- А про Кощея это правда? - поинтересовался отец, припоминая сказки, которые ему перед сном рассказывали родители.
- Если честно, то нет, хотелось хоть раз что-то придумать. У меня уже истории с их неутолимым любопытством заканчиваются.
Беломир
Каждый день я вставал с ранними лучами солнца. Я засыпал и просыпался, думая о ней, ближе прижимая к своей груди крошечную берегиню - мой оберег, мое напоминание, что где-то меня ждет моя возлюбленная.
Есения почти каждую ночь мне снилась, но только я хотел ее обнять, как она начинала громко смеяться и от меня убегать. Я почти её настигал, но она оказывалась проворнее. Я спотыкался и падал, но она отрывалась от меня настолько, что умудрялась спрятаться.
Я бродил по старому покосившему дому, отчаянно произнося ее имя, заглядывал в каждый угол, но она не отзывалась. Только я выходил на улицу, как она из ниоткуда появлялась и, заключая меня в объятья, мне на ухо раз за разом лукавым шепотом произносила одну и ту же фразу, - «Тебе следует научиться лучше искать».
Только я пытался ее поцеловать. Как она исчезала.
Прошла только неделя, а я уже волком выл, безумно скучая по ее холодным голубым глазам, бледным розовым губам, напоминающим недоспелый персик и тусклой матовой коже, розовеющей от моих касаний и ласковых слов.
- Беломир, и долго ты будешь здесь стоять, - Данислав, как это было всегда, старался поставить своё веское слово выше других, - уже выдвигаться пора, когда будем в нужном месте, как раз стемнеет, и мы незаметно проберёмся к вражеской крепости.
Я сморщил нос, чувствуя как в его недобром присутствии, у меня закололо в боку, рядом с тем местом, где меня ранили.
Данислав был ниже меня на две головы, но ненамного меньше в плечах.
А дерзости и хамства у него хватило бы на всех собравшихся за версту мужиков.
С невозмутимым выражением лица я взял его за загривок и ближе притянул к себе, немного согнув спину, так что он видел мой воинственный подбородок.
- Ты что делаешь, урод? - он пытался замахнуться кулаком в область моего живота, но поверх моей длинной рубахи и грубых штанов на мне была кольчуга и пластинчатая броня.
Его кулак замер в воздухе, не касаясь моего обмундирования.
На что я только рассмеялся ему в лицу.
- Да времени еще достаточно, спрячемся в камышах, а там и перехватим нескольких солдат, разузнаем у них тактику врага, если повезет. А если нет, малую часть наших оставим на видном месте в лесу - они станут приманкой, остальные будут стоять дальше в глубине лесной чащи.
Только они завидев нас пойдут в наступление, наши мужики сделают вид, что они застали их врасплох - начнут убегать, обрадовавшись легкому бою, они пустятся всем строем за нашими ребятами. А там дальше в лесу мы их и встретим. Так мы сможет перевесить неравное количество бойцов в нашу сторону. А потом уже можно смело подходить к воротам с нашим оружием, - тонкой палочкой я начертил на песке свою тактику, о которой уже знали все кроме него.
- Звучит неплохо. Но ты не думал, что они не клюнут на приманку. А просто нас как собак перережут? - он присел рядом, дорисовывая возможные погрешности.
- Главное верить, ладно, друг мой, - я нарочно похлопал его по плечу, - пойдем из лука постреляем что ли. Может, научишь меня чему-нибудь? Например, как в спину своему товарищу стрелять, пока он не о чем не подозревает, - мой басистый голос стал жестче.
Прищуренные глаза Данислава забегали, - Ну что ты, я даже врагу сроду в спину не стрелял.
Немного фальши в его голосе и красных пятен выступивших на лице его раскрыли.
Мстить я ему не стал, но проучить все же посчитал уместным. Как это сделать, мне не пришлось долго думать. Местность оказалась гористая, неровная с высокими зелеными равнинами. Отсюда была хорошая видимость, и можно было в высокой траве и за деревьями схорониться.
