АННОТАЦИЯ
Таких как мы зовут берегинями, всего нас 9 сестёр, но сестры мы не по крови, а скорее по предназначению. Каждая из нас по-разному приходит в этот мир. Я не помню своей прошлой жизни, но знаю лишь то, что у меня есть особое предназначение: служить Таре - богине природы и лесов, очищая их от неупокоенных душ и разной нечисти. Я уже свыклась со своей новой жизнью, но в день Ивана Купалы по старой памяти пустила по реке венок, и он привёл меня к лежащему возле берега умирающему мужчине. Он мой суженый или судьба снова надо мной пошутила?
Глава 1
Таких как мы зовут берегинями, всего нас 9 сестёр, но сестры мы не по крови, а скорее по предназначению. Каждая из нас по-разному приходит в этот мир.
Яснима уже родилась со своим даром, ей повезло больше всех. Руфина стала берегиней после того, как однажды утонула в нашем озере, за которым и стоит наша небольшая изба, где мы втроем живем. Я же помню о своей прошлой жизни лишь свое имя и, что умерла в лесу, но как это произошло и кто был моими родителями мне вспомнить не удалось.
Сказать, что некоторые из нас полноценно живые сложно, скорее мы духи леса и природы в человеческом обличие, состоящие из плоти и крови только для того, чтобы доказать свою полезность и, возможно, через несколько веков упокоиться, передавая другим девушкам нашу нелегкую ношу.
Нас призвала Тара - богиня природы и лесов, чтобы мы очищали их от неупокоенных душ и прочих зловредных существ.
Когда перерождается новая из берегинь к нам всем приходит во сне ее образ, примерное время суток и место, где ее еще бесчувственное тело должно снова вдохнуть воздух. Мы все собираемся возле нее и с помощью ритуальных песен наш голос помогает заблудшей душе найти новый путь.
Берегини носят белые длинные платья, они символизируют чистоту наших мыслей и намерений, а на волосах у нас обычно венок из полевых цветов и трав. Он, своего рода, оберег от нежити и, в то же время, любимое украшение.
Какую бы мы пользу не несли, люди нас все равно боятся из-за нашей силы, иногда нас сравнивают с русалками - за любовь к воде и ведьмами - за умения варить целебные снадобья и разбираться в травах.
- Есения, скорее, - Руфина вбежала затемно в избу и стала тараторить, пытаясь отдышаться от долгой дороги, - в одном из домов кикимора разыгралась. Когда он баловалась с веретеном и одежду ткала лишь бы как, хозяйка еще молчала, но постоянные перестукивание, разбитая посуда и передвинутая мебель кого угодно с ума сведет, но последней рвущейся ниточкой было обстригание скота и выдёргивание перьев у куриц.
Я озадаченно на нее посмотрела, а затем стала проверять запасы трав и заговоренной воды, - Видимо хотела выгнать жильцов из их собственного дома, а потом сделать себе подстилку помягче, чтобы на скамье возле печи было удобнее спать. Вот же проказница.
Ясмина отвлеклась от вышивания новой скатерти, - Вместе пойдём? Или вы сами справитесь? - она опустила свои большие изумрудные глаза, на ее плечи спадали шелковистые локоны медового цвета.
- Можем и сами. Я так понимаю, ты помогаешь с приданным своей младшей сестре?
- Да, ей уже почти 16. Хотелось бы доделать начатое, чтобы почувствовать какового это готовиться к предстоящему браку. Ты же знаешь, что такую как я навряд ли кто-то в жены возьмет, - голос Ясмины стал печальнее, она тяжело выдохнула.
- Ладно. Оставайся, - я понимающе погладила ее по макушке, - Руфина, нам нужен можжевельник, настой из корня папоротника и плакун-трава. Помоги мне все собрать.
Девушка послушно кивнула, отправляя нужное в плетёную корзинку из ивы.
Мы пробирались через спокойный и в тоже время пугающий своей невозмутимостью лес. Когда появлялись едва различимые шорохи за нами, я хваталась за свой небольшой клинок, готовясь в любой момент им воспользоваться.
