Она мне очень нравится… – Михаил снова сделал паузу, чтобы собраться с мыслями. – Но я всегда в ней видел дочь своего друга, и мне в голову бы никогда не пришло представлять её в качестве спутника жизни. Ты понимаешь меня, Даша?
— Пытаюсь понять. Продолжай.
— А Катя почему-то влюбилась в меня. До того, как она пришла к нам на работу, я не знал об этом. А потом стал обращать внимание на то, как она вела со мной. Вначале мне было даже смешно, что в меня влюбилась вчерашняя студентка, но потом я понял, что её чувство серьёзнее, чем я думал вначале. Недавно у нас с ней был откровенный разговор.
— И к чему вы пришли?
— Я сказал, что согласен жениться на ней.
Дарья на секунду приподняла брови.
— Значит, Катя – твоя невеста?
— Нет. Я сегодня или завтра намеревался прийти к её родителям с предложением, но, как видишь, я здесь, а не там.
— И ты так спокойно об этом говоришь? Ты сделал предложение девушке, обещал поговорить с её родителями, а вместо этого приехал сюда, и считаешь это нормальным?
— Даша, я же честно тебе всё рассказал. Я согласился жениться на Кате, потому что она очень хороший человек, мне симпатична, и чисто по-человечески мне её было жалко. Мне же было всё равно, и я подумал, пусть не мне, но хотя бы ей будет хорошо. Раз она считает, что рядом со мной будет счастлива, почему бы нет? Я же не знал, что мы встретимся, поговорим и разберёмся во всём.
— Мы ещё не во всём разобрались, Миша.
— Мы выяснили главное: я люблю тебя, а ты любишь меня. Если два человека любят друг друга по-настоящему и не могут друг без друга жить полноценной жизнью, кто посмеет им препятствовать?
— Нет, Миша, я точно так не могу! Это будет нечестно по отношению к Кате. Тебе нужно срочно возвращаться в Москву.
— И оставить тебя здесь одну?
— Да, одну. Пусть будет, что будет. По крайней мере, я буду спокойна, что с тобой всё нормально.
— Слушай, Даша, – внезапно остановившись, воскликнул Михаил, взяв её за руки, – а может, ты мне снова не веришь? Думаешь, что я опять кручу с одной девушкой, одновременно признаюсь в любви другой. Так?
Учительница, немного испугавшись его внезапного движения, промолчала.
— Точно. Ты думаешь, что я снова тебя обманываю, – констатировал он. – Тогда пошли. – Михаил потянул Дарью за собой к выходу из парка.
— Куда ты меня тащишь? – недоумённо спросила она.
— У тебя с собой паспорт есть?
— Паспорт есть. Зачем тебе?
Михаил вышел на дорогу и стал голосовать.
— Что ты задумал, Миша? – с подозрением спросила учительница.
Но он ничего не ответил. Через пару минут возле них притормозило такси. Усадив Дарью назад, Михаил сел спереди и скомандовал водителю:
— Вези в ближайший открытый загс.
— Я тогда в центральный поеду, там точно ещё открыто, – предупредил таксист, – про другие я не знаю.
— Давай, – согласился молодой человек.
— Миша, ты что задумал? – испуганно воскликнула учительница. – Я туда не поеду.
Таксист на всякий случай покосился на Михаила, но тот кивнул ему головой.
— Миша, у тебя с головой всё в порядке? – снова подала голос сзади Дарья. – Я не пойду с тобой в загс.
— Тогда я поведу тебя туда силой, – спокойно ответил молодой человек и подмигнул таксисту.
Через двадцать минут машина остановилась около старого архитектурного здания. Михаил вышел, открыл заднюю дверь и протянул руку.
— Я не пойду, – заявила Дарья, продолжая сидеть. – Я еду домой.
— Не упрямься, Даша. Человеку ехать надо – он, всё-таки, на работе. Не отнимай его время.
— Хорошо, – вылезая из машины, сказала она. – Но в загс я не пойду.
— Почему? Только недавно ты уже прощалась с жизнью, говорила, что тебе уже всё равно, что будет дальше. Что теперь случилось?
— Случилось то, что я не хочу играть в глупые игры. Что ты хочешь этим мне доказать?
