А, кстати, я уже сидел, и я вернулся! Я согласен снова сесть, только спасите меня от того, что за мной гонится!
Дежурный с кем-то переглянулся, и дежурный, покосившись на объявление о розыске, говорит:
– Ого! Чтобы убийцы сами в тюрьму прибегали? Смысл тогда было сбегать?
Его увели, дежурный вышел и посмотрел по сторонам, хм, никого. Тот, почесав затылок, говорит:
– То ли он псих, то ли уже успел свалить тот, кто его преследовал, – и зашел снова в участок.
Я прибежала домой, снова сумку где-то потеряв, и когда вспомнила про нее, то уже раздетая была, и думаю: «Вот блин».
Ринат тут приходит как раз и, улыбнувшись, говорит:
– Кажется, это твоя сумка? – и дал сумку, на мою похожую. Я, взяв ее, открыла – там мои вещи, свое-то я узнаю. Я, улыбнувшись, говорю:
– А где ты ее нашел?
Ринат, улыбаясь, говорит:
– В парке каком-то, не помню, как называется он.
Я, улыбаясь, говорю:
– Ладно.
Тот, руки помыв в ванной, обняв меня, поцеловав взасос в губы, прошел на кухню. Я, улыбнувшись, подошла сзади. Тот, вынув мясо из холодильника, положив на стол, покосился на меня и, прикусив губу, говорит:
– Шашлыки будут, ты не против?
Я, улыбаясь, говорю:
– Нет. А сегодня я видела, как девушка свалила, та, которую ты держал.
Тот, улыбнувшись, сказал:
– Знаю, решил отпустить на первый раз, – и, покосившись на мясо и на меня, вывалил на сковородку все, кроме двух кусков, и, покосившись на электрический чайник, в котором было мое отражение, стоит, прикусив губу.
Я, вздохнув, говорю:
– Хм, так странно, та кошка большая опять на него накинулась, а на меня напасть хотели сегодня.
Ринат, улыбнувшись, повернулся и, подойдя, впился губами в мои. Мы целуемся взасос. Я покосилась на цепочку на его шее – хм, без всего и цвета такого же была и у кошки тоже на шее, но как бы в виде ошейника там, что ли.
Я, улыбнувшись, говорю:
– Ладно, я пошла полежу, чтобы не мешать тебе, а то я, кажется, мешаю.
Тот, заткнув рот поцелуем взасос, шепнул после него:
– Что ты такое говоришь, моя милость, ты не мешаешь вовсе, милая, ты не мешаешь.
Я, улыбаясь, говорю:
– Все равно полежу пойду пока.
Тот шепнул:
– Только никогда не смей говорить, что ты якобы мешаешь, поняла? Ты не мешаешь и никогда не будешь мешать, родная. Я принесу.
Я отошла, тот, быстро схватив два куска мяса, съел прямо так. Я повернулась, тот, улыбнувшись, накинувшись на меня, обняв, прижал к себе и, улыбаясь, шепнул:
– Уже передумал, ты как-то поздно собралась идти, – и, повернув меня, всю расцеловал. Я стою, офигев, и покосилась на мешок, в котором два куска мяса было.
Я, немного офигев, смотрю на него, тот, улыбаясь, закрыв дверь кухни, усадил на стул меня и снова впился губами в мои. Мы целуемся.
Позже чуть удалось уйти полежать на кровати, даже сам отнес. Я лежу и, офигевая, сглотнула слюну кое-как и, вздохнув, думаю: «Надеюсь, потом не дойдет до того, что меня прибьет и… я не знаю, чего там делать будет потом».
Я вспомнила, что мысли умеет читать, и лежу, прикрыв рот рукой. Тот зашел и, посмотрев на меня, вздохнув, говорит:
– Перестань думать всякую фигню, моя сладость, пожалуйста, – и, с разбегу запрыгнув на кровать, навалился на меня и, улыбнувшись, шепнул: – Ты же в курсе, что я тебя не трону, потому что очень сильно тебя люблю, и чего бы я ни делал, я тебя никогда не трону, – и расцеловал меня. Я, улыбнувшись, обняв его, прижала к себе. Мы лежим в обнимку.
Прошло полчаса или, может, час, тот, улыбаясь, шепнул:
– Сейчас все сгорит там.
Я, улыбнувшись, убрала руки, тот, встав, ушел на кухню.
Спустя еще несколько минут пришел с шашлыками, мы едим. Мы поели, тот, взяв тарелки, собрался относить на кухню. Я, улыбнувшись, говорю:
– Тебе случайно никогда не приходилось есть мясо человеческое?
