– Не желаешь идти на контакт, хорошо, дело твоё, но про последнюю встречу расскажешь.
– Пошёл к чёрту, твою физиономию осталось терпеть меньше часа, и с удова…
– Ладно, давай что бы всё было честно: я тебе, а ты мне, – Клиф перебил и подошёл ко мне чуть ли не вплотную, – с меня доказательства, а с тебя история, которую жажду услышать.
Он прям чувствовал, что крайняя встреча с Розой прошла не слишком гладко, никому об этом не хочется рассказывать, особенно людям в этих стенах. Хочется верить, что всё обойдётся и мы сможем вернуться в нормальное семейное русло, но этого не случится. Не хватило чуть-чуть для исправления ошибок и это только моя вина. И теперь этот садист хочет услышать все подробности, но от куда он знает или просто догадывается?
– Майкл, ну же, мне хочется не выглядеть в твоих глазах обманщиком. Дай доказать это, а с тебя всего пару часов жизни и мы больше не встретимся, никогда.
– Удиви… – голова Джона полностью погрузилась в резервуар, а это значит, мне осталось со всем недолго. Всё что скажет Клиф, этому будет объяснение, потрясти он меня не сможет, а значит и ситуацию с Розой, я рассказывать не обязан.
Нейла одолел смех, он снял респиратор и одел очки:
– Можете снимать маски, и Сэм, забери мою, – рядовой быстрым шагом подошёл к начальнику, взял респиратор и был готов вернуться на место, но Клиф его остановил. – Сэм, подтвердишь наше пари с Майклом, официально, – он протянул руку ко мне. – Ты тоже можешь снять, основной процесс разъедания прошёл, испарения не будут выделяться в такой количестве, вытяжка с ними справится.
В голове звучала только одна фраза: «Ещё немного». Это дало мотивацию переступить через себя и протянуть руку больному психопату. Сэм разбил наше рукопожатие и вернулся на место. Осталось снять маску и наслаждаться попытками произвести на меня впечатление:
– Люси Моллиган – любовница. Теперь твоя часть сделки.
От услышанного маска выпала из рук. Нейл разошёлся ещё в большем смехе, а у меня не укладывалось в голове, как он узнал? Кто об этом рассказал? Неужели он знает обо мне всё, но как… как?
Головная боль постепенно начала нарастать, в попытках найти ответ, сам себя загонял в тупик. Люси получила, что хотела, она не должна была распространить информацию в массы, тем более за такой короткий промежуток. Роза, узнав о любовнице, не могла говорить об этом всем, это на неё не похоже, но тогда кто?
– Ты чего, Майкл? У меня всё-таки получилось удивить, а? – спросил Клиф, закончив смеяться.
– Это невозможно… откуда информация?
– Неважно, теперь очередь твоя.
– Неважно? Неважно!? Вы меня за кого держите? Кто тебе рассказал?
– Уговор какой был? Я всё расскажу, но только после того, как выполнишь свою часть сделки.
– К чёрту уговор! – не выдержав хладнокровных ответов, я вцепился двумя руками в его пиджак. – Либо ты сейчас отвечаешь откуда знаешь обожателя и Люси, либо…
– Либо что? – он развёл свои руки в стороны. – Смотри, мне не нужен конфликт, выполни, что обещал и узнаешь всё.
– Ты просто манипулируешь мной, на всё есть ответ, до которого я ещё не дошёл, но ты, лживая мразь, его не расскажешь, – поглядывая за Клифа, его сотрудники постепенно приближались к нам и вот-вот готовы кинуться на меня. – Не дождёшься ты от меня ничего, пока не дашь ответ, кто тебе всё рассказал?
– Ты! – Клиф Нейл резко свёл руки, и они соприкоснулись с моими ушами, что стало причиной оглушения. Не выдержав боли, я отпустил пиджак и схватился за свою голову. – Если Майкл не хочет говорить по-хорошему, будем по-плохому, – не успев отойти от одной волны боли, он, набрав размах и произвёл удар в район скул, потеряв равновесие я упал.
Вокруг стоял один сплошной визг, не слышно ни разговоров, ни гудения машины, ощущение, что погрузился под воду. Единственное, на что хватило сил, – встать на локти и наблюдать, как с лица капает кровь, образуя не большую лужу.