— Я хочу, чтобы мы перепрыгнули эту неопределённость, и не могли вернуться обратно. Я тебе уже сказал, что я тебя не оставлю, и ни Катя, ни та мразь, которая портит нам жизнь, меня от тебя уже не оттолкнёт.
Дарья вздохнула, раздумывая, как поступить.
— Ну, давай, Даша, решайся! Дай руку и пошли внутрь. Я от тебя не отстану!
— Ладно, – медленно сказала она. – Это всё равно ничего не решает. Мы только подадим заявление, а расписывают только через месяц. К этому моменту, надеюсь, с тебя спадёт дурь, ты спокойно уедешь к Кате и забудешь про меня окончательно.
— Мне всегда нравилась твоя рассудительность, Даша, – улыбнулся Михаил. Он взял учительницу за руку и повёл внутрь здания.
Спросив, где принимают заявления о браке, они вошли в нужный кабинет. Пожилая женщина за столом сердито посмотрела на них.
— Вам чего, молодые люди?
— Хотим подать заявление о браке, – сказал Михаил.
— Почему так поздно? Мы уже скоро закрываемся.
— Так получилось. Не сердитесь. Мы постараемся быстро.
— Ладно, – буркнула сотрудница загса и положила бланк на край стола. – Заполняйте.
— Доставай свой паспорт, – сказал Михаил.
Он взял бланк, уселся за соседний стол, вытащил свой паспорт и принялся заполнять бумагу. Когда Дарья вытащила свой паспорт, он отобрал у неё книжицу и, раскрыв, быстро стал записывать её данные. Закончив, он передал сотруднице бланк и оба паспорта. Пробежав глазами по анкете, она просмотрела содержимое обоих паспортов, затем подозрительно посмотрела на молодого человека.
— В Москве живёте?
— Да.
— А что там не расписываетесь?
— А я сюда переезжаю. Буду здесь жить, с женой.
Сотрудница хмыкнула. Открыв журнал, она прошлась пальцем по записям.
— Придёте четвёртого числа, после праздников, – сказала она.
— А можно до праздников? – спросил Михаил. – Немного пораньше?
— Вряд ли. Но это только с заведующей можно поговорить.
— А я могу вместе с вами к заведующей пройти? – спросил Михаил, загадочно улыбнувшись.
— Пойдёмте, – пожав плечами, ответила она.
— Милая, ты посиди здесь пять минут, мы сейчас вернёмся, – сказал молодой человек и, взяв в руки бланк и паспорта, вышел вместе с сотрудницей загса.
Оставшись одна, Дарья уселась за пустой стол и, опершись на него правым локтём, положила голову на ладонь и закрыла глаза. Прошло минут двадцать, но никто в комнату не заходил. Она подняла голову, непонимающе покосилась на дверь, затем встала, прошлась по комнате, снова уселась.
Когда сидеть надоело, Дарья встала, не торопясь, подошла к двери, осторожно приоткрыла её и вышла в пустой коридор. Пройдя вперёд, она просмотрела таблички на дверях и нашла кабинет заведующей. Учительница слышала слабые голоса изнутри, но не могла понять, о чём там говорят. Несколько раз она поднимала руку, сжатую в кулачок, чтобы постучаться, но замирала в нерешительности и опускала её. Внезапно дверь открылась, и она увидела улыбающегося Михаила, а за ним довольную сотрудницу загса.
— Ещё раз извините, что задержал вас в нерабочее время, – сказал, оглянувшись, Михаил кому-то в кабинете.
Дарья отошла назад.
— Большое вам спасибо, – поблагодарил молодой человек сотрудницу, – и вы тоже извините за наш поздний визит.
— Ничего, ничего, молодые люди, – с довольным смехом ответила та. – Вы гость, вам простительно. Ну, счастья вам, и всего хорошего! Ждём вас. Всегда будем рады!
Михаил поблагодарил сотрудницу и попрощался, после чего взял ещё не пришедшую в себя Дарью за руку и повёл на выход, затем остановился, кое-что вспомнив, и засунул руку в карман.
— Забыл. Вот твой паспорт, – протянул он документ учительнице. – Положи в сумку.
— На какое число ты договорился? – спросила Дарья, когда они пошли по улице домой.