Тот, повернувшись, посмотрел на меня и ушел. Я, прикрыв рот рукой, думаю: «Спросила я тоже, блин, дура. Не, ну интересно просто».
Ринат пришел и, улыбнувшись, снова завалился в кровать со мной. И, покосившись на меня, говорит:
– Родная, зачем тебе это? Тебе не достаточно того, что живешь с каким-то убийцей, так еще чтобы каннибалом был?
Я, сглотнув слюну, улыбнувшись, говорю:
– Нет, но просто интересно и любопытно почему-то.
Тот лежит, улыбаясь, и, навалившись на меня, впился губами в мои. Мы целуемся. Ринат, улыбаясь, шепнул:
– Твои губы такие сладкие и вкусные.
Я, улыбнувшись, говорю:
– Так да или нет?
Ринат, улыбаясь, снова заткнул рот мой поцелуем взасос и, обняв, прижал к себе.
Мы обнимаемся и целуемся, я, улыбнувшись, говорю:
– Ринат, так каков твой ответ, любимый мой?
Ринат, улыбаясь, взглянув на меня сексуальным взглядом, молчит, улыбаясь и прикусив губу, говорит:
– Прошу тебя, только еще сильнее не бойся меня, я не вынесу, если ты будешь избегать встреч со мной, ты действительно мне дорога очень сильно. Могу от многого отказаться даже, чтобы ты только рядом была и мы вместе всегда были. Да, приходилось пару раз это пробовать.
Я, сглотнув слюну, смотрю на него и, обняв, прижала к себе. Я лежу, смотря в потолок, и уже забыла, что он ответил на мой вопрос. Может, это и не так важно было.
Мы обнимаемся и целуемся, снова страстный куни и страстный секс был. Я, улыбнувшись, говорю:
– А я… я только раза два-три кровь пила, и то два раза свою, один раз чью-то там, ну и когда лидером стала той группы, ты уже знаешь, это каждый раз, когда новички у нас.
Тот, улыбаясь, шепнул:
– Я в курсе про это. А не хочешь попробовать то, что я пробовал? Кто знает, может, будем отличной парой с тобой и будем вместе это делать.
Я, улыбаясь, ляпнула:
– Может, соскочу, как и с сигар однажды, хотя некоторые не соскакивают с этого никак. – И закрыла рот рукой поняв, что ляпнула.
Ринат, улыбаясь, шепнул:
– Не соскочишь, милая, с этого не соскочить, как, например, и тигру, если он попробовал другое мясо. А про сигареты я тоже в курсе, видел тебя раз с ними. Так что не прикрывай рот рукой, хочу твои милые, сладкие и вкусные губы.
Мы хихикнули. И снова целуемся и обнимаемся. Прошла ночь, утро наступило, снова на работу пошла. После работы решила просто погулять, а не ходить в клуб. Иду, снова напали уже двое, внезапно откуда-то кошка та снова появилась и прыгнула на второго. Этот ножом с размаху вроде по лапе попал, так что дальше было, это ужас вообще.
В итоге снова в шрамах весь труп, кошка, повернувшись, накинулась на этого, свалив с ног. Я кое-как вскочила, так как вместе с ним упала и, попятившись, врезалась в дерево.
Я кое-как сваливать кинулась и, споткнувшись, свалилась. Я повернулась, та кошка стоит. Я, прикусив губу, кое-как сижу и, вздохнув, вынув бинт, перебинтовала где нужно лапу кошке. Конечно, мне до этого как бы дела нет, но, как назло, люблю животных и защитницей являюсь всяких кошек и собак и как-никак все же в который раз спасло меня это чудо, непонятно откуда взявшееся.
Я пошла кое-как и дошла до дома. Пришла – как всегда, никого. Я лежу и, вздохнув, говорю: «Наверное, по клубам шастает там, и без меня. Ну, что же ладно, главное, чтоб было без вранья. И вдруг если будет у него кто, пусть сразу скажет и не обманывает».
Внезапно голос раздался:
– У кого кто будет если? Родная, только ты одна у меня есть и будешь всегда, и больше никто, я без тебя здесь не собираюсь быть, только ты одна мне нужна.
Зашел через секунду Ринат, я, улыбнувшись, вскочив с кровати, накинулась на него и расцеловала. Тот, улыбнувшись, говорит:
– Сколько раз тебе еще это повторять, а? Мне не нужен никто, кроме тебя.