– Живой? – спросил Клиф и толкнул меня ногой. – Не нужно так смотреть, Майкл, вини во всём только себя, был шанс рассказать в мирной обстановке, но, видимо, к такому ты не привык, – закурив сигарету, Нейл прислонил руку к уху. – Что вам нужно? А, а ещё что? Так… можно скажу… да, конечно, слушаю… а теперь, что думаю по этому поводу: закройте пасти и смотрите молча! – выдернув с уха устройство для разговора, он швырнул его на пол и раздавил каблуком.
Мгновенно раздался писк по всей комнате, длящийся секунды три и из громкоговорителя прорезался женский голос:
– Клиф, ты чего творишь? Это не по правилам!
– А тебе кто дал микрофон!? Чёрт, пойми, я создаю здесь правила! Ждать столько лет, чтобы эта упёртая тварь, ставила условия? Ты же сама знаешь, что он сделал и сколько сил было в это вложено! Сегодня мой, сука, день, и он будет идти так, как этого я захочу! Добиться того, чтобы он вспомнил, мой долг!
– Мы так не договаривались. Прошу, давай без импровизаций, доведи дело достойно, – снова писк, прекративший вещание.
– Обязательно доведу, а что касается тебя… – он подошёл ко мне и присел на корточки, – теперь видишь? Тебе никто не поможет, всем вокруг всё равно, что я буду делать с тобой. Если ты продолжишь упираться, мне не составит труда сделать из тебя инвалида. Думать нечего, у тебя один путь.
Отдельно взятые капли крови, преобразились в полноценную лужу, до безумия знакомую, именно она меня встретила у порога в последнюю встречу с семьей…
… уже застывшая, но всё также отчетливая. Возможно, кровь бы и не заметил, но её присутствие подчеркивали разбитые стёкла, окружающие красную лужицу в коридоре.
18 сентября 1998 год, штат Праум
Пытаясь понять от куда стёкла, начал поднимать голову вверх и остановился на свадебной фотографии с Розой. Стекла в рамке практический не было, оно торчало только по краям. Сама фотография смята, а вокруг разбрызганы капли крови.
В другом углу коридора стояли сумки, они непривычно сильно вздутые, допустимая их вместимость в разы превышена, и они вот-вот разойдутся по швам. Те немногочисленные вещи, торчавшие из сумок, принадлежали Розе. На фоне нагромождения, в глаза кидался плюшевый бурундук, значит, и вещи Инги там же.
Находясь в раздумьях, пытаясь понять, что происходит, из кухни донёсся металлический, глухой удар.
– Роза? – спросил я, надеясь получить ответ. – Это ты? Что случилось?
Не получив ответа и заглянув на кухню, передо мной предстала жена: в спортивном костюме, волосы в пучок, а правая рука перемотана бинтом. Она что-то на корточках искала в нижних ящиках кухни и, видимо, случайно уронила кастрюлю:
– Роза, ты чего молчишь, что происходит? – услышав вопрос, она мельком посмотрела на меня через плечо и продолжила заниматься делами. – Ау, что с тобой? Где Инга? Почему фотка разбита? Почему сумки в коридоре? Ты мне хоть на что-то ответь!
– Фотку я разбила, – еле слышимым голосом ответила Роза, и также продолжила искать необходимую ей вещь.
– Ну хоть на что-то появился ответ, – подойдя к Розе, положил руку ей на плечо, – а что за вещи возле входной двери? Вы куда?
– Руку убери, – она так тихо говорила, что на фоне гремящей посуды, её практически неслышно.
– Что говоришь?
– Руку убери! – крикнув на меня, Роза отпихнула руку в сторону. – Ты зачем вообще ко мне прикасаешься?
– Ну может потому, что мне вообще ничего не понятно! – сделал шаг назад от неё, на всякий случай. – Ты зачем в молчанку играешь? Объясни в чём дело!
– Дело во вчерашнем звонке, – достав из глубин ящика семейный кухонный нож Эллингтонов, сделанный прапрадедушкой Розы, она положила его на столешницу и встала в полный рост.
