Помощник мисс Холлс, явившийся в дом бывшего командора без приглашения, лежал на полу, не выказывая признаков жизни. Дело принимало совсем уж неприятный оборот. Неприятный оборот абсолютно для всех участников этой сцены, но в особенности для помощника мисс Холлс и её приёмного отца.
— Майки? — испуганно продребезжала над ухом половника Камилла, которая так и не решила, что именно спросить у мужа.
— Принеси из кабинета бурбон, — коротко скомандовал жене Холлс, переглянувшись с бывшим адъютантом, который уже склонился над распластавшимся на мраморе Жозе.
— Сейчас, — стуча всё теми же миниатюрными каблучками бросилась исполнять поручение женщина.
— Он дышит? — с надеждой спросил дворецкого полковник, подходя поближе.
— Кажется нет, сэр, — подавляя приступ радости от торжества справедливости предположил Робертс.
— Так кажется или не дышит? — Холлс снова стал выходить из себя, оценив ситуацию. Если морячок, присланный Ширли, действительно дал дуба после выстрела, то дочь полковнику всю печень выест, причем очень может быть, что буквально.
Робертс, стоически подавляя боль в теле, присел рядом с мужчиной, который, возможно, даже приходился ему однополчанином. Откинув здоровой рукой полы рваной моряцкой тужурки незнакомца, дворецкий присмотрелся к груди незваного гостя. Там не должно было быть каких-то существенных повреждений. Бывшему адъютанту Холлса нужно было просто удостовериться дышит ли мужчина, явившийся с поручением от мисс Ширли.
Что могло свалить с ног эдакого здоровяка? Пусть полковник и выстрелил из слонобоя, но случайно, когда ружье было направлено в пол. Брызги мраморного крошева и сейчас неприятно хрустели под ногами. При таком раскладе дробь могла угодить в порученца Ширли только рикошетом, да и то не вся. Отчего же мужчина свалился после выстрела, как подкошенный? Холлс переминался с ноги на ногу за спиной у бывшего адъютанта, выказывая тревогу и нетерпение. Роберт не торопился с успокаивающими речами.
Дворецкий внимательно осмотрел представленное ему тело. Грудь Вакса не поднималась. Совсем. Робертс заметил множественные осколки стекла разных размеров, острые пики которых торчали прямо из груди того, кто назвался помощником мисс Холлс. И этот человек проделал в таком состоянии путь до поместья из города, дрался с лакеями и самим Робертсом, как ни в чем ни бывало вел беседу с полковником? Он должен был истечь кровью и умереть в лучшем случае еще где-то на полпути к поместью, если его история о падении с крыши не была ложью. Теперь коричневые пятна на одежде вторженца, которые первоначально были приняты Робертсом за грязь или ржавчину, прекрасно опознавались как запекшаяся кровь. Дворецкий выдернул из тела один из осколков, торчавший у самого сердца, после чего поднёс стекло к губам предположительно трупа. И этот старый способ тоже не помог найти дыхание у мужчины в старом военно-морском берете.
— Сэр, мне жаль, — совершенно искренне произнёс Робертс, — он не дышит.
— Демоны!
— Майки? — дрожащий женский голос снова отвлёк полковника от попытки поорать и выпустить пар.
— Дорогая, — на сколько возможно мягко в своём состоянии обратился Холлс к жене оборачиваясь.
Камилла стояла поодаль, боясь приближаться к мужчинам. В одной руке она держала хрустальный графин тонкой работы, в другой — не менее изящный бокал. Женщину трясло, костяшки на ее пальцах заострились от напряжения. Тонкий хрусталь в руках супруги полковника рисковал превратиться в горстку осколков. Камилла была бледна, но кое-где на лице даже через слой пудры проступали красные пятна. По языку тела было видно, что женщина борется с собой. Корпус Камиллы подался вперед, чтобы подать графин, как можно быстрее, но носки туфель словно бы примерзли к мраморному полу. Со стороны она выглядела даже немного комично. Однако никому бы и не пришло на ум смеяться в сложившейся обстановке.
— Милая, налей бурбон в бокал, — попросил Холлс и, когда жена выполнила поручение щедро плеснув алкоголь в тумблер, приказал, — теперь выпей, до дна.
Майкрофт был готов спорить и уговаривать, но Камилла послушалась с первого раза. Жена полковника с готовностью осушила бокал и следом наполнила его снова, не пожалев ни бурбона, ни собственной печени.
— Хватит, хватит, — попытался остановить супругу полковник, зная, как действует на неё алкоголь, но не успел, поэтому заметив, что бокал наполняется снова, потребовал — дай и мне выпить.
