Ройс подался ко мне и заговорил совсем тихо:
– Ну вот, меня позвали на испытания, хотя наша ветвь долго не получала доступа к Источнику. Дело в том, что мы походим от бастарда. Магами, конечно, были, но без печатей.
Я понимала, что ступаю на тонкий лед, но все равно спросила:
– Значит, все дело в крови, верно? Источник признает того, в чьих жилах течет древняя кровь? Без разницы, рожден он в браке или нет?
Ройс кивнул. А я почувствовала, что близка к отчаянию. Если так, то мне никогда не пройти испытания – я ведь не имею никакого отношения к роду Дефарж. А потом вспомнила слова леди Жаклин. «Вы, мисс Дорн, незаконнорожденная дочь кого-либо из наследников древней крови», – вот что сказала она.
– Если есть законные наследники, призовут, конечно, их. Но в моем случае никого не осталось. Даже двоюродных, из кого можно бы выбрать. А всякие троюродные-четвероюродные уже считаются принадлежащими к другому роду.
Но я уже не слушала того, что говорил Ройс о своей родословной, пораженная новой догадкой. Настоящая Лилиан Дефарж, по словам ее бабушки, обязательно провалилась бы на испытаниях, и мне все эти недели не давал покоя вопрос, откуда взялась такая уверенность. Я перебрала множество вариантов, от болезни Лилиан до ее побега с любовником, а вот сейчас, после откровений Ройса, меня осенило: что, если мать родила ее вовсе не от законного мужа? Тогда она вполне может оказаться лишенной магии. И леди Жаклин потому и наняла меня: неважно, пройду ли я испытания, главное, никто в Магистериуме не догадается о маленькой грязной семейной тайне Дефаржей.
Внезапное озарение ошеломило столь сильно, что даже в ушах зазвенело. Ройс что-то сказал: я увидела, как беззвучно он открыл рот, и глупо переспросила, тряхнув головой, чтобы избавиться от гула в голове:
– Что?
– Гонг, – пояснил он. – Собирают на завтрак. Пойдем?
Оказывается, причиной звона была вовсе не моя ошеломляющая догадка! Я кивнула.
– Да, заодно и с остальными познакомимся.
Ройс помрачнел, и я поняла, о чем он подумал: неизвестно, как примут остальные аристократы неровню. Мне захотелось приободрить его, и я положила ладонь ему на плечо, некрепко сжала.
– Не переживай. Не хочешь – не говори никому о своей семье, я не проболтаюсь, не волнуйся.
Он грустно улыбнулся.
– Спасибо, Лили. Но они все равно догадаются, так что лучше признаться самому.
– Да почему догадаются-то? – возмутилась я. – Фамилии в Магистериуме называть не принято, а по имени не определишь, не затесался ли среди твоих предков бастард.
– Хватит и разных мелочей, – пояснил Ройс. – Например, оружие. У тебя ведь есть родовой клинок?
Я с благодарностью вспомнила объяснения учителя.
– Да.
Распространяться о том, что клинков на самом деле два, не стала – ни к чему трепать языком на такие темы.
– Ну вот, а у меня нет. Вернее, мне в итоге таки достался меч, но я понятия не имею, как с ним обращаться и что делать. Не дрова же рубить, в конце концов! И таких мелких деталей много, так что спасибо, но притворяться тем, кем не являюсь, я не буду.
Его слова отозвались во мне болезненным уколом. Притворяться тем, кем не являешься… Именно этим я и занималась с тех пор, как погибли родители. И до этого дня не видела в том ничего дурного.
Ройс потянул меня за руку.
– Пойдем, не то опоздаем, и нам останутся одни объедки.
– Думаешь, здесь столь скудно кормят? – усомнилась я.
– Не знаю. Но проверять не хочу.
***
В столовой мы появились последними. Наши соседи уже расположились за круглым столом: две девушки и три парня. На вид все примерно наши ровесники, от двадцати до двадцати пяти. Все пятеро дружно повернули головы и уставились на нас.
– О, кажется, у нас уже образовалась парочка? – ехидно протянула светловолосая красотка.