– Ты сейчас собираешь вещи из-за того, что я бросил трубку? Так срочно нужно была к вам, обратно.
– Майкл, специально дураком прикидываешься? Не провоцируй меня, дай молча уйти и забыть, – взяв нож и направившись к выходу из кухни, сказала Роза.
– Дело в капитане? – схватив жену, я не давал выйти из кухни. – С этим всё решится, у меня есть план, мы легко избавимся от Дерека и от моих отпечатков.
– Если бы вся проблема была в этом, – жена повернулась ко мне лицом и на её глазах наворачивались слёзы, – через час после нашего разговора, к нам домой, позвонили. На другом конце трубки была девушка, она представилась Люси… – освободившись от моей хватки, Роза не выдержала и начала рыдать.
– И… и что дальше? – не может быть, неужели малолетка решилось на это. Чтобы Роза не совершила глупостей, я забрал её семейный нож и положил на столешницу.
– Она сказала, что вы любовники!
– И ты в это поверила? – чёрт! Погруженный в сторонние проблемы, не смог просчитать очевиднейший исход событий. – Мало ли кто может нам позвонить и наговорить всякого.
– Ты зачем врёшь? Всякие не знают нашего номера, всякие не знают расположение твоих родинок на теле, всякие не знают о нашем быте и проблемах. Ты, подонок, рассказывал ей всё, что с нами происходит!
– Послушай, Роза, дай мне объясниться, у нас с ней ничего не было, кроме обычного флирта.
– Ты почему такая тряпка, если уж совершил дело, имей мужество признаться или ты на столько высоко взлетел, что считаешь всех внизу идиотами?
– Для чего из-за какой-то малолетки разрушать наше…
– Дело не в малолетке, а в тебе! Прошу, дай нам уйти, давай расстанемся достойно, – перебила Роза.
– Что значит «Нам»? Ты Ингу забираешь?
– Думал она с тобой останется? Ты себя видел последнее время? Твоё состояние неуравновешенное, ты срываешься по пустякам, с тобой происходит что-то странное. А теперь вдобавок ты находишься под подозрением у Дерека Холла. Боюсь оставлять тебе Ингу, она едет со мной.
– Куда она с тобой поедет, к твоим неблагополучным родителям? – сильно задело высказывание жены и решено отвечать тем же. – Генри её психику за месяц сломает, ты ей хочешь такой же судьбы, как и себе?
– Какая же ты мразь, они заменили тебе родителей, а ты так о них отзываешься?
– Они мне были родителями до того, как я узнал, чем занимается твой отец в свободное время. Не позволю, Инга не покинет дом. Хочешь, вали отсюда, но дочь останется со мной.
– Продолжаешь думать, что ты лучше Генри!? – у Розы началась истерика. – Отец хоть не изменял маме!
– Он садист, пользующийся вашей беззащитностью, вымещая всю злость на вас! И если ты не забыла, он по сей день продолжает это делать!
– Сволочь! – она с воплями бросилась на меня и начала хаотично бить ладошками. – Не смей говорить про мою семью, у тебя её вообще нет!
– Можешь истерить сколько хочешь, но на улице, – мне пришлось её схватить и прижать к стене, – а Инга остаётся здесь.
– Думаешь, если сейчас дочь не отдашь, то потом её не заберу? – говорила жена, параллельно пытаясь выбраться из моего хвата. – Все суды, встанут на мою сторону, у меня есть масса свидетелей, которые подтвердят твою неустойчивую психику. Отец даст показания, как ты ему нос сломал, в присутствии Кэр. Расскажу, как ты дочерей ушибы нанёс, Инга до сих пор помнит, она встанет на мою сторону. Ну и на сладкое, сдам ещё тебя Дереку Холлу, а на вопрос «Почему соврала в первый раз?», отвечу, что ты запугал. Майкл, ты останешься ни с чем, всё у тебя отсужу!
– Какая же ты тварь! – что было сил я швырнул её в кухонный гарнитур и после удара об нижние фасады, она упала животом на кафель. – Всё, что делал для тебя, возвращается такой монетой!? Поднял нас из самого дна, мы не в чём не нуждались, и вот она –благодарность. Из-за одной оплошности, будешь пытаться решить меня того, чего добился лично я!
