И вот уже Иля, не заметив, как, стала находить позитивные моменты совместного пребывания. Безмолвный паж постоянно был начеку, никогда не давал в обиду, выполнял любую прихоть и в нужный момент оказывался рядом. Правда порой верный охранник мог залепить оплеуху и ей самой, но честно говоря, подобное случалось всегда заслуженно.
В реальность №17637 парочка попала благодаря предпочтению Кира держать наследницу поблизости. Девушке было двадцать восемь. Чрезмерная забота раздражала, но ничего поделать она не могла. Отец был властным хитрым человеком, но искренне любил дочь и излишне заботился о ее благополучии. Послабление случилось лишь однажды. Когда профессор узнал, что настырный упертый и единственный ребенок собрался стать Легионером Фемиды. Толстяка чуть инфаркт не хватил, но, благодаря уговорам и угрозам жены, неизменно выступавшей на стороне чада, он отмахнулся и позволил делать все, что заблагорассудиться. Но только до момента выпуска из академии и перехода к прыжкам. Тут уж стало очевидно, что скорая капитуляция имела под собой четко продуманный план. Как только Иля получила необходимые допуски, Кир определил дочь в личную группу, приставил Рема и с тех пор не спускал глаз. Куда бы ни отправился отец, что случалось крайне редко, девушка была рядом. Отношение между родственниками бесповоротно испортились, но старику было наплевать: главное ребенок был в безопасности. Отныне все дурные проступки отпрыска и ее откровенно-частые попытки доказать самостоятельность, слепо воспринимались как затянувшийся юношеский эгоизм и ничего более.
Иля и сейчас люто ненавидела отца. Он насильно притащил ее в затхлую вселенную, где цивилизацией и не пахло. Но главное: оторвал от давно спланированного плана признаться Нилу в нежных чувствах. Пилигрим строила его с такой тщательностью и продуманностью, что на сей раз точно справилась бы с волнением. Оставалось надеяться, что экспедиция не затянется надолго, а друг детства и по совместительству прекрасный принц не найдет другую принцессу. Она бы ни за что не простила себе этого. Девушка мечтала о Ниле с тех пор, как начала понимать, что они вовсе не однояйцевые близнецы, а два совершенно разных человека. Столь сильные эмоции, проснувшиеся тогда в сердце, вряд ли можно было назвать просто дружбой. Конечно, Иля не знала, насколько чувства были взаимны, но в душе лелеяла надежду, что ее любовь не отвергнут сразу. Подогревал уверенность тот факт, что у молодого ученого никогда прежде не было постоянной пары.
Сумбурные мысли мучили легионера всю дорогу, пока в итоге дребезжащая кабинка скрипучего металлического лифта не остановилась на двадцать первом этаже и не выпустила их с напарником в грязный, исписанный гадостями, коридор.
– Ты уверен, что мы пришли по адресу? – в сотый раз поинтересовалась она у громилы, с отвращением поглядывая на пошарпанную тонкую дверь.
– Профессор изучал историю и жизнедеятельность аномалии три дня. Поверь, мы там, где нужно. И помни, объект необходимо доставить на местный ПАК без лишнего шума, – выдав непомерно длинную речь, Рем с досадой обнаружил как минимум шесть приоткрытых соседских дверей с торчащими в щелях любопытными лицами. – Ты права, как подобная реальность могла попасть в список разумных миров?!
Иля несмело постучала в дверь, с интересом изучая кислые физиономии высунувших носы людей. На первый взгляд они ничем не отличались от Легионеров Фемиды, но при детальном рассмотрении имели кардинальные отличия. При этом аборигены были полностью идентичны между собой. Чистая, но серая, убогая, выцветшая и давно застиранная одежда в виде широких брюк-дудочек и рубашек до колен с обязательно длинными рукавами. Грубая дерматиновая обувь и в завершении печального образа, короткие стрижки до плеч и ни грамма косметики или ярких причесок. Неважно кто был перед тобой: женщина, мужчина, ребенок или старик, – все выглядели одинаково. Словно заключенные во вселенной-тюрьме.