На пороге нас встретила беспокойная женщина с грудным ребенком на руках, - Пожалуйста, помоги. Я уже 3 ночи не могу уснуть, дочка с сыном стали капризнее, почти ничего не едят, много плачут. Одному мужу все равно, - хозяйка едва ли не затащила нас внутрь.
Уже в доме взгляд моих светло-голубых глаз скользнул на Руфину, я заметила между нами определенную схожесть. Наши длинные, волнистые волосы были пшеничного оттенка, мои немного светлее и непослушнее. А ее глаза своей синевой напоминали холодную зимнюю речку.
Наши лица были бледными, а руки чаще всего холодными.
Может это и совпадение, что все берегини выглядят примерно одинаково, но я в это не верила. Слишком много случайностей не бывает.
- Могу я попросить вас выйти из избы вместе с детьми? - я осмотрела небольшую полуземлянку на следы прибывания кикиморы.
- Мамочка, мне страшно, - протяжно произнёс пятилетний мальчонка с золотистыми волосами прикрывающими уши, ближе прижимаясь с ногам и так еле стоящей от усталости и недосыпа матери.
- Ничего сынок, эти добрые женщины сейчас нам помогут и скоро все закончится, - она взяла на руки мальчугана, и кивнув мне, вышла на улицу.
Меня еще не называли доброй женщиной, мне привычнее было слышать в свой адрес проклятая ведьма.
Только в чем нас не обвиняли: в засухе, смерти скота, непрекращающихся дождях. Люди почему-то думали, раз мы может избавляться от упырей, значит и с погодой справимся.
Я несколько раз постучала по столу, не услышав ответа, стала делать оплетение из веток можжевельника для солонки, чтобы той было больше не повадно таскать соль. Настоем из корня папоротника вместе с Руфиной стали брызгать на глиняные горшки и тарелки.
В восточной стороне полуземлянки над дверью я закрепила венок из плакун-травы и вербы.
Оставалось только ждать, когда почуяв чужое присутствие она начнёт избавляться от раздражающих ее предметов.
Обычно кикиморами по поверьям становились умершие насильственной смертью люди, иногда самоубийцы или похищенные нечистой силой дети.
Мое терпение начинало сходить на нет и я ближе подошла к печи, мое внимание привлекает лежащая под лавочкой колючая куколка из веток - заговоренная недоброжелателями, скорее всего завистниками.
Я взяла в руки предмет и сильно сжала.
Из ниоткуда выбежала тощая низенькая безобразная девушка с длинной черной косой, у нее были длинные тонкие ноги. На её голове красовались два небольших, но острых рога, похожих на козьи. Ее выпученные карие глаза злобно меня сверлили.
Истошно заорав, она заметалась по избе.
Руфина заблокировала дверь, и кикимора стала от ярости бросать в стены и емкость с чистой водой посуду.
Чтобы её утихомирить я стала напевать нашу одурманивающую и сбивающую с толку нечисть песню.
Кикимора на несколько секунд окаменела, и я смогла набросить на её шею веревку.
- Не нужно, только не убивайте меня. Пожалуйста, я вернусь в свое логово и больше никогда не появлюсь среди людей, - взмолилась кикимора, упав на колени.
Я решила проверить свою теорию, обездвижив ее руки, на ее спине углем из печи нарисовала руну рока и помолившись своей богине, брызнула в нее заговорённый водой из озера, обладающего целебными свойствами.
Кикимора стала быстро крутиться, словно ею повелевал невидимый поток ветра.
Руфина от удивления разинула рот, - Как ты это сделала?
- Этой ночью я во сне увидела эту руну, - я пожала плечами, не до конца понимая мотивы и последовательность своих действий.
На нас смотрела молодая девушка с растрёпанными выбившимися из косы волосами.
Осмотрев свои руки, она сквозь слезы заикаясь произнесла, - Спасибо.
Мы с сестрой освободили ее, и девушка похрамывая пошла в неизвестном направлении.
В избу вбежала женщина, принявшаяся на радостях нас расцеловывать, - Получилось?
- Да.