- Пойдём, я покажу тебе какой вид на вражеские земли с того склона открывается, - я указал туда, где небо заволокло серыми тучами и блеснула молния.
Он послушно последовал за мной, стоило ему засмотреться, как я легонько толкнул его с края выступа, придерживая за рубаху.
Одна его нога уже повисла в воздухе, а вторая еще устойчиво стояла, его корпус был немного прогнут назад, а глаза беспомощно вытаращены, - Пожалуйста, не надо. Он старался не смотреть вниз, цепляясь на меня руками.
- Теперь я могу на тебя положиться, не боясь что мой же соратник вонзит острие меча мне в сердце? - я искал понимание и раскаяние в его лице.
- Да, мможешь, - дрожащим голосом произнес мужчина.
Когда я спустя несколько мгновений его подтянул. Он беспомощно упал животом на землю и забил по ней кулаками, протяжно заревев, - Чудовище, я чуть дух не оставил на том выступе.
- От чудовища слышу. Ладно, дух, как бы не что другое, от ужаса дышащей холодком в затылок смерти и не такое бывает, - я усмехнулся, - я хотя бы видел твои испуганные умоляющие глаза, - я бросил ему сложенную в четверо тряпку, - приведи себя в порядок. Скоро отправляемся в путь.
Он молча ее поймал, промакивая проступившие на лбу капельки пота.
После этого я, наконец-то, смог ему доверять и даже простил за свою дыру в животе. Все мы совершали ошибки по молодости. Но не всем хватало мужественности их признать.
Перед наступлением мы соорудили небольшой костёр, чтобы поджарить крупных зайцев и среднего оленя.
Мяса вышло немного на сотню ребят, но в животе урчать перестало.
- Как там моя, Зарьянушка? Вот вернусь целёхоньким, соберу ее любимых алых маков и расцелую каждый ее тонкий пальчик, небось, когда вернусь, уже четвертого сына мне без меня родит, - мечтательные глаза Беляя смотрели на поблескивающие искорки костра.
- Главное, чтобы от тебя, - заржал Вадимир.
Первый не остался в долгу, такой пусть и шуточный упрек его глубоко задел, и он решил проучить самого близкого друга тумаками.
Такое они практиковали через день. Вцепятся друг в друга и катятся по земле, пыль вокруг поднимая.
Начинается все с угроз и ругани, а заканчивается громким смехом и рукопожатием.
Такого друга как они мне всегда не хватало. Из-за моего деспотичного отца мне с детства некогда было играть с соседскими ребятами. Я вместе с ним постоянно что-то мастерил из дерева или глины. Он научил меня пахать поле и правильно собирать посевы.
За что я ему по-настоящему был благодарен, так это за то, что он научил меня не просто бездумно махать кулаками, а именно драться и уверенно владеть мечом. Самый первый мне отец выстрогал из дерева. До сих пор помню какой восторг был в моих глазах, когда я впервые взял его в руки и показал матери. Я тренировался с утра до вечера, делая перерывы лишь на еду. Наша корова, когда меня видела беспокойно била себя хвостом по бокам, уж очень я ей опостылел своими криками.
Когда у меня стало неплохо получаться, папа меня не хвалил, а наоборот, ругал за то, что я все еще недостаточно хорош. А только и делаю, что думаю перед кем бы хвастануть своими умениями. Так я научился выдержке. Рассекая воздух деревянным мечом я больше не чувствовал ни жажды, ни голода.
Когда я был готов, по просьбе отца для меня наш местный кузнец выковал настоящий меч. Он был намного тяжелее, но то как он блестел на солнце меня завораживало и заставляло завидовать соседских ребятишек и я не чувствовал его веса, гордо поднимал его вверх на вытянутой руке.
340 лет назад
Вокруг ствола мирового древа соединяющего 3 мира: Яви, Нави и Прави растущего вверх корнями на Алырь-камне в центре моря-океана собрались 9 богинь с разных миров призванных Тарой.