– Брр, – не удержалась девушка, брезгливо передернув плечами. – У меня мурашки от местных жителей. Быстрей бы свалить из жуткого инкубаторского мира.
– Согласен, – искренне ответил напарник, никогда прежде не впечатлявшийся увиденным. Даже он ощутил неприятный холодок по спине от пустых, подавленных обреченностью, глаз смотревших. – Сделаем дело и…
Не успел здоровяк закончить, как дверь, в которую они стучали, распахнулась. К неописуемому восторгу и удивлению, на пороге стояла нетипичная представительница скучной и невзрачной реальности №17637, где не только люди, но и деревья были подстрижены в одном полукруглом стиле. Брюнетка была одета по принятому обыкновению, но внешне разительно отличалась от безликой массы угнетающей вселенной. Она обладала идеально пропорциями: рост, фигура, черты лица, – все было как из фантазии перфекциониста. Точеные формы. Нежная, без единого изъяна, слегка загорелая кожа. Черные, цепляющие, манящие и затягивающие глубиной глаза. Безупречные прямые волосы и пухлые, естественно-розоватые губы. Увидев такую красоту, Иля на мгновение замерла. Хотела бы она обладать хотя бы тридцатью процентами столь же прекрасного природного дара, но, увы, была классическим примером среднестатистической внешности.
– Добрый день! Вы хозяйка квартиры? – первым опомнился Рем. Будучи не менее ошарашенным от увиденного, он сильно изумил напарницу, считавшую, что ничто в мироздании не способно вывести здоровяка из равновесия.
– Да, меня зовут Карна, – с удовольствием отозвалась девушка, широко и открыто улыбаясь. – Вам нужна помощь? Я врач. Поэтому вы пришли?
Вселенная №17637. 6 февраля 2124 год. Воды Атлантического океана. ПАК без названия по указу местных властей.
– Карна, будьте любезны, расскажите немного о себе, – мягко попросил сидящий напротив девушки, пожилой, приятный мужчина с модной стрижкой, зачесанной на бок. – Откуда вы родом? Кто ваши родители? Где учились? И так далее.
– Не знаю, как объяснить, но в плане воспоминаний я бесполезна, – брюнетка неопределенно пожала плечами, не моргая глядя собеседника. – За что меня арестовали? И почему привели сюда? К прыгунам? Я думала, в этом месте совершают перемещения в иные реальности, и делаю научные открытия, а не проводят допросы с пристрастием.
– Как раз именно поэтому вы здесь. Никто не собирается отправлять вас в тюрьму. Напротив, мы хотим попросить об одолжении. Ваша личность оказалась очень интересной для важных исследований. По правде говоря, – искренне признался Тит, внимательно рассматривая находку и все никак не понимая, что в ней особенного, – я и помыслить не мог, что вы – человек. Поверьте, вам не о чем беспокоиться. Мы проведем ряд экспериментов и…
– Если это действительно просьба и пребывание на ПАК носит добровольный характер, то я категорически отказываюсь быть подопытной крысой. Но что-то мне подсказывает, вы не собирались спрашивать разрешения! Я не из числа первой касты и, благодаря работе доктора, нахожусь аж в третьей категории! У меня есть право голоса и опротестования…
– Вы можете оказаться опасной для общества, – перебил пылкую речь девушки профессор. – Как специалист, ежедневно спасающий чужие жизни, вы должны понимать насколько все серьезно, раз сама Коалиция Разумных Вселенных просит вас об одолжение. Если подозрения окажутся напрасными, мы больше не посмеем вас задерживать.
– И чем я угрожаю окружающим? Заботой и состраданием? Я врач! Случись что, сразу почувствовала бы отклонения в состоянии здоровья. Так что происходит?
– Не усложняйте ситуацию, дорогая. Пока нам лишь требуется узнать друг друга поближе, – седовласый мужчина, многозначительно посмотрел в пустое пространство за спиной собеседницы, давая понять, что ни он один решает исход этой встречи.