Кажется, я обзавелась первым врагом, подумала я. Слишком уж неприязненно разглядывала меня эта девица.
Поскольку леди Жаклин почти ничего не рассказала мне о своей внучке, характер Лилиан Дефарж я придумала сама. В конце концов, ничего нового, именно так я и поступала прежде, вживаясь в роль.
– Завидуешь? – слетело с языка само собой.
Красотка фыркнула.
– Было бы чему!
– Да ладно вам! – вмешался худощавый взъерошенный парень. – Сейчас завтрак подадут. Кстати, меня зовут Ян.
И он попытался пригладить темно-русые вихры, но не преуспел.
– Леонард, – прогудел ярко-рыжий здоровяк с усеянными веснушками щеками. – Можно просто Лео.
Третий, блондин с точеными чертами лица и льдисто-голубыми глазами, представился как Кай. Миниатюрная брюнетка по левую руку от него назвалась Лорой, а невесть отчего невзлюбившая меня красотка неохотно выдавила из себя:
– Я – Марион.
Мы с Ройсом тоже назвали свои имена и уселись на свободные места. Справа от меня оказался Ян, чему я обрадовалась: Ройсу в соседки досталась злюка Марион.
Беседа завязаться не успела: появилась Джой, толкая перед собой тяжело груженую тележку. Вопреки опасениям моего нового знакомого, кормили в Магистериуме сытно, хоть и просто. Никаких изысков, но всего вдоволь: и хлеба, и сыра, и мяса, и овощей.
– После завтрака господ претендентов просят собраться в холле, – объявила служанка перед тем, как покинула столовую.
– Неужели начинается? – вполголоса спросила я.
Не обращалась ни к кому из соседей конкретно, но ответил Ян, что меня не удивило:
– Думаю, нет. Сначала расскажут правила, как-нибудь подготовят.
– Да не будет с нами никто возиться! – вмешалась Марион. – Сразу отправят на испытания, вот увидите!
Тут же завязался оживленный разговор, из которого я поняла: соседи знают о таинственных испытаниях не больше моего. И это открытие успокаивало: значит, все мы в равных условиях. Ну, или почти в равных.
***
Девчонка ему понравилась. Забавная. И жалостливая: вон как посоветовала умолчать о происхождении. Пообещала, что не выдаст.
Ройс ухмыльнулся про себя. Цену женским обещаниям он давно уже понял, так что не слишком обольщался. Но все равно слова Лили были приятны, чего уж там. Возможно, он и обзавелся первым другом в Магистериуме.
И все равно, что-то с ней неладно. Что именно – так просто не разберешься, но выяснить бы не помешало. Расспросить ее надо, вот что. Осторожно, исподволь. Девчонки болтливы, и она непременно где-то да проговорится. А уж он сложит из кусочков цельную картинку.
Главное – самому следить за языком. А то сам не заметит, как выложит то, что нужно держать в секрете. Так что слишком сближаться нельзя ни с кем, нужно держаться настороже. Даже с Лили. Никогда не знаешь, что из сказанного можно обратить против тебя. Это Ройс тоже усвоил накрепко. Вряд ли кто-то догадается о его тайне, но нельзя давать даже малейшего повода для подозрений. Он – деревенский увалень, очутившийся в Магистериуме по воле случая. Вот так. И никак иначе.
В холле нас уже дожидалась невысокая светловолосая женщина. Несмотря на простую одежду и небрежно стянутые в низкий пучок волосы, сразу становилось понятно: к простолюдинам ее отнести нельзя. Слишком ровная спина, слишком уверенный взгляд зеленых глаз, слишком надменное выражение красивого, но абсолютно лишенного нежности и мягкости лица. Все голоса разом смолкли, мы замерли в ожидании, когда незнакомка заговорит. Но она не торопилась. Обвела всех по очереди цепким, немного насмешливым взглядом, проникающим, казалось, прямо в душу. И лишь потом произнесла:
– Приветствую вас в Магистериуме, претенденты.
Мы в ответ пробормотали вразнобой что-то о том, что польщены оказанной нам честью.