Дочь Перуна и сестра Даждьбога, Бога отраженного света в белых расписных одеждах облокотившись о дерево, заплетала длинную косу золотистого цвета. Ее голубые глаза были обращены в сторону бескрайнего бьющегося темно-синими волнами о камни волнующегося океана.
Тара жила в лесах, помогала заблудшим людям находить дорогу домой. Женская богиня одаривала бескрайней любовью все живое, наполняла священной силой деревья, лечила животных.
Она была той путеводной звездой, которая в непроглядной тьме могла осветить путь.
Небесная хранительница священных дубрав, лесов и рощ стала замечать, что из-за человеческой злобы, алчности и зависти ее владения стали густо заселяться злыми, падшими духами и существами.
Она не могла их в одиночку изгнать - леса и болота стали их родным домом. А истребляя их, она вредила самой природе. От ее небесного гнева стали загораться деревья, высыхать реки и озера. Но нечисти все равно меньше не становилось.
Пошла она тогда к людям за помощью в человеческом обличии юной девушки.
Долго шла, устала, захотела водицы испить. Приютили ее радушные люди, как свою накормили, предложили в баньке искупаться. После сытного ужина решила переночевать богиня в этой семье, думала, добрые люди ей попались. А рано утром хотела собрать побольше народу с заявлением, что нужно беречь не только природу, но и себя самих от злобы, пока не стало слишком поздно, и всю землю не насели восставшие из мёртвых существа. Надеялась, что люди ее послушают и изменятся, зная, чем все обернуться может. Но только богиня уснула, почувствовала, как к ней тянутся огрубевшие мозолистые руки, а глаза мужчины от неписаной красоты грехом горят. В то же мгновение она оттолкнула пропащего человека и без оглядки побежала в спасительный лес, так не с кем и не поговорила.
Успокоили ее ласковые листья и травы. Когда она рассматривала небесный свод, вдыхая чистый запах свежей зелени, пришла к ней мысль: создать себе помощницу, которая будет беречь природу и истреблять злых духов. Тара понимала, что у нее одной силы на это не хватит. Каждая из существующих богинь должна отдать часть себя ради сотворения чуда.
Богиня понимала, что ее могли засмеять, ведь других все и так устраивало. Но она все же надеясь найти поддержку у Макоши. А если она согласится, значит и остальные поддержат.
Как и предполагала Тара, первой явилась Макошь с пауком на плече. В своих длинных белых пальцах она крутила веретено, наматывая бесконечные нити людских судеб.
Черноволосая покровительница женщин ласково улыбалась. К ней часто обращались с просьбами о счастливом замужестве, о здоровье детей, благополучных родах и сохранении семьи. Зрелая женщина с приятными чертами лица совершенно не удивилась, что ее призвали и спокойно села возле древа в ожидании других. За ней же спотыкаясь, бежали ее верные помощницы Доля и Недоля, которых Тара не звала и к их мнению не собиралась прислушиваться.
За Макошью явилась Лада - еще более зрелая женщина в расцвете сил.
Все до чего дотрагивались ее изящные, уже не такие упругие, как раньше руки - плодоносило. Это касалось не только растений и животных, но и людей. К ней обращались за помощью в появлении потомства. Ее всегда почитали и уважали. Сила этой великой женщине содержала дом в богатстве и достатке, растила детей. А еще она с удовольствием и поле помогала засеять. Ведь она благословляла на новую жизнь во всех ее проявлениях – от простейших существ и растений до сложноустроенного человека и божеств.
Вслед за ней появилась единственная подруга Тары - Жива. С которой они нередко не могли найти общий язык, занимаясь примерно одним и тем же.
Вокруг богини жизни во всем ее внеземном великолепии кружила кукушка. Девушка была облачена в длинное зеленое платье, даже ее светлые вьющиеся волосы до пят отдавали зеленью. Она могла воскресить не только человека, но и его чувства. Она повелевала здоровьем тела, богатством и теплотой домашнего очага. Из-за этого иногда зазнавалась, когда не раз выполняла обязанности других богинь, приписывая их к своим нескончаемым заслугам. Уж очень тонкая была грань и духовная связь между всеми богинями. Однако, Жива считалась одной из сильнейших и самых почитаемых божеств, чему другие девушки часто завидовали.