– Ты ничего не делал для нас, твоя работа – это одна больная фантазия, уверена, если не работа, где ты утоляешь жажду крови, ты бы стал вторым Антихристом, – приняв на полу сидячие положение, Роза смотрела прямо в глаза, – С самого начала говорила, что такая работа для больных людей, получающие удовольствия от смерти. Но видя, как ты рвёшься туда, не смогла ничего сделать. Ты бы видел себя, как после каждой командировки с упоением рассказывал про очередную жертву машины. И теперь делай выводы, чем ты отличаешься от Генри? Только тем, что он вымещал агрессию на меня и маму, а ты на беззащитных заключенных.
– Ты… ты не понимаешь о чём говоришь!
– О нет, понимаю, а ещё поняла, после звонка, что ты самая большая ошибка в жизни. Думаю, было бы лучше, чтобы в ту ночь, ты ехал в одной машине со своими родителями.
– Ненавижу! – не зная, что делать и как выместить злость, схватил нож Эллингтонов и воткнул в столешницу по самую ручку. – Когда вернусь, чтобы твоего духа здесь не было!
Повернувшись к выходу из кухни, в дверном проёме стояла Инга, со своим маленьких рюкзачком. По его аномальным большим размером, не трудно догадаться, что он доверху набит вещами. В её глазах читалось удивление от происходящего, то она перемещала взгляд на Розу, то на меня и не могла вымолвить ни словечка:
– Сладкая, не бойся, всё хорошо, пошли со мной, – протягивая руки к Инги говорил я, – пошли погуляем, купим тебе мороженное, ты же будешь мороженное?
– А что с мамой? – взгляд дочери сконцентрировался на жене и на каждый шаг в сторону Инги, она делала шаг от меня. – Почему она на полу?
– Мама устала и отдыхает, да, Роза? – но она как на зло молчала. – Давай не будем ей мешать, а сходим в парк, согласна?
– Хочу к маме, не хочу парк, – обходя меня стороной она сжимала рюкзак, – хочу остаться.
– Понял, не смею тогда мешать, – отойдя в сторону, освободил проём и дал дочери пройти. Инга рванула к матери и, пробегая мимо меня, споткнулась, упав плашмя. Роза как смотрела молча в пол, так и продолжала это делать. – И дочь успела настроить против меня.
Выйдя из дома, мне срочно нужно было найти телефонную будку, ближайшая находилась в парке имени Ричардсона. Этот парк ассоциируется с лучшими моментами жизни с женой. В нём было столько откровенных разговоров, столько сделанных сюрпризов, а самое главное, что в нём Роза рассказала о своей беременности. Поэтому парк мы стали называть как «Наш», коротко и понятно. Позже, на смену посиделок с Розой, пришёл Лью. Частенько мы с ним, сидя на лавочке в парке, рассуждали о философии жизни и о решениях, которые мы должны принять.
Дойти до нашего парка не составляет проблем, пару кварталов и ты на месте. Пока шёл до него, появилось время подумать, и сейчас, факт расставания с Розой мной переносится на много проще. Все разговоры в мой адрес оттолкнули меня от неё. Мысли, что она хочет увезти Ингу к семье, ещё больше образовывали пропасть между нами. Вопрос времени, когда я заберу Дочь обратно, с Генри она на долго не останется.
Мне нужно досконально вспомнить вчерашнюю записку рыжеволосой, на ней был её номер телефона, нужно вспоминать: пять, три, восемь… ЧЁРТ! Не могу, это было настолько не значительно, что не отложилось в памяти, но я должен, с рук такое спускать нельзя. Ещё раз: пять, три… или два, нет, это было три, восемь, пять и ноль, попробуем этот номер.
Вставив монету в приёмник, набрал цифры, державшиеся в памяти. Спустя несколько гудков трубку взяли:
– Ало? – голос пожилой женщины раздался на другом конце провода.
– Могу услышать Люси Моллиган? – грубо спросил я.
– Извините, но вы ошиблись номером.
