Завтра я тактично постараюсь всё ему объяснить.
Утром удалось сбежать из дома без объяснений. Мама отправилась на рынок, оставив завтрак на столе под белоснежной салфеткой. Зато по дороге на работу я всё время улыбалась, вспоминая, как вчера гуляла под магическим зонтиком. Сегодня снег почти прекратился, и можно было рассмотреть и венки из липомелы на соседских дверях, и горящие гирлянды «волшебных» огоньков, и йольские деревца во дворах. И почему-то настроение повысилось ещё на градус.
Первым делом, войдя в библиотечную дверь, я схватилась за каталожный артефакт. Пока нет посетителей, составлю список для Тьёдрика. Бёдвейг вошла в тот момент, когда я уже полностью погрузилась в работу.
– Что это ты там делаешь? – недовольно проскрипела она. – У нас сегодня короткий день, надо прибраться в хранении.
– Надо украсить библиотеку, – возразила я, вспомнив, что вместе с метёлками, тряпками и пылесборным артефактом в кладовке лежали и атрибуты праздника.
– До Йоля ещё два месяца, – непререкаемым тоном отрезала начальница.
– Уже не два, – улыбнулась я. – И зима началась раньше. В сладких дворцах всё уже украсили три дня назад. И люди ждут праздник!
– Ты ещё в календаре начни числа зачёркивать, – буркнула Бёдвейг.
– Ну Бёдвейг, – заныла я, – ну пожалуйста! Хочешь, я останусь после работы и сама всё украшу?
В свете грозящего свидания ничего разумнее я придумать не смогла. Тем более что визит к дисе Аксельсон накрылся великанской плитой.
– Посмотрим, – уклончиво ответило начальство, явно не придумав достойный ответ. – Я в хранение.
Она ушла активировать пылесборный артефакт, а я вернулась к списку тех, кто за последние три года запрашивал первые издания леденцово-пряничных сказок.
Список получился внушительным, целых пятнадцать фамилий, включая самого мага. Просто будем честны: у нас маленький город и небольшая библиотека, хотя вчера я вообще половину из этих читателей не вспомнила. Даже про Рагне Вейссона забыла, а он, оказывается, кроме воспоминаний современников, планов дворцов и биографии отца-основателя, брал и книжечки сказок.
Аккуратно распечатав список со всеми пометками и комментариями (даты и номера томов), я заторопилась в хранение, но тут неожиданно на пороге появился дье Фейрмоллин. Обычно он не приходил по субботам, и я спросила, не случилось ли чего.
– Я близок к финалу, – торжественно объявил писатель. – Ещё день-два, и дело в шляпе. Вот и решил не ехать на выходные в Арнстон, а поработать тут. Мне, дорогая диса Руни, тринадцатый том «Леденцовых сказок» и девятый «Пряничных историй».
Я пододвинула к нему карточку запроса, а сама побежала за книгами. Бёдвейг встретила очень недовольным взглядом, но я схватила книги и торопливо бросила, что пришёл писатель. Когда у нас были посетители, один библиотекарь всегда находился в зале, так что начальница сняла рабочие перчатки и красноречиво указала мне на тряпку.
– Сию секундочку, – пообещала я, – обслужу читателя и вернусь!
Следующие три часа я трудилась в хранении, сметала пыль, мыла пол, проветривала помещения строго по графику. Надо было закончить до прихода кружка книголюбов и Расмуса, чтобы Бёдвейг ни в коем случае не придралась, что я использую служебное помещение и время в личных целях.
Вернувшись в зал, я застала погружённого в свои исследования дье писателя и Бёдвейг, уткнувшуюся в мой детектив! То есть не в мой, конечно, а в Ингвара Северсона, но книгу-то она стянула с моего стола!
– Сегодня у нас заседание читательского кружка, – негромко заметила я, – как раз будем обсуждать новинку. Присоединишься?
