старика.
- Они же все торгуют Родиной, и Госдеп им за это платит!
В другое время Валерий непременно объяснил бы попутчику, что имеет к этому конкурсу самое прямое отношение, и назадавал бы кучу вопросов, которые поставили бы ярого сталиниста в тупик, заставив злиться. Но сейчас после суток перелёта он чувствовал себя дико уставшим. К тому же другие попутчицы - молодые девушки Маша и Даша - уже ложились спать. Поэтому Валерий не сказал больше ни слова и, допив чай, последовал их примеру.
Пронзительный крик Даши ворвался в сон так внезапно, что Валерий вскочил от неожиданности.
- Что случилось? - спросил он, сонно продирая глаза.
Ответ он увидел, взглянув вниз. Старик, впившись клыками в тонкую шейку спящей Маши, сверкая в темноте красными глазами, сосал её кровь.
Раздумывать было некогда. Спрыгнув с полки, Валерий кинулся на упыря и изо всех сил дёрнул его на себя. Тому пришлось отпустить горло жертвы. Зато сам Валерий едва успел увернуться от клыков, что клацнули в нескольких сантиметрах от его шеи. Недолго думая, упырь бросился в атаку. Валерий порадовался, что в юности занимался боксом, ибо упырь обладал поистине чудовищной силой, а гнев и злоба её удваивали.
- Залезь ко мне в сумку, - попросил он Дашу. - Там бутылка. Дай её мне.
Но девушка сидела на верхней полке, прижавшись к стенке, и дрожала от страха. Дело плохо! По-видимому, придётся выкручиваться самому.
Изловчившись, Валерий схватил с полки простынь и набросил противнику на голову. Теперь главное - добраться до святой воды.
Пластиковая бутылка, по счастью, лежала недалеко. Лишь только Валерий успел вытащить её из сумки, как упырь, избавившись от простыни, снова кинулся на него.
- Получай, упырь! - крикнул Валерий, выливая на него святую воду.
Попутчик истошно завопил, так, что, казалось, все демоны восстали из преисподней. Но через пару минут затих, и посреди купе, источая зловоние, остался лежать полуразложившийся труп. Тяжело переводя дух после трудной битвы, Валерий вылил на Машу остатки святой воды. Та заорала благим матом, словно на неё вылили не иначе как серную кислоту.
***
- Я сделал это для того, чтобы она не стала вампиром, - рассказывал Валерий своим коллегам. - Всё-таки этот упырь её укусил. Потом вызвали скорую.
- И как? Откачали?
- Да, слава Богу! Упырь не успел выпить много крови. Век буду благодарен отцу Николаю за святую воду! Взял, чтоб его не обижать - всё-таки атеист, а она-то нас всех и спасла... Проводница потом на крики прибежала, спрашивает, что да как. А как увидела труп, всё поняла.
- Что поняла?
- Да в этом купе, оказывается, год назад старик умер от сердечного приступа, бывший майор КГБ. И как раз в этот день. Вот, видимо, и шастает неупокоенный. Вернее, шастал... Бедная Дашка! От ужаса просто на глазах поседела. Да и я, видимо, ещё долго буду бояться ездить в поездах...
ЗВЁЗДОЧКА С НЕБА
В Лолу были влюблены почти все дворовые коты. Васька не стал исключением. Упитанная домашняя кошка дымчато-серого окраса, с голубыми, как сапфиры, глазами снилась ему постоянно. Неоднократно Васька пытался набраться смелости, чтобы подойти к возлюбленной, но всякий раз его останавливала мысль: станет ли она со мной разговаривать? Вот матёрый Берт, король двора, каждую ночь поёт ей серенады. Так она даже на него ноль внимания. Что уж говорить про обычного рыжего кота?
Вздохнув, Васька побрёл вдоль пристройки с подвалом, где на покрытой шифером крыше сидел Берт и громким мяуканьем объяснялся в любви этой гордой принцессе.
- Что я должен сделать, чтобы добиться твоей любви? - спрашивал он, отчаявшись добиться её внимания.