Мы обнимаемся и целуемся, я посмотрела на его руку – перебинтована тоже. Я говорю:
– Что с тобой?
Тот, улыбнувшись, сказал:
– Просто подрался с одним дебилом пьяным, к девушке приставал, я же не только убиваю кого-либо, не смог не заступиться.
Я, улыбаясь, запрыгнув на него, повисла на нем. Тот, улыбаясь, прошел со мной и, положив на диван, тоже лег и навалился на меня.
Снова страстный куни и секс, тот, улыбаясь, шепнул:
– Кофе или чай сделать?
Я, улыбаясь говорю:
– Что хочешь, то и сделай.
Ринат, улыбаясь, говорит:
– Я себе кофе хотел, значит, и тебе сделаю его. Кстати, тебе такой кофе понравится, а себе просто капучино сделаю, – и, поцеловав, встал и ушел на кухню.
Я лежу, улыбаясь, и, вздохнув, вспоминаю момент, когда кошке этой ножиком двинул по лапе, и, прикусив губу, покосилась на стену. Тот, делая кофе, посмотрев на руку, шепнул: «Я бы и сейчас снял, только офигеет от легкого шрама, а то и вовсе, может, ничего не будет. Лучше завтра сниму. Блин, не могу я скрывать дальше, что могу превратиться в любого…» – и, вздохнув, подойдя к вешалке, на которой висела рубашка с брюками, вынул из кармана брюк талисмана два или амулета и, посмотрев на них, снял цепочку и, надев на цепочку, повесив, застегнул и снова на кухню ушел.
Ринат, улыбнувшись, шепнул: «В следующий раз, когда пойдем в театр или на концерт, куплю ей платье классное, уже присмотрел одно. Я тебя задарю подарками, чтобы ты понимала и знала, что небезразлична мне. – И, посмотрев на руку, прикусив губу, говорит: – В следующий раз лучше в собаку бойцовской породы превращусь. Или, ладно, придумаю что-то, но что-то я оставлю напоследок, после чего ее унесу и покажу еще другой мой дом. – И, посмотрев на цепочку свою, покосился на окно и, улыбнувшись, шепнул: – Я знаю, что ей пока подарю».
Кофемашина вдруг пикнула. Тот, улыбаясь, взял две чашки и, помешав сахар, отнес мне и свою захватил.
Я лежу, посмотрела на него и офигела от того, какой кофе был в чашке, это же глясе! Мой любимый!
Я, взяв, выпила, тот, улыбнувшись, шепнул:
– Еще сделать, сладость милая?
Я хотела сказать «да», но подумает еще: вот водохлеб, блин, эдакий, поэтому решила сказать «нет».
Тот, улыбаясь, отнес чашки, поставил снова в кофемашину, снова нажал на кнопку и, усмехнувшись, говорит:
– Знаю же, что хочешь, ничего плохого я про тебя и подумать не могу, любовь моя милая, а между прочим, я тоже выпью с тобой еще одну, – и, улыбаясь, взяв чашки, снова пошел в ту комнату и, улыбаясь, протянул мне.
Я, улыбнувшись, смотря на кофе, покосилась на него и, вздохнув, улыбаясь, взяла кое-как и выпила спустя минут пять неохотно.
Тот отнес и снова ко мне и, навалившись на меня, впился губами в мои. Мы целуемся. Я, улыбаясь, говорю:
– Ты точно не скрываешь от меня ничего?
Ринат, улыбаясь, говорит:
– Только если по поводу себя, моя прелесть, а больше ничего не скрываю, любимая милость. У меня правда только ты одна, моя любовь, есть и будешь всегда.
Я, улыбаясь, прикоснувшись к его щеке рукой, провела по щеке ему и впилась губами в его. Мы целуемся.
Ринат, улыбаясь, говорит:
– Знаешь, я тебе хочу подарить одну вещь, пусть она с тобой всегда будет. – И, расстегнув цепочку, взяв, повесил мне на шею и пристегнул. Я посмотрела на цепочку и взглянула на него. Одна в форме луны или месяца, другая в форме короны маленькой, что ли, и рубинового цвета или изумрудного.
Я, офигев, посмотрела на него, тот, улыбаясь, поцеловав меня, прижал к себе. Спустя день такой же в форме месяца или луны и у него, а еще какой-то новый в форме глаза змеи или кого-то еще. Я, улыбнувшись, покосилась на него и посмотрела на руку, хотя еще с утра, когда разматывал, там и шрама не было видно.
Я, улыбаясь, говорю:
– Быстро как-то прошла рука, хотя я очень рада, сладкий мой.
Ринат, улыбнувшись, говорит:
– У меня быстро всегда проходит, моя сладость, сладкая моя.
Я, улыбаясь, прижала его к себе, мы целуемся и обнимаемся. Два дня было нормально все. Потом снова иду с работы, напали двое, внезапно откуда-то собака появилась породы доберман и кинулась на одного, который ножом хотел начать тыкать.
Собака за руку схватила, этот, выронив нож, стал отбиваться, который пистолет держал у виска моего, направил пистолет на собаку. Я посмотрела на нож, торчащий в ремне, и, кое-как вынув, в руку воткнула ему. Этот стал орать: «Ах ты тварь!» – и замахнулся. Собака, повернувшись, кинулась на него и, свалив с ног, зарычав, оскалилась.
Второй смываться, покусанный немного. Через дня два снова нападают. Я покосилась на руку, бинтованная одна рука, я вспомнила, в которую руку куснула собака, и, прикусив губу, стою. Внезапно сзади мужской силуэт какой-то и голос сказал:
– Отпусти ее и немедленно!
Второй, обернувшись, попятился немного. Тут подходит мужской силуэт, и голос повторил:
– Я еще раз повторю, немедленно отпустил эту девушку.
Второй кинулся бежать, заорав:
– Да чтобы я еще хоть раз напал на нее!
Тот, улыбнувшись, говорит:
– Если уж я тебя еще хоть раз встречу, ты моментально станешь покойником, гарантирую тебе. – И, подойдя встал в миллиметре от первого, который меня держал, этот нож направил на него и стал размахивать им. Тот, схватив за руку, выворачивать стал, этот нож выронив, прямо согнулся в три погибели и встал на колени, отпустив меня. Кто-то, улыбнувшись, говорит:
– Тебя тоже касается то, что твоему напарнику недавно сказал. Если вы еще хоть раз нападете на эту девушку, получите что следует, а лучше давай сваливай сразу в руки к полиции, как один сделал не столь давно.
Я вспомнила про того, что по ТВ показывали на другой день, что он сам прибежал в участок и сам сказал: «Посадите меня».
Этот удирать кинулся. Я врезалась в дерево, кто-то, подойдя ко мне, обняв, впился губами в мои. Мы целуемся. Я шепнула:
– Ринат?
Мужской силуэт ответил:
– Он самый. А ты ждала кого-то другого?
Я, улыбнувшись, обняв, расцеловала его, мы пошли пешком. Заодно прогулялись в придачу, пришли, я посмотрела на его грудь. Талисман еще один новый, похожий на голову змеи или кого.
Тот, улыбнувшись, обняв, прижал меня к себе. Мы стоим в обнимку, я, улыбаясь, говорю:
– Так странно, меня все время кто-то спасает: то какая-то кошка большая, то собака, то теперь ты.
Ринат, улыбнувшись, взяв меня на руки, отнес на кровать и сказал:
– Сейчас принесу еду и кофе сделаю, – и ушел на кухню. И вернулся с подносом и чашками кофе.
Я, улыбнувшись, посмотрела на него, тот, подмигнув.ю сел со мной. Поели, попили, он, встав, отнес все в кухню и, в раковину поставив, улыбнулся и пробурчал: «Знала бы ты, что я это и был все разы».
И пришел, улыбаясь. Я, улыбнувшись, покосилась на него. Прошло несколько дней еще, каждый день как-то вел себя странно и пытался сдерживаться, чтобы не выдать полностью все, но я, как обычно, глаза на это закрыла, так как если бы я сильно реально хотела знать все, давно бы все сопоставила и все бы и так раскрылось. Порой уж лучше чего-то не знать, чем знать многое и бояться, хоть и говорит, что ничего не сделает, и я уже верю ему последнее время. Да и вообще, достаточно знать то, что я уже не раз видела около клуба или еще где.
Даже сам факт, что иногда убивает девушек или кого, поначалу напрягал, но я кое-как поверила и доверяю ему, однако, почему-то. Ну а если же и сделает это, то и пусть, значит, судьба такая у меня. Но тогда зачем ему меня спасать множество раз уже? И для каких таких целей?
Прошло еще три дня, возвращаюсь как-то с работы, снова в масках напали. Я покосилась на руку второго и, прикусив губу, думаю: «Все те же знакомые лица, однако, ха-ха, ему вроде ясно. Ринат сказал, что…» И то, что я увидела случайно в небе, у меня всю мысль отбило напрочь.