Камилла и на этот раз послушалась. Осмелев после пары бокалов крепкого алкоголя, женщина подошла к предполагаемому трупу, рядом с которым стоял муж и всё ещё сидел дворецкий. Холлс молча взял у жены из рук и бокал и графин. На дне тумблера плескалось немного остро пахнущей жидкость цвета жжёного сахара. Полковник опрокинул в себя содержимое бокала одним коротким движением, после чего шумно втянул воздух через нос.
— Робертс, проводите миссис Холлс на кухню, пусть она там проследит, чтобы вам сделали перевязку, — кивком показав жене проследовать в указанном направлении вместе с пострадавшим слугой, хозяин дома сунул дворецкому в здоровую руку графин с надетым поверх бокалом и добавил, — держи анестезию, Красавчик.
— Но, — попытался возразить бывший адъютант.
— Отставить разговорчики, идите, — приказал полковник, указывая в сторону кухни.
— Пойдёмте, Робертс, этот мужчина, — Камилла качнула головой в сторону предполагаемого трупа, избегая его взглядом, — уже ничего не сможет сделать или сказать.
В этот момент Камилла Холлс даже не подозревала, насколько сильно она ошибалась. Когда через четверть часа супруга хозяина дома вернулась в холл, там уже не было ни полковника, ни предполагаемого трупа. Пребывая в состоянии алкогольного опьянения, Камилла могла предположить, что недавние события ей просто примерещились. Она так бы и решила, если бы не размазанная по полу кровь, в которой валялись куски битого стекла и разряженный слонобой, забытый рядом. Смешно наморщив лоб и сжав губы в трубочку, Камилла Холлс отправилась в кабинет мужа, чтобы найти хоть какие-то объяснения произошедшему там. Ну или найти там ещё немного бурбона, брэнди или хотя бы вермута, на худой конец. Мать инспектора Крексона даже не догадывалась, что где-то на окраине Рандома в то же мгновенье её сын решает свои проблемы тем же способом. Проблемы, причиной которых стала та же особа.
Что же до самой особы, то мисс Ширли Холлс пила чай в прелюбопытной компании. В кабинете, стены которого уродовали старомодные обои канареечного цвета, обстановка была, мягко говоря, эклектичной. Несомненно, когда-то интерьер помещения был оформлен в довольно фривольном стиле. Об этом говорили элементы цветного декора на стенах и мебели в виде перьев и перламутровых аппликаций, обилие бахромы на всевозможных салфетках и покрывалах, резьба с птичьими орнаментами на деревянных панелях, шёлковые обои и портьеры. Когда-то эта комната, возможно, даже была похожа на будуар, но потом в неё принесли чучело медведя, развесили по стенам коллекцию холодного оружия, разместили секретер из можжевельника, в котором совершенно точно имелся несгораемый ящик. Мисс Холлс чувствовался запах смазки механизмов довольно нового сейфового замка даже через щекочущий нос ароматы металла, дерева и чужого горя. Впрочем, Мария Йелоутикет, оказавшись в стенах во всех смыслах “своего” публичного дома, утратила изрядную долю скорби, которой фонила у здания редакции главного городского вестника.
Хотя, возможно, исцеляющее действие принесла старой путане магия Кицунэ. Ширли пришлось применять свои особые способности на горюющей женщине слишком часто в небольшой промежуток времени. Из-за этого собственные мысли и чувства могли стать для Марии менее важными, чем воля лисы. Мисс Холлс редко когда позволяла себе такое поведение, но в сложившихся обстоятельствах иначе было нельзя. Да и дама, владевшая борделем, сама была та ещё хищница, а когда сталкиваются два зверя, выживает сильнейший. Информация, которую мисс Холлс узнала, благодаря своему лукавству стоила того. История жизни и, понятное дело, смерти Воняйлза Джонса приняла теперь совершенно иной ракурс.
Ширли поболтала круговым движением крупные чаинки на дне чашки с терпким напитком. Жозе на них нет, с его умением готовить по-настоящему вкусный чай даже без самовара и, ставшего уже привычным, куска сливочного масла. Времени с того момента, когда кицунэ отправила Вакса с поручением, прошло достаточно, чтобы он успел добраться до поместья. Это означало, что подмога вот-вот будет тут. Но нужна ли она? Кицунэ уже пожалела, что отослала помощника к отцу. Пожалуй, решение было поспешным. С высоты крыши дело казалось менее запутанным и более простым, чем оказалось в реальности. Во всём виноват автор телеграммы, велевший не совать лисий нос куда-то там, и желание утереть тому самому автору его же собственный нос.