Значит всё-таки цифра два, мельком посмотрев за спину, остановил взгляд на молодой парочке, стоявшие возле будки и в упор смотревшие на меня:
– Пошёл к чёрту, твою физиономию осталось терпеть меньше часа, и с удова…
– Ладно, давай что бы всё было честно: я тебе, а ты мне, – Клиф перебил и подошёл ко мне чуть ли не вплотную, – с меня доказательства, а с тебя история, которую жажду услышать.
Он прям чувствовал, что крайняя встреча с Розой прошла не слишком гладко, никому об этом не хочется рассказывать, особенно людям в этих стенах. Хочется верить, что всё обойдётся и мы сможем вернуться в нормальное семейное русло, но этого не случится. Не хватило чуть-чуть для исправления ошибок и это только моя вина. И теперь этот садист хочет услышать все подробности, но от куда он знает или просто догадывается?
– Майкл, ну же, мне хочется не выглядеть в твоих глазах обманщиком. Дай доказать это, а с тебя всего пару часов жизни и мы больше не встретимся, никогда.
– Удиви… – голова Джона полностью погрузилась в резервуар, а это значит, мне осталось со всем недолго. Всё что скажет Клиф, этому будет объяснение, потрясти он меня не сможет, а значит и ситуацию с Розой, я рассказывать не обязан.
Нейла одолел смех, он снял респиратор и одел очки:
– Можете снимать маски, и Сэм, забери мою, – рядовой быстрым шагом подошёл к начальнику, взял респиратор и был готов вернуться на место, но Клиф его остановил. – Сэм, подтвердишь наше пари с Майклом, официально, – он протянул руку ко мне. – Ты тоже можешь снять, основной процесс разъедания прошёл, испарения не будут выделяться в такой количестве, вытяжка с ними справится.
В голове звучала только одна фраза: «Ещё немного». Это дало мотивацию переступить через себя и протянуть руку больному психопату. Сэм разбил наше рукопожатие и вернулся на место. Осталось снять маску и наслаждаться попытками произвести на меня впечатление:
– Люси Моллиган – любовница. Теперь твоя часть сделки.
От услышанного маска выпала из рук. Нейл разошёлся ещё в большем смехе, а у меня не укладывалось в голове, как он узнал? Кто об этом рассказал? Неужели он знает обо мне всё, но как… как?
Головная боль постепенно начала нарастать, в попытках найти ответ, сам себя загонял в тупик. Люси получила, что хотела, она не должна была распространить информацию в массы, тем более за такой короткий промежуток. Роза, узнав о любовнице, не могла говорить об этом всем, это на неё не похоже, но тогда кто?
– Ты чего, Майкл? У меня всё-таки получилось удивить, а? – спросил Клиф, закончив смеяться.
– Это невозможно… откуда информация?
– Неважно, теперь очередь твоя.
– Неважно? Неважно!? Вы меня за кого держите? Кто тебе рассказал?
– Уговор какой был? Я всё расскажу, но только после того, как выполнишь свою часть сделки.
– К чёрту уговор! – не выдержав хладнокровных ответов, я вцепился двумя руками в его пиджак. – Либо ты сейчас отвечаешь откуда знаешь обожателя и Люси, либо…
– Либо что? – он развёл свои руки в стороны. – Смотри, мне не нужен конфликт, выполни, что обещал и узнаешь всё.
– Ты просто манипулируешь мной, на всё есть ответ, до которого я ещё не дошёл, но ты, лживая мразь, его не расскажешь, – поглядывая за Клифа, его сотрудники постепенно приближались к нам и вот-вот готовы кинуться на меня. – Не дождёшься ты от меня ничего, пока не дашь ответ, кто тебе всё рассказал?
– Ты! – Клиф Нейл резко свёл руки, и они соприкоснулись с моими ушами, что стало причиной оглушения. Не выдержав боли, я отпустил пиджак и схватился за свою голову. – Если Майкл не хочет говорить по-хорошему, будем по-плохому, – не успев отойти от одной волны боли, он, набрав размах и произвёл удар в район скул, потеряв равновесие я упал.
Вокруг стоял один сплошной визг, не слышно ни разговоров, ни гудения машины, ощущение, что погрузился под воду. Единственное, на что хватило сил, – встать на локти и наблюдать, как с лица капает кровь, образуя не большую лужу.