– Полагаю, вам уже известно первое – оно же главное – правило: все, что происходит в Магистериуме, в Магистериуме и остается.
Все так же нестройно мы подтвердили, что да, известно.
Незнакомка усмехнулась.
– И это не просто слова. Никому не советую по возвращении пытаться открыть рот и сказать хоть что-нибудь о том, что увидел здесь. Любую мелочь. Наказание будет стремительным и неотвратимым. Вы это усвоили?
Побледневшая Лора кивнула, я последовала ее примеру, парни на сей раз дружно ответили утвердительно, а вот Марион взвилась:
– Мы и с первого раза поняли! Почему вы говорите с нами, как с детьми?
Лора побледнела еще сильнее и бескровными губами едва слышно шепнула нечто, очень похожее на «ой, дура». Незнакомка же перевела пристальный взгляд на Марион, и та внезапно сникла, съежилась, опустила плечи.
– Понятливые, значит? – неизвестная даже не считала нужным прятать насмешку. – Хорошо. Больше второй раз повторять не буду.
Лео за спиной показал Марион кулак, но я почему-то не сомневалась, что ее выходка ни на что не повлияла. Здесь определенно никто не собирался с нами возиться.
– Итак, раз вы все усвоили первое правило, то можем приступать к обучению. Ступайте за мной.
– К обучению? – повторил Кай.
Но его слова остались без ответа. Вместо пояснений незнакомка рукой обвела в воздухе очертания прямоугольника, и перед нами возникла дверь. Самая обыкновенная дубовая дверь, только висящая почему-то прямо посреди холла.
– Прошу.
Неизвестная первой шагнула в открывшийся проем, но никто не торопился за ней. Сквозь распахнутую дверь лился яркий солнечный свет, и все мы щурились, вытягивали шеи и пытались заглянуть: что, что там? Разум подсказывал, что бояться нечего, но подспудный страх всего непривычного никуда не исчезал и мешал сделать хоть шаг.
– Да ладно! – внезапно выдохнул Ройс. – Что это мы трусим, как зайцы какие?
И переступил порог, скрылся из виду. За ним отправился Кай, я прошла в дверь третьей. Зажмурилась от ослепительно-яркого солнца и поспешно сделала шаг в сторону, чтобы не помешать идущим за мной. И на кого-то натолкнулась.
– Ой!
Меня под локоть тут же подхватила крепкая рука.
– Я не хотела…
– Все в порядке.
Кай? Я заморгала, открыла глаза – и точно, он. Встретившись со мной взглядами, медленно отпустил мою руку, но продолжал смотреть в лицо, и меня охватило неожиданное смущение. Должно быть, это не по-осеннему жаркое солнце тому виной, но кровь прилила к щекам.
– Где мы? – шепнула я едва слышно.
Вокруг нас высились вековые дубы, пахло горячей древесиной и свежескошенной травой, а откуда-то неподалеку доносился плеск воды. Я почувствовала странное притяжение, непреодолимое желание идти на звук, дивную эйфорию, что сродни опьянению. Да что со мной такое? И тут все встало на свои места, потому что Ройс пораженно воскликнул охрипшим голосом:
– Источник?
Я позабыла о Кае, о прочих соседях, уже окруживших меня, о незнакомке. Мной двигало одно лишь стремление: скорее, скорее взглянуть на чудо, что даровало нашей Империи благополучие, защиту и процветание. На Источник. Почему-то прежде мне всегда казалось, что слово это следует понимать иносказательно: Источник магии, Источник силы. Мне и в голову не приходило, что это и на самом деле родник в зачарованном лесу.
Веселый ручеек водопадом стекал с высокого заросшего мхом камня и бежал дальше, дальше по каменистому ложу. Ройс застыл в благоговении на берегу, и я едва не врезалась ему в спину. Подоспевший Ян опустился на колени и склонился над водой, не прикасаясь, впрочем, к блестящей поверхности. Лора замерла в нескольких шагах, не решаясь подойти поближе. Марион кусала губы. Лео и Кай приблизились осторожно, точно боялись строгого окрика так и не представившейся незнакомки. Она стояла ближе всех к Источнику, прямо у замшелого камня, и ловила ладонями брызги, а над ее головой дрожала и переливалась радуга.