— Какая тебе разница? – уклончиво ответил Михаил. – Ты всё равно рядом – максимум полчаса от дома. А я не каждый день из Москвы прилетать могу.
— А действительно, какая мне разница, – независимым тоном ответила учительница. – Я, всё равно, больше сюда не приду. Так что зря ты там договаривался.
— Кто знает, – плутовато прищурился Михаил. – Один раз я тебя в загс затащил, почему во второй раз не смогу?
— Ну, мечтай. Я тебе сказала, что это глупая затея. Не собираюсь я становиться между тобой и твоей Катей.
— Катя не моя, – возразил Михаил серьёзно. – Между нами ничего не было, если тебя это интересует. Я не хочу связывать свою жизнь с кем-то другим, кроме тебя.
— Ты сделал ей предложение.
— Я не делал ей предложения, Даша! Я только допустил, что могу на ней жениться. А предложение должен был сделать сегодня.
— Так иди, делай.
— Уже поздно. Жребий брошен, Рубикон перейдён, мосты сожжены.
— Ничего, вплавь вернёшься. Не будет у нас ничего, Миша. Я один раз ошиблась, всё нам порушила, не хочу снова разрушить чью-то жизнь.
— Наоборот, мы вернём всё на место. Почему ты думаешь о других, и не думаешь о нас?
— Я думаю обо всех. И о нас в первую очередь. Ты сказал, что отец Кати владеет третью вашей компании.
— Да, и что?
— А у тебя сколько процентов?
— Одиннадцать с небольшим.
— Значит, если завтра он захочет, тебя запросто уволят с работы. Так?
— Даш, во-первых, треть – это не больше пятидесяти процентов. Это я тебе, как математик математику могу сообщить.
— Так. И?
— Чтобы уволить меня, ему придётся уговорить ещё одного-двух человек. Во-вторых, Сергей Иванович не такой человек, чтобы сводить личные счёты, да ещё и в ущерб работе. В-третьих, мне всё равно, буду я работать там или найду себе другую работу. Если ты скажешь, я согласен переехать сюда.
— Да ладно тебе! Что ты будешь здесь делать? Сам говорил, что в Москве больше возможностей.
— Конечно. Но ради тебя я готов и на это. Или ты – в Москву, или я – сюда. Выбор за тобой.
— Ладно. Ты ещё успеешь передумать.
— Ну, мечтай.
Дарья засмеялась и толкнула его в плечо. Михаил приобнял её правой рукой за талию и поцеловал в шею.
— Хоть ты и дурак, Миша, но мне с тобой очень хорошо, – полушёпотом сказала учительница. – Я как будто вернулась на двенадцать лет назад. Зачем ты приехал? Мне так тяжко будет, когда ты уедешь обратно.
— Это ты дурочка, раз до сих пор не поняла, что я без тебя никуда не уеду. Мы вместе поедем в Москву.
— Нет, теперь я точно в Москву не поеду. Не хочу столкнуться с твоей Катей.
— Опять эта Катя! Я сделаю так, что вы никогда не столкнётесь. И не надо делать из неё какого-то монстра. Поверь, она очень хороший человек. Наверное, ей будет очень неприятно, что я люблю другую женщину, но вендетту из-за этого устраивать она не будет. И её отец тоже. Они очень порядочные люди, и когда вы познакомитесь…
— Ой, нет, пожалуйста, Миша, только не это! Мне и так хватает в жизни переживаний. Если я встречу Катю или её родителей, я точно под землю провалюсь от стыда.
— Но ты же не испытываешь к Кате ненависти из-за меня.
— Нет, потому что она не уводила тебя у меня. Ты был абсолютно свободным человеком, и она имела полное право строить с тобой отношения. Я знаю, что ты бы не связался с плохой девушкой и заочно отношусь к ней хорошо. А мне ты предлагаешь увести тебя у Кати – это совсем другое дело.
— Мы с Катей говорили о тебе. Она знает, что я любил студентку со своей группы, что ты уехала по неизвестным причинам, а я всё это время продолжал тебя любить.
— Ты обсуждал с Катей наши отношения?! Миша, ты точно ненормальный. Разве можно говорить любящей тебя женщине о любви к другой?
— Я хотел быть честным с ней, хотел, чтобы она понимала, на что идёт. Поэтому ты можешь быть спокойна: Катя нормально воспримет, что мы снова вместе.
— А мы не вместе, Миша. То, что я дурочка, как ты правильно выразился, и терплю все твои глупости, ничего ещё не значит. У меня просто не хватает сил и духа, чтобы вытолкнуть тебя обратно в Москву…
— И лечь обратно в свой склеп.
— Да, если хочешь, пусть будет так. Лучше я буду умирать в своём склепе, чем совершать дикие поступки, на которые не решалась, даже когда была студенткой.
— Ой, я совсем забыл, что ты преподаватель математики в школе. Твой статус не позволяет тебе совершать поступки, позорящие этические нормы воспитателя. Облико морале!
— Вот я сейчас двину тебе сумкой по статусу, и будет тебе «облико морале»!
— Не двинешь, потому что ты меня любишь.
— Одно другому не мешает. И учти: сумка у меня тяжёлая. Синяк гарантирую.
Михаил рассмеялся.
— Что смешного? – обиделась Дарья.
— Я просто представил себе, как кто-то из твоих учеников увидит тебя в обнимку с каким-то мужиком с фингалом под глазом. – Он засмеялся ещё громче, и учительница тотчас скинула его руку со своей талии и отошла на полметра в сторону, чем заставила его расхохотаться на всю улицу.
— Замятин, веди себя прилично! – строго проговорила она. – Здесь тебе не Москва. У нас город маленький.
— Ой, простите, Дарья Алексеевна, больше не буду! Только не наказывайте строго и родителей в школу не вызывайте!
— Ну, всё, ты доигрался! – воскликнула Дарья и, скинув сумку с плеча левой рукой, перехватила ремешок посередине правой.
Михаил издал звук, похожий на рёв заводимого двигателя и метнулся вперёд по дороге, распугивая прохожих, а Дарья с сумкой наизготовку помчалась за ним.
Через десять-пятнадцать минут запыхавшиеся, но довольные они поднялись по лестнице на третий этаж. Дарья открыла дверь ключом, и они зашли в квартиру.
— Ты, наверное, ужинать хочешь, – негромко сказала учительница. – Я сейчас приготовлю.
— Что значит, «ты хочешь»? – полушёпотом ответил молодой человек. – Ты тоже будешь ужинать, дорогая моя!
— Хорошо, – улыбнулась она. – Так уж и быть.
Она открыла ключом свою дверь и вошла, чтобы снять свой плащ. Михаил зашёл вслед за ней и чуть не уткнулся в её затылок – Дарья резко остановилась на пороге.
— Что случилось? – спросил молодой человек.
Вместо ответа она вытянула руку в сторону своего письменного стола. Михаил подошёл к нему. К середине стола строительным степлером была пригвождена игральная карта – червонная дама. Вокруг неё крестом было пригвождено ещё несколько карт: слева крестовый король, справа – пиковый, снизу – бубновый, при этом все три карты были перечёркнуты чёрным маркером двумя диагональными линиями. Ещё один король – червонный – был приколот сверху. Он не был перечёркнут, но из-под него выглядывала другая карта, лежащая боком – бубновая дама.
Пока Михаил внимательно изучал инсталляцию на Дашином столе, хозяйка осторожно подошла сзади и посмотрела на стол через его плечо.
— Что это, Миша? – дрожащим от испуга голосом спросила она.
— Я так понимаю, что этого не было, когда мы выходили, – с нарочитым спокойствием уточнил молодой человек.
— Конечно, не было, – сердито ответила учительница. Я ещё не ослепла и из ума не выжила. Этого не было и не могло быть.
— Хорошо. Теперь ты, по крайней мере, убедилась, что это не я.
— Что же тут хорошего! Как он проник в комнату и в квартиру?
— У кого, кроме тебя имеются ключи от дома и комнаты?
— От комнаты – только у меня, а от квартиры – ещё и у Лидии Семёновны. Больше ни у кого. – Дарья подумала и решительно заявила: – Я пойду, спрошу у соседки, не приходил ли кто-то в наше отсутствие.
Учительница вышла из комнаты, а через пять минут вернулась с растерянным видом.
— Она сказала, что никого не было.
Михаил осмотрел замок на двери в комнату.
— Взлома не было. Если проникли не через дверь, значит, через окно, – предположил он и, подойдя к оконному проёму, стал осматриваться.
— В окно на третий этаж? – воскликнула Дарья.
— Пытаюсь понять. Продолжай.
— А Катя почему-то влюбилась в меня. До того, как она пришла к нам на работу, я не знал об этом. А потом стал обращать внимание на то, как она вела со мной. Вначале мне было даже смешно, что в меня влюбилась вчерашняя студентка, но потом я понял, что её чувство серьёзнее, чем я думал вначале. Недавно у нас с ней был откровенный разговор.
— И к чему вы пришли?
— Я сказал, что согласен жениться на ней.
Дарья на секунду приподняла брови.
— Значит, Катя – твоя невеста?
— Нет. Я сегодня или завтра намеревался прийти к её родителям с предложением, но, как видишь, я здесь, а не там.
— И ты так спокойно об этом говоришь? Ты сделал предложение девушке, обещал поговорить с её родителями, а вместо этого приехал сюда, и считаешь это нормальным?
— Даша, я же честно тебе всё рассказал. Я согласился жениться на Кате, потому что она очень хороший человек, мне симпатична, и чисто по-человечески мне её было жалко. Мне же было всё равно, и я подумал, пусть не мне, но хотя бы ей будет хорошо. Раз она считает, что рядом со мной будет счастлива, почему бы нет? Я же не знал, что мы встретимся, поговорим и разберёмся во всём.
— Мы ещё не во всём разобрались, Миша.
— Мы выяснили главное: я люблю тебя, а ты любишь меня. Если два человека любят друг друга по-настоящему и не могут друг без друга жить полноценной жизнью, кто посмеет им препятствовать?
— Нет, Миша, я точно так не могу! Это будет нечестно по отношению к Кате. Тебе нужно срочно возвращаться в Москву.
— И оставить тебя здесь одну?
— Да, одну. Пусть будет, что будет. По крайней мере, я буду спокойна, что с тобой всё нормально.
— Слушай, Даша, – внезапно остановившись, воскликнул Михаил, взяв её за руки, – а может, ты мне снова не веришь? Думаешь, что я опять кручу с одной девушкой, одновременно признаюсь в любви другой. Так?
Учительница, немного испугавшись его внезапного движения, промолчала.
— Точно. Ты думаешь, что я снова тебя обманываю, – констатировал он. – Тогда пошли. – Михаил потянул Дарью за собой к выходу из парка.
— Куда ты меня тащишь? – недоумённо спросила она.
— У тебя с собой паспорт есть?
— Паспорт есть. Зачем тебе?
Михаил вышел на дорогу и стал голосовать.
— Что ты задумал, Миша? – с подозрением спросила учительница.
Но он ничего не ответил. Через пару минут возле них притормозило такси. Усадив Дарью назад, Михаил сел спереди и скомандовал водителю:
— Вези в ближайший открытый загс.
— Я тогда в центральный поеду, там точно ещё открыто, – предупредил таксист, – про другие я не знаю.
— Давай, – согласился молодой человек.
— Миша, ты что задумал? – испуганно воскликнула учительница. – Я туда не поеду.
Таксист на всякий случай покосился на Михаила, но тот кивнул ему головой.
— Миша, у тебя с головой всё в порядке? – снова подала голос сзади Дарья. – Я не пойду с тобой в загс.
— Тогда я поведу тебя туда силой, – спокойно ответил молодой человек и подмигнул таксисту.
Через двадцать минут машина остановилась около старого архитектурного здания. Михаил вышел, открыл заднюю дверь и протянул руку.
— Я не пойду, – заявила Дарья, продолжая сидеть. – Я еду домой.
— Не упрямься, Даша. Человеку ехать надо – он, всё-таки, на работе. Не отнимай его время.
— Хорошо, – вылезая из машины, сказала она. – Но в загс я не пойду.
— Почему? Только недавно ты уже прощалась с жизнью, говорила, что тебе уже всё равно, что будет дальше. Что теперь случилось?
— Случилось то, что я не хочу играть в глупые игры. Что ты хочешь этим мне доказать?
— Я хочу, чтобы мы перепрыгнули эту неопределённость, и не могли вернуться обратно. Я тебе уже сказал, что я тебя не оставлю, и ни Катя, ни та мразь, которая портит нам жизнь, меня от тебя уже не оттолкнёт.
Дарья вздохнула, раздумывая, как поступить.
— Ну, давай, Даша, решайся! Дай руку и пошли внутрь. Я от тебя не отстану!
— Ладно, – медленно сказала она. – Это всё равно ничего не решает. Мы только подадим заявление, а расписывают только через месяц. К этому моменту, надеюсь, с тебя спадёт дурь, ты спокойно уедешь к Кате и забудешь про меня окончательно.
— Мне всегда нравилась твоя рассудительность, Даша, – улыбнулся Михаил. Он взял учительницу за руку и повёл внутрь здания.
Спросив, где принимают заявления о браке, они вошли в нужный кабинет. Пожилая женщина за столом сердито посмотрела на них.
— Вам чего, молодые люди?
— Хотим подать заявление о браке, – сказал Михаил.
— Почему так поздно? Мы уже скоро закрываемся.
— Так получилось. Не сердитесь. Мы постараемся быстро.
— Ладно, – буркнула сотрудница загса и положила бланк на край стола. – Заполняйте.
— Доставай свой паспорт, – сказал Михаил.
Он взял бланк, уселся за соседний стол, вытащил свой паспорт и принялся заполнять бумагу. Когда Дарья вытащила свой паспорт, он отобрал у неё книжицу и, раскрыв, быстро стал записывать её данные. Закончив, он передал сотруднице бланк и оба паспорта. Пробежав глазами по анкете, она просмотрела содержимое обоих паспортов, затем подозрительно посмотрела на молодого человека.
— В Москве живёте?
— Да.
— А что там не расписываетесь?
— А я сюда переезжаю. Буду здесь жить, с женой.
Сотрудница хмыкнула. Открыв журнал, она прошлась пальцем по записям.
— Придёте четвёртого числа, после праздников, – сказала она.
— А можно до праздников? – спросил Михаил. – Немного пораньше?
— Вряд ли. Но это только с заведующей можно поговорить.
— А я могу вместе с вами к заведующей пройти? – спросил Михаил, загадочно улыбнувшись.
— Пойдёмте, – пожав плечами, ответила она.
— Милая, ты посиди здесь пять минут, мы сейчас вернёмся, – сказал молодой человек и, взяв в руки бланк и паспорта, вышел вместе с сотрудницей загса.
Оставшись одна, Дарья уселась за пустой стол и, опершись на него правым локтём, положила голову на ладонь и закрыла глаза. Прошло минут двадцать, но никто в комнату не заходил. Она подняла голову, непонимающе покосилась на дверь, затем встала, прошлась по комнате, снова уселась.
Когда сидеть надоело, Дарья встала, не торопясь, подошла к двери, осторожно приоткрыла её и вышла в пустой коридор. Пройдя вперёд, она просмотрела таблички на дверях и нашла кабинет заведующей. Учительница слышала слабые голоса изнутри, но не могла понять, о чём там говорят. Несколько раз она поднимала руку, сжатую в кулачок, чтобы постучаться, но замирала в нерешительности и опускала её. Внезапно дверь открылась, и она увидела улыбающегося Михаила, а за ним довольную сотрудницу загса.
— Ещё раз извините, что задержал вас в нерабочее время, – сказал, оглянувшись, Михаил кому-то в кабинете.
Дарья отошла назад.
— Большое вам спасибо, – поблагодарил молодой человек сотрудницу, – и вы тоже извините за наш поздний визит.
— Ничего, ничего, молодые люди, – с довольным смехом ответила та. – Вы гость, вам простительно. Ну, счастья вам, и всего хорошего! Ждём вас. Всегда будем рады!
Михаил поблагодарил сотрудницу и попрощался, после чего взял ещё не пришедшую в себя Дарью за руку и повёл на выход, затем остановился, кое-что вспомнив, и засунул руку в карман.
— Забыл. Вот твой паспорт, – протянул он документ учительнице. – Положи в сумку.
— На какое число ты договорился? – спросила Дарья, когда они пошли по улице домой.
— Какая тебе разница? – уклончиво ответил Михаил. – Ты всё равно рядом – максимум полчаса от дома. А я не каждый день из Москвы прилетать могу.
— А действительно, какая мне разница, – независимым тоном ответила учительница. – Я, всё равно, больше сюда не приду. Так что зря ты там договаривался.
— Кто знает, – плутовато прищурился Михаил. – Один раз я тебя в загс затащил, почему во второй раз не смогу?
— Ну, мечтай. Я тебе сказала, что это глупая затея. Не собираюсь я становиться между тобой и твоей Катей.
— Катя не моя, – возразил Михаил серьёзно. – Между нами ничего не было, если тебя это интересует. Я не хочу связывать свою жизнь с кем-то другим, кроме тебя.
— Ты сделал ей предложение.
— Я не делал ей предложения, Даша! Я только допустил, что могу на ней жениться. А предложение должен был сделать сегодня.
— Так иди, делай.
— Уже поздно. Жребий брошен, Рубикон перейдён, мосты сожжены.
— Ничего, вплавь вернёшься. Не будет у нас ничего, Миша. Я один раз ошиблась, всё нам порушила, не хочу снова разрушить чью-то жизнь.
— Наоборот, мы вернём всё на место. Почему ты думаешь о других, и не думаешь о нас?
— Я думаю обо всех. И о нас в первую очередь. Ты сказал, что отец Кати владеет третью вашей компании.
— Да, и что?
— А у тебя сколько процентов?
— Одиннадцать с небольшим.
— Значит, если завтра он захочет, тебя запросто уволят с работы. Так?
— Даш, во-первых, треть – это не больше пятидесяти процентов. Это я тебе, как математик математику могу сообщить.
— Так. И?
— Чтобы уволить меня, ему придётся уговорить ещё одного-двух человек. Во-вторых, Сергей Иванович не такой человек, чтобы сводить личные счёты, да ещё и в ущерб работе. В-третьих, мне всё равно, буду я работать там или найду себе другую работу. Если ты скажешь, я согласен переехать сюда.
— Да ладно тебе! Что ты будешь здесь делать? Сам говорил, что в Москве больше возможностей.
— Конечно. Но ради тебя я готов и на это. Или ты – в Москву, или я – сюда. Выбор за тобой.
— Ладно. Ты ещё успеешь передумать.
— Ну, мечтай.
Дарья засмеялась и толкнула его в плечо. Михаил приобнял её правой рукой за талию и поцеловал в шею.
— Хоть ты и дурак, Миша, но мне с тобой очень хорошо, – полушёпотом сказала учительница. – Я как будто вернулась на двенадцать лет назад. Зачем ты приехал? Мне так тяжко будет, когда ты уедешь обратно.
— Это ты дурочка, раз до сих пор не поняла, что я без тебя никуда не уеду. Мы вместе поедем в Москву.
— Нет, теперь я точно в Москву не поеду. Не хочу столкнуться с твоей Катей.
— Опять эта Катя! Я сделаю так, что вы никогда не столкнётесь. И не надо делать из неё какого-то монстра. Поверь, она очень хороший человек. Наверное, ей будет очень неприятно, что я люблю другую женщину, но вендетту из-за этого устраивать она не будет. И её отец тоже. Они очень порядочные люди, и когда вы познакомитесь…
— Ой, нет, пожалуйста, Миша, только не это! Мне и так хватает в жизни переживаний. Если я встречу Катю или её родителей, я точно под землю провалюсь от стыда.
— Но ты же не испытываешь к Кате ненависти из-за меня.
— Нет, потому что она не уводила тебя у меня. Ты был абсолютно свободным человеком, и она имела полное право строить с тобой отношения. Я знаю, что ты бы не связался с плохой девушкой и заочно отношусь к ней хорошо. А мне ты предлагаешь увести тебя у Кати – это совсем другое дело.
— Мы с Катей говорили о тебе. Она знает, что я любил студентку со своей группы, что ты уехала по неизвестным причинам, а я всё это время продолжал тебя любить.
— Ты обсуждал с Катей наши отношения?! Миша, ты точно ненормальный. Разве можно говорить любящей тебя женщине о любви к другой?
— Я хотел быть честным с ней, хотел, чтобы она понимала, на что идёт. Поэтому ты можешь быть спокойна: Катя нормально воспримет, что мы снова вместе.
