— Нет. Камэла, я не родной сын Саркорая. Только об этом никто не должен узнать.
— Правда? А как же Иль? — переспросила Камэла.
— Я ей сам расскажу. Правда, нужно слетать на Лордок. Поговорить с отцом. Я хочу отвезти вас туда, если вы не против. Завтра с утра…
— Нет, Дарклай, я бы не хотела видеть Саркорая. Иль ему дочь, малыши внуки, а я никто. Только вот, что сказать Матильде? — упавшим голосом спросила женщина.
— Тогда без вас, — согласился я.- Я что-нибудь придумаю.
— Спасибо, Дарклай, — поблагодарила женщина.
— Да, — отозвался я.
В итоге все жутко усложнилось. После разговора с отцом, возжелавшим немедленно увидеть свое драгоценное чадо и женщину, которая его осчастливила, голова жутко гудела. Отец сразу же решил отписать Иль половину всего и Кентан, который так некстати остался без короля, а значит перешел во владения клана Зе Гар.
Пока уговорил Саркорая не выдвигаться в нашу сторону, пока утряс все проблемы с приближающимися играми, пока Пиксли отыскал вескую причину для Камэлы не посещать Лордок…
В два часа я все еще чувствовал недовольство Иль тем, что я опоздал к ужину и до сих пор не пришел. Потом раздраженно вздрагивал каждый раз, когда девушка ворочалась в кровати, чувствуя себя одинокой и ненужной. В два часа она уснула, и я облегченно выдохнул, а потом ей начал сниться сон… о нас. И я едва не сошел с ума, от желания, взорвавшего мое тело изнутри.
«Иль, ты сводишь меня с ума. И когда-нибудь я действительно свихнусь.»
Пытаясь заглушить в себе предчувствие того, что случиться какая-то мерзкая фигня, добрался до квартиры к трем ночи.
Зашёл в нашу комнату, темную и заполненную сводящим с ума запахом тёплой кожи. Иль мирно спала, укутавшись в одеяло, наружу торчали только обнаженные стопы и взъерошенная макушка. Она всегда так смешно спит, возится словно её что-то сильно беспокоит даже во сне. И обычно я прижимаю её к себе, пытаясь оградить от всех мыслей и переживаний, и она затихает, доверчиво обнимая меня руками.
До вылета осталось всего три часа, а значит через два придется её разбудить…
Я обо всем уже предупредил Камэлу, и женщина сейчас суетилась, собирая вещи и пакуя чемоданы.
«Прикрыв за собой дверь, все же поддаюсь желанию, притягивающему мое тело к тебе, словно единственная сила, что может повлиять на меня, это твое притяжение, Иль.
Приблизившись к кровати, присел и, пройдясь пальцами по твоей ноге, поцеловал в щиколотку. Ты снова заворочалась, отнимая у меня свою ногу, и перекатилась на другой край кровати, что-то невнятно пробормотав. Ты такая милая. Почему мне это причиняет боль?
Осторожно лег рядом и, пробравшись под одеяло, обнял теплую тебя и притянул к себе. Уткнувшись носом в макушку, с наслаждением втянул пьянящий запах. С трудом подавил желание, развернуть тебя и, вдавив в матрас, вбиться настолько глубоко, насколько это возможно, чтобы услышать твой стон и ощутить жаркое податливое тело под своими пальцами…
Ты моя, Иль. И я подожду. Немного. Спи.»
Я так и не заснул, пролежал рядом, обнимая её и в сотый раз прокручивая все это в голове. Мне казалось правильным — отвезти Иль на Лордок. Там я смогу защитить её от возможного покушения, которое, я не сомневался, случится и уже очень скоро.
«…едва отец признает тебя и отпишет имущество… Возможно, не стоило говорить отцу? Возможно…»
…
Тьма… Тьма была абсолютной и расцвечивалась только редкими красными яркими до тошноты всполохами ее боли… Иль умирала… Мир был смят, словно картонная коробка, и я вместе с ним. Я даже слышал хруст своих костей или… это… Иль?
