- Ничего, дружище! - подбадривал его Гораций. - Счастье, что жив-невредим. Вернёмся домой. Стефания уже, по-видимому, заждалась.
- Похоже, Стефания где-то здесь. Я не могу бросить её.
По мере того, как Феликс рассказывал, что ему известно, удивление Горация сменялось досадой.
- Вот неугомонная! Говорил же я ей: сиди дома, не ввязывайся. Так нет же, не послушала!... Что ж делать - будем искать.
***
Немного знал Феликс о Королевстве Зелёных Вод. Не намного больше знал о нём Гораций. Из разговоров погибшей команды он понял, что это - настоящий рай для преступников: воров, грабителей, торговцев дурманом. А значит, одной девушке-чужестранке здесь опасно. Могут и ограбить, и зарезать, и чести лишить и даже поместить в притон, не спрашивая при этом саму девушку. Тем более если эта юная особа недурна собой. Впрочем, Стефании в том положении, в котором она оказалась, это едва ли грозило.
- Хотя владельцы таких заведений - великолепные шантажисты, - говорил Гораций. - У одного матроса сестру так заставили торговать собой. Иначе, говорили, расскажем полицаям, что воровку поймали.
- Но одно дело - воровка, а другое - государственная преступница, за чью голову триста золотых обещали.
- Да, триста золотых - это немало. Но я вот что думаю: если Стефанию до сих пор не поймали, должно быть, она где-то прячется. Или попала в лапы разбойникам. Я слышал, лес за старым кладбищем просто кишит ими.
- Так чего же мы ждём? - с волнением произнёс Феликс. - Бежим туда.
- Погоди, не так быстро. Думаю, есть смысл пока обследовать глухие переулки. Вдруг она где-то там? Ты иди в северную часть города, а я в южную.
Можно сколь угодно убеждать себя, что на кладбище нет ничего страшного. Сколь угодно при дневном свете можно говорить и верить, что легко сможешь обойти его вдоль и поперёк в любое время. Но как только на землю спускается ночь, и луна серебрит кресты и надгробия, просыпается безотчётный страх. Камни тогда кажутся черепами, шум ветерка - вздохом из-под земли, и ветка дерева - высунувшейся из могилы рукой.
Горацию и прежде приходилось бывать ночью на кладбище. Тогда в детстве захотелось острых ощущений. Деревенские мальчишки с радостью поддержали эту идею. Полные энтузиазма, они с трудом дождались вечера.
Когда же, наконец, желанная тьма укутала землю, идти уже не особенно хотелось. Но Гораций боялся показаться трусом. Другие мальчишки, по-видимому, тоже храбрились изо всех сил.
На середине кладбища тишину внезапно прервали отборные ругательства. Мальчишки, перепуганные, кинулись прочь.
Только наутро выяснилось, что ругался не оживший мертвец и не какая-нибудь сила зла, а мельник Рудольф, забредший туда под хмельком.
Вот и сейчас Гораций шёл по городскому кладбищу, зябко кутаясь в плащ и до боли стискивая побледневшие руки. Почти как тогда. Но теперь он, во-первых, уже не мальчик, а во-вторых, он был один. Храбриться было не перед кем, ибо некому было назвать его трусишкой, даже если он побежит прочь. Лишь мысль поскорее добраться до южных кварталов помогала преодолеть страх. Да и Рудольф (Гораций от души на это надеялся) едва ли здесь окажется.
- Помогите! Выпустите меня! - неожиданно раздалось откуда-то из-под земли.
Гораций вздрогнул. Он готов был поклясться, что слышит этот голос снизу. От ужаса его ноги приросли к земле.
- О, Небо... - прошептал он одними губами.
- Выпустите меня! Я живая! Кто-нибудь!
Живая! Только сейчас до Горация дошло, что кричала женщина. И по-видимому, она испытывала куда больший ужас, чем он. Проснувшись, обнаружить себя в гробу - тут и рассудка можно лишиться.
- Я здесь! Я Вас слышу! - прокричал он. - Потерпите немного - я Вас вытащу!
Присмотревшись к могиле повнимательнее, чтобы запомнить, Гораций со всех ног побежал к сторожке.