Вся в солнечных лучах, одетая в расцветающее розами и пионами нежное платье, тихой поступью прошлась Леля - богиня весны и любви. Там где она ступала на землю появлялись крохотные росточки.
Ее тёплое дыхание на смену богине зимы пробуждало первые листочки и траву. Ее зеленые глаза сияли, а заливистый смех заражал. Она кружилась в танце на краю обрыва, не боясь упасть в морскую пучину. Ее тонкое тело поддерживал ласковый ветерок. Русоволосая девушка с весёлым озорным нравом была символом чистоты и целомудрия всех девушек. Все ее мысли и образы были светлы, как ясный день поздней весны. А ее любимым деревом всегда была береза. Возле которой можно было увидеть множество прекрасных девушек, воодушевлённых юностью и бойкостью жизнерадостной богини, водящих вокруг тонких, но таких красочных стволов берез и берегов рек хороводы. А там где хороводы, там и песни и гулянки до зари.
Из самого океана выпрыгнула светлолицая девица - богиня воды Дана.
Она призывала всех девушек и женщин вовремя очищаться, наполняться добротой и бодростью, подобно воде быть гибкой и журчать как речка, переполненная чистой водой.
Потемнело небо, на землю ступила черноволосая Карна, несколько ее локонов возле лица отдавали серебром. Одна половина ее длинного платья была черной, а вторая белой. Одна половина лица - белоснежной, а вторая - смуглой. Левый её глаз был подобно небу, а второй крылу ворона.
Эта богиня каждому кто этого заслуживал, преподносила подарок - шанс избавления от прошлых ошибок и плохих поступков. Перерождаясь с ее помощью можно было исполнить свое предназначение, а в этом как раз и нуждалась Тара, именно такой силы ей не хватало. Она была одной из главных составляющих ее плана.
Разодетая в богатую шкуру куницы, поверх которой была медвежья, с шапкой из благородного меха редкого зверя на берег ступила Дивана. В правой руке она держала лук, на ее плече весела сумка для стрел, а на левой ноге крепился на подвязке из кожи ждавший своего часа острый нож.
Богиня охоты и лесов опекала животных, учила их переносить суровые зимы и своевременно убегать от врагов.
В ее святилище всегда можно было найти преподносимую ей людьми добычу, чтобы она благословила их на удачную охоту на медведя или другого крупного животного.
На небе появилась чёрная луна, а вместе с ней сверху посыпались крупные снежинки. На земле появился иней. Значительно похолодало, изо рта девушек стал выходить едва заметный пар, когда они перешёптывались. Богини усиленно потирали руками покрывшиеся мурашками, озябшие всего за несколько мгновений плечи.
Богиня весны старалась отогреть свои цветы теплым дыханием и сложенными в домик горячими ладонями, но все было безуспешно, как она их не заслоняла от непогоды, они сбрасывали свои лепестки, умирали на ее глазах, покрываясь белой дымкой.
Там где ступала нога дочери Чернобога – Мораны, земля покрывалась тонким слоем трескающегося льда. В левой руке черноволосая богиня сжимала серп, ее синие глаза уже сверлили неумело скрывающих свое отвращение богинь. На ней было пышное серебристое платье, а на груди красовалось украшение из отточенных костей маленьких животных.
Владения Мораны простирались от ледяных северных скал до бездонной реки Смородины, находящейся между жизнью и смертью, двумя мирами - Яви и Нави.
Она сразу показала свое недовольство, поглаживая своими тонкими фарфоровыми пальцами серп, она лукаво произнесла, - И для чего мы все здесь собрались? Мое время еще не пришло, или вы забыли об этом, глупые создания? Но если так нужно, я могу начать хоть сейчас.