Дернулся, чтобы вынырнуть из плена безумия своего разума и снова увидеть ее, смертельно бледную с огромными черными от затопившего радужку зрачка глазами. Она больше не билась в агонии и не кричала, только обесцвеченные болью губы, распахнутые в беззвучном крике, и вздрагивающая синяя венка на тонкой шее…
— Поверь, она все ещё мучается. Через несколько минут кевлара пронзит сетью своих тонких щупалец все ее тело, и тогда обратного пути не будет. Только смерть или вечная агония симбиоза с бессмертной прожорливой тварью. Советую поспешить.
Каждое слово, произнесенное тягучим голосом довольного кентанца, кислотой обдавало внутренности, заставляя меня вздрагивать от отчаянного желания стереть эту тварь, разорвать в клочья, рвать клыками, до тех пор, пока от него ничего не останется. Вот только я не мог себе это позволить — страх потерять ее был слишком велик. Он сковывал, и даже дышать удавалось с трудом.
Пошевелив рукой, снова удивленно обнаружил громоздкие браслеты металлических кандалов, которые минуту назад добровольно позволил одеть на себя. Нужно собраться, чтобы понять, что же эта тварь от меня хочет. Еще немного и кевлара разрастется настолько, что ее уже невозможно будет удалить из тела Иль…
Дернув головой, попытался закрыться от боли девушки, это было нужно, иначе зверь вырвется наружу, и все пойдет прахом.
Они хотели, чтобы я вышел. Куда — это было не важно. Я сделаю все, лишь бы прекратить ее мучения.
Самое страшное — было отвернуться от ее глаз и сделать шаг не к ней, от нее, увеличивая разделяющее нас расстояние. Единственное, что спасало меня от безумия — это осознание того, что она нужна этой мрази. Иль — дочь Саркорая, принцесса Лордока и владелица Кентана. Она ценная заложница и гарант жизни этой твари — поэтому он ее не убьют.
В коридоре мерцал телепортационный портал. У каждой из дверей дежурили рободоспехи, а значит о происходящем здесь в замке еще не знают. Следовательно, защита замка не была взломана… Кто-то из своих предал…
Краем глаза увидел за одной из распахнутых дверей в просторной светлой комнате валяющийся на полу горшок с беспомощно шевелящимся тадакамом. Пиксли поблизости не было. Видимо, его уже увели… так же, как и детей…
Через портал, но куда? На Кентан?
В коридоре был еще один портал, который я сразу не заметил, но меня подвели к первому, и, не останавливаясь, я шагнул в него, разрывая тонкую дрожащую ткань искаженного пространства.
Агония боли, терзающей Иль, которая непрерывным алым потоком вливалась в мое сознание, на секунду прервалась, обдав мое тело ледяным всполохом абсолютной пустоты…
Она умерла?!
Испуг был настолько сильным, что на какое-то мгновение я потерялся в этом мире, забыл, что я делаю и для чего, и, развернувшись, хотел кинуться обратно, шагнуть в портал, найти ее боль, ее… хоть что-нибудь, лишь бы только не чувствовать эту пустоту внутри. Тогда мне показалось, что я умер вместе с ней, и эта смерть оказалась намного страшнее, чем все те смерти, которые я когда-либо видел…
Но мгновение ускользнуло, и мир полыхнул ярким алым…
За моей спиной из портала вышел кентанец. Он нес ее на руках, и боль вернулась, а я даже обрадовался. Как же это было мерзко радоваться ее боли… Но Иль была жива, пусть даже так… Имею ли я право существовать после этих мыслей? Могу ли?
Попытался прийти в себя. Тряхнул головой. Нужно было собраться. Но разум почти не подчинялся. Центром всего была эта девушка, ее мир горел во мне, распадался на куски и срывался в пропасть, унося с собой рваные куски меня.
Но все же, сквозь пелену безумия, я рассмотрел сводчатый потолок. Помещение было огромным и напоминало полую сферу. Я узнал это место. Сердце Лордока. А значит рядом остатки черной материи…
Так вот что задумал этот ублюдок? Хочет уничтожить меня, скормив черной дыре…
Осознание глупости кентанца сменилось новым приступом паники — Иль закрыла глаза, и я больше не мог ощущать кожей ее взгляд. Так она выглядела спящей, но только внутри за этой маской обманчивого спокойствия плескалась ее боль…
— Я вколю ей яд, убивающий кевлару, сразу же, едва ты исчезнешь из этой Вселенной. Верь мне, друг…
Тонкие веки на любимом лице вздрогнули, и девушка приоткрыла глаза. Её ужас, родившийся от осознания смысла сказанных кентанцем слов, проник в мое сознание. Она боялась, что я исчезну, перестану существовать.