Из-за двери доносился храп. Юноша ударил по ней кулаком, отчего дверь со скрипом отворилась. Куча бутылей внутри и помятое лицо сторожа явственно говорили, что старик сильно пьян. Разбудить его Гораций не смог.
"Ну и шут с тобой! - подумал он. - И без тебя откопаю. Только бы лопату найти".
Наконец, ржавая лопата была найдена. Стараясь не терять более ни минуты, парень помчался к могиле.
- Я уже здесь! - крикнул он. - Вы меня слышите?
- Помогите! Пожалуйста! - ответил ему слабый голос.
- Уже копаю!
Копать было не так легко. Земля затвердела, поросла травой. Так обычно случается с могилами, за которыми много лет не ухаживали.
Наконец, лопата упёрлась во что-то твёрдое. Похоже, гроб.
Вскоре Гораций, изрядно вспотевший, нагнулся и поддел лопатой деревянную крышку. Та поддалась с удивительной лёгкостью.
Парню вдруг подумалось: а что если он попросту спятил, и голос - ничто иное, как плод его больной фантазии? Что если, открыв гроб, он увидит скелет? Или, в лучшем случае, полуразложившуюся массу, изъеденную могильными червями?
Но нет. Она лежала на шёлковых подушках, такая юная и прекрасная, что у Горация захватило дух. Её золотые волосы струились в лунном свете мягкими волнами.
Вдруг она открыла глаза и стала судорожно глотать воздух.
- Вы? Это Вы? - не в силах продолжать дальше, девушка поднялась и зарыдала.
- Дайте же мне руку, я Вас вытащу.
Она молча повиновалась. А Гораций вдруг поймал себя на том, что никогда в жизни не держал в ладонях такой изящной ручки.
Вытащив заживо погребённую на поверхность, он с большой неохотой выпустил её. Женщина продолжала всхлипывать, опершись на сильное плечо юноши.
- Я буду помнить Вас... всю жизнь, - почти шептала она. - Я буду молить Святые Небеса, чтобы послали Вам всех благ... Назовите же мне своё имя...
- Гораций.
- А я Алисия.
- Красивое имя. Давайте, я провожу Вас до дома.
Алисия неожиданно вздрогнула, задумалась, будто что-то вспоминая. Затем скорбно покачала головой.
- Нет. Мне туда нельзя. Если я там появлюсь, мне верная смерть.
- Вот как? - удивился Гораций.
- Но Вы не беспокойтесь - я что-нибудь придумаю.
Однако во взгляде Алисии читалась полная растерянность. Как же она была прекрасна - такая беззащитная. Горацию вдруг страстно захотелось прижать её к себе, схватить на руки и унести прочь от этого жуткого места. С трудом ему удалось подавить этот внезапный порыв.
- Пойдёмте отсюда, Алисия. Я сожалею, что не могу привести Вас к себе домой. Я чужеземец, мой дом далеко отсюда...
- Нет, Вам нельзя... не стоит находиться со мной рядом. Не сочтите за неблагодарность. Я не хочу, чтобы у Вас из-за меня были проблемы. Мой муж...
Она вдруг умолкла, словно боясь вот-вот выдать какую-то страшную тайну.
- Если он узнает, что я жива, - продолжала Алисия после некоторой паузы, - мне грозит смерть. А если узнает, что со мной были Вы, Вас тоже могут убить.
После этих слов Гораций решил, что безопаснее будет привести Алисию в заброшенный дом на окраине - в тот самый, который он намедни обнаружил вместе с Феликсом. Наполовину превратившийся в руины, дом был непригоден для нормальной жизни, но для того, чтобы спрятать Стефанию от вездесущих полицаев, лучшего места найти было трудно.
- Простите, Алисия, ничего лучшего, чем развалины, предложить не могу. Вы как, согласны? Обещаю вести себя пристойно и не позволять себе лишнего.
- Я Вам верю, Гораций, - ответила женщина. - Тем более, выбора у меня всё равно нет.
- Тогда пойдёмте скорее.