- Если честно, то нет, хотелось хоть раз что-то придумать. У меня уже истории с их неутолимым любопытством заканчиваются.
ГЛАВА 15
Беломир
Каждый день я вставал с ранними лучами солнца. Я засыпал и просыпался, думая о ней, ближе прижимая к своей груди крошечную берегиню - мой оберег, мое напоминание, что где-то меня ждет моя возлюбленная.
Есения почти каждую ночь мне снилась, но только я хотел ее обнять, как она начинала громко смеяться и от меня убегать. Я почти её настигал, но она оказывалась проворнее. Я спотыкался и падал, но она отрывалась от меня настолько, что умудрялась спрятаться.
Я бродил по старому покосившему дому, отчаянно произнося ее имя, заглядывал в каждый угол, но она не отзывалась. Только я выходил на улицу, как она из ниоткуда появлялась и, заключая меня в объятья, мне на ухо раз за разом лукавым шепотом произносила одну и ту же фразу, - «Тебе следует научиться лучше искать».
Только я пытался ее поцеловать. Как она исчезала.
Прошла только неделя, а я уже волком выл, безумно скучая по ее холодным голубым глазам, бледным розовым губам, напоминающим недоспелый персик и тусклой матовой коже, розовеющей от моих касаний и ласковых слов.
- Беломир, и долго ты будешь здесь стоять, - Данислав, как это было всегда, старался поставить своё веское слово выше других, - уже выдвигаться пора, когда будем в нужном месте, как раз стемнеет, и мы незаметно проберёмся к вражеской крепости.
Я сморщил нос, чувствуя как в его недобром присутствии, у меня закололо в боку, рядом с тем местом, где меня ранили.
Данислав был ниже меня на две головы, но ненамного меньше в плечах.
А дерзости и хамства у него хватило бы на всех собравшихся за версту мужиков.
С невозмутимым выражением лица я взял его за загривок и ближе притянул к себе, немного согнув спину, так что он видел мой воинственный подбородок.
- Ты что делаешь, урод? - он пытался замахнуться кулаком в область моего живота, но поверх моей длинной рубахи и грубых штанов на мне была кольчуга и пластинчатая броня.
Его кулак замер в воздухе, не касаясь моего обмундирования.
На что я только рассмеялся ему в лицу.
- Да времени еще достаточно, спрячемся в камышах, а там и перехватим нескольких солдат, разузнаем у них тактику врага, если повезет. А если нет, малую часть наших оставим на видном месте в лесу - они станут приманкой, остальные будут стоять дальше в глубине лесной чащи.
Только они завидев нас пойдут в наступление, наши мужики сделают вид, что они застали их врасплох - начнут убегать, обрадовавшись легкому бою, они пустятся всем строем за нашими ребятами. А там дальше в лесу мы их и встретим. Так мы сможет перевесить неравное количество бойцов в нашу сторону. А потом уже можно смело подходить к воротам с нашим оружием, - тонкой палочкой я начертил на песке свою тактику, о которой уже знали все кроме него.
- Звучит неплохо. Но ты не думал, что они не клюнут на приманку. А просто нас как собак перережут? - он присел рядом, дорисовывая возможные погрешности.
- Главное верить, ладно, друг мой, - я нарочно похлопал его по плечу, - пойдем из лука постреляем что ли. Может, научишь меня чему-нибудь? Например, как в спину своему товарищу стрелять, пока он не о чем не подозревает, - мой басистый голос стал жестче.
Прищуренные глаза Данислава забегали, - Ну что ты, я даже врагу сроду в спину не стрелял.
Немного фальши в его голосе и красных пятен выступивших на лице его раскрыли.
Мстить я ему не стал, но проучить все же посчитал уместным. Как это сделать, мне не пришлось долго думать. Местность оказалась гористая, неровная с высокими зелеными равнинами. Отсюда была хорошая видимость, и можно было в высокой траве и за деревьями схорониться.