- Вы не представляете как я вам благодарна, - лучась от счастья, она протянула нам корзинку с красными яблоками.
- Спасибо, но не стоило, - сказала Руфина, как и я опасаясь человечьих подношений и угощений.
- Еще как стоило. Может вам молока налить или еще чего-нибудь? Я бублики сегодня пекла, - женщина уже бежала к столу.
- Еще раз спасибо, но мы лучше пойдём, - отрезала я.
- Темно же за окном. Может хоть переночевать остались бы. Лавочек в доме много, - хозяйка прикоснулась ко мне и тут же отдёрнула руку от холода моей.
Замотав головой, мы с сестрой вышли в непроглядную темноту.
Глава 2
Проснулась я раньше обычного от громких песен и плясок, эхом проносившихся по всему лесу от озер и рек.
Я пробежалась встревоженным взглядом на вытаращивших глаза сестер.
- Сегодня ровно неделя до солнцестояния, - пожимая плечами сказала Руфина, мягко улыбаясь, словно не понаслышке понимая, что этот день значил для всей водной нежити.
- Совсем забыла, - я протёрла свои еще закисшие глаза и вышла на улицу, чтобы умыться.
Едва я миновала порог избы, как оцепенела, забыв что только что хотела сделать.
Мавки, лоскотухи, водяницы и другие водные жительницы с венками из кувшинок на голове выбирались из озёр и рек, чтобы повеселиться возле берегов, видимо, специально поближе к нашему дому, словно дразнили. Распоясавшиеся русалки резвились в белых сорочках. Они пели, хохотали, кача¬лись на деревьях, некоторые расселись на траве, чтобы расчесать свои длинные волосы зеленоватого оттенка.
Хвостов у них не было, поэтому они не хуже людей водили хороводы, но против часовой стрелки от мира светлых Богов к миру Нави.
Только я хотела к ним подойти, как одна из лохлотух попыталась меня защекотать, оттолкнув ее рукой я вернулась в дом, чтобы набрать полыни и чеснока.
Стала я полынью размахивать, как лоскотухи снова бросились в озеро.
Мавкам же было все не почем. Сама как-то раз видела, как одна из них через железную цепь перешагнула, смеясь. Даже она не смогла ее удержать.
Лицо мавки было такое миленькое. А ножки стройные, как у живых. Только красота эта мертвая. Нельзя на нее полагаться, обманет. Сердце у девушки уже давно не бьётся, легкие зелёные, а органы от воды разбухшие.
Мавка попросила у меня расчёску и я уже много раз пожалев, дала ей свой лучший гребешок, навечно с ним распрощавшись.
Прекрасная девушка с зелёными волосами и большими неестественно серыми глазами улыбнулась хитрой улыбкой, мгновенно скрывшись за деревьями.
Ее дивная внешность была последним подарком богини воды за ее трагическую неразделённую любовь и судьбу утопленницы.
Стоило мне ближе подойти к камышам и рукою по ним провести, как на меня устремились вечно недовольные обиженные тёмно-синие глаза страшной старухи.
- Нечего тебе здесь смотреть, берегиня. Иди в свою избу, а то водяного на тебя натравлю, - выплевывала лобаста скрипучим голосом, скорее от обиды, что из-за своей ненависти на весь белый свет, даже один день не может беззаботно порезвиться с другими русалками.
- Ну хорошо, продолжай дальше прятаться, завистливо смотря на своих подружек.
Вот я и умылась, вода с озера от разгневанного удара ладонью русалки по озеру всплеском прилетела мне в лицо.
Я вытерла подолом платья глаза и пошла в избу. Пока на самого водяного не нарвалась.
В такие дни он чувствовал себя еще большим хозяином ловных мест.
Он мог часами на дне рек и озер выжидать карпов, лещей и сомов внушительного размера.
Не знаю, к счастью ли, но водяного мне не разу не доводилась видеть.