– Говорят, я родилась где-то здесь, в Пятом, – тяжело вздохнув, сдалась Карна. – До шестнадцати лет жила в приюте, где новорожденной меня оставила мать. Ни про нее, ни про отца больше ничего не известно. Из детства у меня не осталось никаких ярких пятен, исключительно пустота. Впрочем, то же касается отрочества и юности. Полагаю, причиной тому послужила серьезная психологическая травма, полученная в доме малютки. Что не удивительно. Вы когда-нибудь бывали в заведениях для сирот? Возможно, во Вселенной №1 они выглядят иначе, но у нас – это унылое, безрадостное место, где к ребенку относятся, как к вещи: с холодной жестокостью и безразличием. Все, что остается бедолагам в убогом склепе: мечтать о скорейшем взрослении, чтобы навсегда покинуть ад.
– Продолжайте, – тепло улыбнувшись, подбодрил Тит, на протяжении монолога девушки старательно внося заметки в пробук.
– Осознанность пришла, когда я оказалась на улице. Помню первое, что пришло в голову: мне непременно нужно стать врачом. Помогать людям, оберегать их, лечить. Просто так. Безвозмездно. Мечта сбылась. Меня приняли в медицинский институт, и я стала отличным доктором. Вот и вся жизнь. Настолько проста и незатейлива, что умещается в несколько фраз.
– И никаких любовных связей, опрометчивых поступков? Приключений?
– Ничего. Никогда не была замужем. Из-за нехватки времени ни с кем не встречалась. С соседями не общалась. Все свободное время посвящала работе в больнице. Ни разу не выезжала за границу Пятого. Вас это удивит, – съязвила Карна, безразлично разглядывая белый потолок замкнутого пространства, – но я обычный, наискучнейшей человек, ничем не отличающийся от любого другого жителя нашей вселенной.
– А вот тут, дорогая, к глубочайшему сожалению, вы не правы.
Вселенная №17637. 25 февраля 2124 год. Воды Атлантического океана. ПАК без названия по указу местных властей.
– Тит, понимаю, ты боишься делиться новыми теориями с научным сообществом, пока до конца не удостоверишься в их справедливости. И нужен кто-то, с кем бы ты мог обсудить волнующие вопросы. Но, черт возьми, почему я? – сонно зевая и сладко потягиваясь, добродушно возмутилась Иля. – Ты в курсе, что из всего сказанного я поняла только «значит» и «тогда»?!
– Именно поэтому Фиалка, я и делюсь догадками с тобой, – отстраненно пробурчал мужчина. Он был занят важной задачей, что не мешало параллельно общаться с девушкой. Ученый часто делал несколько дел одновременно. Сейчас он, например, снова и снова прокручивал с помощью КЭМИ последние опыты над Константой. Периодически делая в уме паузы и заостряя внимание на наиболее интересных моментах, профессор легко умудрялся вести беседу дальше: – Смысли твоя головушка хоть немного в науке, я никогда не произнес бы ни слова. Ради твоей же безопасности. А так, получается помимо приятного, наше общение становится еще и полезным.
– Ты видел время? Тебе может и достаточно отдыхать пару часов в неделю, а мне, чтобы выспаться и не обзавестись гигантскими мешками под глазами, необходимо минимум семь часов в сутки!
– Не прикидывайся дурочкой, я знаю, у тебя завтра выходной.
– Можешь тогда, объяснишь, чем мы тут занимаемся?
– Я же говорил: поскольку кроме вас с Нилом и малышки Перчинки доверять больше некому, а из перечисленных по близости есть только ты, тебе и терпеть нудное общество старика. Присутствие благодарного слушателя помогает мне думать. Дождись, пока я не пойму, что конкретно смущает в Константе и можешь отдыхать.