- Пойдём, я покажу тебе какой вид на вражеские земли с того склона открывается, - я указал туда, где небо заволокло серыми тучами и блеснула молния.
Он послушно последовал за мной, стоило ему засмотреться, как я легонько толкнул его с края выступа, придерживая за рубаху.
Одна его нога уже повисла в воздухе, а вторая еще устойчиво стояла, его корпус был немного прогнут назад, а глаза беспомощно вытаращены, - Пожалуйста, не надо. Он старался не смотреть вниз, цепляясь на меня руками.
- Теперь я могу на тебя положиться, не боясь что мой же соратник вонзит острие меча мне в сердце? - я искал понимание и раскаяние в его лице.
- Да, мможешь, - дрожащим голосом произнес мужчина.
Когда я спустя несколько мгновений его подтянул. Он беспомощно упал животом на землю и забил по ней кулаками, протяжно заревев, - Чудовище, я чуть дух не оставил на том выступе.
- От чудовища слышу. Ладно, дух, как бы не что другое, от ужаса дышащей холодком в затылок смерти и не такое бывает, - я усмехнулся, - я хотя бы видел твои испуганные умоляющие глаза, - я бросил ему сложенную в четверо тряпку, - приведи себя в порядок. Скоро отправляемся в путь.
Он молча ее поймал, промакивая проступившие на лбу капельки пота.
После этого я, наконец-то, смог ему доверять и даже простил за свою дыру в животе. Все мы совершали ошибки по молодости. Но не всем хватало мужественности их признать.
Перед наступлением мы соорудили небольшой костёр, чтобы поджарить крупных зайцев и среднего оленя.
Мяса вышло немного на сотню ребят, но в животе урчать перестало.
- Как там моя, Зарьянушка? Вот вернусь целёхоньким, соберу ее любимых алых маков и расцелую каждый ее тонкий пальчик, небось, когда вернусь, уже четвертого сына мне без меня родит, - мечтательные глаза Беляя смотрели на поблескивающие искорки костра.
- Главное, чтобы от тебя, - заржал Вадимир.
Первый не остался в долгу, такой пусть и шуточный упрек его глубоко задел, и он решил проучить самого близкого друга тумаками.
Такое они практиковали через день. Вцепятся друг в друга и катятся по земле, пыль вокруг поднимая.
Начинается все с угроз и ругани, а заканчивается громким смехом и рукопожатием.
Такого друга как они мне всегда не хватало. Из-за моего деспотичного отца мне с детства некогда было играть с соседскими ребятами. Я вместе с ним постоянно что-то мастерил из дерева или глины. Он научил меня пахать поле и правильно собирать посевы.
За что я ему по-настоящему был благодарен, так это за то, что он научил меня не просто бездумно махать кулаками, а именно драться и уверенно владеть мечом. Самый первый мне отец выстрогал из дерева. До сих пор помню какой восторг был в моих глазах, когда я впервые взял его в руки и показал матери. Я тренировался с утра до вечера, делая перерывы лишь на еду. Наша корова, когда меня видела беспокойно била себя хвостом по бокам, уж очень я ей опостылел своими криками.
Когда у меня стало неплохо получаться, папа меня не хвалил, а наоборот, ругал за то, что я все еще недостаточно хорош. А только и делаю, что думаю перед кем бы хвастануть своими умениями. Так я научился выдержке. Рассекая воздух деревянным мечом я больше не чувствовал ни жажды, ни голода.
Когда я был готов, по просьбе отца для меня наш местный кузнец выковал настоящий меч. Он был намного тяжелее, но то как он блестел на солнце меня завораживало и заставляло завидовать соседских ребятишек и я не чувствовал его веса, гордо поднимал его вверх на вытянутой руке.
ГЛАВА 16
340 лет назад
Вокруг ствола мирового древа соединяющего 3 мира: Яви, Нави и Прави растущего вверх корнями на Алырь-камне в центре моря-океана собрались 9 богинь с разных миров призванных Тарой.