В ответ она поглядела на усеянное звёздами ночное небо:
- Достань мне оттуда звёздочку - тогда и поговорим.
- Но это же невозможно! - воскликнул Берт. - Они слишком высоко!
Лола презрительно махнула пушистым хвостом и, отвернувшись от незадачливого кавалера, спрыгнула с крыши.
"Звёздочку с неба, - размышлял Васька. - Это значит, мне никогда не добиться её любви".
Оставалось одно - залезть на самую крышу дома и прыгнуть вниз. Лучше смерть, чем унылое существование без Лолы!
Запрыгнув на балкон первого этажа, рыжий кот принялся карабкаться вверх. А вот и крыша.
С шестнадцатого этажа ночной город был виден как на ладони. И дома, и дороги, и машины людей - всё казалось таким маленьким! Васька посмотрел вверх. Звёзды всё так же сияли, но отсюда с крыши казались ближе. Изловчившись, Васька подпрыгнул вверх, целясь лапой в одну из звёзд - самую близкую. Однако лапа поймала воздух. Нет, это точно невозможно.
- Прощай, Лола! Прощай, никчёмная жизнь! - крикнул Васька, приближаясь к краю.
Он хотел было сделать шаг. Последний шаг. Но вдруг что-то сверху упало ему на голову и пребольно ударило. Васька чисто машинально обернулся. И не поверил своим глазам. У его ног лежала звезда. Настоящая звезда с неба.
Схватив её в зубы, счастливый Васька принялся быстро карабкаться вниз. Пятнадцатый этаж, четырнадцатый... седьмой... пятый...второй... Забыв про осторожность, он поспешил убрать лапу и, не нащупав опоры, полетел вниз, приземлившись в нескольких сантиметрах от Лолы.
- Прости, напугал! - смущённый Васька попытался отряхнуться. - Я тут звёздочку принёс с неба. Для тебя.
Взгляд синих глаз Лолы сделался более благосклонным.
- Спасибо тебе, Васька! Я всегда мечтала увидеть звёздочку вблизи, подержать в лапах.
- Я достал её потому, что давно тебя люблю. Ты будешь моей?
Лола оценивающе взглянула на воздыхателя, затем, немного подумав, ответила:
- Да.
Остаток ночи Васька и его возлюбленная провели на крыше, разговаривая обо всём и в то же время ни о чём, а то и молча любуясь звёздами. Ведь с крыши они действительно ближе.
ВЫБОР АНГЕЛА
Ох, уж эта нечисть! Никак не угомонится. Приспичило же утащить кого-нибудь в ад прямо под Рождество! Впрочем, как и всегда.
Ангел сложил белоснежные крылья и задумался. Ещё раз взглянул сверху на железнодорожный переезд без шлагбаума. Сегодня в шесть вечера здесь должен погибнуть один из тех двоих, на кого пал выбор нечистого. Один - профессиональный вор Иван Григорьев, другой - федеральный судья Сергей Бровкин. Спасти и помиловать можно только одного. Но кого? Григорьев сегодня вырвал сумку из рук женщины. Многодетной матери-одиночки, между прочим. Бровкин неделю назад по явно надуманному обвинению в оправдании терроризма приговорил к неподъёмному штрафу одинокую неработающую женщину с ребёнком-астматиком на руках. Кому же из них даровать милость?
***
"Это я удачно "поработал"! - думал Иван, разглядывая дамскую сумочку. - Баба даже пикнуть не успела. Ну-ка посмотрим, что там интересного?".
В сумочке лежал кошелёк, мобильный телефон, паспорт, косметичка с зеркальцем и какая-то ещё бумажка.
Первым делом Иван открыл кошелёк. Внутри сиротливо лежала пятитысячная купюра. Немного! Но что за бумажка такая? Развернув её, вор с удивлением обнаружил, что это заявление на пособие матери-одиночки, воспитывающей троих детей.