– Живой? – спросил Клиф и толкнул меня ногой. – Не нужно так смотреть, Майкл, вини во всём только себя, был шанс рассказать в мирной обстановке, но, видимо, к такому ты не привык, – закурив сигарету, Нейл прислонил руку к уху. – Что вам нужно? А, а ещё что? Так… можно скажу… да, конечно, слушаю… а теперь, что думаю по этому поводу: закройте пасти и смотрите молча! – выдернув с уха устройство для разговора, он швырнул его на пол и раздавил каблуком.
Мгновенно раздался писк по всей комнате, длящийся секунды три и из громкоговорителя прорезался женский голос:
– Клиф, ты чего творишь? Это не по правилам!
– А тебе кто дал микрофон!? Чёрт, пойми, я создаю здесь правила! Ждать столько лет, чтобы эта упёртая тварь, ставила условия? Ты же сама знаешь, что он сделал и сколько сил было в это вложено! Сегодня мой, сука, день, и он будет идти так, как этого я захочу! Добиться того, чтобы он вспомнил, мой долг!
– Мы так не договаривались. Прошу, давай без импровизаций, доведи дело достойно, – снова писк, прекративший вещание.
– Обязательно доведу, а что касается тебя… – он подошёл ко мне и присел на корточки, – теперь видишь? Тебе никто не поможет, всем вокруг всё равно, что я буду делать с тобой. Если ты продолжишь упираться, мне не составит труда сделать из тебя инвалида. Думать нечего, у тебя один путь.
Отдельно взятые капли крови, преобразились в полноценную лужу, до безумия знакомую, именно она меня встретила у порога в последнюю встречу с семьей…
Глава 11
… уже застывшая, но всё также отчетливая. Возможно, кровь бы и не заметил, но её присутствие подчеркивали разбитые стёкла, окружающие красную лужицу в коридоре.
18 сентября 1998 год, штат Праум
Пытаясь понять от куда стёкла, начал поднимать голову вверх и остановился на свадебной фотографии с Розой. Стекла в рамке практический не было, оно торчало только по краям. Сама фотография смята, а вокруг разбрызганы капли крови.
В другом углу коридора стояли сумки, они непривычно сильно вздутые, допустимая их вместимость в разы превышена, и они вот-вот разойдутся по швам. Те немногочисленные вещи, торчавшие из сумок, принадлежали Розе. На фоне нагромождения, в глаза кидался плюшевый бурундук, значит, и вещи Инги там же.
Находясь в раздумьях, пытаясь понять, что происходит, из кухни донёсся металлический, глухой удар.
– Роза? – спросил я, надеясь получить ответ. – Это ты? Что случилось?
Не получив ответа и заглянув на кухню, передо мной предстала жена: в спортивном костюме, волосы в пучок, а правая рука перемотана бинтом. Она что-то на корточках искала в нижних ящиках кухни и, видимо, случайно уронила кастрюлю:
– Роза, ты чего молчишь, что происходит? – услышав вопрос, она мельком посмотрела на меня через плечо и продолжила заниматься делами. – Ау, что с тобой? Где Инга? Почему фотка разбита? Почему сумки в коридоре? Ты мне хоть на что-то ответь!
– Фотку я разбила, – еле слышимым голосом ответила Роза, и также продолжила искать необходимую ей вещь.
– Ну хоть на что-то появился ответ, – подойдя к Розе, положил руку ей на плечо, – а что за вещи возле входной двери? Вы куда?
– Руку убери, – она так тихо говорила, что на фоне гремящей посуды, её практически неслышно.
– Что говоришь?
– Руку убери! – крикнув на меня, Роза отпихнула руку в сторону. – Ты зачем вообще ко мне прикасаешься?
– Ну может потому, что мне вообще ничего не понятно! – сделал шаг назад от неё, на всякий случай. – Ты зачем в молчанку играешь? Объясни в чём дело!
– Дело во вчерашнем звонке, – достав из глубин ящика семейный кухонный нож Эллингтонов, сделанный прапрадедушкой Розы, она положила его на столешницу и встала в полный рост.