– Сегодня у нас короткий день, – буркнула она и отложила чтение. – Ты закончила с уборкой?
– Можешь пойти посмотреть, – улыбнулась я.
А потом к назначенному времени явились диса Крюгге, дье Терстон и Ульрун Вестерсон, а вслед за ними – и Расмус. Оглядев наш зал изнутри, приятель обрадовался.
– Сразу всех проверим!
– Да погоди ты, – шикнула я, – люди же не просто так пришли!
Читатели поставили стулья рядом с моим столом, чтобы не мешать дье Фейрмоллину, Бёдвейг сухо поджала губы, но тоже слегка придвинулась, а Расмус просто встал рядом. В этот момент писатель поднял слегка затуманенный взгляд от очередного леденцового или пряничного тома, оценил обстановку и стал торопливо собираться.
– Засиделся я у вас, диса Руни, пора и честь знать.
– Вы нам не помешаете, – кокетливо произнесла диса Крюгге.
В тот же момент Расмус двинулся ему навстречу с предложением помочь.
– Нет-нет, я сам, – неловко взмахнул руками дье Фейрмоллин и уронил книги, а потом начал нехорошо заваливаться набок.
Все переполошились, вскочили со стульев и бросились на подмогу Расмусу, который с трудом удерживал упитанного писателя в вертикальном положении.
– Сердце, – стонал тот, прижав руку к груди. – Артефакты… Отключите…
Глаза его закатились, но Расмус с дье Терстоном смогли дотащить его до дивана и кое-как уложили на мягкое сиденье.
– Что он сказал про артефакты? – загалдели все разом.
– Сказал отключить, – нервно повторила Бёдвейг, – как тогда вызвать целителя, если выключить все артефакты?
– Не надо все, дорогуша, – вмешалась диса Крюгге. – У бедняги наверняка артефактный водитель ритма, как у моего покойного дье Крюгге. Он не реагировал на артефакты связи, зато мог расстроиться от всего, что помощнее. У вас не включён какой-нибудь пылесборник?
– Нет, – твёрдо ответила я. – Всё выключено.
И тут я вспомнила про Расмуса и артефакт магнадзора. Стало нехорошо, я чуть сама рядом с писателем не грохнулась, но вместо этого ткнула пальцем в приятеля. Тот пожал плечами и сделал соответствующий жест: мол, всё, уже вырубил.
Спустя четверть часа дье Фейрмоллин сидел на диване и пил какие-то капли под присмотром дежурного целителя, а мы с Расмусом старались не смотреть друг на друга.
– Да кто ж знал, что у него этот… как его… водитель ритма? – кипятился потом приятель. – Между прочим, сигнал от него был чёткий, я уж решил, что поймал голубчика. А оно вон как обернулось.
Целитель потом объяснил, что сердечный водитель ритма – очень мощный артефакт, который может искажать работу других. Но и сам при этом легко выходит из строя при среднем и сильном уровнях воздействия.
В общем, мы все были очень рады хорошему исходу. Дье Фейрмоллин встал с дивана и ушёл, объявив, что у него уже всё прекрасно. Даже отказался от предложения целителя подвезти его к дому. Я согрела чай, и даже Бёдвейг не возразила, когда диса Крюгге вытащила из сумочки фляжку и предложила всем по пять капель успокаивающей настойки.
– А всё же давайте обсудим, как детектив Тодд догадался, что перевёрнутая скатерть – это главная улика? – угостившись настойкой, предложил дье Терстон.
Все заговорили разом. Даже Бёдвейг, видимо успевшая дочитать до этого места. А я вздохнула и посмотрела на часы. До конца короткого дня оставалось несколько минут.
Друзья, книга закончена и уже на Призрачных Мирах. Благодарю от души всех, кто был со мной и Руни всё это время, писал комментарии, ставил лайки и добавлял в избранное.