– В «Константе»… – раздраженно передразнила Тита пилигрим. – Ты бы ее еще, как Кир, «объектом» назвал. Какие же вы бесчеловечные. У нее имя есть – Карна! Она очень умная, хорошая и добрая девушка. Мы на редкость быстро нашли общий язык и успели сдружиться. И с каких пор ты стал таким осторожным?! – протяжно зевая, Иля широко распахнула глаза, догадавшись, в чем суть проблемы. – Ты отцу не доверяешь! Так? Почему? Вы всю жизнь были не разлей вода. Вмести ели, жили, работали бок о бок, а тут вдруг, буквально за последний год, отношения резко ухудшились и сошли на нет. Улыбаетесь при встрече, но стоит одному оголить спину, как другой тут же втыкает в нее нож.
– Ты же знаешь Кира… – пространно отмахнулся профессор, подперев невинное лицо огромными кулачищами.
– Не так, как ты! – впервые за вечер проявляя неподдельный интерес, встрепенулась собеседница.
– Только взгляните! Оживилась-то как, – рассмеялся пожилой мужчина, оставляя наконец поток воспоминаний, связанных с Карной и всецело переводя внимание на помощницу. – Не думаю, что дочери полезно слушать сплетни про родителя. Тем более от капризного, выжившего из ума, старца. Как минимум, это не справедливо по отношению к Киру.
– Ну, пожалуйста! Ты же знаешь какие «теплые» семейные отношения нас связывают.
– Можешь говорить про отца что угодно. Выбор за тобой. Но как бы хреново он не относился к другим, тебя искренне любит и бережет.
– Ясно, нотации… – разочарованно устремляя синие глаза в потолок, констатировала пилигрим.
– Фиалка, наши разногласия касаются исключительно профессиональных трудов. Ты все равно не поймешь, о чем идет речь. Сама только что говорила.
– Ты не лучше Кира! – грубо бросила Иля, с умным видом продолжая заниматься бестолковым делом: изучать потолок. – Вы считаете, мы с Нилом до сих пор малые дети. Вечно пытаетесь от чего-то огородить и уберечь. А между тем, я – Легионер Фемиды, а твой сын – достойный ученый. И порой мы понимаем в жизни куда больше вашего.
– Может ты и права, – впервые за жизнь, неожиданно сдался Тит, – пора переложить тяжелое бремя знаний с усталых плеч на тех, кто моложе и по-своему мудрее. Ты в курсе о КС и НСП, которые возникают во всех реальностях, куда нам стоит сунуться? – поинтересовался он, с задумчивым видом потирая густую бороду.
– О них не знает, разве что ленивый, – вернувшись к прежнему заинтригованному виду, спохватилась девушка. – Во всех вселенных Коалиции болтают о спектре. Но вы же заверили, что с нашей деятельностью это никак не связано. Путешествия в пространстве не могут повлиять на глобальные явления, происходящие в параллельных мирах.
– Во-первых, «заверили» не «вы», а Кир. А во-вторых, я никогда так не считал. Скорее – напротив. Все, что случилось на иных версиях Земли, напрямую связано с прыжками сквозь черные дыры. Никогда не задумывалась, почему в прочих реальностях появились столпы, а первооткрыватели остались не тронутыми?
– Хочешь сказать, отец был не прав?
– Не просто «не прав», а критично ошибался во всем, что утверждал. Рождение Констант – прямое тому доказательство! – профессор сердито стукнул огромной сухой ладонью по столу, мигом разгоняя лабораторные принадлежности. – Задумайся, в двадцати двух из двадцати трех реальностей Коалиции Разумных Вселенных неожиданно объявляются аномалии в виде совершенно одинаковых женщин. Сходится буквально все: начиная от имени, места жительства, работы и заканчивая провалами в памяти до совершеннолетия. Теория вероятности от столь колоссального совпадения была бы в шоке, будь она человеком. До сего момента ни в одном из миров нам не попадались люди и с пятидесятипроцентным совпадением, а тут все сто! Да еще и сразу на стольких Землях! – в нервном порыве мужчина выудил из закромов стола односолодовое виски и сделал несколько жадных глотков прямо из бутылки.