Покинув кладбище, они прошли несколько кварталов, прежде чем достигли убежища. Алисия, порядком уставшая от пережитых волнений, вскорости заснула. Гораций невольно залюбовался ею. По-хорошему (он это понимал), надо было вернуться на кладбище и сделать дело, ради которого он шёл. Но оставить Алисию одну казалось ему тягчайшим преступлением. Нет, он подождёт, пока вернётся Феликс. Благо, встретиться они договорились недалеко отсюда.
Мысленно попросив у спящей прощения за то, что вынужден её ненадолго покинуть, Гораций вышел на улицу.
Ждать друга ему пришлось недолго - тот вскоре вернулся ни с чем.
- Много бродяг и нищих я видел, но Стефании среди них не было. Ну а ты что скажешь, Гораций?
Тому пришлось признаться, что ни в один подвал он даже не зашёл.
- Пошли в дом - по дороге расскажу. В общем, я выкопал девушку...
- То есть, как выкопал? - удивился Феликс.
- Из могилы. И спрятал её в доме...
Ошеломлённый таким признанием, Феликс воззрился на Горация.
- Ты с ума сошёл! Разорять могилы - это же кощунство! Во имя Небес, верни её на место!
- Об этом не может быть и речи, - отрезал тот. - Пойдём побыстрее, а то я её и так одну оставил.
Собственно, до дома оставалось рукой подать. Минуты через две они переступили порог.
- Ты побудь здесь - присмотри за Алисией, - сказал Гораций. - А я наведаюсь в южную часть.
- О, Небо! - воскликнул Феликс. - Ты просишь меня о соучастии в таком...
В тот момент в углу, где лежала женщина, раздался крик:
- Нет! Нет! Я не изменяла! Пустите меня!
Не глядя на Феликса, побледневшего, как полотно, Гораций кинулся к ней и стал тормошить:
- Алисия, Алисия, проснитесь!
Очнувшись, наконец, от кошмарного сна, женщина удивлённо взглянула на него и, узнав, вздохнула с облегчением.
- Гораций, это Вы? Какое счастье! Мне снилось, будто меня ведут на казнь. Но я была верна мужу! Клянусь!
- Я Вам верю. Но неужели у вас в королевстве измена считается преступлением?
- Иногда считается.
Эти слова, однако же, не слишком удивили Горация. Если уж за хождение по воде можно головы лишиться, стоит ожидать какого угодно абсурда.
- Я никому не скажу, что Вы живы. И Феликс не скажет - я уверен. Я его с детства знаю.
Когда Алисия, наконец, успокоилась и заснула, Феликс набросился на товарища:
- Что ж ты сразу не сказал, что она живая? Я чуть было не испугался.
- Ты же мне слова сказать не дал.
- Куда деваться? Иди с миром - так и быть, присмотрю за твоей королевой.
- О, да! - произнёс Гораций мечтательно. - Она настоящая королева!
Он шёл тем же маршрутом, что и в первый раз. И даже не заметил, как свернул на кладбище и без тени страха прошёл между могилами на другой конец. Наверное, вздумай в тот момент покойники вылезти из гробов, Гораций бы и этого не заметил. Все его мысли занимала девушка. И отнюдь не та, которую он искал.
***
До самого рассвета бродил Гораций по южной части города. Сколько сброду он повидал, но ни одной рыжеволосой девушки не встретил. Нищие, бродяги, пьяницы - эти уж точно не стали бы её прятать. Перспектива получить за её голову золота для этой публики - соблазн непреодолимый.
- Придётся идти в лес - ничего не поделаешь, - сказал он Феликсу, вернувшись в дом. - Вечерком их навещу. Как, кстати, Алисия?
- Спала спокойно. И до сих пор не проснулась... Значит, вечером идём в лес.
- Будет лучше, если я пойду туда один. Мне как-никак приходилось иметь дело с подобной публикой.
Феликс категорически воспротивился:
- Ну уж нет! Мы же поклялись искать Стефанию вместе.
В этот момент проснулась Алисия. Феликс решил зайти в ближайшую булочную, оставив друга с королевой.
- Как Вам спалось? - спросил Гораций.
К его удивлению, Алисия ответила:
- Я впервые за много лет проснулась счастливой! Когда я прежде просыпалась под балдахином, на шёлковых простынях, утро казалось мне началом кошмарного сна. А здесь, на голых досках... Здесь мне даже дышится легче. Душой клянусь, это правда!