«Как ты вообще можешь сейчас волноваться обо мне, милая? Я же — тьма. Тьма не может погибнуть во тьме.»
И выдохнув, я шагнул в эхо черной дыры, покидая этот мир, обернувшийся для меня нестерпимой болью, уходя от своей жизни и так пытаясь спасти ее.
Переход в мир Черных Лун занял всего несколько коротких секунд. Ощущение абсолютной тьмы и необузданной неразумной истинной силы, пронизывающей мое тело и одновременно рвущей его на части — и вот я уже стою на сверкающем темно-синем крошеве песка великой каменной пустыни Кога Рек, заливая его своей кровью. Переход калечит тела и отбирает много сил. Но это неважно… Я жив. Оглянувшись на дрожащую пелену портала, струящуюся в воздухе от земли до неба, замираю, пытаясь прислушаться.
— Иль…
С облегчением понимаю, что я все еще чувствую ее. Ее паника заполняет мое сознание, и сердце в груди почти останавливается, оказываясь неспособным вместит в себя столько боли. А потом наступает тишина. И боль пропадает, словно тает. И ни паники, ни страха, ни ярости и ненависти, только ровное дыхание Иль.
Кентанец исполнил обещание.
Выдыхаю, закрыв глаза, и пальцами сжимаю раскалывающиеся от головной боли виски. Вернуться обратно… но, если кентанец притащил Иль и детей на Кентан, а он скорее всего так и сделал, то мы можем провести годы на орбите планеты, пытаясь преодолеть защитные экраны и не уничтожить при этом все живое… А значит мы просто не посмеем ничего сделать.
«Вот тварь убогая…»
— Твари поднебесные! Посмотрите, кто здесь!! Дарклай…
Оборачиваюсь, чтобы тут же уклониться от летящей прямиком в меня лорди. Кагора притормаживает, поднимая в воздух облако искрящейся черной пыли. Лорди широко улыбается, демонстрируя острые черные клыки и радостно сверкает зелеными глазами.
— Джэха? — припоминаю имя.
Кагора радостно кивает, а потом тут же хмурится и спрашивает:
— Ты чего это вдруг вернулся?
Краем глаза заметив движение в сумраке, поворачиваюсь, чтобы рассмотреть силуэты лорди, приближающиеся к нам. Братья останавливаются в метре от меня и приветствуют гортанным низким рычанием. Отвечаю. Но на это нет времени. Нужно торопиться. Время в мире Черных Лун течет не так, как во Вселенной. И чем быстрее я вернусь, тем лучше. План сам собой вырисовывается в моем сознании. И согласно ему, вернутся я должен не один. Поэтому:
— Джэха, ты должна отправиться на Лордок.
Девушка возмущенно вскидывает подбородок и напряженно замирает, поигрывая мышцами на мощных плечах. Телосложением она немногим уступает мне. Сильный воин. То, что нужно.
— Саркораю нужен еще один наследник. — пытаясь не приказывать, а говорить спокойно, дабы не вызвать протеста, сообщаю я.
— Да чтоб его, — в сердцах бросает кагора и сплевывает под ноги. Лорди вокруг начинают перешептываться, раздаются отдельные смешки. Нужно торопиться, пока девушка не решила, что эта просьба ляжет позором на ее честь воина.
— Возникли проблемы с наследованием планеты. Тебе придется выйти замуж, чтобы сохранить ценную собственность и избежать войны.
— Замуж? — девушка поддается вперед, но, опомнившись, отступает, опасливо оглядываясь на толпу, мало ли, вдруг кто заметил ее интерес.
— Да, это вынужденный брак. И ты его знаешь, видела, когда гостила у нас в прошлый раз. Кентанец Крис…
Кагора почти подпрыгивает на месте и, отмахиваясь от меня, шагает в сторону портала. Отдернув доспех, оглядывается, хмуро выдавив из себя:
— Мы с Саркораем вылупились из соседних Тано, так что он мне больше, чем брат. Кто я буду, если не помогу ему в трудной ситуации?