Дежурный с кем-то переглянулся, и дежурный, покосившись на объявление о розыске, говорит:
– Ого! Чтобы убийцы сами в тюрьму прибегали? Смысл тогда было сбегать?
Его увели, дежурный вышел и посмотрел по сторонам, хм, никого. Тот, почесав затылок, говорит:
– То ли он псих, то ли уже успел свалить тот, кто его преследовал, – и зашел снова в участок.
Я прибежала домой, снова сумку где-то потеряв, и когда вспомнила про нее, то уже раздетая была, и думаю: «Вот блин».
Ринат тут приходит как раз и, улыбнувшись, говорит:
– Кажется, это твоя сумка? – и дал сумку, на мою похожую. Я, взяв ее, открыла – там мои вещи, свое-то я узнаю. Я, улыбнувшись, говорю:
– А где ты ее нашел?
Ринат, улыбаясь, говорит:
– В парке каком-то, не помню, как называется он.
Я, улыбаясь, говорю:
– Ладно.
Тот, руки помыв в ванной, обняв меня, поцеловав взасос в губы, прошел на кухню. Я, улыбнувшись, подошла сзади. Тот, вынув мясо из холодильника, положив на стол, покосился на меня и, прикусив губу, говорит:
– Шашлыки будут, ты не против?
Я, улыбаясь, говорю:
– Нет. А сегодня я видела, как девушка свалила, та, которую ты держал.
Тот, улыбнувшись, сказал:
– Знаю, решил отпустить на первый раз, – и, покосившись на мясо и на меня, вывалил на сковородку все, кроме двух кусков, и, покосившись на электрический чайник, в котором было мое отражение, стоит, прикусив губу.
Я, вздохнув, говорю:
– Хм, так странно, та кошка большая опять на него накинулась, а на меня напасть хотели сегодня.
Ринат, улыбнувшись, повернулся и, подойдя, впился губами в мои. Мы целуемся взасос. Я покосилась на цепочку на его шее – хм, без всего и цвета такого же была и у кошки тоже на шее, но как бы в виде ошейника там, что ли.
Я, улыбнувшись, говорю:
– Ладно, я пошла полежу, чтобы не мешать тебе, а то я, кажется, мешаю.
Тот, заткнув рот поцелуем взасос, шепнул после него:
– Что ты такое говоришь, моя милость, ты не мешаешь вовсе, милая, ты не мешаешь.
Я, улыбаясь, говорю:
– Все равно полежу пойду пока.
Тот шепнул:
– Только никогда не смей говорить, что ты якобы мешаешь, поняла? Ты не мешаешь и никогда не будешь мешать, родная. Я принесу.
Я отошла, тот, быстро схватив два куска мяса, съел прямо так. Я повернулась, тот, улыбнувшись, накинувшись на меня, обняв, прижал к себе и, улыбаясь, шепнул:
– Уже передумал, ты как-то поздно собралась идти, – и, повернув меня, всю расцеловал. Я стою, офигев, и покосилась на мешок, в котором два куска мяса было.
Я, немного офигев, смотрю на него, тот, улыбаясь, закрыв дверь кухни, усадил на стул меня и снова впился губами в мои. Мы целуемся.
Позже чуть удалось уйти полежать на кровати, даже сам отнес. Я лежу и, офигевая, сглотнула слюну кое-как и, вздохнув, думаю: «Надеюсь, потом не дойдет до того, что меня прибьет и… я не знаю, чего там делать будет потом».
Я вспомнила, что мысли умеет читать, и лежу, прикрыв рот рукой. Тот зашел и, посмотрев на меня, вздохнув, говорит:
– Перестань думать всякую фигню, моя сладость, пожалуйста, – и, с разбегу запрыгнув на кровать, навалился на меня и, улыбнувшись, шепнул: – Ты же в курсе, что я тебя не трону, потому что очень сильно тебя люблю, и чего бы я ни делал, я тебя никогда не трону, – и расцеловал меня. Я, улыбнувшись, обняв его, прижала к себе. Мы лежим в обнимку.
Прошло полчаса или, может, час, тот, улыбаясь, шепнул:
– Сейчас все сгорит там.
Я, улыбнувшись, убрала руки, тот, встав, ушел на кухню.
Спустя еще несколько минут пришел с шашлыками, мы едим. Мы поели, тот, взяв тарелки, собрался относить на кухню. Я, улыбнувшись, говорю:
– Тебе случайно никогда не приходилось есть мясо человеческое?