Цветисто выругавшись, Иван ударил себя по лбу. Таким распоследним негодяем он себя ещё никогда не чувствовал. Но стоп! Вот же её паспорт. Адрес прописки. Только бы она жила по этому адресу!
***
- Вот, пришёл вернуть то, что украл, - не преступая порога, Иван протянул молодой женщине сумочку.
- Спасибо! - хозяйка квартиры явно не ожидала такого поворота.
- А ещё вот возьмите за моральный ущерб, купите что-нибудь детям.
- Нет, этого не возьму. Деньги, небось, ворованные - грех это. Бог Вас наградит за то, что не обокрали мать-одиночку.
- Ну, тогда я пошёл. С праздником вас!
- И Вас с Рождеством!
Выйдя из подъезда, Иван сел в машину. Теперь на дачу, выпить с Витьком, закусить.
Зимой темнеет стремительно рано, и вот его машина несётся в свете фар по вечернему городу. А вот и переезд. Если добавить газу, можно успеть проскочить.
Но вдруг снизу послышался хлопок. Иван притормозил и вышел наружу. Переднее колесо безжизненно болталось, проколотое разбитой бутылкой, которую кто-то от большого ума бросил прямо посреди дороги.
Пока Иван соображал, что ему делать, в нескольких сантиметрах от него промчалась машина. Судя по виду, сидевший за рулём мужик был человек небедный. Промчалась, но вдруг остановилась прямо на рельсах. Поезд, стуча железными колёсами, стремительно приближался. Казалось, вся Вселенная слышит полные смертельного ужаса крики того мужика в машине.
Поезд проехал, оставив после себя груду металлолома.
- Твою ж душу! - воскликнул Иван и, встав на колени, начал истово креститься.
СЕМЬ ЧЁРНЫХ КОШЕК
Ночной город спал. Придорожные фонари провожали взглядом одиноко шагающую по двору девушку. Марина знала этот район с детства и не боялась ходить вечером одна. Хулиганы и пьянь здесь особо не шастали, сумочек не вырывали.
Он вынырнул из темноты неожиданно - в мундире с надписью "Росгвардия", с сильным запахом перегара. Марина его знала - Пётр Филиппов из соседнего дома. Она хотела было пройти мимо, но он преградил ей дорогу.
- Далеко собралась, цыпа? - спросил он, обнимая её.
- Пустите, пожалуйста! Вы пьяный! - запротестовала Марина, пытаясь сбросить его руки со своей талии.
- Не груби старшим, девочка! - пьяно ухмыльнулся Филиппов. - А то найдут у тебя целую сумку марихуаны. Хрен докажешь, что это не твоё!
- Что Вам от меня нужно?
- Ну, ты же знаешь! Знаешь!
Руки Филиппова уже не лежали на талии девушки - теперь они бесстыдно шарили по её джинсам в поисках застёжки.
- Пустите! Я буду кричать!
- Давай! Кричи! А я тебе наркоту в карман суну - и в отделение. Сядешь по двести двадцать восьмой. Так что давай раздевайся - и без фокусов...
***
- Мариш, ну, покушай! Хоть немного!
Ласковый голос матери, запах свежеиспечённых блинчиков. Раньше Марина набросилась бы на них и, намазав клубничным вареньем - мама его и сейчас не забыла поставить на стол - уплела бы почти полстопки. Это раньше. А сейчас она искренне не понимала, зачем мать их испекла. Какое отношение эти блинчики имеют к тому, что произошло? Как они теперь могут помочь её горю?
Снова и снова сознание девушки прокручивало кадры произошедшего в тот вечер, который разделил всю её жизнь на "до" и "после". "До" была настоящая жизнь обычной молодой девушки. Была учёба в институте, мечта стать экономистом, встретить достойного молодого человека, были встречи с друзьями и подружками, вечеринки. А что "после"? Ничего. Только боль, стыд, грязь. И нет от этого спасения, как нет выхода. Жизнь сломалась, покатилась под откос.
- Ты бы встала, прогулялась. Чего целыми днями на диване лежишь?
Марина не ответила. Если бы мама знала, что с ней случилось! Но она не узнает, как не узнает никто другой. Филиппов ясно сказал, что если она кому-нибудь пикнет, сядет за наркотики.
Мать тем временем включила телевизор, чтобы послушать последние новости. Вот проплаченные Госдепом активисты опять устроили в центре Москвы несогласованный митинг. Полиция и Росгвардия его разгоняет. Вот трое росгвардейцев схватили молодого парня в футболке с надписью "Россия будет свободной!" и ведут в автозак.
Как ошпаренная, девушка вскочила с дивана и принялась исступлённо колотить костяшками пальцев по экрану телевизора, крича:
- Сдохни, тварь! Сдохни! Сдохни!
- Что же он тебе сделал, что ты его так ненавидишь? - спросила мать, с удивлением и испугом таращась на Марину.
Но не задержанному парню предназначались эти слова. Одним из тех, кто его задерживал, был никто иной, как Пётр Филиппов. Депрессия и безнадёга сменилась жгучей, как огонь, ненавистью.
Новости уже закончились, а Марина продолжала повторять, как заклинание, одно лишь слово:
- Сдохни!
***
"Наказать врага", "отомстить насильнику", "навести порчу" - Интернет выдавал одну ссылку за другой. Порча на смерть по фотографии, которую после наговора зарывают на кладбище... Порча криком в окно, когда, позвав врага со двора, нужно быстрее убегать на то же кладбище и читать заговор... Булавки и восковые куклы... Земля с кладбища под порогом дома врага... Или более современные - порча по телефону на могиле тёзки, порча через компьютерную программу, кодирующая врага на смерть. Мозг кипел от обилия информации. Если первые Марина читала с интересом и любопытством, то следующие она уже бегло просматривала, сравнивая с уже знакомыми. Проштудировав около сотни способов наведения порчи, она решительно не знала, за какой ухватиться.
Ритуал "Семь чёрных кошек". Хотя девушка порядком устала от обилия способов магическим путём свести врага в могилу, странное название не могло не привлечь её внимания.
"Если враг мешает вам жить, семь чёрных кошек помогут вам избавиться от него раз и навсегда".
Ритуал оказался несложным, равно как и подготовка к его проведению. За три дня надо купить на птичьем рынке голубя, но только не белого. Это будет кровавая жертва, которую нужно принести кошкам. Также до проведения ритуала сшить балахон из чёрной ткани с прорезями для головы и для рук. В день проведения ритуала ни с кем не разговаривать...
"Отлично!", - подумала девушка, дочитав до конца.
Впервые за неделю она почувствовала себя не раздавленной и униженной жертвой, а человеком, у которого есть силы действовать. Такие подонки недостойны того, чтобы жить! И она избавит мир от этой гниды!
***
Чёрная ночь давно уже опустилась на спящий город. Где-то внизу свет фонарей вырисовывал фрагменты улиц, домов, дорог со спешащими куда-то автомобилями, которые сверху казались маленькими, словно муравьи.
На крыше девятиэтажного дома стояла девушка с распущенными волосами, одетая в чёрный балахон. В её руке трепыхался, пытаясь вырваться на волю, сизый голубок. Но Марина держала его крепко. Маме так и не удалось узнать, для чего он понадобился. Иначе она бы непременно выпустила птицу из клетки и испортила бы весь ритуал.
Балахон, голубь... Всё есть... Все слова заклинания выучены наизусть... Осталось начертить круг мелом и встать вовнутрь, что Марина тотчас и сделала.
Ветер разносил над городом слова заклинания, которые девушка старалась произнести как можно громче, чтобы семь чёрных кошек её услышали и явились на зов.
Услышали. Вот они по балконам карабкаются на крышу. Первая... вторая... Но останавливаться нельзя, иначе могут разорвать. Вот уже семь пар зелёных глаз глядят из темноты, ожидая жертву.
- Замбара, яви! - закончила Марина.
С этими словами она резким движением свернула голубку шею. Тот дёрнулся в последний раз и затих.
Кошачьи глаза смотрели не мигая.