Гораций недоверчиво уставился на женщину: уж не смеётся ли она над ним? Но нет - лицо Алисии и впрямь светилось счастьем.
"Это ж каким адом должна была быть её прежняя жизнь, - думал он, - если заброшенный дом видится ей раем!"
- Я случайно услышала, что вы с другом кого-то ищите.
- Да, - признался Гораций. - Свою... односельчанку.
Что-то не давало ему сказать "невесту". Только не здесь, не сейчас, не в присутствии Алисии. Стефания... его невеста. При этой мысли юноша вдруг почувствовал невыразимую горечь. Он должен пойти с ней к алтарю, целовать её губы, делить с ней ложе...
- Что с Вами, Гораций? - в голосе Алисии слышалось неподдельное участие. - Вы как будто сам не свой. Вас беспокоит её судьба? Вы её любите?
- Нет, - юноша покачал головой. - То есть, судьба Стефании мне не безразлична - мы вместе выросли. Моя матушка её ещё малышкой помнит. Но я... Я не люблю её... Нет, люблю. Но не той любовью, о которой Вы подумали. Стефа мне как друг, как сестра.
- Понимаю, - ответила Алисия с улыбкой. - У меня у самой есть брат. Но он далеко... А Стефания... она Вас любит?
Не зная, что ответить, Гораций посмотрел на Алисию в упор. Она тут же опустила прекрасные голубые глаза, её щёки залились румянцем.
Нет, Стефания никогда не краснела от его взгляда. Ни разу он не видел в глазах невесты того сладостного томления, что видел сейчас у Алисии.
- Нет. Наверное, нет.
Алисия подняла глаза. Горация захлестнуло волной. Он словно тонул в этих голубых озёрах. И желал одного - тонуть в них вечность.
"Отныне я твой раб навеки,
Под власть попавший глаз твоих".
Кому эти строки принадлежали, Гораций не помнил. Сам он не мог похвастаться талантом стихотворца. Но наверняка тому, кто их сочинил, было знакомо это пламенное чувство, за которое, не задумываясь, отдал бы жизнь.
"Да что есть жизнь? - думал Гораций. - Настоящая жизнь - вот она - в твоих глазах".
Однако вслух он не произнёс ни слова. Алисия тоже молчала. И это молчание говорило больше, чем могли бы сказать все слова, какие только есть в мире.
Неожиданно очарование было нарушено появлением Феликса.
"Принесла же его нелёгкая!"
В другое время Гораций бы обрадовался другу, но сейчас им овладела досада.
В руках у Феликса был батон хлеба и тёмное покрывало.
- Это для королевы, - объяснил он своё странное приобретение. - С открытым лицом Её Величеству здесь небезопасно.
Услышав это, Алисия вздрогнула, а Гораций в недоумении уставился на земляка.
- Простите, Ваше Величество, я не хотел Вас пугать.
- Ничего страшного, - так же неожиданно Алисия взяла себя в руки. - Благодарю Вас за покрывало. Это было весьма любезно с Вашей стороны.
- Кто-нибудь мне объяснит, что происходит? - спросил Гораций, окончательно сбитый с толку. - Почему ты зовёшь Алисию "Ваше Величество"?
Теперь пришёл черёд удивляться Феликсу.
- Как?! Я думал, ты всё знаешь.
- Что я должен знать?
- Это моя вина, - ответила за Феликса королева. - Я умолчала, что мой муж - король Симеон Пятый.
Гораций был ошеломлён. С минуту он стоял, как каменный, не в силах поверить услышанному.
- Простите, Ваше Величество, - пробормотал он, как только к нему вернулся дар речи. - Я позволил себе непростительную дерзость, обращаясь с Вами как с равной.
- А я позволил себе такую же по отношению к Вашему отцу и брату, - заметил Феликс. - Если бы я знал, что передо мной законный правитель Алых Пионов и наследный принц, то проявил бы должное почтение.
- Вы их видели?! - вскричала Алисия. - Расскажите же мне, ради Небес, как они, что с ними?