Тот, повернувшись, посмотрел на меня и ушел. Я, прикрыв рот рукой, думаю: «Спросила я тоже, блин, дура. Не, ну интересно просто».
Ринат пришел и, улыбнувшись, снова завалился в кровать со мной. И, покосившись на меня, говорит:
– Родная, зачем тебе это? Тебе не достаточно того, что живешь с каким-то убийцей, так еще чтобы каннибалом был?
Я, сглотнув слюну, улыбнувшись, говорю:
– Нет, но просто интересно и любопытно почему-то.
Тот лежит, улыбаясь, и, навалившись на меня, впился губами в мои. Мы целуемся. Ринат, улыбаясь, шепнул:
– Твои губы такие сладкие и вкусные.
Я, улыбнувшись, говорю:
– Так да или нет?
Ринат, улыбаясь, снова заткнул рот мой поцелуем взасос и, обняв, прижал к себе.
Мы обнимаемся и целуемся, я, улыбнувшись, говорю:
– Ринат, так каков твой ответ, любимый мой?
Ринат, улыбаясь, взглянув на меня сексуальным взглядом, молчит, улыбаясь и прикусив губу, говорит:
– Прошу тебя, только еще сильнее не бойся меня, я не вынесу, если ты будешь избегать встреч со мной, ты действительно мне дорога очень сильно. Могу от многого отказаться даже, чтобы ты только рядом была и мы вместе всегда были. Да, приходилось пару раз это пробовать.
Я, сглотнув слюну, смотрю на него и, обняв, прижала к себе. Я лежу, смотря в потолок, и уже забыла, что он ответил на мой вопрос. Может, это и не так важно было.
Мы обнимаемся и целуемся, снова страстный куни и страстный секс был. Я, улыбнувшись, говорю:
– А я… я только раза два-три кровь пила, и то два раза свою, один раз чью-то там, ну и когда лидером стала той группы, ты уже знаешь, это каждый раз, когда новички у нас.
Тот, улыбаясь, шепнул:
– Я в курсе про это. А не хочешь попробовать то, что я пробовал? Кто знает, может, будем отличной парой с тобой и будем вместе это делать.
Я, улыбаясь, ляпнула:
– Может, соскочу, как и с сигар однажды, хотя некоторые не соскакивают с этого никак. – И закрыла рот рукой поняв, что ляпнула.
Ринат, улыбаясь, шепнул:
– Не соскочишь, милая, с этого не соскочить, как, например, и тигру, если он попробовал другое мясо. А про сигареты я тоже в курсе, видел тебя раз с ними. Так что не прикрывай рот рукой, хочу твои милые, сладкие и вкусные губы.
Мы хихикнули. И снова целуемся и обнимаемся. Прошла ночь, утро наступило, снова на работу пошла. После работы решила просто погулять, а не ходить в клуб. Иду, снова напали уже двое, внезапно откуда-то кошка та снова появилась и прыгнула на второго. Этот ножом с размаху вроде по лапе попал, так что дальше было, это ужас вообще.
В итоге снова в шрамах весь труп, кошка, повернувшись, накинулась на этого, свалив с ног. Я кое-как вскочила, так как вместе с ним упала и, попятившись, врезалась в дерево.
Я кое-как сваливать кинулась и, споткнувшись, свалилась. Я повернулась, та кошка стоит. Я, прикусив губу, кое-как сижу и, вздохнув, вынув бинт, перебинтовала где нужно лапу кошке. Конечно, мне до этого как бы дела нет, но, как назло, люблю животных и защитницей являюсь всяких кошек и собак и как-никак все же в который раз спасло меня это чудо, непонятно откуда взявшееся.
Я пошла кое-как и дошла до дома. Пришла – как всегда, никого. Я лежу и, вздохнув, говорю: «Наверное, по клубам шастает там, и без меня. Ну, что же ладно, главное, чтоб было без вранья. И вдруг если будет у него кто, пусть сразу скажет и не обманывает».
Внезапно голос раздался:
– У кого кто будет если? Родная, только ты одна у меня есть и будешь всегда, и больше никто, я без тебя здесь не собираюсь быть, только ты одна мне нужна.
Зашел через секунду Ринат, я, улыбнувшись, вскочив с кровати, накинулась на него и расцеловала. Тот, улыбнувшись, говорит:
– Сколько раз тебе еще это повторять, а? Мне не нужен никто, кроме тебя.