Дочь Перуна и сестра Даждьбога, Бога отраженного света в белых расписных одеждах облокотившись о дерево, заплетала длинную косу золотистого цвета. Ее голубые глаза были обращены в сторону бескрайнего бьющегося темно-синими волнами о камни волнующегося океана.
Тара жила в лесах, помогала заблудшим людям находить дорогу домой. Женская богиня одаривала бескрайней любовью все живое, наполняла священной силой деревья, лечила животных.
Она была той путеводной звездой, которая в непроглядной тьме могла осветить путь.
Небесная хранительница священных дубрав, лесов и рощ стала замечать, что из-за человеческой злобы, алчности и зависти ее владения стали густо заселяться злыми, падшими духами и существами.
Она не могла их в одиночку изгнать - леса и болота стали их родным домом. А истребляя их, она вредила самой природе. От ее небесного гнева стали загораться деревья, высыхать реки и озера. Но нечисти все равно меньше не становилось.
Пошла она тогда к людям за помощью в человеческом обличии юной девушки.
Долго шла, устала, захотела водицы испить. Приютили ее радушные люди, как свою накормили, предложили в баньке искупаться. После сытного ужина решила переночевать богиня в этой семье, думала, добрые люди ей попались. А рано утром хотела собрать побольше народу с заявлением, что нужно беречь не только природу, но и себя самих от злобы, пока не стало слишком поздно, и всю землю не насели восставшие из мёртвых существа. Надеялась, что люди ее послушают и изменятся, зная, чем все обернуться может. Но только богиня уснула, почувствовала, как к ней тянутся огрубевшие мозолистые руки, а глаза мужчины от неписаной красоты грехом горят. В то же мгновение она оттолкнула пропащего человека и без оглядки побежала в спасительный лес, так не с кем и не поговорила.
Успокоили ее ласковые листья и травы. Когда она рассматривала небесный свод, вдыхая чистый запах свежей зелени, пришла к ней мысль: создать себе помощницу, которая будет беречь природу и истреблять злых духов. Тара понимала, что у нее одной силы на это не хватит. Каждая из существующих богинь должна отдать часть себя ради сотворения чуда.
Богиня понимала, что ее могли засмеять, ведь других все и так устраивало. Но она все же надеясь найти поддержку у Макоши. А если она согласится, значит и остальные поддержат.
Как и предполагала Тара, первой явилась Макошь с пауком на плече. В своих длинных белых пальцах она крутила веретено, наматывая бесконечные нити людских судеб.
Черноволосая покровительница женщин ласково улыбалась. К ней часто обращались с просьбами о счастливом замужестве, о здоровье детей, благополучных родах и сохранении семьи. Зрелая женщина с приятными чертами лица совершенно не удивилась, что ее призвали и спокойно села возле древа в ожидании других. За ней же спотыкаясь, бежали ее верные помощницы Доля и Недоля, которых Тара не звала и к их мнению не собиралась прислушиваться.
За Макошью явилась Лада - еще более зрелая женщина в расцвете сил.
Все до чего дотрагивались ее изящные, уже не такие упругие, как раньше руки - плодоносило. Это касалось не только растений и животных, но и людей. К ней обращались за помощью в появлении потомства. Ее всегда почитали и уважали. Сила этой великой женщине содержала дом в богатстве и достатке, растила детей. А еще она с удовольствием и поле помогала засеять. Ведь она благословляла на новую жизнь во всех ее проявлениях – от простейших существ и растений до сложноустроенного человека и божеств.
Вслед за ней появилась единственная подруга Тары - Жива. С которой они нередко не могли найти общий язык, занимаясь примерно одним и тем же.
Вокруг богини жизни во всем ее внеземном великолепии кружила кукушка. Девушка была облачена в длинное зеленое платье, даже ее светлые вьющиеся волосы до пят отдавали зеленью. Она могла воскресить не только человека, но и его чувства. Она повелевала здоровьем тела, богатством и теплотой домашнего очага. Из-за этого иногда зазнавалась, когда не раз выполняла обязанности других богинь, приписывая их к своим нескончаемым заслугам. Уж очень тонкая была грань и духовная связь между всеми богинями. Однако, Жива считалась одной из сильнейших и самых почитаемых божеств, чему другие девушки часто завидовали.