– Ты сейчас собираешь вещи из-за того, что я бросил трубку? Так срочно нужно была к вам, обратно.
– Майкл, специально дураком прикидываешься? Не провоцируй меня, дай молча уйти и забыть, – взяв нож и направившись к выходу из кухни, сказала Роза.
– Дело в капитане? – схватив жену, я не давал выйти из кухни. – С этим всё решится, у меня есть план, мы легко избавимся от Дерека и от моих отпечатков.
– Если бы вся проблема была в этом, – жена повернулась ко мне лицом и на её глазах наворачивались слёзы, – через час после нашего разговора, к нам домой, позвонили. На другом конце трубки была девушка, она представилась Люси… – освободившись от моей хватки, Роза не выдержала и начала рыдать.
– И… и что дальше? – не может быть, неужели малолетка решилось на это. Чтобы Роза не совершила глупостей, я забрал её семейный нож и положил на столешницу.
– Она сказала, что вы любовники!
– И ты в это поверила? – чёрт! Погруженный в сторонние проблемы, не смог просчитать очевиднейший исход событий. – Мало ли кто может нам позвонить и наговорить всякого.
– Ты зачем врёшь? Всякие не знают нашего номера, всякие не знают расположение твоих родинок на теле, всякие не знают о нашем быте и проблемах. Ты, подонок, рассказывал ей всё, что с нами происходит!
– Послушай, Роза, дай мне объясниться, у нас с ней ничего не было, кроме обычного флирта.
– Ты почему такая тряпка, если уж совершил дело, имей мужество признаться или ты на столько высоко взлетел, что считаешь всех внизу идиотами?
– Для чего из-за какой-то малолетки разрушать наше…
– Дело не в малолетке, а в тебе! Прошу, дай нам уйти, давай расстанемся достойно, – перебила Роза.
– Что значит «Нам»? Ты Ингу забираешь?
– Думал она с тобой останется? Ты себя видел последнее время? Твоё состояние неуравновешенное, ты срываешься по пустякам, с тобой происходит что-то странное. А теперь вдобавок ты находишься под подозрением у Дерека Холла. Боюсь оставлять тебе Ингу, она едет со мной.
– Куда она с тобой поедет, к твоим неблагополучным родителям? – сильно задело высказывание жены и решено отвечать тем же. – Генри её психику за месяц сломает, ты ей хочешь такой же судьбы, как и себе?
– Какая же ты мразь, они заменили тебе родителей, а ты так о них отзываешься?
– Они мне были родителями до того, как я узнал, чем занимается твой отец в свободное время. Не позволю, Инга не покинет дом. Хочешь, вали отсюда, но дочь останется со мной.
– Продолжаешь думать, что ты лучше Генри!? – у Розы началась истерика. – Отец хоть не изменял маме!
– Он садист, пользующийся вашей беззащитностью, вымещая всю злость на вас! И если ты не забыла, он по сей день продолжает это делать!
– Сволочь! – она с воплями бросилась на меня и начала хаотично бить ладошками. – Не смей говорить про мою семью, у тебя её вообще нет!
– Можешь истерить сколько хочешь, но на улице, – мне пришлось её схватить и прижать к стене, – а Инга остаётся здесь.
– Думаешь, если сейчас дочь не отдашь, то потом её не заберу? – говорила жена, параллельно пытаясь выбраться из моего хвата. – Все суды, встанут на мою сторону, у меня есть масса свидетелей, которые подтвердят твою неустойчивую психику. Отец даст показания, как ты ему нос сломал, в присутствии Кэр. Расскажу, как ты дочерей ушибы нанёс, Инга до сих пор помнит, она встанет на мою сторону. Ну и на сладкое, сдам ещё тебя Дереку Холлу, а на вопрос «Почему соврала в первый раз?», отвечу, что ты запугал. Майкл, ты останешься ни с чем, всё у тебя отсужу!
– Какая же ты тварь! – что было сил я швырнул её в кухонный гарнитур и после удара об нижние фасады, она упала животом на кафель. – Всё, что делал для тебя, возвращается такой монетой!? Поднял нас из самого дна, мы не в чём не нуждались, и вот она –благодарность. Из-за одной оплошности, будешь пытаться решить меня того, чего добился лично я!