Мы обнимаемся и целуемся, я посмотрела на его руку – перебинтована тоже. Я говорю:
– Что с тобой?
Тот, улыбнувшись, сказал:
– Просто подрался с одним дебилом пьяным, к девушке приставал, я же не только убиваю кого-либо, не смог не заступиться.
Я, улыбаясь, запрыгнув на него, повисла на нем. Тот, улыбаясь, прошел со мной и, положив на диван, тоже лег и навалился на меня.
Снова страстный куни и секс, тот, улыбаясь, шепнул:
– Кофе или чай сделать?
Я, улыбаясь говорю:
– Что хочешь, то и сделай.
Ринат, улыбаясь, говорит:
– Я себе кофе хотел, значит, и тебе сделаю его. Кстати, тебе такой кофе понравится, а себе просто капучино сделаю, – и, поцеловав, встал и ушел на кухню.
Я лежу, улыбаясь, и, вздохнув, вспоминаю момент, когда кошке этой ножиком двинул по лапе, и, прикусив губу, покосилась на стену. Тот, делая кофе, посмотрев на руку, шепнул: «Я бы и сейчас снял, только офигеет от легкого шрама, а то и вовсе, может, ничего не будет. Лучше завтра сниму. Блин, не могу я скрывать дальше, что могу превратиться в любого…» – и, вздохнув, подойдя к вешалке, на которой висела рубашка с брюками, вынул из кармана брюк талисмана два или амулета и, посмотрев на них, снял цепочку и, надев на цепочку, повесив, застегнул и снова на кухню ушел.
Ринат, улыбнувшись, шепнул: «В следующий раз, когда пойдем в театр или на концерт, куплю ей платье классное, уже присмотрел одно. Я тебя задарю подарками, чтобы ты понимала и знала, что небезразлична мне. – И, посмотрев на руку, прикусив губу, говорит: – В следующий раз лучше в собаку бойцовской породы превращусь. Или, ладно, придумаю что-то, но что-то я оставлю напоследок, после чего ее унесу и покажу еще другой мой дом. – И, посмотрев на цепочку свою, покосился на окно и, улыбнувшись, шепнул: – Я знаю, что ей пока подарю».
Кофемашина вдруг пикнула. Тот, улыбаясь, взял две чашки и, помешав сахар, отнес мне и свою захватил.
Я лежу, посмотрела на него и офигела от того, какой кофе был в чашке, это же глясе! Мой любимый!
Я, взяв, выпила, тот, улыбнувшись, шепнул:
– Еще сделать, сладость милая?
Я хотела сказать «да», но подумает еще: вот водохлеб, блин, эдакий, поэтому решила сказать «нет».
Тот, улыбаясь, отнес чашки, поставил снова в кофемашину, снова нажал на кнопку и, усмехнувшись, говорит:
– Знаю же, что хочешь, ничего плохого я про тебя и подумать не могу, любовь моя милая, а между прочим, я тоже выпью с тобой еще одну, – и, улыбаясь, взяв чашки, снова пошел в ту комнату и, улыбаясь, протянул мне.
Я, улыбнувшись, смотря на кофе, покосилась на него и, вздохнув, улыбаясь, взяла кое-как и выпила спустя минут пять неохотно.
Тот отнес и снова ко мне и, навалившись на меня, впился губами в мои. Мы целуемся. Я, улыбаясь, говорю:
– Ты точно не скрываешь от меня ничего?
Ринат, улыбаясь, говорит:
– Только если по поводу себя, моя прелесть, а больше ничего не скрываю, любимая милость. У меня правда только ты одна, моя любовь, есть и будешь всегда.
Я, улыбаясь, прикоснувшись к его щеке рукой, провела по щеке ему и впилась губами в его. Мы целуемся.
Ринат, улыбаясь, говорит:
– Знаешь, я тебе хочу подарить одну вещь, пусть она с тобой всегда будет. – И, расстегнув цепочку, взяв, повесил мне на шею и пристегнул. Я посмотрела на цепочку и взглянула на него. Одна в форме луны или месяца, другая в форме короны маленькой, что ли, и рубинового цвета или изумрудного.
Я, офигев, посмотрела на него, тот, улыбаясь, поцеловав меня, прижал к себе. Спустя день такой же в форме месяца или луны и у него, а еще какой-то новый в форме глаза змеи или кого-то еще. Я, улыбнувшись, покосилась на него и посмотрела на руку, хотя еще с утра, когда разматывал, там и шрама не было видно.
Я, улыбаясь, говорю:
– Быстро как-то прошла рука, хотя я очень рада, сладкий мой.