– Все вы почувствовали притяжение этого места, – уверено произнесла она. – И навсегда запомните это ощущение. Те из вас, кто докажет, что достоин, вернутся сюда еще раз. А теперь пора возвращаться.
И снова прямо в воздухе из ниоткуда соткалась дверь. И снова мы медлили перед нею, но теперь уже не из страха. Источник манил, притягивал, не желал отпускать. Но я понимала, что оставаться нельзя. Начались испытания или нет – неизвестно, это вполне может оказаться первым. Так что я, стиснув зубы и решительно отвернувшись от журчащего ручейка, шагнула в проем, а за мной потянулись и остальные. И опять мне пришлось зажмуриться и привыкнуть к смене освещения, потому что дверь привела нас вовсе не обратно в холл, а в пустой просторный зал, пол которого покрывал отполированный паркет. Вокруг царил полумрак, свет узкими полосами проникал сквозь небольшие окошки под самым потолком.
– Располагайтесь, – предложила незнакомка.
Я растерянно оглянулась, не появились ли вдруг стулья или кресла. Случись так, наверное, никто бы и не удивился: в Магистериуме, похоже, можно ожидать чего угодно. Но зал оставался пустым. На лицах моих соседей тоже читалось недоумение, и только Ройс невозмутимо опустился прямо на пол и уселся, скрестив ноги. Поскольку ничего больше не происходило, а незнакомка наблюдала за нами, явно выжидая, я последовала его примеру. Рядом расположились Кай и Лео, Лора и Ян устроились напротив, а Марион медлила, брезгливо поджимая губы. «Стой на месте, – пожелала я мысленно. – Стой, продолжай демонстрировать презрение – глядишь, тебя и выгонят вон». Увы, моему молчаливому совету она не последовала.
– Итак, пора, пожалуй, представиться. Мое имя – Денея, госпожа Денея. И я – одна из посвященных, тех, кто входит в Круг Магистериума.
Кажется, никто не удивился. В самом деле, кем же еще могла оказаться необычная особа, что рисует в воздухе двери и прикасается к воде Источника? Только одной из Круга – самых сильных магов Империи. В Круг входили представители всех семи провинций, а сам Магистериум не подчинялся даже императору. Да что там подчинялся – поговаривали, что правитель прислушивается к советам Магистра, и что власть последнего куда полнее, чем императорская. Магистр волен отсечь от Источника того, кого сочтет повинным в каком-либо прегрешении, и тогда магическая сила отступника иссякнет, а печать на запястье поблекнет, станет едва заметной, а потом и вовсе исчезнет. Правда это или всего лишь слухи – я не знала, да и откуда бы мне знать? Но в силе посвященной из Круга только что убедилась сама. Чтобы открыть портал вот так, одним движением руки, нужно иметь немалый дар.
– Все вы прибыли сюда в надежде усилить свои возможности, – продолжала госпожа Денея, – но никто не знает, чем закончится для вас пребывание здесь. Отсюда можно уйти ни с чем. Можно получить печать – цветную либо черную. Или же остаться здесь навсегда.
Я слушала, затаив дыхание. Ничего подобного прежде мне не рассказывали. Я и не подозревала, что печати бывают разными – да мне прежде и видеть-то их особо не приходилось. На руке леди Жаклин и еще однажды, несколько лет назад, отираясь на людной площади, мельком заметила у какого-то господина. А от слов, что навсегда можно остаться в Магистериуме, по коже пробежал холодок.
А вот для моих соседей, кажется, ничего нового пока что не прозвучало. Конечно, аристократам все это известно с детства, но даже Ройс не выказал ни малейшего удивления.
– Все вы уже пробовали использовать свою магическую силу, – госпожа Денея не спрашивала, а утверждала. – И у вас даже кое-что получается. Как у детей, что самостоятельно пытаются освоить какое-либо умение. Здесь, в Магистериуме, вы научитесь большему – много большему.
– Ну вот, меня позвали на испытания, хотя наша ветвь долго не получала доступа к Источнику. Дело в том, что мы походим от бастарда. Магами, конечно, были, но без печатей.
Я понимала, что ступаю на тонкий лед, но все равно спросила:
– Значит, все дело в крови, верно? Источник признает того, в чьих жилах течет древняя кровь? Без разницы, рожден он в браке или нет?
Ройс кивнул. А я почувствовала, что близка к отчаянию. Если так, то мне никогда не пройти испытания – я ведь не имею никакого отношения к роду Дефарж. А потом вспомнила слова леди Жаклин. «Вы, мисс Дорн, незаконнорожденная дочь кого-либо из наследников древней крови», – вот что сказала она.
– Если есть законные наследники, призовут, конечно, их. Но в моем случае никого не осталось. Даже двоюродных, из кого можно бы выбрать. А всякие троюродные-четвероюродные уже считаются принадлежащими к другому роду.
Но я уже не слушала того, что говорил Ройс о своей родословной, пораженная новой догадкой. Настоящая Лилиан Дефарж, по словам ее бабушки, обязательно провалилась бы на испытаниях, и мне все эти недели не давал покоя вопрос, откуда взялась такая уверенность. Я перебрала множество вариантов, от болезни Лилиан до ее побега с любовником, а вот сейчас, после откровений Ройса, меня осенило: что, если мать родила ее вовсе не от законного мужа? Тогда она вполне может оказаться лишенной магии. И леди Жаклин потому и наняла меня: неважно, пройду ли я испытания, главное, никто в Магистериуме не догадается о маленькой грязной семейной тайне Дефаржей.
Внезапное озарение ошеломило столь сильно, что даже в ушах зазвенело. Ройс что-то сказал: я увидела, как беззвучно он открыл рот, и глупо переспросила, тряхнув головой, чтобы избавиться от гула в голове:
– Что?
– Гонг, – пояснил он. – Собирают на завтрак. Пойдем?
Оказывается, причиной звона была вовсе не моя ошеломляющая догадка! Я кивнула.
– Да, заодно и с остальными познакомимся.
Ройс помрачнел, и я поняла, о чем он подумал: неизвестно, как примут остальные аристократы неровню. Мне захотелось приободрить его, и я положила ладонь ему на плечо, некрепко сжала.
– Не переживай. Не хочешь – не говори никому о своей семье, я не проболтаюсь, не волнуйся.
Он грустно улыбнулся.
– Спасибо, Лили. Но они все равно догадаются, так что лучше признаться самому.
– Да почему догадаются-то? – возмутилась я. – Фамилии в Магистериуме называть не принято, а по имени не определишь, не затесался ли среди твоих предков бастард.
– Хватит и разных мелочей, – пояснил Ройс. – Например, оружие. У тебя ведь есть родовой клинок?
Я с благодарностью вспомнила объяснения учителя.
– Да.
Распространяться о том, что клинков на самом деле два, не стала – ни к чему трепать языком на такие темы.
– Ну вот, а у меня нет. Вернее, мне в итоге таки достался меч, но я понятия не имею, как с ним обращаться и что делать. Не дрова же рубить, в конце концов! И таких мелких деталей много, так что спасибо, но притворяться тем, кем не являюсь, я не буду.
Его слова отозвались во мне болезненным уколом. Притворяться тем, кем не являешься… Именно этим я и занималась с тех пор, как погибли родители. И до этого дня не видела в том ничего дурного.
Ройс потянул меня за руку.
– Пойдем, не то опоздаем, и нам останутся одни объедки.
– Думаешь, здесь столь скудно кормят? – усомнилась я.
– Не знаю. Но проверять не хочу.
***
В столовой мы появились последними. Наши соседи уже расположились за круглым столом: две девушки и три парня. На вид все примерно наши ровесники, от двадцати до двадцати пяти. Все пятеро дружно повернули головы и уставились на нас.
– О, кажется, у нас уже образовалась парочка? – ехидно протянула светловолосая красотка.
Кажется, я обзавелась первым врагом, подумала я. Слишком уж неприязненно разглядывала меня эта девица.
Поскольку леди Жаклин почти ничего не рассказала мне о своей внучке, характер Лилиан Дефарж я придумала сама. В конце концов, ничего нового, именно так я и поступала прежде, вживаясь в роль.
– Завидуешь? – слетело с языка само собой.
Красотка фыркнула.
– Было бы чему!
– Да ладно вам! – вмешался худощавый взъерошенный парень. – Сейчас завтрак подадут. Кстати, меня зовут Ян.
И он попытался пригладить темно-русые вихры, но не преуспел.
– Леонард, – прогудел ярко-рыжий здоровяк с усеянными веснушками щеками. – Можно просто Лео.
Третий, блондин с точеными чертами лица и льдисто-голубыми глазами, представился как Кай. Миниатюрная брюнетка по левую руку от него назвалась Лорой, а невесть отчего невзлюбившая меня красотка неохотно выдавила из себя:
– Я – Марион.
Мы с Ройсом тоже назвали свои имена и уселись на свободные места. Справа от меня оказался Ян, чему я обрадовалась: Ройсу в соседки досталась злюка Марион.
Беседа завязаться не успела: появилась Джой, толкая перед собой тяжело груженую тележку. Вопреки опасениям моего нового знакомого, кормили в Магистериуме сытно, хоть и просто. Никаких изысков, но всего вдоволь: и хлеба, и сыра, и мяса, и овощей.
– После завтрака господ претендентов просят собраться в холле, – объявила служанка перед тем, как покинула столовую.
– Неужели начинается? – вполголоса спросила я.
Не обращалась ни к кому из соседей конкретно, но ответил Ян, что меня не удивило:
– Думаю, нет. Сначала расскажут правила, как-нибудь подготовят.
– Да не будет с нами никто возиться! – вмешалась Марион. – Сразу отправят на испытания, вот увидите!
Тут же завязался оживленный разговор, из которого я поняла: соседи знают о таинственных испытаниях не больше моего. И это открытие успокаивало: значит, все мы в равных условиях. Ну, или почти в равных.
***
Девчонка ему понравилась. Забавная. И жалостливая: вон как посоветовала умолчать о происхождении. Пообещала, что не выдаст.
Ройс ухмыльнулся про себя. Цену женским обещаниям он давно уже понял, так что не слишком обольщался. Но все равно слова Лили были приятны, чего уж там. Возможно, он и обзавелся первым другом в Магистериуме.
И все равно, что-то с ней неладно. Что именно – так просто не разберешься, но выяснить бы не помешало. Расспросить ее надо, вот что. Осторожно, исподволь. Девчонки болтливы, и она непременно где-то да проговорится. А уж он сложит из кусочков цельную картинку.
Главное – самому следить за языком. А то сам не заметит, как выложит то, что нужно держать в секрете. Так что слишком сближаться нельзя ни с кем, нужно держаться настороже. Даже с Лили. Никогда не знаешь, что из сказанного можно обратить против тебя. Это Ройс тоже усвоил накрепко. Вряд ли кто-то догадается о его тайне, но нельзя давать даже малейшего повода для подозрений. Он – деревенский увалень, очутившийся в Магистериуме по воле случая. Вот так. И никак иначе.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
В холле нас уже дожидалась невысокая светловолосая женщина. Несмотря на простую одежду и небрежно стянутые в низкий пучок волосы, сразу становилось понятно: к простолюдинам ее отнести нельзя. Слишком ровная спина, слишком уверенный взгляд зеленых глаз, слишком надменное выражение красивого, но абсолютно лишенного нежности и мягкости лица. Все голоса разом смолкли, мы замерли в ожидании, когда незнакомка заговорит. Но она не торопилась. Обвела всех по очереди цепким, немного насмешливым взглядом, проникающим, казалось, прямо в душу. И лишь потом произнесла:
– Приветствую вас в Магистериуме, претенденты.
Мы в ответ пробормотали вразнобой что-то о том, что польщены оказанной нам честью.
– Полагаю, вам уже известно первое – оно же главное – правило: все, что происходит в Магистериуме, в Магистериуме и остается.
Все так же нестройно мы подтвердили, что да, известно.
Незнакомка усмехнулась.
– И это не просто слова. Никому не советую по возвращении пытаться открыть рот и сказать хоть что-нибудь о том, что увидел здесь. Любую мелочь. Наказание будет стремительным и неотвратимым. Вы это усвоили?
Побледневшая Лора кивнула, я последовала ее примеру, парни на сей раз дружно ответили утвердительно, а вот Марион взвилась:
– Мы и с первого раза поняли! Почему вы говорите с нами, как с детьми?
Лора побледнела еще сильнее и бескровными губами едва слышно шепнула нечто, очень похожее на «ой, дура». Незнакомка же перевела пристальный взгляд на Марион, и та внезапно сникла, съежилась, опустила плечи.
– Понятливые, значит? – неизвестная даже не считала нужным прятать насмешку. – Хорошо. Больше второй раз повторять не буду.
Лео за спиной показал Марион кулак, но я почему-то не сомневалась, что ее выходка ни на что не повлияла. Здесь определенно никто не собирался с нами возиться.
– Итак, раз вы все усвоили первое правило, то можем приступать к обучению. Ступайте за мной.
– К обучению? – повторил Кай.
Но его слова остались без ответа. Вместо пояснений незнакомка рукой обвела в воздухе очертания прямоугольника, и перед нами возникла дверь. Самая обыкновенная дубовая дверь, только висящая почему-то прямо посреди холла.
– Прошу.
Неизвестная первой шагнула в открывшийся проем, но никто не торопился за ней. Сквозь распахнутую дверь лился яркий солнечный свет, и все мы щурились, вытягивали шеи и пытались заглянуть: что, что там? Разум подсказывал, что бояться нечего, но подспудный страх всего непривычного никуда не исчезал и мешал сделать хоть шаг.
– Да ладно! – внезапно выдохнул Ройс. – Что это мы трусим, как зайцы какие?
И переступил порог, скрылся из виду. За ним отправился Кай, я прошла в дверь третьей. Зажмурилась от ослепительно-яркого солнца и поспешно сделала шаг в сторону, чтобы не помешать идущим за мной. И на кого-то натолкнулась.
– Ой!
Меня под локоть тут же подхватила крепкая рука.
– Я не хотела…
– Все в порядке.
Кай? Я заморгала, открыла глаза – и точно, он. Встретившись со мной взглядами, медленно отпустил мою руку, но продолжал смотреть в лицо, и меня охватило неожиданное смущение. Должно быть, это не по-осеннему жаркое солнце тому виной, но кровь прилила к щекам.
– Где мы? – шепнула я едва слышно.
Вокруг нас высились вековые дубы, пахло горячей древесиной и свежескошенной травой, а откуда-то неподалеку доносился плеск воды. Я почувствовала странное притяжение, непреодолимое желание идти на звук, дивную эйфорию, что сродни опьянению. Да что со мной такое? И тут все встало на свои места, потому что Ройс пораженно воскликнул охрипшим голосом:
– Источник?
Я позабыла о Кае, о прочих соседях, уже окруживших меня, о незнакомке. Мной двигало одно лишь стремление: скорее, скорее взглянуть на чудо, что даровало нашей Империи благополучие, защиту и процветание. На Источник. Почему-то прежде мне всегда казалось, что слово это следует понимать иносказательно: Источник магии, Источник силы. Мне и в голову не приходило, что это и на самом деле родник в зачарованном лесу.
Веселый ручеек водопадом стекал с высокого заросшего мхом камня и бежал дальше, дальше по каменистому ложу. Ройс застыл в благоговении на берегу, и я едва не врезалась ему в спину. Подоспевший Ян опустился на колени и склонился над водой, не прикасаясь, впрочем, к блестящей поверхности. Лора замерла в нескольких шагах, не решаясь подойти поближе. Марион кусала губы. Лео и Кай приблизились осторожно, точно боялись строгого окрика так и не представившейся незнакомки. Она стояла ближе всех к Источнику, прямо у замшелого камня, и ловила ладонями брызги, а над ее головой дрожала и переливалась радуга.