– Понятней все равно не стало, – со смешком объявила Иля, оперативно подставляя стакан. Раз уж выпал шанс испробовать дорогостоящий напиток, упускать его она не собиралась.
В реальность №17637 парочка попала благодаря предпочтению Кира держать наследницу поблизости. Девушке было двадцать восемь. Чрезмерная забота раздражала, но ничего поделать она не могла. Отец был властным хитрым человеком, но искренне любил дочь и излишне заботился о ее благополучии. Послабление случилось лишь однажды. Когда профессор узнал, что настырный упертый и единственный ребенок собрался стать Легионером Фемиды. Толстяка чуть инфаркт не хватил, но, благодаря уговорам и угрозам жены, неизменно выступавшей на стороне чада, он отмахнулся и позволил делать все, что заблагорассудиться. Но только до момента выпуска из академии и перехода к прыжкам. Тут уж стало очевидно, что скорая капитуляция имела под собой четко продуманный план. Как только Иля получила необходимые допуски, Кир определил дочь в личную группу, приставил Рема и с тех пор не спускал глаз. Куда бы ни отправился отец, что случалось крайне редко, девушка была рядом. Отношение между родственниками бесповоротно испортились, но старику было наплевать: главное ребенок был в безопасности. Отныне все дурные проступки отпрыска и ее откровенно-частые попытки доказать самостоятельность, слепо воспринимались как затянувшийся юношеский эгоизм и ничего более.
Иля и сейчас люто ненавидела отца. Он насильно притащил ее в затхлую вселенную, где цивилизацией и не пахло. Но главное: оторвал от давно спланированного плана признаться Нилу в нежных чувствах. Пилигрим строила его с такой тщательностью и продуманностью, что на сей раз точно справилась бы с волнением. Оставалось надеяться, что экспедиция не затянется надолго, а друг детства и по совместительству прекрасный принц не найдет другую принцессу. Она бы ни за что не простила себе этого. Девушка мечтала о Ниле с тех пор, как начала понимать, что они вовсе не однояйцевые близнецы, а два совершенно разных человека. Столь сильные эмоции, проснувшиеся тогда в сердце, вряд ли можно было назвать просто дружбой. Конечно, Иля не знала, насколько чувства были взаимны, но в душе лелеяла надежду, что ее любовь не отвергнут сразу. Подогревал уверенность тот факт, что у молодого ученого никогда прежде не было постоянной пары.
Сумбурные мысли мучили легионера всю дорогу, пока в итоге дребезжащая кабинка скрипучего металлического лифта не остановилась на двадцать первом этаже и не выпустила их с напарником в грязный, исписанный гадостями, коридор.
– Ты уверен, что мы пришли по адресу? – в сотый раз поинтересовалась она у громилы, с отвращением поглядывая на пошарпанную тонкую дверь.
– Профессор изучал историю и жизнедеятельность аномалии три дня. Поверь, мы там, где нужно. И помни, объект необходимо доставить на местный ПАК без лишнего шума, – выдав непомерно длинную речь, Рем с досадой обнаружил как минимум шесть приоткрытых соседских дверей с торчащими в щелях любопытными лицами. – Ты права, как подобная реальность могла попасть в список разумных миров?!
Иля несмело постучала в дверь, с интересом изучая кислые физиономии высунувших носы людей. На первый взгляд они ничем не отличались от Легионеров Фемиды, но при детальном рассмотрении имели кардинальные отличия. При этом аборигены были полностью идентичны между собой. Чистая, но серая, убогая, выцветшая и давно застиранная одежда в виде широких брюк-дудочек и рубашек до колен с обязательно длинными рукавами. Грубая дерматиновая обувь и в завершении печального образа, короткие стрижки до плеч и ни грамма косметики или ярких причесок. Неважно кто был перед тобой: женщина, мужчина, ребенок или старик, – все выглядели одинаково. Словно заключенные во вселенной-тюрьме.
– Брр, – не удержалась девушка, брезгливо передернув плечами. – У меня мурашки от местных жителей. Быстрей бы свалить из жуткого инкубаторского мира.