Феликс рассказал всё с начала, не утаив и печальной вести о смерти отца.
- Похоже, Стефания где-то здесь. Я не могу бросить её.
По мере того, как Феликс рассказывал, что ему известно, удивление Горация сменялось досадой.
- Вот неугомонная! Говорил же я ей: сиди дома, не ввязывайся. Так нет же, не послушала!... Что ж делать - будем искать.
***
Немного знал Феликс о Королевстве Зелёных Вод. Не намного больше знал о нём Гораций. Из разговоров погибшей команды он понял, что это - настоящий рай для преступников: воров, грабителей, торговцев дурманом. А значит, одной девушке-чужестранке здесь опасно. Могут и ограбить, и зарезать, и чести лишить и даже поместить в притон, не спрашивая при этом саму девушку. Тем более если эта юная особа недурна собой. Впрочем, Стефании в том положении, в котором она оказалась, это едва ли грозило.
- Хотя владельцы таких заведений - великолепные шантажисты, - говорил Гораций. - У одного матроса сестру так заставили торговать собой. Иначе, говорили, расскажем полицаям, что воровку поймали.
- Но одно дело - воровка, а другое - государственная преступница, за чью голову триста золотых обещали.
- Да, триста золотых - это немало. Но я вот что думаю: если Стефанию до сих пор не поймали, должно быть, она где-то прячется. Или попала в лапы разбойникам. Я слышал, лес за старым кладбищем просто кишит ими.
- Так чего же мы ждём? - с волнением произнёс Феликс. - Бежим туда.
- Погоди, не так быстро. Думаю, есть смысл пока обследовать глухие переулки. Вдруг она где-то там? Ты иди в северную часть города, а я в южную.
Можно сколь угодно убеждать себя, что на кладбище нет ничего страшного. Сколь угодно при дневном свете можно говорить и верить, что легко сможешь обойти его вдоль и поперёк в любое время. Но как только на землю спускается ночь, и луна серебрит кресты и надгробия, просыпается безотчётный страх. Камни тогда кажутся черепами, шум ветерка - вздохом из-под земли, и ветка дерева - высунувшейся из могилы рукой.
Горацию и прежде приходилось бывать ночью на кладбище. Тогда в детстве захотелось острых ощущений. Деревенские мальчишки с радостью поддержали эту идею. Полные энтузиазма, они с трудом дождались вечера.
Когда же, наконец, желанная тьма укутала землю, идти уже не особенно хотелось. Но Гораций боялся показаться трусом. Другие мальчишки, по-видимому, тоже храбрились изо всех сил.
На середине кладбища тишину внезапно прервали отборные ругательства. Мальчишки, перепуганные, кинулись прочь.
Только наутро выяснилось, что ругался не оживший мертвец и не какая-нибудь сила зла, а мельник Рудольф, забредший туда под хмельком.
Вот и сейчас Гораций шёл по городскому кладбищу, зябко кутаясь в плащ и до боли стискивая побледневшие руки. Почти как тогда. Но теперь он, во-первых, уже не мальчик, а во-вторых, он был один. Храбриться было не перед кем, ибо некому было назвать его трусишкой, даже если он побежит прочь. Лишь мысль поскорее добраться до южных кварталов помогала преодолеть страх. Да и Рудольф (Гораций от души на это надеялся) едва ли здесь окажется.
- Помогите! Выпустите меня! - неожиданно раздалось откуда-то из-под земли.
Гораций вздрогнул. Он готов был поклясться, что слышит этот голос снизу. От ужаса его ноги приросли к земле.
- О, Небо... - прошептал он одними губами.
- Выпустите меня! Я живая! Кто-нибудь!
Живая! Только сейчас до Горация дошло, что кричала женщина. И по-видимому, она испытывала куда больший ужас, чем он. Проснувшись, обнаружить себя в гробу - тут и рассудка можно лишиться.
- Я здесь! Я Вас слышу! - прокричал он. - Потерпите немного - я Вас вытащу!
Присмотревшись к могиле повнимательнее, чтобы запомнить, Гораций со всех ног побежал к сторожке.