Воняйлза даже не было жалко. Предчувствия Ширли её не подвели, дрянь был человечишко. Дело было даже не в том, что узнала кицунэ от путаны.
— Майки? — испуганно продребезжала над ухом половника Камилла, которая так и не решила, что именно спросить у мужа.
— Принеси из кабинета бурбон, — коротко скомандовал жене Холлс, переглянувшись с бывшим адъютантом, который уже склонился над распластавшимся на мраморе Жозе.
— Сейчас, — стуча всё теми же миниатюрными каблучками бросилась исполнять поручение женщина.
— Он дышит? — с надеждой спросил дворецкого полковник, подходя поближе.
— Кажется нет, сэр, — подавляя приступ радости от торжества справедливости предположил Робертс.
— Так кажется или не дышит? — Холлс снова стал выходить из себя, оценив ситуацию. Если морячок, присланный Ширли, действительно дал дуба после выстрела, то дочь полковнику всю печень выест, причем очень может быть, что буквально.
Робертс, стоически подавляя боль в теле, присел рядом с мужчиной, который, возможно, даже приходился ему однополчанином. Откинув здоровой рукой полы рваной моряцкой тужурки незнакомца, дворецкий присмотрелся к груди незваного гостя. Там не должно было быть каких-то существенных повреждений. Бывшему адъютанту Холлса нужно было просто удостовериться дышит ли мужчина, явившийся с поручением от мисс Ширли.
Что могло свалить с ног эдакого здоровяка? Пусть полковник и выстрелил из слонобоя, но случайно, когда ружье было направлено в пол. Брызги мраморного крошева и сейчас неприятно хрустели под ногами. При таком раскладе дробь могла угодить в порученца Ширли только рикошетом, да и то не вся. Отчего же мужчина свалился после выстрела, как подкошенный? Холлс переминался с ноги на ногу за спиной у бывшего адъютанта, выказывая тревогу и нетерпение. Роберт не торопился с успокаивающими речами.
Дворецкий внимательно осмотрел представленное ему тело. Грудь Вакса не поднималась. Совсем. Робертс заметил множественные осколки стекла разных размеров, острые пики которых торчали прямо из груди того, кто назвался помощником мисс Холлс. И этот человек проделал в таком состоянии путь до поместья из города, дрался с лакеями и самим Робертсом, как ни в чем ни бывало вел беседу с полковником? Он должен был истечь кровью и умереть в лучшем случае еще где-то на полпути к поместью, если его история о падении с крыши не была ложью. Теперь коричневые пятна на одежде вторженца, которые первоначально были приняты Робертсом за грязь или ржавчину, прекрасно опознавались как запекшаяся кровь. Дворецкий выдернул из тела один из осколков, торчавший у самого сердца, после чего поднёс стекло к губам предположительно трупа. И этот старый способ тоже не помог найти дыхание у мужчины в старом военно-морском берете.
— Сэр, мне жаль, — совершенно искренне произнёс Робертс, — он не дышит.
— Демоны!
— Майки? — дрожащий женский голос снова отвлёк полковника от попытки поорать и выпустить пар.
— Дорогая, — на сколько возможно мягко в своём состоянии обратился Холлс к жене оборачиваясь.
Камилла стояла поодаль, боясь приближаться к мужчинам. В одной руке она держала хрустальный графин тонкой работы, в другой — не менее изящный бокал. Женщину трясло, костяшки на ее пальцах заострились от напряжения. Тонкий хрусталь в руках супруги полковника рисковал превратиться в горстку осколков. Камилла была бледна, но кое-где на лице даже через слой пудры проступали красные пятна. По языку тела было видно, что женщина борется с собой. Корпус Камиллы подался вперед, чтобы подать графин, как можно быстрее, но носки туфель словно бы примерзли к мраморному полу. Со стороны она выглядела даже немного комично. Однако никому бы и не пришло на ум смеяться в сложившейся обстановке.
— Милая, налей бурбон в бокал, — попросил Холлс и, когда жена выполнила поручение щедро плеснув алкоголь в тумблер, приказал, — теперь выпей, до дна.
Майкрофт был готов спорить и уговаривать, но Камилла послушалась с первого раза. Жена полковника с готовностью осушила бокал и следом наполнила его снова, не пожалев ни бурбона, ни собственной печени.
— Хватит, хватит, — попытался остановить супругу полковник, зная, как действует на неё алкоголь, но не успел, поэтому заметив, что бокал наполняется снова, потребовал — дай и мне выпить.