Ринат, улыбнувшись, говорит:
– У меня быстро всегда проходит, моя сладость, сладкая моя.
Я, улыбаясь, прижала его к себе, мы целуемся и обнимаемся. Два дня было нормально все. Потом снова иду с работы, напали двое, внезапно откуда-то собака появилась породы доберман и кинулась на одного, который ножом хотел начать тыкать.
Собака за руку схватила, этот, выронив нож, стал отбиваться, который пистолет держал у виска моего, направил пистолет на собаку. Я посмотрела на нож, торчащий в ремне, и, кое-как вынув, в руку воткнула ему. Этот стал орать: «Ах ты тварь!» – и замахнулся. Собака, повернувшись, кинулась на него и, свалив с ног, зарычав, оскалилась.
Второй смываться, покусанный немного. Через дня два снова нападают. Я покосилась на руку, бинтованная одна рука, я вспомнила, в которую руку куснула собака, и, прикусив губу, стою. Внезапно сзади мужской силуэт какой-то и голос сказал:
– Отпусти ее и немедленно!
Второй, обернувшись, попятился немного. Тут подходит мужской силуэт, и голос повторил:
– Я еще раз повторю, немедленно отпустил эту девушку.
Второй кинулся бежать, заорав:
– Да чтобы я еще хоть раз напал на нее!
Тот, улыбнувшись, говорит:
– Если уж я тебя еще хоть раз встречу, ты моментально станешь покойником, гарантирую тебе. – И, подойдя встал в миллиметре от первого, который меня держал, этот нож направил на него и стал размахивать им. Тот, схватив за руку, выворачивать стал, этот нож выронив, прямо согнулся в три погибели и встал на колени, отпустив меня. Кто-то, улыбнувшись, говорит:
– Тебя тоже касается то, что твоему напарнику недавно сказал. Если вы еще хоть раз нападете на эту девушку, получите что следует, а лучше давай сваливай сразу в руки к полиции, как один сделал не столь давно.
Я вспомнила про того, что по ТВ показывали на другой день, что он сам прибежал в участок и сам сказал: «Посадите меня».
Этот удирать кинулся. Я врезалась в дерево, кто-то, подойдя ко мне, обняв, впился губами в мои. Мы целуемся. Я шепнула:
– Ринат?
Мужской силуэт ответил:
– Он самый. А ты ждала кого-то другого?
Я, улыбнувшись, обняв, расцеловала его, мы пошли пешком. Заодно прогулялись в придачу, пришли, я посмотрела на его грудь. Талисман еще один новый, похожий на голову змеи или кого.
Тот, улыбнувшись, обняв, прижал меня к себе. Мы стоим в обнимку, я, улыбаясь, говорю:
– Так странно, меня все время кто-то спасает: то какая-то кошка большая, то собака, то теперь ты.
Ринат, улыбнувшись, взяв меня на руки, отнес на кровать и сказал:
– Сейчас принесу еду и кофе сделаю, – и ушел на кухню. И вернулся с подносом и чашками кофе.
Я, улыбнувшись, посмотрела на него, тот, подмигнув.ю сел со мной. Поели, попили, он, встав, отнес все в кухню и, в раковину поставив, улыбнулся и пробурчал: «Знала бы ты, что я это и был все разы».
И пришел, улыбаясь. Я, улыбнувшись, покосилась на него. Прошло несколько дней еще, каждый день как-то вел себя странно и пытался сдерживаться, чтобы не выдать полностью все, но я, как обычно, глаза на это закрыла, так как если бы я сильно реально хотела знать все, давно бы все сопоставила и все бы и так раскрылось. Порой уж лучше чего-то не знать, чем знать многое и бояться, хоть и говорит, что ничего не сделает, и я уже верю ему последнее время. Да и вообще, достаточно знать то, что я уже не раз видела около клуба или еще где.
Даже сам факт, что иногда убивает девушек или кого, поначалу напрягал, но я кое-как поверила и доверяю ему, однако, почему-то. Ну а если же и сделает это, то и пусть, значит, судьба такая у меня. Но тогда зачем ему меня спасать множество раз уже? И для каких таких целей?
Прошло еще три дня, возвращаюсь как-то с работы, снова в масках напали. Я покосилась на руку второго и, прикусив губу, думаю: «Все те же знакомые лица, однако, ха-ха, ему вроде ясно. Ринат сказал, что…» И то, что я увидела случайно в небе, у меня всю мысль отбило напрочь.