Из-за двери доносился храп. Юноша ударил по ней кулаком, отчего дверь со скрипом отворилась. Куча бутылей внутри и помятое лицо сторожа явственно говорили, что старик сильно пьян. Разбудить его Гораций не смог.
"Ну и шут с тобой! - подумал он. - И без тебя откопаю. Только бы лопату найти".
Наконец, ржавая лопата была найдена. Стараясь не терять более ни минуты, парень помчался к могиле.
- Я уже здесь! - крикнул он. - Вы меня слышите?
- Помогите! Пожалуйста! - ответил ему слабый голос.
- Уже копаю!
Копать было не так легко. Земля затвердела, поросла травой. Так обычно случается с могилами, за которыми много лет не ухаживали.
Наконец, лопата упёрлась во что-то твёрдое. Похоже, гроб.
Вскоре Гораций, изрядно вспотевший, нагнулся и поддел лопатой деревянную крышку. Та поддалась с удивительной лёгкостью.
Парню вдруг подумалось: а что если он попросту спятил, и голос - ничто иное, как плод его больной фантазии? Что если, открыв гроб, он увидит скелет? Или, в лучшем случае, полуразложившуюся массу, изъеденную могильными червями?
Но нет. Она лежала на шёлковых подушках, такая юная и прекрасная, что у Горация захватило дух. Её золотые волосы струились в лунном свете мягкими волнами.
Вдруг она открыла глаза и стала судорожно глотать воздух.
- Вы? Это Вы? - не в силах продолжать дальше, девушка поднялась и зарыдала.
- Дайте же мне руку, я Вас вытащу.
Она молча повиновалась. А Гораций вдруг поймал себя на том, что никогда в жизни не держал в ладонях такой изящной ручки.
Вытащив заживо погребённую на поверхность, он с большой неохотой выпустил её. Женщина продолжала всхлипывать, опершись на сильное плечо юноши.
- Я буду помнить Вас... всю жизнь, - почти шептала она. - Я буду молить Святые Небеса, чтобы послали Вам всех благ... Назовите же мне своё имя...
- Гораций.
- А я Алисия.
- Красивое имя. Давайте, я провожу Вас до дома.
Алисия неожиданно вздрогнула, задумалась, будто что-то вспоминая. Затем скорбно покачала головой.
- Нет. Мне туда нельзя. Если я там появлюсь, мне верная смерть.
- Вот как? - удивился Гораций.
- Но Вы не беспокойтесь - я что-нибудь придумаю.
Однако во взгляде Алисии читалась полная растерянность. Как же она была прекрасна - такая беззащитная. Горацию вдруг страстно захотелось прижать её к себе, схватить на руки и унести прочь от этого жуткого места. С трудом ему удалось подавить этот внезапный порыв.
- Пойдёмте отсюда, Алисия. Я сожалею, что не могу привести Вас к себе домой. Я чужеземец, мой дом далеко отсюда...
- Нет, Вам нельзя... не стоит находиться со мной рядом. Не сочтите за неблагодарность. Я не хочу, чтобы у Вас из-за меня были проблемы. Мой муж...
Она вдруг умолкла, словно боясь вот-вот выдать какую-то страшную тайну.
- Если он узнает, что я жива, - продолжала Алисия после некоторой паузы, - мне грозит смерть. А если узнает, что со мной были Вы, Вас тоже могут убить.
После этих слов Гораций решил, что безопаснее будет привести Алисию в заброшенный дом на окраине - в тот самый, который он намедни обнаружил вместе с Феликсом. Наполовину превратившийся в руины, дом был непригоден для нормальной жизни, но для того, чтобы спрятать Стефанию от вездесущих полицаев, лучшего места найти было трудно.
- Простите, Алисия, ничего лучшего, чем развалины, предложить не могу. Вы как, согласны? Обещаю вести себя пристойно и не позволять себе лишнего.
- Я Вам верю, Гораций, - ответила женщина. - Тем более, выбора у меня всё равно нет.
- Тогда пойдёмте скорее.