— Верно, — киваю, соглашаясь. Толпа лорди одобрительно гудит, поддерживая кагору.
И уже почти шагнув в дверь, снова оборачивается:
— А ты не идешь?
— Задержусь. Мне кое-кого нужно прихватить. Вернусь через Южные врата. Передай Саркораю.
Джэха кивнула и, наконец, шагнула, мгновенно растворившись в черной дрожащей пелене.
Ну, а мне осталось пересечь мир Черных Лун, чтобы добраться до его Южного Края. Там обитают самые древние твари — космические божества, способные пожирать миры. Паковако. Говорят, что они спят. Нужно будет разбудить одного. Да, одного бога будет достаточно.
Ярость новой волной накрывает с головой, возвращая меня в ту комнату, четко запечатленную в моем сознании, где на кровати все еще лежит бледная Иль, а рядом возвышается злорадно скалящийся мой бывший друг… Крис.
«Отныне смерть для тебя — это привилегия, которую нужно будет заслужить. Хочешь править? Так я тебе нашел подходящую королеву…»
Моя любовь научила меня осторожности и терпению. Урок был настолько болезненным, что теперь я уже никогда не стану прежним. Сначала думать, только потом действовать. Больше я не могу себе позволить в слепой ярости крушить все подряд. В этом мире есть то, что ценнее всего мира. И я верну тебя, милая. Ты только подожди немного…
…
Я не спал вот уже какие сутки? Пятые? Сложно было сориентироваться. Но сложнее было оставаться в здравом уме и не поддаваться желанию разнести все, что попадалось на моем пути.
…Иль забыла меня.
…Иль разлюбила меня.
…Иль испытывает чувства к белобрысой твари, разлучившей нас.
…Иль снова едва не погибла.
…А сейчас Иль изменяет мне с тем, кого я бы хотел убивать сотню раз каждый день перед завтраком, обедом и ужином. Жаль, ни одна из имеющихся во Вселенной технологий не позволяет так быстро восстанавливать тело и возвращать убитого к жизни. Хотя, опять же, смотря как убить…
Я сцепил зубы и глухо зарычал, когда выуженный из брюха ядовитой кейго-сару камень толь оказался в моей ладони — энергии, заключенной в одном этом куске окаменевшей плоти почившего когда-то паковако, хватило бы, чтобы накормить живого паковако на столетия вперед. А меня эта энергия развеет в пыль где-то за час — это еще если повезет.
Зажав камень в кулаке, отошел от края скалы — передо мной простиралась Южная граница мира Четырех Лун. Дальше — только древний воздушный океан с дремлющими в нем божествами.
Впереди, в пустоте над бездонной пропастью, дрожало эхо черной дыры — те самые Южные ворота.
Проведя в воздухе рукой, в которой был зажат толь, испытав злорадство, увидел тонкую светящуюся линию, оставленную в воздухе ожившим камнем. Плоть мертвого божества почувствовала жизнь и уже начала пожирать, ведь в этом и заключается весь смысл существования каменного мегалита — поглощать миры. А у меня был один такой на примете. Поэтому я хотел заманить во Вселенную одного из дремлющих паковако. НО его сначала нужно было разбудить. А что для этого подойдет лучше, чем плоть погибшего паковако. Пожрать своего собрата, пусть даже давно скончавшегося, — это ли не самое лакомое угощение для мегалита.
Глухой раскатистый каменный стон оповестил о том, что наживка проглочена. Где-то в мареве колышущегося тумана проснулось божество и уже идет ко мне.
Не дожидаясь, когда мегалит попытается поглотить меня и мир Черных Лун, разбежался и, оттолкнувшись, влетел в черную дыру. Тело скомкало мощью силы, заструившейся сквозь него. Благо переход длился недолго, и я блаженно закрыл глаза, едва вылетел в безвоздушное пространство космоса во Вселенной. И сразу же был затянут в телепортационный портал, предусмотрительно оставленный здесь по приказу Саркорая.
Вывалившись из портала уже на борту военного фархора, зарычал, чувствуя, как окончательно пробудившийся толь пожирает мою руку, сжигая плоть и кости.