Для вас, как обычно, промокод со скидкой 40% https://feisovet.ru/promocodes?code=PerlProdaman
Утром удалось сбежать из дома без объяснений. Мама отправилась на рынок, оставив завтрак на столе под белоснежной салфеткой. Зато по дороге на работу я всё время улыбалась, вспоминая, как вчера гуляла под магическим зонтиком. Сегодня снег почти прекратился, и можно было рассмотреть и венки из липомелы на соседских дверях, и горящие гирлянды «волшебных» огоньков, и йольские деревца во дворах. И почему-то настроение повысилось ещё на градус.
Первым делом, войдя в библиотечную дверь, я схватилась за каталожный артефакт. Пока нет посетителей, составлю список для Тьёдрика. Бёдвейг вошла в тот момент, когда я уже полностью погрузилась в работу.
– Что это ты там делаешь? – недовольно проскрипела она. – У нас сегодня короткий день, надо прибраться в хранении.
– Надо украсить библиотеку, – возразила я, вспомнив, что вместе с метёлками, тряпками и пылесборным артефактом в кладовке лежали и атрибуты праздника.
– До Йоля ещё два месяца, – непререкаемым тоном отрезала начальница.
– Уже не два, – улыбнулась я. – И зима началась раньше. В сладких дворцах всё уже украсили три дня назад. И люди ждут праздник!
– Ты ещё в календаре начни числа зачёркивать, – буркнула Бёдвейг.
– Ну Бёдвейг, – заныла я, – ну пожалуйста! Хочешь, я останусь после работы и сама всё украшу?
В свете грозящего свидания ничего разумнее я придумать не смогла. Тем более что визит к дисе Аксельсон накрылся великанской плитой.
– Посмотрим, – уклончиво ответило начальство, явно не придумав достойный ответ. – Я в хранение.
Она ушла активировать пылесборный артефакт, а я вернулась к списку тех, кто за последние три года запрашивал первые издания леденцово-пряничных сказок.
Список получился внушительным, целых пятнадцать фамилий, включая самого мага. Просто будем честны: у нас маленький город и небольшая библиотека, хотя вчера я вообще половину из этих читателей не вспомнила. Даже про Рагне Вейссона забыла, а он, оказывается, кроме воспоминаний современников, планов дворцов и биографии отца-основателя, брал и книжечки сказок.
Аккуратно распечатав список со всеми пометками и комментариями (даты и номера томов), я заторопилась в хранение, но тут неожиданно на пороге появился дье Фейрмоллин. Обычно он не приходил по субботам, и я спросила, не случилось ли чего.
– Я близок к финалу, – торжественно объявил писатель. – Ещё день-два, и дело в шляпе. Вот и решил не ехать на выходные в Арнстон, а поработать тут. Мне, дорогая диса Руни, тринадцатый том «Леденцовых сказок» и девятый «Пряничных историй».
Я пододвинула к нему карточку запроса, а сама побежала за книгами. Бёдвейг встретила очень недовольным взглядом, но я схватила книги и торопливо бросила, что пришёл писатель. Когда у нас были посетители, один библиотекарь всегда находился в зале, так что начальница сняла рабочие перчатки и красноречиво указала мне на тряпку.
– Сию секундочку, – пообещала я, – обслужу читателя и вернусь!
Прода от 03.12.2024, 12:22
Следующие три часа я трудилась в хранении, сметала пыль, мыла пол, проветривала помещения строго по графику. Надо было закончить до прихода кружка книголюбов и Расмуса, чтобы Бёдвейг ни в коем случае не придралась, что я использую служебное помещение и время в личных целях.
Вернувшись в зал, я застала погружённого в свои исследования дье писателя и Бёдвейг, уткнувшуюся в мой детектив! То есть не в мой, конечно, а в Ингвара Северсона, но книгу-то она стянула с моего стола!
– Сегодня у нас заседание читательского кружка, – негромко заметила я, – как раз будем обсуждать новинку. Присоединишься?