Покинув кладбище, они прошли несколько кварталов, прежде чем достигли убежища. Алисия, порядком уставшая от пережитых волнений, вскорости заснула. Гораций невольно залюбовался ею. По-хорошему (он это понимал), надо было вернуться на кладбище и сделать дело, ради которого он шёл. Но оставить Алисию одну казалось ему тягчайшим преступлением. Нет, он подождёт, пока вернётся Феликс. Благо, встретиться они договорились недалеко отсюда.
Мысленно попросив у спящей прощения за то, что вынужден её ненадолго покинуть, Гораций вышел на улицу.
Ждать друга ему пришлось недолго - тот вскоре вернулся ни с чем.
- Много бродяг и нищих я видел, но Стефании среди них не было. Ну а ты что скажешь, Гораций?
Тому пришлось признаться, что ни в один подвал он даже не зашёл.
- Пошли в дом - по дороге расскажу. В общем, я выкопал девушку...
- То есть, как выкопал? - удивился Феликс.
- Из могилы. И спрятал её в доме...
Ошеломлённый таким признанием, Феликс воззрился на Горация.
- Ты с ума сошёл! Разорять могилы - это же кощунство! Во имя Небес, верни её на место!
- Об этом не может быть и речи, - отрезал тот. - Пойдём побыстрее, а то я её и так одну оставил.
Собственно, до дома оставалось рукой подать. Минуты через две они переступили порог.
- Ты побудь здесь - присмотри за Алисией, - сказал Гораций. - А я наведаюсь в южную часть.
- О, Небо! - воскликнул Феликс. - Ты просишь меня о соучастии в таком...
В тот момент в углу, где лежала женщина, раздался крик:
- Нет! Нет! Я не изменяла! Пустите меня!
Не глядя на Феликса, побледневшего, как полотно, Гораций кинулся к ней и стал тормошить:
- Алисия, Алисия, проснитесь!
Очнувшись, наконец, от кошмарного сна, женщина удивлённо взглянула на него и, узнав, вздохнула с облегчением.
- Гораций, это Вы? Какое счастье! Мне снилось, будто меня ведут на казнь. Но я была верна мужу! Клянусь!
- Я Вам верю. Но неужели у вас в королевстве измена считается преступлением?
- Иногда считается.
Эти слова, однако же, не слишком удивили Горация. Если уж за хождение по воде можно головы лишиться, стоит ожидать какого угодно абсурда.
- Я никому не скажу, что Вы живы. И Феликс не скажет - я уверен. Я его с детства знаю.
Когда Алисия, наконец, успокоилась и заснула, Феликс набросился на товарища:
- Что ж ты сразу не сказал, что она живая? Я чуть было не испугался.
- Ты же мне слова сказать не дал.
- Куда деваться? Иди с миром - так и быть, присмотрю за твоей королевой.
- О, да! - произнёс Гораций мечтательно. - Она настоящая королева!
Он шёл тем же маршрутом, что и в первый раз. И даже не заметил, как свернул на кладбище и без тени страха прошёл между могилами на другой конец. Наверное, вздумай в тот момент покойники вылезти из гробов, Гораций бы и этого не заметил. Все его мысли занимала девушка. И отнюдь не та, которую он искал.
***
До самого рассвета бродил Гораций по южной части города. Сколько сброду он повидал, но ни одной рыжеволосой девушки не встретил. Нищие, бродяги, пьяницы - эти уж точно не стали бы её прятать. Перспектива получить за её голову золота для этой публики - соблазн непреодолимый.
- Придётся идти в лес - ничего не поделаешь, - сказал он Феликсу, вернувшись в дом. - Вечерком их навещу. Как, кстати, Алисия?
- Спала спокойно. И до сих пор не проснулась... Значит, вечером идём в лес.
- Будет лучше, если я пойду туда один. Мне как-никак приходилось иметь дело с подобной публикой.
Феликс категорически воспротивился:
- Ну уж нет! Мы же поклялись искать Стефанию вместе.
В этот момент проснулась Алисия. Феликс решил зайти в ближайшую булочную, оставив друга с королевой.
- Как Вам спалось? - спросил Гораций.
К его удивлению, Алисия ответила:
- Я впервые за много лет проснулась счастливой! Когда я прежде просыпалась под балдахином, на шёлковых простынях, утро казалось мне началом кошмарного сна. А здесь, на голых досках... Здесь мне даже дышится легче. Душой клянусь, это правда!