— Правда? А как же Иль? — переспросила Камэла.
— Я ей сам расскажу. Правда, нужно слетать на Лордок. Поговорить с отцом. Я хочу отвезти вас туда, если вы не против. Завтра с утра…
— Нет, Дарклай, я бы не хотела видеть Саркорая. Иль ему дочь, малыши внуки, а я никто. Только вот, что сказать Матильде? — упавшим голосом спросила женщина.
— Тогда без вас, — согласился я.- Я что-нибудь придумаю.
— Спасибо, Дарклай, — поблагодарила женщина.
— Да, — отозвался я.
В итоге все жутко усложнилось. После разговора с отцом, возжелавшим немедленно увидеть свое драгоценное чадо и женщину, которая его осчастливила, голова жутко гудела. Отец сразу же решил отписать Иль половину всего и Кентан, который так некстати остался без короля, а значит перешел во владения клана Зе Гар.
Пока уговорил Саркорая не выдвигаться в нашу сторону, пока утряс все проблемы с приближающимися играми, пока Пиксли отыскал вескую причину для Камэлы не посещать Лордок…
В два часа я все еще чувствовал недовольство Иль тем, что я опоздал к ужину и до сих пор не пришел. Потом раздраженно вздрагивал каждый раз, когда девушка ворочалась в кровати, чувствуя себя одинокой и ненужной. В два часа она уснула, и я облегченно выдохнул, а потом ей начал сниться сон… о нас. И я едва не сошел с ума, от желания, взорвавшего мое тело изнутри.
«Иль, ты сводишь меня с ума. И когда-нибудь я действительно свихнусь.»
Пытаясь заглушить в себе предчувствие того, что случиться какая-то мерзкая фигня, добрался до квартиры к трем ночи.
Зашёл в нашу комнату, темную и заполненную сводящим с ума запахом тёплой кожи. Иль мирно спала, укутавшись в одеяло, наружу торчали только обнаженные стопы и взъерошенная макушка. Она всегда так смешно спит, возится словно её что-то сильно беспокоит даже во сне. И обычно я прижимаю её к себе, пытаясь оградить от всех мыслей и переживаний, и она затихает, доверчиво обнимая меня руками.
До вылета осталось всего три часа, а значит через два придется её разбудить…
Я обо всем уже предупредил Камэлу, и женщина сейчас суетилась, собирая вещи и пакуя чемоданы.
«Прикрыв за собой дверь, все же поддаюсь желанию, притягивающему мое тело к тебе, словно единственная сила, что может повлиять на меня, это твое притяжение, Иль.
Приблизившись к кровати, присел и, пройдясь пальцами по твоей ноге, поцеловал в щиколотку. Ты снова заворочалась, отнимая у меня свою ногу, и перекатилась на другой край кровати, что-то невнятно пробормотав. Ты такая милая. Почему мне это причиняет боль?
Осторожно лег рядом и, пробравшись под одеяло, обнял теплую тебя и притянул к себе. Уткнувшись носом в макушку, с наслаждением втянул пьянящий запах. С трудом подавил желание, развернуть тебя и, вдавив в матрас, вбиться настолько глубоко, насколько это возможно, чтобы услышать твой стон и ощутить жаркое податливое тело под своими пальцами…
Ты моя, Иль. И я подожду. Немного. Спи.»
Я так и не заснул, пролежал рядом, обнимая её и в сотый раз прокручивая все это в голове. Мне казалось правильным — отвезти Иль на Лордок. Там я смогу защитить её от возможного покушения, которое, я не сомневался, случится и уже очень скоро.
«…едва отец признает тебя и отпишет имущество… Возможно, не стоило говорить отцу? Возможно…»
…
Тьма… Тьма была абсолютной и расцвечивалась только редкими красными яркими до тошноты всполохами ее боли… Иль умирала… Мир был смят, словно картонная коробка, и я вместе с ним. Я даже слышал хруст своих костей или… это… Иль?
Дернулся, чтобы вынырнуть из плена безумия своего разума и снова увидеть ее, смертельно бледную с огромными черными от затопившего радужку зрачка глазами. Она больше не билась в агонии и не кричала, только обесцвеченные болью губы, распахнутые в беззвучном крике, и вздрагивающая синяя венка на тонкой шее…
— Поверь, она все ещё мучается. Через несколько минут кевлара пронзит сетью своих тонких щупалец все ее тело, и тогда обратного пути не будет. Только смерть или вечная агония симбиоза с бессмертной прожорливой тварью. Советую поспешить.
Каждое слово, произнесенное тягучим голосом довольного кентанца, кислотой обдавало внутренности, заставляя меня вздрагивать от отчаянного желания стереть эту тварь, разорвать в клочья, рвать клыками, до тех пор, пока от него ничего не останется. Вот только я не мог себе это позволить — страх потерять ее был слишком велик. Он сковывал, и даже дышать удавалось с трудом.
Пошевелив рукой, снова удивленно обнаружил громоздкие браслеты металлических кандалов, которые минуту назад добровольно позволил одеть на себя. Нужно собраться, чтобы понять, что же эта тварь от меня хочет. Еще немного и кевлара разрастется настолько, что ее уже невозможно будет удалить из тела Иль…
Дернув головой, попытался закрыться от боли девушки, это было нужно, иначе зверь вырвется наружу, и все пойдет прахом.
Они хотели, чтобы я вышел. Куда — это было не важно. Я сделаю все, лишь бы прекратить ее мучения.
Самое страшное — было отвернуться от ее глаз и сделать шаг не к ней, от нее, увеличивая разделяющее нас расстояние. Единственное, что спасало меня от безумия — это осознание того, что она нужна этой мрази. Иль — дочь Саркорая, принцесса Лордока и владелица Кентана. Она ценная заложница и гарант жизни этой твари — поэтому он ее не убьют.
В коридоре мерцал телепортационный портал. У каждой из дверей дежурили рободоспехи, а значит о происходящем здесь в замке еще не знают. Следовательно, защита замка не была взломана… Кто-то из своих предал…
Краем глаза увидел за одной из распахнутых дверей в просторной светлой комнате валяющийся на полу горшок с беспомощно шевелящимся тадакамом. Пиксли поблизости не было. Видимо, его уже увели… так же, как и детей…
Через портал, но куда? На Кентан?
В коридоре был еще один портал, который я сразу не заметил, но меня подвели к первому, и, не останавливаясь, я шагнул в него, разрывая тонкую дрожащую ткань искаженного пространства.
Агония боли, терзающей Иль, которая непрерывным алым потоком вливалась в мое сознание, на секунду прервалась, обдав мое тело ледяным всполохом абсолютной пустоты…
Она умерла?!
Испуг был настолько сильным, что на какое-то мгновение я потерялся в этом мире, забыл, что я делаю и для чего, и, развернувшись, хотел кинуться обратно, шагнуть в портал, найти ее боль, ее… хоть что-нибудь, лишь бы только не чувствовать эту пустоту внутри. Тогда мне показалось, что я умер вместе с ней, и эта смерть оказалась намного страшнее, чем все те смерти, которые я когда-либо видел…
Но мгновение ускользнуло, и мир полыхнул ярким алым…
За моей спиной из портала вышел кентанец. Он нес ее на руках, и боль вернулась, а я даже обрадовался. Как же это было мерзко радоваться ее боли… Но Иль была жива, пусть даже так… Имею ли я право существовать после этих мыслей? Могу ли?
Попытался прийти в себя. Тряхнул головой. Нужно было собраться. Но разум почти не подчинялся. Центром всего была эта девушка, ее мир горел во мне, распадался на куски и срывался в пропасть, унося с собой рваные куски меня.
Но все же, сквозь пелену безумия, я рассмотрел сводчатый потолок. Помещение было огромным и напоминало полую сферу. Я узнал это место. Сердце Лордока. А значит рядом остатки черной материи…
Так вот что задумал этот ублюдок? Хочет уничтожить меня, скормив черной дыре…
Осознание глупости кентанца сменилось новым приступом паники — Иль закрыла глаза, и я больше не мог ощущать кожей ее взгляд. Так она выглядела спящей, но только внутри за этой маской обманчивого спокойствия плескалась ее боль…
— Я вколю ей яд, убивающий кевлару, сразу же, едва ты исчезнешь из этой Вселенной. Верь мне, друг…
Тонкие веки на любимом лице вздрогнули, и девушка приоткрыла глаза. Её ужас, родившийся от осознания смысла сказанных кентанцем слов, проник в мое сознание. Она боялась, что я исчезну, перестану существовать.
«Как ты вообще можешь сейчас волноваться обо мне, милая? Я же — тьма. Тьма не может погибнуть во тьме.»
И выдохнув, я шагнул в эхо черной дыры, покидая этот мир, обернувшийся для меня нестерпимой болью, уходя от своей жизни и так пытаясь спасти ее.
Переход в мир Черных Лун занял всего несколько коротких секунд. Ощущение абсолютной тьмы и необузданной неразумной истинной силы, пронизывающей мое тело и одновременно рвущей его на части — и вот я уже стою на сверкающем темно-синем крошеве песка великой каменной пустыни Кога Рек, заливая его своей кровью. Переход калечит тела и отбирает много сил. Но это неважно… Я жив. Оглянувшись на дрожащую пелену портала, струящуюся в воздухе от земли до неба, замираю, пытаясь прислушаться.
— Иль…
С облегчением понимаю, что я все еще чувствую ее. Ее паника заполняет мое сознание, и сердце в груди почти останавливается, оказываясь неспособным вместит в себя столько боли. А потом наступает тишина. И боль пропадает, словно тает. И ни паники, ни страха, ни ярости и ненависти, только ровное дыхание Иль.
Кентанец исполнил обещание.
Выдыхаю, закрыв глаза, и пальцами сжимаю раскалывающиеся от головной боли виски. Вернуться обратно… но, если кентанец притащил Иль и детей на Кентан, а он скорее всего так и сделал, то мы можем провести годы на орбите планеты, пытаясь преодолеть защитные экраны и не уничтожить при этом все живое… А значит мы просто не посмеем ничего сделать.
«Вот тварь убогая…»
— Твари поднебесные! Посмотрите, кто здесь!! Дарклай…
Оборачиваюсь, чтобы тут же уклониться от летящей прямиком в меня лорди. Кагора притормаживает, поднимая в воздух облако искрящейся черной пыли. Лорди широко улыбается, демонстрируя острые черные клыки и радостно сверкает зелеными глазами.
— Джэха? — припоминаю имя.
Кагора радостно кивает, а потом тут же хмурится и спрашивает:
— Ты чего это вдруг вернулся?
Краем глаза заметив движение в сумраке, поворачиваюсь, чтобы рассмотреть силуэты лорди, приближающиеся к нам. Братья останавливаются в метре от меня и приветствуют гортанным низким рычанием. Отвечаю. Но на это нет времени. Нужно торопиться. Время в мире Черных Лун течет не так, как во Вселенной. И чем быстрее я вернусь, тем лучше. План сам собой вырисовывается в моем сознании. И согласно ему, вернутся я должен не один. Поэтому:
— Джэха, ты должна отправиться на Лордок.
Девушка возмущенно вскидывает подбородок и напряженно замирает, поигрывая мышцами на мощных плечах. Телосложением она немногим уступает мне. Сильный воин. То, что нужно.
— Саркораю нужен еще один наследник. — пытаясь не приказывать, а говорить спокойно, дабы не вызвать протеста, сообщаю я.
— Да чтоб его, — в сердцах бросает кагора и сплевывает под ноги. Лорди вокруг начинают перешептываться, раздаются отдельные смешки. Нужно торопиться, пока девушка не решила, что эта просьба ляжет позором на ее честь воина.
— Возникли проблемы с наследованием планеты. Тебе придется выйти замуж, чтобы сохранить ценную собственность и избежать войны.
— Замуж? — девушка поддается вперед, но, опомнившись, отступает, опасливо оглядываясь на толпу, мало ли, вдруг кто заметил ее интерес.
— Да, это вынужденный брак. И ты его знаешь, видела, когда гостила у нас в прошлый раз. Кентанец Крис…
Кагора почти подпрыгивает на месте и, отмахиваясь от меня, шагает в сторону портала. Отдернув доспех, оглядывается, хмуро выдавив из себя:
— Мы с Саркораем вылупились из соседних Тано, так что он мне больше, чем брат. Кто я буду, если не помогу ему в трудной ситуации?