– Согласен, – искренне ответил напарник, никогда прежде не впечатлявшийся увиденным. Даже он ощутил неприятный холодок по спине от пустых, подавленных обреченностью, глаз смотревших. – Сделаем дело и…
Не успел здоровяк закончить, как дверь, в которую они стучали, распахнулась. К неописуемому восторгу и удивлению, на пороге стояла нетипичная представительница скучной и невзрачной реальности №17637, где не только люди, но и деревья были подстрижены в одном полукруглом стиле. Брюнетка была одета по принятому обыкновению, но внешне разительно отличалась от безликой массы угнетающей вселенной. Она обладала идеально пропорциями: рост, фигура, черты лица, – все было как из фантазии перфекциониста. Точеные формы. Нежная, без единого изъяна, слегка загорелая кожа. Черные, цепляющие, манящие и затягивающие глубиной глаза. Безупречные прямые волосы и пухлые, естественно-розоватые губы. Увидев такую красоту, Иля на мгновение замерла. Хотела бы она обладать хотя бы тридцатью процентами столь же прекрасного природного дара, но, увы, была классическим примером среднестатистической внешности.
– Добрый день! Вы хозяйка квартиры? – первым опомнился Рем. Будучи не менее ошарашенным от увиденного, он сильно изумил напарницу, считавшую, что ничто в мироздании не способно вывести здоровяка из равновесия.
– Да, меня зовут Карна, – с удовольствием отозвалась девушка, широко и открыто улыбаясь. – Вам нужна помощь? Я врач. Поэтому вы пришли?
***
Вселенная №17637. 6 февраля 2124 год. Воды Атлантического океана. ПАК без названия по указу местных властей.
– Карна, будьте любезны, расскажите немного о себе, – мягко попросил сидящий напротив девушки, пожилой, приятный мужчина с модной стрижкой, зачесанной на бок. – Откуда вы родом? Кто ваши родители? Где учились? И так далее.
– Не знаю, как объяснить, но в плане воспоминаний я бесполезна, – брюнетка неопределенно пожала плечами, не моргая глядя собеседника. – За что меня арестовали? И почему привели сюда? К прыгунам? Я думала, в этом месте совершают перемещения в иные реальности, и делаю научные открытия, а не проводят допросы с пристрастием.
– Как раз именно поэтому вы здесь. Никто не собирается отправлять вас в тюрьму. Напротив, мы хотим попросить об одолжении. Ваша личность оказалась очень интересной для важных исследований. По правде говоря, – искренне признался Тит, внимательно рассматривая находку и все никак не понимая, что в ней особенного, – я и помыслить не мог, что вы – человек. Поверьте, вам не о чем беспокоиться. Мы проведем ряд экспериментов и…
– Если это действительно просьба и пребывание на ПАК носит добровольный характер, то я категорически отказываюсь быть подопытной крысой. Но что-то мне подсказывает, вы не собирались спрашивать разрешения! Я не из числа первой касты и, благодаря работе доктора, нахожусь аж в третьей категории! У меня есть право голоса и опротестования…
– Вы можете оказаться опасной для общества, – перебил пылкую речь девушки профессор. – Как специалист, ежедневно спасающий чужие жизни, вы должны понимать насколько все серьезно, раз сама Коалиция Разумных Вселенных просит вас об одолжение. Если подозрения окажутся напрасными, мы больше не посмеем вас задерживать.
– И чем я угрожаю окружающим? Заботой и состраданием? Я врач! Случись что, сразу почувствовала бы отклонения в состоянии здоровья. Так что происходит?
– Не усложняйте ситуацию, дорогая. Пока нам лишь требуется узнать друг друга поближе, – седовласый мужчина, многозначительно посмотрел в пустое пространство за спиной собеседницы, давая понять, что ни он один решает исход этой встречи.
– Говорят, я родилась где-то здесь, в Пятом, – тяжело вздохнув, сдалась Карна. – До шестнадцати лет жила в приюте, где новорожденной меня оставила мать. Ни про нее, ни про отца больше ничего не известно. Из детства у меня не осталось никаких ярких пятен, исключительно пустота. Впрочем, то же касается отрочества и юности. Полагаю, причиной тому послужила серьезная психологическая травма, полученная в доме малютки. Что не удивительно. Вы когда-нибудь бывали в заведениях для сирот? Возможно, во Вселенной №1 они выглядят иначе, но у нас – это унылое, безрадостное место, где к ребенку относятся, как к вещи: с холодной жестокостью и безразличием. Все, что остается бедолагам в убогом склепе: мечтать о скорейшем взрослении, чтобы навсегда покинуть ад.
– Продолжайте, – тепло улыбнувшись, подбодрил Тит, на протяжении монолога девушки старательно внося заметки в пробук.
– Осознанность пришла, когда я оказалась на улице. Помню первое, что пришло в голову: мне непременно нужно стать врачом. Помогать людям, оберегать их, лечить. Просто так. Безвозмездно. Мечта сбылась. Меня приняли в медицинский институт, и я стала отличным доктором. Вот и вся жизнь. Настолько проста и незатейлива, что умещается в несколько фраз.
– И никаких любовных связей, опрометчивых поступков? Приключений?
– Ничего. Никогда не была замужем. Из-за нехватки времени ни с кем не встречалась. С соседями не общалась. Все свободное время посвящала работе в больнице. Ни разу не выезжала за границу Пятого. Вас это удивит, – съязвила Карна, безразлично разглядывая белый потолок замкнутого пространства, – но я обычный, наискучнейшей человек, ничем не отличающийся от любого другого жителя нашей вселенной.
– А вот тут, дорогая, к глубочайшему сожалению, вы не правы.
***
Вселенная №17637. 25 февраля 2124 год. Воды Атлантического океана. ПАК без названия по указу местных властей.
– Тит, понимаю, ты боишься делиться новыми теориями с научным сообществом, пока до конца не удостоверишься в их справедливости. И нужен кто-то, с кем бы ты мог обсудить волнующие вопросы. Но, черт возьми, почему я? – сонно зевая и сладко потягиваясь, добродушно возмутилась Иля. – Ты в курсе, что из всего сказанного я поняла только «значит» и «тогда»?!
– Именно поэтому Фиалка, я и делюсь догадками с тобой, – отстраненно пробурчал мужчина. Он был занят важной задачей, что не мешало параллельно общаться с девушкой. Ученый часто делал несколько дел одновременно. Сейчас он, например, снова и снова прокручивал с помощью КЭМИ последние опыты над Константой. Периодически делая в уме паузы и заостряя внимание на наиболее интересных моментах, профессор легко умудрялся вести беседу дальше: – Смысли твоя головушка хоть немного в науке, я никогда не произнес бы ни слова. Ради твоей же безопасности. А так, получается помимо приятного, наше общение становится еще и полезным.
– Ты видел время? Тебе может и достаточно отдыхать пару часов в неделю, а мне, чтобы выспаться и не обзавестись гигантскими мешками под глазами, необходимо минимум семь часов в сутки!
– Не прикидывайся дурочкой, я знаю, у тебя завтра выходной.
– Можешь тогда, объяснишь, чем мы тут занимаемся?
– Я же говорил: поскольку кроме вас с Нилом и малышки Перчинки доверять больше некому, а из перечисленных по близости есть только ты, тебе и терпеть нудное общество старика. Присутствие благодарного слушателя помогает мне думать. Дождись, пока я не пойму, что конкретно смущает в Константе и можешь отдыхать.