– Сегодня у нас короткий день, – буркнула она и отложила чтение. – Ты закончила с уборкой?
– Можешь пойти посмотреть, – улыбнулась я.
А потом к назначенному времени явились диса Крюгге, дье Терстон и Ульрун Вестерсон, а вслед за ними – и Расмус. Оглядев наш зал изнутри, приятель обрадовался.
– Сразу всех проверим!
– Да погоди ты, – шикнула я, – люди же не просто так пришли!
Читатели поставили стулья рядом с моим столом, чтобы не мешать дье Фейрмоллину, Бёдвейг сухо поджала губы, но тоже слегка придвинулась, а Расмус просто встал рядом. В этот момент писатель поднял слегка затуманенный взгляд от очередного леденцового или пряничного тома, оценил обстановку и стал торопливо собираться.
– Засиделся я у вас, диса Руни, пора и честь знать.
– Вы нам не помешаете, – кокетливо произнесла диса Крюгге.
В тот же момент Расмус двинулся ему навстречу с предложением помочь.
– Нет-нет, я сам, – неловко взмахнул руками дье Фейрмоллин и уронил книги, а потом начал нехорошо заваливаться набок.
Все переполошились, вскочили со стульев и бросились на подмогу Расмусу, который с трудом удерживал упитанного писателя в вертикальном положении.
– Сердце, – стонал тот, прижав руку к груди. – Артефакты… Отключите…
Глаза его закатились, но Расмус с дье Терстоном смогли дотащить его до дивана и кое-как уложили на мягкое сиденье.
– Что он сказал про артефакты? – загалдели все разом.
– Сказал отключить, – нервно повторила Бёдвейг, – как тогда вызвать целителя, если выключить все артефакты?
– Не надо все, дорогуша, – вмешалась диса Крюгге. – У бедняги наверняка артефактный водитель ритма, как у моего покойного дье Крюгге. Он не реагировал на артефакты связи, зато мог расстроиться от всего, что помощнее. У вас не включён какой-нибудь пылесборник?
– Нет, – твёрдо ответила я. – Всё выключено.
И тут я вспомнила про Расмуса и артефакт магнадзора. Стало нехорошо, я чуть сама рядом с писателем не грохнулась, но вместо этого ткнула пальцем в приятеля. Тот пожал плечами и сделал соответствующий жест: мол, всё, уже вырубил.
Спустя четверть часа дье Фейрмоллин сидел на диване и пил какие-то капли под присмотром дежурного целителя, а мы с Расмусом старались не смотреть друг на друга.
– Да кто ж знал, что у него этот… как его… водитель ритма? – кипятился потом приятель. – Между прочим, сигнал от него был чёткий, я уж решил, что поймал голубчика. А оно вон как обернулось.
Целитель потом объяснил, что сердечный водитель ритма – очень мощный артефакт, который может искажать работу других. Но и сам при этом легко выходит из строя при среднем и сильном уровнях воздействия.
В общем, мы все были очень рады хорошему исходу. Дье Фейрмоллин встал с дивана и ушёл, объявив, что у него уже всё прекрасно. Даже отказался от предложения целителя подвезти его к дому. Я согрела чай, и даже Бёдвейг не возразила, когда диса Крюгге вытащила из сумочки фляжку и предложила всем по пять капель успокаивающей настойки.
– А всё же давайте обсудим, как детектив Тодд догадался, что перевёрнутая скатерть – это главная улика? – угостившись настойкой, предложил дье Терстон.
Все заговорили разом. Даже Бёдвейг, видимо успевшая дочитать до этого места. А я вздохнула и посмотрела на часы. До конца короткого дня оставалось несколько минут.
Друзья, книга закончена и уже на Призрачных Мирах. Благодарю от души всех, кто был со мной и Руни всё это время, писал комментарии, ставил лайки и добавлял в избранное.
Для вас, как обычно, промокод со скидкой 40% https://feisovet.ru/promocodes?code=PerlProdaman