Гораций недоверчиво уставился на женщину: уж не смеётся ли она над ним? Но нет - лицо Алисии и впрямь светилось счастьем.
"Это ж каким адом должна была быть её прежняя жизнь, - думал он, - если заброшенный дом видится ей раем!"
- Я случайно услышала, что вы с другом кого-то ищите.
- Да, - признался Гораций. - Свою... односельчанку.
Что-то не давало ему сказать "невесту". Только не здесь, не сейчас, не в присутствии Алисии. Стефания... его невеста. При этой мысли юноша вдруг почувствовал невыразимую горечь. Он должен пойти с ней к алтарю, целовать её губы, делить с ней ложе...
- Что с Вами, Гораций? - в голосе Алисии слышалось неподдельное участие. - Вы как будто сам не свой. Вас беспокоит её судьба? Вы её любите?
- Нет, - юноша покачал головой. - То есть, судьба Стефании мне не безразлична - мы вместе выросли. Моя матушка её ещё малышкой помнит. Но я... Я не люблю её... Нет, люблю. Но не той любовью, о которой Вы подумали. Стефа мне как друг, как сестра.
- Понимаю, - ответила Алисия с улыбкой. - У меня у самой есть брат. Но он далеко... А Стефания... она Вас любит?
Не зная, что ответить, Гораций посмотрел на Алисию в упор. Она тут же опустила прекрасные голубые глаза, её щёки залились румянцем.
Нет, Стефания никогда не краснела от его взгляда. Ни разу он не видел в глазах невесты того сладостного томления, что видел сейчас у Алисии.
- Нет. Наверное, нет.
Алисия подняла глаза. Горация захлестнуло волной. Он словно тонул в этих голубых озёрах. И желал одного - тонуть в них вечность.
"Отныне я твой раб навеки,
Под власть попавший глаз твоих".
Кому эти строки принадлежали, Гораций не помнил. Сам он не мог похвастаться талантом стихотворца. Но наверняка тому, кто их сочинил, было знакомо это пламенное чувство, за которое, не задумываясь, отдал бы жизнь.
"Да что есть жизнь? - думал Гораций. - Настоящая жизнь - вот она - в твоих глазах".
Однако вслух он не произнёс ни слова. Алисия тоже молчала. И это молчание говорило больше, чем могли бы сказать все слова, какие только есть в мире.
Неожиданно очарование было нарушено появлением Феликса.
"Принесла же его нелёгкая!"
В другое время Гораций бы обрадовался другу, но сейчас им овладела досада.
В руках у Феликса был батон хлеба и тёмное покрывало.
- Это для королевы, - объяснил он своё странное приобретение. - С открытым лицом Её Величеству здесь небезопасно.
Услышав это, Алисия вздрогнула, а Гораций в недоумении уставился на земляка.
- Простите, Ваше Величество, я не хотел Вас пугать.
- Ничего страшного, - так же неожиданно Алисия взяла себя в руки. - Благодарю Вас за покрывало. Это было весьма любезно с Вашей стороны.
- Кто-нибудь мне объяснит, что происходит? - спросил Гораций, окончательно сбитый с толку. - Почему ты зовёшь Алисию "Ваше Величество"?
Теперь пришёл черёд удивляться Феликсу.
- Как?! Я думал, ты всё знаешь.
- Что я должен знать?
- Это моя вина, - ответила за Феликса королева. - Я умолчала, что мой муж - король Симеон Пятый.
Гораций был ошеломлён. С минуту он стоял, как каменный, не в силах поверить услышанному.
- Простите, Ваше Величество, - пробормотал он, как только к нему вернулся дар речи. - Я позволил себе непростительную дерзость, обращаясь с Вами как с равной.
- А я позволил себе такую же по отношению к Вашему отцу и брату, - заметил Феликс. - Если бы я знал, что передо мной законный правитель Алых Пионов и наследный принц, то проявил бы должное почтение.
- Вы их видели?! - вскричала Алисия. - Расскажите же мне, ради Небес, как они, что с ними?
Феликс рассказал всё с начала, не утаив и печальной вести о смерти отца.