— А мы не вместе, Миша. То, что я дурочка, как ты правильно выразился, и терплю все твои глупости, ничего ещё не значит. У меня просто не хватает сил и духа, чтобы вытолкнуть тебя обратно в Москву…
— И лечь обратно в свой склеп.
— Да, если хочешь, пусть будет так. Лучше я буду умирать в своём склепе, чем совершать дикие поступки, на которые не решалась, даже когда была студенткой.
— Ой, я совсем забыл, что ты преподаватель математики в школе. Твой статус не позволяет тебе совершать поступки, позорящие этические нормы воспитателя. Облико морале!
— Вот я сейчас двину тебе сумкой по статусу, и будет тебе «облико морале»!
— Не двинешь, потому что ты меня любишь.
— Одно другому не мешает. И учти: сумка у меня тяжёлая. Синяк гарантирую.
Михаил рассмеялся.
— Что смешного? – обиделась Дарья.
— Я просто представил себе, как кто-то из твоих учеников увидит тебя в обнимку с каким-то мужиком с фингалом под глазом. – Он засмеялся ещё громче, и учительница тотчас скинула его руку со своей талии и отошла на полметра в сторону, чем заставила его расхохотаться на всю улицу.
— Замятин, веди себя прилично! – строго проговорила она. – Здесь тебе не Москва. У нас город маленький.
— Ой, простите, Дарья Алексеевна, больше не буду! Только не наказывайте строго и родителей в школу не вызывайте!
— Ну, всё, ты доигрался! – воскликнула Дарья и, скинув сумку с плеча левой рукой, перехватила ремешок посередине правой.
Михаил издал звук, похожий на рёв заводимого двигателя и метнулся вперёд по дороге, распугивая прохожих, а Дарья с сумкой наизготовку помчалась за ним.
Через десять-пятнадцать минут запыхавшиеся, но довольные они поднялись по лестнице на третий этаж. Дарья открыла дверь ключом, и они зашли в квартиру.
— Ты, наверное, ужинать хочешь, – негромко сказала учительница. – Я сейчас приготовлю.
— Что значит, «ты хочешь»? – полушёпотом ответил молодой человек. – Ты тоже будешь ужинать, дорогая моя!
— Хорошо, – улыбнулась она. – Так уж и быть.
Она открыла ключом свою дверь и вошла, чтобы снять свой плащ. Михаил зашёл вслед за ней и чуть не уткнулся в её затылок – Дарья резко остановилась на пороге.
— Что случилось? – спросил молодой человек.
Вместо ответа она вытянула руку в сторону своего письменного стола. Михаил подошёл к нему. К середине стола строительным степлером была пригвождена игральная карта – червонная дама. Вокруг неё крестом было пригвождено ещё несколько карт: слева крестовый король, справа – пиковый, снизу – бубновый, при этом все три карты были перечёркнуты чёрным маркером двумя диагональными линиями. Ещё один король – червонный – был приколот сверху. Он не был перечёркнут, но из-под него выглядывала другая карта, лежащая боком – бубновая дама.
Глава 15.
Пока Михаил внимательно изучал инсталляцию на Дашином столе, хозяйка осторожно подошла сзади и посмотрела на стол через его плечо.
— Что это, Миша? – дрожащим от испуга голосом спросила она.
— Я так понимаю, что этого не было, когда мы выходили, – с нарочитым спокойствием уточнил молодой человек.
— Конечно, не было, – сердито ответила учительница. Я ещё не ослепла и из ума не выжила. Этого не было и не могло быть.
— Хорошо. Теперь ты, по крайней мере, убедилась, что это не я.
— Что же тут хорошего! Как он проник в комнату и в квартиру?
— У кого, кроме тебя имеются ключи от дома и комнаты?
— От комнаты – только у меня, а от квартиры – ещё и у Лидии Семёновны. Больше ни у кого. – Дарья подумала и решительно заявила: – Я пойду, спрошу у соседки, не приходил ли кто-то в наше отсутствие.
Учительница вышла из комнаты, а через пять минут вернулась с растерянным видом.
— Она сказала, что никого не было.
Михаил осмотрел замок на двери в комнату.
— Взлома не было. Если проникли не через дверь, значит, через окно, – предположил он и, подойдя к оконному проёму, стал осматриваться.
— В окно на третий этаж? – воскликнула Дарья.