— Верно, — киваю, соглашаясь. Толпа лорди одобрительно гудит, поддерживая кагору.
И уже почти шагнув в дверь, снова оборачивается:
— А ты не идешь?
— Задержусь. Мне кое-кого нужно прихватить. Вернусь через Южные врата. Передай Саркораю.
Джэха кивнула и, наконец, шагнула, мгновенно растворившись в черной дрожащей пелене.
Ну, а мне осталось пересечь мир Черных Лун, чтобы добраться до его Южного Края. Там обитают самые древние твари — космические божества, способные пожирать миры. Паковако. Говорят, что они спят. Нужно будет разбудить одного. Да, одного бога будет достаточно.
Ярость новой волной накрывает с головой, возвращая меня в ту комнату, четко запечатленную в моем сознании, где на кровати все еще лежит бледная Иль, а рядом возвышается злорадно скалящийся мой бывший друг… Крис.
«Отныне смерть для тебя — это привилегия, которую нужно будет заслужить. Хочешь править? Так я тебе нашел подходящую королеву…»
Моя любовь научила меня осторожности и терпению. Урок был настолько болезненным, что теперь я уже никогда не стану прежним. Сначала думать, только потом действовать. Больше я не могу себе позволить в слепой ярости крушить все подряд. В этом мире есть то, что ценнее всего мира. И я верну тебя, милая. Ты только подожди немного…
…
Я не спал вот уже какие сутки? Пятые? Сложно было сориентироваться. Но сложнее было оставаться в здравом уме и не поддаваться желанию разнести все, что попадалось на моем пути.
…Иль забыла меня.
…Иль разлюбила меня.
…Иль испытывает чувства к белобрысой твари, разлучившей нас.
…Иль снова едва не погибла.
…А сейчас Иль изменяет мне с тем, кого я бы хотел убивать сотню раз каждый день перед завтраком, обедом и ужином. Жаль, ни одна из имеющихся во Вселенной технологий не позволяет так быстро восстанавливать тело и возвращать убитого к жизни. Хотя, опять же, смотря как убить…
Я сцепил зубы и глухо зарычал, когда выуженный из брюха ядовитой кейго-сару камень толь оказался в моей ладони — энергии, заключенной в одном этом куске окаменевшей плоти почившего когда-то паковако, хватило бы, чтобы накормить живого паковако на столетия вперед. А меня эта энергия развеет в пыль где-то за час — это еще если повезет.
Зажав камень в кулаке, отошел от края скалы — передо мной простиралась Южная граница мира Четырех Лун. Дальше — только древний воздушный океан с дремлющими в нем божествами.
Впереди, в пустоте над бездонной пропастью, дрожало эхо черной дыры — те самые Южные ворота.
Проведя в воздухе рукой, в которой был зажат толь, испытав злорадство, увидел тонкую светящуюся линию, оставленную в воздухе ожившим камнем. Плоть мертвого божества почувствовала жизнь и уже начала пожирать, ведь в этом и заключается весь смысл существования каменного мегалита — поглощать миры. А у меня был один такой на примете. Поэтому я хотел заманить во Вселенную одного из дремлющих паковако. НО его сначала нужно было разбудить. А что для этого подойдет лучше, чем плоть погибшего паковако. Пожрать своего собрата, пусть даже давно скончавшегося, — это ли не самое лакомое угощение для мегалита.
Глухой раскатистый каменный стон оповестил о том, что наживка проглочена. Где-то в мареве колышущегося тумана проснулось божество и уже идет ко мне.
Не дожидаясь, когда мегалит попытается поглотить меня и мир Черных Лун, разбежался и, оттолкнувшись, влетел в черную дыру. Тело скомкало мощью силы, заструившейся сквозь него. Благо переход длился недолго, и я блаженно закрыл глаза, едва вылетел в безвоздушное пространство космоса во Вселенной. И сразу же был затянут в телепортационный портал, предусмотрительно оставленный здесь по приказу Саркорая.
Вывалившись из портала уже на борту военного фархора, зарычал, чувствуя, как окончательно пробудившийся толь пожирает мою руку, сжигая плоть и кости.