Вся в солнечных лучах, одетая в расцветающее розами и пионами нежное платье, тихой поступью прошлась Леля - богиня весны и любви. Там где она ступала на землю появлялись крохотные росточки.
Ее тёплое дыхание на смену богине зимы пробуждало первые листочки и траву. Ее зеленые глаза сияли, а заливистый смех заражал. Она кружилась в танце на краю обрыва, не боясь упасть в морскую пучину. Ее тонкое тело поддерживал ласковый ветерок. Русоволосая девушка с весёлым озорным нравом была символом чистоты и целомудрия всех девушек. Все ее мысли и образы были светлы, как ясный день поздней весны. А ее любимым деревом всегда была береза. Возле которой можно было увидеть множество прекрасных девушек, воодушевлённых юностью и бойкостью жизнерадостной богини, водящих вокруг тонких, но таких красочных стволов берез и берегов рек хороводы. А там где хороводы, там и песни и гулянки до зари.
Из самого океана выпрыгнула светлолицая девица - богиня воды Дана.
Она призывала всех девушек и женщин вовремя очищаться, наполняться добротой и бодростью, подобно воде быть гибкой и журчать как речка, переполненная чистой водой.
Потемнело небо, на землю ступила черноволосая Карна, несколько ее локонов возле лица отдавали серебром. Одна половина ее длинного платья была черной, а вторая белой. Одна половина лица - белоснежной, а вторая - смуглой. Левый её глаз был подобно небу, а второй крылу ворона.
Эта богиня каждому кто этого заслуживал, преподносила подарок - шанс избавления от прошлых ошибок и плохих поступков. Перерождаясь с ее помощью можно было исполнить свое предназначение, а в этом как раз и нуждалась Тара, именно такой силы ей не хватало. Она была одной из главных составляющих ее плана.
Разодетая в богатую шкуру куницы, поверх которой была медвежья, с шапкой из благородного меха редкого зверя на берег ступила Дивана. В правой руке она держала лук, на ее плече весела сумка для стрел, а на левой ноге крепился на подвязке из кожи ждавший своего часа острый нож.
Богиня охоты и лесов опекала животных, учила их переносить суровые зимы и своевременно убегать от врагов.
В ее святилище всегда можно было найти преподносимую ей людьми добычу, чтобы она благословила их на удачную охоту на медведя или другого крупного животного.
На небе появилась чёрная луна, а вместе с ней сверху посыпались крупные снежинки. На земле появился иней. Значительно похолодало, изо рта девушек стал выходить едва заметный пар, когда они перешёптывались. Богини усиленно потирали руками покрывшиеся мурашками, озябшие всего за несколько мгновений плечи.
Богиня весны старалась отогреть свои цветы теплым дыханием и сложенными в домик горячими ладонями, но все было безуспешно, как она их не заслоняла от непогоды, они сбрасывали свои лепестки, умирали на ее глазах, покрываясь белой дымкой.
Там где ступала нога дочери Чернобога – Мораны, земля покрывалась тонким слоем трескающегося льда. В левой руке черноволосая богиня сжимала серп, ее синие глаза уже сверлили неумело скрывающих свое отвращение богинь. На ней было пышное серебристое платье, а на груди красовалось украшение из отточенных костей маленьких животных.
Владения Мораны простирались от ледяных северных скал до бездонной реки Смородины, находящейся между жизнью и смертью, двумя мирами - Яви и Нави.
Она сразу показала свое недовольство, поглаживая своими тонкими фарфоровыми пальцами серп, она лукаво произнесла, - И для чего мы все здесь собрались? Мое время еще не пришло, или вы забыли об этом, глупые создания? Но если так нужно, я могу начать хоть сейчас.