Прода от 10.04.2024, 17:38
Камилла и на этот раз послушалась. Осмелев после пары бокалов крепкого алкоголя, женщина подошла к предполагаемому трупу, рядом с которым стоял муж и всё ещё сидел дворецкий. Холлс молча взял у жены из рук и бокал и графин. На дне тумблера плескалось немного остро пахнущей жидкость цвета жжёного сахара. Полковник опрокинул в себя содержимое бокала одним коротким движением, после чего шумно втянул воздух через нос.
— Робертс, проводите миссис Холлс на кухню, пусть она там проследит, чтобы вам сделали перевязку, — кивком показав жене проследовать в указанном направлении вместе с пострадавшим слугой, хозяин дома сунул дворецкому в здоровую руку графин с надетым поверх бокалом и добавил, — держи анестезию, Красавчик.
— Но, — попытался возразить бывший адъютант.
— Отставить разговорчики, идите, — приказал полковник, указывая в сторону кухни.
— Пойдёмте, Робертс, этот мужчина, — Камилла качнула головой в сторону предполагаемого трупа, избегая его взглядом, — уже ничего не сможет сделать или сказать.
В этот момент Камилла Холлс даже не подозревала, насколько сильно она ошибалась. Когда через четверть часа супруга хозяина дома вернулась в холл, там уже не было ни полковника, ни предполагаемого трупа. Пребывая в состоянии алкогольного опьянения, Камилла могла предположить, что недавние события ей просто примерещились. Она так бы и решила, если бы не размазанная по полу кровь, в которой валялись куски битого стекла и разряженный слонобой, забытый рядом. Смешно наморщив лоб и сжав губы в трубочку, Камилла Холлс отправилась в кабинет мужа, чтобы найти хоть какие-то объяснения произошедшему там. Ну или найти там ещё немного бурбона, брэнди или хотя бы вермута, на худой конец. Мать инспектора Крексона даже не догадывалась, что где-то на окраине Рандома в то же мгновенье её сын решает свои проблемы тем же способом. Проблемы, причиной которых стала та же особа.
Что же до самой особы, то мисс Ширли Холлс пила чай в прелюбопытной компании. В кабинете, стены которого уродовали старомодные обои канареечного цвета, обстановка была, мягко говоря, эклектичной. Несомненно, когда-то интерьер помещения был оформлен в довольно фривольном стиле. Об этом говорили элементы цветного декора на стенах и мебели в виде перьев и перламутровых аппликаций, обилие бахромы на всевозможных салфетках и покрывалах, резьба с птичьими орнаментами на деревянных панелях, шёлковые обои и портьеры. Когда-то эта комната, возможно, даже была похожа на будуар, но потом в неё принесли чучело медведя, развесили по стенам коллекцию холодного оружия, разместили секретер из можжевельника, в котором совершенно точно имелся несгораемый ящик. Мисс Холлс чувствовался запах смазки механизмов довольно нового сейфового замка даже через щекочущий нос ароматы металла, дерева и чужого горя. Впрочем, Мария Йелоутикет, оказавшись в стенах во всех смыслах “своего” публичного дома, утратила изрядную долю скорби, которой фонила у здания редакции главного городского вестника.
Хотя, возможно, исцеляющее действие принесла старой путане магия Кицунэ. Ширли пришлось применять свои особые способности на горюющей женщине слишком часто в небольшой промежуток времени. Из-за этого собственные мысли и чувства могли стать для Марии менее важными, чем воля лисы. Мисс Холлс редко когда позволяла себе такое поведение, но в сложившихся обстоятельствах иначе было нельзя. Да и дама, владевшая борделем, сама была та ещё хищница, а когда сталкиваются два зверя, выживает сильнейший. Информация, которую мисс Холлс узнала, благодаря своему лукавству стоила того. История жизни и, понятное дело, смерти Воняйлза Джонса приняла теперь совершенно иной ракурс.
Ширли поболтала круговым движением крупные чаинки на дне чашки с терпким напитком. Жозе на них нет, с его умением готовить по-настоящему вкусный чай даже без самовара и, ставшего уже привычным, куска сливочного масла. Времени с того момента, когда кицунэ отправила Вакса с поручением, прошло достаточно, чтобы он успел добраться до поместья. Это означало, что подмога вот-вот будет тут. Но нужна ли она? Кицунэ уже пожалела, что отослала помощника к отцу. Пожалуй, решение было поспешным. С высоты крыши дело казалось менее запутанным и более простым, чем оказалось в реальности. Во всём виноват автор телеграммы, велевший не совать лисий нос куда-то там, и желание утереть тому самому автору его же собственный нос.
Воняйлза даже не было жалко. Предчувствия Ширли её не подвели, дрянь был человечишко. Дело было даже не в том, что узнала кицунэ от путаны.