– Все вы почувствовали притяжение этого места, – уверено произнесла она. – И навсегда запомните это ощущение. Те из вас, кто докажет, что достоин, вернутся сюда еще раз. А теперь пора возвращаться.
И снова прямо в воздухе из ниоткуда соткалась дверь. И снова мы медлили перед нею, но теперь уже не из страха. Источник манил, притягивал, не желал отпускать. Но я понимала, что оставаться нельзя. Начались испытания или нет – неизвестно, это вполне может оказаться первым. Так что я, стиснув зубы и решительно отвернувшись от журчащего ручейка, шагнула в проем, а за мной потянулись и остальные. И опять мне пришлось зажмуриться и привыкнуть к смене освещения, потому что дверь привела нас вовсе не обратно в холл, а в пустой просторный зал, пол которого покрывал отполированный паркет. Вокруг царил полумрак, свет узкими полосами проникал сквозь небольшие окошки под самым потолком.
– Располагайтесь, – предложила незнакомка.
Я растерянно оглянулась, не появились ли вдруг стулья или кресла. Случись так, наверное, никто бы и не удивился: в Магистериуме, похоже, можно ожидать чего угодно. Но зал оставался пустым. На лицах моих соседей тоже читалось недоумение, и только Ройс невозмутимо опустился прямо на пол и уселся, скрестив ноги. Поскольку ничего больше не происходило, а незнакомка наблюдала за нами, явно выжидая, я последовала его примеру. Рядом расположились Кай и Лео, Лора и Ян устроились напротив, а Марион медлила, брезгливо поджимая губы. «Стой на месте, – пожелала я мысленно. – Стой, продолжай демонстрировать презрение – глядишь, тебя и выгонят вон». Увы, моему молчаливому совету она не последовала.
– Итак, пора, пожалуй, представиться. Мое имя – Денея, госпожа Денея. И я – одна из посвященных, тех, кто входит в Круг Магистериума.
Кажется, никто не удивился. В самом деле, кем же еще могла оказаться необычная особа, что рисует в воздухе двери и прикасается к воде Источника? Только одной из Круга – самых сильных магов Империи. В Круг входили представители всех семи провинций, а сам Магистериум не подчинялся даже императору. Да что там подчинялся – поговаривали, что правитель прислушивается к советам Магистра, и что власть последнего куда полнее, чем императорская. Магистр волен отсечь от Источника того, кого сочтет повинным в каком-либо прегрешении, и тогда магическая сила отступника иссякнет, а печать на запястье поблекнет, станет едва заметной, а потом и вовсе исчезнет. Правда это или всего лишь слухи – я не знала, да и откуда бы мне знать? Но в силе посвященной из Круга только что убедилась сама. Чтобы открыть портал вот так, одним движением руки, нужно иметь немалый дар.
– Все вы прибыли сюда в надежде усилить свои возможности, – продолжала госпожа Денея, – но никто не знает, чем закончится для вас пребывание здесь. Отсюда можно уйти ни с чем. Можно получить печать – цветную либо черную. Или же остаться здесь навсегда.
Я слушала, затаив дыхание. Ничего подобного прежде мне не рассказывали. Я и не подозревала, что печати бывают разными – да мне прежде и видеть-то их особо не приходилось. На руке леди Жаклин и еще однажды, несколько лет назад, отираясь на людной площади, мельком заметила у какого-то господина. А от слов, что навсегда можно остаться в Магистериуме, по коже пробежал холодок.
А вот для моих соседей, кажется, ничего нового пока что не прозвучало. Конечно, аристократам все это известно с детства, но даже Ройс не выказал ни малейшего удивления.
– Все вы уже пробовали использовать свою магическую силу, – госпожа Денея не спрашивала, а утверждала. – И у вас даже кое-что получается. Как у детей, что самостоятельно пытаются освоить какое-либо умение. Здесь, в Магистериуме, вы научитесь большему – много большему.