Ясмина рассказала о его внешнем обличие, услышав легенду о нем из уст матери, а та узнала еще от своей бабки:
Говорят у него большой живот и рыбий хвост, все тело окутано тиной и водорослями. Якобы, вместо рук у него гусиные лапы, глаза пучеглазые, тёмные, борода и усы - зелёные. Говорили, что нам всеми водными девицами от неоспоримую власть имеет. Но с дочерями он совладать не может, и они себе в удовольствие проказничают: могут сети рыболовные и снасти портить, красивых юношей своими песнями завлекать и с ума сводить.
Днём Водяной обычно спит в тишине темных омутов, а ночью может от скуки утопленниками повелевать. Может и зазевавшегося паренька на дно утащить, чтобы тот, пока у него жил развлекал его рассказами и сказками.
Если Водяной разозлиться, может не только плотину разрушить, но и целые дома затопить.
- Ох уж эти мавки, никакого от них житья-бытья нет, - я разгневанно пнула ногой лавку, ударившись об нее мизинцем, поморщилась от резкой боли, которую я не должна была чувствовать.
- Потерпи, скоро этот день закончится и они немного стихнут. Ты же знаешь, что в наших обязанностях убивать их в самых редких случаях, а так, мы как может их сдерживаем и успокаиваем всеми возможными способами, чтобы они не причинили людям вреда, - Руфина пригладила свои блестящие волосы пшеничного оттенка.
День Ивана Купала
Этот особенный праздничный день из года в год был самым любимым для меня, тёплые обрывки о моей прошлой жизни, подсказывают, что так было всегда. Еще с самого детства.
День Ярило всегда самых жаркий, солнце последний день прогревает землю со всех сторон в полную силу, а затем побеждённое Мораной - богиней смерти и снежного холода, уходит на зиму.
Сегодня в реках и банях полно людей, они очищаются телесно и духовно, не боясь потревожить нежить.
Празднование Ивана Капала начинается с хоровода, который выстраивается из трёх кругов людей, взявшихся за руки и движущихся в разных направлениях. Внешний круг образуют люди самого старшего возраста, средний круг - молодые юноши и девушки, а самый маленький, ближний к огню круг, составляют маленькие ребятишки.
В этот особый день мы вместе с сёстрами и людьми перепрыгиваем через костры, а потом с разбегу погружаемся в заботливые объятья реки, течение которой символизирует ход времени. Как растения и цветы изменяются с годами, так и человек проходит через перемены. Огонь очищает его душу, а вода - тело.
В купальную ночь разведённые костры горят сразу в трех мирах – в Яви, Нави и Прави. Любой огонь в эту ночь является мощным проводником темного и светлого.
Взявшись за руки мы с Руфиной и Ясминой, ходим по углям, через эти мелкие обжигающие искорки мы очищаемся от дурных мыслей, бесов и лявры, которые за год нашей активной работы могли к нам почти невидимо привязаться.
Моей любимой частью праздника всегда было плетение венков из огневицы, хоть нам и не суждено выйти замуж, я по старой памяти хочу снова испытать эти трепетные чувства. Слабую веру, что венок из полевых трав пущенный в деревянной лодочке по воде со свечой в центре сможет добраться до моего суженного.
Сестры скептически на меня смотрят, но я осторожно вплетаю каждую травинку и цветочек, загадывая при этом самое сокровенное желание - стать прежней девушкой, живущей среди людей, а не упырей и русалок.
Кто-то из молодых девиц уже оправился за цветущим в эту ночь огненно-красным цветком папоротника, в надежде его отыскать. Уже состоявшиеся семейные пары разбрелись по уединённым местечкам в лесу искренне веря, что в этот день можно зачать здорового и крепкого духом ребенка.
Те, что помоложе еще играли в горелки.
А я не слушая отдаляющиеся голоса родных мне по предназначению берегинь, бегу за стремительно отделяющимся от меня вниз по течению венком.
Я пробегаю свой дом с обратной стороны, сама не знаю на что надеюсь, но очень хочу узнать куда ведёт меня этот маленький цветочный огонек надежды во тьме.
Я замираю когда венок останавливается возле края берега, где две худощавые русалки с синюшным оттенком кожи о чем-то спорят, протягивая свои тощие пальцы к какому-то большому невидимому в ночи живому холмику.