– В «Константе»… – раздраженно передразнила Тита пилигрим. – Ты бы ее еще, как Кир, «объектом» назвал. Какие же вы бесчеловечные. У нее имя есть – Карна! Она очень умная, хорошая и добрая девушка. Мы на редкость быстро нашли общий язык и успели сдружиться. И с каких пор ты стал таким осторожным?! – протяжно зевая, Иля широко распахнула глаза, догадавшись, в чем суть проблемы. – Ты отцу не доверяешь! Так? Почему? Вы всю жизнь были не разлей вода. Вмести ели, жили, работали бок о бок, а тут вдруг, буквально за последний год, отношения резко ухудшились и сошли на нет. Улыбаетесь при встрече, но стоит одному оголить спину, как другой тут же втыкает в нее нож.
– Ты же знаешь Кира… – пространно отмахнулся профессор, подперев невинное лицо огромными кулачищами.
– Не так, как ты! – впервые за вечер проявляя неподдельный интерес, встрепенулась собеседница.
– Только взгляните! Оживилась-то как, – рассмеялся пожилой мужчина, оставляя наконец поток воспоминаний, связанных с Карной и всецело переводя внимание на помощницу. – Не думаю, что дочери полезно слушать сплетни про родителя. Тем более от капризного, выжившего из ума, старца. Как минимум, это не справедливо по отношению к Киру.
– Ну, пожалуйста! Ты же знаешь какие «теплые» семейные отношения нас связывают.
– Можешь говорить про отца что угодно. Выбор за тобой. Но как бы хреново он не относился к другим, тебя искренне любит и бережет.
– Ясно, нотации… – разочарованно устремляя синие глаза в потолок, констатировала пилигрим.
– Фиалка, наши разногласия касаются исключительно профессиональных трудов. Ты все равно не поймешь, о чем идет речь. Сама только что говорила.
– Ты не лучше Кира! – грубо бросила Иля, с умным видом продолжая заниматься бестолковым делом: изучать потолок. – Вы считаете, мы с Нилом до сих пор малые дети. Вечно пытаетесь от чего-то огородить и уберечь. А между тем, я – Легионер Фемиды, а твой сын – достойный ученый. И порой мы понимаем в жизни куда больше вашего.
– Может ты и права, – впервые за жизнь, неожиданно сдался Тит, – пора переложить тяжелое бремя знаний с усталых плеч на тех, кто моложе и по-своему мудрее. Ты в курсе о КС и НСП, которые возникают во всех реальностях, куда нам стоит сунуться? – поинтересовался он, с задумчивым видом потирая густую бороду.
– О них не знает, разве что ленивый, – вернувшись к прежнему заинтригованному виду, спохватилась девушка. – Во всех вселенных Коалиции болтают о спектре. Но вы же заверили, что с нашей деятельностью это никак не связано. Путешествия в пространстве не могут повлиять на глобальные явления, происходящие в параллельных мирах.
– Во-первых, «заверили» не «вы», а Кир. А во-вторых, я никогда так не считал. Скорее – напротив. Все, что случилось на иных версиях Земли, напрямую связано с прыжками сквозь черные дыры. Никогда не задумывалась, почему в прочих реальностях появились столпы, а первооткрыватели остались не тронутыми?
– Хочешь сказать, отец был не прав?
– Не просто «не прав», а критично ошибался во всем, что утверждал. Рождение Констант – прямое тому доказательство! – профессор сердито стукнул огромной сухой ладонью по столу, мигом разгоняя лабораторные принадлежности. – Задумайся, в двадцати двух из двадцати трех реальностей Коалиции Разумных Вселенных неожиданно объявляются аномалии в виде совершенно одинаковых женщин. Сходится буквально все: начиная от имени, места жительства, работы и заканчивая провалами в памяти до совершеннолетия. Теория вероятности от столь колоссального совпадения была бы в шоке, будь она человеком. До сего момента ни в одном из миров нам не попадались люди и с пятидесятипроцентным совпадением, а тут все сто! Да еще и сразу на стольких Землях! – в нервном порыве мужчина выудил из закромов стола односолодовое виски и сделал несколько жадных глотков прямо из бутылки.
– Понятней все равно не стало, – со смешком объявила Иля, оперативно подставляя стакан. Раз уж выпал шанс испробовать дорогостоящий напиток, упускать его она не собиралась.