– Ты ничего не делал для нас, твоя работа – это одна больная фантазия, уверена, если не работа, где ты утоляешь жажду крови, ты бы стал вторым Антихристом, – приняв на полу сидячие положение, Роза смотрела прямо в глаза, – С самого начала говорила, что такая работа для больных людей, получающие удовольствия от смерти. Но видя, как ты рвёшься туда, не смогла ничего сделать. Ты бы видел себя, как после каждой командировки с упоением рассказывал про очередную жертву машины. И теперь делай выводы, чем ты отличаешься от Генри? Только тем, что он вымещал агрессию на меня и маму, а ты на беззащитных заключенных.
– Ты… ты не понимаешь о чём говоришь!
– О нет, понимаю, а ещё поняла, после звонка, что ты самая большая ошибка в жизни. Думаю, было бы лучше, чтобы в ту ночь, ты ехал в одной машине со своими родителями.
– Ненавижу! – не зная, что делать и как выместить злость, схватил нож Эллингтонов и воткнул в столешницу по самую ручку. – Когда вернусь, чтобы твоего духа здесь не было!
Повернувшись к выходу из кухни, в дверном проёме стояла Инга, со своим маленьких рюкзачком. По его аномальным большим размером, не трудно догадаться, что он доверху набит вещами. В её глазах читалось удивление от происходящего, то она перемещала взгляд на Розу, то на меня и не могла вымолвить ни словечка:
– Сладкая, не бойся, всё хорошо, пошли со мной, – протягивая руки к Инги говорил я, – пошли погуляем, купим тебе мороженное, ты же будешь мороженное?
– А что с мамой? – взгляд дочери сконцентрировался на жене и на каждый шаг в сторону Инги, она делала шаг от меня. – Почему она на полу?
– Мама устала и отдыхает, да, Роза? – но она как на зло молчала. – Давай не будем ей мешать, а сходим в парк, согласна?
– Хочу к маме, не хочу парк, – обходя меня стороной она сжимала рюкзак, – хочу остаться.
– Понял, не смею тогда мешать, – отойдя в сторону, освободил проём и дал дочери пройти. Инга рванула к матери и, пробегая мимо меня, споткнулась, упав плашмя. Роза как смотрела молча в пол, так и продолжала это делать. – И дочь успела настроить против меня.
Выйдя из дома, мне срочно нужно было найти телефонную будку, ближайшая находилась в парке имени Ричардсона. Этот парк ассоциируется с лучшими моментами жизни с женой. В нём было столько откровенных разговоров, столько сделанных сюрпризов, а самое главное, что в нём Роза рассказала о своей беременности. Поэтому парк мы стали называть как «Наш», коротко и понятно. Позже, на смену посиделок с Розой, пришёл Лью. Частенько мы с ним, сидя на лавочке в парке, рассуждали о философии жизни и о решениях, которые мы должны принять.
Дойти до нашего парка не составляет проблем, пару кварталов и ты на месте. Пока шёл до него, появилось время подумать, и сейчас, факт расставания с Розой мной переносится на много проще. Все разговоры в мой адрес оттолкнули меня от неё. Мысли, что она хочет увезти Ингу к семье, ещё больше образовывали пропасть между нами. Вопрос времени, когда я заберу Дочь обратно, с Генри она на долго не останется.
Мне нужно досконально вспомнить вчерашнюю записку рыжеволосой, на ней был её номер телефона, нужно вспоминать: пять, три, восемь… ЧЁРТ! Не могу, это было настолько не значительно, что не отложилось в памяти, но я должен, с рук такое спускать нельзя. Ещё раз: пять, три… или два, нет, это было три, восемь, пять и ноль, попробуем этот номер.
Вставив монету в приёмник, набрал цифры, державшиеся в памяти. Спустя несколько гудков трубку взяли:
– Ало? – голос пожилой женщины раздался на другом конце провода.
– Могу услышать Люси Моллиган? – грубо спросил я.
– Извините, но вы ошиблись номером.
Значит всё-таки цифра два, мельком посмотрев за спину, остановил взгляд на молодой парочке, стоявшие возле будки и в упор смотревшие на меня:
